ы увидели холл, освещенный получше, чем  комната,  которую
мы покинули. Правда, в нем пахло гнилыми огурцами, йодом и  речной  тиной.
Пол, выложенный огромными каменными плитами,  пропускал  воду  на  стыках.
Грубо оштукатуренные стены растрескались, и  по  трещинам  тоже  струилась
йода. В этих же  стенах  когда-то  были  дверные  проемы,  теперь  наглухо
заложенные кирпичом и просмоленные, но такие же  мокрые.  Казалось,  здесь
сочится из всех щелей.
     Коридор, ведущий из холла, свернул вправо и закончился  металлической
стеной с круглой дверью - массивной, как в банковском сейфе. Мой проводник
положил руку на рычаг, потянул его на себя, потом  повернул  влево.  Дверь
Отворилась, он, пригнувшись, вошел, я - за ним.
     Мы оказались в широком коридоре, ярко освещенном, с гладкими стенами,
сверкающим полом и, главное, свежим воздухом. Пройдя с  десяток  шагов  мы
попали в просторный зал с мозаичным полом и стенами,  покрытыми  росписью:
картины изображали мужчин и женщин в коротких шотландских юбочках, которые
бросали какие-то палки в птиц, взлетающих с болота. В дальнем углу комнаты
у широкого дверного проема, за большим столом  из  целой  мраморной  плиты
сидел склонившись над бумагами, какой-то человек. Мы подошли к нему.
     - Прошу ваших указаний, - гаркнул  охранник,  после  чего  "чиновник"
посмотрел на него, на меня, а потом встал из-за стола.  Отступив  на  шаг,
мой провожатый ждал, когда тот обойдет стол.
     - Арестовать, - равнодушно произнес  "чиновник"  и  сделал  указующий
жест в мою сторону. "Пора!" -  решил  я  и  первым  нанес  удар  "клерку".
Отпрянув, я наткнулся на своего провожатого, угостил его  кулаком  в  ухо,
потом швырнул второго падал через стол... В это время-верзила прыгнул  мне
на спину. Свившись в клубок, мы покатились по полу, и я явственно  услышал
стук его черепа о мрамор. Мой противник затих - видимо, навсегда. Тот, что
еще недавно невозмутимо восседал  за  столом,  теперь  стоял  на  коленях,
судорожно нащупывая висящий на шее золотой свисток. Свисток схватил  я  и,
потянув за цепочку изо всех сил,  приложил  "чиновника"  головой  о  стол.
Соприкоснувшись с мраморной столешницей, он странно забулькал и  повалился
на пол.
     Я тяжело дышал, в голове шумел прибой. Не успел  я  оправиться  после
своего путешествия по водосточной трубе, как на тебе - приятный сюрприз.
     Сначала в зале  было  тихо,  потом  я  услышал  шаги  -  приближались
несколько человек. В голове моей пронеслись  разные  варианты  предстоящей
встречи, и ни одного хорошего, потому что два окровавленных тела  на  полу
многовато для одного чужака.
     Взгляд мой упал на дверь, украшенную золотыми скрепками. В два прыжка
я оказался возле нее и надавил на ручку. Дверь со скрипом  подалась,  и  я
сделал еще один шаг в неведомое.
     Это снова был коридор,  но  шире  предыдущего,  с  высоким  потолком,
хрустальными люстрами. Свод  поддерживался  колоннами,  как  в  готическом
храме. Здесь в стенах тоже имелись  пустоты,  однако  зацементированы  они
были, против прежнего, чрезвычайно аккуратно. Еще одна незапертая дверь...
Еще один зал. Правда, этот  был  обставлен  современной  мебелью,  украшен
коврами и картинами. Но и здесь царил хаос: кипы газет и  предметы  одежды
валялись на столах и на полу, стопки грязных тарелок стояли на буфете,  на
сиденьях кресел и даже на покрытых ковром  ступенях,  ведущих  к  открытой
арке. На ковре расплывались пятна грязи, а на роскошных  обоях  проступила
плесень - следствие неизменной сырости.
     Из  коридора  донеслись  голоса,  потом  заскрипела   дверь.   Погоня
обнаружила бы меня сразу, поэтому я спустился  по  ступенькам  и  попал  в
следующую  комнату,  где  в  нос  мне  ударил  запах  чеснока  и  грязного
постельного белья. У левой  стены,  на  огромной  кровати  под  балдахином
возвышалось нечто огромное и разбухшее. Человек,  раскинув  руки  и  ноги,
возлежал  на  горе  атласных  подушек.   Существо   уставилось   на   меня
неестественно крошечными для  огромного  черепа  глазками.  Его  массивные
челюсти задвигались, исторгая тоненький голосок говорящей куклы.
     - Заткнись, - оборвал я.
     Выхватив пистолет из кобуры, я подошел к той стене, что была не видна
от двери из коридора.
     - Если кто-нибудь просунет голову в дверь, получишь пулю, -  пообещал
я. - Понял?
     Выпученные глаза рассматривали  меня  еще  какое-то  время,  это  был
единственный признак того, что меня  слышат.  А  может,  он  глух  или  не
понимает  по-английски.  Так  или  иначе,  пистолет  в  моих   руках   был
убедительным аргументом. Голоса из коридора слышались все ближе.
     - Прикажи им убраться, - прошипел я, - прикажи по-английски.
     Он набрал в грудь воздуха, - по атласным подушкам пробежала волна,  -
и взвизгнул:
     - Пошли прочь!
     Шаги, приближавшиеся к двери, стали глуше - люди ступили на ковер. Их
было не меньше трех, судя по голосам. Я  мысленно  измерил  расстояние  от
себя до "спящей красавицы".
     - Пошли прочь! - снова пропищала гора жира. - Сейчас же!
     Голос в коридоре отдал команду, и шаги стали удаляться.
     Подождав, пока они совсем затихли, я сделал глубокий вдох - до  этого
я и  не  подозревал,  что  не  дышу.  Толстяк  разглядывал  меня  и  таким
вниманием, словно ждал какого-то фокуса, который он ни  за  что  не  хотел
проморгать.
     - Ты не такой, как мы, - пропищал он наконец.
     - А кто такие "мы"?
     - Ты как сюда попал? - ответил он вопросом на вопрос.
     - Я шел по следу, здесь он кончился.
     - Это невозможно. - Лысая голова закачалась из стороны  в  сторону  в
большом волнении.
     - Иногда возможно, - возразил я. - Ну так рассказывай, переросток.  Я
так долго сюда добирался, что нервы мои на пределе. Могу сорваться.
     - У меня очень много денег, - затараторил толстяк.
     - Золотыми монетами?
     - Какими хочешь. Я позову того, кто...
     - Никого ты не позовешь. Что это  за  парни,  которых  доставил  сюда
Рашас, а они заплатили золотом? Толстяк пожевал губами.
     - Я дам тебе власть...
     - У меня ее и так хватает. - Обойдя кровать, я приставил револьвер  к
его горлу:
     - Кто ты такой? Что это за место? Кто те  молчаливые  парни,  которые
так лихо стреляют?
     Он запищал и захлопал толстыми ладонями по грязной шелковой простыне.
     - Ты знаешь человека по фамилии Сэтис? -  продолжал  я.  Однако  даже
если толстяк его и знал, то не подал виду. Он глядел на меня не отрываясь,
словно я исполнял стриптиз. Выпростав одну руку из-под  одеяла,  он  то  и
дело трогал крышку резного сундука у кровати, а заметив мой взгляд,  убрал
руку. Подойдя ближе, я откинул крышку и увидел сложенное белье,  а  сверху
какую-то одежду из зеленого материала, отливающего металлом.  Не  успел  я
протянуть руку за этим костюмом, как он издал писк  придушенной  курицы  и
рванулся ко мне.
     Я отскочил прочь, но, видимо, недостаточно быстро.  Его  жирная  рука
схватила мою и зажала ее, словно тиски. Я вырвался, успел упереться  ногой
в его живот и сильно двинуть в ухо. Но этого оказалось мало: взревев,  как
обиженный слон, толстяк пытался схватить меня за шей,  но,  промахнувшись,
угодил в плечо. Он снова потянулся к моему горлу  и  на  этот  раз  достиг
цели. Пальцы его сомкнулись, как щипцы. Сосредоточившись, я наметил  точку
на его физиономии и, собрав всю свою злость,  нанес  сокрушительный  удар.
Глаза толстяка замутились, тело пронзила судорога, и он обмяк.
     Я заставил себя встать на ноги,  проверил  свои  суставы,  с  немалым
удивлением заметив, что все они целы. Большой бэби неплохо  дерется,  если
его разозлить, подумал я.
     Вынув  из  сундука  зеленое  одеяние,  я  встряхнул   его   и   узнал
комбинезончик, который миг принадлежать только одной женщине.



                                    9

     Минут через пять толстяк пришел  в  себя.  Он  пару  раз  дернулся  в
конвульсиях, но присмирел, ощутив дуло револьвера, которое я  приставил  к
его горлу:
     - Где она?
     Увидев комбинезон в моей руке,  он  состроил  такую  гримасу,  словно
проглотил ложку уксуса:
     - Не скажу.
     - Пеняй на себя. - Я прижал дуло с такой силой, что толстяк  чуть  не
задохнулся. Он шарахнулся от меня, а я снова ткнул его револьвером.
     - Меня нельзя убивать, - защебетал толстяк, похоже было что он  свято
в это верит. - Меня нельзя трогать руками, причинять вред или боль.
     - Это понятно, но в жизни бывают неприятные моменты, - ответил  я.  -
Даю тебе пять минут на размышление.
     - Я подарю тебе других женщин, сколько пожелаешь...
     - Спасибо, мне нужна эта.
     - Мне она тоже нужна, - настаивал толстяк.
     - Зачем? Для чего ты вообще ее сюда затащил?
     - Мне нужны ее гены.
     - Лучше говори правду, это легче - не надо думать.
     - Я уже сказал тебе...
     - Ну вот что... Вызови одного охранника и  прикажи  привести  девушку
сюда, потом удали его. Ты знаешь, как это делается.
     Какое-то время Большой Бэби злобно ворчал, потом  указал  пальцем  на
крупную кнопку в резном изголовье своего ложа:
     - Мне нужно нажать вот это...
     - Давай.
     Я наблюдал за тем, как он возится с кнопкой, потом послышался неясный
треск в другом конце комнаты. Я заметил в углу маленький  стереотелевизор,
на экране которого появилось мужское лицо.
     - Он нас не видит, - доверительно прошептал толстяк.
     Мужчина с экрана  сказал  несколько  отрывистых  фраз  на  незнакомом
языке, затем толстяк  дал  ему  указание.  Все  это  время  я  не  отнимал
револьвер, чтобы он не забывался. Лицо на экране исчезло, телевизор погас.
Толстяк взвыл и начал хлопать пухлыми руками по простыне.
     - Когда женщину приведут, ты должен сразу исчезнуть, - сказал он мне.
     - Пусть приведут, а я уж разберусь. Лежа на кровати,  он  внимательно
на меня смотрел, иногда из его необъятной груди вырывался стон. Я взглянул
на часы, прошло пять минут.
     В соседней комнате раздались шаги, и я снова прижался к стене.
     - Только девушку, без охраны, - прошипел я сквозь зубы.
     Большой Бэби прощебетал  приказ,  раздались  звуки  недолгой  борьбы,
потом, споткнувшись о порог, в комнате появилась Риссия. Вместо одежды  на
ней был бесформенный серый балахон, пори босы,  на  лбу  небольшая  ранка,
руки связаны за спиной. Брезгливо посмотрев на  толстяка  в  постели,  она
сказала что-то высокомерным тоном на языке, на котором  когда-то  говорила
со  мной.  Сделав  шаг  вперед,  Риссия  увидела   меня   и   замерла   от
неожиданности. Потом ее лицо озарила улыбка, словно солнышко  вышло  из-за
туч.
     - Акмал! - Шагнув ко мне, она заколебалась и взглянула на толстяка.
     - Объясни ей, что я ее  забираю,  -  рявкнул  я,  потом  обернулся  к
девушке: - Все в порядке, Риссия, мы уйдем имеете. - Я  разрезал  веревку,
связывающую ей руки, на них остались красные полосы. Толстяк тараторил, не
переставая, видно, пытаясь ее убедить.
     - Хватит, - оборвал я. - Пойдем, Риссия, - и взял ее за руку.  Слегка
задержавшись, она сказала толстяку что-то резкое, он ответил,  после  чего
она добавила еще несколько фраз. Он перевел на меня свои выпученные глаза.
     - Вас все равно поймают, - сказал он по-английски. - И убьют. Женщина
велела передать это тебе.
     - Рад тебя видеть, детка, - улыбнулся я. - Поехали домой.
     Я подошел к кровати, выковырял переговорную кнопку  из  изголовья,  а
провода засунул так, чтобы толстяк не смог их достать.
     - Мне от тебя нужна только одна  вещь,  -  сказал  я.  -  Костюм  для
подводного плаванья.
     - Ничего не знаю...
     - А ты подумай, - я снова надавил на его шею револьвером. Он взвыл.
     - Может, в кладовке? Да, я припоминаю, много лет назад...
     - Где ближайший выход?
     - Там. - Он указал пальцем  на  запертую  дверь  около  гардероба.  -
Пойдете по коридору. Там и кладовка.
     - Где ключ от двери?
     - Нажми на голову дракона в изголовье. Я нажал, и дверь распахнулась,
за ней открылся темный коридор с мокрым полом.
     - Мэл, ходить нет, - сказала Риссия.
     - Мне и самому не нравится этот лаз, но  если  мы  там  не  обнаружим
кладовки, то вернемся и я продырявлю ему башку. - После чего  я  улыбнулся
толстяку, взял Риссию за руку и вышел в мокрый коридор. Пройдя метра  три,
мы заметили, что свет тускнеет, потом он погас совсем. Я  бросился  назад,
но  опоздал  на  секунду,  и  дверь,  до  которой  оставался   один   шаг,
захлопнулась.
     - Мэл! - выдохнула Риссия.
     - Да я в порядке, просто просчитался. Наверное, у толстого  есть  еще
одна кнопка, которой я не видел. - Я встал, на ощупь добрался До Риссии  и
обнял ее за плечи. Дрожа, она прильнула ко мне. Вспомнив о фонаре, все еще
пристегнутом к моему поясу, я осветил дверь и увидел гладкую  поверхность,
без всяких там драконовых голов. Оперившись о дверь, я  почувствовал,  что
она массивна, как вход в Главный национальный банк.
     - Ничего мы здесь не дождемся, Риссия, - сказал я. - Видимо, придется
идти вперед. - Она храбро улыбнулась и взяла меня за руку.  Мы  прошли  по
коридору метров десять, потом свернули направо и  увидели,  что  наш  путь
кончается тупиком - стальной дверью.
     - Прекрасно, - констатировал я. - Пришли, называется. Однако,  может,
мы не заметили какой-то боковой  двери?  -  Мы  проделали  обратный  путь,
тщательно просматривая стены. Всюду была плотная кирпичная кладка, если не
считать нескольких широких щелей, из которых, как и везде, сочилась  вода,
добавляя слякоти под ногами.
     - Здесь мы ничего не найдем, дорогая, - сказал я,  -  нужно  еще  раз
осмотреть дверь к Большому Бэби.
     Я обшарил ее фонарем от порога до притолоки от одного края до другого
и не увидел даже дырочки, в которую вошла бы булавка. Дверь как будто была
сделана из монолитной металлической плиты.
     Риссия, которая светила мне фонарем, вдруг  прикоснулась  к  чехлу  с
инструментом, который Кармоди пристегнул к моему поясу.
     - А это что? - спросила она.
     - Набор для взломщика, - ответил я. - Но здесь он вряд ли поможет.
     Но я все  же  отстегнул  чехол  и  открыл  его,  изнутри  мне  словно
подмигнуло что-то металлическое.
     - Ломики, рычаги, мелкие пилы, - перечислил я.
     - Джентльменский набор для грабителя.
     Внимание  привлек  маленький  газовый  резак,  величиной  с   обычный
консервный нож. Когда-то Кармоди рассказывал мне  про  такие  резаки:  они
работают  на  особой  газовой  смеси,  которая   "берет"   даже   металлы,
используемые в ракетной технике. Что ж, попробуем...
     Минут пять я возился с этим инструментом, прежде чем  получил  ровное
белое пламя, еще минут пять ушло на поиски того места,  где  удобнее  было
проделать дыру в металле.
     Риссия  наблюдала  за  моими  действиями,  а  пламя  от  резака   все
разгоралось.  Углубление  в  цельнометаллической  двери   увеличилось   на
полдюйма.  Неожиданно  искры  посыпались,  как  сноп,  и   в   ямке   стал
накапливаться расплавленный металл.
     - Повезло, - ликовал я, - добрался до мягкого слоя.  Риссия  положила
руку мне на локоть:
     - Мэл, послушай.
     Я прислушался, но не услышал ничего, кроме треска пламени.
     - Плохие люди. Здесь, - она указала на  дверь.  Я  выключил  резак  и
теперь услышал глухие удары.
     - Как будто ломают дверь. В ответ Риссия молча посмотрела на меня.
     - Какого черта они барабанят в дверь? Им всего-навсего  нужно  нажать
на голову дракона. Риссия показала на дыру в двери:
     - Сломано. Дракон не помогает.
     - Да, верно. Видимо,  я  повредил  какие-то  провода.  -  У  меня  от
волнения пересохли губы. - Я, как дурак, надеялся, что они будут  спокойно
сидеть и ждать, но толстяк, бестия, перехитрил меня. Девушка не возразила.
Я наблюдал, как тускнеет пятно расплавленного металла, а вместе  с  ним  -
моя надежда на то, что мы выберемся  из  Этого  мокрого  царства.  Подойдя
поближе, Риссия прижалась ко мне, положив голову мне на грудь.
     - Прости меня, девочка,  -  сказал  я,  погладив  ее  по  волосам.  -
Наверное, у тебя жизнь сложилась бы получше, если бы я  не  вмешался.  Они
ведь не собирались убивать тебя...
     - Лучше с тобой, Мэл.
     - Да, если тебе повезет, они взломают дверь  и  заберут  тебя  назад,
если нет - ты умрешь здесь с голоду вместе со  мной.  -  Я  прикоснулся  к
шелковистой коже ее шеи и подумал, что не дам ей медленно умирать с голоду
- лучше пристрелю ее.
     - Нет!!! - я грохнул кулаком по двери. - Идите  сюда,  забирайте  ее,
проклятые убийцы!
     - Мэл... - Риссия гладила мое лицо,  шею,  прильнула  губами  к  моим
губам. Постепенно глухие удары в моей голове, мучившие меня все это время,
прекратились, я прислонился к  стене,  а  она  все  говорила  и  говорила,
стараясь меня успокоить.
     - Если бы  я  смог  устроить  капкан  для  этих  зомби  или  взорвать
что-нибудь. - Я замолчал, чувствуя, как в душе затеплилась надежда.
     - Что, Мэл?
     - Да ничего. Идиотская идея... Но может... что-нибудь получится?
     Я снова принялся за работу, вычерпывая из дыры расплавленный  металл.
Оказалось, что дверь состоит из  двух  стальных  плит  нержавеющей  стали,
пространство между которыми заполнено сотами из более легкого металла.
     - Пока хватит и этого, - руки  у  меня  дрожали,  как  у  алкоголика.
Достав веревку, которой раньше была связана Риссия, у запястья  Риссии,  я
обмотал основание газового резака и вставил его как можно плотнее в  дыру,
просверленную в двери. Потом настроил его на максимальное пламя.
     - Пусть резак делает свое дело, - сказал я  Риссии.  -  Когда  металл
раскалится добела, посмотрим, что из этого выйдет.
     Минуту спустя бело-голубое пламя облизывало дверь.
     - Бежим, - крикнул я, схватил Риссию за  руку  и  увлек  ее  в  конец
коридора. Мы спрятались в закуток, отделенный кирпичной стеной.  Здесь  же
мы нашли костюмы для подводного плавания, и Риссия надела один.
     - Может, ничего и не выйдет, - сказал я, - не хватит газа или еще что
случится. Но, по идее, дверь должна расплавиться  и  "выплюнуть"  замковое
устройство.
     - Да, Мэл, - взяв мои руки в свои, Риссия закрыла ими мои уши.
     Я нервно улыбнулся:
     - Неплохая идея, действительно.
     Но в этот миг меня словно шарахнуло дубиной по  голове,  отбросило  и
прижало к стене, будто мышь, которая качалась на языке колокола. Я упал на
грубый камень, потом почувствовал вкус крови на губах.
     - Риссия! - и в ответ услышал лишь звон в собственных ушах.  Я  нашел
ее руку, ощупал тело. Риссия была неподвижна и холодна, но дышала.  Что-то
мокрое  коснулось  моих  ног,  я  зажег  фонарь  и  увидел  мутные  волны,
подступившие к нашему закутку.
     - Наверное, прорвало не  только  дверь,  но  и  стену,  -  услышал  я
собственный голос. Я заставил  себя  встать  на  ноги,  поднял  Риссию  и,
перекинув ее через плечо, вышел из нашего укрытия. Навстречу  мне  грязным
потоком устремилась вода, неся какие-то  мелкие  предметы,  листы  бумаги,
щепки... Почти по колено в воде я добрался  до  той  комнаты,  откуда  нас
хитроумно выпроводили.
     Толстяк исчез. Его развороченная кровать зияла кусками мокрой ваты  и
пружинами   матраса.   Резное   изголовье    обвалилось,    балдахин    из
темно-коричневого шелка покосился на своих столбах. У ступеней, ведущих  в
другую комнату, лежали два мертвеца, по пояс погруженные в  грязную  воду.
Пятна крови расплывались от них по комнате.
     - Наверное, стояли прямо у двери, когда она взорвалась, - предположил
я. Все так же по щиколотку  в  воде  я  поднялся  по  ступеням  в  смежную
гостиную, сквозь нее вышел в коридор и, переступив через обломки  каменных
арок, попал в приемную  с  мраморным  столом.  "Чиновник"  и  охранник,  с
которыми я дрался, тоже исчезли. Мозаичный пол был залит водой,  из  щелей
сквозь настенную живопись текла вода.
     - Этот взрыв, видно, нанес последний удар, - сказал  я