енно здесь.

- Не обязательно, - покачал головой младший специалист.

- Объясните.

- У нас нет достоверных данных об использовании ракетного оружия. Мы
предполагаем, что если самолет исчез, значит, его обязательно сбили... А я
думаю иначе.

- И как же? - серьезно спросил Джексон.

- Самопроизвольное срабатывание одного из "Хар-мов". Похожий случай был на
испытаниях в восемьдесят девятом. По не установленной причине включился
активный режим радиолокационной головки самонаведения, РЛС ракеты
выплеснула в эфир неконтролируемый радиосигнал и взорвалась прямо на
пилоне. Тогда накрылся один из "Р-16". Возможно, здесь аналогичный случай.

Джексон с уважением поглядел на специалиста. Он ценил в подчиненных
неординарный подход к решению проблем и всегда внимательно прислушивался к
самым, казалось бы, невероятным версиям.

- Сколько вам понадобится времени, чтобы получить данные того испытания?

- Часа три. А вам придется связаться с командующим ВВС США - завизировать
запрос у Кларка. - Специалист по национальности был бельгийцем и не имел
доступа к архивам американской армии.

- Черт! - Джексон стукнул кулаком по столу. - На это уйдет полдня.

- Ничего не поделаешь, - специалист развел руками.

- Хорошо... Пилоты, скорее всего, погибли?

- Если произошел взрыв "Харма", то почти со стопроцентной вероятностью
самолет разрушился в течение секунды. Катапульты не успели сработать, -
сухо констатировал майор. - Все-таки шестьдесят килограммов октола...

- Ясно! - Джексон повернулся к выходу. - Продолжайте наблюдение еще сутки.
Вдруг мы ошиблись...

Владислав внимательно изучил содержимое планшета летчика. Немец со
свойственной нордической расе педантичностью сохранил полевые карты прошлых
вылетов. Видимо, по окончании войны намереваясь развесить их в собственной
гостиной, как напоминание об одержанных победах.

Думающему человеку карты могли рассказать многое. Однако не координаты
пораженных немецким истребителем объектов заинтересовали Рокотова, а
качество полиграфии плюс нанесенные на бумагу мельчайшие подробности
местности - вплоть до ручейков, проселочных дорог и отдельно стоящих
строений.

"Интересно, - взгляд Влада обратился к юго-западу провинции Косово, где
располагался горный мас сив Шар-Планина, - что это за область, обведенная
розовым карандашиком? И почему летчик написал возле нее "Ahtung "? Ахтунг,
как я понимаю, это внимание... Внимание к чему? Населенных пунктов тут нет.
Да и маршруты проложены таким образом, чтобы не пересекать именно этот
район. Кстати, а какую он занимает площадь? Так-так-так, примерно тридцать
на двадцать километров... Сербов там точно нет, этот квадрат расположен на
стыке границ Албании и Македонии. Почему же истребители его обходят?
Приказ? На фига?"

Благодаря профессии, которая требует максимального внимания к разного рода
мелочам, Рокотов сразу зацепился взглядом за штрихованное пятно на карте и
вот уже два часа мучился вопросами. Другой, может быть, и плюнул бы на
непонятную летную карту, но только не Владислав.

"Итак, горный район. Высоты - от километра до двух с половиной... Солидно!
Дорог нет, деревень нет, одни скалы. Неувязочка... Но что-то там есть,
печенкой чую, а что? Ладно, когда-нибудь узнаем... А пока братву поднимать
пора. Цигель-цигель, ай лю-лю! Руссо партизане - облико морале! Работы до
задницы, а уже почти четыре..."

Влад упаковал карты обратно в планшет и растолкал мирно спящего Срджана.

- Подъем! Труба зовет. Иди буди остальных...

- Какая труба? - спросонья не сообразил серб.

- Фановая, - ехидно заявил Рокотов. - Давай поднимайся, соня. Видишь,
командир уже на ногах...

С кружками дымящегося кофе бойцы уселись вокруг плоского ящика, на котором
Влад развернул карту.

- Все готовы? Отлично. Действуем, как договорились. - Биолог вооружился
тонким прутиком и начал водить им по отмеченным карандашом точкам. -
Драгослав, Стеван, Войслав и Раде занимают позицию вот тут, на изгибе
ущелья. Задача - ран нее обнаружение целей и охрана наших тылов сзади. Все
ясно?

- Все, - ответил за всех Стеван.

- Дальше. Джуро, Драгутин и Мирко - тут и тут, за камнями. Берете четыре
гранатомета. Веселии и Йован! Как попьете кофе, отправляйтесь проверить
тросы. Потом выволакиваете труп пилота и кладете его сюда... Протащить надо
метров сто. Усадите труп возле какого-нибудь камня. Всем помнить: возможно
спутниковое слежение, поэтому передвигаться скрытно. К месту, где лежит
покойник, не приближаться! Веселии, на тебе передатчик. Как только
разместите труп, ты нажмешь эту клавишу, положишь прибор на комбинезон
летчика и вместе с Йованом делаешь ноги. Понятно?

- Угу, - Веселии кивнул. - Мертвец небось уже завонял...

- Возьми противогаз, если такой нежный, - отрезал Джуро.

- Обязательно, - Веселии глотнул кофе. - Куда нам дальше?

- Вот сюда, - Рокотов ткнул прутиком в край карты. - Занимаете
господствующую высоту. Мы с Срджаном расположимся тут. - Влад посмотрел на
часы: - Сейчас шестнадцать двадцать. Ориентировочное время прибытия
спасателей - с нуля часов до трех ночи. Лететь им около двух часов, пока
то, се... С двадцати двух - рации на постоянном приеме, все находятся на
позициях. Аккумуляторы заряжены?

- Под завязку, - Войслав отставил кружку. - Проверено.

- Ну, что я могу сказать... За удачу!

Аварийный передатчик пилота заработал в семнадцать часов сорок две минуты
по Белграду. Видимо, Пилот отлежался световой день где-нибудь в пещере, а
когда наступили сумерки, выбрался наружу и теперь дожидался спасателей.

В семнадцать сорок десять об этом было доложено генералу Джексону. К
сожалению, из-за низкой облачности, спустившейся над этим районом,
контролировать местность со спутника оказалось невозможным. Впрочем, точка,
откуда шел сигнал, была определена с погрешностью всего в десять метров.

Судя по крупномасштабной электронной карте, летчик находился в конце
извилистого ущелья, в трех с половиной километрах от места, где, по
расчетам оперативного штаба, упал "Торнадо". Один пилот спасся или оба -
предстояло выяснить спасателям.

В двадцать один час тридцать минут двенадцать военнослужащих Специальной
Летной Службы< спецподразделепис армии Великобритании, аналог американской
"Дельты" и российского "Вымпела" (подразделения "В" ФСБ).> погрузились в
поисково-спасательный вертолет "МН-53J", оснащенный комплектом спутниковой
навигационной системы "НАВСТАР" и способный летать на сверхмалых высотах в
самых сложных метеоусловиях. В ста метрах от десантного борта начал
прогревать двигатели вертолет огневой поддержки "RАН-66 Команч".

В двадцать два часа пять минут было получено разрешение на вылет. Боевые
машины поднялись в воздух и на скорости двести семьдесят километров в час
понеслись к границе с Косовом.

С учетом всех маневров и извилистости маршрута, до нужного ущелья в горном
массиве Копаоник лететь было чуть больше двух часов.

На проносящуюся в пятистах метрах под машиной землю из десантного отсека
"МН-53J" смотрел молодой албанец в форме Освободительной Армии Косова,
которого англичане прихватили с собой в качестве проводника. На случай,
если пилота в нужной точке не окажется и придется прочесывать местность.

Глава 4. УНЦА-УНЦА...

- Ты уверен, что они прилетят именно сегодня? - тихо спросил Срджан.

- Можешь не шептать, - Рокотов пристально вгляделся в противоположный край
ущелья, теряющийся под покровом ночи, и заметил красноватый тлеющий огонек.
- Курят, сволочи... - Он втопил клавишу рации. - Эй, кто там с сигаретой на
открытом пространстве торчит? Немедленно прекращайте.

- Есть, - прошелестела рация спустя десять секунд, и огонек погас.

- Прилетят, - Влад повернулся к напарнику. - И обязательно сегодня. Они не
знают, что случилось, и постараются вытащить летчика побыстрее. Расстрелом
"Торнадо" мы спутали им карты, теперь они не понимают, что творится в этом
районе... А наши фальшрадары еще больше туману напустили.

- Ты думаешь, радары засекли?

- Без сомнения. Импульс был такой сильный, что на самолетах дальнего
обнаружения, небось, все приборы зашкалило.

Срджан перевернулся на спину и устремил взгляд в затянутое низкими облаками
небо. Азарт первого боя прошел, и молодой серб более сдержанно готовился к
следующему столкновению с врагом. Русский сумел доказать всем членам
маленького отряда, что при должном упорстве и слаженности действий можно
справиться и с, казалось бы, невыполнимой задачей. Этот урок бойцы
запомнили на всю жизнь.

- И что дальше?

- Посмотрим, - рассеянно ответил Влад, занятый своими мыслями. - Чего
загадывать...

- Они не заметят ловушки?

- Не должны. Трос тонкий, изолированный. Локатор воспримет его как
погрешность при сканировании.

- Винтом не перерубит?

- А хоть бы и перерубил, нам-то что! - усмехнулся биолог. - Так и так
вертуха остановится на пару-тройку секунд. Тут мы и вдарим.

- А остальные вертолеты?

- Не остальные, а остальной. Их будет максимум два... Черт! - Влад стукнул
себя по лбу. - За Коннором же три прилетало! Память моя девичья... Ну да
ладно, где два, там и три. Успеем. Гранат у нас достаточно. А между скал им
не развернуться в принципе, тут расстояние в сотню метров...

- Самолеты бы не пустили в охранение...

- Это вряд ли. Натовцам огласка ни к чему, а самолет на радаре виден. Я их
расчет понимаю - подойти на малой высоте, забрать летчика и домой.
Засвечиваться резону нету. Иначе их на обратной дороге могут над Косовом
сбить. Так что путь, на самом деле, один - с юга через это ущелье. Тогда
есть вероятность, что ПВО их не заметит.

- А наши армейцы в Косове что, вообще мышей не ловят? - гневно пробормотал
Срджан.

- Не скажи, - Владислав покрутил головой, разминая затекшую шею. -
Вертолеты вообще очень трудно засечь. Ходят они на низких высотах, шумят
мало. Вот у нас есть шанс. Ведь мы-то точно знаем, где они пройдут, а у
военных такой информации нет. Да и не до того им сейчас. Я по радио слышал,
что на границе с Македонией вроде тяжелые столкновения начались?

- Да там вообще ничего не поймешь, - Срджан повернулся на бок. - Беженцы,
армейские подразделения, партизаны. И еще самолеты сверху лупят. По меньшей
мере юг и восток наша армия не контролирует.

- А ты, кстати, в Косове бывал?

- Естественно, - удивился Срджан. - У меня там родственники живут. Раз
десять у них гостил.

- А на юге был?

- Где именно?

- В горах. Недалеко от того места, где сходятся границы Албании и
Македонии.

- А-а, возле Призрена... Был один раз, на экскурсии со школой. Там
монастырь древний нам показывали. А больше в тех краях нет ничего.
Километрах в пяти от города начинаются горы...

- Во-во, - кивнул Влад. - И что в этих горах?

- Ничего. Там даже никто не живет. Говорят, есть какие-то тропы, по которым
контрабандисты из Албании переходят. И все.

- Понятно, - протянул Рокотов. - То есть никому этот район не нужен?

- Зачем? Горы и горы... Может, конечно, там какие-нибудь полезные
ископаемые есть, но слишком уж дорого месторождение разрабатывать. А почему
ты интересуешься?

- Да так. Бродят в голове разные мысли. Не обращай внимания... Ого, уже
полдвенадцатого! Пора. Давай-ка передвигаться поближе к краю. И остальным
скажи, чтоб приготовились...

Вознесенский пробыл в больнице четыре дня.

Он очнулся через час после избиения охранниками американского консульства,
все это время провалявшись на влажном асфальте дворика. Еле выбравшись
из-под арки, Иван попал в руки патрульного наряда, который доставил
окровавленного человека сначала в милицейское отделение, а потом в
травматологическое отделение при больнице скорой помощи. В "травме" у Ивана
зафиксировали перелом трех ребер, многочисленные ушибы внутренних органов,
кровоподтеки на лице и два выбитых зуба. Нос, к счастью, остался цел.

В дополнение к травмам Вознесенский получил воспаление легких.

На третий день его пребывания в больнице следственным отделом Центрального
района было возбуждено уголовное дело под номером 390227 "по факту
нанесения гражданину Вознесенскому тяжких телесных повреждений группой
неизвестных недалеко от здания консульства США в Санкт-Петербурге".
Милицейская машина стала со скрипом раскручиваться.

На первый допрос его вызвали через неделю.

Иван, как добропорядочный гражданин, явился в назначенный час и двадцать
минут прождал опаздывающего следователя. За время вынужденного прозябания у
запертого кабинета он вдоволь наслушался глухих вскриков из-за соседней
двери. Было не совсем понятно, что там происходит - то ли в кабинете тошнит
перепившего накануне стража порядка, то ли от подозреваемого получают
чистосердечные показания.

Наконец явилась запыхавшаяся следователь и впустила Вознесенского к себе.
Вскрики стихли.

- Итак, что вы хотите? - Женщина плюхнулась на стул, бросила на подоконник
сумку и вперила в Ивана буравящий взгляд.

- Меня вызвали на десять утра, - Вознесенский достал паспорт.

- Ага, значит, Вознесенский - это вы. Хорошо. Тут у меня материал
проверочки, - следователь порылась в ящике стола и извлекла на свет Божий
несколько желтоватых листков, скрепленных пластмассовой скрепкой. - Ваше
заявление пока не подтверждается.

- Какое заявление? - удивился Иван.

- Ну, которое вы делали, когда вас доставили в отделение. Насчет личности
нападавших. Дежурив- ! шие на демонстрации сотрудники милиции ваши слова не
подтверждают, - следователь победно уставилась на собеседника.

- Но не сам же я себя избил...

- Правильно. Однако и назвать нападавших вы не можете... Слушайте, а может,
не будем раздувать эту историю? Свидетелей-то все равно нет.

- Как это не будем? Меня били охранники консульства США, а не какая-нибудь
шпана в темном переулке! - возмутился Иван. - Причем били в двадцати метрах
от входа в консульство. Я их опознаю!

- А они заявят, что ничего подобного не было.

- Тогда откуда я их знаю? - логично парировал Вознесенский.

- Ну мало ли... Может, вы за ними следили.

- Зачем?

- Почем мне знать? - следователь начала раздражаться. - У вас могут быть на
это свои причины. К примеру, корысть...

- Ясно, - Иван понимающе хмыкнул. - Считаете, что я с кем-то подрался, а
потом решил свалить вину на сотрудников американского консульства, чтобы
получить с них деньги... Может, я еще и пьян был?

- Этого я не утверждала...

- И правильно: пустой труд. Видите ли, я в принципе не употребляю алкоголя.
Так что такой вариант отбросьте сразу.

- Зачем вы мне это говорите? - с чувством собственного превосходства
заявила следователь. - Раз вы настаиваете на том, что ведете трезвый образ
жизни, у меня могут родиться определенные подозрения...

Сотрудница милиции была раздражена уже третий день подряд. С того самого
часа, как ей вручили материал и приказали тщательно в нем разобраться.
Случай был неординарный, в подозреваемых числились работники
дипломатического учреждения. А следователю меньше всего хотелось копаться в
политическом Деле. Подобные дела, как правило, ничего, кроме головных болей
и пинков от начальства, не сулили. Руководство самоустранилось, изображая
полное невмешательство в действия следователя, и все шишки падали на голову
исполнителя.

Существовала, конечно, вероятность того, что дело Удастся расследовать
быстро. И по окончании принять однозначное решение - или прекратить, или в
суд. Но эта вероятность была исчезающе мала. Проще говоря - на нее
рассчитывать не приходилось. Так-то вот...

Следователь обречено вздохнула. Потерпевший оказался далеко не дураком и на
обычный арсенал "отфутболивания" заявителя не купился. Видимо, придется с
ним поработать по-настоящему. А там - либо сроки истекут, либо терпила
устанет от бесконечного хождения по инстанциям и махнет рукой.

- Хорошо, - чиновница сменила тон. - Поговорим под протокол. Предупреждаю
вас об ответственности за дачу ложных показаний в соответствии со статьей
триста семь Уголовного Кодекса Российской Федерации. Распишитесь вот
здесь...


Госсекретарь США перевернула страничку таблоида "USA Today" - и чуть не
задохнулась от ярости. Настырные журналисты этой желтой газетенки
выкопали-таки фотографии семнадцатилетней давности, когда истеричная Мадлен
лечилась в частной неврологической клинике. О том периоде жизни она
старалась не вспоминать и жестко блокировала любые упоминания даже о
возможности такого лечения. Но американским "акулам пера" на ее терзания
было наплевать.

Что самое подлое - красочный материал не включили в "раннюю пташку"<
специальный ежедневный пресс-релиз для высших государственных чиновников
США. Рассылается до. выхода газет и содержит наиболее важные и скандальные
статьи.!> и не позволили Мадлен вовремя отреагировать на атаку. Теперь она
поняла подтекст вопроса, заданного французским журналистом на только что
прошедшей пресс-конференции. "Лягушатник" иронично поинтересовался, с кем
общалась Госсекретарь в далеком тысяча девятьсот восемьдесят втором году. И
Мадлен, как последняя дура, несколько минут распространялась о прекрасных,
почти забытых временах, когда ее окружали интересные, разносторонние
личности. Она имела в виду чиновников из Администрации Рональда Рейгана, но
теперь, после этой статейки, в ее тогдашних знакомцах наверняка будут
подозревать идиотов, неврастеников и даунов с висящей до пупа слюной.

Госсекретарь мельком взглянула на невозмутимого помощника. На мгновение ей
показалось, что у него чуть дрогнули уголки губ. Однако вышвыривать
помощника с работы из-за неподтвержденных подозрений значило расписаться в
собственном сумасшествии.

И Мадлен решила обождать. В конце концов, повод придраться к помощнику
можно найти всегда. Достаточно вспомнить провал переговоров в Рамбуйе.

- Что сообщают наши источники в Кремле? - проскрипела Госсекретарь, решив
сделать вид, что ее абсолютно не волнуют ни "USA Today", ни содержание
статьи, ни реакция читателей газеты.

- Борис не идет ни на какие уступки, - грустно сообщил помощник. - Он занял
очень выгодную позицию - следует международным нормам. Видит только
дипломатический путь решения Косовского кризиса. Он трижды уже подтвердил
свои намерения и отступать не собирается. Да и попытки наладить с нами
диалог будут выглядеть предательством в глазах русских. По опросам
общественного мнения, его решение заморозить отношения с НАТО поддержали
восемьдесят девять процентов граждан. Он не пойдет на дестабилизацию
обстановки в стране.

- Что Козырьков?

- Выступил по телевидению, довел до сведения русских наше отношение к
Милошевичу. Теперь его не приглашают ни на один телеканал. Он жалуется, что
некоторые депутаты их Парламента обещали его избить. Скорее всего, врет, но
такой возможности исключить нельзя... Поступают еще более тревожные
сведения. Среди русских нарастает антиамериканская истерия. Вот,
полюбуйтесь, - помощник выложил на стол крупную цветную фотографию. На
снимке была изображена дверь в какое-то кафе и табличка на ней. - Это в
Калининграде... Надпись на двух языках: "Вход с собаками и американцам
запрещен".

- Я умею читать, - разозлилась Мадлен.

- Это еще не все. Начали продавать коврики для ног и половые тряпки с
изображением флагов США, Великобритании и НАТО. Какая-то фирма в Петербурге
наладила выпуск... Посетители кафе очень довольны.

- Выясните адрес фирмы и направьте протест в русский МИД.

- По российским законам, эти бизнесмены не делают ничего предосудительного.

- Тогда найдите людей, которые могут с ними разобраться! - отрезала мадам.
- Заплатите, в конце концов, русским полицейским, но это издевательство
немедленно прекратите. Еще что-нибудь в том же духе?

- К сожалению, да. На рынки России и некоторых стран Европы поступили
туалетные "утята" с вашим портретом и бумага с изображением Клинтона,
Блэра, Соланы и вас. Раскупается влет... Вот образцы. Помощник открыл
"дипломат" и выложил на стол рулон бумаги и несколько пластмассовых фигурок
с изогнутыми держателями.

Госсекретарь ошеломл