- римский государственный деятель, историк  и  писатель,
автор энциклопедического труда "Естественная история">.  -  Фрида  снова
помолчала. - Поэтому я решила...
   - Решила поверить трудам, основанным на легендах, - спокойно закончил
за нее Конфетка.
   - Ох, нет. Я решила их прочесть. Я хочу сказать... - Фрида смешалась.
- Я не верила в существование единорогов, а авторы этих  трудов  верили.
Оказалось, что они правы, а я ошибаюсь, так что я решила выяснить, в чем
еще они могут быть правы.
   - Разумно. - Конфетка взглянул  на  часы.  -  Теперь  пациенты  могут
появиться в любую минуту... Должны бы уже появиться. Хочешь добавить еще
что-нибудь разумное насчет единорожат?
   - Да нет... - Фрида надеялась, что в неярком свете не будет  заметно,
как она покраснела. - Очевидно, можно провести параллели  с  лошадьми  и
козами. Наверное, они приносят по одному детенышу, изредка по два.  Плод
пойдет головой  вперед,  малыш  почти  сразу  сможет  стоять  на  ногах.
Некоторые родятся в амниотическом пузыре, но как только  освободятся  от
него, сразу начнут  сосать.  Думаю,  что  самки  рожают  стоя.  -  Фрида
озабоченно взглянула на Бидж.  -  Есть  какие-нибудь  основания  ожидать
осложнений?
   Бидж собралась ответить "нет", потом вспомнила  задумчивое  выражение
лица Протеры.
   - Не знаю. Они не должны бы жеребиться сейчас, но малыши  уже  вполне
доношенные.
   - Они всегда рожают ночью?
   В ответ на этот вопрос Конфетка только нахмурился;
   Бидж показала на полную луну.
   - Я думаю, что их физиологией управляет луна. По крайней мере от  нее
зависит их спаривание. - Бидж смутилась: - Ну,  оно  возможно  только  в
полнолуние.
   Фрида бросила  на  нее  быстрый  взгляд.  Конфетка,  скрытый  тенями,
ухмыльнулся, Стефан тоже.
   Прежде  чем  Фрида  успела  задать  еще   вопрос,   Мелина   радостно
воскликнула:
   - Наконец!
   Все собравшиеся вокруг фонаря принялись всматриваться в темноту.
   По склону медленно двигались животные, такие же  светлые  и  сияющие,
как луна: округлые белые фигуры, рядом с которыми  шли  более  поджарые;
белые рога вспыхивали ярче, чем  это  можно  было  бы  объяснить  просто
лунным светом. Шаг животных был неровен -  они  обходили  препятствия  и
протоптанные тропинки. Наблюдатели замерли  на  месте;  прежде  чем  они
успели  опомниться,  стадо  (содружество,  напомнила   себе   правильное
название  Фрида)  окружило  их,  единороги  принялись   с   любопытством
обнюхивать пришедших оказать  им  помощь.  Животные  остановились  перед
колеями, ни одно не ступило на дорогу.
   Конфетка недоверчиво покачал головой, и Бидж улыбнулась, заметив, как
позади него Скайуокер покачала головой точно таким же движением.
   Бидж слушала, как Фрида  сообщает  знакомые,  но  так  и  не  ставшие
прозаическими подробности; с мимолетной болью она вспомнила, как странно
казалось делать на ветеринарной  практике  доклад  о  животном,  которое
считалось несуществующим.
   Единорог-самец подошел к Бидж и склонил голову. Как ни невероятно это
выглядело, посередине его рога было видно широкое золотое  кольцо.  Бидж
улыбнулась и осторожно коснулась рога. Фрида позавидовала ее уверенности
в себе.
   Рог, сухой и гладкий, не имел ни трещин, ни наростов. Если перелом  и
не сросся, по крайней мере крепление держалось хорошо.  Бидж  отошла  от
единорога.
   - Удалось вам найти в книгах что-нибудь о родах?..
   Она удивленно оглянулась: Фриды перед ней  не  было.  Потом  кудрявая
человеческая голова с блестящими глазами и широкой улыбкой  вынырнула  в
середине  содружества.  Ощупывая  выпирающие   бока   животного,   Фрида
возбужденно воскликнула:
   - Двойня! Эта родит двойню!
   - Правда? - Бидж внезапно ощутила глубоко внутри  холод;  она  быстро
подошла к животному и тоже ощупала его живот. - Вы правы. Мне  следовало
бы догадаться...
   - Что? - насторожилась Фрида. - Что-то не так?
   - Да нет, - ответила Бидж. - Только она должна бы уже разродиться.  -
Бидж сглотнула, вспоминая,  как  ощупывала  этот  живот  десять  месяцев
назад. - Давным-давно.
   Фрида коснулась бока самки осторожным движением, как слепая,  впервые
пробующая читать выпуклый шрифт.
   - Может быть, они вынашивают близнецов вдвое дольше?
   Бидж непонимающе взглянула на нее, потом кивнула.
   - Мы просто не знаем, в том-то и  дело.  -  Конфетка  нахмурился:  он
ужасно не любил признаваться студентам, что врач-ветеринар чего-то может
не знать.
   - А возможно, у разных видов единорогов разные сроки беременности.
   Это был первый  ляп,  допущенный  Фридой;  Бидж  ужасно  не  хотелось
поправлять ее в присутствии Конфетки. Она сказала мягко:
   - Насколько я знаю,  существует  всего  один  вид.  Фрида  кашлянула,
смутилась и поспешила скрыть это за озабоченностью.
   - На самом деле это может быть не так, - Ее голос  дрожал,  превращая
утверждения в вопросы она ожидала возражений. - Ведь в Китае существовал
мудрец - единорог Ки-Лин, а в Индии и в Персии - единороги с коричневыми
головами и голубыми глазами?
   Бидж сказала так мягко, как только могла:
   - Этот вид - единственный,  насчет  которого  существуют  фактические
доказательства.
   Фрида быстро кивнула  и  снова  наклонилась  к  животному;  спутанные
волосы упали ей на лицо. Один из единорогов-самцов  приблизился  к  ней,
повернулся так, чтобы она могла  видеть  его  морду,  склонил  голову  и
слегка потыкал рогом. Девушка подняла  взгляд  как  раз  вовремя,  чтобы
увидеть: его морда стала коричневой, а глаза - голубыми.
   Фрида радостно рассмеялась и не колеблясь обняла единорога за шею.
   Остальные студенты вытаращили на животное глаза;
   Бидж с интересом наблюдала за  Фридой.  Конфетка  спросил,  почти  не
двигая губами.
   - Ты знала, что они способны на такое?
   - Понятия не имела, - ответила Бидж. Она смотрела на Фриду и  думала:
"И еще я не знала, что она окажется способна на такое". Похожая на мышку
неуверенная в себе девочка исчезла, Фрида неожиданно стала раскованной и
красивой. "Она счастлива, - подумала Бидж - Я вижу ее такой,  какой  она
бывает, когда счастлива"
   Фрида отпустила единорога и снова наклонилась -  Мне,  пожалуй,  пора
начинать. - Единорог-самец кивнул - его морда  снова  стала  белой  -  и
скользнул вбок, оставшись рядом с девушкой, словно охраняя ее.
   Фрида, не глядя на остальных студентов, начала отдавать распоряжения:
   - Мэтт, будь добр, осмотри остальное стадо...
   - Содружество, - в один голос поправили ее Бидж и Мелина.
   -  Спасибо,  -  откликнулась  Фрида.  -  Осмотри  содружество  и   по
возможности определи, у каких животных возможны осложнения.
   - С удовольствием. -  Мэтт  сделал  шаг  вперед,  не  смущаясь  и  не
проявляя страха, так спокойно, словно он находился в загоне с пони.
   - Спасибо, - с облегчением пробормотала Фрида. - Валерия!
   - Угу. - Валерия смотрела на Мэтта с чем-то вроде отвращения.
   - Ты осмотри другую половину содружества. И вы оба  зовите  Коди  или
меня, если обнаружите какие-нибудь отклонения.
   - Как я узнаю,  что  это  отклонение?  -  откровенно  пожала  плечами
Валерия, но заметила, как поморщился Конфетка. - Ладно. В случае, если я
сама не справлюсь, позову тебя. - Она пошла вперед;  хоть  рост  девушки
был невелик, она шагала столь решительно, что  двигалась  почти  так  же
быстро, как и Мэтт.
   В последующие несколько минут царила, казалось, неразбериха: студенты
переходили от самки к самке, осматривая их. Бидж понимала, в чем причина
кажущейся бессистемности: ветеринары  набирались  знаний  о  единорогах,
стараясь узнать о них достаточно, чтобы быть в состоянии применить  свои
умения и прошлый опыт. Бидж  понимала  и  то,  что  Конфетка  уже  успел
забыть: мучительную неуверенность в себе студентов, ощущающих, как  мало
у них опыта и как много им еще предстоит узнать.
   Мелина опустилась на колени  рядом  с  одной  из  самок.  Штанина  ее
комбинезона задралась,  обнажив  покрытую  шерстью  ногу,  согнутую  под
странным углом. Один башмак свалился, и сквозь дырку в носке было  видно
копыто.
   Фрида, проходя мимо, застыла на месте и  вытаращила  глаза.  Поспешно
оглядевшись по сторонам, она стащила с себя свитер и  прикрыла  им  ноги
Мелины.
   - Вам, наверное, холодно.
   Мелина бросила на нее быстрый взгляд,  смутилась  и  натянула  свитер
себе на ноги.
   - Спасибо.
   Фрида, ничего не говоря, опустилась на колени рядом с ней и принялась
осматривать животное. Бидж, заметившая происшедшее, с  внезапным  теплым
чувством подумала: "Ты мне нравишься".
   Единорог-самец,  изменявший  окраску,   ласково,   но   твердо   стал
отталкивать Фриду в сторону. Та мягко отстранила его, пробормотав:
   - Мне же нужно  работать!  Единорог  наклонил  голову  и  носом  стал
отводить ее руку от самки, которую она осматривала.
   - Не надо этого делать, - с отчаянием прошептала Фрида. - Я же должна
ею заняться!
   - Повернитесь, - неожиданно сказала  Бидж.  -  Идите  туда,  куда  он
хочет.
   Фрида через плечо взглянула на Конфетку, ожидая подтверждения.
   - Тебе решать, - пожал плечами тот.
   - Ну, если ты уверен... - обратилась Фрида к единорогу -  Валерия,  -
добавила она, - не могла бы  ты  присмотреть  за  этой  самкой?  Я  буду
чувствовать себя ужасно, если что-нибудь...
   - Поняла. - Валерия обошла единорога-самца, бдительно  следя  за  его
задними ногами, и нагнулась к самке - Матка  сокращается,  но  пока  еще
никаких признаков начала  родов.  Может  быть,  самцы  присматривают  за
роженицами?
   - Продолжай наблюдать, - сказала Фрида  и,  заметив,  как  вскинулась
Валерия в ответ на приказ, добавила: - И спасибо У меня  теперь  гораздо
спокойнее на душе. - Она повернулась и осторожно, как канатоходец, пошла
за единорогом. Бидж двинулась следом.
   Они остановились перед самкой, смотревшей на них так же спокойно, как
и остальные, но у которой были  заметны  белки  выкатившихся  глаз.  Уши
животного периодически дергались, когда  спазмы  сотрясали  тело.  Фрида
потрогала нос, провела рукой по бокам и наконец добралась до крупа.
   Бидж с интересом  наблюдала.  Сейчас  перед  ней  была  и  не  жалкая
испуганная девочка, прячущая смущение за растрепанными  волосами,  и  не
смеющаяся красавица,  которая  обнимала  единорога;  эта  новая  девушка
целиком сосредоточилась на своем деле.
   Влагалище не было сухим, животное не  напряглось.  И  Фрида,  и  Бидж
подумали, что роды будут легкими.
   Фрида ввела руку во влагалище.  Матка  внезапно  сократилась,  и  два
крохотных копытца выскользнули наружу, словно  стремясь  навстречу  руке
девушки.
   Фрида резко втянула в себя воздух, потом крикнула:
   - Вижу передние ноги! - Она ухватила копытца и слегка повернула руку,
чтобы убедиться, что та не соскользнет с влажной поверхности. - Попробую
потянуть осторожно, - она подчеркнула последнее слово, - и приложу силу,
только если жеребенок...
   - Единороженок.
   - ...Только если единороженок застрянет. - Твердо, без следа сомнения
в голосе она добавила: - Если почувствуете сильное сопротивление,  когда
будете тянуть, сразу же просите помочь.
   - Так точно, мэм, - серьезно ответил Коди. Он только  отчасти  шутил:
единорог-самец подталкивал его, хотя и  более  медленно,  чем  Фриду,  к
другой самке.
   - У меня не было трудностей, когда я принимал жеребят  у  лошадей,  -
спокойно сказал Мэтт. Он переходил от самки к самке, быстро обследуя  их
на предмет возможных осложнений. - Тут все должно быть сходно.
   -  Не  совсем?  -  От  волнения  Фрида   снова   стала   говорить   с
вопросительными  интонациями.  Она  надавила  на   ножки   единороженка,
поворачивая  тельце  вокруг  оси.  -  Ведь  самка  единорога   настолько
миниатюрнее кобылы? И  мне  кажется,  что  козленок  относительно  более
крупный, чем жеребенок?
   Бидж быстро опустилась на колени рядом.
   - Что застряло?
   Фрида просунула руку вдоль ножек.
   -  Головка,  -  сказала  она  удивленно.  -  Как  это  может  головка
застрять?.. Ох, только не это! Они что, рождаются уже с рогом?
   - Не знаю. -  Бидж  поддержала  Фриду,  когда  та  чуть  не  потеряла
равновесие. - Сомневаюсь. Проверьте положение  головки  -  проведите  по
шее, выясните, не откинута ли головка назад.
   - Вот оно! - с облегчением выдохнула Фрида. - Я нащупала  подбородок.
- Она осторожно просунула руку глубже. - Вот  лобик,  и  никакого  рога,
даже намека нет.  Только  головка  ужасно  большая,  -  добавила  она  с
сомнением, - и запрокинута, как будто он пятится внутри матери.
   - Нужно подать его назад, - решительно сказала Бидж,  -  потянуть  за
подбородок и прижать головку вниз.
   Фрида взглянула на нее и быстро кивнула; она начала  толкать  плод  и
одновременно позвала:
   - Доктор Доббс!
   - Делай как сказано! - Он двинулся к ним, расталкивая единорогов,  но
опоздал: Фрида удачно подала назад тельце,  потянула,  как  говорила  ей
Бидж, и головка освободилась; мокрый единороженок выскользнул из  матки,
легко и без сопротивления, прямо  в  руки  Фриды.  Она  опрокинулась  на
землю, держа  над  собой  крохотное  тельце,  словно  игрок  в  бейсбол,
поймавший трудный мяч. - Бидж!
   Бидж подхватила малыша и стала ощупывать мокрые бока. Вместе с Фридой
они начали похлопывать его, чтобы освободить от слизи дыхательные  пути.
Из ноздрей новорожденного потекла жидкость;  Бидж  и  Фрида  столкнулись
головами, так что из глаз звезды посыпались,  когда  наклонялись,  чтобы
дунуть малышу в рот и нос.
   Когда они отстранились, обе  вытаращили  глаза  от  изумления.  Между
ушками единороженка сиял маленький диск. Бидж  протянула  руку,  и  диск
исчез в тени; она оглянулась на полную луну в небе.
   Маленькие копытца  замелькали  в  воздухе,  малыш  кашлянул  и  начал
вырываться. Бидж выхватила его у Фриды и поставила на землю, чтобы  дать
сделать первый вдох, потом повела к сосцам матери, с радостью  наблюдая,
как он переставляет дрожащие, но уже решительно шагающие ножки.
   Бидж  и  Фрида  вместе  смотрели,  как  он  начал   сосать.   "Молоко
единорога", - подумала Бидж, вспоминая книгу, которую видела в доме Лори
в Виргинии. Интересно, какие свойства средневековые авторы приписали  бы
ему? Глядя, как сосет малыш, она поняла, что это  никакого  значения  не
имеет.
   Бидж повернулась к Фриде.
   - Мы сделали это!
   Девушка ответила ей унылым взглядом.
   - Нет, сделали это вы. Одна я не смогла бы. - Она тут  же  нырнула  в
гущу содружества, нуждаясь в единорогах не меньше, чем они в ней.
   Бидж почувствовала, как что-то твердое уперлось  ей  в  спину  -  рог
единорога подталкивал ее к следующей роженице.
   - Я готова, - сказала она самцу и пошла туда, куда он ее вел.
   Она едва успела вовремя. Роды были легкими, малыш быстро вынырнул  из
тьмы к свету. Бидж поспешно опустилась на колени,  подхватила  детеныша,
покачнувшись под его весом, но не дала ему упасть на землю. Она поискала
на лбу новорожденного диск и нашла его, хотя и  менее  заметный,  чем  у
первого единороженка: может  быть,  в  момент  рождения  луна  зашла  за
облако. Бидж выпрямилась и поставила малыша  на  дрожащие  ножки,  чтобы
дать ему возможность обрести равновесие.
   Но ножки подломились, и Бидж обнаружила, что единороженок  не  дышит.
Она откинулась назад, поддерживая его, и громко позвала:
   - Конфетка!
   Тот  подхватил  новорожденного,  и  Бидж  неловко  упала  на   землю,
почувствовав, как небольшой камень вонзился ей в плечо.  В  один  момент
она была уже на ногах и сунула пальцы в рот малыша, чтобы освободить его
от слизи. Конфетка толкнул ее в бок, и она убрала  пальцы:  на  все  это
ушло три секунды.
   Конфетка встряхнул новорожденного, кряхтя, и похлопал его  по  бокам.
На его руках напряглись жилы, когда он резко дернул головку малыша вниз,
потом вверх, потом снова вниз. Изо рта и  ноздрей  единороженка  потекла
жидкость;  Бидж  поспешно  вытерла  ее,  почти  столкнувшись  головой  с
Конфеткой, который, сделав глубокий вдох,  наклонился,  чтобы  дунуть  в
ноздри. Он сделал это еще раз, и еще, и стал ждать.
   Серебряный диск  на  лбу  единороженка  исчез.  Бидж  не  нужно  было
смотреть на небо: она и так знала, что луна сияет, ничем не замутненная.
На крошечный лобик  легла  тень  -  Конфетка  снова  пробовал  заставить
новорожденного сделать вдох.
   Бидж наклонилась и принялась дуть в  ноздри  малыша,  когда  Конфетка
отодвинулся. После шести или семи попыток он отстранил ее.
   - Ничего не получается. - Решительно, словно разговаривая с одной  из
своих  студенток,  он  добавил:  -  Сегодня  ночью  родится  еще   много
единорожат.
   Не сказав ни слова, Бидж поднялась и направилась к другим единорогам.
Краем глаза она заметила, как Конфетка с нежностью, которой она в нем не
заподозрила бы, положил мертвого малыша на землю рядом с матерью.
   С другого конца содружества донесся голос Валерии:
   - Здесь начинаются роды! Ох, Господи Боже мой! Бидж подбежала к  ней.
Из влагалища самки показался пузырь.
   - Это амниотический пузырь, только  и  всего.  Такое  случается  и  у
лошадей. Вы справитесь? Мелина, запыхавшись, кинулась к ним.
   - Я помогу. - Валерия уже открыла рот, чтобы выразить неудовольствие,
но промолчала, когда Мелина добавила: - Что мне делать, доктор?
   Бидж сделала шаг в сторону и, следуя за деловитым  единорогом-самцом,
пошла принимать следующие роды.
   В течение какого-то времени все шло нормально - если можно говорить о
родах единорогов как о нормальном событии. Новорожденные появлялись  как
положено -  легко  выныривали  передними  копытцами  и  головой  вперед.
Освободив им от слизи ноздри, студенты ставили их на ножки и  отправляли
сосать матерей. Крошечные  кружки  лунного  света  вспыхивали  по  всему
содружеству, и Бидж стала надеяться,  что  единственный  мертворожденный
окажется исключением.
   -  Доктор  Доббс!  -  завопила  Валерия  так,  что  все  головы  -  и
человеческие, и единорожьи - повернулись к ней. Валерия  поправилась:  -
То есть Фрида!
   Фрида подбежала к ней. Конфетка заметным усилием воли  заставил  себя
остаться на месте.
   Бидж  не  стала  демонстрировать  сдержанность:  она  последовала  за
Фридой. Валерия показала вниз:
   - Копыто.
   Фрида взглянула, и ее замутило.
   - Заднее копыто.
   Бидж упала на колени рядом с самкой.
   - Нужно подать плод назад.
   Валерия ввела руку в матку, пощупала и прокряхтела:
   - Нет места.
   - Это из-за того, что там близнецы, - сказал Мэтт. - Положение  плода
очень  неудачное.  -  По  сравнению  с  остальными  он  казался   ужасно
многословным.
   Неожиданно рядом оказался Конфетка.
   - Несите из грузовика одеяла и хирургические инструменты. В одном  из
ящиков есть лидокаин. Извини, Валерия. - Он опустился рядом  на  колени;
Валерия еле успела отодвинуться. - Уж прости, Фрида: я беру  руководство
на себя. Ты будешь ассистировать.
   - Хорошо. Мэтт, - добавила она, -  не  мог  бы  ты  перенести  фонарь
поближе? И еще  -  весь  бетадин  из  грузовика  для  обеззараживания  и
перчатки. Бидж, Мелина, можете  вы  рассказать  что-нибудь  о  кесаревых
сечениях у единорогов?
   После нескольких секунд молчания Конфетка проворчал:
   -  Вот  тебе  и  ответ.  А  насчет  фонаря  и  остального  ты  хорошо
сообразила.
   - Прошу прощения, - поспешно сказала Фрида. - Я подумала  -  вы  ведь
только теперь взялись...
   - Ты все сделала правильно. Я же сказал - хорошо сообразила. -  Фрида
промолчала.
   Еще через несколько секунд  животное  лежало  на  боку.  Живот  самки
вздымался очень высоко: в этом положении детеныши-близнецы, по-видимому,
оказались один на другом. Фрида, по знаку  Конфетки,  провела  бетадином
линии будущих разрезов. Препарат окрасил белый мех в коричневый  цвет  -
пародия на окраску, которую раньше принимала морда самца. Самка спокойно
наблюдала за происходящим; белки глаз почти не были видны.
   Конфетка  уважительно  кивнул  ей:  достоинство  и   единороги   были
нераздел