аплодировал Влад.  -  Всю
страну обучили, как надо при обыске становиться..."
   Первым делом он вытащил у летчика пистолет и сунул себе в  куртку.  Пушка
была солидной, "Смит-Вессон" 38-го калибра. Однако с серьезным недостатком -
без запасной обоймы.
   Охлопав комбинезон, Рокотов извлек маленькую  черную  коробочку  и  ткнул
летчика стволом автомата под ребра.
   - Это что?
   - Передатчик. На случай аварии, - пробормотал американец.
   - Включен?
   - Да.
   - Выключить можно?
   - Нет...
   "Славно. Первая неприятность. Не ровен час, нагрянет спасательный  отряд.
А со взводом американских "зеленых беретов" мне не справиться. Грохнут,  как
пить дать, даже не спросят, кто таков... Ну, что человеком  сделано,  другой
завсегда испортить может..."
   Влад бросил коробочку под ноги и расплющил  ударом  пятки.  Пилот  дернул
плечами.
   - Не шевелиться!
   - У меня бумага в нагрудном кармане...
   - Медленно вытащи и  дай  сюда.  Американец  достал  сложенный  листок  и
протянул руку за спину. Биолог при свете его фонарика пробежал глазами текст
и хмыкнул.
   - Вот клоуны! Если ты с такой бумажкой  попадешь  в  руки  к  сербам  или
албанцам, то они и золото заберут, и тебя пытать  будут,  нет  ли  еще  чего
ценного... Потом, естественно, пристрелят.
   - А вы-то кто такой? - не понял летчик.
   - Ну как тебе сказать... Жертва обстоятельств.  Можешь  опустить  руки  и
повернуться. Одно неверное движение - стреляю.
   Пилот  повернулся  и  с  недоумением  уставился  на   Владислава.   Пауза
затягивалась.
   - Что смотришь? - усмехнулся Рокотов. - У тебя положеньице  почище  моего
будет. Ты - враг со сбитого самолета, а про меня тут пока  никто  не  знает.
Пока... Но скоро все может измениться. Так что мы с тобой должны  немедленно
прийти к соглашению. Либо пытаемся спастись вместе, либо я тебя пристрелю.
   Судя по лицу летчика,  такой  выбор  не  очень  понравился.  Предложенный
незнакомцем консенсус был каким-то однобоким.
   - Итак? - спросил Влад, поводя стволом автомата.
   - А вы мне поможете?
   -  Постараюсь.  Если  б  не  хотел  помочь,  то  застрелил  бы  тебя  без
разговоров.
   - Зачем вы разбили передатчик?
   - Чтобы нас с тобой не засекли службы пеленгации! - разозлился Рокотов. -
Ты что, думаешь, в Югославии дикари живут? Твой бомбардировщик не из рогатки
сбили. И ты - на вражеской территории. Я, правда, тоже...
   - Что я должен делать? - Страх постепенно уходил, и американец стал более
реалистично смотреть на вещи. Его визави пока  не  собирался  стрелять.  Это
обнадеживало. Пока личность незнакомца не была выяснена, но пилоту он уже не
казался таким страшным.
   - Сначала ответь ты. Мы договорились?
   - Да. Обещаю.
   - Тогда слушай...
   В течение пяти минут Рокотов живописал  свою  историю.  По  ее  окончании
Джесс Коннор понял, что его злоключения  меркнут  перед  тем,  что  пришлось
пережить этому странному русскому.
   - У нас с тобой другого  выхода,  по  большому  счету,  нет,  -  закончил
рассказ Владислав. - Или выживем, или нет.
   Американский летчик и русский биолог посмотрели друг  другу  в  глаза,  и
каждый понял,  что  теперь  они  связаны  крепко-накрепко  невидимой  нитьЮг
называемой "общий враг". Кудесник кратко представился.
   - Что ж, - заявил Влад, - общаться с американскими военными летчиками мне
еще не приходилось... Ты хоть что-то на земле делать умеешь?
   - В пределах пикника, - честно ответил Коннор.
   - Класс! Хоть стрелять-то умеешь?
   - Умею...
   - И то ладно. Но ствол я тебе пока не отдам. Потому что,  честно  говоря,
до конца еще не доверяю. Потому что я не знаю, поверил ли ты,  что  недалеко
от  нас  действительно  крутятся  убийцы,   которые   не   щадят   никого...
Предупреждаю сразу:
   Нападать на меня бессмысленно, я тебя голыми  руками  уделаю,  если  надо
будет. Равно как не надо кричать или совершать иные  неадекватные  действия.
Пойдешь впереди, шаг в сторону приравнивается к попытке к бегству. Прыжок на
месте - к попытке улететь...
   - Понял, - буркнул американец. - Но меня станут искать.
   - Знаю. И не только твои. К утру здесь будет полно полицейских и военных.
Где твой парашют?
   - В лесу спрятал.
   - Спрятал... - пробормотал Влад. -  Надо  было  хоть  утопить  в  болоте.
Ладно, сделанного не воротишь. Давай двигай прямо по  просеке,  будем  следы
путать... Помни - в сторону не дергаться.
   Передатчик  капитана  ВВС  США  Коннора,  сбитого  в  небе  над   Косово,
проработал ровно 1 час 38 минут и 24 секунды. Потом сигнал исчез.
   Аналитики из военной разведки  пришли  к  мнению,  что  Кудесник,  скорее
всего, захвачен в плен югославами или расстрелян.
   Однако аварийный передатчик был не единственным  источником  сигнала,  по
которому устанавливалось местонахождение пилота. Или его тела. Коннор, как и
все, кто вылетал на боевые  задания,  был  одет  в  специальный  комбинезон,
прошитый изнутри металлическими нитями и снабженный хитрой  системой  гибких
аккумуляторов. Практически одежда летчика представляла собой антенну.  Через
систему термодатчиков аккумуляторы  накапливали  тепло  человеческого  тела,
поверхность комбинезона поглощала солнечные лучи, и раз в  десять  минут  на
частоте в несколько гигагерц миниатюрный передатчик  посылал  миллисекундный
сигнал,  позволявший  определить  местоположение  пилота  с   точностью   до
километра. Система была сверхновой, и на нее возлагались большие надежды.
   Спутник  "А-90СХ"   военно-космических   сил   США   с   помощью   своего
шестидесятиметрового зеркала пеленгатора начал сканировать район  катастрофы
"F-117A" с бортовым номером 486 и к полудню по Вашингтону обнаружил  искомый
объект. Спустя еще два часа стало понятно, что сигнал движется со  скоростью
пешехода. Это позволяло надеяться, что летчику удалось выжить и он на  своих
двоих куда-то идет.
   Подразделение морской пехоты,  расквартированное  в  Македонии,  получило
приказ готовиться к операции спасения.
   Военная разведка  по  своим  каналам  связалась  с  албанскими  отрядами,
могущими в самое ближайшее время добраться до точки приземления и попытаться
блокировать сербские силы, давая возможность  спасателям  вытащить  капитана
Коннора.
   Эскадрилья самолетов-разведчиков ЕА-6В "Праулер", размещенная на авиабазе
возле  итальянского  городка  Асколи-Пичено  была  приведена   в   состояние
повышенной готовности.
   Государственный  Секретарь  дала  задание   своему   спичрайтеру   срочно
отпечатать  два  варианта  телевизионного  обращения  -  один  с  выражением
соболезнований по  поводу  зверского  убийства  американского  пилота-героя,
другой  -  с  благодарностью  доблестным  "тюленям",  за  спасение  летчика,
выполнявшего свой долг по защите мирных албанцев от гуманитарной катастрофы.
Речи были насыщены образными оборотами и одинаково понравились "мадам". Будь
ее воля, она зачитала бы оба варианта.
   Конечно же, риск был огромен. Американец  оказался  плохо  подготовлен  к
жизни в лесу, без своей  техники  был  как  без  рук,  привык  к  комфортным
условиям существования на  авиабазах  и  не  знал  ни  одного  языка,  кроме
английского.  В  общем,  с  какой  стороны  ни  посмотреть  -  потенциальный
покойник. Но все же Рокотов решил рискнуть.
   Как это бывает в жизни, благородные порывы  тесно  переплелись  с  сугубо
практическими соображениями.
   Владислав не смог бы напасть на беззащитного человека, а тем более -  его
убить.  Что  бы  ни  говорили  о  русских,  но  бессмысленная  жестокость  и
пренебрежение  человеческой  жизнью  большинству  не  свойственны.   Скорее,
наоборот. Естественно, бывают  исключения,  но  Влад  к  этой  категории  не
относился. Истинно русский по воспитанию,  вере  и  мироощущениям,  он  чаще
готов был пожертвовать своей жизнью ради спасения другого, чем отнять жизнь.
Такой вот парадокс загадочной славянской души. Это во-первых.
   Во-вторых, двое - завсегда лучше, чем один. На пару можно увеличить число
боевых комбинаций.  Пока  один  будет  работать  на  отвлечение,  у  второго
появляются хорошие  шансы  тихо  и  незаметно  устроить  врагу  какую-нибудь
гадость.
   И в-третьих, Коннор мог стать  реальным  пропуском  в  нормальную  жизнь.
Американцы всегда и  везде  всеми  силами  пытаются  вытаскивать  своих,  не
обращая внимания на затраты, это у них вбито с детст‚а и выполняется  свято.
А человек, спасший их летчика, вполне может рассчитывать на свободное  место
в вертолете и на дальнейшую помощь, вплоть до получения вида на жительство в
США.
   "Грин-кард", однако, Влада не интересовала. Ему бы хватило,  если  б  его
вывезли за пределы воюющей Югославии в какую угодно нормальную  страну,  где
он сможет спокойно отправиться в российское посольство и вылететь на Родину.
   Но до этого было далеко. Пока  что  основной  и  самой  насущной  задачей
являлось выживание. Как всегда. Надо было продержаться до того момента, пока
они не свяжутся с натовскими  спасателями  и  не  выйдут  к  точке  прибытия
транспортного вертолета.
   Влад  скоренько  просчитал   ситуацию,   проанализировал   обстоятельства
приземления Коннора и пришел к выводу, что в ближайшие дни следует опасаться
только отряда специальной полиции.  "Стелс"  упал  вне  пределов  видимости,
где-то за десятки километров от места боя, воздушным потоком Джесса  отнесло
в сторону, так что если его и ищут, то совершенно в другом районе.  А  вести
поиски во время массированных бомбардировок,  да  еще  на  самой  границе  с
Косово - дело трудное и малоперспективное. Помощи  от  албанцев  югославская
армия не дождется, на то, чтобы обыскать каждый метр территории,  не  хватит
никаких сил. Так что  операция  по  обнаружению  и  пленению  летчика  будет
выполняться формально, без излишнего рвения. К тому же немного в стороне  от
места приземления.
   Совсем другое дело - отряд бандитов, наряженных в форму полицейских. Ради
выкупа они будут искать американца упорно, с "огоньком", не щадя  ни  своих,
ни чужих.  Если,  конечно,  узнают  о  том,  что  Коннор,  возможно,  где-то
поблизости.
   Влад рассчитывал на худший вариант развития событий и самоуспокоением  не
занимался.
   Связь у полицейских  есть,  технически  они  обеспечены  неплохо,  бойцов
хватает. Запросто могли увидеть воздушный бой и сделать определенные выводы.
А  пленение  пилота  "невидимки",  глядишь,  и  послужит  командиру   отряда
своеобразной индульгенцией, буде ему  придет  в  голову  отмазываться  перед
начальством  за  зверское  уничтожение  жителей  деревни.   Если,   конечно,
начальство об этом знает, если  не  списали  мирных  крестьян  на  албанских
террористов...
   К рассвету конвоируемый Рокотовым  Кудесник  вымотался  окончательно.  За
четыре часа они прошли всего пять километров, хотя изрядно  запутали  следы,
по несколько раз пересекая встреченные по дороге ручьи и каменистые осыпи.
   - Надо искать убежище, - произнес Кон-нор, глядя на восходящее солнце.
   - Об этом не беспокойся, - Владислав осмотрел близлежащую гору.  -  Здесь
полно заброшенных шахт, так что нору для себя мы  найдем  быстро...  Но  для
начала надо узнать, что поделывают наши друзья в  миленьких  серых  беретах.
Поэтому сейчас мы заберемся во-он на ту горочку  и  немного  понаблюдаем.  А
пока сядь на этот пень и не двигайся. Мне надо кое-что приготовить на случай
погони.
   Коннор послушно уселся  на  пенек  и  замер.  Спорить  с  русским  он  не
собирался.
   Рокотов отошел на десяток  метров  в  сторону  и  осмотрел  опушку  леса,
которую они только что миновали. Увиденное его явно удовлетворило; он достал
моток  капроновой  нити  и  гранату  и  соорудил  поперек  заросшей  просеки
примитивную растяжку, соединив натянутой нитью два дерева.
   Затем расшвырял пожухлые влажные листья у того ствола, где была привязана
граната,  оттянул   пружинящую   веточку   куста,   наклонился,   прикидывая
траекторию, и мстительно улыбнулся.
   Когда через пять минут они тронулись в путь,  листья  лежали  на  прежнем
месте, а в амуниции Влада отсутствовало помповое ружье.
   На крутом пригорке русский с американцем остановились. Четверть часа Влад
внимательно  изучал  местность,  а  потом  протянул  Коннору   геодезический
увеличитель.
   - Смотри. Чуть левее холма с кривой сосной на вершине... От нас километра
четыре...
   Джесс послушно навел оптику.
   По склону оврага, держа  оружие  наготове,  цепочкой  двигались  сербские
полицейские. Не менее двадцати человек.
   - Вот так-то, дружище, - Рокотов похлопал  Коннора  по  плечу  и  отобрал
подзорную трубу. - Начинается веселье... Идут они точно  туда,  где  я  тебя
перехватил. Значит, нашли парашют... Ну что, готов мне поверить?
   - Да, - тихо ответил Кудесник. - А ты мне?
   - Посмотрим на твое поведение. А пока быстро  отсюда  уходим.  Времени  -
час, чтобы забраться в шахту.
   Последние несколько дней майор не находил  себе  места.  Почти  не  спал,
осунулся так, что  выступили  скулы,  подолгу  сидел  в  стороне,  о  чем-то
размышляя. Подчиненные с тревогой  наблюдали  за  командиром,  но  никто  не
решался нарушить его уединение. Наиболее непочтительные поговаривали, что  у
него  поехала  крыша  с  того  момента,  как  погибла  группа,   опрометчиво
сунувшаяся в пещеру вслед за таинственным русским.
   Отряд все же  был  вынужден  принять  подкрепление.  Тридцать  человек  в
камуфляже поступили в распоряжение майора, но тот ими  почти  не  занимался,
перепоручив новеньких молодому лейтенанту.
   Один только проводник  более-менее  понимал,  что  происходит.  Майор  не
свихнулся, но  сконцентрировался  на  одной-единственной  цели  -  вычислить
маршрут врага и  уничтожить  в  тот  момент,  когда  он  не  подозревает  об
опасности. Как уничтожают медведя-шатуна или тигра-людоеда.
   Враг был слишком хитер и не  раз  выскальзывал  из  расставленных  сетей.
Однако майор чувствовал, что решающий бой близок.  Откуда  произрастала  эта
уверенность, объяснить бы не взялся никто. Тем не менее каждый,  кто  избрал
своей профессией войну, очень  хорошо  понимает  такое  состояние.  И  почти
никогда не ошибается...
   Известие о сбитом  неподалеку  американском  самолете  не  застало  отряд
врасплох. Рано или поздно им должно было повезти.
   Место приземления пилота поисковая группа обнаружила без труда, проводник
даже   ночью   уверенно   прошел   по   явственному   следу,    оставленному
неподготовленным к скрытному передвижению  летчиком.  Но  только  до  старой
просеки.
   Дальше начались непонятки.
   Проводник остановил передовую группу и  полчаса  обшаривал  кусты.  Майор
нетерпеливо курил, сидя на поваленном  стволе.  Солдаты  рассредоточились  в
ожидании указаний,  все  недоумевали,  что  же  такого  странного  обнаружил
следопыт, прервавший преследование на середине.
   Наконец проводник выбрался из-под  очередного  куста  и  протянул  майору
обломки микросхем.
   - Это еще что такое?
   - Вероятнее всего, передатчик пилота.
   - Зачем он его разбил? - удивился майор. Проводник посмотрел на командира
долгим печальным взглядом.
   - Это не он.
   - Что?!
   - Это не он,  -  повторил  проводник.  -  А  кто-то  посторонний.  Пилота
перехватили. Один человек... Сначала около полукилометра шел рядом, примерно
в пятнадцати-двадцати метрах сбоку, потом следы сходятся. Дальше  они  пошли
вместе...
   Майор потряс головой.
   - Бред какой-то... Ты не ошибся?
   - Исключено. Можешь сам убедиться.
   - Но в этом квадрате, кроме нас,  никого  нет!  Ни  армии,  ни  шептаров,
никого! Откуда здесь человек?
   - Не знаю.
   Майор начал подниматься, сощурив глаза и сжимая кулаки.
   - Постой, - проводник мягко взял его за рукав. - Этот русский тут ни  при
чем.
   - Уверен? - майора трясло.
   - На девяносто девять и девять десятых. Подозревать русского  -  это  уже
мания.
   - Но одна сотая все же остается.
   - Ты спокойно подумай - зачем ему летчик? Тем более американский. На  его
месте я бы штатовца пристрелил, а  не  тащил  с  собой...  Нет,  тут  что-то
другое... По-моему, нас подставляют.
   Майор сбросил руку проводника и встал.
   - Хватит! Собирай людей - и вперед. Соблюдать максимальную  осторожность.
Снайперам - удвоить внимание. Я не собираюсь больше терять людей.
   Группа двинулась по следу.
   На рассвете стало ясно, что погоня  захлебнулась.  Проводник  честно  вел
маленький отряд, повторяя маршрут летчика  и  неизвестного,  но  те  петляли
столь искусно, что в результате запутали следопыта окончательно.
   Майор озверел.
   - На кой ты мне нужен? - орал он, не стесняясь присутствия солдат. -  Где
твоя хваленая выучка? За шесть  часов  -  ноль!  Мы  опять  пришли  к  этому
долбаному ручью, который пересекали совсем недавно! Вот переправа, в  десяти
метрах! Ты что,  хочешь  сказать,  что  эти  двое  ходят  по  кругу?  Совсем
сбрендил?! Они бегут! Слышишь? Бегут, а не кренделя  нарезают!  Ну,  где  их
следы, где?! Можешь ты мне хоть раз нормально ответить?!
   Проводник дождался, пока командир  выговорится  и  остановится  перевести
дух.
   - Я веду точно по маршруту. А то, что они стали петлять - тут  моей  вины
нет. Надо связаться с остальными, пусть перекрывают зону здесь  и  здесь,  -
следопыт ткнул в карту. - Так или  иначе,  нашим  шустрым  друзьям  придется
обойти вот эту вершину. Значит, надо расставить наблюдателей слева и справа.
А по хребту пустить цепь. Так у нас появится шанс их пугнуть.
   Майор бросил взгляд на карту.
   - Ладно. - Он подозвал радиста:
   - Передавай. В квадраты 7 и 10 - наблюдательные  посты,  в  11-й  -  двух
снайперов, разделить отряд на две группы и цепью  из  квадрата  24  напрямую
через 22-й и 20-й. Пусть исполняют немедленно... Что нам делать?
   - Я думаю, - осторожно заявил проводник, -  мы  пойдем  не  по  следу,  а
просто прямо, через этот лесок. За ним - овраг, они вполне  могли  решить  в
нем пересидеть. Слева от нас болото, вряд ли в  нем  спрячешься.  От  оврага
двинемся радиально, нащупаем их дальнейший маршрут.
   - Хорошо. Извини, что сорвался...
   - Да ладно, бывает. Давай дело делать. В конце концов, их всего двое.
   Майор промолчал. Он не разделял оптимизма проводника - русский в одиночку
уничтожил больше половины его людей. А теперь у отряда  появился  неизвестно
откуда вынырнувший новый противник. Хитростью не уступавший русскому.
   Девятнадцатиграммовый кусочек  льда  встретился  со  спутником  КН-710  в
12.08.29, 4 по Гринвичу.
   Встреча длилась одну десятитысячную долю  секунды,  после  чего  метеорит
прекратил  свое  существование,  разлетевшись  на  молекулы.  Однако   этого
хватило, чтобы нанести космической платформе непоправимые повреждения.
   Ледышка протаранила "Радугу"  встречным  курсом  под  углом  32  градуса.
Совокупность скоростей составила около 47 километров в секунду, так что сила
удара превысила 180 миллионов ньютонов.
   Старенький спутник развалился на 11 обломков,  каждый  из  которых  весил
более  тонны,  обломки  разлетелись  в  радиусе  150   километров.   Система
экстренного сброса боезарядов не успела среагировать, и термоядерные ракеты,
крутясь, стали разлетаться  от  точки  столкновения  все  дальше  и  дальше,
зажатые в своих искореженных шахтах.
   Но самое печальное заключалось в том, что лобовой  удар  снизил  скорость
обломков до скорости ниже первой космической  и  те  начали  приближаться  к
Земле, с каждым витком переходя на более низкие орбиты. Ни время падения, ни
район просчитать было уже невозможно.
   - Ну и воняет! - молодой полицейский сморщил нос и отвернулся.
   Левый фланг поисковой  группы  шел  по  берегу  болотца,  на  поверхности
которого то и дело вспухали и  лопались  пузырьки  сероводорода.  В  воздухе
висел густой, тяжелый запах тухлых яиц.
   Напарник согласно кивнул, дыша ртом.
   Авангард, состоящий из трех бойцов, вдруг остановился, один склонился над
травой, двое других развернулись  в  стороны  с  выставленными  пер