пном   кауром   жеребце,
неторопливо, важно, въехал Управитель Гладиаторского Двора Гронир.
   Сам Управитель никогда не был гладиатором, но принадлежал к тем, кого
обитатели Двора почитали более других: Алым.
   В битве, сражаясь бок-о-бок с самим Фаргалом, Гронир  потерял  правую
руку. Но - выжил. Фаргал тогда еще не был царем. Но  первым  полководцем
Карнагрии - был. И, три года спустя, сев на Кедровый Трон, Фаргал одарил
соратника Гронира  синекурой  -  Гладиаторским  Двором.  Почет,  деньги,
власть, все, что ценил в жизни сотник Гронир,  дал  ему  царь.  Лишь  об
одном мог сожалеть Алый: сам Фаргал никогда не появлялся на Играх.
   Левой, уцелевшей рукой, Управитель принял от Хар-Руда свиток, кое-как
развернул, прочел и кивнул, одобряя.  Он  никогда  не  оспаривал  выбора
своего помощника, но соблюдал порядок.
   Хар-Руд принял свиток обратно, откашлялся:
   - Первая пара: Кушога - Бос!
   Названные сделали шаг вперед.
   По линии выстроившихся гладиаторов пробежал ропот.
   - Что? - рыкнул Хар-Руд. - Кто-то недоволен?
   Ропот тотчас прекратился.
   - Вторая пара: Шершень - Медведь!
   На сей раз возмущенных не было.
   - Третья пара: Гаргалон - Крючник!
   Цвета! Черные: Вепрь, Устул, Ордаш, Селезень, Мортяк, Вышка, Жеребец!
Старший - Бос!
   Гладиаторы опять загудели: по традиции лидером  Черных  должен  стать
победитель первой пары. Пусть Бос много  сильней,  но  Хар-Руд  поступил
несправедливо,  "предопределив"  исход  схватки.  Негоже  лишать  Кушога
"улыбки Судьбы".
   Глаза эгерини налились кровью: он обещал наказать Кушога  за  длинный
язык - и накажет! И ему наплевать, что думают поэтому поводу  Потерявшие
Жизнь!
   Тяжелый  недобрый   помощника   Управителя   прошелся   по   шеренге,
останавливаясь на каждом недовольном  лице.  И  когда  Хар-Руд  закончил
"осмотр", на площади вновь воцарилась тишина.
   - Зеленые... -  негромко  произнес  помощник  Управителя  и  выдержал
паузу:
   - Стикс, Бурелом, Волк, Морской, Крокодил, Бандаш,  Хиу-Хи,  Бортник!
Старший... - еще одна пауза... - сами знаете, кто!
   Вздох разом вырвался из сотни  мощных  грудей.  Половина  неназванных
вздохнула с облегчением. Вторая половина - наоборот. Абсурдно, но  очень
многие гладиаторы  настолько  были  увлечены  Ареной,  что  предложи  им
свободу - остались бы на Гладиаторском  Дворе.  Кстати,  бывало,  что  и
предлагали. И - отказывались!
   - Гуляй, парни! - бросил помощник Управителя. - Кэр! Иди сюда!
   Юноша подошел. Снизу вверх спокойно посмотрел на Гронира.
   Широкое,  слегка  оплывшее,  недовольное  лицо  Управителя   казалось
сонным.
   - Тот новый раб? - спросил он.
   - Да, мой господин! - последовал ответ.
   - Дерзок!
   Хар-Руд усмехнулся:
   - Не без того!
   Ясно было: Кэра в обиду он не даст. Но его защиты и  не  потребуется.
Гронир остался доволен.
   - Если он будет так же дерзок на Арене...
   - Будет! - уверенно сказал Хар-Руд.
   - Тем лучше для него! -  маленькие  глазки  буравили  сына  вождя.  -
Сколько отдал?
   - Полный золотой, мой господин!
   "Господин"  был  формальностью.  Хар-Руд  и   Гронир   были   давними
приятелями. Их сблизила общая страсть: Игра!
   - Полный золотой? Не многовато за такого задохлика?
   - Пусть это будет мой золотой! - живо предложил Хар-Руд. - Я... -  он
потянулся к всаднику, Гронир наклонился:
   - поставить в третью пару, сразу!  -  уловил  Кэр  обрывок  фразы.  -
Сторицей...
   Гронир распрямился.
   - Вот как? - он с сомнением еще раз оглядел юношу. - Нет!  Впишешь  в
общий расход, скажем... на золотарей! - он усмехнулся, став  похожим  на
огромную жабу.
   - Пошли, что ли, к тебе? - и тяжело сполз на землю.
   Хар-Руд помог: годы, проведенные в покое, сделали Управителя тучным.
   - Отведи жеребца в конюшни! - приказал он самерийцу.
   - А где они? - спросил юноша.
   - Там, за воротами, - Хар-Руд махнул рукой. - Увидишь!
   И оба, Управитель гладиаторского Двора и  его  помощник,  неторопливо
двинулись к дому Хар-Руда.
   Кэр поймал повод, погладил бархатную подвижную шкуру коня и повел его
к воротам. Стража без звука пропустила его. Сын вождя оказался  снаружи.
Справа  он  увидел  царские  конюшни  с  золочеными  головами   лошадей,
выглядывающими из стены над широким въездом.  Слева  -  высокий  дом  из
серого камня. Впереди - совершенно  пустая  в  это,  жаркое  время  дня,
улица.
   Кэр снова оглядел жеребца. Некрупная голова,  длинная  холка,  гибкая
шея, короткая широкая спина, ступает мягко, грациозно, но чувствуется  -
горяч. Прекрасный конь! Если сын вождя сейчас прыгнет в  седло  -  через
полчаса будет у Западных ворот. И - прощай Великондар!
   Целую минуту юноша боролся с искушением. Но - справился.  Сначала  он
должен научиться всему, что знают эти люди. Если погибнет, что  ж  -  он
погибнет, сражаясь, как погиб его Наставник!
   Юноша погладил коня по шее, повел к конюшням.
   Он не видел Хар-Руда, который наблюдал за ним со стенной башни. Когда
Кэр  повернул  направо,  эгерини  показал  оставшемуся   внизу   Грониру
оттопыренный средний палец: выиграл!
   Так сын вождя прошел еще одно испытание.
 
Глава двенадцатая 
 
   - Государь! Посол императора Эгерина Скаэр  Станар  просит  аудиенции
Царя Царей!
   Старший Советник Саконнин слегка  поклонился  и  тут  же  выпрямился,
ожидая указаний.
   - Станар?
   Фаргал улыбнулся, что с ним в Зале Приемов случалось нечасто.
   - Император Эгерина рискнул прислать к нам этого волка?
   - Благородный Скаэр Станар представил все необходимые грамоты!
   Ни один мускул не дрогнул на лице Старшего Советника, хотя он  назвал
"благородным" человека, не знавшего имени собственного  отца.  Саконнин,
чей род врос в историю  Карнагрии  на  тысячелетнюю  глубину,  казалось,
ощутил во рту горький вкус желчи.  Но  тронутое  благородными  морщинами
лицо осталось бесстрастным. Оно напоминало слепок из  серой  глины,  как
лица каменных императоров из Зала Царей. Напоминало не  только  холодной
неподвижностью, но и чертами. В жилах Саконнина,  пусть  и  разбавленная
веками, текла царская кровь.
   - Помню его! - произнес царь. - Кажется, - улыбка Фаргала стала шире,
- он даже не чистокровный эгерини?
   - Посол императора Эгерина - наполовину кушога! - подтвердил  Старший
Советник.
   "И тебе это прекрасно известно!" - добавил он мысленно.
   - Было бы занятно, пошли его Хар-Азгаур не ко  мне,  а  в  Самери!  -
пошутил царь.
   Старший Советник счел возможным слегка улыбнуться:
   - Нынешний император Эгерина не расположен к войнам! - сказал он.
   - Увы! - притворно вздохнул Фаргал. - Даже в такое подходящее  время,
как сейчас: после мятежа, набега табитов и позорного рейда соплеменников
благородного Станара только миролюбие Хар-Азгаура бережет южную  границу
Самери! Или, - царь лукаво взглянул на своего  советника,  -  не  только
миролюбие? - и тут же махнул рукой:
   -  Не  придавай  значения!  Я  просто  фантазирую,  мой   благородный
Саконнин! Передай послу: я жду его!
   - Позволю себе  заметить,  государь,  -  осторожно  возразил  Старший
Советник, - такое решение может быть не вполне верным! Разумней было  бы
предложить послу подождать. Так достойней для Карнагрии, государь!
   - Понимаю, - кивнул Фаргал. - Но, тем  не  менее,  вели  ему  явиться
прямо сейчас. Достоинство Карнагрии я беру на себя!
   - Слушаю, государь! - Старший Советник поклонился, но,  вместо  того,
чтобы самолично выйти к послу, подозвал одного  из  стражников  и  отдал
соответствующий приказ.
   "Выкрутился!" - одобрительно подумал Фаргал.
   Посол императора Эгерина  вошел  в  зал  стремительным  шагом  воина,
далеко  опередив  свою  свиту.   И   остановился,   когда   витой   жезл
церемониймейстера преградил ему путь.
   Скаэр Станар был высок и худ. Но кость имел  широкую,  унаследованную
от отца-кушога, одарившего дочь Эгерина столь  энергичным  отпрыском.  А
вот черты лица, цвет волос и большой рот с красными  губами  посол  явно
унаследовал от матери.
   -  Посол  величайшего   императора   Эгерина   Владыки   обильных   и
многочисленных земель  величайшего  Хар-Азгаура  благородный  властитель
земель Струр и Казелин Скаэр Станар! - возгласил герольд-эгерини.
   -  Властитель  Карнагрии,  император,  владыка  Владык,  Царь   царей
превосходный в могуществе государь  Фаргал  милостиво  склоняет  слух  к
Скаэру Станару, устам брата его Хар-Азгаура! - откликнулся карнагрийский
герольд.
   - О Фаргал! Царь царей!  Восседающий  на  Кедровом  Троне!  -  звучно
провозгласил герольд гостя. - Милостивый! Самодержавный...
   - Ты не находишь этот диалог непоэтичным - негромко  спросил  царь  у
"Опоры Трона", Старшего Советника Саконнина.
   Лицо  Советника  было  неподвижно,  как  голубой  нефрит,  коим  было
облицовано подножие трона.
   - Нет, не находишь?
   - Государь, этим словам - двенадцать веков! - прошептал Саконнин.
   - Именно поэтому я и нахожу их  непоэтичными,  -  заметил  Фаргал.  -
Самые лучшие слова за двенадцать веков станут безумно  скучны,  если  их
повторять по двадцать раз ежедневно! А эти, к тому ж, - не самые лучшие!
   -  Если  мы  отступим  от  церемонии,  это  будет  оскорбительно  для
императора Эгерина! - напомнил царедворец.
   Фаргал холодно улыбнулся.
   - Император Эгерина не посмеет оскорбиться! - заявил он вполголоса. -
Ты не хуже меня знаешь: Эгерин нынче - шакал у ног Льва Карнагрии! Но...
- другим тоном, - Станар мне по сердцу! Так что дослушаем, потерпим!
   Советник поджал губы. Он знал: Фаргал  его  поддразнивает.  Советнику
было больно от того, что  на  Кедровом  троне  -  человек  неблагородной
крови.  Человек,   которому   безразлична   древняя   возвышенная   мощь
Церемониала. Но еще Саконнин знал - Фаргал прав. Нынешний Эгерин - ничто
рядом с империей Фаргала. И именно потому, что одной правит  государь  с
железной рукой и твердым сердцем, а второй -  Хар-Азгаур,  в  ком  кровь
срока трех династий. Молодая кровь  Фаргала  питает  поистине  Имперский
дух. А благороднейший из благородных,  император  Эгерина  -  изнеженный
болтун, любитель сладкоголосых певцов-мальчиков  и  изысканных  кушаний.
Потому для государя Карнагрии Хар-Азгаур намного ниже,  чем  сын  пирата
Скаэр Станар. Станар, что владыкой Казелина стал, приставив меч к  горлу
ее прежнего хозяина, благородного эгеринского аристократа.  Под  страхом
смерти тот  усыновил  Станара  и  передал  ему  титул.  А  землю  Струр,
теперешний посол Эгерина захватил, ворвавшись со  своими  наемниками  на
землю соседа. А самого соседа сын пирата  вздернул  на  подъемном  мосту
замка Струр. Якобы потому, что тот отказался от поединка  с  благородным
Скаэром Станаром.
   "Хвала Ашшуру, - подумал Саконнин, - Фаргал за подобное с  любого  из
своих вассалов живьем содрал бы шкуру! Да приказал  бы,  как  сказано  в
Законах, год возить набитое соломой чучело по  главным  дорогам  страны.
Чтоб неповадно было!
   А император Эгерина выразил благородному Скаэру  Сиверилу  порицание!
Надо же! Порицание! Хотя, конечно, у императора Хар-Азгаура нет ни Алых,
ни преданных наемников! А все-таки хоть слаб Хар-Азгаур,  но  не  дурак!
Убрал хищного Владыку из страны. И умно убрал:  послом  к  Фаргалу,  чей
кулак выбьет зубы из любой пасти. Любопытно, что Станар поехал. А мог бы
отказаться. И пожирать земли  одного  благородного  владыки  за  другим,
подбираясь к трону Самого. "А почему  поехал?  -  подозрительно  подумал
Саконнин. - Ради почета? Или решил прицениться к трону  Карнагрии  -  не
велика ли корона Фаргалу? Не прийдется ли она  впору  полукровке-кушога?
Может, Станар думает, что Фаргал подсадит его  на  эгеринский  трон?"  -
Саконнин усмехнулся. Мысленно. Может, раньше у Станара и  были  какие-то
шансы, теперь же - никаких! Царь царей Фаргал позаботится! Как бы он  ни
был  расположен  к  послу  Эгерина,  а   лису   Хар-Азгаура   предпочтет
волку-Станару!
   Церемониальный обмен  приветствиями  закончился.  Посол  пересек  Зал
Приемов, остановился у подножия трона.
   По лицу его Фаргал догадался: неприятности. Но - незначительные.
   - Говори! - приказал царь.
   - Мой император выражает протест  по  поводу  повышения  приграничных
сборов... - монотонным голосом произнес посол.
   - Дальше!
   - Благородный владыка  Лерии  просит  покарать  Андасана,  подданного
Карнагрии, который...
   - Покараю! Как только он  снова  окажется  на  земле  Карнагрии!  Или
император  Хар-Азгаур  изменил  свое  волеизъявление  и   позволит   мне
охотиться за преступниками на его земле?
   Вопрос  был  риторическим.  Фаргал  и  Скаэр  обменялись  понимающими
взглядами.
   - Дальше!
   "Они оба относятся к императорской власти,  как  к  женщине,  которую
надо уложить в постель, - подумал Саконнин. - Это их объединяет! Но моей
Карнагрии повезло - ей достался  честный  муж!"  -  Благородный  Невраст
Накат  просит  соизволения  на  брак  с  подданной  императора  Фаргала,
наследницей земель Фар!
   -  Согласен.  Если  земли  благородного  Наката  отойдут  под   эгиду
Карнагрии!
   - Но...
   - Дальше!
   Посол улыбнулся.
   До сих пор он с абсолютной точностью мог предугадать ответы  Фаргала,
но следующий вопрос...
   - Вождь  одного  из  Горных  кланов  Хардаларул  обратился  к  своему
государю, императору Самери с просьбой о содействии! А император Самери,
в свою очередь, обратился к моему государю! Сын вождя Хардаларула вместе
с сопровождающим направлялись в Великондар. И не дали  о  себе  знать  в
положенное время!
   - Хардаларул? - переспросил Фаргал. - Ничего не слышал о нем!  Почему
два императора занимаются делом какого-то сына вождя?
   - Клан, возглавляемый им, очень уважаем в Самери. Особенно в нынешнее
трудное время! Когда вождь Хардаларул просит, - на лице посла  появилась
двусмысленная улыбка, - ему трудно отказать!
   -  Чем  же   сопровождает   просьбу   этот   вождь?   -   раздраженно
поинтересовался Фаргал. - Посулами или угрозами?
   - Ничем. Только - просьба о содействии!
   "Он явно знает что-то еще, - подумал Саконнин. - Но  не  скажет,  сын
змеи и шакала!" - Саконнин, - негромко спросил Фаргал.  -  Какие  у  нас
дела с Самери? Текущие дела?
   -  Никаких,  мой  государь!  Но  среди  наших  наемников   -   немало
самерийцев! Кайр, начальник тысячи, ты должен помнить его, государь.
   - Я знаю его. Поговори с ним. Я хочу знать, что за  человек  -  вождь
Хардаларул! Впрочем, нет! Не нужно! Узнай,  нет  ли  среди  прибывших  в
столицу сына вождя клана из Самери?
   Фаргал повернулся к послу:
   - Прошу передать императору Эгерина, - сказал  он  громко,  -  что  я
ничем не могу содействовать!
   - Может быть, - осторожно  предположил  посол,  -  вождю  Хардаларулу
имеет смысл прямо обратиться к Царю царей?
   - Может быть!
   И оба снова обменялись понимающими взглядами.
   - Дальше!
   - Посол императора Эгерина благородный Скаэр Станар  приглашает  Царя
царей Фаргала отобедать у него! И, - посол ухмыльнулся, -  обещает,  что
царю  Карнагрии  не  будет  скучно!  Посол  будет  также   рад   принять
прославленного вождя и Друга Царя Люга! А  также  всех,  кого  Император
считает своими друзьями!
   "Браво, Скаэр  Станар!  -  Саконнин  мысленно  хлопнул  в  ладоши.  -
Пригласи он одного царя, наверняка получил бы отказ! Или -  нет?  Фаргал
любопытен." - Благодарю, - сдержанно произнес царь.
   Обдумав предложение, он кивнул:
   - Мы придем. Но не сегодня и не завтра. Прими ответное приглашение на
третий день  полнолуния,  после  окончания  Игр.  Не  хочу  лишать  тебя
зрелища.
   - Милость императора Карнагрии мне дороже любого зрелища!  -  ответил
Станар и поклонился. - Благодарю тебя, царь!
   И спиной, пятясь, отступил к выходу. Только за дверьми  Станар  надел
на голову золоченый шлем, который держал в руке, и очень довольный собой
отправился в предоставленные ему покои.
 
*** 
 
   Посол Эгерина покинул Зал Приемов, не дожидаясь разрешения  царя,  но
Фаргал не стал придавать этому значения. Он симпатизировал Станару. Ведь
и сам взошел на самый верх лишь благодаря собственной храбрости.
   Когда, много лет назад, повинуясь высшей  воле,  Фаргал  переправился
через реку Карн и оказался в своей нынешней  империи,  никто  не  стелил
ковров  ему  под  ноги.  Наоборот,  Фаргал  тут  же  оказался  в  тюрьме
приграничного города Нурты, столицы земли Карн-Апаласар.  Да  не  просто
так, а по личному распоряжению владыки земли Аракдени, троюродного брата
императора Аккарафа.  Недобрый  советчик  нашептал  Аракдени  арестовать
молодого эгерини. Недобрый к самому Аракдени. Фаргал сбежал  из  тюрьмы,
проник в замок Владыки и отправил Аракдени в страну мертвых. Свершив  же
сей "подвиг", юноша ушел  в  горы,  сколотил  шайку  из  дюжины  отпетых
негодяев и несколько лет держал в страхе всех Владык  земель  на  правом
берегу Карна.
   Став царем, Фаргал с  наслаждением  вспоминал  о  былой  разбойничьей
свободе. Но его собственные рассказы не шли  в  сравнение  с  балладами,
которые слагали о царе-разбойнике  певцы,  черпавшие  из  источника  его
жизни.
   Однако ж, в самой жизни все было менее поэтично. Кончилось  тем,  что
рассвирепевший Аккараф послал против Фаргала целую армию. И,  через  два
года отчаянной борьбы, Фаргал был захвачен живым. Не мечом  и  силой,  а
золотом и предательством.
   Но переменчивая Судьба вместо смерти подарила Фаргалу Кедровый Трон.
 
*** 
 
   - Каков, а? - улыбнулся Владыка Карнагрии, поворачиваясь к Саконнину.
   И, став серьезным:
   - Прикажи начальнику стражи Совета, нет, лучше  прямо  Шотару:  пусть
установят полное наблюдение за  благородным  послом  Эгерина.  Не  знаю,
удастся ли мне его приручить?
 
Глава тринадцатая 
 
   Два всадника выехали на поросший клевером пригорок с одинокой  старой
сосной справа от тропы.  Отсюда,  сверху,  открывался  вид  на  излучину
Великона и желтую полосу дороги, широкой петлей огибающую затопляемую  в
период дождей низину. Примерно  в  шестидесяти  милях  на  северо-восток
располагался Великондар. Если б воздух был прозрачней, всадники  увидели
бы стены столицы Карнагрии: местность до самого побережья океана уходила
вниз огромным живым ковром умело возделанных земель.
   - Дальше поедешь сам! -  произнес  один  из  всадников,  несмотря  на
жаркое солнце, по глаза закутавшийся в плащ.
   - Я предпочел бы сопровождать  тебя,  господин!  -  проворчал  второй
всадник.
   Этот не прятал лица, и человек, которому прежде был знаком  Карашшер,
без труда узнал бы воина.
   - Поедешь один! - тихим присвистывающим голосом  приказал  маг.  Даже
здесь я чувствую своих врагов там, в Великондаре!  Значит,  и  они  чуют
меня! Здесь слаба власть Мудрого Аша и даже мне не по силам укрыть себя.
Пока не поднимется мощь Ирзаи.
   Нельзя сказать, что слова мага успокоили его слугу. Наоборот, то, что
жрец снизошел  до  объяснений,  говорило  о  ждущей  впереди  опасности.
Интересно, что за дело предстоит ему в Великондаре?
   - А меня они не почуют? - подозрительно спросил воин.
   - Ты - ничто! - отвечал маг. - На тебе нет знака нашего  бога!  -  и,
после паузы. - Только мой знак на тебе, Карашшер! И не забывай об этом!
   - Забудешь! - буркнул воин. - Ладно! Полдень уж! Хоть поем напоследок
под твоей защитой!
   И, не дожидаясь разрешения, повернул коня в тень сосны.
   - Поешь, - согласился маг. - Пока я буду говорить  о  том,  что  тебя
ждет!
   - И отобьешь мне весь аппетит! - проворчал Карашшер.
   Но - очень тихо. Слух у мага - превосходны, а настроения его известны
только Мудрому Змею Ашу. Зато Карашшер отлично знал как умеет наказывать
равнодушный к чужим страданиям чародей.
   С обедом воин не спешил. Сначала он расседлал и стреножил жеребца (он
проделал бы это и с конем мага, но  тот  отрицательно  качнул  головой).
Потом так же не спеша расстегнул переметные сумы и вынул пищу и вино.
   Когда-то, лет сто назад, Карашшер  не  стал  бы  тянуть  время.  Если
впереди ждала опа