о  решения.  Но  разделят  ли  подобное  отношение
конфедераты?
   Шерман посмотрел на циферблат: час истек.
   Отправляясь  вместе  с  полковником  Эйплером  на  встречу  с.  ожидавшим
генералом Борегаром, Шерман чувствовал, что на  них  устремлены  глаза  всей
армии.
   Он выбирал слова очень аккуратно, боясь малейших недоразумений.
   - Решение было трудным и чрезвычайно важным,  генерал  Борегар,  и,  хочу
уверить вас, единодушным. Я сообщил своим офицерам о нападении  англичан,  и
мы были в  своем  мнении  едины.  Я  говорил  войскам  о  том,  что  намерен
предпринять, и, уверяю, все  люди  в  моих  полках  до  последнего  человека
согласны со мной. Сейчас у Севера и Юга в самом деле один общий враг.
   - Я ценю это решение, - угрюмо кивнул Борегар. - Значит, вы  согласны  на
перемирие?
   - И даже более того. Это полковник Эйплер,  командир  Пятьдесят  третьего
Огайского полка. Он и все люди его полка согласны с моим решением касательно
того, что следует предпринять.
   - Благодарю вас, полковник. Шерман заколебался. Разумно ли так  поступать
и как отнесется к этому Борегар? Но пути назад уже нет.
   - Мы пойдем куда дальше  простого  перемирия.  Мы  отправляемся  с  вами,
генерал. Этот полк поможет вам атаковать английских захватчиков.
   Реакция генерала на решение  Шермана  не  оставила  места  ни  для  каких
сомнений. На мгновение он оцепенел, не зная, как быть,  а  потом  с  громким
восклицанием подался вперед, сжав руку Шермана,  и  неистово  встряхнул  ее,
потом обернулся и повторил то же самое с полковником Эйплером.
   - Генерал Шерман, вы не только обладаете отвагой и  благородством  южного
джентльмена. Но, клянусь Всевышним, вы настоящий южный джентльмен!
   Ваши годы в Луизиане прошли не зря, мой призыв  о  помощи  получил  такой
отклик, на который я, даже в самых смелых упованиях,  рассчитывать  не  мог.
Ведите своих людей. Ведите своих людей! Мы выступим в защиту общего дела.
   Генерал Борегар  галопом  поскакал  к  своим  позициям,  чтобы  известить
войска. Он ни на миг не усомнился в том, как  они  примут  эту  весть,  -  и
оказался прав. Они возликовали, когда он  сообщил  о  решении  Шермана.  Они
радостно кричали, все громче и громче, подбрасывая в воздух фуражки и шляпы.
   Они были построены, как на параде, и стояли навытяжку,  когда  к  ним  со
своих позиций шагала колонна  облаченных  в  синие  мундиры  солдат  янки  с
Шерманом  во  главе.  Шедший  впереди  барабанщик  отбивал  такт,  а  флейты
наигрывали жизнерадостную мелодию.
   Удастся ли подобное? Смогут ли люди, сражавшиеся и убивавшие друг  друга,
теперь шагать бок о бок? Да, генералы Борегар и Шерман пришли к  соглашению,
но солдаты, как быть с солдатами? Как они воспримут столь  тесную  близость?
Заранее не угадаешь.
   Рокот  барабана,  визг  флейт,  шарканье  марширующих  ног.   Нарастающее
напряжение пришлось Шерману не по вкусу, и он решил повлиять на события.
   Пришпорив коня, подскакал  к  флейтистам,  тут  же  прекратившим  играть,
наклонился и переговорил  с  ними.  Переглянувшись,  они  кивнули  головами,
одновременно поднесли свои инструменты к губам и в унисон заиграли.
   Вечерний воздух всколыхнула жгучая мелодия "Дикси".
   И началось столпотворение. Крики, вопли, пронзительный свист.
   Конфедераты без приказа нарушили строй - как и северяне.  Они  со  смехом
пожимали друг другу руки и хлопали один другого  по  плечам.  Подобно  своим
войскам, оба генерала снова обменялись рукопожатием, на сей раз  наслаждаясь
обоюдным триумфом.
   Боже милостивый, подумал Шерман, это может удаться, в конце  концов,  это
все-таки может сработать!
   Барабаны пробили "равняйсь", и солдаты медленно восстановили строй.
   Как один, сделали поворот направо и зашагали по пыльной дороге.

НА МАРШЕ

   Адмирал Александр Милн отошел ко сну счастливым. Бомбардировка  береговых
укреплений с моря определенно способствовала захвату последних.
   Американцы оказали ожесточенное  сопротивление,  но  в  конце  концов  их
уничтожили. Благодаря пологому берегу и утихшему прибою выгрузка припасов  и
артиллерии прошла на диво слаженно. К полуночи шлюпки вернулись с  ранеными,
вдобавок донесшими весть о победе.
   Его обязанности в этой фазе операции исчерпались;  развитие  достигнутого
успеха перешло в другие руки. Герцог Кембриджский  -  превосходнейший  воин,
находчивый и опытный полководец. Благодаря успеху десанта и атаки он  сможет
удержать позицию. А закрепившись на  плацдарме,  расширит  брешь  в  обороне
американцев. Блокада прорвана, и хлопок снова потечет в Англию - в уплату за
оружие, импортировать которое Югу станет по средствам. Изрядная часть работы
адмирала тут завершена. Усталость истекших будней, напряжение и нехватка сна
сказались. Китайская рана снова дала о себе знать, напоминая, что он взвалил
на плечи непосильную ношу.
   Сказав вахтенным, что хочет быть на мостике при  первых  лучах  рассвета,
адмирал удалился на отдых.
   Казалось, он едва-едва смежил веки, когда слуга тихонько позвал его.
   Сев в постели, Милн понемногу прихлебывал кофе, не делая  усилий  встать,
пока чашка не опустеет, и чувствуя непомерную усталость. Только допив  кофе,
он побрился, оделся и поднялся на верхнюю  палубу.  Темный  свод  небес  был
усыпан звездами,  и  лишь  восток  едва  заметно  посерел.  Капитан  Роланд,
находившийся на мостике, встретил его официальным приветствием.
   - За ночь шторм стих, сэр. Предстоит чудесный день.
   - С берега дальнейших рапортов не поступало? -  Была  контратака,  но  ее
отбили. Генерал Буллерс доносит, что одержана окончательная победа.
   - Что полевые пушки и провизия? - На берегу, сэр. Как  только  рассветет,
их доставят на укрепления.
   - Весьма удовлетворительный бой, воистину удовлетворительный.
   Однако вскоре адмиралу пришлось глубоко раскаяться в собственных  словах.
Как только утренняя дымка рассеялась, его охватил ужас, нараставший с каждой
минутой. Берег, где проходила высадка, открытый морю справа,  оказался  куда
обширнее, чем" казалось вчера, во время дождя и тумана.
   Фактически говоря, слева береговая  линия  не  обрывалась,  а  изгибалась
обратно, к гавани. Милн поднес подзорную трубу к глазу и  при  разгорающемся
свете зари увидел, что за мысом блестит лагуна. Охнув, капитан Роланд  вслух
высказал опасения, в справедливости которых адмирал уже не сомневался.
   - Это не остров Дир... И вообще не остров. Это берег! Неужто мы допустили
ошибку?..
   До их слуха докатился отдаленный рокот  артиллерийской  стрельбы,  и  оба
направили подзорные трубы в ту сторону. К ним приближался  корабль  -  шлюп,
стоявший на восточном фланге, сейчас несся к флагману на всех парусах.
   А следом, изрыгая клубящиеся облака дыма, мчался корабль преследователей.
   - Бить полный сбор! - приказал капитан. - Поднять пары! Мне нужен  полный
ход.
   "Воитель" изготовил пушки,  поднял  паруса  и  только-только  тронулся  с
места, когда шлюп обогнул его с  кормы  и  спустил  паруса,  оказавшись  под
защитой броненосца.  Преследователь  тоже  замедлил  ход  и  сделал  поворот
оверштаг, по вполне очевидным причинам не желая  сталкиваться  с  неуязвимым
"Воителем" и его  пушками.  Как  только  корабль  повернулся  кормой,  ветер
подхватил и расправил флаг. Настолько близко, что даже  подзорная  труба  не
понадобилась.
   Звезды и полосы. Американский флаг.
   - Передайте на "Яву" и "Саутгемптон",  -  распорядился  адмирал.  -  Вижу
противника. Преследовать и захватить. Или уничтожить.
   Капитан английского шлюпа при первой же возможности спустил лодку и лично
прибыл доложить обстановку. Поднявшись на палубу, он отсалютовал.
   - Докладывайте, - сухо бросил адмирал, заранее страшась ответа.
   - На рассвете, сэр, мы увидели остров и корабль  на  якоре  невдалеке  от
берега. Подошли достаточно близко, чтобы разглядеть там укрепленные позиции.
   Янки открыли огонь, как только разглядели наш флаг. Затем военный корабль
поднял якорь и погнался за нами. Я сверился с картой, сэр, и, по-моему...  -
Голос его стих до шепота и оборвался. Капитан кашлянул, будто  поперхнувшись
словами.
   - Выкладывайте, - буркнул адмирал. Мертвенно бледный, несмотря на  загар,
офицер с большим трудом проговорил:
   - Полагаю, что... этот остров... остров Дир. Когда я  обнаружил  это,  то
снова посмотрел на карту. Если вы взглянете, сэр, вот там на берегу, где  мы
атаковали. Видите, имеется небольшой порт, а прямо за портом вон те  здания,
близ места высадки. Я просмотрел все свои карты, и мне кажется... я думаю...
что это город Билокси. Билокси, штат Миссисипи, каковой, как  вам  известно,
входит в Конфедерацию.
   Неопровержимая  уверенность  поразила  адмирала,   будто   удар   молнии;
отшатнувшись, он уцепился за стальные перила.
   Они атаковали не ту крепость, вторглись не на  ту  территорию,  истребили
жизни и дома граждан не той из воюющих стран. И повинен в  ошибке  он  один,
более никто. Он должен был предотвратить атаку, но было уже слишком поздно.
   Надо попытаться как-нибудь это поправить, сделать что-нибудь. Но поделать
уже ничего нельзя.  Жребий  брошен,  мосты  сожжены.  Будущее  не  сулит  ни
малейшего проблеска, карьера разбита вдребезги, это яснее ясного,  да  и  на
самой жизни можно ставить крест.
   - Что-то мне нехорошо, - он  повернулся  и  шаркающей  походкой  двинулся
прочь с мостика. - Сойду вниз.
   - Но, адмирал... что нам делать? Какие будут приказания?
   Он промолчал. Но выстрел, раздавшийся  минуты  две-три  спустя,  послужил
самым красноречивым ответом.
   Едва  вскарабкавшись  по   штормтрапу   на   палубу   "Воителя",   герцог
Кембриджский поспешил к капитану  Роланду.  Закрыв  дверь,  пепельно-бледный
капитан обернулся к нему, хрипло пробормотав:
   - Катастрофа...
   - Вы чертовски правы. Вы знаете, что мы атаковали не тот треклятый пункт?
Очевидно, знаете. Милн заплатит за это, дорого заплатит.
   - Уже. Адмирал наложил на себя руки.
   - Ну, а я не приму на себя вину за  его  фиаско!  -  Герцог  так  грохнул
кулаком о стол, что бутылки подскочили и зазвенели.  -  Армия  продвигается,
как приказано. Я должен позаботиться, чтобы у нее  было  подкрепление.  Надо
известить наступающих из Канады. Я выжму победу из этой смрадной  каши,  что
вы заварили. Что это за корабль там рядом?
   - "Ява".
   - Я беру его. Вы  здесь  старший  по  званию.  Остаетесь  командовать  до
прибытия подкрепления. И чтобы у меня все было  как  следует,  иначе  я  вас
разжалую, в отставку отправлю. Посмотрим, может ли флот хоть что-то  сделать
как полагается в этой напасти.

***

   Детишки бежали рядом с марширующей колонной, радуясь и махая руками.
   Взрослые тоже вышли навстречу войскам, но в отличие от детей  чувствовали
себя не в своей  тарелке.  Вперед  специально  выслали  верховых,  чтобы  те
известили людей, что к чему. Синие мундиры и знамя Союза встречали удивленно
поднятыми бровями, но, когда выяснялось,  в  чем  дело,  всеобщий  энтузиазм
только возрастал.
   - Задайте им жару, ребята! - крикнул старик с крыльца придорожного дома.
   - Янки и Джонни Бунтарь -  ну,  будь  я  неладен!  -  выдохнул  встречный
всадник, размахивая шляпой. - Всыпьте этим англичанам!  Слыхал  я,  что  они
наделали. В аду им самое место!
   Двое генералов, ехавшие во главе колонны, маха ли в ответ.
   - Чудесный прием, -  заметил  Шерман.  -  Сознаюсь,  поначалу  я  немного
тревожился.
   - А я нет. Как только люди узнают, почему вы с нами и куда  мы  идем,  вы
найдете здесь самый теплый прием. Впрочем, маршировать нам осталось недолго.
   Мы приближаемся к конечной  станции  железнодорожной  компании  "Мобил  и
Огайо" в Коринфе, - сообщил генерал  Борегар.  -  Я  телеграфировал  вперед,
чтобы собрали все паровозы и вагоны. В том числе платформы для артиллерии  и
товарные вагоны для лошадей.
   - Есть ли донесения о передвижениях противника?
   - В последний раз они были замечены на подступах к Хэндсборо. Теперь  вам
следует вникнуть в географию побережья  Мексиканского  залива  этого  штата.
Билокси находится на оконечности длинного полуострова, далеко  вдающегося  в
океан, с лагуной позади. Хэндсборо же расположено у основания полуострова со
стороны суши. Если англичане намерены оттуда двинуться на север, то  лучшего
и желать нечего. Подальше от побережья встречаются по большей  части  только
заболоченные сосняки и заросли сахарного тростника.
   Перед смертью телеграфист из Билокси успел передать сообщение. Поблизости
нет никаких  войск,  но  в  Дорейне  наличествует  кавалерийский  отряд.  Он
развернется перед  фронтом  предполагаемого  пути  следования  врага.  Людей
извести ли, чтобы они освободили дорогу.  Перед  англичанами  нет  ни  одной
нашей воинской части, и это  замечательно.  Я  хочу,  чтобы  они  продолжали
продвижение.
   Шерман поразмыслил  над  сказанным,  и  губы  его  медленно  сложились  в
усмешку.
   - Конечно. Меньше всего на свете нам бы хотелось встретиться с ними нос к
носу, чтобы биться на их условиях. Вы хотите, чтобы они продвинулись вперед,
а мы могли зайти к ним с тылу. Отрезав их  от  Билокси  и  линий  снабжения.
Заманить их в глубь враждебной территории, а затем стереть с лица земли.
   - Точно так. Наша сила во  внезапности.  А  мы  обойдем  их  стороной  по
железной  дороге.  У   Геттисберга   имеется   железнодорожный   узел,   где
пересекаются две линии. Там мы пересядем в вагоны  железнодорожной  компании
"Галф энд Шип Айленд". Затем прямиком на юг до  Галфпорта.  Таким  путем  мы
зайдем к ним с тылу и отрежем их. Если  повезет,  изолируем  от  кораблей  и
поставок припасов. Затянем петлю вокруг  них  -  и  уничтожим.  Вот  как  мы
поступим.
   - Блестящий план, - кивнул Шерман. - Воистину блестящий.
   Входя в предместья Коринфа, они услышали пронзительный  паровозный  гудок
со стороны железнодорожного депо. Солдаты,  чувствовавшие  душевный  подъем,
разразились  на  ходу  ликующими  криками.  Из  конической  трубы  паровоза,
разводившего пары, валил густой дым. Еще один локомотив  стоял  наготове  на
запасном пути, чтобы прицепиться ко  второму  составу,  как  только  отойдет
первый.
   - Я бы не хотел делить наш личный состав, - сказал Борегар.
   - Мудрая предосторожность,  согласился  Шерман.  -  Полагаю,  моим  синим
мундирам было бы  неблагоразумно  маршировать  через  Миссисипи  без  вашего
сопровождения. Предлагаю погрузить на первый поезд один из  ваших  полков  и
мой Пятьдесят третий Огайский. Остальные солдаты,  пушки  и  припасы  пойдут
следом. А в Галфпорте сформируемся заново.
   Телеграфные аппараты неустанно стучали  по  всему  штату  Миссисипи.  Все
нормальное железнодорожное движение было прекращено или направлено обходными
путями, чтобы пропустить воинские эшелоны. Поезда катили на юг  весь  жаркий
день до вечера. В Геттисберге,  во  время  пересадки  на  другую  линию,  не
обошлось без замешательства и  суматохи.  Но  солдаты  трудились  вместе  по
доброй  воле;  к  ночи  погрузка  закончилась,  и  начался  последний   этап
путешествия. Большой  керосиновый  прожектор  паровоза  выхватывал  из  тьмы
сосны, растущие вдоль дороги. Солдаты, притихшие  после  утомительного  дня,
дремали на сиденьях и в проходах.
   Галфпорт. Конец железнодорожной ветки, конец железнодорожной поездки.
   Спустившихся из вагона генералов  встречали  конфедератские  кавалеристы,
отдавшие честь обоим.
   - Капитан Кулпеппер послал меня сюда дожидаться вас всех.  Велел  сказать
вам, что эти английские солдаты остановились на ночлег, не дальше пары  миль
от Хэндсборо.
   - Далеко ли до Хэндсборо? - осведомился Борегар.
   - Считай, прогулка, генерал. Не больше десяти-двенадцати миль.
   - Они в наших руках, - заключил Шерман.
   - Совершенно верно. Выступаем немедленно. Вклинимся ночью  между  ними  и
Билокси. А там поглядим, что принесет нам утро.

***

   Корабль военного флота США "Род-Айленда не  пытался  обогнать  британские
военные корабли, да, пожалуй, и не мог. Вместо  этого  он  пришвартовался  у
верфи острова Дир, под защитой  тридцатифунтовых  пушек  береговой  батареи,
приготовив свои пушки в  ожидании  противника.  Английские  корабли  подошли
поближе, но  быстро  сыграли  отбой,  когда  батареи  дали  залп,  фонтанами
поднявший воду вокруг них. Как только британские  корабли  присоединились  к
флоту, не выказывая желания вернуться, "Род-Айленда отдал швартовы и на всех
парах устремился на восток.
   Прежде  чем  "Род-Айленд"  был  насильно  завербован  в  военный  флот  и
отправился на подмогу блокадной флотилии, он был морским  паромом.  Несмотря
на почтенный возраст, машины его оставались вполне надежными.  Под  хорошими
парами, да при затянутом предохранительном клапане,  он  мог  делать  верных
семь узлов. И делал, взбивая пену своими  большими  колесами  и  устремляясь
вдоль берега на восток на предельной скорости.
   - Ты видел их так же ясно, как я, Ларри, верно  ведь?  -  в  который  раз
поинтересовался капитан Бейли.
   - Верное дело, капитан, разве такой большущий флот прозеваешь? -  ответил
старший помощник.
   - Ас каким бесстыдством этот шлюп пошел прямо на нас, подумать только!  А
на маковке мачты развевается британский флаг. Мы  воюем,  а  тут  он  мчится
прямиком под огонь батареи. Комендору  следовало  подержать  его  под  огнем
чуток подольше.
   - По-моему, мы попали в него пару раз.
   - Может статься. Ну по крайней мере, он дал деру и вывел нас  прямиком  к
остальным.
   - Ни разу не видал  железнобокого  вроде  этого  англичанина.  -  Капитан
окинул  взглядом  берег  Миссисипи,  потихоньку  ползущий  назад.   -   Как,
по-твоему, до залива Мобил еще часа два?
   - Около того.
   - Бьюсь об заклад, адмирал страшно заинтересуется нашим докладом.
   - Любой блокадный корабль будет более чем заинтересован. Разве  "Монитор"
не должен был уже подключиться к ним?
   - Должен. Я читал приказы.  Должен  был  присоединиться  к  блокаде,  как
только новый железный корабль класса  "Монитора",  "Мститель",  подоспеет  в
Хэмптон, чтобы занять его место.
   - Держу пари, ребята на "Мониторе" окажутся погорячее всех других.
   Должно быть, жутко устали торчать  пробкой  в  бутылке,  поджидая,  когда
"Мерримака покажется сызнова. Слыхал я, на нем новый капитан?
   - Лейтенант Уильям Джефферс, славный человек. Бедолага У  орден  ранен  в
глаз. Ядро угодило в смотровую щель, осколки полетели ему прямиком в  глаза.
На один глаз он окривел, а второй видит тоже  не  ахти  как.  Джефферса  наш
рапорт заинтересует.
   - Всех заинтересует, как только весть об этом долетит до Вашингтона.

ГИБЕЛЬ АРМИИ

   Стояла тихая и жаркая ночь. И очень душная. Рядовой Эльфинг  из  Третьего
Миддлсекского вгляделся в предрассветную тьму,  затем  расстегнул  воротник,
чувствуя страшную усталость. Вторую ночь подряд на часах, и  только  потому,
что напился вместе с остальными.  А  ведь  к  женщинам  он  даже  близко  не
подходил, был чересчур пьян для таких  дел.  Во  тьме  мерцают  светлячки  -
диковинные насекомые, светящиеся в ночи. А ночь очень мирная; легкий ветерок
доносит ароматы жимолости, роз и жасмина.
   Кажется, что-то двигалось? Небо на востоке посветлело, так что,  выглянув
из-за дерева, он ясно  разглядел  темный  силуэт  человека,  затаившегося  в
подлеске. Да, Господи Боже, это один, а там и другие!
   Эльфинг выстрелил из мушкета, не давая  себе  труда  прицелиться.  Но  не
успел даже возвысить голос, чтобы поднять тревогу, когда  рухнул,  сраженный
сразу дюжиной винтовочных пуль. И был мертв еще до того, как тело его  упало
на землю.
   Пропели горны. Сбросив одеяла, британские солдаты  схватились  за  ружья,
чтобы ответить на огонь, шквалом обрушившийся на них из-за кустов и деревьев
возле лагеря.
   Выскочив из своей палатки,  генерал  Буллерс  по  интенсивности  стрельбы
отчетливо понял, что до полного истребления остались считанные минуты.
   Вспышки ружейного огня и плывущие по ветру