официанта, стоящего в почтительном
отдалении и, по-видимому, погруженного в глубокое
раздумье.
   - Никак не могу отвязаться от мысли, что
современные селинорцы чересчур далеки от своих
легендарных предков, - проговорил он вполголоса. - Достаточно
сравнить эти тщедушные цивилизованные
создания с теми исполинскими статуями, которые
видишь повсюду.
   - Абориген повернулся и с вежливым выражением на
кукольном лице подошел к столу.
   - Вы жлаете что-нибудь, сэр?
   - Да... э... скажи-ка мне вот что, - Маньян
прокашлялся. - Что думают обо всем этом простые
селинорцы? Разве им не понравится идея оборудовать
здесь небольшой рудник для добычи столь нужных их
элементов, скрытых в недрах планеты?
   - Хотите честно, мой господин? Я слышал о цифре
в миллион метрических тонн в день в среднем на
рудник, сам Великий Руссор не знает, сколько таких
рудников возникнет, стоит только разрешить. - он
посмотрел на увенчаную руинами линию горизонта. - Лучше
подвергнуться медленной вековой эрозии, чем
быть поглощенным ненасытной машиной индустрии, - процитировал
он. - Во всяком случае, так сказал
поэт Эвлиндор несколько тысячилетий тому назад. А
впрочем, не знаю...
   - Ну, а как насчет импорта? - настаивал Маньян. - Ведь
ваш Административный Совет решительно
отверг предложения ДКЗ о доставке сюда нескольких
миллионов кубических миль необходимых полезных
ископаемых. Мы могли бы обеспечить вас горами
сырья, и притом бесплатно!
   - Думаю, что уж лучше мы будем любоваться нашим
ландшафтом в таком виде, какой он есть, сэр, - ответил
селинорец. - Кроме того, копаться в горах
грязи не в наших привычках. Понимаете, раса,
происходящая от героев, и всякое такое... - он
смахнул со стола вооброжаемую пылинку. - Как
насчет еще одного бокала древнего вина, господа?
Оно заложенно в подвалы при Кодроссе в 574635
году, то есть около 3600 лет до Рождества Христова
по старому земному летоисчеслению.
   - Пожалуй, нет... - Маньян не договорил, потому
что расположенный рядом с их столиком небольшой
пресс-селектор внезапно пискнул, и на ярко
освещенном экране односторонней связи, как в
зеркале, появилось полное добродушное лицо Посла
Шиндльсвита.
   - Джентельмены! - радостно проговорил дородный
дипломат. - Имею удовольствие сообщить членам
миссии, что делегация блугов в конце концов
добилась разрешения присутствовать на мировой
конференции здесь, на Селиноре...
   - Как, эти коварные маленькие убийцы? - ахнул
Маньян. - С их панцирями, светонепроницаемыми
шлемами, с их подлыми повадками? Ведь всем
известно, что они ставленники Гроуси и
ответственны за все беспорядки в Секторе!
   - Хорошо уже то, что хоть дюжина этих блугов
будет находиться под присмотром - по крайней мере,
на время работы конференции, - пожал плечами
Ретиф....
   - жест, который отражает их искреннее желание
участвовать в мероприятиях, направленных на
воствновление в Секторе прочного и надежного мира, - продолжал
разглагольствовать Шиндльсвит. - И без
ложной скромности я могу сказать...
   Бледная физиономия с пятью глазами на стебельках
заполнила экран, оттеснив в сторону Посла землян.
   - Вам, очевидно, известно, - тонким голосом
пропищал Посол Гроуси, - что только благодаря моим
усилиям как основного инициатора нынешних
переговоров это счастливое событие смогло
воплотиться в реальность. И...
   - Послушайте, мистер Посол, - краем губ
проговорил Шиндльсвит, одновременно кисло улыбаясь
в камеру, - ведь я же первый подошел к интеркому.
   - Как всегда, обеспечив себе главную роль, - прошипел
гроуси. - Очень дурная привычка, Джордж!
Итак, я уже сказал, - снова обратился он к
аудитории, - что мне удалось благодаря умелому
решению целого ряда сложных проблем...
   - Минуточку, минуточку, Шилф, - представитель
Земли протиснулся опять к центру экрана. - Когда я
согласился поддержать ваше проклятое сборище
болтунов авторитетом дипломатического корпуса
Земли, я...
   - Ха! Да вы умоляли меня на согнутых суставах
нижних конечностей, чтобы я позволил вам
пробраться на конференцию!
   - Ах, ты, низкий...
   - Но, но, - предостерегающе перебил его Посол
Шилф. - Только без расовых эпитетов, Джордж!
Микрофон включен, не забыли?
   Ретиф и Маньян успели еще бросить последний
взгляд на багровое от ярости лицо Шиндльсвита,
прежде чем тот выключил экран.
   - Итак, беседы о мире начались весьма
воодущевляюще, - весело заметил Ретиф. Маньян с
хмурым видом покачал головой.
   - Я не предвижу ничего хорошего от этого
собрания, - он поднялся и взглянул на часы. - У
нас есть время для предобеденного моциона, Ретиф.
И поскольку обедать на сегодняшнем банкете нам
придется вместе с нашими коллегами гроуси, то мне,
во всяком случае, хороший аппетит будет крайне
необходим.
   Пройдя квартал от недавно отстроенного дворца,
где разместилась канцелярия землян, Маньян потянул
Ретифа за руку.
   - Смотрите-ка, еще одна группа
гроуси-миротворцев при полном вооружении. Можно
подумать, что они в любой момент ожидают вспышку
всеобщего восстания.
   В квартале от них взвод полицейских в непривычно
раздутых шлемах и черных мундирах, с оружием в
портупее у узловатых бедер, живо промаршировал по
пустынной улице.
   - Шилф всически настаевает, чтобы гроуси было
поручено обеспечение мер безопастности во время
конференции, - пробормотал Маньян. - Единственное
огнестрельное оружие на планете - у них...
   - Для лояльных полицейских эти парни
подозрительно смахивают на регулярную пехоту, - заметил
Ретиф.
   - Боже мой, неужели вы думаете, что они
собираются выкинуть какую-нибудь глупость? - испуганно
спросил Маньян. - Всем известно, что
гроуси втайне давно точат зубы на Селинор. Они
даже пытались добиться признание ее необитаемой и
открытой для колонизации.
   Трудно представить себе, как они смогли бы это
провернуть при наличии целой эскадры Объединенных
Сил по поддержанию мира, патрулирующей за
пределами атмосферы планеты, - пожал плечами
Ретиф.
   - Да, вы правы, нам просто мерещатся всякие
ужасы, - покачал головой Маньян. - Пара дюжин
бластеров не может завоевать весь мир. Но я все же
предпочел бы держаться подальше от этих
разбойников: от них можно ожидать всяческих
неприятностей, - он срезал угол и зашагал к
боковой улочке, чтобы избежать встречи с
блюстителями порядка.
   - Это дорога в закрытый город - запрещенная зона
для иностранцев, - остановил его Ретиф. - Неужели
вы до такой степени боитесь попасться на глаза
полицейским?
   - Ну, нет, конечно! - Маньян вздрогнул. - Если
верна даже треть слухов об этом проклятом месте,
то от вас не найдут даже обглоданных костей.
   Спустя полчаса они очутились в узком кривом
переулке, где изъеденные временем и непогодой
грифоны, сатиры и нимфы украшали круглые фасады
обветшалых зданий, высившихся по обеим сторонам
улиц. Маньян с беспокойством заметил:
   - Не очень-то веселое местечко для прогулок. Во
всяком случае, не после захода солнца, - он
прислушался. - Можно легко вообразить, будто
слышишь крадущиеся шаги за собой...
   - Не такие уж крадущиеся, - возразил Ретиф. - Вот
уже минут пять они двигаются довольно
неосторожно, словно им безразлично, слышим ми их
или нет.
   - Вы считаете, что кто-то действительно следует
за нами? - Маньян обернулся, вглядываясь в сумрак
улицы.
   - Этих "кого-то" двое. Я бы сказал, что это не
гуманоиды, весят фунтов сто и носят обувь на мягкой
подошве.
   - Такие подробности... Впрочем, они еще ни о чем
не говорят. На днях сюда для участия в конференции
прибыли сорок шесть рас негуманоидов, и я мог бы
назвать больше десятка из них, кто был бы непрочь
напасть на двух мирных землян для удовлетворения
своих гнусных стремлений.
   - Или из-за иридия, содержащегося у них в зубах, - добавил
Ретиф.
   - Кажется, я узнаю улицу впереди, - обрадованно
проговорил Маньян. - Тут за углом расположенна
продовольственная лавка Корнеля. Я был здесь на
прошлой неделе днем, делал кое-какие заказы для
официального приема. Мы сможем там укрыться и по
телефону вызвать транспорт из Посольства.
   Он не ошибся - спустя несколько минут они
подошли к высокому и узкому фасаду здания лавки,
украшенному изобрпжением черепа и пары скрещенных
бедренных костей - селинорским символом
предприятия общественного питания. Окна под
глубоко вырезанной эмблемой были темными,
массивная дверь из каменного дерева плотно
закрыта.
   - Закрыто, - Маньян прижал нос к стеклу. - Но
внутри кто-то есть. Я слышал шорох...
   Ретиф подергал покрытую паутиной бронзовую
щеколду, выкованную в форме клыкастых челюстей,
вцепившихся в ногу.
   - Может быть... Господь с вами, Ретиф! Что вы
делаете? - воскликнул Маньян, когда Ретиф, ухватил
щеколду обеими руками, изо всех сил рванул ее на
себя. Послышался резкий звон ломающегося металла.
   - Ретиф, остановитесь! - запричитал Маньян. - Нельзя
же...
   - По-моему, сейчас самое время убраться поскорее
с улицы, - Ретиф втолкнул своего упирающегося
начальника в темное помещение лавки и осторожно
прикрыл за собой дверь.
   - Мы обнаружили взломанную дверь, - быстро
проговорил он, окидывая взглядом комнату, - и
вошли посмотреть, все ли в порядке.
   Маньян выглянул из окна и издал сдавленный
возглас: - Двое селинорцев в фирменных каскетках
только что вышли из-за угла! Они застукают нас
здесь!
   - Проверим заднюю комнату.
   Пройдя мимо прилавков, заставленных образцами
кулинарных изделий, фаршированной дичи и
засахаренных сладостей, Ретиф отдернул занавеску,
высевшую на противоположной стороне комнаты.
Штабели картонных коробок смутно виднелись в
темноте. Он понюхал воздух, достал маленький
карманный фонарь и направил на пол узкий, не
толще карандаша, пучек света.
   - Что это? - в испуге спросил Маньян. Из-за
стенного шкафа высовывались две узкие ступни с
высоким сводчатым подъемом и узкими пальцами.
Ретиф подошел поближе и осветил маленькое
скорченное тело. Пестрая одежда на нем была
испачкана и разорвана. Из раны в узкой груди
сочилась ярко-алая кровь.
   - Селинорец... - прошептал Маньян. - Его
застрелили!
   Губы несчастного зашевелились в попытке
произнести едва различимые слова. Ретиф опустился
рядом с ним на колени.
   - Кто это сделал? - быстро спросил он. - Зачем?
   - Он... не тот, кем кажется... - с трудом уловил
Ретиф еле слышный шепот. Затем светлые глаза
раненного закрылись, последние живые краски
исчезли с его крохотного личика, сменившись
неприятным оттенком восковой зелени.
   - Кажется, это Кориаль, бакалейщик... - простонал
Маньян. - Какой ужас...
   - Тихо! - Ретиф поднял руку. Из отдаленного угла
кладовки донесся неясный шорох. Ретиф знаком
указал Маньяну налево, а сам начал обходить
сложенные штабелями картонки справа. Послышался
топот торопливо бегущих ног...
   - А, вот вы где, Кориаль! - раздался
неестественно оживленный голос Маньяна. - Мы...
э... только что вошли, чтобы увеличить наш заказ.
Нам нужно двенадцать дюжин пирогов с бобами и
почками и шесть дюжин жаренных рябчиков под
майонезом...
   Маньян боком выбрался из-за штабелей, стараясь
держаться между наступающим на него низеньким
плотным аборигеном и трупом в углу. Блестящие
глаза салинорца цепким взглядом окидывали
комнату.
   - Но если вы заняты, - торопливо продолжал
Маньян, - то мы, пожалуй, пойдем...
   - Угм-м... Вы - земляне, не так ли? - пропищал
туземец пронзительно высоким голосом.
   - Я... э... да, но... - Маньян громко проглотил
слюну. - Я же был здесь вчера, мистер Кориаль.
Неужели вы меня не помните?
   - Да. Совершенно верно. Теперь припоминаю, - селинорец
двинулся по направлению к двери. - Шесть
дюжин жаренных бобов и двенадцать рябчиков под
майонезом. Я тотчас же запишу. А теперь вы
уходите, не правда ли? Соверщенно верно. До
свидания, пожалуйста.
   Маньян опередил селлинорца, добрался до двери и
распахнул ее настежь.
   - Рад был повилаться с вами, Кориаль. Всего
наилучшего! - он потянул Ретифа за рукав. - Пошли
отсюда! - прошипел он. - Мы ведь очень торопимся,
не так ли?
   - Я не уверен, что мистер Коариаль правильно
усвоил заказ, - Ретиф оттеснил Маньяна от двери и
выглянул наружу. Темная улица была пуста. Высоко
на стенах в голубоватых шарах светились бледные
огоньки, отбрасывая колеблющиеся тени на древние
камни мостовой.
   - Ничего! Он сделает все как следует, я
уверен... - голос Маньяна дрогнул, когда взгляд
его упал на селинорца, из ноздрей которого
струился коричневый дымок.
   - Что за дым вы пускаете? - удивленно заморгал
глазами Маньян. - Я не думал, что селинорцы
курят...
   Кориаль бочком протиснулся ближе к двери.
   - Это новая дурная привычка, только на этой
неделе приобретенная. А теперь добрый путь с
сожалением.
   - Странно, - нахмурился Маньян. - Пару дней тому
назад вы отлично изъяснился на космолингве...
   - Пригнитесь! - крикнул Ретиф, оттолкнул Маньяна
и одним прыжком сократил расстояние между собой и
маленьким аборигеном, который неуловимым движением
выхватил из кармана кокой-то блестящий предмет.
Блюдо с холодными закусками рядом с Маньяном
обратилось в пыль, обдав его дождем брызг мелких
осколков. Маньян с воплем прыгнул в сторону,
столкнувшись на лету с селинорцем, увильнувшим от
бросивщегося на него Ретифа. С минуту ничего
нельзя было понять, кроме дикого мелькания рук и
ног. Затем Маньян попятился назад и тяжело
шлепнулся на пол. Голова его кружилась. Он
свалился нобок и без движение растянулся на полу.
   Селинорец выпрямился и поднял свой пистолет...
   Ритеф схватил со стола первый попавщийся торт и
с размаху швырнул его прямо в вытянутое лицо
селинорца.
   Тот взвизгнул. Пистолет отрывисто рявкнул раз,
другой. Пуля сорвала золотой погон винно-красной
куртки полуофициального вечернего костюма Ретифа.
Вторая с тупым звуком - танк! - попала в оловянную
супницу. Густой пурпурный суп в две струи потек из
пробитых отверстий. И только теперь Ретиф добрался
до стрелявшего. Он завернул ему руку с пистолетом
за спину и собрался перехватить вторую руку, как
вдруг пучувствовал, что комната почему-то
увеличилась раза в три. Он затряс головой,
задержал дыхание и отшвырнул чужака в дальний
угол. Ноги его превратились в рояльные струны,
напряженные и дрожащие. Он ухватился рукой за
стол, ища опору, и с грохотом свернул его набок.
Маньян, отфыркиваясь под каскадом ледяного
зеленого пунша, хлынувшего на него сверху, с
трудом сел на полу.
   - Да, да, мама, уже иду... - бормотал он.
   Ретифу казалось, будто голос Маньяна доносится
до него откуда-то из огромного пустого зала. Он
увидел, словно сквозь сон, как его напарник
медленно, пошатываясь, поднялся на ноги.
   - Что... прохрипел Маньян. - Что случилось?
   Глаза его обретя, наконец, устойчивую четкость
изображения, испуганно усставившись на разбитую
посуду, перевернутую мебель, вывернутые на пол
соусы и закуски - и на маленькую скорченую фигурку
у противоположной стены.
   - Ретиф... Он не?..
   Ретиф потряс головой, пытаясь прояснить ее.
Пошатываясь на непослушных ногах, он подошел к
неподвижному телу селинорца. Тот лежал навзничь,
широко раскрыв остекленевшие глаза. Большой
осколок разбитой чашки из под пунша торчал из его
груди, лицо все еще сохраняло живой розовый цвет.
   - Кориаль! - с трудом выдавил из себя Маньян. - Опять
мертвый...
   - Нам лучше поскорее убраться отсюда, - сказал
Ретиф, - и разобраться с Кориалями завтра утром,
на свежую голову.
   - Золотые слова! - Маньян бросился к двери,
распахнул ее и, отступил назад под недвусмысленной
угрозой тяжелого пистолета, тускло поблескивающего
в руках тонконогого гроуси в форме "миротворца".
   - Делайть никакого движения, нехорошие злодеи! - просвистел
на своем родном языке полицейский в
шлеме и наколенниках, и пять его глаз внимательно
обшарили царивший вокруг беспорядок. - На этот раз
поймать вас с поличным, мягкотелые!
   - Вы совершили ужастную ошибку, - заговорил
Маньян, когда еще с полдюжины "миротворцев"
протолкались в лавку, все с оружием наизготовку. - Мы
не... то есть я не... А Ретиф только...
   - О, мистер Маньян, не так ли? - пронзительным
голосом пропищал капитан патруля. - Я принимать
вашу невинность, дорогой сэр - при условии,
конечно, вы давать показания на истинного
преступника.
   - Истинного преступника? - заикаясь, проговорил
Маньян. - Вы имеете в виду Ретифа?.. Но ведь
он...
   - А кто еще? - рассудительно спросил гроуси.
   - Но... но...
   - Не иметь необходимости делать заявление
сейчас, - успокоил его капитан. - Спокойно уходить
и оставить нас заняться убийцей.
   Решительным жестом он дал знак своим
подчиненным, и те, сгрудившись сообща вытолкали
Маньяна на улицу. Затем гроуси обратился к
Ретифу:
   - Помнить меня, быть может, Ретиф? Шлух мое имя,
когда-то служить во Всепланетной Полиции Гроуси.
Ты однажды делать мне очень большой вред. Сегодня,
в камере гроуской тюрьмы, мы сводить наши
последние горькие счеты....



   2.


   Украшенные драгоценностями защитные шторки на
глазах капитана Шлуха отбрасывали сверкающие
зайчики под нестерпимо ярким белым светом мощных
прожекторов, установленных в центре пыльной
комнаты для допросов.
   - Еще раз, мой дорогой Ретиф, - прошипел он на
безукоризненном земном языке без малейшего
акцента. - Что толкнуло вас на совершение столь
зверских преступлений против мира и порядка на
Гроуси? Или на Селиноре, если хотите. Может быть,
вы намеревались подмешать в продукты питания,
предназначенные для питания делегатов,
какие-нибудь незначительные добавки? Или ваши
планы шли значительно дальше? Может, вы имели
злодейские намерения установить в предметах
сервировки устройства - те самые, которые были
обнаружены у вас во время обыска, о чем я не
премину засвидетельствовать официально?
   - Пара годков пребывания за решеткой совершили с
тобой настоящее чудо, Шлух, - рассудительно
заметил Ретиф. - Ты утратил свой прежний вид
обожравшегося борова. К сожалению, хрюкаешь ты все
так же.
   - А ты, несчастный землянин, все еще не
избавился от дурной привычки говорить дерзости?
Любопытно быдет понаблюдать, как твои глупые шутки
постепенно превратятся в мольбы о пощаде в
процессе нашего дальнейшего знакомства!
   - На этот раз вы, гроуси, задумали, пожалуй,
какую-то более изысканную пакость, чем обычно, - вслух
размышлял Ретиф. - Ведь для того, чтобы
уговорить Посла Шиндльсвита согласиться на
поддержку этого фальшивого мирного сборища,
потребовалась масса времени и сил. А вы не такие
ребята, чтобы выдавать авансы под пустые жесты...
   - Ты намекаешь, что наши мотивы не бескорыстны? - безразличным
тоном спросил Шлух. - А впрочем,
что толку в твоих намеках, мягкотелый! Можешь
свободно поделиться ими с палачом!
   - Рассмотрим вопрос аналитически, - продолжал
Ретиф. - Чего вы добились, кроме разве возможности
собрать в одном помещении представителей наиболее
значительных миров Сектора, контролируемого
вооруженными силами Земли? Впрочем, может быть, и
этого достаточно, а, Шлух? Если произойдет
какой-нибудь несчастный случай, и они погибнут - кто
будет отвечать перед мировой общественностью?
Мне почему-то кажется, что не гроуси, которые как
всегда, выйдут сухими из воды. Значит, остается
второй инициатор собрания - ДКЗ...
   - Довольно, самоуверенный землянин! - стебельки
глаз Шлуха возбежденно зашевелились. - Ты от
страха начинаешь болтать черт знает что!
   - А если будет подорван авторитет Земли, - невозмутимо
продолжал Ретиф, - то кто, как не
гроуси, вынуждены будут вмешаться, чтобы
предотвратить возникновение нежелательных
эксцессов и сохранить мир на Селиноре? Возможно,
они сочтут необходимым призвать на помощь
кого-нибудь вроде своих дружков с планеты Блуг. И
вполне возможно, что прежде чем дела войдут в
норму, немногие оставшиеся в живых селинорцы,
попросту говоря, вымрут, оставив после себя пустую
планету, годную для ассимиляции такой
предприимчивой нацией, как гроуси.
   - Что за лихорадочный бред? - прошипел Шлух. - Ведь
всем