Линда.  -  Туда  ходят  многие
писатели, и...
   - Да, я слышал об этом заведении. Не сегодня. Толстячок возле бара сказал
мне, что позже отправится туда. Пойдемте в "Туте"!
   - Куда? - спросила Линда.
   - "Туте Шор" - единственное место, где можно по-настоящему напиться.
   Держа девушек под  руки,  он  двинулся  к  двери.  Встревоженная  молодая
женщина с длинными волосами подскочила к нему.
   - Мистер Кольт, вы куда?
   - На улицу.
   - Но вы не можете уйти. Еще не пришел Ронни Вулф, и...
   Он потрепал ее по голове.
   - Успокойтесь, леди. Вы  славно  потрудились.  Спиртное  течет  рекой.  Я
провел здесь два часа и поговорил со всеми  нужными  вам  людьми.  Я  обещал
прийти на этот прием. Но как долго я должен тут находиться - это  мое  дело.
Да, кстати... вы знакомы с моими кузинами из Айовы?
   - Я знаю Риту Льюис, - сказала Линда,  не  скрывая  своего  торжества.  -
Правда, нас не представляли друг другу. Но она, несомненно, получала на этой
неделе мои сообщения.
   - Я велела  секретарше  послать  вам  приглашение,  -  официальным  тоном
заявила Рита. - Вижу, вы его получили.
   - Нет, мы прорвались сюда просто так, - радостно сообщила Дженюари.
   - Но вы можете возместить нам моральный ущерб, -  добавила  Линда.  -  Мы
хотим взять интервью у мистера  Кольта.  За  это  мы  предоставим  вам  нашу
обложку.
   - Нет, - возразила Рита Льюис. - У мистера Кольта вся неделя расписана по
часам. Он дает интервью  ведущим  журналам,  "Ассошиэйтед  Пресс",  "Юнайтед
Пресс Интернейшнл"...
   - Но наш материал будет отличаться от всех прочих, - взмолилась Линда.
   - Да, - подтвердила Дженюари. - Мы сделаем нечто вроде ток-шоу, поедем с.
ним в другие города.
   - Забудьте об этом, - сказала Рита.  -  Я  не  хочу,  чтобы  он  попал  в
"Блеск".
   Посмотрев на Линду, Рита добавила:
   - И не беспокойте его телефонными звонками. Том Кольт, наблюдавший за  их
спором, словно это был теннисный матч, вмешался в него:
   - Одну минуту! Рита, вы кто - нацистский генерал? Почему вы запрещаете им
звонить мне?
   - Что вы, мистер Кольт! Я не хотела  этого  сказать.  Но  я  знаю,  какой
настойчивой может быть Линда. И я уверена, Дженюари прошла ее школу.  Просто
ваш график интервью уже составлен... "Блеска" там нет. Меня не касается ваша
личная жизнь... но вы не должны давать им интервью. Я заключила  соглашения,
которые могут  быть  расторгнуты  в  том  случае,  если  "Блеск"  опубликует
материал о вас.
   Он жестко посмотрел на пресс-агента:
   -  Слушайте,  детка.  Давайте  сразу  внесем  ясность  в   ситуацию.   Вы
договариваетесь  о  моих  встречах...  и  я,  как  дрессированная   собачка,
проделываю все трюки. Я всегда держу мое слово. Но не говорите мне,  чего  я
не могу делать.
   Он покровительственно обнял Дженюари.
   - Я знаю эту девушку еще с той поры, когда она была ребенком. Ее  отец  -
мой лучший друг. Он сделал потрясающий фильм по одной из  моих  книг.  А  вы
стоите тут и заявляете, что я не могу дать интервью для ее журнала!
   Рита Льюис умоляюще посмотрела на Линду.
   - Ну... пусть оно будет небольшим, Линда... пожалуйста. Иначе  я  потеряю
"Мак-Колл" и "Эсквайр". Не ходите за ним по пятам...
   - Они могут отправиться со мной хоть в туалет, если пожелают, - взорвался
Том. - А сейчас мы собираемся напиться.
   Он взял обеих девушек за руки и вывел их на улицу.
   Дженюари медленно открыла глаза. Она заснула  в  кресле.  Почему  она  не
расстелила постель? Почему не сняла с себя одежду? Девушка  встала,  но  пол
начал уходить из-под ее ног. Она упала обратно в кресло.  Семь  часов  утра!
Она проспала лишь два часа.
   Поднявшись снова, Дженюари попыталась раздеться. Несколько раз схватилась
за кресло, чтобы не потерять равновесие. Раскрыв постель, побежала в ванную.
Девушку вырвало. Вернувшись в  комнату,  она  рухнула  на  кровать.  События
вчерашнего вечера стали медленно всплывать  в  памяти  Дженюари.  Том  Кольт
внезапно изменил свое отношение  к  ее  отцу...  Они  отправились  втроем  в
"Сент-Реджис" на глазах у взбешенной Риты Льюис. Он удивился, узнав, что  их
ждет лимузин. Ему это понравилось... Он сказал, что впервые  видит  незваных
гостей, прибывших в лимузине. Затем - его появление в  "Туте  Шор"...  Туте,
похлопывающий Тома по плечу... сидящий с ними за столиком у сцены. Никто  не
вспоминал о еде. Они постоянно пили "Джек Дэниэлс". Когда  Том  заявил,  что
его друзьями  могут  быть  только  люди,  пьющие  "Джек  Дэниэлс",  девушки,
поколебавшись долю секунды, заявили, что обожают бербон.
   Дженюари справилась с первым бокалом не  без  усилий,  но  второй  прошел
гораздо легче. После третьего в ее голове появилась странная  легкость.  Она
испытала расположение ко всему миру. А когда,  наклонившись,  Том  поцеловал
своих спутниц в щеки и назвал их еще шоколадной  и  ванильной  девушками  (у
Дженюари еще сохранился загар, приобретенный в  Палм-Бич,  а  Линда  в  этом
месяце высветлила на голове отдельные пряди),  Дженюари  почувствовала,  что
они - великолепная троица. Люди подходили к их столу.  Тома  похлопывали  по
плечу - "Сиди, бродяга" (это  был  Туте);  к  ним  подсаживались  спортивные
репортеры, знавшие ее отца; Том то и дело наполнял бокалы. В  полночь  Кольт
настоял на том, чтобы они выпили перед сном в "21". После закрытия ресторана
они отправились в "Пи Джи Кларк". В четыре утра вывалились оттуда - это  она
еще помнила. Но все, о чем они говорили и что делали после  "Пи  Джи",  было
сделано в тумане.
   Она, спотыкаясь, добралась до ванной  и  приняла  аспирин.  Вернувшись  в
кровать и закрыв глаза, почувствовала, что комната  вращается.  Она  открыла
глаза  и  попыталась  сконцентрировать  .внимание  на  каком-то  неподвижном
предмете. Выбрала лампу  мистера  Бейли.  В  конце  концов,  она,  очевидно,
заснула, потому что вдруг увидела сон. Дженюари понимала, что это  сон.  Над
ней склонился человек. Он собрался овладеть ею. В любой момент он мог  войти
в нее, но она не испытывала страха. Она хотела его, хотя лицо  мужчины  было
размытым... Она присмотрелась... это был Майк. Когда его губы  коснулись  ее
рта, она поняла, что это Том Кольт. Только его глаза были не темными, как  у
Тома, а голубыми. Но не такого оттенка, как у Майка. Они были цвета  морской
волны. Она протянула руку, чтобы коснуться его...  и  проснулась.  Полежала,
откинувшись на подушки и пытаясь решить, чье лицо она  видела  -  Майка  или
Тома. Она помнила лишь необычный цвет глаз.
   Она заставила себя снова заснуть, надеясь увидеть эти глаза. Но ей больше
ничего не приснилось. Телефонный звонок разбудил Дженюари. Это была Линда.
   - Дженюари, ты уже встала?
   В затылке пульсировала жилка, но желудок не беспокоил девушку.
   - Который сейчас час? - медленно спросила Дженюари, боясь сделать  резкое
движение.
   - Одиннадцать. У меня ужасное похмелье.
   - Это так называется? -  спросила  Дженюари.  -  Мне  казалось,  будто  я
умираю.
   - Выпей немного молока.
   - О господи...
   Дженюари вдруг испытала приступ тошноты.
   - Слушай, съешь кусочек хлеба и запей его  молоком.  Прямо  сейчас!  Хлеб
поглотит оставшееся спиртное. Сделай это и  позвони  мне.  Мы  обсудим  наши
планы.
   - Какие еще планы?
   - Насчет Тома Кольта.
   - О господи... это необходимо?
   - Вчера вечером ты сказала мне, что обожаешь Тома.
   - Это было, наверно, после того, как я познакомилась с его другом  Джеком
Дэниэлсом.
   - Сегодня мы не будем этого делать, - заявила Линда.
   - Что именно?
   - Напиваться с ним. Проявим твердость. Будем потягивать виски.  Он  может
пить сколько ему угодно. Но если мы  хотим  подготовить  наш  материал,  нам
следует оставаться трезвыми. Мы не скажем ему этого. Просто  не  будем  пить
наравне с ним.
   - Мы это делали?
   - Пытались.
   - Линда... меня сейчас вытошнит. - Съешь хлеб. Я надену слаксы,  приду  к
тебе, и мы обсудим нашу стратегию.
   Ей удалось выпить полстакана молока. Дженюари смотрела, как Линда готовит
кофе. Наконец Линда устроилась в кресле и улыбнулась.
   - Теперь сядь... вернись к реальной жизни... позвони Тому Кольту.
   - Почему я?
   - Потому что, хотя я собиралась вчера переспать с ним,  я  чувствую,  что
утром он не вспомнит мое имя. Но твое ему не забыть. Особенно после  большой
любви, которой он вдруг воспылал к твоему папе.
   - Мне кажется, он не очень-то жалует моего отца. Просто Том бы ч  взбешен
тем, что какая-то Рита Льюис пытается им командовать.
   Линда зажгла сигарету и отхлебнула кофе.
   - Дженюари, этот быстрорастворимый порошок ужасен.  Ты  должна  научиться
варить настоящий кофе.
   Дженюари пожала плечами.
   - Меня он устраивает. Линда покачала головой.
   - Но он не понравится твоему мужчине.
   - Какому мужчине?
   - Любому, который останется у тебя на ночь. Единственное, что они требуют
утром, - это приличный кофе, - Ты считаешь себя обязанной варить его?
   - Иногда еще и яйца. А если твой друг помешан на здоровой пище, как  Кит,
тебе придется готовить ему  "Гранолу"  -  подслащенную  овсянку  с  орехами,
изюмом и витамином Е... О господи, слава богу, я избавлена от этого.
   - Ты думаешь о Ките... скучаешь по нем? Линда покачала головой.
   - После премьеры "Гусеницы" я едва не послала ему  телеграмму.  Но  потом
передумала. Все кончено. Я рада за Кита - спектакль стал  хитом.  Он  дорого
заплатил за успех, согласившись спать с Кристиной. К тому же, пообщавшись  с
таким человеком, как  Том  Кольт,  начинаешь  понимать,  что  Кит  -  просто
мальчишка.
   - Но, Линда... он женат, у него шестимесячный сын.
   - Жена и ребенок Тома на Западном побережье... а я здесь. Я не  собираюсь
уводить его от семьи.
   - Тогда зачем он тебе?
   - Он меня заводит... он красив... я хочу с ним переспать. И ты - тоже. Во
всяком случае, вчера ночью ты вела себя так, словно хочешь этого.
   - Неужели?
   - Дженюари, тебе следовало родиться под знаком Близнецов, а не Козерога -
ты настоящий Близнец. Выпив, ты превращаешься в совсем в  другого  человека.
Вчера он целовал нас в "Пи Джи"... по-настоящему... взасос...  поочередно...
называл меня ванильной девушкой, а тебя - шоколадной.
   - Он целовал нас в "Пи Джи"?
   - Ну да.
   - По-настоящему?
   - Я чувствовала его язык в своей глотке. Насчет тебя не знаю.
   - О, боже.
   - А как тебе понравилось возвращение домой в машине? - спросила Линда.
   - О чем ты? - выпрямилась Дженюари.
   - Он засунул руку  тебе  под  блузку  и  сказал:  "Малышки.  Но  они  мне
нравятся".
   Дженюари зарылась головой в подушку.
   - Линда... я этому не верю:
   - Не сомневайся...  Он  целовал  мои  груди  и  уверял,  что  они  просто
потрясающие.
   - А как реагировал на это водитель?
   - Наверно, не отводил взгляда от зеркала заднего вида. Но эти  шоферы,  я
слышала, всякого насмотрелись, включая изнасилования.
   - Линда, - тихо промолвила Дженюари. - Теперь я все постепенно вспоминаю.
Когда  он  засунул  руку  под  мою  кофточку,  мне  это   показалось   самым
естественным поступком на свете. О боже... как я могла?
   - Ты наконец становишься нормальной девушкой.
   - Это нормально? Чтобы мужчина, с которым ты  только  что  познакомилась,
трогал тебя в присутствии другой девушки?
   - Послушай,  я  никогда  не  занималась  любовью  втроем.  Не  смогла  бы
трахаться при свидетелях. Вчерашняя ночь прошла очень  весело.  Тебе  нечего
стыдиться.
   Выбравшись из кровати, Дженюари побрела по  комнате  в  поисках  сигарет.
Закурив, сделала глубоко затяжку, потом повернулась к Линде.
   - Я знаю, что долгое время жила в изоляции от внешнего мира.  Тут  многое
изменилось. Например, можно жить с любимым человеком, не регистрируя брак...
спать с ним. Теперь все так  считают.  Но  никто  не  может  заставить  меня
принять все это. Моя девственность породила во  мне  комплекс.  Я  буквально
уговорила себя отдаться Дэвиду. И это было ужасно.
   Она передернула плечами, гася недавно зажженную сигарету.
   - Линда, я хочу влюбиться. Господи, как я хочу влюбиться. Я  даже  готова
согласиться с тем, что регистрация - необязательная формальность. Но если  я
влюблена и мужчина, которого я люблю, касается меня... я хочу, чтобы  у  нас
происходило нечто удивительное, а не просто было забавно.
   - Дженюари, когда люди пьянеют... от бербона, вина или наркотиков... все,
что они  делают,  кажется  им  естественным,  правильным.  Спиртное  снимает
запреты. Если ты позволила Тому Кольту ласкать  себя  и  это  в  тот  момент
показалось тебе нормальным, значит, в глубине души ты желала этого.
   Дженюари закурила новую сигарету.
   - Неверно. Я восхищаюсь его произведениями... силой характера... Господи,
что он подумает о нас? Две  девушки  ворвались  на  прием  без  приглашения,
приехали на лимузине... позволили ему...
   Замолчав, она погасила сигарету.
   - Линда, что он мог подумать о нас?
   - Дженюари, перестань изводить себя подобными мыслями.  Ты  отдаешь  себе
отчет в том, сколько бокалов бербона он выпил  и  скольким  женщинам  ласкал
груди? Он, вероятно, успел забыть твои прелести. Боже,  уже  полдень.  Звони
ему.
   - Нет.
   - Пожалуйста... ради меня. Пусть он сводит нас куда-нибудь, а в  середине
вечера ты скажешь,  что  тебе  стало  плохо...  и  уйдешь.  Но,  пожалуйста,
позвони. Я действительно хочу его. Я не вижу вокруг себя никого,  способного
сравниться с ним. Порой его лицо становится злым. Однако от его  улыбки  или
ласкового взгляда у меня подгибаются колени.
   - Ты готова переспать с Томом Кольтом, зная, что у вас нет будущего,  что
у него хорошая, прочная семья?
   - Что ты хочешь вбить в мою голову? Чувство вины? Если Том Кольт нравится
мне, а я - ему,  что  плохого  в  том,  что  мы  проведем  вместе  несколько
восхитительных ночей? Кто от этого  пострадает?  Тут  нет  соседей,  которые
будут смеяться над его женой, когда она выйдет во двор развешивать белье.  У
Тома молодая красивая жена, которая развлекается в Малибу среди голливудских
знаменитостей, отдав ребенка на попечение няни.  Что  я  у  нее  краду?  Она
находится далеко отсюда, верно? Ну... ты позвонишь ему?
   - Нет. Даже если бы он не был женат, я бы не позвонила ему.
   - Почему?
   Дженюари подошла к окну и раздвинула шторы.
   - Похоже, настоящий снег. Слава богу, вчерашняя слякоть кончилась.
   - Почему ты не позвонила бы ему, даже если бы он не был женат?
   - Потому что... девушки не звонят мужчинам. Они сами должны звонить нам.
   - О, боже... я не верю своим ушам. Ты  говоришь,  как  героини  фильма  с
Присциллой Лейн  в  главной  роли.  Субботнее  свидание,  букетик  гардений,
приколотый к корсажу. Сегодня женщины не ждут, когда им позвонят. К тому  же
Том не просто мужчина. Он - суперзвезда, и мы готовим статью о нем.
   Линда сняла трубку и позвонила в "Плазу".
   - В конце концов, нам придется отправить к нему эту уродину  Сару  Куртц,
чтобы она почувствовала его стиль... Алло... мне нужен мистер Кольт.
   - Почему Сару Куртц? - спросила Дженюари.
   - Потому что эта  публикация  будет  иметь  первостепенное  значение  для
"Блеска". Сара - лучшая журналистка, какой я располагаю.  Алло...  что?  Это
звонит мисс Дженюари Уэйн. Да... Дженюари... как месяц.
   - Линда!
   - Здравствуйте, мистер Кольт... Нет, это  не  Дженюари.  С  вами  говорит
Линда Риггз. Но Дженюари сидит возле меня. Да, мы чувствуем себя хорошо. Да,
немного...  Мы  обе  хотим  увидеть  вас.  Кто?  Хью  Робертсон?  Правда?...
Великолепно. Это было бы здорово. Отлично. У вас в семь часов. Десятый этаж.
   Она записала на листке номер "люкса".
   - Договорились.
   Линда со счастливой улыбкой опустила трубку.
   - Днем к нему зайдет выпить Хью Робертсон. Мы  пообедаем  вчетвером.  Том
пришлет за нами свой лимузин.
   - Почему ты назвала его мистером Кольтом? - спросила Дженюари.
   - Это звучало странно? Но я вдруг испугалась. Сначала у  него  был  такой
сухой тон. Но сегодня вечером, после двух бокалов, он  снова  станет  Томми.
Представляешь, Хью Робертсон составит нам компанию. Вот  было  бы  любопытно
позаниматься любовью с космонавтом.
   - Похоже, ты намерена воспользоваться таким шансом, - сказала Дженюари. -
Он хотя бы разведен.
   - Ты берешь себе Хью... а я хочу Тома.
   - Почему ты  отказываешься  от  Хью?  -  спросила  Дженюари.  -  Он  тоже
суперзвезда в своей области.  Его  фото  появлялось  на  обложках  "Тайм"  и
"Ньюсуик".
   - Слушай, Дженюари, я не из тех, кто охотится за  знаменитостями...  Если
хочешь знать, я никогда еще не спала со звездой, тем более  с  суперзвездой.
Кита взяли в "Гусеницу" после того, как мы расстались,  и  он  еще  не  стал
звездой. Его имя почти не упоминается в прессе. Если я хочу  Тома  Кольта...
то лишь потому, что в нем есть нечто особенное... он волновал бы меня,  даже
если бы был безработным бухгалтером.  Он  такой  сильный,  независимый...  А
иногда в нем проявляется мягкость и меланхолия. Разве ты этого не заметила?
   - Нет. К сожалению, я увлеклась "Джеком Дэниэлсом" и после этого  уже  не
могла видеть ничьи глаза. Но я загляну в них сегодня.
   - Нет, ты сегодня будешь смотреть в глаза  Хью  Робертсона.  Оставь  Тома
мне. Подумать только... завтра в это время я, возможно,  буду  завтракать  в
его постели в "Плазе".

Глава 15

   Они  прибыли  в  "Плазу"  в  пять  минут  восьмого,  напоминая  радостных
школьниц, отправившихся на пикник. Когда они  вошли  в  вестибюль,  Дженюари
внезапно замерла. С этим местом было  связано  столько  воспоминаний.  Линда
потащила ее к лифту.
   - Идем. Мы опаздываем.
   - Линда, я не была здесь с...
   - Дженюари,  это  не  вечер  воспоминаний.  Живи  сегодняшним  днем!  Том
Кольт... Хью Робертсон... Не забыла?
   Она втянула Дженюари в кабинет.
   Хью  Робертсон  открыл  дверь.  Дженюари  узнала  его   по   фотографиям.
Представившись, он пригласил девушек в "люкс".
   - Том разговаривает из спальни со своим мюнхенским агентом насчет уступки
авторских прав. Я приготовлю напитки. Не спрашиваю вас, что вы предпочитаете
- тут есть только "Джек Дэниэлс".
   Линда взяла бокал, но Дженюари отказалась от  спиртного.  Она  подошла  к
окну. Невероятно... Том Кольт в том самом  номере,  который  Майк  арендовал
круглый год. У окна стоял тот же столик. Она  прикоснулась  к  нему,  словно
проверяя, не видение ли это. Сколько  раз  она  сидела  здесь,  наблюдая  за
работающим  отцом!  Иногда  все  телефоны  звонили  одновременно.   Дженюари
отвернулась. Это было ужасно - сейчас все телефоны снова звонили разом.  Том
Кольт вошел в комнату и сказал:
   - А пошли все... пусть звонят... я не обязан работать в субботу.
   Он шагнул к Дженюари и взял девушку за руки.
   - Привет, принцесса. Как чувствуешь себя после вчерашней ночи?
   - Хорошо.
   Она внезапно смутилась, занервничала, увидев, как Том идет через  комнату
к Линде, чтобы поздороваться с ней.
   Они отправились в "21". Том оставался относительно трезвым. Заметив,  что
Дженюари не пьет бербон, который он заказал для нее, Том спросил у официанта
список имеющихся в наличии вин.
   - Белое вино? Я угадал?
   - Но вчера вечером вы сказали... - начала Линда.
   - Сегодня новый день, - сказал Том. - Я каждый день говорю разные вещи.
   Это был спокойный вечер,  но  Дженюари  внезапно  поняла,  что  не  может
направлять  беседу  с  Томом.  Она  взвешивала  каждое  слово,  прежде   чем
произнести его, затем тщательно шлифовала фразу и  наконец  обнаружила,  что
момент упущен, а она так ничего и не сказала. Она чувствовала себя идиоткой.
Линда непринужденно болтала, рассказывала о том, как началась ее  карьера  в
"Блеске", какое чудо ей удалось совершить. Дженюари пыталась придумать,  что
она может сказать. Почему ее охватывает смущение  и  она  отводит  взгляд  в
сторону всякий раз, когда Том смотрит на нее? Наверно, следует сказать  ему,
что ей понравилась его книга. Но какими словами? "Мистер Кольт, я  думаю..."
Нет. "Том, я в восторге от вашего романа".