спуганно   закричал.
Замученного мужичка бить не хотелось, да и неизвестно, кто кого одолел бы.
   Ульфиус быстро подбежал к сцепившимся  людям,  властно  положил  руку  на
плечо узника и приказал:
   - Иди домой.
   Тот сразу отпустил Виктора, отвернулся и поковылял к выходу.
   Особенно тяжело оказалось на нижнем подвальном  этаже.  Не  все  пленники
Патрикеева могли ходить. У многих были изранены ноги,  некоторые  вообще  не
могли стоять. Ульфиус шептал им что-то на ухо, водил  руками  над  ранами  и
подталкивал к выходу.
   - Я дал им временное облегчение, - пояснил он Сергею. -  Некогда  лечить.
Да и не мое это дело. Пусть уходят - после ими займутся ваши врачи.
   - Звери, - заметил Сергей, когда последний узник убрался из подвала.
   - Нет, не звери, - ответил Ульфиус.  -  Звери  никогда  не  мучают  своих
сородичей сознательно и с такой страшной целью.
   - Долги они выколачивали решительно, - передернулся Молоканов.
   Он представил, что Патрикеев мог подобным же образом поступить и со своим
противником на  выборах.  Тем  более  что  Виктор  позволил  себе  несколько
непочтительных замечаний по его адресу в прессе.
   - Долги - лишь предлог, - объяснил Ульфиус. - Они восполняли свою энергию
за счет страданий этих людей. Теперь Патрикеев и  его  приспешники,  которым
Бонуций не успел свернуть шею, будут чувствовать себя не слишком  комфортно.
Энергию они будут получать напрямую от хозяев, а это не так легко...
   Проверив еще раз все закоулки, поднялись наверх.
   - Позвольте выразить вам свое почтение, - шепнул Брентон на ухо Сергею. -
Я и не подозревал, насколько ужасно видеть такое...
   - Что ты, друг, - усмехнулся тот, хлопнув авенорца по плечу. -  Мы  здесь
живем! Не скажу, что к такому можно привыкнуть, но все-таки легче... Прошло,
да и ладно.

***

   Наташа  с  интересом  рассматривала  внутреннее  убранство   храма.   Она
опиралась на руку Сергея, ей было покойно  и  уютно,  несмотря  на  довольно
мрачные росписи, украшавшие храм, и  обилие  чужих  людей  -  в  большинстве
"серых шеек" с фанатично горящими глазами. Толпа имела нездоровый вид.  Люди
молились вслух, вскрикивали, не  стесняясь  других,  обменивались  мнениями.
Собственно, обычных зевак в храме было не меньше, чем продвиженцев,  но  они
как-то потерялись в толпе. Слишком нагло вели себя хозяева праздника.
   В  преддверии  главного  события  Далила  развлекала  аудиторию  песнями.
Бонуций в церемониальном наряде "серых шеек", просторном балахоне с  черными
обшлагами и воротником, возился у алтаря - огромной мраморной плиты.  Камень
алтаря был белым, с красными прожилками, и напоминал стол  в  прозекторской.
Ульфиус неприметно стоял у входа.  Он  также  был  наряжен  в  серую  одежду
продвиженцев, только повседневную.
   - Неплохо поет, - прошептала Наташа. Сергей молча кивнул.
   - Мы рады приветствовать на нашем празднике главу  Церкви  Продвижения  в
столице, - медоточивым голосом объявила Далила. - Он  откроет  первый  храм.
Нашему городу выпала огромная честь. Надеюсь, сегодня мы  первыми  на  Земле
увидим гостя с  другой  стороны  мира  на  нашем  празднике.  Телепатический
контакт с ним уже установлен.  И,  как  более  высокая  форма  жизни,  он  в
состоянии переместиться сюда в эфирном  образе  или  даже  во  плоти,  чтобы
приветствовать нас.
   Зал  восторженно  зашумел.  Журналисты  телекомпаний,  присутствующие  на
открытии, недоуменно переглянулись и отдали приказ операторам  не  выключать
камер. Два канала, подконтрольных Далиле, вели из храма прямую трансляцию.
   - Итак, все готово,  -  как  из  бочки  прогудел  Бонуций.  Голос  звучал
непривычно даже для него, зато как нельзя более подходил к случаю. -  Хотите
ли вы видеть наших покровителей с голубых звезд?
   - Да! - разразилась восторженным ревом толпа.
   - Помолимся! - предложил Бонуций.
   "Серые  шейки"  вновь  дико  взвыли  и  запели  свою  ритуальную   песню,
притопывая и прихлопывая. Трудно было удержаться от того,  чтобы  не  начать
качаться в  такт  словам.  Неподвижно  стоявшая  Наташа  почувствовала  себя
неуютно. Сергей, похоже, неудобств не  испытывал.  Он  даже  улыбался  своим
мыслям, будто бы его происходящее не касалось. Адепты веры бросали  на  него
косые взгляды.
   - Помолимся горячее! - еще раз взревел Бонуций. В  храме  поднялся  такой
шум, что, казалось, купол с темной мозаикой рухнет вниз.
   - Да придет наш учитель и друг! - истошно завопил Бонуций.
   На мраморной плите вдруг появилось  ниоткуда  серое  существо.  Вспыхнули
блицы   фотоаппаратов,   включились   дополнительные   источники   освещения
телекамер. Народ закричал еще истошнее и чуть  не  смял  стальной  заборчик,
отгораживавший алтарь от основного храмового помещения.
   На мраморном  столе  сидело  существо  с  серой  кожей,  цилиндрообразной
головой и глазами навыкате. Вид у него был довольно отталкивающий.  В  руках
тварь держала что-то пушистое, мягкое и тихо пищащее - то ли  щенка,  то  ли
котенка, а  скорее  всего,  не  то  и  не  другое.  Продвиженцы  с  радостью
загомонили - перед ними предстали сразу две неземные формы жизни.
   Счастливчики, которые оказались в первых рядах, правда, зажали  носы.  По
храму распространялось зловоние - сероводород, смешанный с  запахом  тления.
Но энтузиазм присутствующих вонь не охладила.
   Серокожее существо крякнуло, отрыгнуло, его глазки  забегали  по  людской
толпе.
   - Ныыххх! - выдохнуло существо. И вдруг тщедушными с  виду  перепончатыми
лапками с чудовищной силой сдавило пушистый комочек.  Раздался  писк,  хруст
ломающихся костей, чавканье. Бурая кровь  маленького  существа  брызнула  на
мраморную поверхность алтаря. А тварь,  в  мгновение  ока  расправившись  со
своей жертвой, поспешно затолкала ее в рот и с натугой проглотила.
   Женщины закричали, и даже некоторые мужчины  в  серых  одеждах  испуганно
перекрестились.
   Тварь между тем издала характерный звук.  Телекамеры,  установленные  под
куполом  и  снимавшие  инопришельца   со   служебного   входа,   бесстрастно
зафиксировали неприятное событие. Складки  серой  кожи  приподнялись,  и  из
проявившегося заднего прохода существа исторглась струя воздуха,  окрашенная
мелкими зелеными  каплями.  Смрад  у  алтаря  стал  невыносимым.  Нескольких
человек вырвало прямо на пол.
   - Мы оторвали учителя  от  приятного  обеда  у  него  дома,  -  громко  и
бесстрастно объявил Бонуций. - Только что он поглотил званца.
   В зале послышался грозный ропот. Чудовище оказалось  совсем  не  таким  и
вело себя не так, как ожидали продвиженцы. И главное, тварь  была  очень  не
похожа на изображение существ, которые встречались в рекламных плакатах и на
фресках в храме и которых жрецы веры выдавали за космических учителей.
   Тем  временем  тварь  почуяла  недовольство  людей  и  исходящую  от  них
опасность. Она подняла лапки, пронзительно заверещала и выхватила из складок
кожи трубку. Из трубки исторгся мощный столб огня. Существо направило  огонь
на Бонуция, на Далилу, на тех, кто стоял ближе к алтарю.
   Далила закричала и упала на  пол.  Одежда  Бонуция  вспыхнула.  Несколько
мгновений Великий магистр стоял, подобно горящей свече,  потом  то,  что  от
него осталось, упало на пол и  рассыпалось  в  прах.  Загорелась  одежда  на
зрителях. Тварь продолжала верещать.
   Охранники, засевшие на скрытом за драпировками балконе, открыли по алтарю
огонь из снайперских вийтовок и автоматов. Люди в панике бросились прочь  из
храма. Благо все четыре широкие двери на четыре стороны света были  открыты,
и давки не случилось. Народ разбегался в ужасе.  В  храме  трещали  очереди,
бухали  лопающиеся  от  жара  стекла  и  с  грохотом  обрушивались  предметы
интерьера.

***

   В своем кабинете Белоусов наблюдал за происходящим в храме по телевизору.
Вместе с ним сидели Брентон  и  Молоканов,  которым  было  поручено  бывшего
президента "Барса" сторожить.
   - Ну и дрянь, - заметил Олег  Семенович  по  поводу  вызванного  Бонуцием
существа. - Что, это в самом деле те легендарные  виги,  о  которых  Далилка
рассказывала?
   - Да, - равнодушно ответил Брентон.
   - Ни хрена себе, - прокомментировал атаку  твари  на  людей  Белоусов.  -
Далилу, кажется, не очень сильно зацепило. Да,  точно,  вон  она,  к  выходу
ползет. А крутому вашему амбец пришел. Допрыгался.
   Брентон все также равнодушно пожал плечами.  Молоканов  не  мог  оторвать
взор от экрана. Он с Бонуцием знаком не был и решил, что тот  в  самом  деле
жрец продвиженцев. Туда ему, стало быть, и дорога.
   - Что, ребята, расклад, похоже, не в  вашу  пользу,  -  заявил  Белоусов,
доставая спрятанный в потайном нижнем кармане  брюк  нож.  Пистолет  у  него
Сергей отобрал, но полностью обыскать не догадался. - Порежу я  вас  сейчас,
голубей. Или так договоримся?
   - О чем договоримся? - спокойно поинтересовался Брентон.
   - Как вам живыми уйти, - ответил президент "Барса".
   - Ни о чем мы с тобой не договоримся, - мрачно ответил Виктор,  отрываясь
от экрана. В руке его был  пистолет,  который  смотрел  прямо  в  лоб  Олегу
Семеновичу. - Хочу предупредить, что я кандидат в  мастера  по  стрельбе,  -
объявил кандидат в депутаты. - Лучше не дергайся. А финку на стол положи.
   - Стрелять-то ты, может, и умеешь, да вот в  живого  человека  выстрелишь
ли? - гадко ухмыльнулся Белоусов.
   Молоканов не имел желания спорить и собирался  уже  прострелить  прыткому
директору руку, в которой тот держал нож, когда дверь отворилась и на пороге
появился Патрикеев.
   - Здравствуйте, дети, - безжизненным голосом  сказал  он.  -  Здравствуй,
Семеныч. Мы снова вместе?
   Белоусов на мгновение задумался, понял, что, как бы ни был  гадок  зомби,
ему выгоднее поддержать его сторону, и кивнул:
   - Вместе.
   Молоканов  нервно  дернулся  в  сторону  бывшего  физика,  а  Белоусов  в
мгновение ока подскочил и выбил пистолет из его руки.
   - Пригодятся они нам? - спросил он у Патрикеева.
   - Нет, - ответил зомби. Он повернулся и со всех ног побежал прочь.

***

   Наташа бежала по улице и плакала. Толпа вокруг  гомонила  и  орала.  Люди
обгоняли друг друга, стараясь уйти подальше  от  храма.  К  воротам,  сминая
легкие железные ограждения и  разрывая  газоны  с  молодой  травой,  мчались
милицейские "газики".
   - Что случилось-то? - участливо спросил Сергей. - Чего ревешь?
   - Как что? - девушка возмущенно воззрилась на  друга.  -  Бонуция  больше
нет! Ты что, слепой, Лунин?
   Девушка остановилась посреди гудящей толпы и прожигала Сергея взглядом.
   - Я зрячий. Но Великий магистр не может умереть.
   - Да я  не  о  том,  что  душа  его  будет  продолжать  существование,  -
всхлипнула Наташа. - Все мы об этом слышали. Мы-то с ним больше не увидимся.
И сделать все, что хотел, он не успел...
   Тут девушка задумалась. А может, гибель Великого магистра не такая  уж  и
трагедия, может, он и в качестве бестелесного духа еще  многое  совершит,  в
том числе на благо возлюбленного им Ронканора? На самом ли деле  смерть  так
трагична?
   - Да не погиб он, - улыбнулся Сергей, беря Наташу за руку. - Не так прост
Бонуций, чтобы его какой-то первый встречный виг мог спалить. Ты уж  извини,
что тебя сразу не предупредили. На твоем примере видим - инсценировка прошла
удачно. Бонуций Далилу подберет и в "Барс" вернется.
   - Свиньи вы, - бесцеремонно заявила Наташа.
   - Свиньи, - легко согласился Сергей.
   Рука об руку молодые люди пошли к  издательскому  комплексу  "Молот",  на
автобусную остановку. К храму уже подтянулись пожарные машины. Телевизионные
группы вели теперь трансляцию с улицы.  Правда,  ничего  интересного,  кроме
редких клубов дыма, вырывающихся из разбитых витражей храма, видно не  было.
Наиболее активные телевизионщики хватали за рукав прохожих  и  расспрашивали
их о впечатлениях. Но те в большинстве  своем  посылали  рыцарей  пера  куда
подальше.
   На газонах валялись серые тряпки. Совсем недавно их здесь  не  было.  Что
это такое, молодые люди поняли минуту спустя, когда у них на глазах  пожилой
мужчина сорвал с себя серую куртку и серый берет и с негодованием швырнул их
в траву.
   - Вот он больше и не продвиженец, - засмеялся Сергей. Под  серой  курткой
мужчины обнаружилась обычная голубая рубашка с  ярким  галстуком  в  крупную
полоску.
   - А Ульфиус где? - вспомнила вдруг Наташа.
   - Вот этого не знаю, -  обеспокоился  Сергей.  -  Он  должен  был  к  нам
присоединиться и в "Барс" нас отвезти. Как бы не случилось чего...

***

   С недвусмысленными намерениями Белоусов схватил Виктора за руку.  Брентон
понимал, что сейчас он пырнет Молоканова ножом, но сделать ничего не  мог  -
любое его движение только ускорило бы развязку. А тут  еще  проклятый  зомби
повел себя неадекватно...
   - Ты отпусти его, - предложил молодой авенорец Олегу Семеновичу.
   Бандит только сверкнул глазами. Его тоже  обеспокоило  внезапное  бегство
Патрикеева.
   - Мальчик дело говорит, - сказал Ульфиус, появляясь на  пороге.  -  Брось
Виктора, Белоусов.
   - Я его на мелкие клочья порежу, - пообещал Олег  Семенович.  И  полоснул
ножом по руке. Рукав пиджака молодого человека сразу взмок от крови.
   Молоканов охнул, но сопротивляться не стал. Понимал, что, как  только  он
сделает резкое движение, нож вонзится ему в сердце.
   Ульфиус вскинул руку, и Белоусов отлетел к стене, сбив по дороге  стул  и
опрокинув стол.
   - Разберись с ними, в конце концов, сам! - воскликнул магистр, повернулся
и тоже убежал.
   Брентон охнул, погрозил пальцем Белоусову, который лежал в отключке, снял
с Молоканова пиджак и начал бинтовать руку полосками ткани,  оторванными  от
рубашки Виктора. Тот тихо стонал - похоже, бандит перерезал  ему  сухожилие.
Рука не слушалась совершенно.
   - "Скорую" вызови, - попросил Молоканов.  -  Калекой  останусь,  если  не
зашить...
   - Не останешься, - успокоил его Брентон, подходя, однако, к  телефону.  -
Номер какой?
   - Ноль три,  -  прошептал  Виктор,  теряя  сознание  и  в  очередной  раз
удивляясь неосведомленности канадца.
   Брентон подхватил кандидата в  депутаты  на  руки  и  потащил  к  выходу.
Барышня из "скорой" сообщила ему, что встречать  машину  нужно  у  ворот,  и
авенорец понял это буквально.

***

   Бонуций засел на том  месте,  где  прежде  стоял  склад  горюче-смазочных
материалов,  взорванный  Сергеем.  Сейчас  там  образовалось   нечто   вроде
мусорника. Рядом с Великим магистром была и Далила - она боялась  отойти  от
него даже на шаг, особенно  вблизи  страшной  Машины.  Ульфиус  наблюдал  за
ангаром с другой стороны. Прыткого зомби  ему  догнать  не  удалось,  теперь
нужно было каким-то образом выкурить его из ангара.
   Сергей и Наташа, добравшиеся до "Барса" на такси, подкрались  к  Ульфиусу
сзади.
   - В окружение нечисть проклятую взяли? - осведомился Лунин.
   - Вроде того, - ответил Ульфиус, не сводя глаз с ангара.
   - Молоканова Белоусов порезал...
   - Выживет, - буркнул Ульфиус. - Белоусов ваш - вон  он  сидит.  С  Далилы
своей драгоценной глаз не сводит.
   Олег Семенович притаился на сложенных  для  просушки  досках,  напряженно
озираясь по сторонам.
   - Я не пойму, - вмешалась Наташа. - Далила - кто она такая?
   - Кукла, - ответил магистр. - Темные сотворили ее, дали  мнимую  свободу.
Она жила среди людей, обретала привычки, маскировалась под  человека.  И  ей
это стало хорошо удаваться.  Видели,  как  петь  начала?  Еще  бы,  с  ее-то
возможностями. Тело для нее конструировали  величайшие  Темные  иерархи.  Но
жизнь ее и судьба целиком были в руках Темных. Бонуций пообещал, что даст ей
настоящую жизнь. Поэтому она теперь помогает ему во всем.
   - Он может? - спросил Сергей.
   - Может. Темные ведь не на пустом месте ее сотворили.  Украли  у  кого-то
душу и подчинили ее себе. Бонуций отрезал каналы влияния,  и  женщина  стала
свободной...
   - Ужас какой, - вздохнула Наташа.
   - Это еще не ужас. Патрикеев - вот ужас. Его Орден Безликих поглотил.
   - Что  за  Орден?  -  спросила  Наташа,  слышавшая  о  противостоящей  им
организации лишь краем уха.
   -  Маги,  которые  объединили  свою  мощь,  отказавшись  от   собственных
личностей. Они живут, как термиты в гнезде. И  каждый  хочет  стать  маткой,
подчинить себе других. Меня  едва  не  засосало  в  эту  мерзость,  когда  я
атаковал их Машину. Она и не Машина вовсе.  Не  трансформат,  как  они  всех
убеждают, а вместилище сил Ордена в этой плоскости. Превращения элементов  -
детские забавы, побочный эффект. На самом деле их Машина - яйцо, из которого
может вылупиться ужас, который поглотит вашу страну...
   - Они ведь вигов хотели сюда запустить, -  пробормотал  Сергей,  которому
Ульфиус уже рассказывал кое-что об их врагах.
   - Возможно,  у  вигов  с  ними  договор.  Темные  переместятся  в  другую
плоскость, а вашу отдадут на откуп вигам... Я их мерзких дел не знаю и знать
не желаю.
   Наташа теснее прижалась к Сергею.
   - Но вы ведь разрушите Машину? - спросила она. -  Или  не  Машину,  а  их
гнездо?
   - Попытаемся, - вздохнул Ульфиус. - Я вижу, что и Бонуцию нелегко с  ними
сладить. Даже ему трудно противостоять объединенной  мощи  Ордена  Безликих,
сконцентрированной в этом  выходе  в  вашу  плоскость.  Но  я  уверен  -  он
справится. Сровняет ангар с землей, а Машину их отсюда вышвырнет. И они  это
знают. Ваша плоскость им пока не подчинилась, и здесь Бонуций сильнее.
   Тут крыша ангара взлетела вверх. Доски и железные  листы  сорвало,  будто
взрывом, и они, кувыркаясь, полетели на  землю  В  пролом  выходило  сияющее
золотом и драгоценными камнями, сверкающее разноцветными  огнями  и  колючей
тьмой яйцо. Внешние покровы с Машины были сорваны, и  она  предстала  в  том
виде, как ее проектировали в Ордене. Сверху сидел, стуча ногами по  золотому
листу, Патрикеев. В сторону Бонуция он делал разные неприличные жесты.
   Бонуций воздел руки, вокруг него засиял  ясно  видимый  фиолетовый  купол
диаметром метра в три. Из купола вырвалась яркая сиреневая молния,  полетела
в сторону Машины,  но  не  долетела,  рассыпалась  тысячами  искр.  Ульфиус,
прервавшись на полуслове, сотворил  вокруг  себя  и  молодых  людей  похожий
купол. Только его защита была алого цвета и не такой  насыщенной  по  цвету.
Сквозь нее было видно почти все.
   Драгоценное яйцо тем временем замерцало, быстро отдалилось и  растаяло  в
воздухе. Вместе с ним исчез и Патрикеев.
   - Золота сколько, камней, - завыл со своих досок  Белоусов.  -  Несколько
миллионов ушли к ядрене-фене! Твари мерзкие!
   - Заткнулся бы ты лучше, старик, - бросила любовнику Далила.
   - Возьмешь его с собой? - спросил девушку Бонуций.
   - Куда деваться. Возьму, - согласилась она.
   - Вот и умница, - просиял Великий магистр.
   Он помахал Наташе и Сергею рукой, подмигнул Ульфиусу и  исчез.  Вместе  с
ним исчезли и Далила и Белоусов. Олег Семенович, тая  в  воздухе,  продолжал
изрыгать проклятия.
   - Я не поняла - куда она его возьмет? - спросила Наташа.
   - На перевоспитание, - сообщил магистр. - Это был и ее и его единственный
шанс. Шанс стать нормальными людьми после всего, что они натворили.

***

   Ульфиус и молодые люди посетили кабинет директора "Барса". Там уже  снова
хозяйничал Кравчук.
   - Стало быть, в храме ты был, Петрович? - спросил магистр.
   - Был, - кивнул директор.
   - Все понял?
   - Все.
   - Руководи своей  корпорацией  и  не  греши,  -  назидательно  проговорил
Ульфиус. - Я проверю. Половину средств на благотворительность пустишь - и не
абы какую, для лодырей и бездельников, а  людям  нужную.  Ну  да  я  к  тебе
инспекцию пришлю.  Постоянным  моим  представителем  у  тебя  будет  депутат
Молоканов.
   - Так не выбрали ведь пацана еще, - беззлобно хмыкнул Кравчук.
   - Выберут, - кивнул Ульфиус. - Обязательно выберут. Ты уж постарайся.  Да
на журналисток больше не охоться... Владимир Петрович смущенно потупился.
   - Ты уж извини меня, что так вышло, - обратился он  к