работок, которые могут
потревожить покой их мертвецов, или спящих героев, как они предпочитают их
называть.
  Маньян покосился на маленького гуманоида-официанта, стоящего в
почтительном отдалении и, по-видимому, погруженного в глубокое раздумье.
  - Никак не могу отвязаться от мысли, что современные селинорцы чересчур
далеки от своих легендарных предков, - проговорил он вполголоса. -
Достаточно сравнить эти тщедушные цивилизованные создания с теми
исполинскими статуями, которые видишь повсюду.
  - Абориген повернулся и с вежливым выражением на кукольном лице подошел
к столу.
  - Вы жлаете что-нибудь, сэр?
  - Да... э... скажи-ка мне вот что, - Маньян прокашлялся. - Что думают
обо всем этом простые селинорцы? Разве им не понравится идея оборудовать
здесь небольшой рудник для добычи столь нужных их элементов, скрытых в
недрах планеты?
  - Хотите честно, мой господин? Я слышал о цифре в миллион метрических
тонн в день в среднем на рудник, сам Великий Руссор не знает, сколько
таких рудников возникнет, стоит только разрешить. - он посмотрел на
увенчаную руинами линию горизонта. - Лучше подвергнуться медленной вековой
эрозии, чем быть поглощенным ненасытной машиной индустрии, - процитировал
он. - Во всяком случае, так сказал поэт Эвлиндор несколько тысячилетий
тому назад. А впрочем, не знаю...
  - Ну, а как насчет импорта? - настаивал Маньян.  - Ведь ваш
Административный Совет решительно отверг предложения ДКЗ о доставке сюда
нескольких миллионов кубических миль необходимых полезных ископаемых. Мы
могли бы обеспечить вас горами сырья, и притом бесплатно!
  - Думаю, что уж лучше мы будем любоваться нашим ландшафтом в таком виде,
какой он есть, сэр, - ответил селинорец. - Кроме того, копаться в горах
грязи не в наших привычках. Понимаете, раса, происходящая от героев, и
всякое такое... - он смахнул со стола вооброжаемую пылинку. - Как насчет
еще одного бокала древнего вина, господа?  Оно заложенно в подвалы при
Кодроссе в 574635 году, то есть около 3600 лет до Рождества Христова по
старому земному летоисчеслению.
  - Пожалуй, нет... - Маньян не договорил, потаму что расположенный рядом
с их столиком небольшой пресс-селектор внезапно пискнул, и на ярко
освещенном экране односторонней связи, как в зеркале, появилось полное
добродушное лицо Посла Шиндльсвита.
  - Джентельмены! - радостно проговорил дородный дипломат. - Имею
удовольствие сообщить членам миссии, что делегация блугов в конце концов
добилась разрешения присутствовать на мировой конференции здесь, на
Селиноре...
  - Как, эти коварные маленькие убийцы? - ахнул Маньян. - С их панцирями,
светонепроницаемыми шлемами, с их подлыми повадками? Ведь всем известно,
что они ставленники Гроуси и ответственны за все беспорядки в Секторе!
  - Хорошо уже то, что хоть дюжина этих блугов будет находиться под
присмотром - по крайней мере, на время работы конференции, - пожал плечами
Ретиф.
  - ...жест, который отражает их искреннее желание участвовать в
мероприятиях, направленных на воствновление в Секторе прочного и надежного
мира, - продолжал разглагольствовать Шиндльсвит. - И без ложной скромности
я могу сказать...
  Бледная физиономия с пятью глазами на стебельках заполнила экран,
оттеснив в сторону Посла землян.
  - Вам, очевидно, известно, - тонким голосом пропищал Посол Гроуси, - что
только благодаря моим усилиям как основного инициатора нынешних
переговоров это счастливое событие смогло воплотиться в реальность. И...
  - Послушайте, мистер Посол, - краем губ проговорил Шиндльсвит,
одновременно кисло улыбаясь в камеру, - ведь я же первый подошел к
интеркому.
  - Как всегда, обеспечив себе главную роль, - прошипел гроуси. - Очень
дурная привычка, Джордж!  Итак, я уже сказал, - снова обратился он к
аудитории, - что мне удалось благодаря умелому решению целого ряда сложных
проблем...
  - Минуточку, минуточку, Шилф, - представитель Земли протиснулся опять к
центру экрана. - Когда я согласился поддержать ваше проклятое сборище
болтунов авторитетом дипломатического корпуса Земли, я...
  - Ха! Да вы умоляли меня на согнутых суставах нижних конечностей, чтобы
я позволил вам пробраться на конференцию!
  - Ах, ты, низкий...
  - Но, но, - предостерегающе перебил его Посол Шилф. - Только без расовых
эпитетов, Джордж!  Микрофон включен, не забыли?
  Ретиф и Маньян успели еще бросить последний взгляд на багровое от ярости
лицо Шиндльсвита, прежде чем тот выключил экран.
  - Итак, беседы о мире начались весьма воодущевляюще, - весело заметил
Ретиф. Маньян с хмурым видом покачал головой.
  - Я не предвижу ничего хорошего от этого собрания, - он поднялся и
взглянул на часы. - У нас есть время для предобеденного моциона, Ретиф.  И
поскольку обедать на сегодняшнем банкете нам придется вместе с нашими
коллегами гроуси, то мне, во всяком случае, хороший аппетит будет крайне
необходим.
  Пройдя квартал от недавно отстроенного дворца, где разместилась
канцелярия землян, Маньян потянул Ретифа за руку.
  - Смотрите-ка, еще одна группа гроуси-миротворцев при полном вооружении.
Можно подумать, что они в любой момент ожидают вспышку всеобщего
восстания.
  В квартале от них взвод полицейских в непривычно раздутых шлемах и
черных мундирах, с оружием н портупее у узловатых бедер, живо
промаршировал по пустынной улице.
  - Шилф всически настаевает, чтобы гроуси было поручено обеспечение мер
безопастности во время конференции, - пробормотал Маньян. - Единственное
огнестрельное оружие на планете - у них...
  - Для лояльных полицейских эти парни подозрительно смахивают на
регулярную пехоту, - заметил Ретиф.
  - Боже мой, неужели вы думаете, что они собираются выкинуть какую-нибудь
глупость? - испуганно спросил Маньян. - Всем известно, что гроуси втайне
давно точат зубы на Селинор. Они даже пытались добиться признание ее
необитаемой и открытой для колонизации.
  Трудно представить себе, как они смогли бы это провернуть при наличии
целой эскадры Объединенных Сил по поддержанию мира, патрулирующей за
пределами атмосферы планеты, - пожал плечами Ретиф.
  - Да, вы правы, нам просто мерещатся всякие ужасы, - покачал головой
Маньян. - Пара дюжин бластеров не может завоевать весь мир. Но я все эе
предпочел бы держаться подальше от этих разбойников: от них можно ожидать
всяческих неприятностей, - он срезал угол и зашагал к боковой улочке,
чтобы избежать встречи с блюстителями порядка.
  - Это дорога в закрытый город - запрещенная зона для иностранцев, -
остановил его Ретиф. - неужели вы до такой степени боитесь попасться на
глаза полицейским?
  - Ну, нет, конечно! - Маньян вздрогнул. - Если верна даже треть слухов
об этом проклятом месте, то от вас не найдут даже обглоданных костей.
  Спустя полчаса они очутились в узком кривом переулке, где изъеденные
временем и непогодой грифоны, сатиры и нимфы украшали круглые фасады
обветшалых зданий, высившихся по обеим сторонам улиц. Маньян с
беспокойством заметил:
  - Не очень-то веселое местечко для прогулок. Во всяком случае, не после
захода солнца, - он прислушался. - Можно легко вообразить, будто слышишь
крадущиеся шаги за собой...
  - Не такие уж крадущиеся, - возразил Ретиф. - Вот уже минут пять они
двигаются довольно неосторожно, словно им безразлично, слышим ми их или
нет.
  - Вы считаете, что кто-то действительно следует за нами? - Маньян
обернулся, вглядываясь в сумрак улицы.
  - Этих "кого-то" двое. Я бы сказал, что это не гуманоиды, весят футов
сто и носят обувь на мягкой подошве.
  - Такие подробности... Впрочем, они еще ни о чем не говорят. На днях
сюда для участия в конференции прибыли сорок шесть рас негуманоидов, и я
мог бы назвать больше десятка из них, кто был бы непрочь напасть на двух
мирных землян для удовлетворения своих гнусных стремлений.
  - Или из-за иридия, содержащегося у них в зубах, - добавил Ретиф.
  - Кажется, я узнаю улицу впереди, - обрадованно проговорил Маньян. - Тут
за углом расположенна продовольственная лавка Корнеля. Я был здесь на
прошлой неделе днем, делал кое-какие заказы для официального приема. Мы
сможем там укрыться и по телефону вызвать транспорт из Посольства.
  Он не ошибся - спустя несколько минут они подошли к высокому и узкому
фасаду здания лавки, украшенному изобрпжением черепа и пары скрещенных
бедренных костей - селинорским символом предприятия общественного питания.
Окна под глубоко вырезанной эмблемой были темными, массивная дверь из
каменного дерева плотно закрыта.
  - Закрыто, - Маньян прижал нос к стеклу. - Но внутри кто-то есть. Я
слышал шорох...
  - Ретиф подергал покрытую паутиной бронзовую щеколду, выкованную в форме
клыкастых челюстей, вцепившихся в ногу.
  - Может быть... Господь с вами, Ретиф! Что вы делаете? - воскликнул
Маньян, когда Ретиф, ужватил щеколду обеими руками, изо всех сил рванул ее
на себя. Послышался резкий звон ломающегося металла.
  - Ретиф, остановитесь! - запричитал Маньян. - Нельзя же...
  - По-моему, сейчас самое время убраться поскорее с улицы, - Ретиф
втолкнул своего упирающегося начальника в темное помещение лавки и
осторожно прикрыл за собой дверь.
  - Мы обнаружили взломанную дверь, - быстро проговорил он, окидывая
взглядом комнату, - и вошли посмотреть, все ли в порядке.
  Маньян выглянул из окна и издал сдавленный возглас: - Двое селинорцев в
фирменных каскетках только что вышли из-за угла! Они застукают нас здесь!
  - Проверим заднюю комнату.
  Пройдя мимо прилавков, заставленных образцами кулинарных изделий,
фаршированной дичи и засахаренных сладостей, Ретиф отдернул занавеску,
высевшую на противоположной стороне комнаты.  Штабели картонных коробок
смутно виднелись в темноте. Он понюхал воздух, достал маленький карманный
фанарь и направил на пол узкий, не тольше карандаша, пучек света.
  - Что это? - в испуге спросил Маньян. Из-за стенного шкафа высовывались
две узкие ступни с высоким сводчатым подъемом и узкими пальцами.  Ретиф
подошел поближе и осветил маленькое скорченное тело. Пестрая одежда на нем
была испачкана и разорвана. Из раны в узкой груди сочилась ярко-алая
кровь.
  - Селинорец... - прошептал Маньян. - Его застрелили!
  Губы несчастного зашевелились в попытке произнести едва различимые
слова. Ретиф опустился рядом с ним на колени.
  - Кто это сделал? - быстро спросил он. - Зачем?
  - Он... не тот, кем кажется... - с трудом уловил Ретиф еле слышный
шепот. Затем светлые глаза раненного закрылись, последние живые краски
исчезли с его крохотного личика, сменившись неприятным оттенком, восковой
зелени.
  - Кажется, это Кориаль, бакалейщик... - простонал Маньян. - Какой
ужас...
  - Тихо! - Ретиф поднял руку. Из отдаленного угла кладовки донесся
неясный шорох. Ретиф знаком указал Маньяну налево, а сам начал обходить
сложенные штабелями картонки справа. Послышался топот торопливо бегущих
ног...
  - А, вот вы где, Кориаль! - раздался неестественно оживленный голос
Маньяна. - Мы...  э... только что вошли, чтобы увеличить наш заказ.  Нам
нужно двенадцать дюжин пирогов с бобами и почками и шесть дюжин жаренных
рябчиков под майонезом...
  Маньян боком выбрался из-за штабелей, стараясь держаться между
наступающим на него низеньким плотным аборигеном и трупом в углу.
Блестящие глаза салинорца цепким взглядом окидывали комнату.
  - Но если вы заняты, - торопливо продолжал Маньян, - то мы, пожалуй,
пойдем...
  - Угм-м... Вы земляне, не так ли? - пропищал туземец пронзительно
высоким голосом.
  - Я... э... да, но... - Маньян громко проглотил слюну. - Я же был здесь
вчера, мистер Кориаль.  Неужели вы меня не помните?
  - Да. Совершенно верно. Теперь припоминаю, - селинорец двинулся по
направлению к двери. - Шесть дюжин жаренных бобов и двенадцать рябчиков
под майонезом. Я тотчас же запишу. А теперь вы уходите, не правда ли?
Соверщенно верно. До свидания, пожалуйста.
  Маньян опередил селлинорца, добрался до двери и распахнул ее настежь.
  - Рад был повилаться с вами, Кориаль. Всего наилучшего! - он потянул
Ретифа за рукав. - Пошли отсюда! - прошипел он. - Мы ведь очень торопимся,
не так ли?
  - Я не уверен, что мистер Коариаль правильно усвоил заказ, - Ретиф
оттеснил Маньяна от двери и выглянул наружу. Темная улица была пуста.
Высоко на стенах в голубоватых шарах светились бледные огоньки, отбрасывая
колеблющиеся тени на древние камни мостовой.
  - Ничего! Он сделает все как следует, я уверен... - голос Маньяна
дрогнул, когда взгляд его упал на селинорца, из ноздрей которого струился
коричневый дымок.
  - Что за дым вы пускаете? - удивленно заморгал глазами Маньян. - Я не
думал, что селинорцы курят...
  Кориаль бочком протиснулся ближе к двери.
  - Это новая дурная привычка, только на этой неделе приобретенная. А
теперь добрый путь с сожалением.
  - Странно, - нахмурился Маньян. - Пару дней тому назад вы отлично
изъяснился на космолингве...
  - Пригнитесь! - крикнул Ретиф, оттолкнул Маньяна и одним прыжком
сократил расстояние между собой и маленьким аборигеном, который неуловимым
движением выхватил из кармана кокой-то блестящий предмет.  Блюдо с
холодными закусками рядом с Маньяном обратилось в пыль, обдав его дождем
брызг мелких осколков. Маньян с воплем прыгнул в сторону, столкнувшись на
лету с селинорцем, увильнувшим от бросивщегося на него Ретифа. С минуту
ничего нельзя было понять, кроме дикого мелькания рук и ног. Затем Маньян
попятился назад и тяжело шлепнулся на пол. Голова его кружилась. Он
свалился нобок и без движение растянулся на полу.
  Селинорец выпрямился и поднял свой пистолет...
  Ритеф схватил со стола первый попавщийся торт и с размаху швырнул его
прямо в вытянутое лицо селинорца.
  Тот взвизгнул. Пистолет отрывисто рявкнул раз, другой. Пуля сорвала
золотой погон винно-красной куртки полуофициального вечернего костюма
Ретифа.  Вторая с тупым звуком - танк! - попала в оловянную супницу.
Густой пурпурный суп в две струи потек из пробитых отверстий. И только
теперь Ретиф добрался до стрелявшего. Он завернул ему руку с пистолетом за
спину и собрался перехватить вторую руку, как вдруг пучувствовал, что
комната почему-то увеличилась раза в три. Он затряс головой, задержал
дыхание и отшвырнул чужака в дальний угол.
  Ноги его превратились в рояльные струны, напряженные и дрожащие. Он
ухватился рукой за стол, ища опуру, и с грохотом свернул его набок.
Маньян, отфуркиваясь под каскадом ледяного зеленого пунша, хлынувшего на
него сверху, с друдом сел на полу.
  - Да, да, мама, уже иду... - бормотал он.
  Ретифу казалось, будто голос Маньяна доносится до него откуда-то из
огромного пустого зала. Он увидел, словно сквозь сон, как его напарник
медленно, пошатываясь, поднялся на ноги.
  - Что... прохрипел Маньян. - Что случилось?
  Глаза его обретя, наконец, устойчивую четкость изображения, испуганно
усставившись на разбитую посуду, перевернутую мебель, вывернутые на пол
соусы и закуски - и на маленькую скорченую фигурку у противоположной
стены.
  - Ретиф... Он не?..
  Ретиф потряс головой, пытаясь прояснить ее.  Пошатываясь на непослушных
ногах, он подошел к неподвижному телу селинорца. Тот лежал навзничь,
широко раскрыв остекленевшие глаза. Большой осколок разбитой чашки из под
пунша торчал из его груди, лицо все еще сохраняло живой розовый цвет.
  - Кориаль! - с трудом выдавил из себя Маньян. - Опять мертвый...
  - Нам лучше поскорее убраться отсюда, - сказал Ретиф, - и разобраться с
Коариалями завтра утром, на свежую голову.
  - Золотые слова! - Маньян бросился к двери, распахнул ее и, отступил
назад под недвусмысленной угрозой тяжелого пистолета, тускло
поблескивающего в руках тонконогого гроуси в форме "миротворца".
  - Делайть никакого движения, нехорошие злодеи! - просвистел на своем
родном языке полицейский в шлеме и наколенниках, и пять его глаз
внимательно обшарили царивший вокруг беспорядок. - На этот раз поймать вас
с поличным, мягкотелые!
  - Вы совершили ужастную ошибку, - заговорил Маньян, когда еще с
полдюжины "миротворцев" протолкались в лавку, все с оружием наизготовку. -
Мы не... то есть я не... А Ретиф только...
  - О, мистер Маньян, не так ли? - пронзительным голосом пропищал капитан
патруля. - Я принимать вашу невинность, дорогой сэр - при условии,
конечно, вы давать показания на истинного преступника.
  - Истинного преступника? - заикаясь, проговорил Маньян. - Вы имеете в
виду Ретифа?.. Но ведь он...
  - А кто еще? - рассудительно спросил гроуси.
  - Но... но...
  - Не иметь необходимости делать заявление сейчас, - успокоил его
капитан. - Спокойно уходить и оставить нас заняться убийцей.
  Решительным жестом он дал знак своим подчиненным, и те, сгрудившись
сообща вытолкали Маньяна на улицу. Затем гроуси обратился к Ретифу:
  - Помнить меня, быть может, Ретиф? Шлух мое имя, когда-то служить во
Всепланетной Полиции Гроуси.  Ты однажды делать мне очень большой вред.
Сегодня, в камере гроуской тюрьмы, мы сводить наши последние горькие
счеты...



                       . 2 .


    Украшенные драгоценностями защитные шторки на глазах капитана Шлуха
отбрасывали сверкающие зайчики под нестерпимо ярким белым светом мощных
прожекторов, установленных в центре пыльной комнаты для допросов.
  - Еще раз, мой дорогой Ретиф, - прошипел он на безукоризненном земном
языке без малейшего акцента. - Что толкнуло вас на совершение столь
зверских преступлений против мира и порядка на Гроуси? Или на Селиноре,
если хотите. Может быть, вы намеревались подмешать в продукты питания,
предназначенные для питания делегатов, какие-нибудь незначительные
добавки? Или ваши планы шли значительно дальше? Может, вы имели злодейские
намерения установить в предметах сервировки устройства - те самые, которые
были обнаружены у вас во время обыска, о чем я не премину
засвидетельствовать официально?
  - Пара годков пребывания за решеткой совершили с тобой настоящее чудо,
Шлух, - рассудительно заметил Ретиф. - Ты утратил свой прежний вид
обожравшегося борова. К сожалению, хрюкаешь ты все так же.
  - А ты, несчастный землянин, все еще не избавился от дурной привычки
говорить дерзости?  Любопытно быдет понаблюдать, как твои глупые шутки
постепенно превратятся в мольбы о пощаде в процессе нашего дальнейшего
знакомства!
  - На этот раз вы, гроуси, задумали, пожалуй, какую-то более изысканную
пакость, чем обычно, - вслух размышлял Ретиф. - Ведь для того, чтобы
уговорить Посла Шиндльсвита согласиться на поддержку этого фальшивого
мирного сборища, потребовалась масса времени и сил. А вы не такие ребята,
чтобы выдавать авансы под пустые жесты...
  - Ты намекаешь, что наши мотивы не бескорыстны?  - безразличным тоном
спросил Шлух. - А впрочем, что толку в твоих намеках, мягкотелый! Можешь
свободно поделиться ими с палачом!
  - Рассмотрим вопрос аналитически, - продолжал Ретиф. - Чего вы добились,
кроме разве возможности собрать в одном помещении представителей наиболее
значительных миров Сектора, контролируемого вооруженными силами Земли?
Впрочем, может быть, и этого достаточно, а, Шлух? Если произойдет
какой-нибудь несчастный случай, и они погибнут - кто будет отвечать перед
мировой общественностью?  Мне почему-то кажется, что не гроуси, которые
как всегда, выйдут сухими из воды. Значит, остается второй инициатор
собрания - ДКЗ...
  - Довольно, самоуверенный землянин! - стебельки глаз Шлуха возбежденно
зашевелились. - Ты от страха начинаешь болтать черт знает что!
  - А если будет подорван авторитет Земли, - невозмутимо продолжал Ретиф,
- то кто, как не гроуси, вынуждены будут вмешаться, чтобы предотвратить
возникновение нежелательных эксцессов и сохранить мир на Селиноре?
Возможно, они сочтут необходимым призвать на помощь кого-нибудь вроде
своих дружков с планеты Блуг. И вполне возможно, что прежде чем дела
войдут в норму, немногие оставшиеся в живых селинорцы, попросту говоря,
вымрут, оставив после себя пустую планету, годную для ассимиляции такой
предприимчивой нацией, как гроуси.
  - Что за лихорадочный бред? - прошипел Шлух. - Ведь всем известно, что
именно вы, земляне, всег