типа,  и,  полагаю,  они  думали,  что  на  нем   есть   архивы
Конфедерации или что-нибудь в этом роде. Больше я про него  ни  чего  не
слышала.
   "Большая Берта" совершила первый виток, по пути постепенно  снижаясь.
Все, кто мог, столпились у обзорных экранов, и по  мере  того,  как  они
снижались, все легче становилось заметить "изменения".
   Центрум был когда-то тщательно спланированным миром с большими жилыми
массивами вокруг зданий, которые, судя по  их  серой  уродливости,  явно
относились к государственным учреждениям. Между  массивами  простирались
озера и зеленые пояса.
   В задраенном отсеке Ньянгу и его разведчики  сравнивали  увиденное  с
картами, приобретенными у Куприна Фрерона еще на Альфе Дельты Тиборга.
   - Парки видите? - спросила Чокио. - Какие убогие, не  правда  ли?  Их
разбили,  конечно,  не  только  для  бега  и  игр.  Должно   же   что-то
перерабатывать углекислый газ, чтобы люди  могли  продолжать  дышать.  А
когда  после  всеобщего  погрома  отказало  отопление,  нашлись  идиоты,
решившие податься в парки  с  пилами  и  реально  вернуться  к  природе.
Гражды... гражде... не слушали  никого.  Любой  заикнувшийся  об  обмене
кислорода назывался умником, частью старого  порядка  и,  следовательно,
представлял собой достойную мишень.  В  конце  концов,  пришлось  отдать
приказ  народной  милиции  и   признать   порубку   деревьев   уголовным
преступлением. Но никому и  в  голову  не  пришло  сказать  какой-нибудь
гражде повременить заводить детей,  пока  нам  всем  и  так  приходилось
дышать в шахматном порядке. Не-е, все научное -  часть  старого  способа
мышления. - Она покачала головой и едва слышно произнесла:
   - Люди, похоже, всегда с завидным упорством загоняют себя в худшую из
всех возможных задниц, верно?
   Лискеард не ответил, и "Большая Берта" приблизилась к земле, зависнув
над огромными выжженными развалинами.
   - Здесь находилась штаб-квартира Войск Подавления.  Казармы,  камеры,
посадочная платформа наверху. Все занялось, как факел, в первый же  день
мятежа. Слышала, никто из них не прорвался в ту ночь. И  это  оказалось,
по крайней мере, одним из положительных изменений. Но,  мне  кажется,  я
слишком много болтаю. У меня приказ посадить ваш  корабль  в  Мейнпорте.
Полагаю, власти, которые действуют у нас на этой неделе, могут  захотеть
лично взглянуть на вас. Черт, мне и самой любопытно. Остается надеяться,
что мобили примут цирк и все пройдет гладко.
   - Что такое мобили?
   - Партия мобилизации. Они  являются,  вернее,  всем  так  говорят  и,
похоже, сами в это верят, передним краем перемен. Они -  и  их  вождь  -
уверяют, что все направляется в нужную сторону.
   - А кто их возглавляет?  -  спросил  Гарвин.  -  Может,  имеет  смысл
держаться его.
   - Все, как известно, меняется, - ответила Чокио. -  Хотя,  когда  оно
было иначе? Год или около того назад я бы  упомянула  партию  свободы  и
Абию Корновила, постоянно интересующегося всем новым. Теперь это мобили.
В следующем году... - она снова поежилась, - черт знает, кто будет.  Как
бы то ни было, нынешнего лидера мобилей зовут Фав  Гаду.  Гаду  один  из
тех, кто всегда лучше вас знает, что для  вас  лучше,  и  не  побрезгует
перерезать несколько глоток или сделать несколько  смертельных  инъекций
несогласным.
 
*** 
 
   Абия Корновил одевался просто, прямые волосы спадали почти до плеч, а
от природы мускулистое тело рослого  мужчины  начинало  слегка  полнеть.
Окажись они не на Центруме, а на другой планете, Ньянгу принял бы его за
бывшего фермера. Позже Иоситаро выяснил, что Абия в  прошлом  статистик.
Но лопата и мотыга действительно были в его генеалогии  не  так  далеко,
поскольку именно Корновил взял на себя заботу по сохранению парков.  Как
ни странно, он с детства был некрасив, чего так и не исправил. И это  на
планете, где наверняка имелись лучшие из лучших хирургов-косметологов.
   Голос Абия был таким же грубым, как и внешность, а его рокочущий смех
разносился по всему кораблю. Он хотел, непременно хотел все посмотреть и
со всеми познакомиться. Каждая деталь приводила его  в  восторг:  и  как
лошади  переносят  нуль-пространство,  и  как  сэр  Дуглас   пускает   в
переработку вонючие кошачьи фекалии.
   Корновил казался простым жизнерадостным  крестьянином,  и  Гарвину  с
Ньянгу приходилось постоянно напоминать себе, что человек,  ухитрявшийся
почти десять  лет  держать  в  узде  бурлящую  анархию  и  хаос,  должен
представлять собой гораздо больше, чем кажется.
   Абия настоял на том, чтобы выпить с Гарвином и его штабом.  Янсма  не
без злорадства поднес ему их собственное машинное пойло тройной очистки.
Гость слегка полиловел, но сдержался и не закашлялся.
   - Великие боги! - воскликнул он. -  Неудивительно,  что  вы  с  такой
радостью постоянно  где-нибудь  высаживаетесь.  Эта  дрянь  с  возрастом
делается лучше?
   - Ее или вашим? - уточнил Фрауде. - Я почти пристрастился к ней.
   - Я пришлю вам бренди, импортированный со Второй Планеты, -  пообещал
Корновил. - Если вы,  ребята,  собираетесь  развлекать  мобилей,  вы  не
можете травить сами себя.
   - Вопрос, - сказал Фрауде. - Кое-кто  намекнул,  что  у  этой  партии
мобилизации  немалая   власть.   Каковы   принципы   действия   Народной
Конфедерации - в смысле, политические?
   - Если откровенно, - ответил Корновил, -  мы  все  еще  работаем  над
этим. Так же как над тем, как нам разобраться с  обещанием  Конфедерации
поддерживать мир и открытую торговлю в ее системах. У нас есть Парламент
Одной Тысячи, предположительно избираемый народом. Каждый может  принять
участие в ежегодных выборах, когда идет борьба  за  треть  мест.  Но  на
самом деле существует  с  дюжину  партий.  Кандидата  избирают  на  пост
простым большинством голосов. Поскольку мобили на  данный  момент  самые
сильные, вам, скорее всего, посоветуют  поддерживать  их  позицию,  если
хотите пройти на выборах. Моя собственная партия, лига свободы, по  край
ней мере свои позиции  удерживает.  Другие...  -  он  пожал  плечами,  -
возникают, пропадают порой после того, как выясняется, что они  являются
тайными приверженцами старой Конфедерации.
   - А как управляют избирателями? - спросил Ньянгу, и  Корновил  бросил
на него опасливый взгляд.
   - На редкость непростой вопрос для такого молодого человека, как  вы.
В цирке должен быть специалист в области политики?
   - Посещая по дюжине миров в год и желая зарекомендовать себя с лучшей
стороны в каждом, - Фрауде принялся снимать Ньянгу с крючка, - трудно не
заинтересоваться политикой.
   - А-а, - протянул Корновил. - С  избирателями...  обращаются,  скажем
так, несколько вольно. Во время последних трех кампаний  было  несколько
обвинений в подделке бюллетеней. - Он пожал плечами. - К сожалению,  все
обвинения  выдвигались  против  партии  мобилизации,   которая,   будучи
наиболее активной и  военизированной  на  данный  момент,  отреагировала
сильно. Очень сильно.
   Ньянгу почувствовал, что поступит мудро,  если  прекратит  дальнейшие
расспросы. Особенно когда Корновил холодно на него взглянул, и  Иоситаро
в который раз уловил еле заметный отблеск, виденный им и прежде в глазах
наделенных властью людей. Людей,  добившихся  этой  власти  безо  всякой
оглядки на честность и законность.
 
*** 
 
   Однако спустя три дня два бочонка бренди прибыли, как и было обещано.
   Явился человек, подпоясанный черным кушаком - знаком отличия  офицера
народной милиции, -  и  сообщил  Гарвину,  что  цирку  разрешено  занять
центральный стадион как для  проживания,  так  и  для  представлений,  и
вызвался проводить их туда.
   - Мне это совсем не нравится, - поделился Гарвин с Ньянгу.
   - Мне тоже, - согласился Иоситаро.  -  Все  это  проклятое  место  не
внушает доверия, и я,  безусловно,  предпочел  бы  держаться  поближе  к
кораблю. Ты видишь какой-нибудь способ извернуться?
   - Не-а.
   - Тогда давай построим легионеров и войдем парадом. Всем,  кто  умеет
стрелять, тоже следует раздать оружие. "Большая Берта" пусть находится в
состоянии перманентной готовности к старту. Ну и еще мы, наверное, могли
бы помолиться. Ты помнишь имена каких-нибудь добрых богов?
 
*** 
 
   Цирк - слоны, лошади, кошки, клоуны, лилипуты, акробаты -  хлынул  по
направлению к центральному стадиону. Тротуары по обе стороны заполнились
любопытными и зеваками.
   Но Гарвин не торопился дать знак  зазывалам.  В  некоторых  кварталах
люди стояли молча  и  глядели  пристально,  почти  враждебно.  В  других
радовались как безумные.
   Гарвин решил переживать неприятности по мере их поступления. Мысль  о
том, что "защечные мешки" - багажные отделения флаеров - забиты оружием,
особого успокоения как-то не приносила.
   Стены по пути шествия были наспех  увешаны  афишами  Цирка  Янсма,  и
Гарвин с приятным удивлением заметил, что на одном из зданий  все  афиши
прилеплены вверх ногами. Кто-то из РР явно не поленился узнать  побольше
о  цирковых  обычаях  -  традиционно  афиши,  наклеенные  вверх  ногами,
означали "домой",  и  делалось  это  перед  последним  представлением  в
сезоне, перед тем как труппа отчалит на зимние квартиры. Камбра. Суждено
ли им туда добраться?
   Шествие  достигло   центрального   стадиона.   Сооружение   оказалось
огромным,  достаточным   для   размещения   двух-трех   цирков.   Других
положительных свойств у него не наблюдалось.
 
*** 
 
   Флим, начальник шатра, бормоча, сновал взад-вперед по манежу, пытаясь
определить, куда он поместит все и вся. В кильватере  у  него  волоклись
замученные униформисты. Остальные исследовали верхние этажи,  подыскивая
пригодные помещения.
   Отовсюду веяло упадком и заброшенностью. Все -  и  люди,  и  звери  -
чувствовали себя неуютно. Выбора не было.
   - Я, разумеется, постараюсь появиться на открытии вашего шоу сегодня,
- заявил Гарвину и его штабу Фав Гаду.
   Если у Абии Корновила мания величия робко выглядывала сквозь узенькую
щелочку, то тощий Гаду, напротив,  щедро  излучал  ее  во  все  стороны.
Взъерошенные волосы торчали отдельными клочьями, а  одежда  пребывала  в
таком состоянии, будто у лидера мобилей последние день-два не находилось
времени вылезти из нее. Хотя бы для того, чтобы помыться.
   - Я так понимаю, Корновил  посетил  вас,  -  Гаду  старался  казаться
небрежным. - Каково ваше впечатление?
   - Ну, он показался  очень  занятым  человеком,  -  осторожно  ответил
Гарвин. -  Вообще-то  он  пробыл  здесь  не  долго,  и  мы  затрудняемся
составить о нем более конкретное мнение.
   - Понимаю, - сказал Гаду. - Он не упоминал, как  ему  видится  место,
которое вы могли бы занять здесь, на Центруме?
   - Нет, ничего, кроме желания посмотреть  наше  представление.  Больше
всего интересовался  способами  транспортировки  нашего  оборудования  и
демонстрацией наших способностей.
   - О? И каковы комментарии?
   - Никаких, кроме восхищения.
   Гаду сменил тему и засыпал вопросами  относительно  прохода  "Большой
Берты" к Центруму. Он  явно  был  прекрасно  осведомлен  о  механической
блокаде Капеллы и, кажется, остался доволен разговором.
   - Ффууу, - выдохнул Гарвин, когда гость удалился, скривив на прощание
губы в том, что, видимо, считал улыбкой. -  Если  от  Корновила  по  мне
просто бегали мурашки, то с этим ублюдком они мне все так оттоптали, что
я боюсь стать импотентом.
   - Меня они только слегка помяли, - самодовольно заметил Ньянгу.  -  А
как ты, Моника?
   - Напоминают пару типов, с которыми я сталкивалась много лет назад. К
счастью, оба уже покойники.
   - Чьими стараниями?
   Лир улыбнулась и промолчала.
 
*** 
 
   Дарод Монтагна, оказавшись за кулисами, обратным кувырком соскочила с
лошади и легко приземлилась на ноги. Руди Квиек, чьи раны на  ногах  еще
не зажили окончательно, захромал к ней.
   - Ну? - спросил он.
   - Что - ну? - не поняла Дарод.
   - Как тебе горожане? Мне  не  подобраться  достаточно  близко,  чтобы
разглядеть.
   Дарод зябко поежилась, обхватив себя руками.
   - Я их не разберу, - медленно проговорила она. - Одна  секция  вопит,
что твои разбойники. Другие  смотрят  так,  будто  хотят  тебе  в  штаны
засунуть бомбу.
   - Не нравится мне это. Вот и Сопи жалуется. У  него  на  аттракционах
дела идут неравномерно. В палатках с азартными играми  все  в  норме,  а
игры  на  удачу,  где  призы  выдаются  мягкими  игрушками,  никого   не
интересуют.
   - Может, сообразили, насколько все заранее рассчитано.
   Квиек фыркнул.
   - Чтоб плебей разгадал балаганный трюк? Да  они  же  ничегошеньки  не
секут, потому они и плебеи!
   - Можно и так, - согласилась Монтагна.
   - Единственное, о чем я могу сказать с уверенностью, так это что  нам
очень повезет, ежели удастся сбежать домой без серьезных  неприятностей,
- проворчал Квиек. - Тебе следует хорошенько о себе позаботиться.
   - Да я и так, - вздохнула Монтагна.
   - Ну, не с этой же здоровой бухалкой, которой ты спасла мне жизнь,  -
возразил Квиек. Он порылся в кармане мешковатых брюк и  вынул  небольшой
пистолет. - На. Мидт нашел источник этого добра.  Стреляют  реактивками,
что заставляет меня гадать, уж не из  музея  ли  они?  Спрячь  его.  Это
подарок тому, из кого лет через  тридцать  -  сорок  мог  бы  получиться
неплохой наездник.
   - И куда же я, по-вашему, засуну эту игрушечку? - Монтагна улыбнулась
и закружилась на месте. В ее костюме не удалось бы спрятать и перочинный
ножик.
   - Найди место, Дарод. - Квиек остался серьезным. -  Я  знаю,  костями
чую, надвигается потасовка. И не та, где дерутся камнями и палками.
 
Глава 29 
 
   Военный совет, собравшийся на полупустой "Большой Берте" и включавший
двух новых членов, пребывал в особенно мрачном настроении. Не  будучи  в
курсе, зачем их пригласили, Чака и Лискеард держались  позади  небольшой
группы: Гарвина, Ньянгу, Лир, Фрауде и Ристори.
   Гарвин выглядел очень усталым.
   - Ладно. Давайте по-быстрому. Завтра у нас еще одно представление,  а
до тех пор никто нас не хватится. Мы добирались сюда почти год  с  целью
узнать, что же случи лось с Конфедерацией,  и  надеялись  встретиться  с
чем-нибудь  простым,  помочь  залатать   прорехи   и   обрести   что-то,
напоминающее прежние отношения. И какое змеиное гнездо мы разворошили! -
он кивнул Ньянгу.
   - Возможно, мы  упустили  тот  факт,  -  подхватил  Иоситаро,  -  что
Конфедерация не могла столкнуться только с одной-единственной проблемой.
Еще когда нас угораздило ввязаться в это дело, мы знали о больших кусках
Конфедерации, без особого труда выпавших из контакта с ней  в  последние
двадцать и более лет. Войска перебрасывали туда-сюда, как наш Легион или
тех ребят  из  Протектората.  Сомневаюсь,  чтобы  Конфедерация  особенно
контролировала эти части, если уж говорить  об  очевидном.  Так  что  на
самом деле все разваливалось довольно долго - гораздо дольше, чем кто-то
хотел это признать.
   Фрауде и Ристори безрадостно кивнули.
   - Когда мы с Гарвином оказались здесь проездом семь  лет  назад,  уже
бывали беспорядки. Они, полагаю, становились все активнее и активнее,  и
в итоге произошел  обвал  системы  в  целом,  вылившийся  в  эту  дивную
Народную Конфедерацию.
   Фрауде поднялся.
   - Маленькое уточнение, если позволите. Я немного побродил по  округе.
Пытался  отыскать  кого-нибудь  из  ученых.  Предполагал,  что  не   все
попрятались в глубоких норах или оказались  укорочены  на  голову.  Лишь
жалкие  осколки  и  ошметки.  Изначальная  борьба,  похоже,  происходила
спонтанно. Никто точно не знает, но, я думаю, просто средней руки  мятеж
вышел из-под контроля... или оказался успешным - в зависимости от  точки
зрения. Войска подавления,  отвечающие  за  порядок,  были  разгромлены.
Далее  наступил  период  всеобщей   анархии.   Большая   часть   архивов
Конфедерации и их хранителей, включая главный Отдел  Военных  Архивов  и
систему Генерального Штаба, погибла именно тогда. Затем  некоторые  люди
объединились для общего дела - вероятно, для захвата власти себе, - и  к
ним примкнуло достаточно других, чтобы они объявили себя правительством.
Потом начало происходить нечто интересное. Партия,  захватившая  власть,
сделалась вдруг консервативной и подвела черту, заявив: мол, хватит, все
устали от революций. А люди, давно привыкшие бунтовать,  на  самом  деле
вовсе не устали. Образовалась другая партия, слева от первой,  и  начала
вопить, что первая партия не более  чем  лакеи  Конфедерации  и  настало
время скатиться их  головам.  Головы  таки  покатились.  Вторая  партия,
оказавшись наверху, также заявила, что, мол, хватит революций.
   Но люди на улицах... похоже, у  них  отсутствовало  даже  прозвище...
по-прежнему не обладали никакой властью, и началось третье  объединение.
Они спихнули вторую группу и некоторое  время  держались  у  руля.  Это,
кстати,  и  есть  партия  свободы,  во  главе  которой  стоит   знакомый
большинству из нас Абия Корновил. И снова  никакого  удовлетворения  для
людей в низах. Теперь они  увлеклись  этим  Фавом  Гаду  с  его  партией
мобилизации. Интересный факт -  изначально  партию  организовали,  чтобы
подтолкнуть Народную Конфедерацию добраться до своих старых владений, до
звезд. Даже предпринимались попытки выслать несколько экспедиций, но  их
обстреляли свои собственные охранные системы, поскольку  ни  у  кого  не
сохранилось или они просто не смогли найти записей, как их  обезвредить.
Так что партии мобилизации пришлось искать новое дело. Похоже, на данный
момент они подбираются  к  центральному  кругу,  и,  боюсь,  мы  прибыли
незадолго до следующей вероятной драки за власть.
   Он тяжело опустился на свое место.
   - Вот, собственно, и... - сказал Гарвин. - Теперь вопросы: есть ли  у
нас достаточное представление о происшедшем?
   Все закивали.
   - Достаточное для того, чтобы  завершить  эту  длиннейшую  в  истории
разведывательную экспедицию?
   Снова согласие.
   - Итак, мы можем... если  можем...  смыться  отсюда,  доложить  данту
Ангаре, и пусть уже он  решает,  какие  дальнейшие  действия  предпримет
Ударный Корпус. Я на данном этапе абсолютно не  способен  произвести  те
серьезные расчеты, которые, по-моему, необходимы в сложившейся ситуации.
   Первый вопрос задала Лир:
   - Как нам прервать контракт и улететь с Центрума?
   - Не знаю.
   - Скажем, взлет мы осилим, - вступил Чака. - Но  остается  Ромоло  со
своим линкором, торчащим над Центрумом. Он, вероятно,  станет  возражать
против наших попыток  тихо  исчезнуть  со  сцены.  Мне  кажется,  у  нас
недостаточно  барака,  чтобы  честно  принять  его  вызов.   Разве   что
перехитрить.
   - Это может и не потребоваться, - сказал  Лискеард.  -  У  меня  есть
идея, как уладить с ним  наши  разногласия.  Но  я  абсолютно  по  нулям
относительно того, каким, черт возьми, образом мы вызволим весь  цирк  и
взлетим, не переполошив окрестности.
   - Я тоже, - откликнулся Гарвин. -  Опять  же,  события  до  некоторой
степени диктовали нам, что делать, когда мы высаживались здесь и особого
выбора у нас не было.
   - Мы не могли придерживаться иного мнения, -  высказался  Ристори,  -
нежели допустить некоторые потери при изменении порядка вещей.
   - Потери допускают солдаты, - Фрауде пытался сдержать гнев в  голосе.
- Большинство людей на стадионе - гражданские.
   Ристори не ответил, лишь беспомощно развел руками.
   -  У  нас  уже  почти  все  до  последнего  винтика  на  стадионе,  -
проговорила Лир. - Я просто не вижу способа  перетащить  труппу  обратно
сюда... даже выводя людей небольшими группами.
   -  А  я  гарантирую,  -  мрачно  добавил  Ньянгу,  -  что  никто   из
дрессировщиков и не подумает бросить своих зверей. Это  тоже  отнюдь  не
облегчит скрытного передвижения.
   - Итак, мы на самом дне параши, и крышка заперта, - подытожил Гарвин.
- Первый ход  за  плохими  парнями.  Всегда  так...  Ладно,  сейчас  все
подавлены, поэтому - по местам и будем ждать просвета.
   Лискеард попросил с