росил бы меня показывать, куда  тебе  конечности  упирать,  -  через
некоторое время изрек он. - Так нет же, упрямец, только и знает, что  своего
лучшего помощника и спасителя ругать. Говорили  мне,  что  попадаются  среди
людей особи зловредные и неблагодарные, но  чтобы  до  такой  степени  -  не
думал...
   - А ты много людей встречал? - спросил Кравчук, тяжело дыша. Он нащупывал
ладонью очередную едва заметную выемку и,  упираясь  в  нее  изо  всех  сил,
подтягивал ноги, шаря ими по стене.
   - Порядочно,  -  пыхнул  шарик.  -  И  это  были  благородные,  достойные
восхищения люди. Многие из  них  с  честью  встретили  страшную  смерть,  не
проронив ни слова осуждения по адресу ближних своих и врагов...
   Кравчук с трудом удержался, чтобы не рассмеяться. Что  ни  говори,  а  до
чего потешен этот лопоухий пузырь.
   - Я умирать не собираюсь, тыква ты надутая, - заявил он.  -  А  уж  своих
врагов прощать - тем более.
   - Это не смиренный подход. - Шарик скорчил кислую мину.
   - Я и сам вовсе  не  смиренный,  -  хмыкнул  Кравчук.  -  Если  тебе  так
показалось, то ты сильно ошибся.
   - Нет, нет, мне так не показалось, - обличающе раздул щеки  Пых-Пух  -  И
это очень плохо для тебя.
   - Плохо, хорошо, - пробормотал Владимир Петрович, обливаясь потом. -  Мне
бы наружу вылезти, а там мы бы уж посмотрели, что хорошо, а что - плохо.
   До поверхности оставалось еще метров тридцать, а сил не осталось  совсем.
Действие наркотика заканчивалось быстро - видимо, из-за большого  напряжения
и ускоренного обмена веществ. Кравчук уже не мог оторвать от стены ногу,  не
мог передвинуть руку. Еще немного - и он просто не удержится в стволе, ухнет
вниз и переломает все кости.
   Последним усилием начинающий скалолаз попытался  удержаться,  упершись  в
стены двумя ногами и одной рукой, надеясь зачерпнуть еще  горсть  наркотика,
который, возможно, помог бы ему одолеть  оставшийся  участок  пути.  Сердце,
правда, и так выпрыгивало из груди, подстегивать его было опасно - так можно
заработать инфаркт. Но лучше риск, чем неминуемое падение.
   Однако же, опустив руку к карману и  немного  ослабив  ногу,  Кравчук  не
удержал равновесия и полетел вниз. Тщетно  пытался  он  упереться  руками  и
ногами в гладкие стенки колодца - падение все ускорялось.

***

   Мир Ульфиуса  произвел  на  Наташу  и  Сергея  неизгладимое  впечатление.
Богатый кислородом воздух будил воображение. Свежая и  яркая  растительность
радовала душу. Даже ощущение времени стало другим. Сергею  это  чувство  уже
было знакомо, а Наташа с удивлением прислушивалась к себе и удивлялась,  как
много можно представить, обдумать и решить за несколько мгновений.
   Ульфиус  привел  гостей  с  Земли  в  Многозвенную   Долину   -   крупный
университетский центр, состоявший из нескольких городов и  расположенный  на
самом большом континенте Авенора -  Щите  Атея.  Согласно  мифологии  первых
людей, населявших этот край, их мир образовался после того, как  первопредок
и герой Атей бросил свой щит на поверхность моря, дабы иметь преимущество  в
схватке с морскими чудовищами. Щит чудесным образом увеличился и  дал  приют
скитальцам, жившим до той поры между бурными водами и жаркими ветрами.
   Первые обитатели Авенора не слишком жаловали мореплавание и полагались  в
основном на путешествие по плоскостям Великого Мира. Они  в  первую  очередь
совершенствовали магию, а не ремесла, и  еще  три  континента  планеты  были
открыты позже - во времена, известные уже не по легендам, а по летописям.
   Второй континент - Булаву Атея -  нашли  в  двадцати  тысячах  мелатом  к
западу от Последнего мыса - края Щита,  где  позже  всего  заходило  Голубое
солнце. Люди, давшие название  новому  континенту,  были  романтиками.  Если
единственный континент предположительно был щитом легендарного  первопредка,
то существование другого,  которого  вроде  бы  и  не  должно  было  быть  в
безбрежном океане, они объясняли тем, что герой  потерял  еще  один  предмет
своего снаряжения. Тем более что в отличие от  почти  круглого  Щита  Булава
имела вытянутую и изогнутую форму. Пожалуй,  с  орбиты  континент  напоминал
бумеранг, но таким оружием в Авеноре не пользовались, а потому  решили,  что
булава, после того как ее метнул великий герой, просто сломалась.
   И Щит и Булава лежали в экваториальных водах планеты.  Совсем  недавно  -
примерно за двести  авенорских  лет  до  рождения  Ульфиуса,  которому  было
пятьдесят три  года,  -  любительские  морские  экспедиции  нашли  в  районе
Северного  полюса  планеты  два  огромных  полуострова,  соединенных  тонкой
перемычкой. Их, согласно традиции, назвали Перчатками  Атея.  Соответственно
Северной  и   Южной   Перчаткой,   так   как   один   полуостров   находился
непосредственно над полюсом, а другой спускался в Великий Океан  со  стороны
планеты,  противоположной  Булаве.  Климат  на   северном   континенте   был
сравнительно теплым, но, по сравнению с другими  частями  планеты,  света  и
тепла там было все же недостаточно. Люди селились в северных краях неохотно.
Растительность   Перчаток   резко   отличалась   от   растительности   южных
континентов.  На  севере  преобладали  хвойные  и  крупнолиственные,   очень
красивые породы деревьев. Они достигали в  высоту  двух  мелатомов  -  более
четырехсот метров.
   Эту своего рода лекцию по географии, истории  и  ботанике  своей  планеты
Ульфиус провел, пока подъемник, напоминавший металлическую сетку для овощей,
плыл над городом. Подъемник работал по антигравитационному или левитирующему
принципу - тросов, соединяющих Гостевую Скалу  с  городом  внизу,  видно  не
было. И все же Ульфиус назвал устройство именно  подъемником,  а  не  такси.
Видимо, у летающей клетки не имелось других функций.
   Улиц в привычном смысле в той  части  Многозвенной  Долины,  над  которой
проплывала сетка с людьми, не наблюдалось. Дома, хижины и дворцы были удачно
вписаны в природный  ландшафт.  Как  объяснил  магистр,  значительная  часть
города скрывалась под  землей  -  там  было  прохладнее.  Но,  по  уверениям
Ульфиуса, северная часть города  была  прекрасно  распланирована,  дома  там
стояли в ряд, а ровные и широкие улицы шли с севера на  юг  и  с  запада  на
восток.
   Вдруг Наташа широко открыла глаза и замахала руками:
   - Глядите, глядите! Человек летит!  Сергей  живо  повернул  голову  в  ту
сторону, куда указывала девушка.
   - Их даже два!
   Действительно, первый летун был виден отчетливо. Он был одет в  такую  же
тогу, как и Ульфиус, и шел параллельно земле  на  приличной  высоте.  Другой
летун, в ярких развевающихся одеждах, сверкал в  лучах  солнца  еще  выше  и
дальше. Куда и откуда он летит,  было  неясно.  Никаких  приспособлений  для
полета у этих людей не было заметно.
   Ульфиус равнодушно обернулся.
   - Тот, что ближе к нам, наверное, спешит по какому-то неотложному делу, -
объяснил он. - А второй - профессиональный летун, курьер. Это видно  по  его
одежде. Наверное, направляется из резиденции Семьи на окраину с  поручением.
Высоко забрался!
   - Но как? - удивленно спросила Наташа. - Как им удается лететь?
   - Этому у нас учат  в  школе,  -  спокойно  объяснил  Ульфиус.  -  Ничего
особенно сложного. Но тяжело. Требует больших физических и моральных усилий,
концентрации. Впрочем, я знавал магов, которые  достигли  таких  высот,  что
летать для них было едва ли не  легче,  чем  бегать...  Смотрите,  смотрите,
курьер повернул на юг! Выходит, я ошибся. Он летит в королевскую резиденцию,
а не оттуда.
   Люди проследили  взглядом  путь  цветного  летуна.  Он  сделал  несколько
пируэтов и скрылся в мареве. Там, куда  он  держал  путь,  возвышались  семь
огромных башен, поражавших воображение даже на большом  удалении.  До  башен
было километров пять. Островерхие купола их сверкали в солнечном свете. Сами
башни выглядели, несмотря на огромные размеры, легкими и грациозными.
   Подножия и стены башен были светло-красными, гранитными, купола  же,  как
объяснил Ульфиус, - хрустальными. В башнях  жили  представители  королевской
династии Авенора и располагались важные учреждения, в том числе и резиденция
магов Ордена Огня.
   - Сейчас мы будем  у  меня  дома,  -  объяснил  Ульфиус.  -  Осмотритесь,
отдохните, а я пока решу некоторые  дела.  Мне  нужно  дать  отчет  о  своих
похождениях перед Орденом, объявить о том, где и при каких обстоятельствах я
встретил Безликих. В вашем распоряжении сад, бассейн и все,  что  вам  будет
угодно...
   Клетка подъемника спустилась совсем низко к  земле  и  шла  над  кедровым
лесом. За лесом виднелся ручей, немного дальше стоял  большой  белый  дом  с
высоким крыльцом и островерхой крышей. Над  крыльцом  дом  был  двухэтажный,
крылья по бокам плавно спускались к земле. Там второго этажа уже не было, да
и первый наполовину утопал в земле.
   - Какой красивый и вместительный дом! -  восхитилась  Наташа.  -  У  тебя
большая семья?
   - Я живу один, - покачал головой Ульфиус. - Мои родители живут в  деревне
Херекуаро на берегу моря, брат обосновался далеко от Авенора  -  на  планете
Лотиан, где выращивает коней. Гром - его подарок.  Больше  у  меня  в  семье
никого нет...
   - Ты не женат? - удивилась Наташа.
   - Нет, время еще не пришло, - немного непонятно ответил магистр.
   - А вообще-то ты можешь жениться? - спросил Сергей, который вдруг  решил,
что магистр Ордена Огня вполне мог дать обет безбрачия.
   - Конечно, - ответил Ульфиус. - И непременно женюсь. Мои  родители  давно
хотят внуков. Просто я еще не встретил свою возлюбленную...
   Молодые люди сдержанно улыбнулись. За две  с  половиной  тысячи  лет  уже
можно было кого-то найти! Но вслух ни Наташа, ни Сергей ничего не сказали.
   - Зачем тебе тогда такой большой дом? - спросила девушка.
   - Мне нравится так жить, - улыбнулся Ульфиус - И дом, и кедровник, и  сад
за домом - все мои владения.
   - Наверное, дом дорого стоит? - предположил Сергей. - А  кто  смотрит  за
ним в твое отсутствие? Или он обнесен магическим забором?
   Ульфиус покачал головой:
   - Нет, Сергей, ты не понял. В роще и  в  саду  могут  отдыхать  все,  кто
пожелает. Мой кедровник очень  красив,  и  там  я  познакомился  со  многими
интересными людьми, которых привлекла красота моего труда.  И  в  доме  есть
гостевые комнаты - заходи, живи. Тем более  что  меня  часто  нет  дома.  Но
каждый хочет построить себе жилище сам...  А  своим  я  называю  дом  и  сад
потому, что ухаживаю за ними. Никто в Авеноре не стоит  с  палкой  у  входа,
прогоняя желающих войти и согреться у очага. Напротив, гостям  здесь  всегда
рады. Ты можешь целый год ходить по гостям, и это не  надоест  ни  тебе,  ни
хозяевам.  Однако  же  людям  во  всем   мире   свойственно   стремиться   к
стабильности. Каждый вьет свое гнездо... Мое гнездо - здесь.
   В дом Ульфиуса вели высокие мраморные ступени, гладкие, но не  скользкие.
Дверь из темного пахучего дерева открывалась без ключа и заклинаний. Ульфиус
просто потянул за  серебряную  ручку,  и  они  оказались  в  высоком  холле,
отделанном резным деревом. Из высоких  оконцев  под  сводом  струился  яркий
солнечный свет. Посреди холла в низкой  каменной  чаше  серебрилась  струйка
маленького фонтана.
   - Гостю вода нужна  и  рушник,  -  нараспев  произнес  Ульфиус,  довольно
улыбаясь. - Умывайтесь с дороги, пейте вволю. В фонтане  вода  из  целебного
источника Урд  в  самом  сердце  Многозвенной  Долины.  Она  лечит  горести,
укрепляет память и помогает забыть о плохом.

***

   Белоусов вошел в банкетный зал мрачный как туча. Первые гости уже прибыли
и отирались возле стойки бара. До начала мероприятия  оставалось  еще  минут
пятнадцать. Официанты шныряли между столов,  расставляя  последние  закуски.
Рядом с тарелками возвышались белоснежные накрахмаленные салфетки, в  пустых
пока бокалах переливался яркий свет хрустальных люстр.
   Далила хохотала возле стойки. В одной руке она держала  бокал  с  красным
вином,  другой  обнимала  за  талию   первого   заместителя   мэра   города,
располневшего, но еще молодого Диму Гребенникова.  Совместно  с  Димой  Олег
Семенович иногда проворачивал хорошие операции, Дима был желанным  и  нужным
гостем. Но каким бы хорошим ни был гость - совсем  не  обязательно  вешаться
ему на шею!
   Подойдя ближе, Белоусов обнаружил, что Далила сильно пьяна.  Жестко  взяв
ее за локоть, Олег Семенович прошипел:
   - Пойдем, потолковать нужно.
   Далила лукаво взглянула на него:
   - Мы тут с товарищем твоим познакомились, - заплетающимся языком сообщила
она. - Такой славный парень. Мы с ним, оказывается, в горкоме  комсомола  на
одних должностях служили...
   - В каком горкоме? - не понял Белоусов и махнул рукой:
   - Пошли. Извини, Дима.
   Гребенников смущенно перебирал ногами, не зная, уйти  ему  или  остаться.
Начальником-то он был большим, но связываться с Белоусовым  -  себе  дороже.
Расстреляют машину из автоматов, и доказывай потом, что из-за женщины, а  не
из-за денег. Еще и журналюги в связях с криминальным миром обвинят...
   Белоусов чуть ли не силой оттащил  Далилу  в  дальний,  полутемный  конец
зала, за квадратную колонну, со всех  сторон  отделанную  зеркалами.  В  них
причудливо отражались куски накрытых столов и шевеление прибывающих гостей.
   - Как получилось, что Патрикеев  снова  ходит?  -  задал  главный  вопрос
Белоусов. Сказать, что очкарик жив, у него не повернулся язык -  он  в  этом
сомневался.
   Далила зацокала языком в притворном удивлении - притворство ясно читалось
на ее лице - вскинула брови и ахнула:
   - Да ты что?
   Потом не выдержала и рассмеялась на весь зал.
   - Ты что смеешься? - грозно спросил побледневший от злости Белоусов.
   - Да с чего ты решил, Семеныч,  что  я  знать  о  нем  что-то  должна?  -
негодующе закричала Далила. - Я с ним в последний  раз  виделась  тогда  же,
когда и ты - когда в подвал труп его тащили.
   Услышав  ненавистное  прозвище  "Семеныч",  Белоусов  из  бледного   стал
багровым.
   - И что же, он жив тогда был? Да по нему уже трупные пятна пошли...
   - Чудесные возможности медицины, - пьяно пожала плечами Далила. -  А  что
тебя так беспокоит, котик? Патрикеев нам еще  пригодится.  Он  теперь  будет
тише воды, ниже травы. Такое повидал, что каждому дню  на  земле  радоваться
будет. Так что не беспокойся, милый... А хочешь,  я  тебе  и  Гвоздя  из-под
земли достану. Ты ведь его любил?
   - Он не баба, чтобы я его любил, - буркнул Белоусов. - Он  был  полезным.
Но нет его - значит нет. Пусть лежит с миром.
   - Как хочешь, - пожала плечиками Далила. - Пойду потанцую...
   - Ладно, гостей проводим, я  еще  с  тобой  разберусь,  -  пообещал  Олег
Семенович. - И с делишками твоими темными.
   - Или я с тобой, - трезвым  голосом  ответила  Далила.  -  Не  забывайся,
Белоусов. Ты у меня в руках еще прочнее, чем Патрикеев. Тот хоть мертвец.  В
большей или меньшей степени.
   Именинник вздрогнул и поспешил к столу. Вид у него был безумный.
   - Уже набрался, - прошел шепоток среди гостей. - Да чего еще от бандита в
его день рождения ждать?
   Белоусов махнул музыкантам, чтобы играли что-нибудь повеселее, и принялся
лично рассаживать приглашенных. Провозгласили первый тост, выпили, закусили,
и на душе стало легче.
   В разгар застолья Олег Семенович лично  раздал  гостям  золотые  приборы.
Официантам в таком деле он доверять не стал. После раздачи на дне сумки  еще
остался ворох золотых ножей, вилок и ложек. Их Белоусов вручил Толе Ганзину,
который и здесь был на подхвате.  До  прежних  замов  ему  было  далеко,  но
сохранность ложек ему доверить Белоусов не побоялся.
   Разъехались за  полночь.  Белоусов  обнаружил,  что  Далила  уже  куда-то
исчезла, но Толя успокоил его, сообщив, что подруга  его  уехала  одна,  без
провожатого.
   - Тогда черт с ней, - заявил хмельной Олег Семенович и отправился  домой,
спать.

***

   Ульфиус умчался по каким-то своим делам - может, даже и  улетел,  -  а  в
распоряжении Сергея и Наташи оказался его огромный и красивый дом.  Впрочем,
злоупотреблять гостеприимством авенорца молодые люди не стали.  Вволю  поели
диковинных продуктов, хранившихся в леднике, по очереди искупались в душе  -
он был сделан в виде искусственного грота, и вода в нем  оказалась  довольно
холодной. Потом Сергей решил выспаться - ему не удавалось нормально  поспать
уже много дней, а Наташа, которая в Бонуцитоне вела  довольно-таки  праздный
образ жизни, вышла в кедровник и села под большим благоухающим деревом рядом
с тропинкой.
   В густой кроне дерева перекликались неведомые птицы. Не успела Наташа как
следует устроиться на уютной полянке, как в роще послышались  голоса.  Через
несколько мгновений на полянку вышли два юноши и девушка, которые тянули  за
собой  большой  деревянный  короб.  Тянули  они  его  по  воздуху  и  особых
затруднений не испытывали. Одеты молодые люди были в развевающиеся  шелковые
одежды неопределенной формы. Девушка - в зеленые, один юноша - в фиолетовые,
а другой - в синие. Если девушке эта одежда была очень к лицу, то юноши, как
показалось Наташе, выглядели в ней довольно странно. Но  и  Ульфиус  сначала
очень ее удивил. Теперь же его тогу она воспринимала как  нечто  само  собой
разумеющееся и, даже когда увидела в тоге Сергея, почти не удивилась.
   - Здравствуйте. - Молодые люди улыбнулись Наташе, как старой знакомой.  -
Как поживаете?
   Спросили искренне, заинтересованно, сразу  было  видно  -  не  просто  из
вежливости. И почти хором.
   - Здравствуйте, - ответила Наташа. - Поживаю нормально, спасибо. Гощу вот
у магистра Ульфиуса.
   - Магистр возвратился! - с неподдельной радостью воскликнул юноша в синем
и обратился к своим товарищам:
   - Идите, я догоню вас. Или приду позже.
   Он бросил короб и подошел к Наташе. Юноша и  девушка  улыбнулись  Наташе,
помахали на прощание и скрылись за кедрами.
   - Рад познакомиться  с  вами,  прекрасная  гостья  магистра  Ульфиуса,  -
объявил молодой человек. -  Меня  зовут  Брентон.  Я  ученик  магистра.  Вы,
наверное, тоже собираетесь поступить в академию?
   Наташа  отметила,  что  лицо  Брентона  просто  светится  искренностью  и
добротой. К тому же он был весьма симпатичен,  что  тоже  было  немаловажно.
Смуглый, темноволосый, юноша чем-то походил  на  итальянца.  Только  большие
глаза его были серые.  Руки  -  с  аристократически  длинными  пальцами,  на
безымянном правой руки - гладкое серебряное кольцо.
   - В академию? - переспросила Наташа. - Нет, такого намерения у меня  пока
не было.
   - Вот как? - удивился Брентон. - Тогда...
   Юноша замялся, но промолчал. Он, видимо, не  мог  придумать  причины,  по
которой в гостях у Ульфиуса в Многозвенной Долине  могла  появиться  молодая
незнакомка.
   - Мой друг, возможно, туда поступит, - сообщила Наташа, улыбнувшись. - Он
сейчас в доме. А откуда вы сами, Брентон?
   - Я - скромный житель Авенора Благословенного,  -  потупился  Брентон.  -
Слушатель академии и магистра Ульфиуса. Своей родиной я горжусь,  но  иногда
мне хотелось бы появиться на свет в более диких и мрачных краях -  там,  где
нужно бороться за жизнь, там, где тебя повсюду подстерегает враг!
   - Поверьте, это совсем не  так  романтично,  как  кажется,  -  улыбнулась
Наташа. Какой он наивный, этот ее новый знакомый!
   -  Вы-то  издалека,  -   сказал   молодой   человек,   проявив   изрядную
проницательность.
   - Почему вы так решили? - улыбнулась Наташа.
   - Хотя бы потому, что на вас - эльфийская одежда. И носить ее вы  еще  не
привыкли. Стало быть, были у эльфов, но сами не из того края. И уж, конечно,
не из местных.
   Наташа поспешно оглядела себя. Одежда вроде бы сидела нормально, все, что
положено, закрыто.
   - Меня зовут Наташа, - улыбнулась девушка. - Наталья Соловьева из России,
с Земли. Я ведь вам до сих пор не представилась.
   - Очень, очень рад познакомиться, - поклонился еще  раз  Брентон.  -  Мне
редко удавалось встретить