их нет. Это  нам  на
руку.
   - Хорошо. Ты выбрал, кого брать?
   - Левого. Справа - молодой, нетерпеливый.
   - Понял. Наблюдение по очереди?
   - Да. Только запомни: смотришь не им в затылки, а  как  бы  мимо.  Выбери
точку метрах в трех-пяти от них, туда и  пялься.  Боковым  зрением  движение
поймаешь, да и у них не сработает чувство опасности. С инстинктами надо быть
очень осторожными, сам проверял.
   Американец с уважением посмотрел на Рокотова.
   - Теперь вот что. Ложись на бок, будешь  глядеть  через  эту  щель  между
камней. Я расположусь там, у валуна, возьму сектор обстрела в  обе  стороны.
Если что-то не так - просто чмокни губами. Не свисти ни  в  коем  случае!  Я
услышу...
   - Роджер, - автоматически ответил Джесс и устроился на боку.
   Час ожидания прошел со скоростью обкурившейся коноплей черепахи -  минуты
ощутимо тащились,  секундная  стрелка  будто  бы  нехотя  делала  оборот  за
оборотом.
   Кудесник  прилежно  наблюдал,  выбрав   точку   приложения   взгляда   на
светло-желтом камне рядом со снайперами. Однако непроизвольно его глаза то и
дело срывались на затылки, обтянутые маскировочной тканью.
   Шестьдесят минут истекли. Стрелки так и не выходили в эфир, лежали, точно
привязанные, только поводили стволами винтовок.
   - Зер гут, - шепнул Владислав. - Один  раз  левый  дернулся,  но  ничего,
успокоился... Давай, как договаривались.
   Они заранее обсудили действия каждого  из  них.  Коннору  предназначалось
стрелять сразу из двух пистолетов в корпус лежащего справа. В голову  решили
не целиться, поскольку опыта у летчика не было никакого, а  промах  оказался
бы фатальным. Влад тем временем "отключал" второго стрелка.
   Рокотов перекинул автомат за спину, подполз к позиции на  пять  метров  и
дал отмашку Джессу,  голова  которого  показалась  из-за  соседнего  валуна.
Коннор поднял пистолеты.
   Едва Владислав прыгнул,  американец  нажал  на  спуск.  Обе  пули  попали
противнику в спину, аккурат в области лопаток. Звука выстрела почти не было,
резинки, заполнившиеся вырвавшимся газом  и  пробитые  пулями,  издали  чуть
слышный сип. От удара стрелок дернулся всем телом и остался недвижим.
   Рокотов обрушился на второго снайпера, всей своей массой вдавил в землю и
произвел классический захват шеи, когда напряженные мышцы плеча и предплечья
атакующего пережимают и сонные артерии, и трахею. Жертва обычно  остается  в
сознании не более секунды.
   Что и получилось на этот раз - снайпер обмяк, дернувшись всего  единожды.
Влад фиксировал положение руки еще несколько секунд, чтобы не  ошибиться,  и
вскочил на ноги.
   "Вечная  слава  Учителю  Лю!"  -  мысленно  поблагодарил  он   маленького
вьетнамца.
   Почему-то крови на куртке второго не было.
   - Бронежилет, - Рокотов пнул ногой тело. -  Однако  очухается  не  скоро.
Собери оружие.
   Разочарованный Коннор снял с лежащих без сознания полицейских портупеи  и
вместе с винтовками перенес в сторонку. Биолог  тем  временем  связал  обоих
кусками шнура.
   - Без  сознания  будут  час,  не  меньше,  -  профессионально  оценил  он
состояние пленников. - Что у нас со стволами?
   - Странно, - американец поднял штурмовую винтовку молодого стрелка. - Это
модель АУГ-30, калибр 5, 6 миллиметра, 20 патронов в магазине. Оружие новое,
произведено в Австрии. Откуда оно у них?
   - А вторая машинка?
   - Я таких не встречал. Похоже на  винчестер  индивидуального  исполнения.
Калибр 10, 5 миллиметров.  Очень  редкий,  патронов  к  ней  практически  не
достать, даже в Америке.  Причем,  что  характерно,  это  не  автоматическая
винтовка.
   -  Ясно,  -  Рокотов  осмотрел  оружие.  -  Профессиональная   штука.   С
неавтоматическим оружием работают на дальних дистанциях. Эта машинка нам  не
нужна. Снимем прицел, и все. С АУГом сможешь справиться?
   - Да, я стрелял из похожих стволов.  Хорошая  винтовка.  Хуже  М-16А,  но
сойдет.
   - Ну ты сноб! - улыбнулся Владислав. - У тебя все, что сделано  вне  США,
всегда немного хуже... Ладно, бери АУТ. Сколько к нему магазинов?
   - Три.
   - Негусто. Но лучше, чем ничего... Гранаты есть?
   - Ага,  четыре  штуки,  -  Коннор  поднял  подсумок  и  продемонстрировал
Рокотову. - И еще ножи.
   - Берем, - Влад оттащил тело снайпера и  приник  к  оптическому  прицелу.
Разрешающая способность просветленной оптики была прекрасной, на  расстоянии
полукилометра отчетливо просматривался каждый листок.
   "Жаль такую машинку бросать. Но ничего не поделаешь, с ее габаритами  она
нам только мешать будет..."
   Биолог несколько раз передернул затвор, и на  камни  упали  пять  длинных
золотистых патронов.
   "Ни грамма пороха врагу", - решил Влад и бросил патроны под  откос.  Туда
же полетели обоймы  из  подсумка  снайпера.  В  последний  раз  взглянув  на
винтовку ручной сборки, Рокотов  свинтил  прицел,  зажал  ствол  между  двух
камней и согнул его почти под  прямым  углом,  чем  окончательно  изуродовал
оружие.
   Винчестер отправился вслед за патронами. - Что ж мне с вами делать-то?  -
Влад посмотрел на лежащих стрелков, потом на Коннора. - Знаешь  что,  иди-ка
ты в рощу и воздухом подыши.
   Американец с видимым облегчением поднялся и  отошел  метров  на  сто  под
деревья. Устроился спиной к тому  месту,  где  остался  биолог,  и  принялся
внимательно осматривать  местность.  Принимать  участие  в  допросе  третьей
степени ему не хотелось.
   Но и Рокотов не нашел в себе силы пытать пленников.  Вместо  этого  он  в
течение двадцати минут зажимал рот и нос молодого солдата, давая ему сделать
вдох раз в  минуту.  В  лишенном  нормального  поступления  кислорода  мозгу
начались необратимые изменения, и спустя  полчаса  "второй  номер"  был  уже
помешанным, никого не узнающим существом".
   С другим снайпером Влад решил поступить более жестоко, дабы его  примером
напугать тех, кто обнаружит своего соратника. Он сбегал за Коннором,  выбрал
растущий неподалеку молодой бук,  забрался  на  самую  верхушку  и  привязал
веревку к вершине. Вдвоем они согнули десятиметровое дерево почти до земли и
зафиксировали изогнутый ствол  обмотанным  вокруг  камня  тросом.  Получился
гигантский натянутый лук.
   Биолог походил вокруг дерева, что-то подсчитал в уме и остался доволен.
   Естественно, в целях безопасности для посторонних людей Автор не приводит
настоящую  технологию  исполнения  данного  действия,  дабы  не  вызвать   в
отношении себя уголовного преследования за описание способа нанесения  особо
тяжких телесных повреждений.
   Связав пленника несколькими хитрыми узлами, он забил ему  рот  кляпом  из
той же веревки, пропустил ее через ноги и затянул на  колышке  рядом.  Конец
шнура  нарочито  небрежно  обмотал  вокруг  небольшого  утесика  и  намертво
закрепил его самозатягивающейся петлей. Теперь  веревку  можно  было  только
резать.
   Напоследок Рокотов сделал странную с точки зрения Джесса вещь - порылся в
аптечке, вколол лежащему две ампулы  промедола  в  бедро  и  приспустил  его
штаны, обнажив волосатые ляжки.
   Потом  достал  скальпель,  по  привычке  продезинфицировал  лезвие  огнем
зажигалки и, наклонившись над снайпером, произнес:
   - Ну-с, дружище, а теперь проверим, как хорошо я изучал анатомию...
   Из русской фразы Кудесник понял только слово "анатомия", и  его  чуть  не
стошнило.

Глава 16
ПАРТИЗАНЩИНА ПО-РУССКИ

   - Есть, - оператор ткнул пальцем в экран монитора. - Он примерно в восьми
милях от точки взрыва.
   Офицер дежурной смены пожевал кончик карандаша.
   - Интересно... С какой скоростью он передвигается?
   - Две-три мили в час. Почти постоянно в движении, поэтому точку "R"  пока
определить сложно...
   - Он может опять уйти под землю?
   - Не исключено. - Оператор вывел на экран трехмерное изображение  горного
хребта. - Здесь шахты через каждые сто ярдов. К тому же  по  прогнозу  через
час начнется дождь, что затруднит прохождение  сигнала.  До  утра  я  бы  не
советовал рисковать.
   - Это понятно. - Капитан ВМФ США, ответственный за поиск сбитого  летчика
в АНБ, задумался. - Но какой у него маршрут? И куда он идет?  Мы  не  сможем
посадить вертолеты в лесу, там слишком сложный рельеф. Его надо  вывести  на
открытое пространство... Черт, передатчик разбит!
   - Какая разница, - меланхолично отреагировал оператор. - Все равно мы  не
смогли бы передавать ему указания...  Кстати,  если  внимательно  отсмотреть
траекторию его передвижений, создается впечатление, что его преследуют.
   Офицер в упор поглядел на оператора.
   - Свои предположения держите при себе. Все, что  от  вас  требуется,  это
своевременно докладывать  о  маршруте  цели.  Подробности  операции  вас  не
касаются.
   Гражданский пожал плечами. Вечно эти военные  нагромождают  секреты  там,
где любой мало-мальски разумный человек сам способен сделать соответствующие
выводы.
   Объемный взрыв, происшедший недалеко от местонахождения пилота,  явно  не
был ни случайностью, ни результатом ракетно-бомбового удара. Оператор  отмел
возможность доставки боезаряда по воздуху,  проанализировав  все  окружающие
районы области. Но тогда получалось,  что  летчик  самостоятельно  собрал  и
подорвал некое устройство. Взрывчатки у  него,  естественно,  не  было.  Тем
более такой мощности.
   Оставалась  единственная  возможность  -   к   американцу   присоединился
неизвестный, который ведет его  пока  неизвестным  маршрутом  и  который  из
соображений безопасности подорвал вакуумный заряд.
   А взрыв мог произойти только потому, что этим самым уничтожались  или  на
время сбивались со следа преследующие летчика силы.  В  этом  районе,  кроме
сербского спецназа, никого нет.
   Или есть?..
   - Будь побольше информации, я бы делал более точные выводы, -  огрызнулся
оператор. - Если у вас там есть наземная группа, так и скажите.  И  не  надо
играть со мной в "Колесо Фортуны"! Я на этой работе дольше, чем вы в  армии.
И столько в своей жизни перевидал, что вам и не представить.
   - Это секретная информация, - примирительно объяснил офицер. - Но, уверяю
вас, к взрыву она не имеет никакого отношения.
   - Так я и поверил! - разозлился  оператор.  -  Не  надо  делать  из  меня
дурака! Вакуумную боеголовку туда не святым  духом  забросило.  Куда  летчик
дальше должен пойти? У вас что, есть план, о котором мне  неизвестно?  Тогда
какого черта я за ним наблюдаю? И чья это была идея - отключить передатчик?
   - Мы не имеем к этому  никакого  отношения,  -  резко  заявил  офицер.  -
Передатчик мог сам сломаться. И в контакт  с  наземными  группами  пилот  не
вступал. Он бегает сам по себе.
   Оператор саркастически посмотрел на офицера. Из-за того, что операция  по
спасению затянулась уже на четыре дня, все были на взводе.
   - Значит, все-таки есть наземная группа? Блеск! И как долго она находится
в квадрате?
   - Это вас не касается.
   - Хорошо, - со злостью бросил оператор.  -  После  окончания  операции  я
напишу докладную записку руководству. И  расскажу  в  ней,  как  мы  с  вами
сотрудничали...
   - Ваше право.  Но  пока  вы  находитесь  в  моем  подчинении  и  извольте
выполнять мои указания.
   Капитан ВМФ отошел к своему пульту. Оператор насупился - в  игру  вступал
дополнительный фактор, влиять на который он не мог. "Тюлени" из  спецотрядов
морской пехоты в очередной раз  принялись  за  игру  под  названием  "тайная
операция на чужой территории". А без канала  связи  со  сбитым  пилотом  эта
возня вполне может  окончиться  печально  -  как  для  летчика,  так  и  для
заброшенной спасательной  группы.  Подобное  на  памяти  пожилого  оператора
происходило неоднократно. В Иране, Ираке, Сомали, Заире, Конго... А  немного
раньше - в Корее и Вьетнаме. Выполняя приказы командования, считавшего своих
парней  двоюродными  братьями  Терминатора,  морские   пехотинцы   частенько
бесславно гибли в джунглях,  песках  и  ущельях  далеких  стран,  так  и  не
выполнив боевую задачу.
   Оператор сплюнул в мусорную корзину и с ненавистью посмотрел на экран, по
которому  в  неизвестность  передвигалась   мигающая   точка,   обозначающая
местонахождение капитана ВВС Джесса Коннора.
   Подойдя к валунам, майор остолбенел.
   Снайперы являли собой жалкое зрелище  -  "второй  номер"  с  идиотической
улыбкой что-то бессмысленно бормотал, перекатываясь по земле, а "первый" был
намертво привязан к вбитому в землю колышку и продолговатому камню метрах  в
семи от него. Он был практически растянут между двух точек и не мог  сделать
ни одного движения вбок.  На  правой  штанине,  в  районе  таза,  расплылось
кровавое пятно. Изо рта торчал кляп, сделанный из узла все той же веревки.
   Дозорная группа мгновенно залегла и ощетинилась стволами по  сторонам.  К
"первому" подполз молодой сапер и обследовал  его  на  предмет  минирования.
Ловушки-гранаты не оказалось.
   Сапер перевел дух и махнул остальным - чисто.
   Майор подбежал к "первому". Тот бешено вращал  глазами  и  дергался  всем
телом.
   - Погоди, погоди, - командир выхватил острейший  нож.  -  Сейчас  я  тебя
освобожу...
   Он осторожно просунул лезвие между щекой  связанного  бойца  и  веревкой,
охватывающей голову, и одним движением перерезал шнур.
   Тело дернулось и рванулось к камню. Слева раздался стон  распрямляющегося
дерева, шорох листвы, кто-то ударил туда длинной  очередью,  и  тут  снайпер
взмыл вверх. В точке, находящейся примерно в пяти метрах от  земли,  веревка
со звоном натянулась, и  могучий  бук  оторвал  снайпера  от  его  же  ноги,
привязанной к скале.
   Его разорвало надвое - тело с кровоточащей культей повисло  вниз  головой
на дереве, а правая нога шлепнулась  о  каменную  стену  и  замерла  нелепым
пятном на фоне песчаника. Снайпер дико заорал.
   Неистощимый на выдумки Рокотов устроил ему  классическую  русскую  казнь,
когда злодея разрывали согнутыми деревьями.  Только  в  данном  случае  роль
второго   дерева   исполнил   продолговатый   камень.   Разрезав    веревку,
фиксировавшую кляп, майор  одновременно  освободил  и  конструкцию,  которая
сработала в полном соответствии со своим предназначением.
   Чтобы иметь  абсолютные  гарантии  успеха,  биолог  провел  хирургическую
блицоперацию  на  бедре  стрелка,  перерезав  наиболее   крепкие   сухожилия
тазобедренного сустава, так что для отрыва ноги  теперь  требовались  совсем
незначительные усилия.
   Наглядность и кровавая жестокость смерти снайпера должны были  произвести
на полицейских большое впечатление. Можно сказать, Роко-тову это удалось.
   Снайпер захлебывался истошным воплем.
   Майор выхватил у соседа автомат и вбил в висящее тело весь рожок.
   Крик умолк.
   Солдат колотила крупная дрожь - такого зрелища никто из  них  никогда  не
видел. Один, совсем юный, неожиданно отбросил оружие и, не разбирая  дороги,
побежал в лес.
   Майор дважды выстрелил ему в затылок,  вогнав  обе  пули  точно  в  цель.
Отброшенные отражателем гильзы оказались в воздухе почти одновременно. Потом
он повернулся к остальным и выдохнул в звенящей тишине:
   - Что? Обосрались, сопляки?! Это вам не  за  маменькины  юбки  прятаться!
Быстро осмотреть местность, и уходим. Что со вторым?
   - Не знаю... По-видимому, сошел с ума, - ответил сержант:
   - Сам идти может?
   - Не уверен.
   Командир отстранил сержанта, посмотрел в бессмысленные  глаза  стрелка  и
приставил тому пистолет к голове. Грохнул выстрел, тело сумасшедшего рухнуло
набок.
   - Все... - майор застегнул кобуру. - Кого  ранят,  пусть  сам  кончает  с
собой! Хватит шуток! Я больше не позволю,  чтобы  кто-то  думал,  будто  его
будут вытаскивать или лечить! Пеняйте на себя, если не сможете защититься !
   Солдаты сбились в кучу, исподлобья бросая на командира тревожные взгляды.
На их лицах читалось осуждение убийства "второго  номера",  каждый  примерял
ситуацию на себя.
   - Чего уставились?! Развернулись в цепь  -  и  вперед!  Осмотреть  каждый
листок, каждую травинку! Радист! - К майору подбежал невысокий крепыш. -  По
всем постам - готовность номер один! Если пропустят этих двоих  -  пристрелю
лично!
   Полицейские скрылись за камнями  и  в  роще.  Ступали  осторожно,  каждую
секунду ожидая очередной ловушки неизвестного противника. И эта  нервозность
не могла не сработать против них самих.
   Через две минуты, когда солдаты прошли всего сотню метров в  глубь  леса,
один неудачно качнул куст, и тот хрустнул сухой веткой.
   Неудачника тут же прошили очереди  сразу  из  четырех  стволов  справа  и
слева. Тело отбросило навзничь, а товарищи убитого продолжали поливать  труп
свинцом, боясь приблизиться хоть на шаг.
   В отряде осталось двадцать девять бойцов. Сутки назад их  было  пятьдесят
один.
   Австрийская штурмовая винтовка АУТ была оснащена восьмикратным  прицелом.
Остальное оборудование стрелков  Влад  не  взял  из-за  его  громоздкости  -
приборы  ночного  видения  и  электронные  системы   наблюдения   вместе   с
аккумуляторами  весили  около  пятнадцати  килограммов,  и  тащить  на  себе
подобный груз было бы непозволительной роскошью.
   Под вечер они устроили привал на противоположной от  уничтоженной  засады
стороне  долины,  в  небольшой  пещерке  с   нависшим   слоистым   козырьком
вулканического туфа.
   Остатки лепешек закончились, и перед беглецами встал вопрос - пропитание.
   - Надо было  отрезать  у  молодого  кусок  мякоти  с  бедра,  -  серьезно
предложил Владислав. - Сейчас было бы мясо... Эх, не подумали!
   Коннор подавился последним куском шоколада.
   - Ты серьезно?
   Рокотов хитро прищурился и улыбнулся.
   - Что, купился? С тебя саечка за испуг!
   - Да брось ты, - Джесс недовольно сморщился. - Я же  ем...  А  что  такое
"сайетчка"?
   Обучение русскому языку американского  пилота  шло  ускоренными  темпами.
Кроме "спасибо" и "пожалуйста"  Коннор  уже  выучил  выражение  "Здравствуй,
жопа, Новый год!", которое Влад опрометчиво употребил, споткнувшись о корягу
в лесу. И употреблял его в приложении к любым неприятностям.
   - Саечка - это легкий удар по подбородку, - как мог, разъяснил биолог.  -
Человек щелкает зубами, и всем окружающим становится очень весело...
   Кудеснику весело не стало.
   - Странные вы люди, русские. Ударить по лицу для вас смешно. Не понимаю.
   - Это еще что! - разошелся Рокотов. - Ты никогда не  видал,  как  дерутся
длинными деревянными палками? Каждая длиной метров пять и весом  килограммов
по двадцать. Называется "оглобля"...
   - Зачем дерутся? - не понял летчик.
   - Так просто. Старинная русская забава... А еще у нас ездят на упряжках с
медведями и пьют чай из "самовара" под развесистой клюквой. Вот. А в  школах
на обед детям дают по стакану водки. Начиная с третьего класса.
   - А до этого? - ошарашено спросил американец.
   - А до третьего - по полстакана...  -  выпалил  Влад  и  сам  раскололся.
Подтрунивать над Коннором было интересно,  тот  иногда  покупался  на  самые
простые вещи. Знания граждан США о  России  находились  в  предэмбриональном
состоянии. Джесс, например, всерьез считал, что Москва круглый год  завалена
снегом, по  которому  на  тройках  с  бубенцами  и  шестисотых  "мерседесах"
рассекают ужасные русские мафиози.
   В силу обстоятельств познакомившись  с  Рокотовым,  Кудесник  еще  больше
запутался. Оказалось, что в далекой и загадочной России, несмотря на  жуткие
условия  существования,  есть  свои  ученые,  театры,  музеи,   лаборатории,
университеты, а не только КГБ и военно-промышленный монстр. Известие о  том,
что КГБ давно почил в бозе, стало для Коннора откровением, ибо при  обучении
в военных училищах США как раз особый упор  делался  на  силу  этой  грозной
организации, держащей под контролем все население заснеженной страны.
   Больше всего Коннора поразило то, что русский биолог, ничтоже  сумняшеся,
стал защищать американского летчика от своих "братьев-славян".
   Видимо, в этом-то и состояла пресловутая "загадочность" русской  души,  о
коей Джесс слыхал в детстве  из  уст  пожилого  соседа,  во