о в ход при других
ситуациях - разрешить конфликт без насилия над объектом, убедить начальство
выделить средства или оборудование для лаборатории, успокоить нервного
собеседника. В общении со своими подругами биолог также избегал
психологических приемов, считая непродуктивным подменять чувства внешней
программой.

Ситуация же с албанцами как раз полностью соответствовала задачам
психотехники.

"Капитана Коннора" усадили на почетное место во Хглаве стола, и командир
лично поднес ему большую чашку горячего чая.

- Пожалуйста, вы сидеть со мной, все вместе, - попросил Влад. Выпускать
бойцов отряда из поля зрения он не хотел.

- Им надо на дежурство, - попытался возразить старший, которого звали
Беджет.

- Это вы успеть, - Рокотов с улыбкой посмотрел на косоваров. - После бой
есть необходимо отдыхать. Это мой распоряжение. Как это сказать: я есть
главный по звание.

- Старший по званию,- вежливо поправил Беджет.

- Йес, - "Коннор" вальяжно откинулся на спинку стула, продолжая баюкать в
руке "Хеклер-Кох" со снятым предохранителем. - Мне есть необходимо иметь
лист ваш бойцы. Фамилия, имя каждый. Я доложить о вас свой командование.

- Я немедленно все подготовлю, - обрадовался старший и что-то сказал
по-албански. Один из косоваров вытащил бумагу и карандаш и принялся
выводить буквы.

"Американец" хлебнул чаю и поерзал на жестком стуле.

- Где вы отдыхать?

- Прямо здесь, - Беджет обвел рукой помещение, где возле стен стояло
несколько продавленных диванов. - Другие дома разбиты.

- Это непорядок, - Влад погрозил пальцем. - Надо иметь не один место для
отдых. Хорошо отдыхать - хорошо воевать. Давайте сесть на эти диван.

План у Рокотова уже созрел. Но для его выполнения требовалось пересадить
албанцев с жестких скамеек на более удобные сиденья.

Косовары не возражали. Они переместились на диваны, а "Коннор" занял
большое кожаное кресло по центру, лицом к севшим амфитеатром бойцам.

- Я есть провести совещание. Где есть другие солдаты?

- Трое у пулемета, двое возле автомобилей, - четко отрапортовал Беджет. -
Несут караульную службу.

- Вы иметь пост вокруг это место?

- Никак нет, - покачал головой командир, - здесь больше никого. Мы одни.

- Надо будет делать пост, - наставительно заявил Влад. - Когда приезжать
ваша смена?

- Через четыре дня.

- Хорошо. Я есть ждать смена и ехать с вами. Мой группа должен быть в
Приштина.

- А вы убили много сербов? - не сдержавшись, спросил один из бойцов.

- Мы убивать только враг, - наставительно заявил "Коннор", достал карту
немецкого летчика и про демонстрировал вытянувшим шеи косоварам. Карта
пестрела разноцветньши значками и производила весьма солидное впечатление.
- Мы не убивать мирный житель. Мы пришли с мир, помогать наши друзья...

Беджет шикнул на подчиненного. Их предупреждали, что с солдатами НАТО
следует вести себя сдержанно и по крайней мере внешне не проявлять
националистических настроений.

"Американец" раскрыл извлеченную из кармана коробочку и бросил в свою чашку
таблетку.

- Витамин, - пояснил он. - Вы иметь такие?

- А что это? - заинтересовался Беджет.

- Каждый солдат иметь витамин. Специальный. Если он кушать, то хорошо
чувствовать свой организм. Ни усталость, ни болезнь.

- У нас таких нет, - разочарованно протянул один из албанцев, - Только
обычная еда.

- Вам разве не раздать витамин перед командировка? - "искренне" удивился
Рокотов. - Я знаю, этот витамин уже два месяц назад мы привозить ваш
командование.

Косовары переглянулись, кто-то вполголоса выругался. Воровство среди
албанского руководства было делом обычным и повсеместным. До рядовых бойцов
доходило дай Бог десять процентов от того, что поставляли западные
партнеры. Остальное, включая и вооружение, растаскивалось на базах и
продавалось налево. Лидеры УЧК строили себе замки по всей Европе, а их
солдаты зачастую не имели даже нормального обмундирования.

- Этот витамин обязательно должен быть у каждый боец, - продолжал развивать
тему педантичный "американец". - И кушать один раз в день. Это правило. Кто
есть главный за снабжение?

- Нет такого, - развел руками Беджет. - Нам выдали только оружие...

- Это серьезный нарушение! Возмутился Влад - Я есть доложить командование
НАТО. Вы обязан иметь витамин, .хороший форма и отличный американский
винтовка.

Албанцы дружно вздохнули. Все, что перечислил "Коннор", было для них
недостижимой мечтой. Им выдали только плохонькие комбинезоны и далеко не
новые автоматы АК-47. Еду они добывали сами, отстреливая бесхозных коров и
овец и копаясь в заброшенных домах в поисках оставленных хозяевами круп.
Разнообразием их пища не отличалась,

- Так, - Рокотов вытряс на ладонь желтые гранулы. - Каждый сейчас кушать
два штука... Потом - отдыхать, чтобы витамин действовать.

Косовары разобрали таблетки, запили их водой. Все, кроме Беджета. Ему Влад
"витамина!- не дал, предложив для начала обойти посты.

- Отдыхать, - приказал "американец", - мы сейчас вернуться.

Препарат, понижающий давление, должен был подействовать через тридцать
минут.

Влад "инспектировал" посты почти час. Вдумчиво побеседовал с караульными,
дал несколько ценных советов по увеличению секторов обстрела, ободрил
уставших после ночного дежурства бойцов и каждого накормил "витаминчиком".
После приема таблеток косовары станут никуда не годными. Даже если по
какой-то причине кто-нибудь не заснет, то все разно не сможет и руки
поднять, не то что оказать сопротивление.

Открыв дверь в штаб, Беджет выпучил глаза - все его бойцы мирно
похрапывали, развалившись на диванах. Двое сползли на пол, но не
проснулись.

С открытым ртом старший повернулся к "Коннору". И отправился в глубокий
нокаут, получив удар в основание черепа...

* * *

Николай Ковалевский< См. роман Д. Черкасова "Шапсон для братвы" (прим,
редакции).> захлопнул дверцу своей темно-синей "вольво" и заспешил в офис.

Идейка организовать в Петербурге общество по защите прав очередников на
получение муниципального жилья оказалась удачной. Страждущих насчитывалось
несколько десятков тысяч, и перспектив у них не было практически никаких,
если бы не велеречивый и убедительный Ковалевский. Молодой бизнесмен смог
уверить окружающих, что живет исключительно заботой об их благополучии и
только с ним связаны надежды на лучшую жизнь. Еще чуть-чуть, немного
подождать, заплатить членские взносы, оформить нужные документы - и
вожделенные ключи от квартир окажутся в руках обездоленных. А пока - не
сдаваться и терпеть! Председатель общества "За права очередников" с ними,
с-народом, он через день ходит к губернатору, бьется с чиновниками, пишет в
Государственную Думу, выявляет расселяемые объекты, выступает по
телевидению, налаживает контакты со строительными компаниями. С утра до
вечера в делах, порой даже не остается времени перекусить или поменять
несвежую рубашку.

И все бы хорошо, если б не одно "но".

Ни о каких очередниках Николай не думал. Ему было глубоко плевать на убогих
старушек, матерей-одиночек и многодетных отцов. В общем, на серую массу,
быдло, только путающееся под ногами и выклянчивающее подачки. С каким
удовольствием Ковалевский послал бы всю эту шушеру к чертовой матери...

Но позже.

Еще не время.

Борьба за права обездоленных имеет массу преимуществ для того, кто
находится на вершине пирамиды. Прикрываясь заботой о несчастных, можно
быстро и безболезненно проворачивать собственные делишки.

Чем Коля с успехом и занимался.

Шныряя по жилконторам и ремонтным управлениям, он собирал сведения об
одиноких пенсионерах и алкоголиках. Потом, с помощью своего не менее
оборотистого дядюшки из ГУВД, находил способ выселить людей из квартир и
выгодно перепродать жилплощадь посредническим конторам. Или прописаться на
площади недавно умершего человека, оформив задним числом поддельную
дарственную у своего нотариуса.

Хотя и об очередниках Ковалевский не забывал.

С миру, как говорится, по нитке...

Он создал общую кассу, куда ежемесячно со всех сторон стекались скудноватые
денежные ручейки взносов. Но, собираясь воедино, они образовывали достойную
председателя сумму. Коля назначил себе и своим заместителям солидную
зарплату, оплачивал аренду шикарного офиса, о котором очередники не
подозревали, списывал общественные деньги на личные расходы. А расходов
было много - тут и ремонт дачи, п бензин, и наряды новой жены, взятой
Ковалевским в подруги жизни по одной-единственной причине: Диана была
непроходимо глупа, и рядом с ней Николай чувствовал себя комфортно. Прежние
пассии быстро раскусывали самовлюбленного п недалекого бизнесмена, а первая
супруга так вообще называла его "вороватым треплом". Причем еще до развода.

Однако все это - унижения, насмешки окружающих, подчеркнутая отстраненность
более умных собеседников, брезгливое нежелание общаться, не поданные при
прощании руки - осталось в прошлом.

В настоящем присутствовало "положение в обществе", безнаказанность,
разговоры на равных с чиновнп-. чьей братией, сверкающая лаком иномарка,
вкусные обеды в дорогих ресторанах, отеческий тон в беседе с журналистами и
прочие маленькие радости. Правда, была еще "крыша", по трусливый
Ковалевский напрямую с бандитами не общался, прятался за дядюшкиной спиной.
Да и "крьша-то состояла сплошь из бывших сотрудников милиции, а не из
бритоголовых "братков", быстро опустивших бы чересчур говорливого Ко-люню
на ноль...

Председатель общества "За права очередников" разложил на письменном столе
бумаги и взял телефонную трубку. Необходимо созвониться с фирмой, которая
устанавливает металлические двери, и дать заказ на смену замков в
свежеприобретенной квартирке на Васильевском острове. До Николая там
проживал какой-то биолог - то ли погибший, то ли уехавший куда-то, то ли
отдавший жилье за долги. Дядюшка, передавший ему документы на квартиру, о
судьбе бывшего хозяина не распространялся. А самого Ковалевского подобные
детали не интересовали.

В институте Ласкера нет строго установленного обеденного перерыва. Каждый
сотрудник спускается в столовую на нижнем этаже в удобное для себя время,
проходит с подносом вдоль прозрачных стеллажей, набирает тарелки с едой и
расплачивается у кассы. Система оплаты, как и многое другое в этом научном
заведении, отличается оригинальностью - стоимость исчисляется по весу.
Ставишь поднос на весы у кассы, и через секунду на табло высвечивается
сумма.

Профессор Брукхеймер взял себе холодный чай, бисквит и йогурт, заплатил
четыре семьдесят пять и сел за столик к доктору Лоуренсу Фишборну из
лаборатории перспективных технологий. С Лоуренсом они были давнишними
приятелями, вместе играли в боулинг и ходили на яхте, если выдавался
свободный уик-энд.

- Слышали, коллега, русские утверждают, что смогли полностью разложить
протеиновую группу вируса Лхасса? - Фншборн всегда был в курсе самых свежих
новостей из области микробиологии. - В Сибири чертовски головастые ребята!
На будущей неделе они собираются делать доклад у Пелье в Париже, в
Пастеровском Центре. Надо обязательно заказать полный текст.

- Ничего себе! - Брукхеймер открыл йогурт, - Состав реагентов еще не
известен?

- Скажут в докладе. Но каково! В Форт-Дедрике над проблемой бились три
года, а эти ребята справились за неполных пять месяцев. Молодцы. Если так
пойдет и дальше, то через два года они слепят универсальную вакцину против
любой лихорадки...

- Ага, - пессимистичный Брукхеймер поковырял ложечкой в пластиковом
стакане, - и выведут штамм боевого применения. Если уже не вывели.

- Да бросьте вы! Русские соблюдают конвенцию. И регулярно сообщают о всех
своих открытиях. Я вот только что получил бандероль из Зеленограда с
образцами антител, которые они выделили у пораженных раком кожи мышей.
Интереснейшие результаты, скажу я вам! Там по хромосоме "D" открываются
совершенно фантастические перспективы. Совершенно... С русскими можно и
нужно работать, - Фиш-борн поправил огромные очки. - Если только наши
политиканы опять все не изгадят. Начнутся проблемы из-за долбаного Косова,
русские вступятся за сербов - и конец программе сотрудничества. - В этом
сотрудничестве Лоуренс был заинтересован больше других, ибо его лаборатория
наполовину зависела от контактов с Россяей. - Я уже говорил Кригмайеру, что
собираюсь пригласить их специалистов на стажировку. На полгода. А он
попросил подождать конца кризиса. Мол, пока не хочет выходить с подобным
предложением на Госдеп. И что теперь? Я должен тормозить программы только
потому, что Билли вознамерился отыграться за Монику? Идиотизм...

- У меня тоже трудности с поступлениями из-за рубежа, - примирительно
сказал Брукхеймер, не желая вступать в спор с ярым республиканцем
Фищбор-ном. Лоуренс не соглашался ни с одним решением демократического
кабинета и не упускал случая подколоть своего коллегу, голосовавшего за
нынешнего президента. - То густо, то пусто... Позавчера наконец прибыл
альфа-фета-протеин. Я ждал почти восемь не-дель! Но русские здесь ни при
чем.

- А-а, - отмахнулся Лоуренс, - у китайцев вечные заморочки.

- Почему у китайцев?

- Ну, вы же, коллега, из Пекина протеин получаете.

- Почему из Пекина?

- А откуда еще? Насколько мне известно, альфа-фета-протеин из биологических
объектов извлекают только в Китае. В других странах эти производства
закрылись лет пять назад. Признаны негуманными.

- Нет, мой протеин точно не из Китая, - кожа на лбу профессора собралась в
складки. Он всегда сильно морщился, когда был чем-то недоволен. - Бандероль
пришла из Европы. По-моему, из Италии...

- Не может быть, - безапелляционно заявил Фишборн, - европейцы не позволят
строить на своей территории подобные...

- Да я точно помню! - перебил Брукхеймер, отставляя стакан. - Печать нашего
посольства в Риме. Доставка диппочтой.

- А зачем биокомпоненты отправлять через дипломатов? - удивился любопытный
Лоуренс. - Чтобы не проходить досмотр? Этто интересно, коллега, очень даже
интересно... И какова партия?

- Два грамма. Три девятки после запятой.

- Суперочистка, - задумался доктор медицины. - И такое количество... А не
кажется ли вам, коллега, что с этим протеином не все гладко? Огромная
партия за раз, высочайшая чистота, непонятный отправитель, способ
транспортировки... И давно вы получаете протеин из-за границы? - Чуть
меньше года.

- Ага! Значит, производство открылось тогда же. - Фишборп включил свой
мини-компьютер и пощелкал клавишами. - Так... на международном рын ке цена
осталась без изменений... Сколько вы получили в обшей сложности?

- Около десяти с половиной граммов, - азарт приятеля охватил и Брукхеймера.
- Проверьте-ка лоты в Лондоне.

- А я что делаю, по-вашему? Угу... за прошлый год продано семнадцать
партий, на этот заявлено столько же. А ведь так не бывает, коллега! Если
появляется источник сырья, подобный вашему, цена должна упасть процентов на
тридцать. Однако на деле - полная стабильность рынка.

- Получается...

- Ничего не получается, - Лоуренс положил ладонь на руку профессору. - Мы
ни о чем не знаем и ни о чем не думаем. Это уже политика. Протеин идет к
нам напрямую, минуя рынок. Через дипкорпус. Бы и дня не проживете, если
будете задавать вопросы. - Фишборн стал очень серьезен. - Рекомендую
работать, как обычно... Вы можете выделить мне материал для исследования?

- Очень немного. Около двух миллиграммов.

- Достаточно. Попробую найти некоторые ответы. По меньшей мере, выяснить
способ получения. Тогда мы решим, недоразумение ли все это, или надо идти в
ФБР. Может, протеин на самом деле из Китая, а столь странный способ
доставки объясняется нежеланием раскачивать рынок. Китайцы на финальном
этапе прогоняют смесь через фильтры, стабилизированные гадолинием, так что
место производства определяется со стопроцентной точностью.

- А если протеин все-таки не из Китая?

- Бывших центров переработки немного. Выяснить, где производство
возобновлено, достаточно просто... Я позвоню кое-кому и провентилирую этот
вопрос. - Фищборн славился своими знакомствами в самых разнообразных слоях
общества. - Кстати, обертку от бандероли я вам рекомендую сохранить.

- Обязательно, - пообещал Брукхеймер. - Сегодня же заберу домой.

Влад потратил два часа на подготовку своего отхода из Ады.

Для начала он надежно связал спящих албанцев отыскавшейся тут же веревкой,
потом отправился за остальными. С караульными проблем не возникло - они
мирно посапывали на постах. Рокотов на собственных плечах перетащил
бесчувственные тела в здание штаба и принайтовал к уже связанным. Узлы он
вязал хорошо, так что шансов освободиться самостоятельно у косоваров не
было. Затыкать им рты кляпами биолог посчитал лишним. Во-первых, кричи не
кричи, вокруг все равно никого нет, во-вторых, Владиславу не хотелось,
чтобы кто-нибудь из пленников задохнулся.

С вражеским вооружением биолог поступил радикально. Прихватил несколько
рожков с патронами и пяток гранат, а все остальное, включая ножи, побросал
далеко в реку. Дно у Ситницы илистое, глубина приличная, так что без
акваланга искать затворы, стволы н запалы было делом дохлым. Да и сообщать
албанцам координаты братской могилы их арсенала 'Рокотов не собирался.

Зенитную установку на треноге под навесом, обращенную в сторону реки,
биолог раскурочил ломом: вгонял металлический прут в стволы, налегал н
сгибал почти под прямым углом. Оружейное железо достаточно мягкое, не
расчитанное конструкторами и изготовителями на придурка, который будет
загонять в дуло посторонние предметы.

Затвор и боеприпасы полетели в воду.

В сарае неподалеку Влад обнаружил и транспорт бойцов УЧК - два стареньких
вездехода "лэндровер дефендер 130"< Индекс 130 означит длину колесной базы
в дюймах. Данная модификация вис дорожника рассчитана на перевозку 9
человек > с правосторонним управленцем. Крас ка на них почти облезла,
обнажив помятые алюминиевые панели, боковые стекла были выбиты, на одной
машине треснуло лобовое. "Лэндровер" наглядно свидетельствовали об уровне
обеспечения рядовых Освободительной Армии. Этими поставками западные
"союзникам избавлялись от собственного хлама.

Честно говоря, по машинам давно плакала свалка. Но на техническую
исправность Рокотову было, в общем-то, наплевать. Проехать бы километров
сто - и хорошо. Именно это расстояние отделяло его от пункта назначения.

Он проверил зажигание у джипа, выглядевшего чуть более пристойно, и остался
доволен: мотор заработал уверенно. Влад прыгнул за руль и отвел вездеход за
километр от городка, на ходу приноравливаясь к расположенному слева рычагу
коробки передач. Машинка тянула нормально.

Рокотов оставил "лэндровер" за песчаным холмом и пешком вернулся назад.

Теперь нужно было что-то решать с албанцами. Последние два часа биолог
обдумывал этот вопрос. Убивать он не хотел, несмотря на то что они
однозначно принадлежали к числу его злейших врагов. Но одно дело -
уничтожать неприятеля в бою или нападать из засады, и совсем другое -
стрелять в беспомощных, связанных людей.

Владислав не был палачом.

Да, он трезво отдавал себе отчет, что если б сам попал в их руки, то его
могли и повесить, и утопить, и сжечь заживо, и замучить до смерти.

Да, эти пацаны готовы были стрелять в его друзей-сербов и сжигать мирные
деревни.

Да, косовары не щадили пленных.

И еще сотни "да"...

Но!

Повторять действия албанских террористов означало встать вровень с ними и с
их соратниками из НАТО. Тогда Рокотов уже не отличался бы и от майора,
отдавшего приказ уничтожить Ибарицу, и от неизвестного летчика,
направившего ракету на психиатрическую клинику, и от "стратегов",
спланировавших удар химическим оружием по беззащитному селу. Убивать
безоружных и поверженных врагов - значит признать свое поражение и правоту
политиков, развязавших балканскую войну.

Сидящие рядком на диванах албанские мальчишки являлись такими же жертвами
заговора, основной целью которого было не освобождение одного народа от
гнета другого, а примитивная