йской крепости, Фаргал знал
и так. Хотя бы потому, что это была одна из самых  сильных  крепостей  в
Карнагрии. О  численности  же  войск  в  цитадели  сведения  были  очень
противоречивые. От тысячи до ста тысяч. Но чего не  скажет  человек  под
пыткой, когда ему нечего сказать?
   Правда  был  среди  пойманных  человек,   отличавшийся   от   других.
Во-первых,  тем,  что  оказал  отчаянное  сопротивление,  а   во-вторых,
испытанный огнем и железом, смеялся в  лицо  палачу  и  будто  вовсе  не
чувствовал  боли.  А  с   виду   -   обыкновенный   солдат,   ничем   не
примечательный.
   Шотар, присутствовавший при допросе, не сразу сообразил, что к  чему.
Так что когда захваченного  передали  царским  магам,  вид  у  него  был
плачевный.  Но  и  в  таком  жалком  состоянии  этот  человек   выглядел
счастливым.
   Когда же Мескесу и Семиглазу удалось частично снять с пленного  чары,
пойманный  повел  себя   еще   более   странно:   совершенно   отказался
разговаривать, плакал, бормотал что-то  невнятное  и,  наконец,  впал  в
полную прострацию.
   Будь  у  магов  побольше  времени,  может  они  и  подобрали   бы   к
очарованному ключик. Но до Ремийской крепости оставалось шесть миль.
   По распоряжению Фаргала, лагерь разбили основательно. Еще за два часа
до захода солнца начали ставить частокол. Естественно! В такой  близости
от противника можно ожидать чего угодно, вплоть до  ночной  атаки.  Ясно
было и то, почему Фаргал  остановился  в  шести  милях,  хотя  успел  бы
засветло подойти к стенам цитадели. Штурмовать крепость  после  тяжелого
марша - гиблое дело.
 
*** 
 
   - Это не для нас! - сказал Кайр-Косогубый своему  подопечному,  когда
рожки сигнальщиков протрубили отбой. - Собери-ка мне сотников!
   Кэр исполнил приказ, ломая голову над тем,  что  задумал  его  родич.
Через четверть часа командиры наемников собрались в шатре Кайра.
   - Ребятки! - заявил тысяцкий своим подчиненным. - Сейчас вы  тихонько
поднимете своих людей и тихонько поведете их к крепости  Реми!  -  он  с
удовольствием обозрел озадаченные физиономии воинов.  -  Там  есть  одно
местечко, где ночевать уютней!
   - Не  понял!  -  сказал  один  из  сотников.  -  Ты  что,  Косогубый,
предлагаешь нам переметнуться?
   - Я предлагаю вам золото вместо стали! - усмехнулся тысяцкий. -  Одна
птичка мне пропела, что крепость Реми набита железноголовыми как  старый
труп - червями! Первые, кто полезет в драку, получат сталь.  А  те,  кто
немного подождет... - он обвел взглядом своих бойцов.
   Намек был ясен, но далеко не всем это понравилось.
   - А присяга? - спросил кто-то.
   - Я отвечаю! - отрезал Кайр. - Отправляйтесь к  своим  и  чтоб  через
полчаса лошади были под седлами. Шатры  и  прочее  барахло  -  оставить.
Победим - заберем. Не победим - мертвым дождик не страшен! Марш,  парни!
И помните: Реми - богатое местечко!
   Озадаченно переглядываясь, сотники покинули шатер.
   - Кайр? - спросил Кэр. - Ты что, решил изменить Фаргалу?
   - А как ты думаешь? - тысяцкий испытующе поглядел на юношу.
   - Я думаю - нет! - не слишком уверенно сказал Кэр.
   - Ты - неглупый малый! - отозвался  Кайр.  -  А  теперь  отправляйся!
Завтра тебе предстоит славный денек!
 
*** 
 
   Спустя три часа, ровно в полночь, тысяча  наемников,  расположившаяся
отдельно от остальных, бесшумно снялась и канула во тьме.
   Когда Фаргалу сообщили об этом, он  покачал  головой,  но  особенного
огорчения не выказал. И было непохоже, что царь собирается спать  в  эту
ночь.
   Миновало еще два часа и в шатер Фаргала вошел Бехер.
   - Взошла луна! - сказал начальник стражи.
   - Поднимай! - распорядился царь.
   Спустя еще час, оставив десятка два людей поддерживать костры  и  еще
столько же - изображать  дозорных,  вся  армия  Фаргала  покинула  столь
тщательно устроенный лагерь.
   Когда стало светать, войско вышло к Ремийской крепости, а  с  первыми
лучами солнца - заняло окрестные холмы.
   Ремийская крепость  заново  отстроена  около  шестисот  лет  назад  и
представляла из себя могучую твердыню. Ее стены достигали шести локтей в
толщину и более тридцати - в высоту. Их окружал  ров,  а  сама  крепость
располагалась на плоской вершине большого холма. За такими  стенами  две
тысячи  человек   могли   бы   удерживать   цитадель   против   вчетверо
превосходящих сил столько, насколько хватило бы припасов внутри.
   Единственным уязвимым местом были восточные ворота. Уже две сотни лет
Ремийская крепость являлась фактической столицей и  резиденцией  Владыки
Реми. Потому, как только в стране воцарился  мир,  часть  рва,  как  раз
перед восточными воротами, была засыпана, а сами ворота расширены, чтобы
не препятствовать свободному движению в обоих направлениях.
   И к  тому  моменту,  когда  армия  Фаргала  заняла  две  ближайшие  к
восточной части цитадели возвышенности, ров восстановить не успели.
   Фаргал, с вершины правого, более высокого холма оглядел  окрестности.
В миле впереди возвышалась сама крепость. Черный квадрат со скругленными
углами и мощными выступами башен. Над зубчатыми стенами возвышалась  еще
одна твердыня, куда более древняя, чем сама крепость. Черный замок.
   "Клык Кхорала!" - вспомнил Фаргал.
   Но круглая крыша Злого (его называли и так) замка  скорее  напоминала
увенчанную короной лысую голову, чем зуб хищника.
   Между  армией  царя  и  крепостью  лежала  небольшая  долина,  сухая,
поросшая травой и пересеченная обмелевшей речушкой.
   Слева  и  справа  -  лесистые  холмы,  близко  подходившие  к  стенам
крепости. Но  склоны  там  покруче,  чем  с  востока  и  основательность
окруженных рвом стен делала попытку атаки с севера  или  юга  совершенно
бессмысленной.
   Солнце уже позолотило древние стены, когда Фаргал,  стоя  на  вершине
холма, прикидывал, удастся ли ему взломать восточные ворота.
   Расчет на внезапность не оправдался. Тяжелых осадных машин у царя  не
было,  а  лестницы  не  могут  заменить  осадных  башен  и   стенобитных
механизмов.  Фаргал  колебался.  Послать  солдат  на  штурм,   не   имея
представления о количестве врагов там, за стенами, слишком рискованно.
   Фаргалу не пришлось долго предаваться  размышлениям.  Широкие  ворота
распахнулись и оттуда рекой потекли пешие воины.
   - Ударим? - спросил жадно смотревший  на  движущихся  врагов  Дарзар,
тысячник Алых.
   - Далеко, - царь покачал головой. - Шотар! Передай тысячникам Черных:
пусть спускаются вниз и  занимают  оборону  на  нашем  берегу  ручья.  А
лучники пусть прикроют их с флангов!
   Солдаты противника, развернувшись  в  три  линии,  выдерживая  строй,
спускались вниз. Медленно.
   Через некоторое время Фаргал  увидел,  как  его  собственная  пехота,
Черные, сходят в долину и занимают указанную царем позицию.  Прошло  еще
минут десять. Враг сближаться не спешил. Похоже,  ожидал,  чтобы  Черные
сами выступили им навстречу.
   - Они полагают, что мы болваны! - заметил Люг.
   - Я ударю? - еще раз предложил нетерпеливый Дарзар. -  Алые  размажут
их, как сопли! У этого ручья твердое песчаное дно, а в траве  -  никаких
сюрпризов! Мои ребята проверили!
   - Достаточно одной травы! - сказал Фаргал. -  Погоди,  у  тебя  будет
возможность развлечься!
   Две линии стояли в четверти мили друг от друга. Выжидали.
   - Их - тысячи две! - оценил Люг. - Против четырех наших!
   - Мескес? - не оборачиваясь спросил царь.
   - Ничего, государь! - отозвался маг. - От самой крепости  несет  так,
что держись! Но солдаты - только солдаты. И то, что  ты  видишь,  вполне
реально. Так что, если захочешь атаковать, мы..
   - Поберегите силу для более важных дел! - сказал Фаргал.
   - Ну, наконец! - воскликнул сокт.
   Из  ворот  крепости  вылетели  стремительные  ремийские  всадники   и
понеслись вниз по склону холма на ряды Черных.
   - Ударят справа! - определил Люг. - Кто хочет пари?
   - Ясней ясного! - проворчал Шотар.
   Пестрая лавина, ощетинившаяся  пиками,  выплеснулась  в  долину  и  с
разбега врезалась в правый  фланг  Черных.  Часть  всадников  взяла  еще
правее, но там начинался склон и атаковать было трудно. Да и лучники  не
бездельничали.
   Но основной удар пришелся точно в центр правого фланга.
   До стоявших на вершине донеслись вопли, лязг, грохот, истошное ржание
коней: музыка битвы.
   Черные выдержали. Всадники откатились назад. И пешие солдаты пришли в
движение.
   - Андасан! - воскликнул Фаргал, увидев поднятые стяги с Черной  Рукой
Сжимающей Меч.
   Пехота бегом перебралась через ручей  и,  перестроившись,  ударила  в
правый фланг и центр Черных. И одновременно кавалерия  снова  обрушилась
на правый фланг.
   - Перебросить... - начал было Фаргал.
   Но командиры Черных уже сами разобрались и царь увидел, как в  задних
рядах его воинов возникло движение.
   Около пятисот солдат пехотного резерва спешили на правый фланг.
   Некоторое  время  ни  одна  из  сторон  не   имела   явного   успеха.
Военачальники Фаргала, да и сам царь то  и  дело  хватались  за  рукояти
мечей. Каждый из них охотно обнажил бы клинок, чтоб лично  поучаствовать
в сече. Тысяча Алых, расположившаяся за гребнем холма, испытывала  нечто
похожее. Их боевые кони прядали ушами, слыша знакомые звуки.
   Только царские маги спокойно взирали на происходящее  внизу.  Царские
маги да Бехер, все мысли которого вот уже два года были сосредоточены на
безопасности Императора. Чудовищно  трудная  задача,  учитывая  характер
Владыки Карнагрии.
   Между тем положение внизу начало меняться.
   Центр и левый фланг стояли крепко.  Черные  доказали,  что  ничем  не
уступают новым солдатам  своего  бывшего  военачальника.  А  вот  правый
фланг, который атаковали неистовые всадники Реми, пошатнулся.
   Фаргал с беспокойством наблюдал, как врубаются в ряды воинов яростные
конники. Как линия его солдат медленно-медленно  сдвигается  и  начинает
ползти вверх,  иззубриваясь,  теряя  форму.  Первая  шеренга  смешалась.
Остальные же все больше и больше расстраивались. Кое-где  пестрые  языки
стягов Реми на десятки шагов углубились в боевые порядки Черных.
   - Они крепко бьются! - одобрительно произнес вождь соктов. - Не  хуже
твоих!
   Фаргал невольно оглянулся назад. Его резерв, ровные ряды Алых. Дай он
знак - и  закованная  в  броню  тысяча  устремится  вниз,  сметая  любое
сопротивление.
   - Они атакуют, как варвары! - пренебрежительно ответил сокту  Дарзар.
- Безумцы!
   Фаргал промолчал. Он, не отрываясь, глядел, как  рушится  его  правый
фланг. В некоторых местах ремийцы  прорезали  его  почти  насквозь.  Еще
немного - и оборона будет разорвана, лучшие из солдат - окружены и сбиты
в бесформенное стадо, а те, кто поддавшись страху, обратится  в  бегство
найдут еще более быструю  смерть.  Ничто  так  не  мило  всадникам,  как
погонять удирающую пехоту убийственными взмахами мечей.
   Но пока  Черные  еще  держались.  Их  командиры  умело  перебрасывали
солдат,  укрепляя  ослабевшие  участки.  Не  зря  Фаргал,  после   бунта
Андасана, поставил над Черными не самых лихих и любимых солдатами рубак,
а самых умных и жестоких.
   Все же долго правому флангу не простоять.
   Ворота  крепости  были  по-прежнему  распахнуты.   Кто   знает,   что
выплеснут, они, когда царь бросит в бой лучшую часть своей армии?
   Да, Черные отступали, но это было еще не бегство.  И  успех  недешево
обошелся ремийцам.
   Люг взглянул на царя и без труда угадал его колебания.
   Он улыбнулся и сжал коленями бока своего жеребца.
   Конь вождя взвился на дыбы и рванулся вперед.
   - Я подниму их, мой царь! - крикнул сокт.
   Всадники охраны шарахнулись  в  стороны.  Фаргал  не  успел  и  слова
сказать, как между ним и соктом уже было приличное расстояние.
   Царь посмотрел вслед скачущему вниз Люгу и выругался.
   - Шотар! - рявкнул он. - За ним!
   Капитан, будто ожидая подобного сорвался с места  и  стрелой  полетел
вслед  за  соктом.  Оба  всадника,  быстро  превратившись  в  игрушечные
фигурки, пересекли зеленый склон и достигли тылов пешего войска Фаргала.
Царский  штандарт:  Коронованный  Лев   Карнагрии   на   золотом   фоне,
прикрепленный к задней луке седла Шотара, солнечной  искрой  сверкнул  в
рядах Черных. И еще ярче горели алые латы капитана между черных доспехов
пехоты. Люг был не столь заметен, но там, где появился сокт  отступление
прекратилось.
   Фаргал видел, как подтягиваются, восстанавливаются ряды пехотинцев. И
увидел, как взвившись на дыбы, конь  Шотара  рухнул,  увлекая  за  собой
всадника. Но через минуту алый плюмаж снова возник между черных шлемов -
капитан продолжал сражаться.
 
*** 
 
   Когда под Шотаром убили коня,  Люг  понял:  лучше  и  ему  спешиться.
Одинокий всадник слишком уязвим для вражеских лучников.
   - Фар-гал! - заревел сокт.
   И голос его, на миг перекрыв грохот битвы, вселил мужество  в  сердца
воинов.
   Люг соскочил на землю, едва не сбив с ног одного из Черных и  тут  же
вогнал меч в ногу налетевшего ремийца.
   Клинок пронзил бедро и вошел в бок коня. Животное взвилось  на  дыбы,
едва не вырвав оружие из рук Люга.
   - Фаргал! -  еще  раз  прокричал  воин  и,  бросив  клинок  в  ножны,
подхватил  пику  убитого  легионера.  Для  такого  боя  она  была  более
подходящей.
   Люг оказался в самой  гуще  сечи.  Меч  всадника  обрушился  на  него
сверху. Прикрывшись щитом, вождь вогнал острие  пики  в  смотровую  щель
вражеского шлема. Ударил, выдернул и, уперев древко  в  землю,  направил
оружие под щит другого ремийца.
   Прыжок коня бросил всадника на острие  и  вырвал  из  седла.  Пика  с
хрустом переломилась. Третий  ремиец,  налетев  сзади,  замахнулся...  И
двуручный меч Шотара разрубил колено ремийца  вместе  с  наголенником  и
подпругой. Ржание раненой лошади заглушило истошный  вопль  всадника,  а
капитан проворно отскочил и подсек ноги коню еще одного врага.
   - Славно, славно, Шотар! - воскликнул вождь соктов,  уже  подыскавший
новое копье.
   Капитан засмеялся, отбил удар сверху и, перехватив меч  левой  рукой,
правой схватил всадника за ногу и сдернул с седла. Один из Черных тут же
прикончил ремийца ударом копья. Люг проткнул  очередного  врага.  И  еще
одного.. Сокта не зря прозвали Смертным Боем. Шаг за шагом, несмотря  на
яростные атаки ремийцев, Люг, Шотар и еще десятка три  ближайших  к  ним
воинов теснили противника.
 
*** 
 
   Фаргал, немного успокоившись, наблюдал теперь за пехотой Андасана. Он
даже разглядел самого мятежного  военачальника.  Гигант  сидел  на  коне
позади строя в окружении сотни всадников. От него и к  нему  то  и  дело
скакали гонцы. Андасан умело управлял битвой, но Фаргал знал: с  Черными
ему не справиться. В центре и на левом фланге пехота Фаргала  в  полтора
раза превосходила противника по численности.  Да  и  экипированы  Черные
лучше.
   "Переслать еще несколько сотен вправо, " - подумал царь.
   Ему было не оторвать глаз  от  своего  врага.  Как  Фаргалу  хотелось
добраться до бывшего командира Черных и лично проткнуть  ему  горло!  Но
сначала спросить, как  мятежный  военачальник  ухитрился  пробраться  из
Эгерина, через всю Карнагрию, сюда, в Реми. Явно его  кто-то  прикрывал.
Кто-то из сильных Владык. Чем больше Фаргал думал об  этом,  тем  меньше
это ему нравилось.
   - Царь! - раздался рядом напряженный голос Бехера. - Взгляни! Похоже,
волки обложили Люга!
   Фаргал мгновенно повернулся... И пришел в ужас.
   Выровненные совсем недавно ряды Черных в беспорядке отступали  назад.
Кое-кто даже пустился бежать. А  ведь  атакующих  ремийцев  осталось  не
больше восьми сотен против полутора тысяч пехотинцев Фаргала.
   Царь быстро обернулся к магу. Но тот  отрицательно  покачал  головой:
никакого колдовства.
   Но Черные "потекли", и численное преимущество больше не играло  роли.
Но побежали не все. Горстка Черных, человек двадцать, продолжала стоять.
Этим бежать было некуда: их обложили со всех сторон. И среди  окруженных
каплей крови горели доспехи Шотара. А приглядевшись,  Фаргал  заметил  и
ныряющий вверх-вниз коричневый шлем сокта.
   Ярость багровой пеленой застлала взор Фаргала. Он вырвал щит и  копье
из рук оруженосца.
   - А-а-а! - заревел он и, даже не опустив забрала,  ударил  шпорами  в
брюхо коня.
   - А-а-а!
   Боевой жеребец  царя,  огромный,  как  носорог,  зверь  в  сверкающих
доспехах, снялся с места и, разгоняясь, поскакал вниз.
   - Фаргал! Ха! Фаргал! - взвыл Бехер.
   И двенадцать сотен царской стражи, сто двадцать Алых, понеслись вслед
за своим государем.
   Дикой радостью вспыхнули глаза Дарзара. Тысяцкий поднял тяжелое копье
с золотым флажком и указал им: вперед!
   И  сплошная  масса  всадников  в  красных,  будто  окровавленных  уже
доспехах, сотрясая почву, взрыхляя ее не хуже бороны множеством огромных
подкованных сталью копыт,  перевалив  через  гребень  холма,  покатилась
вниз.
   Царь лишь на полсотни шагов опередил собственную охрану. А его стража
- на три сотни шагов опередила тысячу Алых.
   Фаргал  достиг  первых  бегущих.  Те,  мимо  кого  пронесся  огромный
всадник, останавливались, оглядывались.
   Вражеский воин,  преследующий  бегущего  пехотинца,  увидев  Фаргала,
развернул коня, потянулся, чиркнул  мечом  по  белому  наплечнику.  Царь
проскакал  мимо,  даже  не  заметив  нападавшего.  Все  его  мысли  были
устремлены вперед, туда, где обложенный со всех сторон бился Люг.
   Ремиец поскакал следом, но  куда  ему  было  тягаться  в  скорости  с
жеребцом царя. Осадив лошадь,  он  повернулся,  выискивая  более  легкую
добычу...
   Налетевший отряд Бехера опрокинул всадника вместе с конем, втоптал их
в грязь.
   Расшвыривая стальной грудью озверевшего жеребца  чужих  и  своих,  не
успевших убраться с дороги, Фаргал подскакал к месту, где враги  плотным
кольцом охватили девятерых оставшихся воинов и  Люга  с  Шотаром.  Когда
копье царя, смаху ударив в спину, выбило из седла первого  из  ремийцев,
Черных оставалось уже только семеро.
 
*** 
 
   Шотар потерял шлем, голова окровавлена. Но это была кровь врагов. Люг
сменил уже третью пику. Бешеная энергия вождя соктов, казалось, заразила
и сердца простых пехотинцев. Они бились и  умирали  с  невиданной  среди
Черных яростью и отвагой.
   На четвертом ударе  копье  Фаргала  с  треском  переломилось  и  царь
выхватил меч. Всадники врага теснили его со всех  сторон.  Удары  так  и
сыпались. Но лучшие в  Карнагрии  доспехи  и  невероятная  мощь  хранили
Фаргала. Огромный меч взлетал и падал с такой быстротой, что  позади  не
оставалось живых. Как вспахивающий землю плуг,  царь  прорывался  сквозь
теснящихся врагов.
   И он пробился!
   - Фар-гал! - заревел сокт, увидев над собой белые доспехи царя.
   - Фар-гал! - из последних сил завыли Черные.
   Но появление грозного всадника нисколько не смутило ремийцев. Их было
не меньше двух сотен. И атаковали они с яростью бешеных псов. Две  сотни
- против девяти, нет уже шести  пеших  и  одного  всадника.  Воины  Реми
напрочь забыли о том, что и они - подданные Фаргала.
   Десять дюжин Алых под водительством Бехера смаху  врезались  в  толпу
ремийцев. Как раскаленный клин сквозь глыбу воска. Мигом прорвались  они
к царю, окружили его и уцелевших воинов, стеной отделив от врага.
   - Как ты вовремя, мой царь! - воскликнул сокт, бросая копье и ловя за
узду ремийского коня.
   Его собственный жеребец сейчас скакал по склону холма в четверти мили
от хозяина.
   Фаргал,  без  слов,  приподнявшись  на  стременах,  обнял  друга.  Их
стальные шлемы зазвенели, ударившись. Оба расхохотались.
   - Шотар! - воскликнул Фаргал, увидев подле своего стремени капитана.
   Воин был ранен, на голове его красовался черный шлем пехотинца вместо
разрубленного, собственного. Но - жив!
   - Ты будешь вознагражден, Шотар!
   - Лучшая награда - твоя милость, государь! - воскликнул  воин,  отдав
коронный салют.
   Алые Бехера отбросили всадников Реми. А сверху уже  нахлынула  лавина
Дарзаровой  тысячи.  Несколько  минут  -  и   к