х нет цены. Вам придется платить за нее пошлину -  это
антикварная вещь.
   Робин стал внимательно рассматривать пантеру. Камешки в глазах были точно
такого же цвета, как у... Он отвернулся, но, быстро спохватившись,  попросил
продавца завернуть ее. Он должен был сделать что-нибудь для Мэгги после  той
ночи. Робин заполнил чек и положил коробочку в карман.

***

   Робин еще никогда так приятно не проводил Рождество. В очаге  потрескивал
огонь,  елка,  украшенная  разноцветными  лампочками,  доставала  до  самого
потолка. В полночь все достали свои подарки. Китти подарила Робину и Серджио
бриллиантовые запонки, а Серджио  преподнес  Робину  золотой  медальончик  с
изображением святого Христофора. Робин был тронут и смущен.
   - Это талисман, - объяснил Серджио. - Вы ведь столько путешествуете.
   Китти тоже очень обрадовалась подарку.
   На следующий день вилла заполнилась многочисленными гостями. Робин  много
выпил и остаток ночи провел в квартире красивой югославки, муж которой был в
Испании в командировке. Половину  следующего  дня  они  провели  в  постели,
занимаясь любовью. Он возвратился в палаццо без сил, но довольный.
   Неделя пролетела быстро.
   Серджио отвез его в аэропорт.
   - Позвоните мне, если Китти будет плохо себя чувствовать, -  настоятельно
попросил Робин. - Заставьте ее обследоваться. Она  не  признается  вам,  что
плохо себя чувствует, чтобы не показаться старухой, но если у вас  возникнут
малейшие опасения - вызывайте врача.
   - Можете на меня положиться, Робин. Они подходили к залу  для  вылетающих
пассажиров. Багаж Робина был уже зарегистрирован.
   - Робин, вам, наверное, тоже нужно показаться врачу.
   - Но я чувствую себя здоровым, как бык.
   - Нет, тут другое.
   Робин внезапно остановился.
   - Что вы имеете в виду?
   - Вас что-то сильно беспокоит. Вы кричали во сне две ночи подряд. Прошлой
ночью я даже прибежал в вашу комнату...
   - И что же я кричал?
   - Вы метались в кровати, цеплялись за  подушку  и  кричали:  "Умоляю!  Не
оставляй меня!"
   - Слишком много водки, - сказал Робин.
   Он пожал Серджио руку и пошел к самолету. Но он думал  о  его  словах  во
время всего путешествия и даже тогда, когда показывал брошь на таможне,  где
он вынужден был заплатить астрономическую  пошлину.  И  он  думал  об  этом,
возвращаясь домой в такси. Что-то странное было во всем этом. Даже в  лучший
период своих отношений с Амандой никогда он не дарил ей таких дорогих вещей.
Может, его угнетало чувство вины? Но четыре тысячи долларов плюс  пошлина  -
слишком дорогая цена за одну проведенную ночь. Ночь, которую он даже не  мог
вспомнить.

Глава 21

   Робин приступил к работе сразу же, как вернулся в Нью-Йорк.  Он  попросил
юридическую службу подготовить контракт для Энди Парино и,  как  только  тот
был готов, отослал его, сопроводив небольшой запиской, в которой  подтвердил
свое предложение. Пантеру с изумрудными  глазами  он  послал  Мэгги,  сделав
приписку: "С прошедшим Рождеством! Робин".
   Через три дня позвонил Энди  и  сказал,  что  с  удовольствием  принимает
предложение.
   - Ты уверен, что потом не пожалеешь? - спросил Робин.
   - Уверен. Между Мэгги и мной все кончено.
   - Жаль.
   - Да нет, это было предначертано в наших гороскопах. Она  слишком  сложна
для меня.
   - Не волнуйся, все наладится.
   - Спасибо за доверие. Буду стараться.
   К концу недели Робин подогнал всю работу  и,  закончив  монтаж  очередной
передачи "Мысли вслух", заглянул в блокнот,  где  помечал  деловые  встречи:
вторая половина дня оказалась свободной. Он открыл ящик стола,  запертый  на
ключ, и вынул свою рукопись. Как давно он к  ней  не  прикасался!  Так  вот,
сегодня вечером он заберет ее домой, обойдется без водки и начнет работать.
   Секретарша вошла с пакетом в руках и дала ему  расписаться  в  квитанции.
Развернув пакет, Робин увидел черную эмалевую пантеру в кожаном  итальянском
футляре. "Я принимаю подарки только от своих  друзей",  -  было  написано  в
записке, напечатанной на машинке.
   Робин порвал записку и положил футляр в небольшой сейф в стене, в котором
хранил контракты и личные бумаги. Потом спрятал рукопись  в  ящик  стола  и,
выйдя из кабинета, направился в "Лансер".
   Увидев его, барменша Кармен всплеснула руками.
   - О, мистер Стоун! Как давно вас не было видно! Как обычно?
   - Давай выпьем двойную порцию в честь моего возвращения.
   Он быстро выпил водку с мартини и заказал еще. Вечер начинался хорошо.  В
последнее время он с ужасом ждал наступления ночи. Ему снились какие-то сны.
Он знал это, но никогда не помнил их содержания. Иногда он просыпался весь в
поту. Особенно раздражало то, что он не помнил, что ему снилось  в  Риме.  И
однако Серджио говорил, что он кричал. Робин выпил второй стакан  и  заказал
третий. То, что Мэгги вернула брошь, не давало ему покоя. Но почему это  так
его беспокоило? Мэгги ничего не значила для него. Он не понимал, что  с  ним
происходит.
   Робин  слез  со  своего  табурета,  пересек  бар  и   открыл   телефонный
справочник.  Почему  бы  и  нет?  Он  ведь   мог   проконсультироваться   со
специалистом,  чтобы  положить  конец  этим  снам.  Наконец  нашел   фамилию
Арчибальда Гоулда и, секунду поколебавшись, набрал номер.
   Арчи Гоулд снял трубку со второго звонка.
   - Говорит Робин Стоун.
   - Слушаю вас.
   - Я хотел бы встретиться с вами.
   - По личному или профессиональному вопросу?
   - Профессиональному, естественно. Робин  услышал  шорох  переворачиваемых
страниц и понял, что врач просматривает свои записи.
   - Следующий понедельник вас устроит? Мы могли бы начать с трех сеансов  в
неделю. Робин приглушенно рассмеялся.
   - Мне достаточно одной консультации. Приходите в  "Лансер".  Я  оплачиваю
напитки и визит, как если бы пришел к вам в консультацию.
   - Я не работаю в барах.
   - А мне легче говорить, когда я пью.
   - Сожалею. Если вы передумаете, можете позвонить. Телефон вам известен.
   - В котором часу у вас последняя консультация?
   - Мой последний клиент должен прийти с минуты на минуту.
   - Арчи... я приду к вам, если вы примете меня сегодня вечером.
   Непринужденный тон не обманул доктора Гоулда. Звонок от такого  человека,
как Робин, был равнозначен сигналу SOS.
   - Хорошо, Робин, в семь часов.
   И вот Робин сидел  напротив  доктора  Гоулда.  Абсурдность  ситуации  его
поражала. Он, который никогда никому не раскрывался, как мог он рассказывать
этому постороннему человеку с бесстрастным лицом о том, что его донимало?!
   - Дело вот в чем, - сказал Робин и замолчал. -  Все  очень  просто.  Речь
идет об одной красотке. Я не могу избавиться от мыслей о ней. И однако  я  в
нее не влюблен. Вот это и странно.
   - Когда вы говорите, что не влюблены в нее, то  подразумеваете,  что  она
вам неприятна?
   - Нет. Она мне нравится. Даже очень. Но в постели у меня с ней ничего  не
получается.
   - Значит, вы пытались? Робин пожал плечами.
   - Я был настолько пьян, что ни в чем не уверен. Однако, как мне  кажется,
я дважды в разное время переспал  с  ней  и,  если  судить  по  ее  реакции,
справился прекрасно.
   - Почему же вы тогда говорите, что у вас  с  ней  ничего  не  получается?
Робин закурил и медленно выпустил дым.
   - В общем, так. В  первый  раз,  когда  это  произошло,  я  проснулся  на
следующее утро поздно, и она уже ушла. Я ничего не помнил: ни ее лица, ни ее
имени. Только знал, что это была брюнетка с пышной грудью. У меня было такое
ощущение, будто я сделал или сказал что-то такое, чего не должен был  делать
или говорить. И вот два года спустя  я  встречаю  ее  снова.  Она  оказалась
подружкой моего приятеля. Я нашел ее красивой, приятной, но она была с  ним.
Это вполне меня устраивало, так как - я уже говорил - она совсем не  в  моем
стиле. Мы втроем провели вечер. Выпили. Много. Я  был  пьян,  как  сапожник.
Друг напился до бесчувственного состояния. Мы с красавицей остались наедине.
На следующее утро я проснулся в ее постели. Больше об этой ночи я ничего  не
помню. Видимо, я оказался на высоте, так как когда она готовила завтрак,  то
лепетала всякие нежные слова.
   - Какие чувства вы испытывали  к  ней?  -  спросил  доктор  Гоулд.  Робин
вздрогнул.
   - Такие, словно я очутился в постели с парнем или с кем-то еще, с кем  не
должен был спать. Я сказал ей напрямик, что нахожу ее очаровательной, но что
сама мысль заниматься с ней  любовью  вызывает  у  меня  отвращение,  и  мне
кажется, что у меня ничего не получится с  ней.  И  тем  не  менее  она  мне
нравится. Может, даже больше, чем все женщины, которых я знал. Но  физически
она меня не привлекает. Почему она оказывает на меня такое воздействие?
   - Может, в тот вечер  вы  что-то  особое  выпили?  Например,  напиток,  к
которому не привыкли?
   - Нет, водку. Я всегда пью только водку.
   - Вы были влюблены когда-нибудь? Робин пожал плечами.
   -  Я  привязывался  к  некоторым  девушкам,  но  мне  всегда  было  легко
расставаться с ними.  Возьмем,  к  примеру,  Аманду.  Это  была  потрясающая
девушка, и наши отношения мне  казались  великолепными.  Однако,  по  словам
Джерри, я принес ей много зла. Но я никогда не отдавал себе в этом отчет.  Я
бросил ее лишь потому, что она пыталась привязать меня. Впрочем, я не порвал
с ней по-настоящему. Мы стали реже встречаться, но я никогда  не  осознавал,
что с самого начала заставлял ее страдать.
   - Действительно никогда?
   - Никогда.
   - И однако вы осознали, что заставили страдать Мэгги?
   - Да, - согласился Робин. - И именно  это  меня  тревожит.  Поэтому  я  и
пришел к вам. Теперь ваша очередь, Арчи.
   - Расскажите о вашей матери, Робин. Какая она?
   - Ради Бога, избавьте меня от  этих  фрейдистских  теорий.  У  меня  было
счастливое детство. Китти в молодости была блондинкой - свежей и красивой.
   - А отец?
   - Потрясающий мужик! Коренастый и мускулистый.  У  меня  есть  еще  милая
младшая сестра. В моем детстве все было просто  и  ясно.  Мы  только  теряем
время.
   - Хорошо. Отец, мать, сестра, нормальные отношения. Тогда давайте  поищем
таинственную брюнетку. Няня? Школьная учительница?
   - Моя первая учительница была горбатой, няню я не помню. Еще в доме  были
какие-то слуги...
   - Между вами и сестрой не было соперничества?
   - Нет. Я был старшим братом, защитником, а она - уменьшенной копией  моей
матери: светловолосая, белокожая и румяная.
   - Вы похожи на Китти?
   - У меня такие же голубые глаза. Волосы темные, как у отца,  хотя  теперь
они чертовски быстро седеют.
   - Давайте вернемся к периоду до рождения Лизы. Какие у вас  самые  ранние
воспоминания?
   - Материнская школа.
   - А раньше?
   - Ничего.
   - И однако вы должны хоть что-то помнить. Может,  какой-то  разговор  или
просьбу? Робин щелкнул пальцами.
   - Да, я вспоминаю один разговор, точнее, одну фразу, но я не знаю, кто ее
говорил: "Мужчины не плачут. Если ты  плачешь,  значит,  ты  не  мужчина,  а
ребенок". Эта фраза меня очень впечатлила, потому что с тех пор я никогда не
плакал.
   - Никогда не плакали?
   - Во всяком случае, я не помню. Разве что в кино у меня, бывает, защиплет
в горле. Но в личной жизни - никогда.
   - Робин, это ненормально - ничего не  помнить  из  раннего  детства.  Это
намеренная забывчивость.
   - Арчи, клянусь Богом, я ничего не скрываю. Может, у меня плохая память?
   - Робин, я хотел бы попробовать на вас гипноз.
   - Вы с ума сошли! Послушайте, доктор, я прошел войну, в меня стреляли.  Я
побывал в таких переделках, что впору было свихнуться. Но я  остался  цел  и
невредим. Я пришел к вам, чтобы  получить  конкретный  ответ  на  конкретный
вопрос. Вы мне его  не  дали.  Прекрасно.  Признайте  свое  поражение  и  не
пытайтесь отыграться, задавая вопросы типа: шлепала ли меня няня  в  детстве
за то, что я сломал игрушку? Может, такое и случалось, и, может быть, даже у
нее были черные волосы, зеленые глаза и пышная грудь. Ну и что?
   - Робин, вы знаете, где меня найти, если решите последовать моему совету.
Робин улыбнулся.
   - Спасибо. Но мне кажется, что будет проще и дешевле удрать, если я снова
встречу брюнетку с зелеными глазами.
   Робин закрыл дверь и исчез в  ночи.  Доктор  Гоулд  просмотрел  сделанные
записи и положил их в папку. Он не будет их  выбрасывать.  Робин  Стоун  еще
придет.

***

   Робин взглянул  на  результаты  февральского  опроса.  Наконец-то  служба
информации превратилась в серьезного  конкурента  для  других  программ.  Он
изучил отзыв на свой  проект  о  летающих  тарелках.  Архивная  служба  дала
некоторые дополнительные материалы, которые привели его в восторг. Теперь он
сможет сделать потрясающую передачу!
   На следующий день Робин пошел к Дантону Миллеру, чтобы  сказать  о  своем
намерении отдать "Мысли вслух"  Энди,  который  займется  этой  передачей  в
следующем сезоне. Как ни странно, Дан не стал ему возражать.
   - Значит, вы больше не будете появляться на экране?  -  улыбаясь  спросил
он. - Вашим поклонникам это не понравится.
   - Я собираюсь  сделать  новую  информационную  программу,  которая  будет
выходить раз в месяц, - объяснил Робин. - Я буду выбирать сюжеты, за которые
никто другой не имеет желания браться. Вот мой первый проект.
   Робин вручил Дану папку с материалами о летающих тарелках.
   Дан внимательно прочел их.
   - Это подойдет для воскресенья. Детям будет  очень  интересно,  но  такое
зрелище не для вечера.
   - А я думаю, что именно для вечера. Вы же прекрасно понимаете,  что  если
мы поставим передачу во время бейсбольного матча по другим каналам,  то  это
будет полный провал.
   - Если вы хотите записывать весь этот  фантастический  бред  -  это  ваше
дело, - с улыбкой произнес Дан. - Но ему не место в рамках моих программ.
   Робин протянул руку, снял телефонную трубку и спросил у секретарши:
   - Не могли бы вы позвать Грегори Остина? Скажите ему, что Робин  Стоун  и
Дантон Миллер хотели бы его видеть, как только  у  него  появится  свободная
минутка.
   Дан побледнел. Но тут же взял себя в руки и попытался улыбнуться.
   - Вы действуете через мою голову, - спокойно произнес он,  давая  понять,
что разговор закончен.
   - Но не за вашей спиной.
   Какое-то время они молча смотрели  друг  на  друга,  как  вдруг  зазвонил
телефон. Дан снял трубку, и секретарша Грегори  сказала,  что  мистер  Остин
примет их немедленно.
   Робин поднялся.
   - Вы идете? Дан нахмурился.
   - Кажется, у меня нет выбора. Но если вы желаете вырыть себе могилу, то я
не буду возражать.
   Дан удобно устроился в кресле, слушая, как Робин  излагает  свой  план  о
летающих тарелках Грегори. Когда он закончил, Грегори повернулся к Дану.
   - Если я правильно понимаю, вы - против? Дан улыбнулся и, скрестив  руки,
заговорил:
   - Робин хочет в следующем сезоне постоянно делать передачу такого рода  и
ежемесячно выпускать ее в эфир.
   Грегори вопросительно взглянул на Робина.
   - Летающие тарелки каждый месяц? Робин рассмеялся.
   - Да нет же, черт побери! Я  думал  о  передаче  в  стиле  анкет  журнала
"Лайф". Каждая будет посвящена конкретной проблеме:  тарелкам,  политике,  -
неважно чему, лишь бы это вызывало интерес и  было  кстати.  Мы  можем  даже
покопаться в личной жизни какого-нибудь теледеятеля. Например, Кристи Лэйна.
Публика постоянно требует сведений о нем.
   Имя Кристи Лэйна пробудило беспокойство в глазах Грегори. Он повернулся к
Дану.
   - Кстати, подумал ли кто-нибудь о том, чтобы заключить с ним долгосрочный
контракт?
   - Мы уже начали переговоры, - ответил Дан. - Клиф Дорн говорит,  что  они
никак не могут договориться по вопросу оплаты. Кристи просит гораздо больше,
чем мы можем ему предложить.
   Секретарша Грегори неслышно вошла в кабинет и сообщила, что звонит миссис
Остин. Грегори встал. - Я поговорю с ней в соседней  комнате.  Дан  и  Робин
остались одни. Дан первым нарушил молчание. Он похлопал Робина по колену.
   - Надеюсь, что это послужит вам уроком. Вы - директор службы  информации,
а я - директор телевещания. Я работаю один и не  ищу  себе  компаньонов.  Не
вмешивайтесь в составление программ, Робин.
   - У меня и в мыслях этого не было, но как директор  службы  информации  я
готовлю информационную передачу, которая, по моему мнению, должна  пойти.  И
вы  обязаны  выделить  мне  эфирное  время.  Если  вы  откажетесь,  я   буду
вынужден...
   - Вы будете вынуждены замолчать! И в следующий  раз,  когда  я  не  приму
какую-то передачу, вы просто заткнетесь вместо того,  чтобы  апеллировать  к
Грегори Остину!
   Робин непринужденно улыбнулся.
   - Не опережайте события, господин директор. Грегори вернулся в кабинет.
   - Извините меня, господа, - сказал он. - Личные вопросы  должны  решаться
после деловых, но миссис Остин - важное дело в моей  жизни.  Я  рассказал  о
вашем  проекте  по  поводу  летающих  тарелок  миссис  Остин,   и   это   ее
заинтересовало. Так что вперед, за летающими тарелками! Дан,  поставьте  это
на май вместо повторной передачи с Кристи. Если публика  заинтересуется,  мы
будем делать такие передачи ежемесячно. Что касается контракта с  Лэйном,  я
поговорю об этом с Клифом Дорном. Больше ничего на повестке дня, господа?
   Дан встал.
   - Нет, это все.
   - Робин, задержитесь на минутку, я должен вам что-то сказать, -  попросил
Грегори. Он подождал, пока за Даном не закроется дверь.
   - Дан - хороший работник, но слишком честолюбив. В следующий  раз,  когда
вам  захочется  предложить  что-то  новое,  обращайтесь  прямо  ко  мне.   Я
представлю ваши идеи Дану как свои, и таким образом наша семейка будет  жить
в согласии.
   - Я еще новичок, - улыбаясь, признался Робин, - и не знаком с  тонкостями
протокола.
   У Грегори на лице появилось смущенное выражение.
   - Робин, я прошу вас, признайтесь, что вы делали первого января?
   Робин нахмурил брови. Первого января... Он помнил только то, что  Серджио
отвез его в машине в аэропорт.
   Грегори закурил сигарету.
   - Каждый год первого января  мы  с  женой  устраиваем  коктейль.  Вас  мы
приглашали уже два года подряд. А  вы  не  только  не  пришли,  но  даже  не
прислали записку с извинениями.
   - Боже праведный! Какой же я хам! В этом году я был в Риме, а в  прошлом,
кажется, - в Европе. Да, совершенно точно.  Я  вернулся  первого  января  и,
стыдно признаться, выбросил кучу нераспечатанных  писем  в  урну.  Я  всегда
считал, что никто не ждет ответов на  новогодние  поздравления.  Приглашение
миссис Остин, скорее всего,  оказалось  там  же,  где  и  все  остальное.  Я
немедленно ей позвоню, если позволите.
   - Конечно же, - сказал Грегори и дал ему номер телефона.
   Вернувшись в свой кабинет, Робин тут же позвонил миссис Остин.
   Она рассмеялась, когда он объяснил, что делает со своей корреспонденцией.
   - Великолепная идея! - воскликнула она. - Я бы хотела набраться смелости,
чтобы сделать то же самое. Это освободило бы меня от многих скучных вечеров.
   - Миссис Остин,  я  обещаю,  что  в  конце  года  прочту  все  новогодние
поздравления, чтобы не пропустить ваше.
   - Послушайте, Робин, я  пригласила  нескольких  друзей  на  ужин  первого
марта. Не хотите ли прийти?
   - Буду очень рад, миссис Остин.
   - Моя сестра будет в Нью-Йорке. Это в ее честь я устраиваю ужин. Принц не
сумел освободиться. Не согласились бы вы быть ее кавалером? Или  вы  придете
не один?
   - Да, я хотел бы привести с собой одну молодую особу, - поспешно  ответил
Робин.
   - Прекрасно, - сразу же сказала она. - Итак, первого  марта,  в  двадцать
тридцать, черный галстук.
   Робин повесил трубку и задумчиво посмотрел на аппарат. Значит,  принцесса
одна  в  Нью-Йорке.  У  него  не  было  ни  малейшего  желания  играть  роль
сверхлюбезного кавалера. Но  ему  нужно  найти  подходящую  девушку.  Ладно,
впереди еще десять дней. Он обязательно кого-нибудь найдет.
   В течение всей недели Робин больше не думал о миссис Остин. Он провел два
дня в Вашин