но, исчезла. Растаяло и само окно.
   Освободившийся от заклинания Карашшер бросился  к  своему  господину.
Тот был без чувств.
   Прошло не меньше пяти минут, пока в камне  на  диадеме  Власти  снова
затеплился огонь, а жрец Аша сумел вернуть себе дар речи.
   - Кэр... - еле слышно прошептал он. - Что?
   Карашшер посмотрел на алтарь.
   Кэра на нем не было.
 
*** 
 
   Двое мужчин лежали у берега огромного подземного  озера.  Воздух  над
ними пронизывал слабый желтоватый свет, отчего полоска пены  вдоль  края
воды казалась желтой.
   Сама пещера была столь громадна, что два человеческих тела на дне  ее
- не больше, чем пара муравьев на полу царской опочивальни.
   Оба человека, распростершихся на каменном  основании  пещеры  были  в
беспамятстве.  И  совершенно  обнажены.  Но  на  пальце  одного  блестел
перстень с путеводным камнем, а на запястье другого - золотой браслет  с
атакующим соколом.
 
Глава девятая 
 
   Войска простояли в ремийской крепости три дня.  О  судьбе  тех,  кого
поглотило нутро Злого Замка, не было никаких известий.  Дарзар  приказал
своим людям непрерывно дежурить  у  ворот  замка,  но  оттуда  никто  не
выходил. И войти внутрь тоже никто не пытался.
   Дарзар, Шотар и Кайр совместными усилиями навели порядок в крепости и
прилегавших к ней областях земли Реми.
   Ладар погиб. Погиб и мятежный племянник  Шарама  Сарнала.  По  следам
Андасана был послан отряд из трех  тысяч  всадников-райносцев,  горевших
желанием искупить свою  вину  (Часть  объединенного  войска  мятежников,
после разгрома рассеявшегося по  окрестным  лесам,  спустя  сутки  снова
собралась у крепости и предала себя на милость  императора).  Три  сотни
райносцев достигли предгорий Яго и вернулись ни с чем.  Бывший  командир
Черных опять ускользнул.
   Благородный  из  благородных  Хонт-Хурзак,  Владыка   Шорисдара   был
подвергнут допросу.  Бескровно,  однако  и  без  почтения  к  титулу.  О
чародействе он не знал ничего. Подняться против императора его  уговорил
Андасан.
   Теперь, после  разгрома,  Хонт-Хурзак  искренне  поносил  Андасана  и
клялся приложить все силы для его  поимки,  а  также  возместить  ущерб,
причиненный  бунтом.  Владыка  Шорисдара  был  готов  на  все,  лишь  бы
сохранить жизнь. Правда, узнай он об исчезновении  Фаргала,  быть  может
обрел бы прежнюю спесь. Как-никак по праву крови он - первый кандидат на
трон.
   Впрочем, знай военачальники Фаргала наверняка, что царь  погиб,  вряд
ли Хонт-Хурзак надолго бы его пережил. Мстительность  Владыки  Шорисдара
знали все, а три военачальника, в чьи руки он попал, были  не  настолько
глупы, чтобы рисковать.
   Дни шли. В окрестные селения стали  возвращаться  жители,  ушедшие  в
леса, едва  запахло  войной.  Это  принесло  новые  проблемы.  Наемники,
которые посчитали себя обойденными (им не позволили  полностью  ободрать
захваченную крепость), роптали. Только железная рука  Кайра  и  обещание
дополнительного вознаграждения из  средств  Хонт-Хурзака  держали  их  в
повиновении. Однако к исходу третьего дня в крепость явились жалобщики и
Кайру пришлось выпороть пятерых солдат за грабеж  и  повесить  двоих  за
насилие и убийства.
   Пора было возвращаться в столицу. Но как возвращаться без императора?
Приняли решение подождать еще три дня.
   К исходу второго к Шотару прискакал вестник.
   "Фаргал вернулся!"
 
*** 
 
   - Я знал, что он выкарабкается! - воскликнул  Дарзар,  бывший  в  это
время в гостях у Шотара.
   - Веди нас к нему! - приказал он вестнику, поспешно пристегивая меч.
   Воин покачал головой.
   - Он направляется сюда! - сказал он не слишком радостно.
   Воодушевление Дарзара угасло. Приглядевшись к унылому лицу  вестника,
он тут же заподозрил неладное.
   - Верное решение! - одобрил Шотар, менее пылкий, чем тысячник Алых. -
Здесь ему будет удобней, чем в любом другом доме!
   Капитан имел в виду дворец Владыки Реми, который занял  в  первый  же
день после падения крепости.
   -  Позови  сюда  Косогубого!  -  приказал  капитан  одному  из  своих
охранников. И, повернувшись к вестнику:
   - Что с царем?
   Тот мялся, не зная  что  ответить.  И  тут  внизу,  на  первом  этаже
раздался шум и несколько голосов одновременно  выкрикнули  императорское
приветствие.
   - Он здесь! - воскликнул Дарзар, побледнев.
   - Идем! - сказал ему капитан. - Встретим!
   Сбежав вниз по широкой лестнице, военачальники сразу же увидели отряд
Алых,  пересекающий  обширный  зал.  Оба  поспешили   навстречу.   Воины
расступились, давая им дорогу.
   - О, мой государь! - в  смятении  проговорил  Дарзар,  увидев  своего
императора.
   Фаргал выглядел ужасно. Доспехи его  превратились  в  решето,  черные
волосы свалялись и лохмами висели вдоль изможденного лица.  Могучая  шея
стала по-стариковски тонкой, а от мышц, облегавших широкий костяк, почти
ничего не осталось. Царь выглядел, как человек,  не  один  десяток  дней
проведший без пищи. Кайр, в эту  минуту  вбежавший  в  зал,  остановился
справа от Шотара и взирал на царя, не зная, радоваться ему или горевать.
   Потускневшими   глазами   Фаргал   посмотрел   на   встречавших   его
военачальников. Если б не характерный ястребиный профиль, ни один из них
не признал бы царя - настолько тот изменился.
   Люг, на плечо которого опиралась рука императора Карнагрии,  выглядел
получше, но  и  ему  досталось  изрядно.  Толстый  слой  пыли,  размытой
потеками пота, покрывал лицо сокта. Борода  была  опалена,  нос  распух,
глаза воспалились и заплыли.
   - Приветствуем тебя, царь! - четко произнес Шотар.
   Но губы его дрожали.
   - Благодарю! - даже голос царя стал высоким  и  скрипучим,  словно  в
горле у Фаргала пересыпался песок.
   - Люг, - негромко спросил Кайр. - Только - вы?
   - Да! - сокт вздохнул. - Только мы. Больше никто!
   Шотар подхватил царя слева и был поражен легкостью его тела.
   - Кто-нибудь! - крикнул он. - Распорядитесь о трапезе для государя!
   - Я позабочусь! - взялся Дарзар. -  Пища,  горячая  вода,  постель  и
лекарь!
   - Лекарь ни к чему! - сказал Люг и Шотар удивленно взглянул на сокта.
   Но Фаргал поддержал:
   - Да, лекарь - это лишнее! Только вода, пища и постель!
 
*** 
 
   Спустя  час,  когда  Фаргал,  накормленный,  вымытый  и   осмотренный
все-таки лекарем (Шотар  настоял!)  уснул,  Люг  и  трое  военачальников
собрались в соседних покоях.
   - Если вы думаете, что я стану что-то рассказывать,  -  хмуро  заявил
сокт, - то ошибаетесь! Есть кое-что, о чем лучше молчать!
   - Ты уверен, что все, кто был с  вами  -  погибли?  -  спросил  Кайр,
поглаживая повязку.
   Тысячник все еще надеялся увидеть Кэра живым.
   - Все! - ответил сокт. - И воины и маги. Это был кошмар! А  потом  мы
целую вечность блуждали в кромешной тьме! Не знаю,  сумеет  ли  государь
оправиться! Ему пришлось много хуже, чем мне! Боюсь, ему уже никогда  не
стать прежним Фаргалом!
   Слова человека, всегда более  других  верившего  в  мощь  царя-воина,
повергли остальных в смятение.
   - Мы будем беречь его! - угрюмо пробормотал Дарзар.
   - Что бы ни было, - произнес Шотар.  -  Вы  вернулись,  хвала  богам!
Погибни Фаргал - усобицы не миновать!
   Кайр и Дарзар кивнули, соглашаясь.
   - Что у вас? - спросил сокт.
   - Войско готово выступить! - ответил Шотар. - Но Фаргал...
   - Царь не скоро сядет в седло, - произнес сокт. - Но его можно  нести
на руках. Уверен, во Дворце  он  быстрее  придет  в  себя!  Если  вообще
когда-нибудь... Так! -  оборвал  он  сам  себя.  -  Мы  можем  выступить
послезавтра! А сейчас, прошу меня простить, - я хотел бы отдохнуть!
   - Да, - проговорил Дарзар, когда сокт вышел.  -  Люг-Смертный  Бой...
Досталось ему...
   - Ну, в сравнении с Фаргалом вождь еще хорош! - возразил Кайр.  -  Из
тюремной ямы краше выходят!
   - Косогубый! - сказал Шотар. - Займись-ка завтра  с  утра  носилками!
Везти царя на колеснице по здешним дорогам нельзя!
   - Люг и сказал: на руках! - напомнил Дарзар. -  А  насчет  носилок...
Думаю, паланкин Хонт-Хурзака - в самый раз! А толстяк пусть  прогуляется
пешком, порастрясет жирок!
   Все  трое  рассмеялись  преувеличенно  громко,  словно  обрадовавшись
поводу посмеяться.
   Но на душе у каждого было черно. Особенно, у Кайра,  которого  потеря
Кэра буквально выбила из седла. Сколько надежд он возлагал  на  молодого
воина.
   Выйдя из дворца Владыки Реми, самериец вспомнил, что должен отправить
черного вестника в дом Шера, как обещал Вардали.
   Жена царского Советника связалась с самерийцем за день до  того,  как
войско выступило в поход. С ее связями отыскать  след  юного  гладиатора
было не так уж трудно. Кайр, знавший Вардали достаточно  хорошо  (не  он
один!) и уважавший ее не только как женщину, искусную в любви, но и  как
человека, управлявшего своей судьбой, не отказал  в  просьбе.  Кайр  (и,
опять-таки, не он один) питал слабость к Вардали, чья древняя  кровь  не
прокисла за время, прошедшее от Шаркара-Победителя.  Быть  бы  ей  женой
настоящего мужчины, а не этого слизняка Гагарана!
   Так Кайр узнал о подруге своего родича и не  мог  не  одобрить  выбор
Кэра.
   "Вот кому придется еще круче, чем мне! - подумал самериец, вспомнив о
юной Ирдик.
   Кайру, воину клана Мечей, достойная смерть Кэра служила хоть каким-то
утешением, а вот ей...
   "Все-таки я расспрошу Фаргала, когда он  немного  придет  в  себя!  -
подумал самериец. - Быть может он окажется разговорчивей сокта?"
 
*** 
 
   Шотар, капитан Дворцовой  стражи,  плохо  спал  в  эту  ночь.  Приняв
негласное старшинство над войском, он надеялся не только на  возвращение
Фаргала, но и на то, что царь сам решит мучившую его проблему. Теперь же
стало ясно, что ответственность все еще на нем, Шотаре. "Черный  замок",
так называлась снедавшая капитана тревога.
   Шотару было очевидно, что корни вспыхнувшего бунта не  в  одном  лишь
Андасане. Бывшему командиру Черных не удалось бы склонить к восстанию ни
осторожного Ладара, ни трусливого Хонт-Хурзака. И, тем более,  сохранить
все в тайне от соглядатаев Императора.
   Подготовка мятежа требует времени. И еще надо  уговорить  собственных
людей подняться против такого властелина, как Фаргал. Уговорить всех, да
так, чтобы ни один не отправился к царю, продавать ценные сведения.
   Шотар  складывал  факты:  странное   поведение   пленников,   которых
захватили  на  подступах  к  Реми,  мгновенное  и,  кажется,  совершенно
искреннее  раскаяние  недавних  врагов.  Не  для  того,  чтобы  вымолить
прощение, ведь Фаргал никогда не  карал  рядовых  мятежников,  что  было
общеизвестно. Царя не раз порицали за мягкость к своим: В Карнагрии  это
не принято.
   Злой замок, полагал Шотар, был центром всего.  Счастье,  что  Фаргалу
удалось выбраться, но замок-то по-прежнему стоит. И  никто  не  решается
даже вынести из него  тела  погибших,  хотя  смрад  разлагающейся  плоти
чувствуется за три квартала.
   "Прикажу заложить его камнем! - решил Шотар. - В  два  ряда.  Нет,  в
три! Чтобы  ни  один  демон  не  выбрался  наружу!  Три  ряда  камней  и
серебряный щит с именем Ашшура! Вот так!
   Определив, что  будет  делать,  Шотар  несколько  успокоился.  Однако
уснуть ему удалось только под утро.
   Не спали и в покоях царя.
 
Конец второй части 
 
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ 
"ПОЙ, МОЙ МЕЧ!" 
 
Глава первая 
 
   Герой, шестилетний пес боевой породы, поднял обросшую черным  жестким
мехом голову, прислушался.
   Негромкий скрип раздавался из-за стены.
   Герой  поднялся,  сошел  с  ковра  и,  постукивая  когтями  по  полу,
приблизился к стене. Он знал, что за ней - пустота. И пустота - за тремя
из пяти стен царской опочивальни.
   Он, Герой, стерег императорские покои каждую ночь.  Это  его  работа:
стеречь царскую спальню в отсутствие хозяина.
   Пес чувствовал: там, за стеной, что-то живое. Он  не  боялся.  Таких,
как он и вывели, чтоб не  боялись  никого.  Потому  Герой  с  одинаковым
бесстрашием прыгал и на вооруженного человека и на атакующего кабана.  А
сила пса была такова, что даже любитель собачьего мяса, леопард, не стал
бы задирать Героя.
   Там, за стенкой, кто-то был.
   Этот кто-то, возможно, не догадывался о  присутствии  Героя.  Поэтому
пес не залаял. Даже не зарычал. Он из тех, кто нападает молча.  Бесшумно
и стремительно набрасываясь из засады  и  разрывая  горло  одним  мощным
ударом челюстей.
   За стеной щелкнуло. Деревянная панель дрогнула,  поползла  в  сторону
как живая. Героя это не смутило. Он видел подобное  не  раз.  Осторожно,
задом, пес отполз к царскому ложу. Затаив дыхание, припал черным боком к
бахроме покрывала. Короткие подрезанные  уши  пса  прижались  к  широкой
голове, пушистый хвост мелко дрожал.
   Оно появилось. Не человек. Не зверь. Существо  с  зеленой  светящейся
кожей. Существо, способное привести в ужас любого пса. Но не Героя.
   Двигаясь, как  человек,  Оно  пересекло  комнату.  Пес  выжидал.  Вот
существо обогнуло царское ложе... Герой бесшумно,  прижимаясь  брюхом  к
ковру, пополз... Зеленая мерцающая спина, круглый затылок...
   Пес прыгнул! Сильные челюсти сомкнулись на толстой шее, широкие  лапы
ударили существо в спину... Но враг не  упал!  И  кровь  не  хлынула  из
разорванных артерий. Клыки  собаки  не  более,  чем  на  четверть  длины
погрузились в жесткую плоть. Герой, свирепо рыча, с  остервенением  сжал
челюсти. Но пасть не наполнилась горячей вкусной  кровью...  Вместо  нее
нечто жгучее, тошнотворное обожгло  язык  и  нёбо.  Но  пес  не  обратил
внимания на боль и челюстей не разжал.
   Враг дергался, пытаясь достать Героя, но тот верно выбрал положение.
   Жгучая мерзость все текла и текла. В горле собаки  пылал  костер.  Но
клыки продолжали сдавливать шею  врага,  а  когти  драли  гладкую  спину
существа.
   Вдруг что-то произошло. Шея,  которую  накрыла  пасть  Героя,  начала
куда-то уходить,  сокращаться.  Миг  -  и  зубы  пса  щелкнули,  схватив
пустоту. И, прежде, чем лапы коснулись пола,  когтистая  клешня  сцапала
пса за загривок, встряхнула с беспощадной  силой,  подбросила  в  воздух
(огромного пса,  весившего  больше,  чем  взрослый  мужчина!),  поймала,
разорвав кожу на голове собаки. Герой щелкнул зубами, рванулся -  и  тут
клыки,  ничем  не  уступавшие  его  собственным,  сжали  его  горло.  Не
прокусили. Просто сдавили с такой силой, что  дышать  стало  невозможно.
Герой забился, замахал в воздухе лапами -  бесполезно!  Через  несколько
минут глаза боевого пса остекленели. Оборотень разжал  челюсти  и  вновь
поменял форму, превратившись в нечто,  напоминающее  низкорослого  очень
сильного человека. Затем он легко вскинул на плечо обмякшее тело  собаки
и нырнул в черноту тайного хода. Панель беззвучно задвинулась.
   Утром,  зайдя  в  царскую  спальню,  чтобы  покормить  пса,  дежурный
стражник не обнаружил там Героя.
   Это удивило воина. Но, поскольку он не был уверен,  что  пес  ночевал
здесь, в комнате (он принял дежурство с  рассветом),  стражник  не  стал
поднимать шума. Ведь в спальне не было ни трупа собаки, ни  даже  следов
борьбы. А уж такое чудовище, как Герой, украсть совершенно невозможно.
   Так подумал стражник. А  другие,  те,  кому  он  рассказал  потом  об
исчезновении пса, решили: Герой просто улизнул. Не так уж важно  -  ведь
завтра  прибывает  сам  Фаргал!  А  уж  поприветствовать   хозяина   пес
обязательно явится!
 
Глава вторая 
 
   Войско прибыло в Великондар через неделю  после  того,  как  покинуло
крепость Реми. Воины не стяжали славы, зато вернули в Карнагрию мир, что
иногда поважней, чем слава. И сам царь (пусть и не во главе колонны,  на
боевом коне) вел их по своей земле. Фаргал был с ними  и  конь  его  шел
рядом с носилками, дожидаясь, когда хозяин сможет сесть в седло.
   Войско двигалось без поспешности, и  весть  о  возвращении  пришла  в
столицу несколькими днями раньше.
   Весь эта сняла тяжкое бремя  с  души  Саконнина.  Теперь  можно  было
доложить Совету о случившемся и положить конец слухам.
   И подготовиться к встрече.
   Шарам Сарнал, владыка Райно,  отбыл  в  свою  вотчину,  не  дожидаясь
возвращения Фаргала. Саконнин не стал ему  мешать,  даже  дал  в  помощь
сотню Алых. В мятеже Сарнал явно не замешан, а земля Райно  сейчас  куда
больше нуждается во Владыке, чем Дивный Город.
   В день,  когда  воины  Фаргала  вошли  в  Ашшуровы,  западные  ворота
столицы, погода стояла превосходная. Легкие облачка затянули небо, скрыв
безжалостный лик солнца. Можно было надеяться,  что  к  вечеру  будет  и
дождь, в котором давно нуждались поля.
   Жители Великондара заполнили улицы города часа за два  до  того,  как
дозорные возвестили о появлении колонны.  Они  уже  начали  скучать,  но
оживились, когда стражники принялись расчищать проходы.
   Поредевшая армия двигалась в строгом порядке. Пусть  из  трех  воинов
возвращается один (не менее двух тысяч осталось в Реми залечивать раны),
зато сам царь Фаргал, не знающий поражений, возглавляет войско.
   Несмотря на возражения друзей, Фаргал покинул  носилки  и  пересел  в
седло. Выглядел он неважно, царские одежды свободно висели  на  иссохшем
теле. Но соратники императора Карнагрии не особенно отговаривали его.  В
том, что царь решил возглавить войско, видели знак:  Фаргал  оправляется
от потрясения. Кроме того у царя проснулся аппетит.  Богатырский.  Разве
это не признак выздоровления?  Глядишь,  и  мрачные  предположения  Люга
останутся только предположениями.
   Царь ехал сразу за  трубачами  и  теплый  ветер  столицы  овевал  его
запавшие щеки, принося приветственные  возгласы  горожан.  Легкая  тиара
венчала гордо поднятую голову. Черные волосы Фаргала  покрывала  золотая
сетка, исхудавшие руки лежали на передней луке  седла.  Белый  иноходец,
выбранный для царя Шотаром, нес Императора по улицам его столицы.
   Фаргал, в который раз, возвращался с победой.
 
*** 
 
   Семья Советника Шера ожидала появления  войска  у  входа  во  дворец.
Положение  обеспечило  Шера  место  в  первом  ряду.  Вардали   пришлось
потрудиться, чтобы уговорить дочь прийти сюда. Теперь она  почти  жалела
об  этом.  Праздничное  настроение  толпы  не  уменьшило,  а   увеличило
страдания Ирдик.
   Когда  пара  трубачей  показалась  из-за  Белой  Башни,  аристократия
Великондара  разразилась  криками   не   менее   громкими,   чем   вопли
простонародья.
   Царь встретил ликование высших с тем же равнодушием,  что  и  радость
черни. Молчаливый, серьезный, он чуть покачивался  в  седле  под  ровный
стук серебряных копыт иноходца.
 
*** 
 
   Ирдик негромко вскрикнула и вцепилась в руку матери.
   Вардали Шера обернулась и привычная улыбка сползла с ее нарумяненного
лица. Дочь ее стала совершенно белой.
   - Мама! - проговорила девушка! - Это Кэр!
   - Где? О чем ты? - с тревогой воскликнула женщина, озираясь.
   - Это не Фаргал, - пробормотала Ирдик. - Это Кэр, мама!
   Глаза девушки лихорадочно блестели.
   Вардали быстро оглянулась.
   - Да нет же! - возразила она. - Это царь! Конечно, он  немного  похож
на нашего мальчика... - женщина засмеялась, но смех застыл у нее внутри,
оборвавшись. Так испугало ее лицо дочери.
   - Ты посмотри, - дрогнувшим голосом произнесла она. - Царь - мужчина!
И волосы у него черные! Ирдик!
   - Это Кэр! Кэр! - словно в трансе повторяла девушка.
   - Кэр! - вдруг закричала она во весь голос.
   Иноходец  Фаргала  как  раз  в  этот  момент   поравнялся   с   Шера.
Пронзительный крик девушки пробился сквозь  сотню  других  возгласов,  и
всадник услышал.
   Гордая голова с ястребиным профилем медленно повернулась.
   Император взглянул вниз и его  серые  глаза  встретились  с  зелеными
глазами Ирдик.
   Судорожно вздохнув, девушка потеряла сознание. А белый иноходец понес
императора Карнагрии дальше и спустя несколько минут победоносное войско
вошло в дворцовые ворота.
   А Ирдик Шера пришла в себя только через час и первое, что сказала она
не находившей себе места от беспокойства матер