рестанет смеяться, и спросил:
   - Ты  сможешь  приехать?  -  Он  взял  ее  за  руку.  -  Ты  была  бы
замечательной нимфой, может быть, даже богиней.
   - Постараюсь. - Однако, говоря  это,  Бидж  подумала  о  том,  какими
загруженными у нее будут предстоящие недели.
   - Ты всегда так занята, да и я тоже. - Стефан встал и сменил  кассету
в магнитофоне. - У нас совсем не остается времени, чтобы потанцевать.  -
Он выглядел опечаленным, даже пристыженным. - А это очень плохо.
   Он протянул Бидж руки, когда началась новая мелодия. Она рассмеялась,
услышав первые аккорды: ее мать всегда  пела  эту  песенку,  когда  мыла
посуду:
   "О, что за чудесная ночь для танцев под луной..."
   Она сделала шаг вперед и оказалась в его объятиях. Стефан прижал ее к
себе, и они начали танцевать на залитой лунным светом лужайке.
   Сначала был вальс, потом танец, который Стефан назвал гавотом.  Затем
начались вариации на тему  танго,  и  Стефан  настоял,  что  обязательно
должен держать в зубах цветок и обмениваться им с Бидж. Девушка, как это
всегда бывало и раньше, поразилась: стоило Стефану взять ее за  руку,  и
она начинала чувствовать себя самой грациозной танцовщицей на свете. Все
воспоминания  о  собственной  неуклюжести,  страх  оказаться  во  власти
судорог покидали ее.
   Скоро, смеясь и  задыхаясь,  Бидж  повисла  на  Стефане,  наслаждаясь
песенкой из вестерна "Месяц над десятицентовым городишком".
   - Мне очень жаль, что я не нашел более современной музыки, - виновато
сказал Стефан.
   - Ты мог бы позаимствовать  кассеты  у  Фионы.  Стефан  нахмурился  и
покачал головой.
   - У нее хороший выбор кассет, но не для сегодняшней ночи.
   Неожиданно где-то поблизости зашелестела трава, и  у  двери  коттеджа
мелькнул свет. Бидж с  опозданием  вспомнила,  что  ее  ловилка  далеко.
Стефан оглянулся и прошептал, широко раскрыв глаза:
   - Моя трость осталась в доме.
   - Прячься. - Бидж нырнула за погреб, Стефан следом. Бидж это странным
образом напомнило случай из школьного детства: ее мать неожиданно  вышла
из дому и наткнулась на Бидж и ее приятеля. В тот раз мать была  смущена
чуть ли не больше, чем она  сама,  и  уж  точно  никому  не  требовалось
оружие.
   У коттеджа двигались гротескные тени существ, передвигающихся на двух
ногах; они решительно приблизились к двери, и тот, у  кого  был  фонарь,
остановился. Бидж  услышала  вскрик  какого-то  зверька  в  траве  и  на
какой-то безумный момент подумала, что это грим, передвигаясь на  задних
лапах, явились за ней.
   Но тут все пришедшие оказались на свету, и Бидж  облегченно  перевела
дух.  Это  была  группа  мясоедов.  Стефан  нетерпеливо   и   недовольно
проворчал:
   - Я совсем забыл. Они же явились по случаю летнего солнцестояния.
   Бидж взглянула на календарь в  своих  часах:  21  июня.  Ночь,  когда
празднуется середина лета.
   Мясоеды выстроились перед Бидж  и  Стефаном  и  захлопали  в  ладоши,
распевая тонкими голосами:
   "Мы  жжелла-аем  вам  ссча-асстливого   лета,   Мы   жжелла-аем   вам
ссча-асстливого лета!" Бидж не слышала хорового пения с тех пор,  как  в
последний раз была в церкви; голоса мясоедов отчетливо выводили мелодию,
каждая нота чисто звенела в  ночной  тишине.  Потом  Бидж  спохватилась:
мясоеды пели на мотив "Happy birthday to you!", и прижала руку к  губам,
чтобы не рассмеяться.
   Когда пение закончилось, они со Стефаном зааплодировали.
   - Замечательно! Это  Фиона  научила  вас,  да?  -  Мясоеды  энергично
закивали. - Спасибо вам. - Бидж подумала, что теперь  они  отправятся  к
"Кружкам" - петь свои колядки там. Но мясоеды не  ушли.  Они  по  одному
стали подходить к Бидж и вручать ей подарки.
   Бидж шепотом сказала Стефану:
   - Я не знала, что на празднование середины лета полагается что-нибудь
дарить. У меня нет для них ничего. -  Уши  Стефана  зашевелились,  когда
дыхание девушки коснулось их.
   - Моя Бидж, это не подарки, это жертвоприношение.
   Сначала она не поняла. Когда же смысл сказанного дошел, Бидж  ощутила
шок.
   - Но я же не...
   -  Ты  открывательница  дорог,  хранительница   Перекрестка.   Филдс,
Бог-Отчим, сам тебя выбрал. Ты теперь Богиня-Мачеха.
   Это очень смутило Бидж, но все-таки она сделала шаг вперед и  приняла
дары: деревянную фигурку, изображающую ее в белом  халате,  отбивающуюся
от игривой кошки-цветочницы, тончайшей работы деревянное резное ожерелье
с подвеской - крошечной птичкой внутри  клетки,  три  копченых  окорока,
запах которых заставил ее вспомнить ферму  в  Виргинии  (это,  наверное,
тоже было идеей Фионы).
   Бидж сделала реверанс.
   - Благодарю вас. Это очень мило с вашей стороны.
   Но мясоеды все не уходили: они явно чего-то ждали. Через секунду Бидж
в смущении догадалась, чего же именно они ждут.
   Она опустилась на колени и по очереди коснулась их лбов, благословляя
маленькие существа. Они с поклонами удалились, распевая. Бидж  и  Стефан
смотрели им вслед, пока огни не растаяли в темноте.
   Стефан решительно включил  магнитофон  снова.  Бидж  сбегала  в  дом,
принесла ловилку и трость Стефана и положила их так, чтобы до  них  было
легко дотянуться.
   Фавн покачал головой, снова заключая ее в объятия.
   - В ночь перед летним солнцестоянием они нам не понадобятся.
   - Я рада. - Бидж взглянула на стол,  заваленный  приношениями.  -  Но
привыкнуть к этому я не могу. Почему они делают мне дары?
   - Потому что они благодарны тебе. Все тебе благодарны. Даже я  принес
тебе кое-что. Бидж положила голову ему на плечо.
   - Ну как же без этого.
   - Бидж, любимая, когда ты  зубоскалишь,  ты  становишься  удивительно
похожа на Лори.

***

   К тому времени, когда зазвучала предпоследняя мелодия  на  кассете  -
"Звездная  пыль",  -  Бидж  и  Стефан  не  столько  танцевали,   сколько
целовались. Бидж сбросила туфли, а Стефан - шляпу. После этого  началось
соревнование: кто дальше закинет следующий предмет туалета.  Вскоре  они
были нагими.
   Стефан снова протянул к ней руки,  и  снова  Бидж  скользнула  в  его
объятия, отчетливо ощущая прохладу травы под ногами.
   Мягко и чисто прозвучали первые такты "Сонаты лунного света": "Только
ночь кругом, луна и звезды".
   - Да, - прошептал Стефан, щекоча губами шею Бидж.  -  Только  ночь  -
наша ночь. Наша луна и наши звезды.
   - Фантастическая ночь для влюбленных, - пробормотала Бидж, целуя  его
и крепче прижимаясь к фавну. Ей казалось,  что  она  способна  различить
каждую шерстинку у него на ногах.
   Бидж так и не могла понять, как это им удается  продолжать  танец,  -
она знала только, что Стефан удивительно силен и грациозен.

Глава 10

   Бидж разбудило хлопанье  огромных  крыльев.  Еще  недавно  этот  звук
вызвал бы у нее ужас. Теперь же она кинулась к окну,  узнала  грифона  и
выбежала из дома, чтобы поздороваться с ним, на бегу  застегивая  хаЛат.
Существо рядом с грифоном поразило ее. Грифон-сын  был  уже  размером  с
леопарда; пух сменился серебристым  оперением,  на  львиной  части  тела
вырос густой мех. Он уверенно, но без высокомерия  своих  родичей  шагал
рядом с отцом.
   - Это Рафаэль, - коротко сообщил грифон. Его отпрыск тут же  протянул
Бидж когтистую лапу.
   Бидж пожала ее, глубоко тронутая тем, что грифон сообщил ей настоящее
имя своего сына.
   - Ты замечательно выглядишь. А как себя чувствуешь?
   Молодой грифон озадаченно повернулся к отцу.
   - Доктора всегда об этом спрашивают, - сказал тот. - Так что привыкай
отвечать на такие вопросы.
   - Я чувствую себя хорошо. Спасибо, - поспешно добавил  грифон-сын.  -
Отец говорит, что это ты вылупила меня.
   - Я помогала. На самом деле это твоя... - Она чуть не  сказала  "твоя
мать", но выражение глаз  грифона,  одновременно  страстное  и  гневное,
остановило ее. - Все представители твоего  вида  ухаживали  за  тобой  и
другими птенцами.
   - Мы предпочитаем, чтобы нас  теперь  называли  слетками,  -  сообщил
молодой грифон. - Я уже больше не птенец.
   Бидж была очарована.
   - Конечно, нет. Извини меня.
   - Как бы тебя ни называть, - сказал грифон-отец ворчливо, - ты молод.
Молодость проходит быстро, а научиться за это время нужно очень многому.
- Он повернулся к Бидж. - Я хотел бы, чтобы ты стала его наставницей.
   Бидж была поражена. Грифон продолжал:
   -  Я  составил  список  легкой  литературы,  подходящей  для  молодых
взрослых.
   - Молодых взрослых?
   - Ему скоро месяц. К зиме он станет совсем взрослым.
   Список, лежащий на земле и прижатый камнем, состоял по  крайней  мере
из четырех напечатанных через один интервал страниц. Бидж,  взглянув  на
него, дрожащим голосом спросила:
   - Ты уверен, что я именно та наставница, которая тебе нужна?
   Молодой грифон тем временем забрел в ручей -  совсем  как  мальчишка,
играющий в воде, пока взрослые  разговаривают.  Он  плескался  и  чистил
крылья клювом;
   Бидж рассеянно подумала о том, что он старательно избегает  попадания
воды на свои львиные части. Грифон тоже посмотрел на сына.
   - Ты единственная здесь подходящая учительница.
   - Но твои знания много обширнее моих, - пробормотала Бидж. - И Кружка
тоже гораздо более образован...
   - Кружка с детства рос отдельно  от  своего  мира.  -  Грифон  бросил
быстрый взгляд в сторону гостиницы. - Все, кого он знал до того, как ему
исполнилось двенадцать, были уничтожены в Польше. Потом его воспитателем
стал добрейший и мягкий сатир, но Кружка все равно затаил гнев  и  вырос
воином.
   Бидж кивнула.
   - Что касается меня, - продолжал грифон застенчиво, - то я... Что  ж,
я предпочел покинуть  свой  народ,  но  сохранил  при  этом  многие  его
привычки. Нам хорошо даются служение  правосудию,  месть,  сражения,  но
существуют гуманные идеи, которые я в  состоянии  оценить,  но  не  могу
осуществлять на практике. - Он снова повернулся к Бидж. - Для  этого  ты
мне и нужна. Пожалуйста. Возьми на себя заботу о нем - он ведь  так  еще
раним, и физически, и умственно, и духовно.
   - Я буду очень о нем заботиться. - Бидж  с  нежностью  посмотрела  на
молодого грифона, вспоминая тот ужасный полет из мира в мир,  когда  она
прижимала к себе пушистого птенца. - Я рада ему, к тому же вижу  в  этом
свой долг. Мне не хотелось бы быть резкой, - добавила она  осторожно,  -
но вы как вид находитесь под угрозой.
   Грифон бросил на нее мрачный взгляд.
   - Я предпочитаю думать о нас как о сражающемся виде.
   Грифон-сын снова присоединился к ним, и отец повернулся к нему.
   - Слушайся Бидж во всем. - Молодой грифон энергично закивал. - Я буду
навещать тебя так часто, как только позволит моя  работа.  Пока  что,  -
добавил он, - у меня есть все основания тобой гордиться.
   Грифон отбыл. Сын его грустно смотрел ему вслед, поднявшись на задние
лапы. Бидж тоже наблюдала за полетом грифона, но  с  другими  чувствами:
так много для нее значило снова видеть его летающим.
   Рафаэль опустился на камень и выжидающе посмотрел на нее.
   - Хорошо, - сказала Бидж. - Читать ты умеешь?
   - Немного, - ответил он осмотрительно.
   - Прекрасно. - По крайней мере понятно, с чего можно  начинать.  -  И
какие же книги ты можешь читать?
   - На современном, средневековом и древнеанглийском;  на  французском,
итальянском и испанском - современном и классическом;  греческом  времен
Гомера, классической и средневековой латыни, китайском, фарси, арабском,
баскском. Баскский я знаю не очень хорошо, - добавил он виновато.
   Последовала короткая пауза.
   - Мне очень жаль. Я понимаю, что у меня было всего несколько  недель,
но, наверное, я должен был узнать больше?
   Бидж ответила, изо всех сил стараясь проявлять спокойствие:
   - Думаю, что ты знаешь  достаточно,  чтобы  стать  моим  учеником.  -
Рафаэль воспрянул духом.  Его  перья  смешно  встопорщились.  -  Ты  уже
знаешь, какие книги мы с тобой будем изучать?
   - Мне известно только, что отец составил исчерпывающий список.
   Так оно и было - четыре страницы в две колонки, через один  интервал.
Бидж быстро просмотрела список, чтобы понять, в  каком  порядке  он  был
составлен и  много  ли  в  нем  книг  на  английском.  Она  очень  скоро
убедилась, что никакой понятной ей системы не существует.
   Она постучала пальцем по первому названию.
   - Начнем с геральдики. У тебя эти  книги  есть?  -  Она  осмотрелась,
словно ожидая увидеть их на траве, и с облегчением заключила: - Придется
с этим подождать, пока я не раздобуду нужную литературу.
   - Прошу прощения... - Молодой грифон смотрел на дорогу,  вьющуюся  по
долине. - Думаю, что ее как раз везут.
   Грузовик Бидж с Фионой за рулем преодолевал повороты,  поднимаясь  от
речного берега. То, как просели  его  шины,  сказало  Бидж,  что  машина
основательно нагружена. Когда  фургон  достиг  склона  холма,  двигатель
взревел от перегрузки. Бидж было видно, как лукаво улыбается Фиона:  она
обожала иметь дело с книгами.
   Бидж вздохнула.
   - Первым делом мы разгрузим и расставим книги в алфавитном порядке...
- Она спохватилась. - Те, которые на английском. А уж потом возьмемся за
геральдику.
   Фиона припарковала грузовик перед дверью и чуть не бегом  отправилась
в гостиницу, прижимая к себе несколько бесценных томов.  Рафаэль  только
помог Бидж сложить книги - он был  слишком  нетерпелив  и  не  вынес  бы
проволочек с возможностью погрузиться в  чтение.  Наконец  Бидж  кивнула
ему:
   - Начинай.
   Он радостно взялся за первую из  предназначенных  ему  книг,  а  Бидж
пошла в дом, чтобы одеться.
   Через несколько минут она вышла уже готовая.  Смотреть,  как  молодой
грифон читает, было и приятно, и одновременно  обескураживающе:  склонив
голову набок, как воробей, высматривающий червяка, он пробегал  взглядом
страницу и ловко переворачивал ее кончиком  когтя.  Перелистав  половину
книги, он сменил лапу.
   На пятисотстраничную книгу ушло двадцать минут. Грифон поднял глаза:
   -    Здесь    говорится,    что    диагональная    полоса    означает
незаконнорожденность. Что это значит? - Он  поспешно  раскрыл  книгу  на
предметном указателе. Бидж заглянула ему через плечо.
   - Диагональная полоса на гербе говорит о том, что его владелец рожден
вне брака. Такие люди еще называются бастардами.
   - Не вижу в этом смысла, - твердо сказал грифон.  Бидж  порадовалась,
что с ними нет Диведда.
   - Я тоже.
   Рафаэль перевернул страницу.
   - Неужели грифоны действительно являются всем  тем,  что  о  них  тут
говорится?
   - Здесь речь идет о том, что они символизируют для людей, а не о том,
чем они на самом деле являются. - Бидж просмотрела несколько абзацев.  -
Тут говорится, что грифоны - образец доблести, отваги, справедливости. Я
знаю не так уж много грифонов,  -  тактично  добавила  Бидж,  -  но  мне
известно точно, что именно таковы качества твоего отца.
   - Эти качества важны?
   - Конечно. Они не единственные  добродетели...  -  Бидж  показала  на
перечень в книге: - Бдительность, сдержанность, честь, правдивость...  -
С  каждым  словом  молодой  грифон  все  более  выпрямлял  спину.   Бидж
чувствовала себя так, словно наставляет бойскаута.
   К тому времени, когда Бидж закончила перечисление, грифон высился над
ней, поднявшись на задние лапы, словно фигура на щите.
   - Я буду таким. Бидж улыбнулась.
   - Ты постараешься быть таким. Не  удивляйся,  если  ты  таким  будешь
оказываться не всегда. - Она показала на следующий ряд книг - в основном
сборники легенд и сказания о героях. - Теперь прочти их.
   Его золотые глаза сияли.
   - О героях? Всем им свойственны те же добродетели?
   Бидж заколебалась - она не была знакома со многими легендами.
   - Это, конечно, книги о героях... Но не всем им свойственны абсолютно
все добродетели. - Она постаралась вспомнить все, что изучала в школе по
литературе. - Книги о героях в  основном  тем  и  интересны,  что  герои
небезгрешны.
   - Только не для меня, - важно сообщил юный грифон.
   Бидж сделала жест в сторону стопок книг. - Ты читай, а я начну носить
остальные в дом.

***

   Пока Бидж - по пачке - вносила книги в коттедж, она наблюдала за тем,
как Рафаэль читает. Сложенные у задней стены книги заняли все  свободное
пространство, оставив только место для прохода в кладовку.
   Бидж разложила их  в  соответствии  со  списком:  грифоны  отличались
педантичностью, несмотря на все свои чудачества. Закончив это дело,  она
посмотрела, нет ли на обороте последней страницы  списка  дополнительных
инструкций.
   Там  оказались  несколько  строк,  написанных  изящным  почерком,   с
многочисленными поправками и вычеркиваниями. Царапины на бумаге и брызги
чернил наводили на мысль, что  грифон  писал  когтем,  обмакивая  его  в
чернильницу.

   ЛОРИ

   Лишь на мгновенье нам бывает видно
   Не знающее края побережье,
   Где мы лежим, касаемся друг друга
   И все ж разделены навеки безнадежно
   Два государства, дивные планеты.
   Чужое сердце, своего дороже,
   По воле звезд что оказалось рядом,
   Звезд, безразличных и обыкновенных,
   Ждет дни и ночи, и конца им нету.

   Любовь безмерна.
   Лишь одно касанье
   Вселенную вбирает, длится вечность.
   Так легок поцелуй - миры столкнулись,
   И больше нет цены у жизни - иль обеих.
   То, что другие назовут фрактальным,
   Для нас есть путь, ведущий в бесконечность.

   Бидж заморгала. Кое-что она помнила по разговорам с Харриет Винтерфар
и Эстебаном Протерой, но грифон, несомненно,  запомнил  гораздо  больше.
Она неуверенно бросила взгляд в окно на его  сына,  который  уже  прочел
очередную книгу и ждал, когда же она сможет ответить на возникшие у него
вопросы.
   Это оказалась "Песнь о  Роланде".  Бидж  испытала  облегчение,  когда
Рафаэль не стал задавать вопросов о  Карле  Великом  и  истории  средних
веков - ее он, похоже, знал в совершенстве. Его интересовало рыцарство и
его  связь  с  геральдикой,  верность   государю,   вызов   на   турнир,
командование армиями.
   После долгих и путаных рассуждении Рафаэль неожиданно сказал:
   - Мне нужно выбрать себе имя.
   - Зачем это тебе? Ты же понимаешь, когда я обращаюсь к тебе...
   - Мой отец не пользуется  своим  настоящим  именем  -  как  будто  он
скрывает свою истинную  сущность,  -  твердо  и  уверенно  ответил  юный
грифон.
   Бидж смутилась, поняв, что грифон ничего не говорил сыну о  том,  что
он - генеральный инспектор.
   - Возможно, он не во всех своих поступках признается - все мы  делаем
вещи, о которых предпочитаем не говорить...
   - Именно. - Его глаза сияли. - Вот и мне нужно выбрать  себе  nom  de
guerre <Псевдоним (франц.)>. Это будет... - На мгновение он заколебался,
взглянул на книги, которые разложила Бидж, и радостно сообщил: - Роланд.
   - Ладно, - сдалась Бидж. - Ты  -  Роланд.  Однако  ты  даром  теряешь
время, изучая некоторые вещи.
   - Мне пора отправляться домой, - с сожалением сказал юный грифон. - Я
живу со своим дедушкой.
   - Со своим...  -  осторожно  начала  Бидж.  -  А  он  знает,  что  ты
занимаешься со мной?
   - Знает, хотя со мной ничего и не обсуждает. Может  быть,  -  добавил
Роланд глубокомысленно, - он и обсудил это с  отцом,  но  я  сомневаюсь.
Значит ли это, что мне не следует говорить дедушке о наших занятиях?
   Бидж чуть не сказала "нет".
   - Подожди, пока во всем разберешься, тогда и решай.
   - Пока во всем разберусь... - Он смотрел в пустоту. - Поэтому-то  мне
и нужно учиться. Как научиться разбираться?
   Бидж почувствовала, что запуталась: учить грифона оказалось не  таким
легким делом.
   - Ты будешь разговаривать с другими, сравнивать,  совпадают  ли  твои
решения с теми, которые принимают они. - Она постучала пальцем по книге.
- Будешь читать о поступках людей и оценивать их.
   Роланд поднялся.
   - Я хотел бы взять некоторые книги с собой. В чем я мог бы их нести?
   Как типично для грифона, подумала Бидж, так заботиться  о  построении
фразы.
   - Что-нибудь найдется. Сейчас вернусь. - Она вошла в дом.  Ее  старый
рюкзак был изрядно поношенным, но все еще годным