а очень скверно. Пригнув головы от
дождя, они даже не заметили, когда капрал прозевал поворот. К  тому  времени
стемнело, и они поняли, что заблудились. Когда же  они  остановились,  чтобы
дать лошадям передохнуть, Жан-Луи подошел к капралу, командующему патрулем.
   - Марсель, мы заблудились?
   - Капрал Дюран; это вы должны были сказать.
   - Марсель, я знаю тебя с тех пор, когда ты по ночам мочился под себя.
   Где мы?
   Дюран развел руками, но собеседник не заметил его жеста во тьме.
   - Не знаю.
   - Тогда мы должны вернуться прежней дорогой. Если мы и дальше так пойдем,
кто ведает, куда нас занесет.
   После шумной перебранки, прозвищ и оскорблений, ведь все они  были  родом
из одной деревни, решение было принято.
   - Если никто не знает лучшей дороги, возвращаемся, - заявил капрал Дюран.
- По коням!. Они кружили, натыкаясь во мраке друг на друга,  когда  началась
стрельба.  Увидев  внезапные  вспышки  во  тьме,  ополченцы   переполошились
окончательно. Кто-то закричал, и паника усугубилась. Они завернули  ружья  в
тряпки, чтобы уберечь от дождя, а доставать их было не время.
   - Засада!
   - Я ранен! Матерь Божья! Меня подстрелили!  Это  было  уж  чересчур.  Они
бросились удирать вверх по склону, прочь от выстрелов. Капрал Дюран  не  мог
задержать подчиненных и собрать воедино, пока лошади не  начали  спотыкаться
от усталости и не остановились сами. Наконец ему удалось собрать большинство
ополченцев, громкими криками в темноте призывая отбившихся в сторону.
   - Кого подстрелили?
   - В Пьера угодило.
   - Пьер, где ты?
   - Здесь. Нога. Прям огнем печет.
   - Надо перевязать да отвести тебя к доктору.  Дождь  кончился,  и  сквозь
облака смутно просвечивала луна. Все они были деревенскими жителями, и этого
единственного указателя было  вполне  достаточно,  чтобы  они  нашли  дорогу
обратно в лагерь. Усталые и напуганные ополченцы съехали  с  холмов.  И  всю
дорогу их подгоняли душераздирающие стоны Пьера.
   - Лейтенант, проснитесь, сэр! Извините, но вы должны проснуться.
   Лейтенант Саксби Ательстан не любил, когда его беспокоят. Спал он  всегда
крепко, и разбудить его было трудновато  даже  в  лучшие  времена.  А  уж  в
худшие, после  вечерней  пьянки,  стронуть  с  места  почти  невозможно.  Но
придется. Сержант Слит прямо не знал, что делать. Повернув офицера в сидячее
положение - одеяло  упало  на  землю,  -  сержант  поднатужился  и  подвинул
лейтенанта так, что ступни его опустились на холодную землю.
   - Что...  Что  такое?  -  невнятно  пролепетал  Ательстан,  передернулся,
проснулся и понял, что произошло. - Убери от меня свои лапы!
   Доведенный до отчаяния Слит отступил назад, и слова горохом посыпались из
его рта.
   - Это они, сэр, патруль канадского ополчения, они вернулись...
   - Что ты городишь? Да какое мне, в Гадес они провались, дело  до  того  в
подобный час ночи?!
   - В них стреляли, лейтенант, стреляли янки. Один ранен.
   Теперь Ательстан проснулся окончательно. Натянув сапоги и схватив китель,
он выбрался из палатки  под  хлесткий  ливень.  В  палатке-столовой,  сейчас
забитой  людьми,  горел  фонарь  и  стоял  неясный  гомон.  Очень   немногие
добровольные ополченцы могут изъясняться на ломаном английском, остальные не
знают по-английски ни слова. Темные  крестьяне,  толку  от  них  практически
никакого. Протолкнувшись между ними, лейтенант оказался  у  стола.  Один  из
этого горе-воинства лежал на столе, нога его была обвязана грязной тряпкой.
   - Может быть, кто-нибудь будет добр  объяснить  мне,  что  случилось?!  -
рявкнул Ательстан.
   Капрал Дюран выступил вперед и неуклюже отдал честь - То был мой патруль,
сир, который вы приказали, чтоб мы разведали вдоль границы янки.  Мы  ехали,
как вы нам сказали, но очень долго. Погода была очень плохая.
   - Меня не интересует ваша биография. Просто расскажите, что нашли.
   Мы были на границе,  когда  это  случилось,  много  янки,  они  атаковали
внезапно, стреляли в нас. Пьер вот ранен. Мы дали отпор, стреляли  в  них  и
прогнали их прочь. Они ускакали, мы вернулись сюда.
   Вы говорите, были на границе, вы уверены?
   - Sans Doute! (Несомненно (фр.)) Мои люди  хорошо  знают  край.  Мы  были
очень близко от границы, когда атака началась - В пределах Канады?
   - Oui. (Да (фр.)) - И вы не сомневаетесь, что треклятые янки вторглись  в
страну?
   - Ни капельки, сир.
   Подойдя к раненому, лейтенант Ательстан сорвал тряпку  с  его  ноги.  Тот
хрипло застонал. На бедре оказалась поверхностная рваная рана  длиной  дюйма
три.
   - Нечего себя жалеть! - рявкнул Ательстан. - Я, когда бреюсь,  хуже  себя
раню. Сержант, пусть кто-нибудь промоет ему рану и как следует ее перевяжет.
Затем пришлите капрала ко мне в палатку.  Попытаемся  выудить  из  его  слов
какой-то смысл. Рапорт полковнику я  доставлю  сам  Лейтенант  Ательстан  не
удержался от улыбки. Будет прямо-таки чудесно вырваться от этих лягушатников
хоть ненадолго, повидаться с друзьями. Вот это дело достойное. Не  для  того
он вступал на военную службу при  своей  наследственности,  чтобы  гнить  до
скончания веков в лесу. Он напишет подробнейший рапорт о  событиях  нынешней
ночи, чтобы добиться внимания полковника  и  получить  одобрение.  Вторжение
Соединенных Штатов. Трусливая атака исподтишка. Несокрушимый  отпор.  Рапорт
по лучится просто отменный.
   Ательстан им покажет, на какую работу годится. Да, действительно. Он  уже
мысленно потирал руки от нетерпения.
   - На словечко, сэр, если позволите, - попросил Харви Престон.
   Чарльз Фрэнсис Адамс раздраженно поднял голову от  разложенных  на  столе
бумаг. Нежданная реплика прервала нить его размышлений.
   - Не сейчас, Престон, вы же видите, я работаю.
   - Это касательно слуг, сэр.
   - Что ж, тогда конечно. Лучше закройте дверь. Когда  госсекретарь  Сьюард
добился для Адамса поста посланника в Великобритании, Авраам Линкольн  лично
пришел поздравить его. Адамс для Администрации человек не  чужой  -  как  ни
крути, отец его был президентом, да и дед тоже. Но на самом деле этот  визит
был весьма специфичен.  Линкольн  познакомил  его  с  заместителем  министра
военного флота, неким Густавом Фоксом. Для  военного  моряка  Фокс  проявлял
излишний интерес к вопросам безопасности. Английские слуги,  важные  бумаги,
государственные секреты и все такое прочее.
   Рекомендовал  назначить  Престона,  "отставного  военного",  в   качестве
домоправителя. Или дворецкого, или мажордома. Конкретная его  роль  осталась
неясна. Да, он действительно управляет домом Адамса, присматривая за  кухней
и нанимая слуг.
   Но делает он на самом деле куда больше. Он знает куда больше о  состоянии
дел в Лондоне, дворцовых сплетнях и даже делах военных, чем сам  Адамс.  Его
информация всегда оказывается точной. Не прошло и двух  месяцев,  как  Адамс
начал полагаться на собранные Престоном факты и  использовать  некоторые  из
них в качестве  основы  для  донесений  в  Вашингтон.  Упоминание  о  слугах
означало, что тот располагает какой-то информацией.
   - В Уайт-холле происходит что-то очень важное,  -  сообщил  Престон,  как
только дверь закрылась.
   - А что?
   - Пока не знаю. Мой информатор, младший клерк в одном  из  департаментов,
не скажет, пока я не уплачу ему некоторую сумму.
   - Но вы ведь и так обычно платите за информацию?
   - Конечно, но обычно всего пару шиллингов. На сей раз дело обстоит иначе.
Он хочет двадцать гиней, а подобной суммой я не располагаю.
   - Но это большие деньги!
   - Согласен. Но он ни разу меня не подводил.
   - Что вы предлагаете?
   - Заплатить ему. Надо попытать судьбу.  Поразмыслив  пару  секунд,  Адамс
кивнул.
   - Я достану их из сейфа. Как вы с ним встречаетесь?
   - Он приходит в каретный сарай в заранее оговоренное время.
   - Я должен быть там, - твердо заявил Адамс.
   - Он не должен вас видеть, - Престон задумчиво пожевал нижнюю губу.
   - Это можно уладить. Придите туда заранее и сидите в  карете  в  тени.  Я
задержу его у дверей.
   - Так и сделаем.
   Адамс ждал в карете,  все  больше  и  больше  сомневаясь  в  правильности
принятого решения. Информатор запаздывает; все это  предприятие  может  быть
коварным планом, чтобы поставить его в неловкое положение. Он совершенно  не
знает, как держаться в подобных случаях. У него уже голова шла  кругом,  так
что он чуть не подскочил, когда вдруг раздался громкий стук в  дверь.  Адамс
прижался  к  спинке  сиденья,  стараясь  подобраться  как  можно  ближе,  не
попавшись на глаза. Послышался скрип ржавых петель.
   - Они у вас? - прошептал голос с акцентом кокни.
   - Да, но сведения должны того стоить.
   - Стоят, сэр. Клянусь матушкиной душой. Но позвольте мне  сперва  на  них
взглянуть.
   Послышалось приглушенное звяканье золотых монет в ладони информатора.
   - Ага,  совершенно  верно.  Вы  должны  сказать  своему  хозяину,  что  в
парламенте жуткий хай,  все  от  военных.  Я  слыхал,  могут  даже  пойти  к
королеве.
   - По какому поводу?
   - Нам-то знать не полагается, но клерки толкуют меж собой,  сдается,  что
американская армия вторглась в Канаду и перестреляла  там  каких-то  солдат.
Поговаривают даже о войне.
   - Имена, места?
   - Узнаю, сэр. Завтра в это же время.
   - Тогда вот вам половина. Остальное получите, когда будут подробности.
   Дверь захлопнулась, и Адамс выбрался из кареты.
   - Он говорит правду?
   - Несомненно.
   Адамс оказался в полнейшем тупике.
   - Этого не могло произойти. Армия ни за что бы не пошла на подобное.
   - Что это случилось. Вот и все, что нам следует знать.
   Адамс зашагал было к дому, но затем вернулся.
   - Выясните,  когда  отплывает  следующий  почтовый  пакетбот.  Мы  должны
отправить полный отчет об этом в госдепартамент, и как можно скорее.

***

   Экстренное заседание британского Кабинета министров затянулось  почти  до
вечера. Были непрерывные хождения туда-сюда между  Даунинг-стрит  и  Палатой
общин - главным  образом  высших  офицеров,  генералов  и  адмиралов.  Когда
решение было наконец достигнуто, приказ  отдан,  карета  лорда  Пальмерстона
затарахтела по булыжной мостовой, направляясь  к  главному  входу  в  Палату
общин. Четверо сильных слуг  вынесли  Пальмерстона  из  здания  и  осторожно
подняли к двери кареты. Видно, не слишком осторожно, потому что он вскрикнул
от боли, когда его перевязанная нога ударилась о раму двери, и выругал своих
носильщиков. Лорд Джон  Рассел  вскарабкался  следом,  чтобы  составить  ему
компанию во время короткой поездки в Уайт-холл, затем вдоль по  Пэлл-Мэлл  в
Букингемский дворец. Об этом важном визите было доложено  заранее,  и  когда
обоих ввели в аудиенц-залу, королева уже ждала их. Одета  она  была  во  все
черное, все еще оплакивала Альберта, и траур этот грозил продлиться  всю  ее
жизнь.
   Лорд Пальмерстон осторожно опустился в кресло. Боль явственно читалась на
его лице, но он совладал с ней и заговорил:
   - Ваше Величество. Ваш кабинет  в  течение  всего  сегодняшнего  дня  вел
весьма серьезные дебаты. Мы проконсультировались с командованием вооруженных
сил, прежде чем прийти к своему решению. Вы, конечно, ознакомились с депешей
из Канады?
   - Донесение? -  рассеянно  переспросила  она,  глаза  ее  затуманились  и
покраснели от слез. Со времени смерти Альберта она  почти  ничего  не  могла
делать. Порой пыталась, но большую часть времени  отказывалась  выходить  из
личных апартаментов. Сегодня,  сделав  над  собой  грандиозное  усилие,  она
вышла, чтобы встретиться с Пальмерстоном.  -  Да,  по-моему,  читала.  Очень
путаное.
   - Примите извинения, мэм. Конечно же, оно написано в пылу битвы.
   Позвольте пролить  свет.  Наша  кавалерия  весьма  разрежена  вдоль  всей
канадской  границы.  Численность  войск  там   ограничена,   так   что   для
пристального  и  непрерывного  наблюдения,  на  сколько  я   понимаю,   были
использованы силы местного ополчения. Конечно, под командованием  британских
офицеров.  Именно  один  из  подобных   патрулей,   расквартированных   близ
квебекской деревни Котику к, и подвергся атаке.
   - Мои солдаты атакованы?! - наконец-то происходящее  завладело  вниманием
королевы. Голос ее возвысился до пронзительного визга. -  Это  ужасно!  Дело
сугубо серьезное, лорд Пальмерстон. О, ужас!
   - Совершенно верно, сугубо серьезное,  мэм.  Похоже,  границу  пересекает
какая-то дорога, ведущая в Дерби в американском штате Вермонт. Лорд  Рассел,
не позволите ли карту?
   Рассел раскрыл карту на краю стола, а слуги поднесли и положили ее  перед
королевой. Она огляделась  невидящим  взором,  а  потом  наклонилась,  когда
Пальмерстон постучал по карте пальцем.
   - Граница между Канадой и Соединенными Штатами плохо размечена и проходит
по весьма пересеченной местности, как мне  было  доложено.  Очевидно,  отряд
американской кавалерии пересек  границу  вот  здесь  и  был  встречен  нашим
патрулем. Захваченные врасплох во время перехода границы американцы  открыли
огонь самым трусливым образом,  совершенно  без  предупреждения.  Ополченцы,
хотя это всего лишь колонисты, отважно дали им отпор и смогли  предотвратить
вторжение, хотя не без потерь. Отважный воин, раненный в перестрелке, сейчас
стоит на пороге смерти.
   - Это возмутительно, возмутительно! Вышедшая из  себя  королева  Виктория
обмахивала раскрасневшееся лицо носовым платком. Потом жестом подозвала свою
фрейлину и переговорила с ней. Леди Кэтлин Шил поспешила прочь и вернулась с
бокалом пива, из которого королева сделала изрядный  глоток.  Это  явственно
говорило о том, как расстроила ее новость, поскольку хоть королева  и  любит
пиво, но редко пьет его в присутствии посторонних. Немного освежившись,  она
отхлебнула еще глоток и ощутила, как в душе вздымается волна гнева.
   - Вы извещаете меня, что моя провинция подверглась вторжению  и  один  из
наших подданных убит американцами?! - прокричала она.
   - Да, вторжение действительно было и огнестрельное ранение, но...
   - Я этого не потерплю! - распалившись,  разгневанная  королева  пребывала
уже на грани истерики. - Мы должны дать ответ на  это  преступление!  Что-то
надо делать! Вы сказали, что дискутировали весь день.
   Слишком много болтовни. Надо предпринять какие-то действия!
   - Действия будут, мэм.
   - И какие же? Что решил мой Кабинет?
   - С вашего позволения, мэм, мы хотим послать американцам ультиматум...
   - Довольно с нас ультиматумов. Мы пишем и пишем, а они делают все, что им
вздумается.
   - Но не на сей раз. Им будет дано для  ответа  семь  дней.  В  ответ  они
должны  незамедлительно  освободить  обоих  посланников  Конфедерации  и  их
помощников. Мы также требуем, чтобы нам были принесены официальные извинения
за это вторжение на суверенную территорию  Вашего  Величества,  а  также  за
покушение на убийство одного из подданных  Вашего  Величества.  Лорд  Лайонс
лично доставит это послание в Вашингтон и останется там  на  неделю,  но  не
дольше. В этом намерении мы крайне тверды. В конце  вышеозначенного  периода
он покинет Соединенные Штаты с ответом или  без  оного  и  вернется  тем  же
пакетботом, который доставил его туда.  Когда  он  вернется  в  Саутгемптон,
ответ будет телеграфирован в Уайт-холл.
   Эти твердые речи немного  утихомирили  королеву.  Ее  губы  зашевелились,
когда она беззвучно  заговорила  сама  с  собой.  Наконец  она  одобрительно
кивнула и утерла мокрое лицо своим черным платком.
   - Это чересчур  мягкосердечно  -  куда  более,  чем  чересчур,  учитывая,
насколько вопиющим было содеянное. Они  заслуживают  худшего.  А  что,  если
ответ будет отрицательным?  Если  они  откажутся  ответить  и  не  освободят
пленников? Что мои смелые министры сделают тогда?
   Лорд  Пальмерстон  пытался  не  обращать  внимания   на   ее   чрезмерное
возбуждение. Тон его был мрачен, но весьма решителен.
   -  Если  американцы  не  согласятся  на  эти  разумные  требования,   вся
ответственность будет лежать на них. Тогда будет объявлено, что  Соединенные
Штаты Америки и Соединенное королевство Великобритании и Ирландии  находятся
в состоянии войны.
   В комнате воцарилось молчание, более красноречиво говорившее  о  чувствах
собравшихся,  чем  любой  крик   или   слова,   произнесенные   вслух.   Все
присутствующие  слышали  сказанное,  все  присутствующие  поняли,  насколько
серьезное и историческое решение должно быть принято. В глубочайшем молчании
все ждали ответа королевы. Она оцепенела в кресле, положив  руки  на  черный
шелк платья, потом приподняла бокал, и леди Шил с  шелестом  юбок  поспешила
вперед, чтобы принять его. С громадным усилием королева взяла себя  в  руки,
заставив сосредоточиться на стоящих перед ней вопросах.  Положив  ладони  на
подлокотники, села поровнее и заговорила:
   -  Лорд  Пальмерстон,  мои  министры  возлагают  на   меня   серьезнейшую
ответственность за чрезвычайно Важные решения. Но мы не можем уклониться  от
истины, как не можем мы уклониться от выводов, каковые должны быть сделаны.
   - Она рассеянно помолчала. - Нас не радует то, как американцы надругались
над нашей честью и нашей особой. Они должны быть наказаны.
   Шлите ультиматум.

ДОРОГА К ВОЙНЕ

   Губернатор штата Луизиана Томас О.  Мур  был  Крайне  встревожен.  Высшим
властям не следовало бы напоминать ему о подобном. Он  послал  за  генералом
Мэнфилдом Лоуэллом, как только  получил  письмо,  и,  когда  генерал  вошел,
помахал листком в воздухе.
   - Лоуэлл, сам Джефферсон Дэвис обеспокоен нашим положением.  Он  выражает
серьезную озабоченность по поводу города Нового Орлеана и угрозы означенному
городу  с  двух  направлений.  Вот  послушайте...  "Деревянные  суда  снизу,
стальные  катера  сверху;   первые   должны   быть   уничтожены   береговыми
укреплениями,  буде  они  попытаются  подняться.  "Луизиана"   может   стать
неоценимым барьером на пути  спускающихся  стальных  судов.  Целью  является
оборона города  и  долины;  остается  лишь  вопрос,  как  наилучшим  образом
распорядиться упомянутым объектом".
   -  А  президент  не  высказывает  никаких  предложений  касательно  этого
наилучшего образа? - басом  осведомился  генерал,  по-луизиански  растягивая
гласные, отчего голос его напоминал отдаленный пароходный гудок.
   - Нет, ни слова! Равно и не посылает никакой помощи,  войск,  оружия  или
боеприпасов, хотя у нас нехватка всего подряд. Как продвигаются  работы  над
"Луизианой"?
   "Медленно, сэр, чрезвычайно  медленно.  Постройку  задерживает  отчаянная
нехватка броневой стали. Но как только "Луизиана" будет  достроена,  она  уж
задаст жару этим броненосным недомеркам явки.
   - Если только она будет достроена. - Открыв Спящий на столе  керамический
контейнер, Мур извлек сигару, понюхал ее,  откусил  кончик.  И  лишь  тогда,
спохватившись, угостил Лоуэлла. - Да если синепузые не нападут  раньше.  Мне
весьма достопамятна речь  старого  генерала  Уинфилда  Скотта  об  анаконде.
Дескать, Союз обовьется вокруг  Юга,  как  чудовищная  анаконда,  обовьется,
стиснет кольца и задушит. Что ж, Томас, откроюсь вам, сейчас  чувствую  себя
малость придушенным, когда эти канонерки выше по реке только и ждут  случая,
чтобы налететь на нас. Федералы сосредоточили свои войска на  Шип-Айленде  в
устье реки, рыскают по реке и притокам ниже форта Джексон  и  форта  Святого
Филиппа. Ниже Нового Орлеана по течению стоит целый  флот  военных  кораблей
янки вкупе с весьма немалым числом транспортов, забитых войсками.
   - Мимо фортов им не пройти, губернатор.
   - И все же они прикладывают к этому массу  сил.  Сколько  уж  дней?  Дней
пять, не меньше, как они обстреливают форты из своих мортир.
   - И все-таки ничего не добились. Может, и не добьются. А ведь дальше есть
еще и барьер.
   - Скопище старых лодок да путаница цепей поперек  реки.  Как-то  слабо  в
него верится. Янки вверх по реке, янки вниз по реке, а старина  Джефф  Дэвис
толкует, что мы должны постоять за себя, но только без  его  помощи.