идж и рассеянно добавила,  смутив
девушку: - Я чуть не назвала его милым молодым человеком, но это, боюсь,
могло бы его обидеть.
   - Стефану нравятся комплименты. - Бидж  надеялась,  что  выглядит  не
особенно взлохмаченной и что ей удастся не покраснеть. С опозданием Бидж
подумала, что ей нужно бы привести себя в  порядок  перед  автомобильным
зеркалом заднего вида, прежде чем Стефан уедет. Стефан так  замечательно
целуется. . Слава Богу,  у  него  нормальный  человеческий  язык,  а  не
шершавый, как у жвачного животного. Бидж также поблагодарила Бога за его
другие человеческие органы и не в первый раз с благодарностью  вспомнила
о противозачаточных средствах.
   - Я думала, ваш коллега присоединится к нам, - сказала Харриет.
   - Он говорил, что будет здесь.
   Харриет, моргая, посмотрела на Бидж. Ее  бифокальные  очки  в  темной
оправе под седыми бровями придавали ей  меланхолический  и  одновременно
суровый вид.
   - Вы думаете, он опоздает? Бидж покачала головой.
   -  Обычно  он  пунктуален,  доктор  Винтерфар.  -  Она   обеспокоенно
огляделась. - Я поражена.
   - Ничего подобного, моя  дорогая.  -  Из  зарослей  рододендронов  на
противоположной  стороне  дороги  появился  грифон  и  принялся  когтями
вычищать сучки и травинки из меха. - Ты удивлена. Это я поражен.
   Сказанное им почти наверняка было  цитатой,  но  очень  подходящей  к
Харриет: та уронила руки и раскрыла рот.
   - Ой, Боже!  -  Она  смотрела  на  грифона  несколько  секунд,  потом
спохватилась: - Я не хотела быть бестактной. Я хочу  сказать:  вы  очень
впечатляете.
   - Благодарю, - серьезно ответил грифон.  -  Ваши  научные  достижения
также впечатляющи, доктор Винтерфар. И сообщения по электронной почте.
   - Как давно ты здесь? - смущенно поинтересовалась Бидж.
   - Мои навыки лесного жителя все еще на высоте. Я прибыл час  назад  и
разведал, нет ли поблизости чужаков. Я ждал, -  добавил  он  с  шутливой
торжественностью, - пока уедет ваш сопровождающий.
   - В этом не было необходимости, - сказала Бидж. - Нас привез Стефан.
   - Я так и понял. - Бидж покраснела. - Если мы  готовы,  пожалуй,  нам
следует отправляться. - Грифон показал на тропу. Бидж двинулась  вперед,
грифон замыкал шествие.
   Первые двадцать ярдов они шли  по  Аппалачской  туристической  тропе,
спускаясь вниз. Название "тропа" казалось неподходящим: здесь  она  была
такой широкой, что по ней мог бы проехать грузовик.  Бидж  помедлила  на
развилке, потом показала на отходящую в сторону грунтовую дорогу:
   - Нам налево.
   Они пересекли небольшой овраг, в это время года  сухой.  Рододендроны
сменились порослью кедровника у подножия высоких  деревьев.  -  Еще  раз
налево. - Тропа вывела их к большому деревянному мосту,  очень  похожему
на заброшенный железнодорожный,  с  поросшими  мхом  сваями.  Бидж  было
протянула  руку,  чтобы  помочь  Харриет,  но  старая  женщина,   слегка
придерживаясь за шаткие перила, шла легко и уверенно.
   На другом берегу Бидж  указала  на  грязную,  но  все  же  проходимую
дорогу.
   - И еще раз налево. - Харриет послушно свернула, но покашляла.  Когда
это случилось в третий раз, Бидж спросила: - Что-нибудь не так, доктор?
   - Я хотела привлечь ваше внимание. Разве мы  просто  не  возвращаемся
вдоль той же дороги, по которой приехали? Мы ведь сейчас ее пересечем?
   - Посмотрите вперед, доктор, - мягко сказал грифон.
   Та подняла глаза. Утреннее солнце освещало гору с  плоской  вершиной,
окрашивая  голые  скалы  в  невероятные  цвета.  У  подножия   виднелись
растения, похожие на гигантские цереусы. Отростки кактусов были  покрыты
космами испанского мха или какого-то его родственника.
   Профессор Винтерфар села на землю и протерла очки.
   - На самом деле огромная разница, - проговорила она дрожащим голосом,
-  между  тем,  чтобы  понимать  что-то  как  модель  и  увидеть  это  в
действительности.
   - С вами все в порядке? - спросила Бидж. Харриет, тихонько  улыбаясь,
мечтательно пробормотала:
   - Когда я была еще девчонкой и в первый раз уезжала из дому в  школу,
я отправилась в город, чтобы сесть на автобус. Денег на завтрак  у  меня
не было. - Голос женщины утратил свое  обычное  звучание;  стал  заметен
акцент Новой Англии, скорее даже глубинки штата Мэн. - И я думала: "Боже
мой, до чего же есть хочется!" Так что я отошла подальше от домов  и  на
обочине дороги нашла дикий  лук.  Он  и  был  моим  завтраком.  На  меня
косились и в автобусе, и в школе, но я по  крайней  мере  была  сыта.  -
Харриет посмотрела на Бидж и грифона. - Вот и сейчас мне  хочется  есть.
Думаю, такова моя реакция на новое окружение.
   - Под конец сегодняшней прогулки, - ответил  грифон,  -  вы  получите
самый лучший обед, какой только можно себе представить. Вам также  ничто
не грозит, уж можете на меня положиться.
   Харриет взглянула на шрамы, покрывающие  грудь  грифона,  но  сказала
только:
   - Благодарю вас.
   Бидж достала из рюкзака яблоко и дала ей; Харриет  задумчиво  жевала,
глядя на повороты дороги впереди.
   Вскоре путники свернули направо,  спускаясь  теперь  сквозь  сосновый
лес. С деревьев доносились мелодичные, но совершенно  незнакомые  птичьи
голоса.
   - Теперь и я голоден, - сказал грифон. Дорога здесь была прорублена в
скале, она шла вниз - к ревущему потоку, падающему водопадами  двух-трех
метров высотой, разделенными огромными валунами. Впереди  виднелся  мост
из цельной каменной глыбы.
   Грифон, подняв пушистую бровь, взглянул на Бидж:
   - Сантименты?
   - Я просто думаю,  как  же  здесь  красиво,  -  словно  оправдываясь,
ответила та. - К тому же здесь я впервые попала на Перекресток.
   - Вы делаете дорогу? - неожиданно спросила Харриет. - Именно делаете,
а не просто выбираете?
   - Нет, не делаю. - Бидж взмахнула  руками,  пытаясь  объяснить.  -  Я
прокладываю маршрут, но сама дорога и все повороты уже существуют.  Даже
все миры, сквозь которые мы проходим,  существуют  независимо  от  меня.
Насколько осмысленно это звучит?
   - Вполне осмысленно, - решительно заявила Харриет. - Как я и писала в
моем первом исследовании, здесь проявляется тектоника  реальности.  Миры
соприкасаются, и вы переходите из одного  в  другой  в  месте  контакта.
Пересечение дорог похоже на береговую линию, фрактальную и  теоретически
бесконечную, какой бы короткой она ни была.
   - Бесконечную? - Грифон склонил голову набок. - Короткую, но  тем  не
менее бесконечную, потому что фрактальную? Доктор, возможно, Перекресток
разочарует вас: он для вас недостаточно парадоксален.
   Она ответила ему спокойной улыбкой.  Грифон,  заметила  Бидж,  хорошо
умеет обращаться с женщинами.

***

   Перейдя мост, они свернули налево. Дорога, хорошо знакомая для Бидж и
несколько менее - для грифона, огибала скалу в  том  месте,  где  ущелье
сужалось. Путники шли в прохладной  тени.  Харриет  Винтерфар  запахнула
свитер.
   Обогнув  выступ  утеса,  они  оказались   на   солнце:   перед   ними
расстилалась долина реки Летьен. В этом месте поток был широк и быстр. В
отдалении высились горы, не уступающие Скалистым.
   Наконец Харриет хрипло пробормотала:
   - Я имела дело с отчетами и данными исследований... Я  и  мечтать  не
могла... - Ее голос стих. - Какая потеря...
   Бидж вспомнила, что статья Харриет Винтерфар, которую  она  читала  в
библиотеке Западно-Виргинского университета,  касалась  теории  хаоса  и
неизбежной гибели Перекрестка.
   Она коснулась руки старшей женщины.
   - Нам еще довольно далеко идти. И мы многое еще увидим.
   Харриет кивнула.
   Скалистый  склон  сменился  холмами.   Бидж   постоянно   приходилось
напоминать себе о том, что не следует ускорять шаг. Для  нее  эта  часть
дороги была длинной тропинкой к дому.
   Харриет Винтерфар целеустремленно шагала вперед, не отставая от Бидж,
несмотря на несколько расхлябанные башмаки. Она шла по  обочине  дороги,
словно ожидая, что в любой момент может появиться встречный грузовик.
   В  результате  она  вздрогнула  от  неожиданности,  когда   маленькое
серо-коричневое тело с длинным полосатым, как у енота, хвостом  вылетело
из густой травы и снова скрылось из виду.
   - Боже мой, кто это был?
   -  Слишком  быстро  убегающая  и  не  заботящаяся  об  удовлетворении
аппетита прохожих закуска, - пророкотал грифон.
   - Я назвала их  молчунами.  -  Бидж  было  приятно  показать  грифону
кое-что новенькое на Перекрестке. -  Они  явились  по  одной  из  первых
проложенных мной дорог после... - Она спохватилась - После  того  как  я
научилась прокладывать  дороги.  -  Грифон  бросил  на  нее  пристальный
взгляд. - Это был детеныш, мне кажется. Обычно они бегают охапками.
   - Охапками?
   - Стадами, отарами, табунами, стаями -  для  молчунов  еще  никто  не
придумал подходящего названия. -  Бидж  оглядела  травянистый  склон.  -
Смотрите, что будет.
   Она подпрыгнула на обочине и захлопала в ладоши.
   Трава перед ней раздалась в  стороны,  и  три  десятка  мохнатых  тел
взвились в воздух, прижав к головам округлые ушки и  делая  трехметровые
прыжки  благодаря  мускулистым  задним  ногам.   Животные   одновременно
свернули влево, расправили хвосты и позволили ветру  подхватить  себя  -
приземлились они метрах в десяти от места старта. Грифон принюхался.
   - Их чертовски трудно поймать, если хотите знать мое мнение.
   - Смотрите! - показала в сторону Бидж.
   Приземление первой партии вспугнуло  следующую  -  двадцать  животных
одновременно взвились в воздух: над  горизонтом  четко  обрисовались  их
силуэты с вытянутыми назад ногами и напряженными телами.
   - Никогда ничего подобного не  видел.  -  Грифон  рванулся  вперед  и
метнулся в густую  траву.  Бидж  молча  с  огорчением  смотрела,  какими
медленными и неуклюжими были его движения.
   Молчуны снова прыгнули, не дав ему даже  приблизиться  к  ним,  потом
повернули и, уверенно используя ветер, скользнули к Бидж. На полпути они
вспугнули первую партию животных, и те тоже быстро взлетели.
   Рядом с Бидж зашелестела трава. Когтистая лапа мелькнула в воздухе  и
вцепилась в переднего молчуна Остальные поспешно рассыпались в  стороны.
Лапа снова скрылась в траве; раздался глухой вскрик, потом хруст. Грифон
выбрался на дорогу, вытирая клюв. - Профессор Протера  совершенно  прав:
обманный выпад приносит гораздо больше удовлетворения.
   - Разве не по-спортивному было бы просто полететь за ними?
   - Моя дорогая, - покровительственно ответил грифон. - Это же охота, а
не состязание. Кстати, ты заметила, как много среди них молодняка?
   Бидж  этого  не  заметила.  Она  огляделась:  трава  на  значительном
пространстве была сгрызена под корень.
   - Что-то я их больше не вижу. Интересно, это молчуны тут паслись?
   - Если да, то я готов на добровольных  началах  заняться  уменьшением
поголовья - на вкус они замечательны.
   Харриет нахмурилась. Бидж заметила, что, когда той приходила какая-то
мысль, Харриет всегда хмурилась,  словно  любая  идея  обязательно  была
неприятна.
   - Разве вы не догадываетесь, что этим  только  поспособствуете  более
быстрому размножению молчунов? Грифон склонил набок голову.
   - Естественный отбор?
   - Да.  Условный  рефлекс:  они  взлетают,  чтобы  спастись  от  любой
опасности. Правило гласит: если  тебя  что-то  испугало,  взлетай;  если
взлетел  другой  молчун,  взлетай;  если  там,  куда   ты   приземлился,
небезопасно, взлетай снова.
   - Это очень  похоже  на  поведение  людей,  -  заметил  грифон,  -  в
результате которого в американских городах теперь становится все  меньше
жителей.
   - Надеюсь, вы не думаете, будто люди умнее молчунов в этом отношении,
- нетерпеливо отмахнулась Харриет. - Я хочу сказать вот что:  вы  ловите
только тех, кто возвращается в исходную точку. Чем  дальше  от  нее  они
улетят, тем в большей безопасности окажутся. Потребуется всего несколько
поколений, чтобы их стало очень трудно поймать.
   - Тогда я или другие представители моего вида придумают новую уловку.
   - Если до того не  умрете  с  голоду,  -  с  мрачным  удовлетворением
сказала Харриет.
   Бидж порадовалась, что идти им предстоит не особенно долго.

***

   Дорога оказалась даже короче, чем она думала: когда они обошли  утесы
над рекой, откуда открывался великолепный вид на раздольные  воды,  Бидж
непонимающе таращила глаза на побитый грузовик секунд десять, прежде чем
поняла, что это ее собственный фургон.
   К  рулю  оказалась  прикреплена  записка:  "Бак  полон,  двигатель  я
прогревала каждую неделю. Ключи зажигания на месте. Фиона".
   - Прошу прощения, -  сказала  Харриет,  беззастенчиво  читая  записку
через плечо Бидж. - Это Фиона Беннон? Она здесь?
   - О да. - Бидж хмурилась, глядя на записку.
   - Надо же! Значит, она все-таки нашла дорогу. Она просила  меня  дать
ей совет, как это сделать,  но  я  отказалась.  Ее  проект  был  слишком
расплывчат, вряд ли ей удалось бы добиться результатов. - Ну,  некоторых
результатов она добилась, - пробормотала Бидж.
   Грифон насмешливо взглянул на нее.
   - Что тебя раздражает больше - то, что она ведет себя не так, как  ты
ожидала, или что наконец  ты  встретила  кого-то,  не  уступающего  тебе
сообразительностью?
   Бидж покачала головой.
   - Она очень  сообразительна.  Дело  просто  в  том...  -  Она  искала
оправдания своим  чувствам,  сознавая,  что  оба  предположения  грифона
верны. - Мне хотелось бы точно знать, что она выкинет в следующий раз.
   - Ну, это просто. - Грифон прикрыл клюв лапой, пряча  улыбку.  -  Она
обязательно  заглянет,  чтобы  удостовериться:  ей  удалось  удивить   и
разозлить тебя.
   Это было правдой, подумала Бидж. Двигатель завелся с первой  попытки;
они поехали по склону, оставив позади маленькое облачко выхлопных газов.
Поездка оставила у Бидж чувство ностальгии. За все время, проведенное ею
на Перекрестке, только  эта  часть  дороги  оставалась  неизменной:  она
извивалась между скал, пересекала долины,  уходила  в  холмы  и  наконец
выводила на равнину; там лежал перекресток нескольких дорог  у  подножия
единственной возвышенности, на вершине которой скалы окружали два  пруда
и здание.
   По склону холма вилась  тропинка.  Поднявшись  по  ней,  они  увидели
знакомый земляной вал и русло, ведущее  от  верхнего  пруда  к  нижнему;
поток вращал мельничное колесо около гостиницы.
   Никто не вышел, чтобы встретить их. Бидж  осторожно  открыла  входную
дверь и замерла на месте, услышав неожиданный щелчок.
   Из темноты донеслось потрескивание, потом монотонный голос,  которому
важность момента вернула польский акцент, произнес: "Добро пожаловать  в
восстановленную  гостиницу  "Кружки".  Мы  приложим  все  усилия,  чтобы
обслужить вас так, как это было принято  у  нас  раньше,  и  просим  вас
соблюдать те же, что и раньше, правила: считается невежливым  высмеивать
чью-то расу, мир, вид или специфические части тела..."
   Бидж  слушала,  как  голос  Кружки  перечисляет   знакомые   правила:
проклятия вне закона; допускаются лишь  говорящие  виды;  азартные  игры
(без  жульничества)  разрешены;  потасовки  возможны  только  как  часть
развлечений... Когда Бидж  впервые  попала  сюда,  эти  правила  сообщал
посетителям пользующийся дурной репутацией и корыстолюбивый попугай.
   Его насест был на прежнем месте - к нему теперь  оказался  прикреплен
магнитофон;  сложная  конструкция  рычагов,  соединенная  веревочкой   с
входной дверью, приводила его в действие.
   "А теперь самое трудное, - закончил голос Кружки. - На  этой  коробке
есть кнопка, на которой нарисован квадрат,  -  чтобы  остановить  ленту.
Другая кнопка, с двойной стрелкой,  указывающей  направо,  предназначена
для перемотки. Пожалуйста, нажмите сначала  кнопку  с  квадратом,  потом
кнопку с двойной стрелкой, чтобы следующий посетитель мог  услышать  эти
правила. Спасибо".
   Бидж протянула  руку  и  улыбнулась,  услышав  уже  нормальный  голос
Кружки: "Ну как, получилось, Фиона? Клянусь, я скорее насажу  эту  штуку
на вертел, чем снова стану все это произносить..."
   Бидж остановила и перемотала ленту. Откуда-то из глубины донеслось:
   - Спасибо, что выполнили просьбу. Пожалуйста, входите.
   - Ты все еще не показываешься незнакомым гостям?  -  спокойно  сказал
грифон. - Боже мой, как невежливо!
   - Хочешь, чтобы мои манеры улучшились, - помоги мне обзавестись более
приличными посетителями. Или по крайней мере большим их  количеством,  -
последовал ответ.
   Если  бы  вновь  прибывшие  были  захватчиками,  амбразуры  в   стене
вестибюля открылись бы и ощетинились оружием.  Теперь  же  вместо  этого
открылась внутренняя дверь.
   Бидж чуть ли не бегом кинулась внутрь и обняла  трактирщика.  Кружка,
как всегда, казался безоружным. Он быстро прижал девушку к  себе,  потом
отодвинул ее на расстояние вытянутой руки.
   - Ну-ка дай мне на тебя посмотреть, - сказал он, глядя  при  этом  на
Харриет Винтерфар. Грифон поспешно представил:
   -  Доктор  Винтерфар,  это  Кружка,  здешний   хозяин.   Юная   дама,
недоверчиво взирающая на нас от камина, - Фиона Беннон...
   - Мы встречались, - резко произнесла Фиона, но все же подошла к  ним.
- Рада, что вы нашли фургон. Бидж говорила вам, что  здесь  я  научилась
практической магии?
   - Я понятия об этом не имела. Фиона хмыкнула.
   - Мне удалось найти некоторый  порядок  в  предполагаемо  хаотической
вселенной.
   - Не стоит говорить об этом так  легкомысленно,  Фиона.  Я  посвятила
хаосу  большую  часть  жизни.  Понятие  хаоса  -  это  доктрина.  Как  я
подозреваю, магия по большей части хаотична.
   - Держу пари, что на самом деле  понятие  магии  -  это  доктрина,  -
сказала Бидж. - Это жизнь хаотична - моя жизнь по крайней мере.
   - Магия не является упорядоченной областью знаний, -  упрямо  сказала
Фиона, - пока. Но мне действительно удалось узнать некоторые формулы.
   Харриет впервые внимательно на нее посмотрела.
   - Я узнала некоторые формулы, еще когда была совсем  молода,  -  тихо
сказала она. - Их  можно  найти  в  любой  волшебной  сказке.  Там,  где
существуют  магические  формулы,  уравнения  равновесны:  нельзя  ничему
научиться, не заплатив за это определенную цену. Это вы уже поняли?
   Фиона  отвернулась.  Левая  сторона  ее  лица,  быстро  зажившая   на
Перекрестке, сохранила шрамы.
   - Через некоторое время. - Она вернулась к камину и стала  помешивать
в котелках, подвешенных над огнем.

***

   За едой Бидж вспоминала об обеде в прошлое воскресенье.  Сегодня  все
проходило гораздо более  по-деловому,  хотя  разговоров  о  делах  и  не
велось. Все ели быстро, не особенно задерживаясь на каждом блюде.  Может
быть, это было вызвано тем, что темп задавали Кружка и Фиона,  привыкшие
к необходимости обслуживать посетителей гостиницы.
   Кружка  торжественно  поставил  перед   Харриет   Винтерфар   бутылку
охлажденного в роднике шардоннэ.
   - Это ведь ваш первый визит на  Перекресток.  Грифон,  быстро  оценив
взглядом размер бутылки,  попросил  воды:  "Сегодня  нам  еще  предстоит
работать". Бидж пила холодное козье молоко, такое сладкое и жирное,  что
его одного хватило бы на обед.
   Салат был простым: помидоры с  салатом-латуком,  заправленные  смесью
масла и вина; в него оказался добавлен зеленый  лук.  Харриет  Винтерфар
улыбнулась грифону и Бидж. Кружка взглянул на  нее  с  любопытством,  но
промолчал. Только что вынутый из печи хлеб был таким же  восхитительным,
как помнила Бидж  по  прежним  временам.  Она  откусила  от  ломтя  и  с
изумлением взглянула на Кружку.
   - Нравится тебе обсыпка  семенами  укропа?  Это  Фиона  придумала.  -
Кружка вздохнул. - Каждый раз, стоит мне только  пустить  кого-нибудь  к
себе на кухню, они говорят мне, что смыслят в готовке больше меня.
   Фиона, расставляя на столе деревянные миски, улыбнулась. Она  хромала
меньше, чем Бидж ожидала:  целительные  силы  Перекрестка  сделали  свое
дело.
   На первое была подана густая похлебка из  речных  моллюсков,  рыбы  и