лова.
   - Есть одна маленькая вещь,  которую  мы  с  Чакой  можем  сделать  и
которая может помочь, когда шарик взлетит.
   - А именно?
   - Подкинуть этому диктатору-в-стадии-становления данту Ромоло то,  на
что он так облизывался.
 
Глава 30 
 
   Четыре  человека  плавали  в   пустоте.   Между   ними   висели   два
противоракетных  снаряда  "тень",  укрепленные  в  вырезанном  ящике,  и
торпеда "годдард" с уродливым выступом над  блоком  наведения.  Сверкнул
сварочный карандаш. Погас. Снова сверкнул.
   - Готово, - техник убрал инструмент в подсумок на поясе.
   - И это, безусловно, самое уродливое временное  сооружение,  какое  я
когда-либо видел, - сказал Чака. - Даже поучаствовал в строительстве.
   - Не скромничай, - отозвался Лискеард. - Оно просто ужасное. Особенно
если сработает, в чем я сомневаюсь. Двигайте-ка свои задницы на  шаланду
и продолжим миссию, как говорится. Мы сделали еще только половину.
   Двигатели их скафандров полыхнули белым  пламенем,  и  они  двинулись
обратно к нана-боту, замершему метрах в тридцати.
   А километрах в трех от них  покачивались  законсервированные  останки
флота Конфедерации.
 
*** 
 
   Дант Ромоло встретил их лично в рубке "Корсики", весьма охотно приняв
доставленный ими контейнер.
   - В ваших записях есть еще что-нибудь, что может мне  пригодиться?  -
спросил он.
   - Без обид, сэр, - ответил Чака. - Но, не зная точно,  что  из  наших
бортжурналов вам нужно,  сказать  довольно  трудно.  Здесь  все  данные,
собранные и записанные нашими приборами.
   - Хорошо. Я уверен, это пригодится мне... и Народной Конфедерации.
   И снова это странное, полунасмешливое ударение на слове "народной".
   Чака кивнул, стараясь не отдать честь, и покинул "Корсику".
 
*** 
 
   - Теперь посмотрим, осчастливят ли его ваши подделки.
   - По крайней мере, займут на время. Надеюсь. - Лискеард торопился.  -
У нас между тем появились заботы посерьезнее. Около часа назад я получил
с "Берты" запись передачи. Этот тип Гаду, о котором нам говорили,  встал
в ихнем Парламентском Конгрессе или как там его, назвал  Абию  Корновила
изменником и заявил, что он предал их чуждым авторитетам.  Поскольку  мы
единственные иностранцы, появившиеся  в  последнее  время,  то,  похоже,
дерьмо-таки посыпалось. Официальное  заявление  по  этому  поводу  будет
сделано завтра. Думаю, нам лучше двигать домой, а то  прозеваем  главные
события.
 
Глава 31 
 
   Гарвин  решил,  что  отныне  и  во  веки  веков   разглагольствования
политиков станут ассоциироваться у него  с  затхлым  духом  центрального
стадиона.
   Артисты  вперемешку  с  легионерами  столпились   возле   холоэкрана,
установленного посреди фойе.
   Фава Гаду выступал в величественном, отделанном деревянными  панелями
зале со старомодными столами и стульями. Но на этом вся величественность
и заканчивалась. Глава мобилей бесновался. Гарвин  мог  поклясться,  что
видит брызги слюны, летящие во все стороны:
   - ...этот зверь, эта продажная тварь, человек, который  был  когда-то
лучшим из нас, этот предатель Абия Корновил позволил  себя  подкупить  и
предает Народную Конфедерацию этим иноземцам! Мои коллеги и я не  верили
своим  глазам  и  ушам,  когда  получили  первые   свидетельства   этого
предательства, отдающего всю систему Капеллы в  руки  иноземных  врагов,
ужасных зверей и нелюдей,  намеревающихся  подорвать  многовековую  веру
человечества в Конфедерацию! Но доказательства оказались  неопровержимы,
и с великой печалью, но и решимостью прошлой ночью  чрезвычайный  пленум
данного Парламента отдал приказ о  немедленном  аресте  Абии  Корновила,
чтобы он предстал пред нами и через  нас  перед  всем  Центрумом  и  его
планетами для праведного суда! К несчастью,  Абия  Корновил  спланировал
бегство. В попытке остановить предателя его флаер сбили, а сам он  погиб
в аварии. Так сгинут все враги Центрума! Но задача еще не выполнена. Ибо
в сердце нашего мира засели эти чужаки, нанося  неизвестно  какой  вред.
Кому ведома мера зла, причиненная их коварными...
   - Вырубим это, - Лир хлопнула по выключателю.
   - Да, - согласился Гарвин, поднимаясь на  ноги.  -  Вы  слышали,  что
сказал этот ублюдок. Они придут за нами. Давайте не разочаруем их.
 
Глава 32 
 
   Мобили  появились  всего  через  два  часа.  В  ожидании  их  артисты
забаррикадировали все входы и  выходы,  какие  смогли  найти.  Легионеры
заняли боевые позиции.
   Гарвин и Ньянгу наблюдали за плотной  толпой,  наводнившей  окрестные
улочки,  скандирующей  всевозможные  лозунги  и  медленно  катящейся   к
громадному сооружению и опустевшим будочкам аттракционов перед ним.
   Янсма включил систему трансляции стадиона, и  из  наружных  динамиков
донеслось:
   - Внимание! В случае любых  попыток  проникнуть  в  здание  мы  будем
защищаться. Не приближайтесь под угрозой телесных повреждений  или  чего
похуже! Повторяю, не приближайтесь!
   Толпа заколебалась. Гарвин собрался было повторить предупреждение, но
тут из дома дальше по улице почти в унисон ударили  четыре  бластера,  и
динамики, захрипев, смолкли.
   - Неплохо стреляют  для  бунтующих  мирных  обывателей,  -  поделился
наблюдением Ньянгу.
   - Совсем  неплохо,  -  согласился  Гарвин.  -  Наверняка  там  засела
народная милиция.
   - Ха, у меня есть намерения получше, нежели  сгинуть  растерзанным  в
беспорядках.
 
*** 
 
   На "Большой Берте" солдаты, ругаясь,  торопливо  отвинчивали  с  трех
"аксаев" ракетные установки и прилаживали  на  их  место  крепления  для
пулеметов.
   - Оставьте по паре  кассет  с  "сорокопутами"  на  каждой  птичке,  -
посоветовал их сержант. - У  этих  местных  могут  оказаться  патрульные
корабли для поддержки наземных сил с воздуха.
   В рубке, также ругаясь, Лискеард снова  и  снова  изучал  окрестности
стадиона.  Людям  придется  выбираться  своим  ходом.  Ближайшее  место,
пригодное для посадки, находится как минимум в пяти кварталах от  цирка,
в  крошечном  парке.  Что-нибудь   поближе...   Капитан   сантиметр   за
сантиметром штудировал проекцию.
   Есть остатки здания меньше чем в квартале оттуда,  но  его  развалины
представляют собой острые клыки, и садиться на них рискованно.
   -  Застряли  мы  здесь,  как  на  необитаемом  острове,  -  проворчал
Лискеард. - Безнадежно. Чертовски безнадежно.
   Но продолжал вглядываться в холоизображение.
 
*** 
 
   Три очереди ударили в стадион из передних рядов  мобилей,  укрывшихся
за развалинами аттракционов. Дарод Монтагна установила свою  снайперскую
винтовку на столе, достаточно далеко от высаженного окна,  чтобы  прицел
не  бликовал.  Она  высмотрела   какого-то   мужчину   с   бластером   и
застрелила... Нет, это  была  женщина.  Дарод  принялась  искать  другую
мишень.
 
*** 
 
   - Знаешь, - задумчиво поделился Бен Дилл с Кекри Катун, - всегда есть
шанс, что Большому Бену не удастся сэкономить денек. Особенно  когда  он
заперт в этом проклятом бетонном мавзолее, а не наводит  шухер,  сидя  в
своем "аксае".
   - Для начала не наводи шухер  на  меня.  -  Кекри  нянчила  на  руках
бластер.
   - Я не пугаю. Я просто реально смотрю на вещи. И... И,  ну,  я  хочу,
чтоб ты знала на случай, если что-нибудь стрясется, что я... Ну, я  тебя
вроде бы люблю.
   - Вроде бы?
   - Прости. Я люблю тебя.
   Катун улыбнулась ему.
   - А я люблю тебя.
   Бен наклонился и поцеловал ее. На лице его отразилось изумление.
   - Знаешь, я не могу припомнить, чтобы кто-нибудь когда-нибудь мне это
говорил. По крайней мере, в последнее время.
   Кекри прошептала что-то ему на ухо, и у Дилла округлились глаза.
   - И я не могу вспомнить, чтобы кто-нибудь  вообще  говорил  мне,  что
хочет, чтобы я сделал ему это.
   - Погоди, большой мальчик, - сказала  Катун.  -  Ты  еще  много  чего
никогда не делал.
   - Возможно, это лучшее  напутствие,  какое  мне  доводилось  слышать,
чтобы не быть убитым.
 
*** 
 
   Ньянгу и Маев спускались вниз к  центральной  арене,  когда  динамики
снова ожили и по стадиону загромыхал "Мирный Марш".
   - Я думаю, - заметил Иоситаро, - мне пора  научиться  ненавидеть  эту
долбаную песню.
 
*** 
 
   Джабиш Ристори лежал на животе, целясь  из  бластера  сквозь  дыру  в
полу. Рядом, прислонившись спиной к стене, сидел Данфин  Фрауде,  мечтая
двигаться побыстрее и иметь по стволу на каждого.
   Двумя этажами ниже мобили бурлили и  кричали,  ломясь  сквозь  киоски
перед входом. В сторону стадиона летели  камни  и  случайные  бластерные
заряды. Старомодные пули взвизгивали, рикошетя о бетон.
   - Там, - указал Фрауде. - Этот мужик прямо там,  на  углу  здания.  У
него какое-то оружие. Убей его.
   Ристори нервно кивнул, поймал человека в прицел и  положил  палец  на
спусковой крючок.
   - Ну? - произнес Данфин.
   Джабиша безостановочно трясло.
   Фрауде собрался высказать кое-что  насчет  отвлеченной  кровожадности
Ристори, но промолчал. Он отпихнул друга от  пролома  и  забрал  у  него
бластер. Тщательно прицелился и нажал на спуск.
   Заряд отскочил от здания прямо над головой у  стрелка,  нырнувшего  в
укрытие.
   - По крайней мере, я его припугнул, - пробормотал ученый.
 
*** 
 
   Сквозь стеклянные двери стадиона застрекотал огонь бластеров, и  двое
легионеров, приставленных к  водруженному  на  треногу  ОЭП,  со  стоном
откатились прочь.
   Фелип Мандл  подбежал  к  орудию,  спрятался  за  ним.  До  этого  он
некоторое время наблюдал,  как  солдаты  аккуратно  выпускали  одиночные
снаряды по отдельным целям.
   - Думаю, я уловил, - пробормотал карлик, прицеливаясь в надвигающуюся
толпу  и  выпуская  зараз  пол-ленты.  Во  все  стороны  полетели  тела,
раздались вопли, и люди в панике побежали.
   - А мне нравится, - решил лилипут.
   Тут  к  нему  подоспели  двое  клоунов  в  полном  гриме  с   ящиками
боеприпасов. Счастливчик Фелип высмотрел  еще  кучку  людей,  пытавшихся
укрыться за павильоном тира, и всадил в этот участок остатки ленты.
   - Попридержи стрельбу. - Один из клоунов с  грохотом  заправил  новую
ленту в казенник дымящегося орудия. - Ствол прогорит.
   Счастливчик Фелип ухмыльнулся в ответ, кивая в знак согласия.
   - К черту пистолеты! - крикнул он. -  Я  это  обожаю!  -  И  в  толпу
снаружи снова полетели бластерные заряды. - Имел я вас всех, сволочи!  В
уши и в задницу!
 
*** 
 
   Двое мужчин снова и снова налегали на дверь. Та не поддавалась. К ним
протолкался очень большой  человек  с  очень  большим  молотом  и  велел
отойти. Раздалось  несколько  ударов.  Дверь  пала.  Вопя  от  ярости  и
возбуждения, мобили повалили внутрь стадиона.
   Ньянгу, услышавший вопли, сообразил, что  они  означают,  и  приказал
находившимся вокруг него легионерам рассредоточиться, спуститься вниз  и
занять круговую оборону.
   Гарвин  из  своей  комментаторской  кабины   наверху   тоже   услышал
происходящее.
   - Пойдем, - спокойно сказал ему Аликхан. - Внизу для нас есть работа.
   Двое подхватили свое оружие и ссыпались по лестнице к  главной  арене
стадиона.
 
*** 
 
   Увидев выплеснувшихся на арену вооруженных людей, ра'фелан постарался
подтянуться повыше в переплетении канатов  под  потолком.  Один  человек
заметил движение, изогнулся, прицелился.
   Моника Лир, обернувшаяся вокруг главного шеста,  выстрелом  развалила
стрелка пополам, ухмыльнулась, нашла еще одного, прикончила и  методично
продолжила свою мрачную жатву.
   Сопи Мидт вышмыгнул из цирковой кассы и понесся через арену с большой
красной коробкой под мышкой. На его пути оказалась женщина с пистолетом.
   - Нет! - крикнул Сопи. - Я поделюсь... не надо... вы не можете...
   Женщина, понятия не имея, о чем он вопит, выстрелила ему  в  грудь  и
еще раз, пока  Мидт  корчился  в  луже  крови.  Ящик  ударился  об  пол,
раскрылся, и из него посыпались кредиты.
   Женщина уронила  пистолет,  зачерпнула  деньги,  но  Лир  накрыла  ее
выстрелом сверху. К сокровищу попытались подобраться еще трое, и  Моника
запустила вниз гранату.
   Цирковую  кассу  оставили  в  покое.  По  всей  арене  вперемешку   с
распростертыми телами валялись купюры и монеты.
 
*** 
 
   - Иди сюда, Тикондерога, - как заведенный повторял Эмтон. - Иди  сюда
к остальным. Нам надо найти место, где спрятаться, где нам  не  причинят
вреда.
   Тикондерога, скорчившаяся под возвышением рафа Атертона, била хвостом
и смотрела в другую сторону, делая вид, что не слышит. Остальные  пятеро
зверей уже сидели в большом контейнере на колесиках.
   - Иди сюда, ты, ужасное животное, - умолял  Эмтон.  Он  услышал  шум,
поднял  голову  и  увидел  приближающихся  к  нему   двоих   мобилей   с
самодовольными ухмылками на лицах. Одного с дубинкой, другого - с чем-то
вроде крюка на палке.
   - Подите  прочь,  глупые  твари.  -  Дрессировщик  вытащил  маленький
пистолет, добытый у покойного Сопи  Мидта,  наставил  оружие  на  людей,
зажмурил глаза и дважды нажал на курок.
   Раздался вопль и тяжелый удар. Эмтон открыл глаза и увидел, что  один
человек лежит неподвижно, а другой  корчится  на  полу,  зажимая  живот.
Хозяин кошек подошел к раненому, приставил  пистолет  к  его  голове  и,
вновь зажмурившись, выстрелил.
   Когда он вернулся к возвышению, Тикондерога уже сидела  в  контейнере
вместе с остальными.
 
*** 
 
   Кони Руди Квиека бились о тросы, удерживавшие их в большом помещении,
используемом под загон. Один мерин разорвал узел, и лошади вырвались  на
свободу, едва не затоптав кричащих и размахивающих руками хозяев.
   Бандит заметил Руди,  ковыляющего  по  арене  за  своими  верными,  и
выстрелил в него.
   Джил  Махим,  увидев,  как  Квиек  упал,  прикончила  убийцу,   потом
бросилась вперед, схватила  Квиека  за  ворот  его  роскошной  рубахи  и
уволокла в проход, где засел с оружием наготове Флим.
   - Если кто-нибудь из ублюдков приблизится... завяжи им хвост узлом, -
сказала она.
   Флим по-настоящему улыбнулся.
   - Не подберутся.
   Джил открыла свою аптечку, разорвала на Квиеке рубаху и  поморщилась,
глядя на дырку в его груди рядом с сердцем. Качая головой,  она  ощупала
ему спину, нашла выходное отверстие. Легкое, похоже, не  задето,  решила
девушка.
   Квиек открыл  глаза,  умиротворенно  ей  улыбнулся.  Затем  его  тело
содрогнулось, и он умер.
   Махим привела рубаху наездника в порядок, бросила взгляд на его  жен,
начавших причитать, и, выбросив их из головы,  заспешила,  прижимаясь  к
стене, в поисках новых раненых.
 
*** 
 
   Дюжина  человек  замерли,  когда  из  прохода  появился   Аликхан   с
"пожирателем" в одной лапе и осиной  гранатой  в  другой.  Он  застрелил
двоих, размял гранату и запустил ее в гущу мобилей. Они  заорали,  когда
та  взорвалась  и  из  распавшейся   оболочки   с   жужжанием   вылетели
псевдонасекомые, жаля всех, кто попадался на пути.
   Мусфий прикончил еще пару человек, и остальные  ударились  в  панику,
видя, как большие пули ударяют в тело, а  затем  из  них  выплескиваются
похожие на опарышей твари, расползаются и  начинают  вжираться  в  тело.
Никто из мобилей не добежал  к  проходу  на  лестницу,  по  которой  они
собирались подняться.
 
*** 
 
   Бегущий Медведь, на сей раз благоразумно одетый в комбинезон,  мчался
во главе пятнадцати цирковых в тыл к мобилям.  Он  застрелил  женщину  с
покрытым запекшейся кровью мясницким  ножом  и  осознал,  что  кричит  в
голос. К его вечному стыду, это оказался не один из полузабытых  военных
кличей его народа, а цирковой клич "Эй; Руби!"
   Маев вбежала в помещение  медвежатников  и  увидела  двух  неподвижно
стоящих роботов и их распростертых на полу мертвых операторов.
   - Сучий потрох, - выругалась  девушка,  оттащила  с  дороги  один  из
трупов и, надев шлем, уселась за пульт.
   - Кажется, почти все помню,  -  пробормотала  она,  и  "Крошка  Дони"
ожила.
   Маев вывела ее из комнаты и направила на кучку мобилей,  склонившихся
над парой тел. Один обернулся, увидел косолапую тварь и завопил. Женщина
выстрелила в робота, увидела, что попала, а  в  следующий  момент  когти
"Крошки Дони" разорвали ей  горло.  Мобили  бросились  врассыпную.  Уйти
удалось немногим.
   - Теперь пойдем, поищем, кого  еще  подразнить,  -  решила  Маев,  и,
повинуясь ее велению, "Крошка Дони" потрусила прочь с арены.
 
*** 
 
   - Вопрос в том, - рассуждал сэр Дуглас, - сумеем ли мы после  загнать
кисок на место.
   - Да, - согласился Иоситаро, держа бластер наготове. Он в который раз
вспоминал рассказанную Гарвином - тогда, на горящей крыше  -  историю  о
том, почему тот пошел в армию. Историю о том, как тот выпустил  цирковых
кошек на толпу во время большого погрома.
   - Ладно, терять нечего, - вздохнул  сэр  Дуглас  и  на  чал  отпирать
дверцы поставленных на флаеры клеток.
   Звери заколебались, и дрессировщик зашел за клетки сзади  и  принялся
палить в воздух холостыми из своего пистолета.
   - Давай, - крикнул он, - помоги мне.
   Ньянгу подчинился и принялся с грохотом водить  стволом  бластера  по
прутьям. Хищники неохотно вылезли из своих клеток и направились вдоль по
проходу на арену.
   - Я бы посоветовал вам, - заметил сэр Дуглас,  -  забраться  сюда,  в
клетку. Несколько минут здесь будет безопаснее.
   Ньянгу эта мысль показалась очень хорошей.
   Кошки, злые, напуганные, выползли на  арену  на  полусогнутых,  хлеща
себя хвостами по бокам. Мобили увидели их и взвыли от страха.  Вероятно,
если бы они бросились вперед, им удалось бы загнать перепуганных  зверей
обратно в проход. Вместо этого люди совершали  одну  из  двух  фатальных
ошибок: они либо в ужасе застывали на месте, либо бросались бежать. И то
и другое - прекрасно знакомое хищникам поведение жертвы.
   Рыча и кидаясь из стороны в сторону, звери напали и убивали,  убивали
со  все  возрастающей  кровожадностью.  У  нескольких  человек   хватило
самообладания выстрелить по кошкам, но только  один  попал,  задев  льву
бок. Секундой позже сокрушительным ударом лапы ему оторвало голову.
   Мобили в панике бежали к боковому выходу, через который  и  ворвались
внутрь.
   - Полагаю, - неохотно произнес  сэр  Дуглас,  -  нам  лучше  пойти  и
уговорить наших друзей вернуться на место.
 
*** 
 
   - Засек один... три... пять запусков, - доложил  дежурный.  -  Может,
больше. Какой-то тип патрульных кораблей. Средних размеров.
   Лискеард стоял посередине собственной  рубки  и  прикидывал  варианты
выбора. Таковых не было. Он махнул связисту.
   - Бурсье готова к запуску?
   Связист послал запрос.
   - Сэр, "Бурсье-один" готов.
   - Пуск! - скомандовал Лискеард.  -  Постарайтесь  оказать  как  можно
большую  поддержку  стадиону  и  уничтожьте  любой  патрульный  корабль,
который попадется вам на пути.
   "Аксай" в трюме оторвался от магнитных держателей,  прокантовался  на
антигравах к открытому шлюзу и вылетел наружу.
   Лискеард глубоко вздохнул и принял решение.
   - Закрыть шлюз и приготовиться к взлету.
 
*** 
 
   Лестницу к выходу намертво заклинили толкающиеся  мобили,  пытавшиеся
выбраться из царившего на арене  ужаса.  На  верхней  площадке  появился
Ньянгу.
   - Эй! - крикнул он.
   Несколько человек услышали его сквозь общий гвалт и  подняли  головы.
Иоситаро активировал одну из гранат и уронил весь мешок  в  центр  толпы
внизу. Потом он нырнул за дверь, чтобы не видеть, что  произойдет  через
четыре, нет, уже через три секунды.
 
*** 
 
   Мобили бурлящим потоком выплеснулись на улицу, как раз  когда  Жаклин
Бурсье,  ругаясь,   как   безумная,   гнала   "аксай",   совершенно   не
приспособленный к маневрам на небольшой высоте и  низких  скоростях,  по
проспекту к стадиону. Она увидела бегущих людей,  принявшихся,  вопя  от
ужаса, в нее палить, и тронула сенсор.
   Ее  пулемет  со  скоростью  шесть  тысяч  в  минуту  выпустил   поток
тридцатипятимиллиметровых пуль из сжатого урана по улице внизу.  Красные
трассеры, красная смерть.
   В конце проспекта Жаклин сделала иммельман и  развернулась,  стараясь
не