ятна
лишайников, тропинка была теперь усыпана сосновыми иглами. Облачное небо
низко нависло над головой.
   За последние пять минут  Бидж  не  заметила  на  тропинке  ни  единой
обертки от жвачки, банки из-под пива, контейнера от "бигмака".
   Обойдя скалу, Бидж оказалась  на  озаренном  солнцем  склоне.  Радуга
висела  над   пустынной   зеленой   долиной,   над   струящимся   с   ее
противоположной стороны водопадом. Бидж ощутила слезы на глазах: кто мог
бы подумать, что по пути с похорон она увидит всю эту - красоту?
   За поворотом дороги гравий сменился  булыжником;  по  обеим  сторонам
появились глубокие канавы. Бидж пересекла не имеющий, казалось, возраста
каменный мост через глубокий каньон. Несколько скоп или каких-то  других
похожих птиц парили ниже моста, высматривая  добычу  в  скрытой  туманом
текущей по каньону реке. Одна из них вдруг резко нырнула вниз,  исчезнув
из виду. Бидж ощутила странную тоску по крупным хищным птицам.
   Крутой склон ущелья сменился округлыми зелеными холмами.  Их  вершины
тонули в тумане, но Бидж знала, что высоко они не поднимаются.
   Через каждые несколько шагов характер дороги под ногами Бидж менялся,
словно это было лоскутное  одеяло:  большие  каменные  плиты,  булыжник,
гравий. Преодолев небольшой подъем,  Бидж  оказалась  на  узком  гребне,
разделяющем глубокие долины.
   Слева неуклюжее четвероногое размером  с  корову  со  странной  формы
челюстями и выступающими губами издало унылый рев  и  ринулось  вниз  по
склону. Бидж, словно услышав сирену, подающую сигналы в тумане, вышла на
середину дороги и постаралась не приближаться к обочинам.
   Теперь скальный гребень перешел в пологую возвышенность, напоминающую
старые сгладившиеся горы вроде Аппалачей. Туман ненадолго  рассеялся,  и
Бидж увидела под ногами широкую долину. Девушка свернула  на  первую  же
тропинку, ведущую вниз, и вокруг нее снова сомкнулся туман.
   Когда  она  вынырнула  из  влажной   пелены,   перед   ней   открылся
великолепный  вид  на  Кендрик  и  Западно-Виргинский  университет.   Ее
отделяло от них не больше пяти миль.
   Бидж шла теперь по проселочной  дороге  и  почти  сразу  оказалась  у
въезда  на  ферму.  Перед  ней  был  типичный  сельский  дом,  с   белым
штакетником вокруг, с большой верандой. Черепица на крыше поросла  мхом;
доски веранды были выщерблены и нуждались в покраске. Такая ферма  могла
быть где угодно в холмах Виргинии - обычный  старый  дом,  принадлежащий
самым обычным людям.
   Сетчатая дверь широко распахнулась; появился огромный клюв,  а  затем
хищная голова с пронзительными золотыми глазами -  орлиная,  но  гораздо
больше, чем у любой птицы.  Страшные  когти  вцепились  в  дверь,  и  на
веранду одним прыжком вылетело львиное крылатое тело.
   Голова склонилась набок, глаз  глянул  на  Бидж.  Клюв  раскрылся,  и
резкий ясный голос произнес:
   - О, что за встреча. Царственная охотница, девственная и  прекрасная.
Ох... Прошу прощения - это другая богиня.
   Бидж сказала с облегчением:
   - Как же я рада тебя видеть. - Жизнь внезапно снова стала нормальной.
Глава 3

   Потом Бидж много раз думала, с нежностью и острым чувством сожаления,
как похоже все это было на неспешный воскресный отдых - солнечный  свет,
друзья, семья. Тот день напоминал  ей  многие,  проведенные  в  обществе
матери, - номер "Вашингтон пост", валяющийся на полу гостиной,  пересуды
по  поводу  последнего  безумного  романа  Питера,  добродушное,   почти
безразличное обсуждение новостей...

***

   Грифон склонил голову в  любезном  поклоне  и  протянул  для  пожатия
когтистую лапу. Бидж была  рада  видеть,  что  он  без  труда  сохраняет
равновесие, а крылья, которые за время их знакомства не раз  оказывались
переломанными, благополучно срослись.
   - Хелло, дорогая. Как же приятно тебя увидеть! Грифон разговаривал  с
ней, как интеллигентный и благовоспитанный дедушка, и вид  у  него  был,
как у сказочного противника героя мифа. "Это не так, - сердито поправила
себя Бидж. - Он просто необыкновенно красив".
   Она порылась в рюкзаке, неожиданно почувствовав смущение.
   - Я тебе кое-что принесла.
   - Мне? Как замечательно! Это что-то боится, молит  о  пощаде,  залито
кровью?
   Раздался звучный низкий женский голос:
   - Не обращай внимания, Бидж. Он сегодня просто не в настроении.
   - Я никогда себе такого не позволяю - не обращать на него внимания. -
Бидж прекрасно знала, что и Лори тоже всегда внимательна  к  настроениям
грифона. - Принесла я книгу. -  Она  робко  протянула  грифону  подарок,
поняв, что он с самого начала видел, что лежит у нее в рюкзаке.  Почему,
разговаривая с грифоном, все  время  приходится  сожалеть  о  неточности
своих высказываний ?
   Грифон жадно схватил подарок когтями и развернул бумагу.
   - "Алиса в Стране Чудес". Кажется, ты как-то упоминала об этой книге.
   - Я принесла тебе  факсимильное  воспроизведение  первого  издания  -
того, где иллюстрации Тенниела.  -  Бидж  была  ужасно  рада,  когда  ей
удалось найти его; она подумала, что грифон  оценит  подарок.  -  Полное
название "Приключения Алисы в Подземном Царстве", и вот еще продолжение.
-  Бидж  протянула  грифону  "Алису  в  Зазеркалье".  -  Надеюсь,   тебе
понравится.
   - Еще бы, конечно. - Грифон прижал первую книгу к  доскам  пола  и  с
интересом рассматривал иллюстрации, переворачивая страницы когтем. - Это
чья-то фантазия или рассказ о действительно случившихся где-то событиях?
   - Фантазия... - Бидж заколебалась, взглянув на лукавое лицо  Лори,  -
насколько я знаю. Можно мне войти?
   Грифон одним движением ухватил обе книги когтями и забросил  себе  на
спину.  Книги  прочертили  изящную  дугу  и  скрылись  между   крыльями,
заботливо сложившимися над ними.
   - Прошу. -Грифон попятился, став еще более похожим на  геральдическую
фигуру на щите, и придержал дверь одной  когтистой  лапой,  одновременно
делая другой гостеприимный жест.  -  Пожалуйста,  входи.  -  Он  крикнул
кому-то внутрь дома:  -  У  нас  сегодня  к  обеду,  похоже,  кто-то  из
мигрирующих сельскохозяйственных рабочих.
   Бидж так и не вошла в дом:  навстречу  ей  скользнул  самый  красивый
мужчина из всех, кого только она знала.
   - Бидж! - Он передвигался, опираясь на трость - последствие участия в
недавней схватке,  -  а  его  улыбка  была  такой  сияющей,  что  глазам
становилось больно. - До чего же замечательно снова  вас  видеть!  -  Он
низко поклонился и поцеловал ей руку, потом со смехом ловко, как танцор,
привлек ее к себе и нежно поцеловал в губы. - Пожалуйста, не  обижайтесь
на нас.
   - Я и не  подумаю.  -  Она  тоже  обняла  его,  чувствуя  собственную
неуклюжесть, но совсем не огорченная ею. - Как идет ваше выздоровление?
   - Неважно. - Солнечный луч блеснул на его гладко зачесанных  волосах,
безупречно   гладкая   бронзовая   кожа,   казалось,   сияла    отсветом
послеполуденного солнца - перед Бидж  был  идеальный  латиноамериканский
возлюбленный, мечта любой женщины. - Я приехал сюда, чтобы миз  Клейнман
вынесла свое суждение. Она замечательно действует на выздоравливающих.
   - Это все мое умение подойти  к  больному,  -  раздался  голос  из-за
двери. Грифон и Протера машинально повернулись в ту сторону. Протера тут
же снова обернулся к Бидж, улыбнулся и виновато пожал плечами.
   Бидж коснулась его платья.
   - Это что-то новое.
   Протера кивнул и расправил подол.
   - Мне повезло с покупкой: я заказал платье по каталогу, а  сидит  оно
лучше сшитого на заказ. Но,  пожалуйста,  давайте  уйдем  с  веранды:  я
чувствую себя здесь не очень уютно. - Выглядел он так же  естественно  и
грациозно, как пантера на стволе дерева.
   - Ну, когда я весь целиком на веранде, - заметил грифон,  -  вряд  ли
найдется что-то еще, что показалось бы странным.
   - Вот как? - Протера предложил Бидж руку. - Прошу вас, входите.
   Гостиная представляла собой странную  смесь  типичного  для  Западной
Виргинии салона и восточного  сераля.  Посередине  ее  стояла  старинная
набитая конским волосом софа,  достаточно  большая  и  массивная,  чтобы
выдержать грифона. На стене красовались черно-белые фотографии:  команда
лесорубов,  снятая  в  1912  году,  вид  на  Нью   Ривер,   нечеткий   и
неправдоподобный снимок  слона  на  железнодорожной  платформе:  лебедка
поднимала его за цепи, обмотанные вокруг шеи.  На  другой  стене  висели
огромные цветные репродукции:  несколько  театрально  разодетых  римлян,
приносящих клятву на мечах, и что-то похожее на охоту на  львов.  -  Та,
что слева, - "Клятва Горациев" Жака Луи  Давида.  Честь  превыше  жизни.
Охота  на  львов  справа  -  картина  Делакруа.  Обрати  внимание,   как
изображена мускулатура. - Бидж уже заметила совершенное знание  анатомии
художником и подумала, что тот, должно быть, наблюдал львов  с  близкого
расстояния. -  Это,  к  сожалению,  всего  лишь  репродукции.  -  Грифон
огорченно смотрел на них. - Оригиналы один в Лувре, другой - в Чикагском
институте искусств. Я хотел их получить, но миз Клейнман  убедила  меня,
что это привлечет слишком много внимания.
   Пока он рассматривал картины, Бидж заглянула в его  спальню.  Комната
была обставлена по-спартански - огромный матрац на голом полу, поднос  с
единственной чайной чашкой, книжные полки от пола  до  потолка.  Бидж  с
улыбкой глянула на лежащие у постели две пары вязаных домашних тапочек -
набор для четырех лап. Или тапочки растянулись, или они были  специально
изготовлены так, чтобы подходить и орлиным, и львиным конечностям.
   Грифон обернулся к Бидж.
   - Надеюсь, ты оценишь компьютер, - сказал он, не скрывая гордости.  -
С тех пор, как ты  была  здесь  в  последний  раз,  появились  кое-какие
усовершенствования.
   Действительно, увиденное ею  было  просто  чудом.  Монитор  висел  на
прикрепленном к стене кронштейне; его можно было поворачивать под нужным
углом. К стене же на петлях была подвешена изогнутая - в соответствии  с
требованиями эргономики - клавиатура. ... Над ней висел  ятаган,  лезвие
которого имело точно такую же кривизну. Под кушеткой виднелся явно  мало
употребляемый и приобретенный для полноты картины модем рядом с  гнездом
для  подключения.  Сам  же  компьютер  со  всеми   его   дисководами   и
дополнительной памятью стоял под изящным столом из вишневого дерева;  на
столе в низкой лаковой вазе лежала горка черных камней, из  нее  торчали
темно-лиловые ирисы.
   - Ты пользуешься Интернетом? - Бидж,  которая  за  последние  полтора
года  и  телевизор-то  видела  редко,  не  говоря  уже  о   компьютерах,
выговорила название не очень уверенно.
   - Иногда.
   - Куда же от этого денешься, - сказала вошедшая в комнату и сразу  же
заполнившая ее Лори. Лори Клейнман страдала от ожирения, ее  прическа  -
длинные прямые волосы - не изменилась с тех  богемных  дней,  когда  она
занималась филологией и не стала еще лучшим анестезиологом ветеринарного
колледжа. Совсем недавно,  решительно  высказав  мнение  по  какому-либо
поводу, она спряталась бы в облаке табачного дыма, боясь, что ее услышит
кто-нибудь неподходящий. Теперь же она казалась уверенной  в  себе,  как
императрица, и грифон поклонился ей так же естественно, как в свое время
кланялся королю.
   Тут грифон заметил открытую дверь в  спальню  и  стремительно  нырнул
туда.
   - Ты видела мой справочный отдел?  -  Он  указал  на  книжные  полки,
одновременно с деланно равнодушным видом накидывая покрывало на матрац и
пряча тапочки. - Позволь показать тебе  одну  из  моих  любимых  книг  -
своего рода бестиарий.
   Грифон распахнул створки, вытащил когтем книгу и элегантным движением
лапы стал перелистывать ее, склонив голову и устремив на  страницу  один
золотой глаз.
   - Вот,  пожалуйста.  Справочник  профессора  Саута  по  мифическим  и
сказочным животным. - Бережно держа книгу  когтями,  он  с  серьезностью
начал читать вслух: - Вот описание грифона: "Это существо  воинственное,
хищное, бдительное. Если доверить ему охрану кого-либо, грифон  заботлив
и даже иногда нежен. Как мститель он безжалостен в  своем  преследовании
врагов". - Грифон удовлетворенно кивнул. - Удивительно точная книга.
   - Ну еще бы, - фыркнула Лори. - Автор становится  таким  объективным,
стоит ему заговорить о грифонах...
   -  Можно  взглянуть?  -  Бидж  взяла  у  грифона  книгу  и  стала  ее
просматривать. - Как интересно! "Говорят, коготь грифона,  если  сделать
из него чашу, меняет цвет при соприкосновении с ядом".
   - Это,  несомненно,  преувеличение,  но  вокруг  знаменитых  животных
слагаются многочисленные мифы. Протера лукаво поднял бровь.
   -  "Средневековый  немецкий  трактат,  -  читала   дальше   Бидж,   -
предписывает даже поместить  живого  грифона  на  грудь  женщины,  чтобы
излечить ее от бесплодия".
   - Безотказное  средство,  -  хихикнула  Лори.  Грифон  несколько  раз
смущенно и обиженно щелкнул клювом. Бидж  взглянула  на  Протеру;  к  ее
удивлению, на его лице лукавую улыбку сменило задумчивое выражение.
   - Думаю, этот немецкий автор был хорошим наблюдателем, но плохо  умел
интерпретировать увиденное.  Что  касается  когтя  грифона  и  яда...  -
Протера махнул рукой с безукоризненным маникюром. - Возможно, если автор
попал туда, где мог видеть грифонов, то и ускоренное и легкое  исцеление
он видел там же.
   Это заставило умолкнуть всех, особенно грифона.
   - Боже мой, доктор, неужели вы думаете, что он посетил...
   - Мне кажется, - твердо ответил Протера, -  что  свои  наблюдения  он
сделал не в Германии. Похоже, он побывал в стране,  где  плодовитость  -
норма; там же он встретил и грифонов. - Протера слегка  стукнул  тростью
по полу. - Думаю также, что нам пора за стол.
   Лори приняла позу усталой официантки. - Добро пожаловать в  "Клейнман
и Грифон". Вам в зал для курящих или некурящих?
   - Это не  имеет  значения,  не  правда  ли,  дорогая?  -  откликнулся
Протера. - Ведь никто из нас не курит.
   Лори просияла. Отказ от сигарет был ее величайшим достижением.
   - Тогда почему бы вам не сесть во главе стола? По дороге  в  столовую
Бидж сказала Лори:
   - Пахнет изумительно.
   - Конечно, - ответила та, погладив грифона по спине. - На самом  деле
это он готовил.
   Грифон согнул переднюю лапу с когтями, которые,  как  знала  Бидж,  с
легкостью рассекали камень.
   - Я умею срезать  шкурку,  резать  ломтиками  и  кубиками,  а  также,
подозреваю, сумел бы сделать пюре.
   В  руке  Протеры  словно  по  волшебству  появилась  бутылка   белого
совиньона.
   - И вытащить пробку из бутылки тоже. - Он бросил бутылку грифону.
   Великолепное животное взвилось на дыбы, почти достав  до  потолка,  и
поймало бутылку, умудрившись ее не  взболтать.  Через  секунду  раздался
громкий хлопок, и грифон помахал лапой с надетой на коготь пробкой.  Все
поспешно протянули ему свои бокалы.
   Ни у кого и сомнения не возникло, что именно грифон произнесет  тост.
Он высоко поднял бокал, чуть заметно дрогнувший в его когтях.
   - За Перекресток. Все повторили за ним:
   - За Перекресток.
   Молча пригубив вино,  все  подумали  об  этом  месте  -  месте,  ради
которого каждый из них рисковал жизнью, но которое не всем было известно
в  равной  мере.  Лори  бывала  на  Перекрестке  только  в  чрезвычайных
обстоятельствах, Протера в течение года занимался исследованиями, а Бидж
как ветеринар нашла там своих первых пациентов. Грифон же был величайшим
и отважнейшим защитником Перекрестка.
   Протера поставил бокал на стол.
   - Это вино из Мальской  долины  в  Чили.  -  На  секунду  его  акцент
сделался более заметным. - Странно, чем дальше ты оказываешься от  дома,
тем легче напоминают о нем даже мелочи.
   Бидж ничего не ответила, все еще погруженная в мысли  о  Перекрестке.
Сегодня ей пришлось слишком близко соприкоснуться со своим родным  домом
и семьей, и она чувствовала себя значительно лучше на расстоянии от них.
   - А как насчет жаркого? - мягко поинтересовался грифон.  -  Оно  тоже
напоминает тебе родные края, Эстебан?
   Протера попробовал мясо.
   - Великолепно, хотя, должен сказать, если бы готовил я,  специи  были
бы совсем другие. Я предпочитаю шафран, тмин и кориандр.
   Лори вмешалась прежде, чем грифон успел ответить:
   - Не начинайте препираться. Бидж сказала только:
   - Жаркое превосходное. - Так это и было на самом деле:  обилие  лука,
сладкого перца, томатов и моркови в густом соусе прекрасно сочеталось  с
нашпигованным  чесноком  мясом.  -  Что  собой   представляет   основной
ингредиент?
   - Оленина.
   Бидж бросила на грифона внимательный взгляд, и тот смущенно кашлянул.
   - Я нуждаюсь в гимнастике, и на  самом  деле  некоторое  прореживание
идет на пользу местному стаду оленей. Надеюсь, ты не возражаешь...
   - Конечно, нет. - Против чего же  тут  возражать,  стала  оправдывать
себя в душе Бидж: действительно, у оленей в Западной  Виргинии  не  было
естественных врагов, кроме горных львов, редких настолько, что  само  их
существование иногда подвергалось сомнению. Она отправила в рот еще один
кусок мяса и виновато признала про себя: но ведь оно действительно такое
вкусное...
   Через несколько минут разговор за столом отвлек ее от этих мыслей,  и
Бидж смогла спокойно наслаждаться превосходным жарким.  Лори,  грифон  и
Протера говорили и спорили обо всем на свете,  меняя  темы  с  такой  же
легкостью, с какой передавали друг другу солонку: о последних фильмах, о
телескопе "Хаббл", о возможном возрасте Вселенной... О том, как  удается
уловить мгновение на своих полотнах Ватто и Фрагонару... О  том,  влияет
ли  хоть  чем-нибудь  возраст  Вселенной  на  изображенную  на   картине
увлеченную  легким  флиртом  красавицу  на  качелях...  О  лекарственных
растениях и лечении запахами  стресса  -  и  имеет  ли  значение  снятие
стресса  в   борьбе   с   раком   и   СПИДом...   О   релятивистской   и
фундаменталистской этике (по мере того как опустошалась вторая  бутылка)
и о том, существует ли этика универсальная, пригодная для всех известных
им миров: грифон утверждал, что существует, Протера  отрицал  это,  Лори
Клейнман выступала в роли рефери.
   Бидж,  по  очереди  испытывая  восхищение,   изумление,   возмущение,
говорила совсем мало; она чувствовала себя ребенком в компании взрослых.
"Сколько, интересно, пройдет лет, - думала она, - прежде чем это чувство
исчезнет?"
   Постепенно   разговор   переключился   на   проблемы   искусственного
интеллекта и тест Тьюринга  <Тест  Тьюринга  -  предложенный  Аланом  М.
Тьюрингом, английским ученым,  одним  из  основоположников  компьютерной
технологии, критерий для определения, является ли вычислительная  машина
мыслящейесли при общении человек никаким образом  не  может  определить,
является ли его собеседник другим человеком или  машиной,  машина  может
быть признана мыслящей.>, а потом угас. Грифон повернулся к Бидж.
   - Как замечательно, что ты вернулась сюда. Ты шла пешком?
   - Да, - кивнула Бидж. - В Вашингтоне я взяла напрокат  автомобиль  и,
чтобы попасть сюда, проехала немного на попутной машине, но  в  основном
шла пешком.
   Лори, вытирая хлебом соус с тарелки, фыркнула.
   - Только послушать, как вы двое играете в слова. Можно подумать, что,
если назвать вещи своими именами, начнется забастовка летного состава.
   Но грифон продолжал внимательно смотреть на Бидж.
   - Так, значит, ты шла пешком. Как  я  понимаю,  дорога  повсюду  была
достаточно проходима?
   - По большей части.  Дорога  достаточно  широка  для  автомобиля  или
конного фургона. Ее  поверхность  была  неодинаковой:  то  булыжник,  то
гравий или песок. - Бидж нахмурилась. - Местами даже она  была  вымощена
панцирями омаров. Грифон посмотрел на нее с восхищением.
   - Великолепно. Все дороги проходят через несколько разных миров. Бидж
задумчиво смотрела на деревья за окном.
   - А это значит, что на каждой дороге  пришельцы  могут  появиться  из
нескольких мест. Грифон чуть поколебался.
   - Но у них и столь же много