облака  дыма  указывали,  что
атакует весьма значительное войско. Да еще с пушками, понял он, когда взрывы
первых ядер проредили шеренги обороняющихся. Да  еще  с  тыла  -  нападающие
преградили армии путь к месту высадки.
   - Трубить отход! - крикнул Буллерс подбежавшим офицерам. Мгновение спустя
шум боя перекрыл чистый голос трубы.
   Солдаты не бросились врассыпную, ибо все были  ветеранами,  видавшими  не
один поход. Дав залп в надвигающегося  противника,  они  отходили,  сохраняя
боевые порядки, не срываясь на бег. Вспыхнувшая в небе заря осветила остатки
дивизии - отстреливающиеся, пятящиеся неровной цепью. Но каждый  шаг  уводил
их дальше от берега, прочь от надежды на спасение. Небольшими  группами  они
продвигались в задние ряды, где останавливались, чтобы перезарядить  мушкеты
и выстрелить снова, когда их товарищи пройдут мимо.
   Времени на перегруппировку просто нет. Остается только сражаться. И найти
место, где можно закрепиться.
   Сержант Гриффин из Шестьдесят  седьмого  Саут-Гемпширского  почувствовал,
как пуля вонзилась в приклад мушкета с такой силой, что его крутнуло  вокруг
оси. Цепь атакующих почти настигла его. Вскинув мушкет, Гриффин выстрелил  в
солдата в синем мундире, поднявшегося прямо перед ним. Пуля попала в руку, и
солдат, выронив ружье, зажал рану. Боец,  шагавший  рядом,  с  пронзительным
воплем ринулся вперед,  занося  штык  по  длинной  дуге  и  вонзив  в  грудь
сержанта, когда тот только-только вскинул свое оружие.  Провернувшись,  штык
вырвался из  груди,  и  кровь  потоком  хлынула  из  ужасной  раны.  Сержант
попытался поднять свой мушкет, не смог, выронил и сам  повалился  следом,  в
последний миг своей жизни  с  недоумением  гадая,  почему  на  убийце  серый
мундир. Другой был в синем...
   Атакующие не мешкали  и  не  колебались.  Британских  солдат,  пытавшихся
закрепиться на позициях, уничтожали.  Бежавших  расстреливали  или  добивали
штыками в спину.
   Первое укрытие, где можно было остановиться, дать отпор  и  предотвратить
разгром,  генерал  Буллерс   увидел   в   заросшей   вьющимися   растениями,
покосившейся деревянной изгороди.
   - Ко мне! - крикнул он, взмахнув шпагой. - Сорок пятая, ко мне!
   Бегущие люди, некоторые из которых были  на  столько  измождены,  что  не
смогли бы идти дальше, заковыляли к нему,  падая  на  землю  под  ненадежной
защитой изгороди. К ним присоединились остальные, и вскоре  британская  цепь
уже вела непрерывный огонь, впервые за утро.
   Наступающие устали ничуть не меньше, но их влекло вперед исступление боя.
Борегар быстро развернул войско в цепь перед  изгородью,  положив  бойцов  в
высокую траву.
   - Найди укрытие, заряжай и пли, ребята! Продержитесь, пока не отдышитесь,
до подхода подкрепления. Оно вот-вот подоспеет.
   Увидев, как поступил Борегар, Шерман собирал солдат рядом с  собой,  пока
не скопилось изрядное войско. Полевые пушки были уже  на  подходе,  готовясь
занять новый огневой рубеж, но ждать их готовности было нельзя,  потому  что
Борегар оказался в опасном положении. Когда Шерман скомандовал  наступление,
знаменосец  Пятьдесят  третьего  Огайского  находился   поблизости.   Увидев
надвигающуюся цепь, англичане сосредоточили  огонь  на  новой  угрозе.  Пули
засвистели вокруг наступающих, выстригая клочья травы.
   Услышав крик боли, Шерман обернулся  и  увидел,  что  раненый  знаменосец
падает. Осторожно опустив его на землю, генерал  принял  из  ослабевших  рук
древко, несущее звездно-полосатое полотнище, поднял флаг высоко над  головой
и приказал атаковать.
   Бегом одолев последние ярды,  солдаты  Союза  бросились  на  землю  среди
конфедератов, прикованных к месту плотным огнем. Шерман, по-прежнему  сжимая
в руке флаг, присоединился к Борегару, нашедшему укрытие в небольшой рощице,
вместе со своими офицерами и группой солдат.
   - Пушки на подходе, - сообщил Шерман. - Пусть немного забросают  англичан
ядрами, прежде чем мы атакуем снова. Как у вас с боеприпасами?
   - Отлично. Похоже, перестрелке ребята сегодня предпочитают штыковую.
   Шерман оглядел солдат. Выбившиеся из  сил,  изможденные,  с  закопченными
пороховым дымом лицами и мундирами, они по-прежнему выглядели грозной силой,
готовой сокрушить любого врага. Знаменосец  конфедератов  устало  оперся  на
древко флага. Шерман хотел перезарядить пистолет к следующей атаке, но вдруг
обнаружил, что руки его заняты знаменем. Мысли  его  тоже  были  заняты,  но
сражением,  так  что,  даже  не  подумав,  Шерман  протянул   флаг   солдату
Конфедерации.
   - Держи, парень. Тебе что один нести, что два - труд невелик.
   Усталый солдат с улыбкой кивнул, взял второй флаг  и  связал  оба  древка
вместе.
   Никто не обратил на это внимания - все готовились к атаке.
   В  ту  минуту,  в  пылу  боя,  звездно-полосатый  и   флаг   Конфедерации
объединились.
   И затрепетали на ветру,  как  один,  когда  прозвучал  приказ  и  солдаты
устремились вперед.

***

   Королевские военно-морские пехотинцы встали лагерем на берегу у  Билокси,
охраняя пушки и склады. Долетевшая с  запада  орудийная  канонада  послужила
сигналом тревоги, и  они  уже  готовились  к  выступлению,  когда  в  лагерь
приковыляли первые из солдат,  ускользнувшие  от  нападающих.  Майор  Дэшвуд
решительно подошел к спотыкающемуся от  усталости  пехотинцу  и  притянул  к
себе, ухватив за грудки.
   - Что там случилось?! Говори!
   - Атака...  на  рассвете.  Врасплох.  Много  ружей,  сэр.  Солдаты,  тоже
множество. Генерал приказал отступать.
   - Бросать оружие он вам не приказывал.  -  Отшвырнув  солдата  на  землю,
майор зашагал вдоль берега. - Пусть люди займут позиции на укреплениях.
   Пустите  в  ход  ящики  и  тюки,  пусть  они  тоже  послужат  прикрытием.
Разверните пушки. Проследите, чтобы люди  трудились  быстро  и  на  совесть.
Лейтенант, до моего возвращения остаетесь за командира. Я отправляюсь  туда,
чтобы выяснить, что к чему.
   Косоглазая лошадь, захваченная после штурма, отличалась  пугливым  нравом
даже в лучшие времена. Будучи не слишком опытным наездником, майор прибег  к
помощи двух морских пехотинцев, чтобы взобраться в седло. И галопом, не умея
сдержать лошадь, поскакал на шум перестрелки. Довольно быстро отыскав  место
боя, он сумел остановить лошадь, сильно натянув поводья.
   С  первого  же  взгляда  стало  ясно:  битва  проиграна.  Трупы  англичан
буквально устилали землю. Они взяли  с  собой  немало  врагов,  но  все-таки
недостаточно много. Уцелевшие оказались в окружении и вырваться не могли.  В
кольце превосходящих сил.  Конечно,  можно  было  бы  контратаковать  силами
морских пехотинцев. Но они тоже окажутся в численном меньшинстве и наверняка
не успеют подойти вовремя, чтобы повлиять на исход сражения.
   Интенсивность огня уже начала понемногу убывать по мере того, как  тесный
кружок обороняющихся становился все теснее. Песок у ног лошади взметнулся от
удара пули, и майор  понял,  что  обнаружен.  Неохотно  развернул  лошадь  и
галопом поскакал обратно к берегу.
   Увидев, что люди  уже  заняли  оборонительные  рубежи,  укрепив  позиции,
насколько это возможно, майор приказал морякам  спустить  на  воду  одну  из
шлюпок и сесть на весла. И направился к "Воителю".
   Навстречу полнейшей неразберихе.  Шлюпки  с  других  кораблей  сбились  у
трапа, и майору пришлось  ждать,  пока  выйдут  старшие  офицеры.  Когда  он
наконец поднялся на палубу, там метались матросы, натыкаясь друг  на  друга,
зависнув на вантах, они сворачивали парус, чтобы  его  не  закоптило  дымом,
валящим из трубы. Младший помощник, с которым Дэшвуд во время плавания делил
каюту, надзирал за опусканием телескопического кормового дымохода,  и  майор
направился прямо к нему.
   - Дес, что происходит? Мы что, отплываем?
   - Да... и нет. - Дес обернулся, чтобы рявкнуть на матроса:
   - Эй, ты!
   Смотри, что  делаешь!  Налегай  на  шкот!  -  Знаком  отозвав  Дэшвуда  в
сторонку, он продолжал:
   - Адмирал мертв, очевидно, покончил с собой.
   - Кажется, я знаю, почему.
   - Видишь вон тот остров, едва виднеющийся на горизонте? Вот это как раз и
есть Дир.
   Дэшвуд поглядел на остров и перевел взгляд в сторону берега.
   - И как же наши замечательные военные моряки совершили этот промах?
   Ошибочка  в  расчеты  закралась?  -  При  виде  замешательства   младшего
помощника Дэшвуд холодно усмехнулся.  -  Мы  обнаружили  это  утром.  Сейчас
генерал Буллерс развивает наступление. Я должен был последовать за ним,  как
только будут выгружены  остатки  припасов.  А  теперь..  мне  надо  доложить
герцогу...
   - Уплыл на "Яве".
   - А кто же командует?
   - Кто знает? Капитан созвал в своей каюте экстренное совещание командного
состава.
   - У меня для них найдутся  свежие  дурные  вести.  -  Склонившись  к  уху
приятеля, майор зашептал:
   - Буллерс атакован и разбит. - Развернулся и сбежал по  трапу  на  нижнюю
палубу.
   У дверей каюты стояли на посту двое его подчиненных, при  виде  командира
вытянувшихся во фрунт.
   - Приказ капитана, сэр. Не входить...
   - Отойди, Дунбар, или я удавлю тебя твоими же кишками.
   Занятые спором капитаны смолкли и устремили взгляды на вошедшего офицера.
   - Проклятье, Дэшвуд, я же приказал...
   - Так точно, сэр. - Майор закрыл за собой дверь, прежде чем заговорить. -
У меня для  вас  сквернейшие  новости.  Генерал  Буллерс  и  вся  его  армия
подверглись нападению. К текущему моменту все либо погибли, либо захвачены в
плен.
   - Не может быть!
   - Уверяю вас. Я отправился  туда  лично  и  видел  случившееся.  Один  из
солдат, вырвавшихся оттуда, может подтвердить мой доклад.
   - Возьмите своих людей и ступайте к ним на подмогу! -  выкрикнул  капитан
"Роял Оука".
   - Разве вы здесь командуете, капитан? - холодно осведомился майор Дэшвуд.
- Насколько я понимаю, после смерти адмирала моим  подразделением  командует
капитан моего корабля.
   - Все погибли? - переспросил капитан Роланд, ошеломленный вестями.
   - Или погибли, или попали в плен уж наверняка.  Какие  будут  приказания,
сэр?
   - Приказания?
   - Да, сэр. - Нерешительность капитана вывела Дэшвуда из себя, но он ничем
не выдал своих чувств. - Я приказал людям окопаться на берегу. С пушками они
смогут сдержать атакующих, но победить им не удастся.
   - Что вы предлагаете?
   - Немедленное отступление.  Бесспорно,  наши  сухопутные  силы  со  своей
задачей не справились. Предлагаю сократить потери, немедленно выведя войска.
   - А вы абсолютно уверены, что наши войска на суше уничтожены?  Или  будут
уничтожены в ближайшее время? - уточнил один из капитанов.
   - Даю вам слово, сэр. Если же у вас имеются сомнения, я с радостью отведу
вас на поле боя.
   - А провизия на берегу, пушки? Как быть с ними?
   - Предлагаю забрать, что удастся, уничтожить остальное, пушки разбить.
   Мы ничего не добьемся, задержавшись хоть на минуту дольше, чем надобно. А
теперь прошу простить, мне необходимо вернуться к своему отряду.
   Несмотря на безотлагательность  решения,  командование  Судило  и  рядило
целый день. Дэшвуд выслал разведчиков, и те донесли, что битва действительно
закончилась. Видели, как небольшую группу пленных повели прочь. А  вражеские
дивизии переформировываются. Стрелки уже выступают и более чем очевидно, что
случится дальше. Майор расхаживал взад-вперед по ту сторону укреплений, а  в
душе его кипела черная  злоба  против  нерешительных  моряков.  Неужели  его
морские пехотинцы тоже должны пойти на заклание?
   Только под вечер  решение  было  наконец  принято.  Уничтожить  провизию,
разбить пушки, посадить морскую  пехоту  на  корабли.  Шлюпки  только-только
успели доставить первую партию людей к транспортному судну,  когда  марсовый
"Воителя" доложил, что на восточном горизонте виден дым.
   Не прошло и минуты, как все подзорные трубы во флоте  были  устремлены  в
том направлении. Облако дыма разрослось, распавшись на отдельные столбы.
   -  Насчитываю   четыре-пять   кораблей,   возможно,   больше.   Идут   на
форсированной  тяге.  -  Голос  капитана  Роланда  хранил  бесстрастность  и
равнодушие, хотя в душе его росла тревога.  -  Нет  ли  блокадного  флота  в
заливе Мобил?
   - Согласно последним донесениям, весьма немалый, сэр.
   - Да. Я так и думал.
   Головные корабли уже полностью вышли из-за горизонта, белея  парусами.  И
остановились на расстоянии много больше пушечного выстрела; большой линкор в
центре строя начал разворачиваться - Что они еще там затевают? -  недоумевал
капитан. - Окликните марсового.
   - Есть, сэр.
   - Убрали трос, сэр. Буксировали какое-то судно.
   - Какое именно?
   - Не могу толком сказать. Ни разу не видал такого.
   Черное судно сидело в воде так низко, что разобрать  детали  было  весьма
трудно.  Опередив  остальные  корабли,  суденышко   медленно   двинулось   к
британской флотилии. Никому так и не удалось опознать его  тип,  даже  когда
оно подошло ближе.
   Черное, сидящее настолько глубоко, что палубу омывает вода. А посредине -
круглое сооружение.
   - Будто сырная коробка на плоту, - прокомментировал кто-то из офицеров.
   Капитана Роланда охватил неописуемый холод. Именно эти слова он  читал  в
газетах.
   - Так что ж это такое? вслух гадал кто-то.
   - Немезида, - едва слышно проронил капитан.  Паровые  деревянные  фрегаты
американцев развернулись полукругом, готовясь вступить в бой  с  британскими
судами,  старательно  удерживаясь  на  приличном  расстоянии   от   грозного
стального корабля. И только "Монитор" неуклонно продвигался вперед.
   Американцы были уже наготове - пушки заряжены и выкачены. В бронированной
рубке на борту " Мониторам  лейтенант  Уильям  Джефферс  направил  подзорную
трубу в сторону стоящих на якоре судов.
   - Атакуем броненосец, пока он  не  тронулся.  Это  либо  "Воитель",  либо
"Черный  принц".  Насколько  мне  известно,  других  железных   кораблей   в
британском флоте нет. Наши агенты сообщили все подробности их конструкции  и
устройства.
   "Воитель" выбирал якорь и разводил пары. Корма корабля  была  обращена  к
атакующему "Монитору", и первый помощник охнул, увидев ее.
   - Корма, сэр... да она же не бронирована! Там какая-то  машина,  лебедка,
что ли, станина какая-то.
   - Верно, - подтвердил Джефферс. - Я  читал  описание  в  рапортах.  Когда
корабль идет под парусом, винт для снижения сопротивления поднимают из воды.
Так что корма не покрыта броней. Равно как и нос.
   - Да мы потопим его в два счета!
   - Это будет не так-то просто. В донесениях разведки приводятся мельчайшие
подробности его конструкции. Корпус сделан из стали дюймовой толщины, но это
корабль  внутри  корабля.  Все  основные  батареи  находятся  в  цитадели  -
бронированном  коробе  внутри  судна.  Их  тридцать  две  -  двадцать  шесть
шестидесятивосьмифунтовых и шесть стофунтовок. Он превосходит нас  по  числу
пушек, но не по калибру.  С  нашими  Дальгренами  нельзя  не  считаться.  Но
цитадель эта сделана из четырехдюймовых сварных стальных плит, подкрепленных
двенадцатью дюймами тикового дерева. Взять его не так-то просто.
   - Однако попытаться можно?
   - Несомненно. Наши ядра отлетали от "Мерримака", потому что у  того  были
выпуклые   борта.   Мне    хочется    поглядеть,    как    сработает    ядро
одиннадцатидюймового орудия системы Дальгрена  против  этой  цитадели  с  ее
вертикальными бортами.
   Словно комар напал на  слона.  Вовсю  дымя  короткими  толстыми  трубами,
крохотный стальной "Монитор" устремился к длинной черной громаде  "Воителя",
угрюмой и  грозной  Пуленепробиваемые  заслонки  орудийных  портов  отъехали
кверху, и жерла больших пушек выдвинулись наружу.  Загодя  заряженные  пушки
выстрелили как одна, изрыгнув широкую полосу огня, и стальные  ядра  с  воем
устремились через разделяющую корабли дистанцию.
   Без какого-либо  видимого  результата.  Башню  развернули,  чтобы  орудия
обратились прочь от британского броненосца. Ответный  залп  тоже  ничего  не
дал. Большинство ядер пронеслось мимо крохотной мишени, а два-три,  попавших
по восьмидюймовой броне башни, отскочили, не причинив ни малейшего вреда.
   "Монитор" с пыхтением двигался вперед на своей предельной скорости  почти
в пять узлов. Когда он приблизился к черному  кораблю,  под  башней  зашипел
пар, проворачивая шестерню, сцепленную с  зубчатым  колесом  под  основанием
башни.
   Под лязг громадных шестерен башня развернулась, так что жерла обеих пушек
оказались в считанных футах от высокого борта "Воителя".
   И выстрелили. Ядра пробили броню, сея  хаос  и  разрушение  на  орудийной
палубе. Отдача швырнула пушки назад, они заскользили  по  рельсам  под  визг
тормозных башмаков - металл о металл - и остановились.
   - Заряжай!
   Коленчатые банники с шипением прошлись по стволам пушек. Затем  на  место
забили заряды, за которыми последовали ядра, поднятые железными клешнями при
помощи цепных лебедок. Через две минуты пушки  были  готовы  к  выстрелу,  и
потные, чумазые канониры налегли  на  лямки,  выкатывая  орудия  на  огневую
позицию.
   К тому времени "Монитор" зашел к  стальному  кораблю  с  кормы,  едва  не
касаясь высокого руля. Несмотря на огневую мощь английского  броненосца,  на
корме у него была одна-единственная турельная пушчонка, и ее выстрел не  дал
ничего.
   Обе пушки "Монитора" рявкнули в один голос, вогнав ядро в корму и  пробив
дюймовую сталь корпуса. Там "Монитор" и лег в дрейф, дожидаясь, пока  орудия
будут перезаряжены. Прошли две минуты. Морские пехотинцы  выстроились  вдоль
планшира, безрезультатно паля из мушкетов по стальному  суденышку.  Из  труб
"Воителя", разводившего пары, клубами валил дым.
   Якорь  уже  подняли,  и  черная  громада  начала  разворачиваться,  чтобы
направить орудия на крохотного неприятеля.
   Затем "Монитор" выстрелил снова. Висевшая на корме шлюпка  разлетелась  в
щепки, а вместе с ней и массивное перо руля.
   Винт " Воителям уже начал вращаться, и тяжелый корабль двинулся прочь.
   Развернуться без  руля  он  уже  не  мог,  но  зато  мог  ускользнуть  от
сокрушительной атаки.
   В тишине между выстрелами экипаж "Монитора" отчетливо слышал  цокот  пуль
по обшивке; перевешиваясь  через  фальшборт,  пехотинцы  продолжали  тщетный
обстрел из мушкетов. Но когда игрушечный корабль северян вышел из-за кормы и
двинулся вдоль борта, он опять  натолкнулся  на  более  существенную  угрозу
шестидесятивосьми- и стофунтовых орудий. Как только он оказался на  прицеле,
канониры британца открыли беглый огонь,  даже  не  выкатывая  пушки  вперед.
Железные ядра обрушились на железный  кораблик,  как  множество  молотов  на
наковальню, с лязгом и грохотом осыпая башню и корпус ударами.
   Без видимых результатов. Круглому  ядру  не  под  силу  пробить  подобную
сталь, как обнаружил "Мерримак". Но "Мерримак" был  неуязвим  для  ответного
огня. А вот британец  -  нет.  "Монитор"  удерживал  свою  позицию  у  борта
броненосца, отвернув башню для перезарядки. Перезарядка и залп,  каждые  две
минуты. В конце концов " Воителю" пришлось остановить машину, потому что  он
шел прямо на берег.
   "Монитор" двигался за ним как приклеенный, повторяя каждый  маневр,  ведя
непрерывный обстрел, круша броню цитадели, уничтожая пушки и  разлетающимися
обломками стали и дерева кося канониров.
   А вокруг двух сцепившихся в схватке кораблей неистовствовал морской  бой.
Схватка шла не на жизнь, а на смерть, деревянные корабли  против  деревянных
кораблей. Однако все американские корабли ходили  на  пару,  что  давало  им
неоценимое преимущество против британских парусников. Пушки изрыгали пламя и
сталь; безоружные транспорты держались в море, стремясь избежать бойни.
   Теперь, когда большинство пушек британского броненосца было  выведено  из
строя, лишенные брони американские суда подошли, чтобы  включиться  в  битву
против "Воителя". Их мелкокалиберные пушки не могли пробить броню,  но  зато
сметали всех и вся на палубах. Три исполинские мачты и реи