- Впрочем, я рассказал уже очень много, но ни слова не упомянул о деле, -
вдруг прервал вопросы Сергея Ульфиус. - Чую я, что враги что-то замышляют. И
с минуты на минуту нам будет угрожать нешуточная опасность.

***

   Когда наконец улеглась суета, вызванная приездом следователей  по  поводу
найденных на пустыре трупов боевиков,  которых  Кравчук  послал  добыть  ему
журналистку, Владимир Петрович вызвал секретаршу Оленьку и велел ей  ни  под
каким видом никого к нему  не  пускать.  Директор  "Барса"  достал  из  бара
бутылку  "Дербента",  налил  полстакана  коньяку  и  неспешно   его   выпил.
Закусывать Кравчук не стал - уже года два он безуспешно пытался  похудеть  и
старался  есть  поменьше.  Правда,  рано  или  поздно  срывался  и   начинал
объедаться, но попыток тем не менее не оставлял.
   Кравчук размышлял  над  тем,  не  поторопился  ли  он  убрать  свидетеля.
Впрочем, Серый утверждал, что ничего не видел. Значит,  пользы  от  него  не
было никакой - если он говорил правду, конечно. А выдать хозяина,  разболтав
о том, что по его приказу Костян и Толстый пошли брать журналистку, он  мог.
И, поскольку дело завершилось совсем не так,  как  ожидалось,  от  свидетеля
лучше было избавиться. Особенно от такого ненадежного, как психопат Серый.
   Кравчуку было  жизненно  важно  узнать,  что  же  все-таки  случилось  на
пустыре? Как получилось, что  двух  его  бойцов,  вооруженных  и  совсем  не
хлюпиков, кто-то искрошил и не потрудился даже  спрятать?  Их,  наверное,  и
пытали перед смертью. Что они могли выболтать? Много чего...
   Хотя нет, когда бы они успели? Серый говорит, что его не было на  пустыре
минут пять. Может быть, лжет? Может, его  как  раз  и  отпустили?  Или  даже
действовали по его наводке? Эх, поспешил он отдать приказ об устранении. Но,
опять же, от самого Кравчука мнимое  самоубийство  Серого  должно  полностью
отвести подозрения. Поссорились, бывший десантник порешил  своих  дружков  и
повесился сам... А что произошло на  самом  деле?  Владимир  Петрович  хотел
знать это даже больше, чем следователи. Он был просто кровно заинтересован в
этом.
   Самый главный вопрос  -  кто  посмел  встать  на  его  пути?  Кравчук  не
собирался отступать ни перед кем и ни при каких  обстоятельствах  -  слишком
большие деньги, слишком большая власть были поставлены на кон.
   Владимир Петрович  откинул  потайную  панель  позади  стола,  за  которой
обнаружилась дверца сейфа. Дрожащими  руками  директор  "Барса"  открыл  ее.
Содержимое сейфа могло удивить кого угодно. Там лежали не деньги, не  золото
и не драгоценные камни. В сейфе стоял обычный пластмассовый  телефон.  И  он
даже не был подключен к сети.
   Нехотя Кравчук снял  трубку.  Гудок,  естественно,  не  раздался.  Однако
Владимир Петрович негнущимся  пальцем  набрал  трехзначный  номер,  и  через
некоторое время в трубке послышался лишенный интонаций голос:
   - Чего тебе, Вован?
   - Двух моих людей  замочили  на  пустыре  при  странном  раскладе.  Трупы
выглядят любопытно, - сообщил директор  "Барса".  Он  не  старался  выбирать
слова, потому что собеседники его всегда тоже выражались прямо.
   - А мы здесь при чем? -  недовольно  отозвался  голос.  -  Разбирайся  со
своими врагами сам. И так тебе много помогаем.
   - Их на куски порубили, - упорствовал  Кравчук.  -  На  пустыре  рядом  с
промзоной. И убийц не нашли.
   -  На  пустыре,  говоришь?  -  более  заинтересованно,  но  все  так   же
презрительно  отозвался  голос.  Он  на  некоторое  время  замолчал,  словно
говоривший что-то  выяснял,  и  минуты  через  полторы,  когда  Кравчук  уже
отчаялся что-то услышать, сказал:
   - Жди, мы сами приедем.
   Кравчук поспешно предупредил секретаршу, чтобы она пустила к нему любого,
кто придет, налил себе еще стакан коньяку и затосковал. Встречаться с  теми,
кому он сейчас звонил, директору "Барса" совсем не хотелось. Странное дело -
этим людям он был обязан своим нешуточным бизнесом, колоссальными  денежными
вливаниями, а душа у него  к  ним  не  лежала.  Мерзки  они  были  Кравчуку,
которого не решился бы назвать добрым, приятным и разборчивым человеком даже
самый закоренелый льстец.
   Не прошло и  пятнадцати  минут,  как  массивная  дубовая  дверь  кабинета
директора "Барса" без стука отворилась и на пороге показался  высокий  худой
мужчина, одетый, несмотря на жаркое летнее время,  в  длинный  черный  плащ.
Волосы его были наполовину черными, наполовину седыми,  череп  -  удлиненной
формы, какой-то бугристый.
   - Что, опять нагадил? - брюзгливо обратился вошедший к хозяину  кабинета.
Так  с  Кравчуком  никто  не  смел  разговаривать,  но   Владимир   Петрович
подобострастно вскочил, спрашивая:
   - Коньяк будете?
   До сих пор Кравчук с этим человеком не встречался.  Как  правило,  каждый
раз к нему приходил кто-то другой. Но то, что и новый  пришелец  -  из  тех,
Владимир Петрович сразу понял. И повадки и манера держаться были  такие  же,
как у предыдущих визитеров. Даже пахло от незнакомца особенно. Ужасно. Не  в
том смысле, что запах был неприятным или зловонным. Он был просто  страшным,
заставлял вспоминать пережитые моменты  ужаса,  такие,  о  каких  нормальный
человек помнить обычно не хочет.
   - Сам его пей, тоску заливай, - бесцеремонно ответил  визитер,  брезгливо
морщась. - Значит, журналистку допросить хотел с  пристрастием?  Хорошенькая
небось журналистка? Дурак ты, дурак.  Подождать  не  можешь,  лапы  к  бабам
тянешь. И охрану объекта организовать толком не сумел... Скоро все бабы твои
будут, куда спешишь!
   - Ошибка вышла, - извиняющимся тоном ответил Кравчук.  -  Люди  ошиблись.
Наказан тот, из-за кого недосмотр произошел. Мертв уже.
   Черный на покаяния Кравчука не отреагировал Как стоял  посреди  кабинета,
так и не сдвинулся с места. Только повел носом, словно принюхиваясь.
   - Ладно, подберем за тобой. Сам поеду... Давай, вызывай  боевиков  своих.
Мы пока спрячемся ненадолго. Не подавай вида,  что  мы  здесь.  И  расспроси
своих, что на пустыре было. Мы послушать хотим.
   Визитер наконец перестал нависать над Кравчуком, но тому легче не  стало.
Незнакомец залез под стол, устроившись у ног директора "Барса".  При  других
обстоятельствах ситуация показалась  бы  Владимиру  Петровичу  комичной,  но
сейчас у него даже мороз по коже пошел. Эта тварь - человек бы такого просто
не сделал - внушала Кравчуку все больший ужас. Того и гляди, он его еще и за
ногу укусит. Хорошо, хоть стол широкий, можно отодвинуться.  Впрочем,  может
быть, на службе Организации состоит какой-то извращенец, которого специально
послали напугать его? Тоже, между прочим, радости мало.
   - Ты потайную дверь устрой, - сказало существо из-под стола. - Не все  же
нам здесь прятаться.
   Упорство, с которым незнакомец говорил  "мы",  тоже  было  странным.  Все
представители Организации говорили "мы", будто бы не от  себя  лично,  а  от
некоего сообщества. Даже когда речь касалась  чего-то  личного  -  например,
намерения залезть под стол.
   - Оля, еще раз Семеныча ко мне. Быстро, - приказал Кравчук по интеркому.
   Олег Семенович Белоусов  вошел  через  полминуты  -  не  иначе  ожидал  в
приемной. Заместитель директора "Барса" являл собой некую  противоположность
Кравчуку: худой, суетливый и  невысокий  мужчина  лет  пятидесяти.  Светлые,
коротко стриженные волосы и светлые  же  с  рыжинкой  усики.  Встретишь  его
где-нибудь, так и в голову не придет, что это один из самых опасных людей  в
городе. Однако добродушное выражение лица  и  мягкий,  порой  даже  слащавый
голос были обманчивы, от человека этого можно было ждать  чего  угодно.  Сам
Кравчук его побаивался. Да и угодливым он был отнюдь не  всегда.  Случалось,
что Белоусов преображался, и тогда сразу  становилось  ясно,  что  он  очень
непрост. А вкрадчиво-доверительный тон, доходивший до заискивания, частенько
был просто издевкой над собеседником, который ничего не подозревал. Лагерная
блатная привычка.
   Сидел Белоусов то ли три, то ли четыре раза, и лишь по какой-то неведомой
честным людям причине не стал воровским авторитетом. Чего-то ему  для  этого
не хватило. Скорее всего, "авторитетности" статей уголовного кодекса. Ловили
Семеныча по мелочам.
   - Ментам наводку дал, где Серого искать? - спросил заместителя шеф.
   - Свистнул, - ответил тот, пощипывая короткий ус. - Уже нашли, наверное.
   - Ну и ладненько. А ты как считаешь, что на пустыре было?
   - Справки навел, Владимир Петрович, - подобострастно улыбнувшись, сообщил
Белоусов. -  Костян  с  Ромой  были  ребята  горячие.  Могли  с  кем  угодно
поцапаться. Но не в том соль. Порубили их, будто саблей.  Мне  знающие  люди
рассказали, стукачок  наш,  из  ментовки,  слышал  -  и  передал.  А  дружок
журналистки - каратист, крутой. Может, он их на пустыре встретил?  Что  она,
дура, что ли? Бежать туда, где и на помощь-то позвать некого?
   - Кто ее знает, - судорожно вздохнул Кравчук. Тема  была  интересной,  но
под столом  сидела  тварь,  и  директор  "Барса"  хотел  закончить  разговор
побыстрее. - Из какой группировки дружок ее?
   - Да не из группировки. Так, сам по себе. Был раза два  чемпионом  города
по карате. Его некоторые наши ребята знают. Спортсмены.
   - Я-то думал, он в деле. Какой бы он крутой ни был, против пистолета -  с
саблей... Может, у него  нож  такой  был,  выкидной?  Знаешь,  на  пружинах,
лезвиями выстреливают...
   - Может быть,  -  согласился  Семеныч.  -  Только  руку  таким  ножом  не
отхватишь.
   - Ножом - нет, топориком - запросто. Если повезет,  -  заметил  директор,
удивляясь абсурдности разговора. - А если он  саблю  с  собой  таскает?  Эти
каратисты, они на Японии и самураях сдвинутые. А те везде с саблями ходили.
   - Не с саблями, с катаной, - раздался из-под стола хриплый голос.
   Кравчук похолодел, но Белоусов не сообразил, что говорит не  его  шеф,  а
кто-то другой.
   - Да хоть с чем, - засомневался Белоусов. Сам он был человеком нормальных
склонностей и слабо представлял себе, как это кто-то  может  расхаживать  по
городу с саблей. - Ее же видно! Финка - другое дело... Даже охотничий нож  и
то - оружие для рисовщиков...
   - Ну кто его знает...
   - И еще кое-что говорят, - немного сконфузившись, сообщил Белоусов.
   - Что же? - спросил Кравчук.  Его  удивило,  что  разбитного  заместителя
вдруг нужно подбадривать.
   Белоусов начал хрипло, почти шепотом, причем было  непонятно,  издевается
он или говорит серьезно:
   - Раньше на том пустыре часовня стояла. И  кладбище  рядом  с  ней  было.
Теперь местные мусора нанесли, свалка там, помойка. Нехорошо. Но все равно -
ночью там, говорят, странные вещи творятся. И которые рядом живут, те  ночью
туда мусор не носят. Всякое бывает...
   - Да ты  что,  обалдел,  Олег?  -  наигранно  удивился  Кравчук.  Сам  он
внутренне передернулся. - Ты что, во всякие бредни насчет привидений веришь?
Или шутишь?
   - И не верил бы, если бы сам не был из того поселка, -  ответил  Семеныч,
нехорошо усмехнувшись. - Вырос рядом с пустырем. Наслушался и  даже  повидал
кое-что. Как у пацана, который человеческую кость там нашел и  в  хоккей  ей
играл, рука отсохла. С тех пор я там вообще стараюсь не появляться...
   - Ну ты чудишь, -  протянул  Кравчук.  -  Ты,  может,  и  журналистку  ту
боишься?
   - Я, Владимир Петрович, никого не боюсь, - опять усмехнулся  Белоусов.  -
Соблюдаю разумную осторожность. С журналисткой, может быть, и похуже, чем  с
Костяном приключилось. Ее-то так и не нашли... Плохое  там  место.  И  люди,
бывало, пропадали.
   - Ладно, оставим мистику, - неохотно предложил Кравчук. -  Бери  человека
три, отправляйся к  Соловьевой  на  квартиру.  Пропала  она  или,  напротив,
жива-здорова, я ее видеть хочу. Нужна она мне живой. Так что давай, двигай.
   - Все, что надо, сделаю, - вздохнул Белоусов. - Как бы  только  она  сама
ведьмой не оказалась. Красивая, черноволосая. Еще и голубоглазая. Не  бывает
так...
   - Я смотрю, ты ее фотографию хорошо изучил, - усмехнулся Кравчук.  -  Да,
красивая девочка. Понравилась?
   - Нет, не особо, - ответил Семеныч. - Не мой тип. Но почему у  Костяна  с
Ромой из-за нее крышу сорвало - понимаю. И не удивлюсь,  если  их  на  самом
деле Серый замочил. Уже потом я понял, когда  удавку  на  него  накинул.  От
таких женщин многие с ума сходят.
   - Ладно, действуй, - приказал Кравчук. - Большие люди  нас  ждут.  Мы  их
доверие обмануть не вправе. Один из них с вами поедет. Слушайся его во всем.
   Белоусов недоверчиво уставился на шефа. Такой приказ от него  он  получал
впервые.

***

   - Стало быть, вы решили помочь нам справиться с нашими бандитами?  Только
зачем   они   вам   понадобились?   Хотите,   чтобы   справедливость   везде
торжествовала?  -  наполовину  саркастически,  наполовину  уважительно  -  а
главным образом недоверчиво - спросил Сергей у Ульфиуса.
   Лунин в разговоре автоматически перешел  на  вы,  будто  бы  беседовал  с
университетским профессором. Впрочем, примерно так оно и было...
   Ульфиус уже совершенно освоился, развалился в кресле и прихлебывал  кофе.
Из еды магистр больше налегал на шоколадные конфеты - они ему, в отличие  от
турецкого печенья, очень понравились.
   - Хочу или не хочу - вопрос второй. Я в вашей стране чужой. Кое-что я мог
бы сделать. Кое-что наверняка  сделаю.  Но  полностью  изменить  свою  жизнь
можете только вы сами. До сих пор, думаете, мы  не  пытались  вам  помогать?
Много раз. Но и мешают нам тоже. Поэтому выбор все равно за вами.  И  делать
все придется вам самим. Я могу и буду  использовать  здесь  силу  подлинного
Слова. Слова, изменяющего мир. Но враги теперь знают,  что  я  здесь.  Будут
учитывать это в своих планах. И постараются  расставить  ловушки  специально
для меня.
   - Да вы-то откуда обо всем этом знаете? - спросил Сергей. - И откуда  эти
самые враги могут знать о вас? Они-то не маги и не колдуны...
   - Знаю, - ответил Ульфиус. - Не первый раз попадаю в переделки. А они как
раз  самые  настоящие  колдуны.  Я  почувствовал  темную  магию  и  все   ее
проявления. Подлинных изменений реальности мало в вашем краю. Поэтому я могу
узнать, когда что-то затевается Темными, а они могут вычислить и найти  меня
- если я не буду осторожен. А в том, что бандиты ваши связаны с  Темными,  я
не сомневаюсь.
   Сергей  в  очередной  раз  покачал  головой.  Хотя   Ульфиус   вроде   бы
продемонстрировал свои способности более чем выразительно, аспиранту-физику,
уже не один год занимающемуся точными  науками  и  ведущему  самостоятельные
исследования, поверить в существование магии и  повсеместное  ее  применение
было совсем  не  просто.  К  кофе  Сергей  даже  не  притронулся,  полностью
поглощенный разговором.
   Наташа  сидела  на  диване,  поджав  под   себя   ноги,   и   внимательно
прислушивалась к разговору  мужчин.  Все  время  получалось,  что  ей  слова
вставить не удавалось. Наконец она решилась:
   - А какой он, ваш Авенор, магистр Ульфиус? И где расположен?  На  далекой
планете?
   Зачем рассуждать о слишком умных вещах, когда самого главного не  знаешь?
Интересно ведь речь вести не о далеких абстракциях, а о том, как живут  люди
- пусть и в других мирах. Когда еще случай представится?
   - Благословенный Авенор! - светло улыбнулся магистр. - Где он расположен?
Сразу не объяснить... Он в другой плоскости мира, отсюда его не увидеть и не
достать. Вы ведь привыкли мыслить только  категориями  своего  пространства,
насколько мне известно. Но на самом деле Авенор не так уж и далеко.
   - Так, значит, вы все-таки  из  другого  измерения?  -  перебил  Ульфиуса
Сергей.
   - Нет, - ответил тот. -  Измерения  у  вас  такие  же,  как  у  нас.  Три
пространственные координаты, одна временная. Да и  вообще  Авенор  похож  на
Землю. Небо и горы - не слишком. А люди, его населяющие, похожи. Только наше
королевство в другой плоскости мира. Звезды там совсем другие,  время  течет
иначе.
   - На космическом корабле туда не доберешься? - уточнил Сергей.
   - На корабле? В смысле, на ракете с реактивной  тягой?  Нет,  конечно,  -
улыбнулся Ульфиус. - Да и куда вы  можете  добраться  на  своих  космических
кораблях? Даже до соседней звезды не долетите... Разве что на Луну попадете.
Только зачем?
   - Ну, теоретически долететь до звезд возможно, - обиделся за земную науку
Сергей.
   - Возможно, - согласился Ульфиус. - Теоретически можно вплавь  преодолеть
Тихий океан. Или на руках пройти через весь континент. Только лучший ли  это
способ?
   Магистр взял последнюю конфету, понюхал ее, с легкой грустью посмотрел на
опустевшую  вазочку  и  положил  конфету  в  рот.  Наташа  застыдилась,  что
сладостей было мало. Шоколад она покупала часто, но слишком  много  ела  его
сама.
   - Не знаю, зачем идти на руках, - распаляясь, заметил молодой физик. - До
звезд мы хотим добраться, чтобы расширить свои познания.
   - Похвальное, очень похвальное желание.  Только  поверьте  мне,  познания
лучше расширять другими способами, -  отозвался  Ульфиус.  -  Гораздо  более
приятными и действенными. Вы тут такого понапридумывали... Автомобили те  же
самые, компьютеры... Ужас!
   - Что же в компьютерах ужасного? - улыбнулся Сергей.
   - Получится - сами чуть позже  поймете,  -  туманно  ответил  магистр.  -
Хорошо, если вовремя.
   Наташа принесла из кухни электрический чайник и подлила Ульфиусу кипятка,
бросила в чашку еще ложечку кофе.
   - Спасибо, - поблагодарил тот.
   - Вот еще одно дьявольское устройство,  -  усмехнулся  Сергей,  кивая  на
чайник.
   - Почему же? - спросил Ульфиус. - Устройство как устройство. Однако  воду
вскипятить я, к примеру, могу без всякого  чайника.  Но  не  каждый  же  раз
заставлять ее кипеть саму  по  себе?  Иногда  и  промышленной  магией  можно
воспользоваться. Если ты не сноб, конечно...
   По лицу Сергея было видно, что он магистру  не  поверил.  Точнее,  не  то
чтобы не поверил, но отнесся к его словам  с  некоторым  сомнением.  Ульфиус
заметил это. Он не сказал ни слова, не повел рукой, но остывший кофе в чашке
Лунина вдруг забурлил.
   - Осторожно, на самом деле горячий, - предупредил магистр.
   - Да уж, - вздохнул Сергей. - Так что,  второе  правило  термодинамики  -
побоку?
   - Не могу сказать, так как плохо знаком с этим правилом,  -  дипломатично
ответил магистр. - Но предполагаю, что побоку. То, что касается вашей физики
и  ее  законов,  то  это  все  справедливо  только  для  случая  неизменного
пространства, времени и невмешательства в суть материи. Частный случай.  Все
равно как в химии, одни элементы не могут превращаться в другие, а в ядерной
физике - сколько угодно...
   - Вы, я смотрю, хорошо в физике разбираетесь, - заметил Сергей -  Хотя  и
второго правила не знаете...
   - Действительно, вы у  нас  бывали  раньше,  Ульфиус?  -  перебила  друга
Наташа.
   - Бывал, - ответил магистр. - Только один раз и давно. Года четыре назад.
Перед тем как явиться сюда на сей раз,  я  изучал  ваш  край.  Читал  книги,
говорил с людьми. Обобщал  память.  Странники  ведь  здесь  бывают  довольно
часто, хотя Земля и затемненное королевство. Даже из названия видно...
   Сергей и Наташа не совсем поняли, о чем говорит магистр, но  уточнять  не
стали.
   - А в мире, где вы  живете,  все  пользуются  магией?  -  вновь  прервала
серьезный разговор мужчин девушка.
   - Пользуются магией? - несколько удивленно переспросил Ульфиус. - Ах  да.
Понимаю, что вы хотите сказать. Конечно, все. Да и вы ей тоже пользуетесь  -
только в очень извращенной и сложной форме. На  самом-то  деле  в  мире  нет
ничего, кроме магии. Совершенно ничего. Ведь мир создан из магии  и  на  ней
стоит. Вначале было Слово.
   Сергей удивленно поднял брови, но  вопрос  задать  не  успел  -  в  дверь
квартиры позвонили.
   - Это враги, - буднично сообщил Ульфиус.

***

   Белоусов с тремя надежными  боевиками  из  "Барса"  и  сопровождающим  их
молчаливым типом в плаще подъехали к дому, где  жила  ж