одпись на указике по предоставлению льгот. Всего на годик. Ну,
может быть, на два... И все! Только очень важно понять, что подпись нужна
быстро. Очень быстро. Наши контрагенты ждать не будут. Ты пойми, Саша, если
не мы, то контрактик у нас перехватят. А ты знаешь, какие там проценты,
Саша? О-о, какие там проценты! Всем хватит и еще внукам останется... На
одних процентах можно безбедно существовать всю жизнь. Тебе доля, мне доля,
Ромочке доля... Ах, если б мы знали раньше! Тогда бы ничем не надо было
заниматься все эти годы. Но смотри, Сашок, никому ни слова! Контрактик еще
сы-ренький, его доработать надо...

- А зачем тогда подпись, если контракт не готов? - удивился Глава
Администрации.

- Как ты не понимаешь, Саша! Указик раньше контрактика нужен. Мы с этим
указиком любого обойдем. Ты же знаешь, Саша, какие нынче времена. Все
норовят выгодную сделку из-под носа перехватить. А с указиком нам никто не
страшен. Указик - это сила! Саша, мы тебя очень уважаем, но и ты должен нас
понять... Ты нас понимаешь, Саша?..

Абрамсон хмыкнул.

Его старший товарищ и наставник со стороны смотрелся точной копией
Паниковского в исполнении Зиновия Гердта из недавно просмотренного Романом
черно-белого фильма. Оригинала он не читал.

"Когда я иду на гуся, это опера! Кармен!", "Остап Ибрагимович, вы же
знаете, как я вас уважаю!", "Пилите, Шура, пилите, я уверен - они
золотые!"... И прочее в том же духе. Для завершения образа Березинскому не
хватало лишь потертой шляпы и манишки.

- А обоснование льгот? - засомневался Железяка.

- Нет вопросов! Отстегиваем процент православной церкви. Ты же знаешь,
Саша, как я уважаю митрополита! - иудей Березинский опустил очи долу. -
Дело беспроигрышное, я тебя уверяю...

- Надо еще Деду это объяснить.

- Саша, сколько ты хочешь? - прямо спросил Абрамсон.

- Тридцать процентов.

- Побойся Бога, Саша! - Березинский вскинул вверх загребущие ручки. - Это
грабеж! Мы с Ромочкой только по десять имеем. А еще. ведь люди есть... Ты
же знаешь, Саша, мы тебя никогда не обижали. Но тридцать процентов - это
несерьезно...

Торг продолжался еще два часа.

Березинский бегал вокруг стола, несколько раз делал вид, что уходит, взывал
ко всем богам сразу и оторвал шесть пуговиц. Одну у себя на пиджаке и пять
на рубашке Абрамсона, когда якобы уговаривал молодого подельника завершить
бессмысленный спор и удалиться. К концу разговора Роман сидел с голым
волосатым брюхом.

Договорились на двадцати двух с половиной процентах Стальевичу. Из них
Железяка сам должен был проплатить долю начальнику канцелярии.

На первый взгляд переданная Главе Администрации бумага была совершенно
невинна. Указ предполагал налоговые послабления нескольким фирмам,
осуществляющим поставки в Россию шоколадных батончиков "Марс", "Сникерс" и
"Баунти", сулящих "райское наслаждение" потребителям. Товар шел под
патронажем "НФС", а часть прибыли направлялась на благородные социальные
цели, как то: на строительство и ремонт храмов, поддержку детского спорта и
развитие молодежных клубов по интересам. При нищенских бюджетных выплатах
на "социалку" сия часть программы смотрелась очень привлекательно.

Но был один нюанс, о котором Стальевича в известность не поставили.

Шоколадные батончики были не простыми, а с добавкой. И не с перетертыми
орехами или мякотью кокоса, а с миллиграммами отходов химических концернов.
Человеческий организм - идеальная среда для переработки любого вещества.
Особенно детский. Если рассчитать безопасную однократную дозу, то от
поедания модифицированных сладостей ребенку ничего не будет. Последствия, в
том числе и генетические, наступят позже, когда невозможно будет проследить
связь между "Сникерсом" и заболеванием.

Ни для кого не секрет, что в новой России дети питаются плохо. И почти у
всех нарушен обмен веществ. Так что сопутствующие нарушению обмена и
ослаблению иммунитета болячки не вызовут у врачей никаких подозрений.

Миллиграммы складываются в тысячи тонн.

Утилизация отходов в цивилизованном мире стоит дорого. А способ,
предложенный одной светлой головой из аналитического отдела химического
концерна "Дюпон", позволял экономить сотни миллионов, вывозя
закамуфлированную отраву за пределы США и Западной Европы. Развивающихся
стран, падких на дешевые товары, много. И в них всегда найдутся те, кто за
хороший гешефт готов заключить сделку хоть с дьяволом.

Даже если бы Железяка знал об истинной подоплеке контракта, он вряд ли
отказался бы от участия в нем. Деньги не пахнут. Особенно если это большие
деньги...

Глава Администрации пожал руки обоим олигархам, и каждый из них отправился
по своим делам.

ГЛАВА 4. "И БЕСПЛАТНО ОТРЯД ПОСКАКАЛ НА ВРАГА[1]..."

К семи вечера Владислав прибыл на Индустриальную улицу.

Он с беспечным видом обошел дом под номером семь, прогулялся по окрестным
дворам и устроился на лавочке прямо напротив окон квартиры Маслюковой.

Наблюдательный пункт был расположен очень удобно. Скамейка стояла в тени
тополей на противоположной, четной, стороне улицы, и с нее открывался
прекрасный вид не только на окна, но и на парадную дверь и на проходную
арку, ведущую во внутренний двор. Справа от дома Маслюковой находился
скверик, обсаженный по периметру низкими кустами, с левой стороны и дальше
по улице шли четыре дома без сквозных проходов, откуда искомая персона
могла бы неожиданно вынырнуть.

С точки зрения организации ловушки место было невыгодным.

Много свободного пространства, представлявшего место для маневра и отхода в
три стороны, сплошные жилые дома и анфилады дворов. Ловить человека в таких
условиях затруднительно.

К тому же узость проходов между домами, заборчики скверов и близко
посаженные друг к другу деревья практически исключали использование
автотранспорта.

"Если бы Кролль планировал захват, то он выбрал бы иное место. Снял бы
квартиру где-нибудь в новостройках, с выходом парадного во двор. Дабы иметь
возможность перекрыть пути к отступлению. Кролль не дурак, он не может не
понимать столь очевидных вещей. Группа у него небольшая, соответственно, в
квартиру-ловушку он способен был бы отрядить пару-тройку человек. Максимум
пять. А здесь нужно в десять раз больше... - Рокотов отхлебнул из
пластиковой бутылочки с минеральной водой. "Кока-колу", "Фанту", "Спрайт" и
"Севен Ап" он не уважал, ибо, будучи биологом по образованию, прекрасно
знал, что содержащаяся в шипучих сладких напитках ортофосфорная кислота с
бешеной скоростью вымывает кальций из организма, что повышает ломкость
костей раз в пятнадцать. Фирмы-производители предпочитают эту тему
замалчивать и даже регулярно платят журналистам за отсутствие интереса к
негативным последствиям употребления модных в среде молодежи напитков. -
Основные силы остались на ракетной базе. В городе содержать отряд в
полсотни рыл накладно и опасно. Любая концентрация группы больше чем в
десяток человек чревата вниманием со стороны милиции или госбезопасности...
Да и не нужно столько народу для того, чтобы провести теракт. Опять мы
возвращаемся к старой песне о главном. К сути деяния. Которая все еще в
тумане..."

Влад чуть передвинулся по скамеечке вбок.

Из-за угла вывернула женщина в тонкой голубой курточке и белых джинсах.

"Не то... - покойный Курбалевич дал подробнейшее описание Маслюковой. Рост
метр семьдесят, плотная, талии практически нет, размер одежды сорок
восьмой, волосы длинные, крашенные хной, густые, но короткие брови, светлые
глаза. Украшений и очков не носит, уши не проколоты, ногти подстрижены
коротко, лак темно-вишневый. Предпочитает плиссированные юбки, свободные
блузки и обувь на низком каблуке. Не курит. Голос низкий, речь отрывистая.
Образование среднее. Амбициозна, но исполнительна. Как слышал Курбалевич от
Герменчука, в группу Кролля попала по рекомендации кого-то из руководителей
центра "Запад-Восток". Ярая оппо-зиционерка, имеет личные претензии к
власти, связанные с собственными провалами на ниве коммерции, в которых
винит кого угодно, кроме себя. Четких политических убеждений нет, в голове
сумбур из слоганов "Хартии-98", тезисов научного коммунизма и постулатов
сайентологии, сдобренных изрядной порцией воинствующего феминизма. - Что ж,
продолжаем ждать..."

По пути к месту засады биолог купил в парфюмерном магазине баллончик
витаминизированного лака для волос и щедро набрызгал его себе на протертые
спиртом руки, повторив процедуру трижды. Теперь Владислав мог ближайшие
двенадцать часов не бояться, что оставит где-нибудь свои отпечатки пальцев.
В клинике он действовал в тонких резиновых перчатках, отправленных в урну
сразу по окончании операции. На улице же требовался вариант сокрытия
отпечатков, не привлекающий ничьего внимания.

Женщина прошла мимо седьмого дома и свернула под арку.

Спустя три минуты во двор въехали красные "жигули" четвертой модели, и из
них вылезли четверо молодых людей, нагруженных авоськами с пивом и связками
вяленой рыбы. Компания двинулась куда-то за деревья. В скором времени
оттуда раздались удары костяшками домино о деревянный стол и взрывы хохота.

"Ага, надо чаще встречаться! - ехидно подумал Рокотов, вспомнив рекламу
пива "Золотая бочка". - Жаль, что в конце ролика не предупреждают о
последствиях пивного алкоголизма и о том, что неумеренное принятие внутрь
данной жидкости ведет к заболеваниям кишечника..."

Улица жила своей обычной жизнью.

Из распахнутых по причине теплой погоды окон доносились голоса, музыка и
обрывки фраз телевизионных дикторов, на скамейках сидели парочки, по дворам
носились дети и собаки, на подоконниках с независимым видом возлежали коты.

Нормальный воскресный вечер.

"Эх, вместо того чтобы торчать под окнами пустой квартиры и ждать
доморощенную террористку, прогуляться бы с Мирьяной по тенистой аллее, да
отужинать в маленьком ресторанчике, а потом... Стоп. Фривольные мысли пока
оставим. - Влад вздохнул. - Всему свое время. Ми-рьяна - это хорошо, но у
меня еще есть дела. Позвонить я ей позвонил, успокоил, она знает, что я
благополучно добрался до дома. Остальное ей знать не надо. Не будем
волновать девочку. А то она из Белграда сюда рванет. Сербки - они такие...
За своих мужиков в огонь и в воду пойдут. А меня она считает именно своим
мужиком. Против чего я лично са-авсем не возражаю... Но втягивать ее в свои
приключения не намерен. Нечего, пущай дома сидит и ждет, пока ее
суженый-ряженый не разгромит, по словам патриотической прессы, "мировую
закулису". Во-во! Великий и могучий Владислав Рокотов против международного
терроризма. Один, без ансамбля... Рассказать кому - на смех поднимут.
Скажут, что такого не бывает. Бывает, господа, бывает...

Жизнь такие задачки подбрасывает, что никаким литераторам не снилось..."

Рокотов хмыкнул, вспомнив недавно прочитанный романчик о противостоянии
жуткой террористической организации и какого-то частного детективного бюро.
Некто гражданин Андреев вкупе с соавтором по фамилии Стариков долго и
натужно, перемежая сюжет матерщинными диалогами и техническими
несуразицами, повествовали о подготовке и осуществлении взрывов домов в
родном городе Влада. Все положительные персонажи, если смотреть с
медицинской точки зрения, были законченными алкоголиками и неврастениками,
а отрицательные - дебилами с ярко выраженными признаками распада личности
или бывшими сотрудниками Комитета Государственной Безопасности, достигшими
грани сумеречного состояния и средней стадии депрессивного психоза.
Подавляющему числу главных героев срочно требовались регулярные уколы
га-лоперидола, содержание в помещениях с обитыми матрацами стенами и долгие
беседы с профессиональными психиатрами.

Раненый Чернов, которого Рокотов посетил перед отъездом, сей литературный
опус тоже читал. И неплохо знал авторов.

Оказывается, граждане Андреев и Стариков сами трудились на ниве частной
розыскной деятельности и писали образы детективов исключительно с себя.
Особых успехов в расследовании поручаемых им дел они не достигали, все
больше надували щеки, так что их агентство знающие люди ехидно назвали
"Золотая дуля" - понтов и обещаний много, деньги из клиентов сосут что твой
пылесос, а толку никакого.

К тому же отцы-основатели "Золотой дули" не упускали возможности прогнуться
перед действующей властью и даже выпускали какое-то околокриминальное
обозрение со странным названием "Секретный советчикъ". С твердым знаком в
конце слова и материалами, беззастенчиво передираемыми из Интернета и
других изданий.

За лояльность и колебания редакционного коллектива в унисон с политической
целесообразностью "Советчикъ" стал обладателем премии "Безжалостное перо".
Большую роль в получении награды сыграл тот факт, что и Андреев, и Стариков
входили в число членов комиссии, присуждавшей "Перо", и не могли не
порадеть родному изданию, под разными предлогами выдавив из списка
номинантов всех возможных конкурентов.

После общения с весельчаком Черновым Влад купил пару номеров "Советчика" и
всласть посмеялся над нелепыми экзерсисами корреспондентов издания,
рассуждающих о вещах, о которых они имели весьма смутное представление.

Настоящим бриллиантом смотрелась статья "Очевидицы бандитской разборки",
подписанная некой Тамарой Писистратовой. В ней, к примеру, журналистку
сажали на заднее сиденье автомобиля "феррари", подпирали с боков двумя
огромными жлобами, блокировали задние двери и везли в неизвестном
направлении. При этом спорткар, у которого по определению нет ни задних
дверей, ни заднего сиденья [Исключение составляет "Ferrari 456 GT", но и на
этой модели сзади расположены два миниатюрных детских места, на которые
взрослые люди просто не поместятся], мчался по разбитой проселочной дороге
со скоростью двести шестьдесят километров в час.

Дорожный просвет в девять сантиметров не останавливал полета фантазии
придурковатой и, если судить по фотографии в уголке страницы, страдающей от
ожирения "очевидицы". Видимо потому, что Писистратова не удосужилась
заглянуть в автокаталог и узнать, что же такое "феррари", и весь материал
высасывала из пальца. Параллельно занятая поглощением пирожных или
бутербродов с салом.

Описываемые журналисточкой "бандиты" поливали друг друга из "томпсонов"
[Пистолет-пулемет калибра 0.45 или 0.38, излюбленное оружие американских
гангстеров в 30-х годах XX века], перебрасывая друг другу изогнутые
магазины [Магазин "томпсона" может быть либо прямым, либо дисковым.],
загоняли обоймы с патронами в рукоятки револьверов и бесконечно ругались, к
месту и не к месту высказываясь по поводу чьей-нибудь матери. За что в
нормальном бандитском коллективе пришлось бы ответить. Но пузатенькую и
прыщавую Томочку подобные мелкие нюансы не заботили...

Рокотов потянулся и взглянул на часы.

Половина одиннадцатого. А Маслюковой все нет и нет.

Влад, чтобы не мозолить глаза отдыхающим в сквере парочкам, переместился на
соседнюю скамейку, полускрытую кустом акации, и закурил.


Председателя Комитета Государственной Безопасности Беларуси Владимира
Мицкевича пытались купить не единожды. В обмен на "лояльность" к лидерам
оппозиции и творимым их подручными делишкам ему предлагали крупные суммы
денег, дома за рубежом, должности в новых правительствах, кресло
вице-президента после "победы БНФ", теплое местечко парламентария в ПАСЕ.

Одновременно генерала провоцировали на применение силы.

Активисты "Хартии-98", "Белорусской Правозащитной Конвенции" и прочих
"антидиктаторских" организации выпускали и распространяли листовки с
призывами к вооруженному сопротивлению, устраивали побоища с милицией на
каждом мало-мальски значимом митинге, поливали грязью офицеров КГБ со
страниц газет, пикетировали здания судов и швыряли камни в конвой,
доставлявший туда подсудимых.

Председателю приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы сдержаться и
не ответить. Еще приходилось сдерживать подчиненных.

Президент был в курсе проблемы и на каждой встрече с генералом подчеркивал,
что тот не может ни на полшага выйти за рамки закона, как бы этого ни
хотелось и что бы ни вытворяли оппозиционеры. Если же Председатель
почувствует, что готов сорваться, то обязан сразу подать рапорт об
отставке. Батька обещал подписать его в тот же день.

- "БНФ" и правозащитники завершили подготовку к митингу первого июля, -
доложил генерал. - Заявка на проведение удовлетворена. Однако с несколькими
оговорками. И это, боюсь, опять приведет к столкновению...

- Какие оговорки?

- Из пяти маршрутов движения колонн демонстрантов администрация города
оставила три. Иначе было бы парализовано все движение транспорта в центре.
Как вы понимаете, Александр Григорьевич, Богданкович и Худыко не преминут
этим воспользоваться. Отправят колонны на прорыв именно по закрытым для них
улицам.

- Как мы можем предотвратить столкновение с милицией? - Батька сцепил
пальцы.

- Боюсь, что никак, - печально ответил Председатель КГБ, - это отработанный
вариант. Вначале пустят десяток-другой подвыпивших парней, затем к стычке
присоединятся основные силы. Мои люди пытались побеседовать с руководством
"БНФ", но, кроме оскорблений в свой адрес, ничего не услышали. Худыко и
Вячорка только еще больше раззадорились.

- Черт...

- Согласен. К тому же, как показывают прошлые события, часть активистов
будет старательно изображать "невинных прохожих". "Народная доля" уже
подготовила большой обзорный материал о "зверствах" силовых структур,
осталось только вписать фамилии задержанных и дать фотографии с места.
Российские и зарубежные телекомпании также готовят съемочные группы. В
общем, все идет по накатанной...

- Хорошо, а если мы разрешим все пять маршрутов?

- Ничего не изменится, Александр Григорьевич. Драка с милицией все равно
будет, хотя и немного позже. Основные события будут раскручиваться на
площади перед Домом правительства. Лично мне стратегическая цель понятна -
вынудить нас запретить митинги оппозиции. Пока мы девяносто процентов из
них разрешаем, у Худыко и компании связаны руки. Орать-то они орут, но
резонанс в мире недостаточный. Другое дело - запрет всех выступлений. Это
козырь, под который они смогут получить очень большие деньги...

- Вы проверили информацию по финансированию "БНФ" и "БПК"?

- Естественно. Все подтверждается. Худыко получает средства через офф-шор
на острове Мэн, Потупчик - от фонда при Европарламенте. Оба открыли личные
счета в Австрии, Польше и на Кипре. Себе они забирают до семидесяти
процентов поступлений и часть распределяют между членами наблюдательных
советов.

- Их кредиторам об этом известно?

- Без сомнения.

- Почему они не реагируют?

- Мне кажется, что Вашингтон и Лондон были изначально готовы к такому
сотрудничеству. Для них выделяемые средства мизерны, под программы по
поддержке нашей оппозиции аккумулированы гораздо большие средства. А
наличие у Худыко, Вячорки, Потупчика, Богданковича и иже с ними номерных
счетов в европейских банках гарантирует их хозяев от того, что наши "борцы"
не сделают шага в сторону. Любой счет легко заблокировать. Вы же знаете, в
России та же ситуация...

Батька приподнял одну бровь.

- Знаю, Владимир Иванович... И обеспокоен этим.

- Таковы реалии, - Председатель КГБ развел руками. - К счастью, на
подписании союзного договора это пока не отразилось.

- Вам кажется, что не отразилось, - Президент поднялся с кресла и прошелся
вдоль стола, - по каждому пункту идет какая-то возня.

- Я имел в виду, что не отложен момент подписания.

- Мало подписать договор, надо его еще начать выполнять. А у меня, честно
скажу, с каждым днем возникает все больше сомнений в том, что договор не
станет очередной декларативной бумажкой.

Председатель КГБ промолчал.

О Президенте России и его окружении у него было собственное мнение. Не
нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, что современная российская
"элита" абсолютно несамостоятельна и, по большому счету, является
тормозящим развитие страны фактором. Любое политическое решение, могущее
хоть на мил