в четыре месяца? А в полгода?  В  каком
возрасте  он   станет   подростком   -   таким   же   агрессивным,   как
тинэйджеры-люди? - Ли Энн задумалась. - Только он будет хуже. Те ребята,
с которыми я гуляла в школе, все-таки не имели клыков, хотя  тогда  я  в
этом не была уверена.
   - Ты  ошибаешься.  -  Бидж  постаралась  придать  своему  голосу  всю
возможную твердость. - Он вырастет покладистым - со мной, но агрессивным
по отношению к стае. Вот увидишь. К январю...
   - Покажи-ка мне свои руки. -  Когда  Бидж  не  шевельнулась,  Ли  Энн
устало, но требовательно повторила: - Давай.
   Руки Бидж, загрубелые от домашней работы, были покрыты  царапинами  и
следами укусов. По крайней мере один укус оставил бы шрам, если бы  дело
происходило не на Перекрестке.
   - Это нормально, - настаивала Бидж. - Все щенята играют.
   - Верно. Но взрослые волки сражаются так же, как волчата играют.
   После недолгого молчания Ли Энн продолжила:
   - Щенки возятся и дерутся,  чтобы  научиться  быть  взрослыми.  Держу
пари, ты уже видела, как он сражается за доминирование с твоей кошечкой.
- Дафни спала на кровати. - И теперь Хорват защищает тебя, как будто  ты
его собственность.
   Несмотря на все свое беспокойство, Бидж улыбнулась. Ли  Энн  покачала
головой:
   - Да нет. Все это не так уж безобидно. Мне не хотелось бы, чтобы меня
у двери твоего дома встретил взрослый волк. И подумай, что  будет,  если
Гредия решит, что ты украла у нее сына - она-то уже взрослая волчица.
   Хорват, чувствуя, что что-то не так, заскулил и лизнул ногу Бидж.
   Бидж потрепала его по загривку:
   - У нас все будет хорошо. Знаешь что, Ли Энн, мне ужасно  не  хочется
тебя бросать, но у меня сегодня назначена встреча.
   Ли Энн подняла бровь:
   - Встреча или свидание? Может, вы  со  Стефаном  наконец  нашли  друг
друга?
   - Он теперь первокурсник в Западно-Виргинском. - Бидж  почувствовала,
что у нее горят уши. - Что касается сегодняшнего, то нет,  я  встречаюсь
не с ним. Мм собираемся с Кружкой и грифоном и еще кое с кем.
   Ли Энн покачала головой:
   - Это место так влияет на тебя,  клянусь.  Ты  здесь  всего  три  или
четыре месяца, а секретничаешь так же,  как  Кружка  и  остальные.  Будь
осторожна.
   Бидж накинула на плечи шаль:
   - Это ты будь осторожна. Я же  оставляю  тебя  с  волком.  Я  вернусь
поздно, но обязательно вернусь, обещаю.
   - А если не вернешься, мне следует заключить, что один из  "кое-кого"
весьма привлекателен?
   Бидж подумала, не рассказать ли ей про Эстебана  Протеру,  но  решила
этого не делать.
   - В кладовке есть  мясной  пирог,  а  в  погребе  молоко.  Постарайся
отдохнуть.
   - Постараюсь. - Ли Энн вытащила из рюкзака книжку в мягкой обложке  и
растянулась на кровати. - Я почитаю, пока еще светло. Иди сюда, малыш.
   Хорват с сомнением посмотрел на нее. Ли Энн одной рукой сгребла его в
охапку, прежде чем он понял, что происходит, и втащила на кровать.
   - Ну-ка, дружок, будь хорошей собачкой, и давай подружимся.
   Хорват с недовольным видом улегся рядом, и  Ли  Энн  раскрыла  книгу.
Последнее, что Бидж видела перед уходом. была Ли  Энн,  которая  вопреки
собственным  предостережениям  гладила  волчонка,  и  начавший  колотить
хвостиком по кровати Хорват. Бидж ощутила укол ревности  -  малую  часть
того, что должна была чувствовать Гредия. Может быть. Ли Энн и права.

Aeaaa 8

   Aидж и Кружка вместе дошли до коттеджа  Протеры,  любуясь  восходящей
луной. Страстные, хотя и отдаленные крики  химер  приветствовали  ночное
светило; химеры реагировали на луну так же, как мошки - на лампу.
   Кружка покачал головой:
   - Я никогда раньше их не видел и, скажу  тебе,  не  хотел  бы  видеть
впредь. С меня хватает и моего паршивца попугая.  -  Бидж  засмеялась  и
взяла его под руку. Она мало виделась со своим  дедом  -  отцом  матери,
который был болен хореей Хантингтона; общество Кружки было для нее новым
и приятным переживанием.
   Когда они дошли до дорожки,  ведущей  к  крыльцу  коттеджа,  раздался
тихий звук шагов по траве.
   - Прекрасно встречаться при лунном свете, - сказал грифон.
   Его появление должно было продемонстрировать его изобретательность: в
мире,  где  не  существовало   часов,   встречи   происходили   довольно
беспорядочно.  Все  обычно  старались  приходить  пораньше,   но   редко
случалось, чтобы гости появлялись одновременно.
   Кружка усмехнулся и похлопал грифона по боку:
   - Иногда приятно знать, что за тобой присматривают.
   Бидж тоже улыбнулась, хотя и не была уверена, что все  испытывают  от
этого такое же удовольствие: когти на  передних  лапах  грифона  были  в
крови.
   Грифон поймал ее взгляд:
   - Прошу меня простить. - Он изящно и тщательно облизал каждый коготь,
по-кошачьи согнув лапу. - Я был  тут  по  соседству,  у  меня  оказалось
неоконченное дело.
   - Нет покоя грешным душам, - пробормотал  Кружка.  Грифон  улыбнулся,
насколько это позволял его клюв:
   - Как раз наоборот, теперь есть. Бидж сказала ровным голосом:
   - Надеюсь, тебя не заденут мои слова, но кровь  у  тебя  и  на  клюве
тоже.
   - Спасибо, что ты обратила на  это  мое  внимание.  -  Грифон  слизал
кровь. - Не следует смущать нашего доброго профессора, не правда ли?
   Однако Бидж заметила, что грифон слизал не всю кровь, и  с  интересом
подумала о том, какую цель он при этом преследовал.
   Коттедж очень походил на  все  прочие,  разбросанные  там  и  тут  по
холмам, построенные поколениями  пастухов  и  скитальцев  дома.  Он  был
больше, чем коттедж Бидж, и крыша  его  была  покрыта  шифером.  Снаружи
казалось, что он необычно ярко освещен.
   Кружка нахмурился:
   - Какое безрассудство - он ведь оказывается  прекрасной  мишенью.  Вы
только посмотрите: через окна все так легко увидеть.
   - Не думаю, - ответила  Бидж  задумчиво.  -  Мне  кажется,  он  очень
осторожен. Грифон заглянул в окно:
   - Бидж совершенно права. Лампы расставлены так,  что  слепят  любого,
кто заглянет в  окно.  Разглядеть,  что  происходит  внутри,  трудно,  а
наблюдатели,  должно  быть,  хорошо  ему   заметны,   если   стекла   не
отсвечивают. Как это похоже на  физика,  точнее,  геофизика:  превратить
свет в оружие.
   При их приближении дверь отворилась - то ли Протера  услышал  голоса,
то ли у него была какая-то система  сигнализации;  в  любом  случае  это
производило впечатление. Гости на мгновение были ослеплены, и, пока  все
они беспомощно моргали, Протера вышел им навстречу:
   - Я так рад, что вы смогли прийти. - В его голосе  звучало  искреннее
удовольствие и возбуждение - как у мальчишки на  вечеринке.  Когда  Бидж
снова смогла видеть, она разинула рот от изумления.
   Безупречно уложенные волосы  Протеры  были  зачесаны  назад,  в  ушах
сверкали серьги -  не  маленькие  сережки,  какие  стали  носить  многие
мужчины в университете, а крупные кольца из жемчужин и золотых  шариков.
Протера был одет в элегантную  шелковую  сорочку  и  узорчатое  шелковое
кимоно. Его тщательно выбритые ноги были обуты  в  открытые  темно-синие
туфли без задника. Кружка даже крякнул от удивления.
   Бидж вспомнила, что в университете Протера был известен  как  спонсор
Лямбда-Хаус, коммуны геев, и что его прозвище было Сеньора Эстер.
   Кружка все еще продолжал глазеть на профессора. Грифон, не колеблясь,
любезно произнес:
   - Ты великолепно выглядишь.
   - Спасибо. - Протера жестом пригласил гостей  внутрь.  -  Прошу  вас.
Чувствуйте себя как дома.
   В почти пустой комнате  хватало  места  даже  для  грифона.  Бидж  не
удивилась тому, что коттедж профессора так скудно обставлен:  никому  не
пришло бы в голову пригнать на Перекресток грузовик с  мебелью.  Тем  не
менее помещение оказалось на удивление богато  декорировано:  ярко-синий
шерстяной ковер, полка с маленькими статуэтками - фигурками в изысканных
и смешных позах, множество  тщательно  пером  и  карандашом  выполненных
городских пейзажей. Бидж узнала Венецию, Манхэттен, Париж;  другие  были
ей незнакомы.
   Завершал серию рисунков вид вновь отстроенной гостиницы  Кружки,  как
она видна с одного из окрестных холмов; на  переднем  плане  красовалось
мельничное колесо с отходящими от него приводными ремнями. Один  из  них
вращал колесо с вертелами, другой приводил в действие пилу для  распилки
бревен. Окно комнаты верхнего этажа  было  открыто,  и  в  нем  виднелся
силуэт пожилого человека.
   Кружка долго смотрел на рисунок.
   - Превосходно. Хотел бы я иметь изображение старой  гостиницы,  чтобы
показать вам. Мы не жалели трудов, когда строили ее. Но...  -  Он  пожал
плечами. - Я не считал тогда, что следует  делать  зарисовки  того,  что
другим не полагалось видеть.
   Протера спокойно снял набросок со стены и протянул его Кружке:
   - Может быть, вы захотите иметь этот, хоть на нем и изображена  новая
гостиница?
   Кружка выглядел чрезвычайно довольным.
   - Это очень любезно с  вашей  стороны.  Благодарю,  молодой...  -  Он
смущенно взглянул на одеяние Протеры и неловко пробормотал: - Благодарю.
   - Рад, если  вам  нравится.  Я  замечательно  провел  время  в  вашей
гостинице. Прошу,  садитесь.  -  Он  указал  на  три  кресла  в  углу  и
повернулся к Бидж, взмахнув полами кимоно,  безупречно  элегантный,  как
всегда. - Вам приходилось видеть раньше эти поделки?
   - Нет, и они великолепны. Откуда они у вас?
   - От мясоедов - кажется, их так  здесь  называют.  Женщина  по  имени
Джахнрр помогала мне устроиться здесь. - Бидж обратила внимание  на  его
произношение - имя он выговорил  точно  так  же,  как  сами  мясоеды.  -
Пожалуйста, снимите их  с  полки  и  рассмотрите  как  следует,  пока  я
занимаюсь напитками. - Протера направился в заднюю  комнату,  служившую,
по-видимому, кухней и кладовкой.
   Бидж очень понравились статуэтки: толстый  человечек,  гоняющийся  за
бабочкой; женщина, распевающая, сложив руки на груди и закрыв  глаза,  а
на ее клыке сидит и тоже распевает синеспинка; стоящие рядом, держась за
руки. смущенные юноша и девушка. На фигурках была тончайшая резьба,  так
что даже можно было разглядеть  вышивку  на  одежде;  часто  встречались
глубокие параллельные линии - передающие рисунок на чулках  или  длинный
мех животного. Кружка  и  грифон  не  столько  рассматривали  статуэтки,
сколько наблюдали за реакцией Бидж.
   - Они же выполняют резьбу собственными зубами, - с изумлением сказала
девушка. - Выгрызают, верно?
   - Мне нравится, как ты быстро во всем разбираешься, - сказал Кружка.
   Протера вернулся, неся на подносе три чашки чая и миску,  -  Надеюсь,
это подойдет, сэр, - обратился он к грифону, затем поставил  собственную
чашку рядом с одним из кресел, а миску на полу перед грифоном, не пролив
при этом ни капли.
   - Прекрасно, - ответил грифон, глотнув чаю. Когда он  поднял  голову.
Протеры рядом не оказалось. - Боже мой, как же  неслышно  он  может  при
желании передвигаться.
   - Особенно в туфельках, - пробормотала Бидж. В туфельках без задника.
Сама Бидж в такой обуви  всегда  передвигалась,  как  на  ходулях  поуго
<Ходули поуго - популярная детская игрушка: палка с двумя  подножками  и
пружиной для подскакивания.>.
   Протера вернулся, неся  бутылку  коньяка,  рюмки,  чашку  и  столовую
ложку. Чашку и ложку он поместил перед грифоном.
   - Мне  очень  жаль,  что  я  не  могу  лучше  сервировать  стол.  Это
подойдет?
   -  Великолепно.  -  Грифон  налил  в  чашку  щедрую  порцию  коньяка,
зачерпнул его ложкой и ловко влил себе в клюв. - Благодарю за заботу.
   - Вы же гость, - ответил ему Протера. Кружка и Бидж тоже  отхлебывали
коньяк. Напиток показался Бидж  чересчур  крепким,  но  она  сочла,  что
вместе с чаем он очень хорош. Протера принес с кухни блюдо плюшек.
   - Могу я предложить вам что-нибудь более существенное?
   Грифон повернулся так, чтобы свет упал на кровь у него на клюве.
   Протера протянул ему плюшку и добавил:
   - Позвольте предложить вам салфетки. - Грифон  молча  стер  кровь,  а
Протера отвернулся, совершенно  не  смущенный.  -  А  теперь,  -  сказал
Протера, непринужденно откидываясь в кресле, -  я  хочу  предложить  вам
тему для обсуждения.
   - Какую же? - спросил Кружка.
   Протера сложил вместе кончики безупречно наманикюренных пальцев:
   - У меня имеется теория о природе Перекрестка. Если кто-либо  из  вас
располагает фактами, которые оказались бы  противоречащими  ей,  я  буду
признателен, если вы их мне сообщите. - Он поднес к губам чашку с  чаем,
потом рюмку с коньяком. - Если же кому-нибудь придет в голову, как можно
проверить теорию на практике,  я  буду  просто  счастлив.  -  В  чем  же
заключается  твоя  теория?  -  резко  спросил  грифон.  Бидж  про   себя
улыбнулась,  видя  его  недовольство:  грифон  всегда  предпочитал  быть
лектором, а не слушателем.
   - Э-э... Вы согласитесь, я думаю, что Перекресток не похож на  другие
миры? - Трое гостей кивнули.  -  Да  это  же  очевидно,  не  правда  ли?
Перекресток ведет себя не так, как мир, в котором Бидж, мистер Кружка  и
я выросли.
   Поскольку, согласно  известным  нам  законам  физики,  в  любом  мире
следствия одинаковых причин  сходны,  можно  заключить,  что  существует
сила, позволяющая Перекрестку  сообщаться  с  другими  мирами  и  дающая
возможность существовать некоторым необычным  видам.  -  Протера  кивнул
грифону.
   Тот задумчиво грыз коготь.
   - И как многое ты можешь нам сказать об этой силе?
   - Что она собой представляет,  я  не  знаю.  -  Протера  улыбнулся  и
подмигнул, как будто это была остроумная шутка. -  Но  я  могу  показать
вам, на что она похожа. - С ловкостью фокусника он извлек из-под  своего
кресла металлический брусок, кусок картона и бутылочку с каким-то темным
порошком. Положив брусок на  пол,  он  накрыл  его  картоном.  -  Теперь
смотрите.
   Протера открыл бутылочку и высыпал ее содержимое на картон. Бидж  его
действия были знакомы, и она всегда очень любила смотреть на этот опыт.
   - Как же давно я это видел, - пробормотал Кружка. Грифон  зачарованно
наблюдал за происходящим.
   - Потрясающе.  Это  действует  электромагнитное  поле,  а  порошок  -
железные опилки. Я прав?
   - Сплав железа  с  никелем.  От  всей  души  надеюсь,  что  тот,  кто
измельчал его, носил маску-фильтр... Но, знаете ли, я никак  не  ожидал,
что вы поймете, в чем туг дело.
   - Я довольно начитан, -  сухо  ответил  грифон.  Склонив  голову,  он
принялся внимательно рассматривать образовавшийся  на  картоне  узор.  -
Однако я никогда не видел этого собственными глазами.
   Протера слегка поклонился:
   - Для меня честь оказаться первым, кто показал вам  такой  опыт.  Вы,
таким   образом,   наблюдаете   действие   поля,   которое   ориентирует
расположение частиц. Если металлические опилки  пробудут  Под  действием
поля какое-то время, они намагнитятся сами. - Протера повернулся к Бидж:
- Вы, наверное, знакомы со всем этим еще по школе.
   - Да, я несколько раз видела такой опыт, - кивнула она. -  Он  всегда
казался мне чем-то немножко волшебным.
   Протера улыбнулся и поднял бровь:
   - Мне тоже. Мне так кажется до сих пор.
   - А зачем вы привезли все эти приспособления с собой?
   Кружка покачал головой:
   - Юная леди, сразу видно, что ты практик, а не исследователь.
   - Практика вещь незаменимая,  -  немедленно  откликнулся  Протера.  -
Ничто так быстро не отсеивает гипотезы: ведь  поле  исследований  должно
быть широким и достаточно неопределенным.
   - Вы говорите совсем как Фиона.
   - Кто? Ах, конечно, - Фиона  Беннон.  -  Протера  выглядел  несколько
смущенным. - Надеюсь, вы не сочтете, что я клевещу на вашу подругу, если
я замечу, что ее манера одеваться слегка, самую  малость,  эксцентрична.
Кружка ухмыльнулся. Грифон спокойно произнес:
   - Боюсь, что тонкости человеческой моды выше моего понимания.
   Бидж кинула взгляд на кимоно Эстебана и тактично ответила:
   - Фионе недостает вашего вкуса и умеренности.  Протера  поклонился  и
улыбнулся в ответ на комплимент:
   - В ее возрасте мне их  тоже  недоставало.  -  Он  изящным  движением
расправил свое одеяние.
   Кружка вновь сосредоточился  на  железных  опилках,  проведя  пальцем
вдоль образовавшихся линий.
   - Выглядит точно так же, как на картинке в учебнике.
   -  Так  и  должно  быть.  Электромагнитные  силы  проявляются  всегда
одинаково. Меняются только  интенсивность  поля  и  положение  отдельных
частиц. Это должно быть справедливо, как мне кажется,  для  всех  миров.
Грифон коснулся лапой группы металлических крупиц. Они  прилипли  к  его
когтю, потом осыпались с него, снова образовав тот же узор.
   - Так бывает всегда?
   - При наличии магнита - всегда.
   - А если теперь поместить их в другое поле?
   - По крайней мере сначала частицы будут ориентированы  в  новом  поле
так же, как они были в прежнем: их собственная  полярность  заставит  их
расположиться вдоль силовых линий соответствующим образом.
   Протера поднял картон и встряхнул его. Четкий рисунок смазался, потом
исчез  совсем.  Физик  снова  положил  лист  на  магнит,  развернув  его
перпендикулярно прежнему положению.
   - Тот же рисунок, - объяснил он, - но иной  ориентации.  Если  менять
положение магнита  достаточно  часто,  от  исходного  эффекта  мало  что
останется.
   - Ты утверждаешь, что Перекресток отличается от других мест, - сказал
грифон скептически, - потому что у него иные электромагнитные свойства?
   Протера помотал головой так  энергично,  что  его  серьги  зазвенели.
Вернув их в  должное  положение  пальцем  с  безупречным  маникюром,  он
ответил:
   - Во-первых, я только предполагаю, а не утверждаю. Во-вторых, как мне
кажется, свойства Перекрестка похожи на свойства  поля,  но  я  не  могу
сказать, какова природа этого поля.
   - Ну так что? - Кружка явно не был  удовлетворен  объяснением.  -  Вы
продемонстрировали нам узор силовых линий;  вы,  по-видимому,  считаете,
что для Перекрестка  характерен  какой-то  особый,  специфический  узор.
Какова цель всех этих рассуждении?
   Протера одобрительно улыбнулся, как будто Кружка попал в самую точку;
   - Рассуждения имели бы смысл,  если  бы  железные  опилки  показывали
влияние поля Перекрестка. Но  ведь  состояние  здоровья  животных  здесь
сильно отличается - не так ли, доктор Воган?
   Бидж сочла, что столь формальное обращение, как "доктор Воган", никак
не сочетается с желанием Протеры, чтобы она называла его Эстебаном.
   - Чрезвычайно сильно. Протера отставил свою чашку;
   - В этом-то и дело. В различных  полях  возникают  различные  условия
жизни. Это чрезвычайно важно. - Он замолк, давая  им  возможность  самим
понять, что из этого следует.
   Грифон был первым, кто догадался.
   - Поэтому свойства видов, населяющих Перекресток,  могут  чрезвычайно
редко встречаться в других местах. Протера развел руками:
   - Эти свойства могут вообще нигде больше не существовать.  Даже  сами
виды могут оказаться нежизнеспособными вне Перекрестка.
   - Но доктор Бодрэ... - с запинкой выговорила Бидж.
   - Люсилла Бодрэ. - Протера бросил на Бидж искоса острый взгляд. -  Вы
с ней сотрудничали?
   - На самом деле я  разговаривала  с  ней  всего  один  раз.  Она  мне
сказала... - Бидж закусила губу, вспомнив, как  Люсилла  Бодрэ  сообщила
ей, что пребывание на  Перекрестке  излечивает  врожденные  заболевания,
даже смертельные. - Она рассказала мне о своих исследованиях  в  области
аллергии.
   -  Она  проводила  исследования  на  раненой  кошке-цветочнице.  Она,
наверное,  говорила  вам,  что  перхоть  животного  не  вызывает  у  нее
аллергического насморка?
   - Да. - Бидж очень хорошо помнила тот день. Доктор Бодрэ тогда,  сама
не подозревая об этом, была источником откровения: хорея Хантингтона  не
убьет Бидж. - Она объяснила мне, что некоторые наследственные и вирусные
заболевания излечиваются на Перекрестке.
   - Именно. - Протера  поднял  палец,  чтобы  привлечь  внимание  своих
гостей к этому важному обстоятельству. - Однако