ным  паром
листок артишока, с любопытством посмотрела  на  Кружку.  Тот  немедленно
сообщил:
   - Руди знает кое-кого в Калифорнии, вот он и  приобрел  свои  любимые
лакомства. Я не знал, как и готовить их.
   - Ты сделал из них почти чудо, - похвалила  Бидж.  Польщенный  Кружка
галантно поцеловал ей  руку  и  вернулся  к  своим  обязанностям.  Хрис,
ревниво хмурясь, выразительно показал на артишоки и заявил:
   - Я готовил.
   - Тебе они удались. -  Артишоки  были  сварены  на  пару  и  сдобрены
специями, горчицей, чесноком и уксусом. У Бидж слюнки  текли  от  одного
запаха.
   Хрис довольно улыбнулся, услышав похвалу, но  улыбка  быстро  угасла.
Что-то тревожило его.
   Дело не могло быть в угощении. Артишоки пользовались успехом, а уж  о
долме и говорить нечего. Соплеменники Руда  и  Бемби,  нагрузив  тарелки
всякими вкусностями, собирались  группками  тут  и  там,  разбредясь  по
лужайке перед гостиницей. Бидж подумала  сначала,  что  они  ведут  себя
невоспитанно,  потом  вспомнила,  что  они  ведь  являются  травоядными:
хороший тон для них в том и заключается, чтобы  пастись  на  собственном
участке, не мешая соседу.
   Бидж последовала их примеру,  положив  себе  на  тарелку  по  хорошей
порции всего. Разве это не редкость - свадебное пиршество, где можно  не
беспокоиться об избытке калорий?
   Под конец она добралась до блюда с фруктами; ненарезанные плоды  были
ей незнакомы: таких она не видела  нигде  -  ни  на  Перекрестке,  ни  в
собственном мире.
   Плоды имели тончайший рыжий пушок на кожице, вертикальное углубление,
как у персика, и круглые утолщения по краям  углубления.  Бидж  понюхала
плод, потом взяла  его  в  руку.  На  ощупь  он  оказался  необыкновенно
приятным: наполовину как персик, наполовину как нежный кошачий мех. Бидж
не могла оторваться  от  него,  хотя  и  опасалась  сначала  прокусывать
мохнатую шкурку.
   - Соблазнительный фрукт, - произнес голос с нею рядом.
   Бидж, все еще разглядывая плод у себя в руке, ответила рассеянно:
   - Я не знала, что ты здесь тоже присутствуешь.
   - Я  стараюсь  не  пропускать  все  самые  важные  события:  свадьбы,
похороны,   восстания...   -   Грифон   с   отвращением   принюхался   к
вегетарианским деликатесам. - Довольно унылое пиршество,  на  мой  вкус,
но. несомненно, разнообразное.  -  Он  склонил  свою  орлиную  голову  к
тарелке Бидж, разглядывая одним глазом ее содержимое. -  Например,  этот
фрукт называется вуллой. Он произрастает, хоть и является  редкостью,  в
некоторых частях Перекрестка и еще в одном  мире.  Мире,  -  добавил  он
сухо, - отличающемся, чрезвычайным плодородием.
   - Подумать только, - откликнулась Бидж, вгрызаясь в нежную мякоть.  -
Как это удалось раздобыть его для свадьбы!
   - Ничего удивительного. - Грифон обвел гостей  взглядом.  -  Ритуалы,
связанные с плодородием, часто включают поедание  экзотических  фруктов.
Представители твоего собственного вида, если ты позволишь  мне  привести
такой пример, обнаруживают в таких ситуациях  очень  странные  вкусы.  В
стране,  которая  называется  Индонезия,  растет  плод,  известный   под
названием  дуриан.  Он  отличается  сильным  запахом,   который   многие
иностранцы находят отвратительным, поэтому дуриан  запрещено  ввозить  в
некоторые страны; запрещено и проносить его на борт самолетов.  Несмотря
на это, - закончил  грифон  задумчиво,  -  находятся  любители,  готовые
заплатить штраф за контрабанду,  лишь  бы  заполучить  этот  в  общем-то
ничего собой не представляющий плод. Желания - странная вещь.
   - Но не всегда трудно удовлетворимая. - Бидж снова вгрызлась в вуллой
и слизнула с нижней губы капельки сока. - Я имею в виду вкусные вещи.
   - Да, конечно. - Грифон бросил на нее загадочный  взгляд,  моргнул  и
отвернулся; это выглядело так, как будто он пожал плечами. - Ну,  вуллой
- это особый случай.
   Бидж  попыталась  догадаться,  что  он  хотел  этим  сказать,   потом
потянулась за новым плодом. Она съела семь штук и непонимающе посмотрела
на одного из приятелей Руди, когда  тот  пошутил  (а  Руди  перевел  его
слова) о ее необыкновенной вместимости.
   Собравшись уходить, Бидж поцеловала невесту, потом -  неоднократно  -
жениха. Как и следовало ожидать, Дэйв пожелал остаться веселиться на всю
ночь. Более неожиданным оказалось решение Ли Энн и Анни тоже ночевать  в
гостинице.
   - Здесь нам будет просторнее, - сказала Анни, а Ли Энн добавила:
   - Да и вообще, мне кажется, это хорошая  мысль.  Бидж  попрощалась  и
поехала домой. Можно было,  конечно,  остаться  со  всеми,  но  Бидж  не
сиделось на месте.
   Бедняга Хорват переминался с лапы на лапу.  Бидж  поскорее  выпустила
его за дверь. Когда Дафни замяукала,  Бидж  раздраженно  прикрикнула  на
нее. Потом прилегла на кровать, не раздеваясь. Потом  вскипятила  чай  и
снова прилегла.  Повертевшись  некоторое  время,  она  встала,  чувствуя
беспричинное раздражение.
   - Не хочу я спать! - Она швырнула через всю комнату подушку. Тут же в
угол полетел и "Уолден". - И читать я тоже не хочу.
   Коттедж показался ей тесным, пока она мерила его шагами  из  конца  в
конец. Бидж было жарко. Она расстегнула блузку,  продолжая  метаться  по
комнате. Хорват сначала бегал за ней, потом улегся в  углу,  непонимающе
глядя на Бидж.
   Раздался стук в дверь.
   Даже не вспомнив на этот раз о ловилке, Бидж распахнула дверь.
   На пороге стоял Стефан.
   - Хорошо прошла свадьба? Я не смог заставить себя встретиться с  ними
после... После того, что было прошлой весной.
   - Все было замечательно.  -  Бидж  прислонилась  к  столу,  мимолетно
вспомнив, как на этом же месте стояла Гредия. - Ты хорошо выглядишь.
   - Ты тоже. - Стефан посмотрел на Бидж и удивленно добавил: -  Сегодня
у тебя странные волосы.
   Действительно, волосы выглядели странно: они вдруг начали  завиваться
на концах в тугие локоны и блестеть,  как  будто  их  покрыла  непонятно
откуда взявшаяся испарина.
   - Ты не мог воспользоваться грузовиком. Как же ты добрался?
   -  Мне  показала,  как  это  сделать,   твоя   миссис   Собелл.   Она
замечательная учительница  и  такая  добрая.  -  Не  в  состоянии  более
сдерживать ликование, Стефан швырнул рюкзак на пол, выхватил из  кармана
сложенную бумагу и помахал ею.
   - Я получил самый высокий балл! За реферат на английском языке! Самый
высокий балл, и еще она написала "Прекрасно"! После этого экзамены  были
уже ерундой, все прошло благополучно. Ты рада за меня?
   Бидж, каким-то образом оказавшаяся совсем рядом с ним, лизнула его  в
шею и счастливо пробормотала:
   - Я счастлива - с тобой вместе. - Она расстегнула его куртку,  потом,
спохватившись, стащила с головы Стефана шляпу и отбросила ее в сторону.
   Бидж вдруг страстно поцеловала фавна.
   - Мой доктор, - прошептал он между  поцелуями.  -  Мой  всем  сердцем
любимый доктор... - Но какая-то мысль поразила его, и он отстранился.
   - В чем дело?
   - Ты была на свадьбе, - проговорил он осторожно.  -  Там  было  много
всякой еды. Много напитков. - Еще  каких.  -  Бидж  улыбнулась  Хорвату,
который ревниво наблюдал за ними из угла. - Жаль, я не захватила с собой
сумку, в которой путешествовал волчишка.
   - Ax... - Стефан пытался выглядеть умудренным  жизненным  опытом,  но
казался просто разочарованным и грустным. - И  теперь  ты  хочешь  меня.
Может, дело в том, что ты там ела или пила?  -  Потом  он  проницательно
добавил: - Или в том, что ты видела, как любят друг друга новобрачные?
   "Как было бы хорошо, - подумала Бидж печально, - если  бы  дело  было
только в свадьбе или съеденных фруктах".
   Вместо ответа она снова поцеловала его.
   - Я много всего ела и пила и я действительно видела, как  любят  друг
друга мои друзья. Все это не взволновало бы меня, не  люби  я  тебя  так
отчаянно. - Бидж погладила Стефана по носу. - Я хочу, чтобы ты  знал:  я
тебя люблю.
   - Я это знаю, - серьезно ответил Стефан. - Думаю, я это понял раньше,
чем ты. - Он застенчиво улыбнулся. - И я всегда  любил  тебя  -  с  того
первого дня, когда ты осматривала моих овец.
   - Точно. - Бидж чмокнула его в нос. - Осматривала. Каждую. Овецу.
   Стефан тоже поцеловал ее, но не удержался от протеста:
   - Я уже давно  их  так  не  называю.  Я  теперь  гораздо  лучше  знаю
английский.
   И ее, и его одежда  каким-то  образом  оказалась  на  полу.  Бидж  не
помнила, чтобы она расстегнула хотя бы одну пуговицу или пряжку.
   - А я теперь лучше знаю тебя. - Поцелуй. - И я хочу тебя. -  Поцелуй.
- Мой танцующий под дождем. Мой студент.  Самое  волшебное  существо  на
свете.
   Глаза Стефана наполнились слезами.
   - Никто не может быть таким чудом, как ты. Их следующий  поцелуй  был
полон желания и нежности. Бидж ударилась о стол  по  пути  к  кровати  и
почти не заметила  этого.  Только  на  следующее  утро,  лежа  рядом  со
Стефаном и глядя, как мерно он дышит, она обнаружила на  бедре  огромный
синяк.

Глава 17

   Утром Стефан еще  крепко  спал.  Бидж  чувствовала  только  некоторую
тяжесть в голове, как это бывает после долгой приятной вечеринки: она не
стала  бы  решать  кроссворд  и  очень  отрицательно  отнеслась   бы   к
необходимости ставить трудный диагноз, но в остальном  чувствовала  себя
вполне хорошо. Она некоторое время смотрела на  спящего  Стефана,  потом
подняла с пола листы с его рефератом и внимательно прочла его.
   Стефан  приводил  множество  высказываний   людей,   больных   хореей
Хантингтона: состоящих  в  супружестве,  овдовевших,  разведенных,  даже
совсем молодых и влюбленных. Он очень  хорошо  передал  их  беспокойство
из-за семейных проблем, их  депрессию  и  горе  в  связи  с  неизлечимой
болезнью.  "Хотя  во  многих  случаях   депрессия   -   симптом   самого
заболевания, - писал  он  осторожно,  -  она,  несомненно,  объяснима  и
понятна".
   Бидж собрала медицинские инструменты и некоторые лекарства, сунула их
в рюкзак, написала  Стефану  короткую  записку  -  на  случай,  если  он
проснется до ее возвращения, - заперла в коттедже  недовольно  скулящего
Хорвата и быстрым шагом направилась к той долине, где  жило  большинство
кошек-цветочниц.
   Ручей вернулся в берега, и дорога, хоть и изрытая потоками талых вод,
оказалась вполне проходимой. Мелькавшие в кустах  белые  хвосты  и  лапы
были свидетельством того, что животные  благополучно  вернулись  в  свои
угодья и снова были заняты привычным делом -  маскировались,  вплетая  в
шерсть увядшие стебли. Бидж решительно направилась  вверх  по  долине  к
водопаду.
   Она знала, что в верхнем течении ручья  в  скалах  находится  пещера.
Бидж вытащила из рюкзака фонарик и вошла под своды.
   Щит  короля  Брандала  с  изображением   копыта,   птичьей   лапы   и
человеческой ноги висел на площадке ведущей вниз  лестницы.  Там  же  на
железном крюке, вбитом в стену, висела  его  корона.  Брандал  не  любил
носить свои регалии, кроме  как  при  каких-то  торжественных  событиях.
Бидж, спускаясь по лестнице, вдруг пожалела о том, что не  надела  белый
хаЛат. Сталактиты, тонкие, как карандаш, и могучие, как колонны, свисали
по обе стороны лестницы; чем ниже спускалась  Бидж,  тем  меньше  следов
человеческого вмешательства носила пещера. Бидж поежилась,  хотя  воздух
здесь был не холоднее, чем осенний ветер снаружи.
   Лестница кончилась, и Бидж ступила  на  пол  большого  зала.  Впереди
лежал  водоем,  в  неподвижной  поверхности  которого,  как  в  зеркале,
отражался потолок пещеры, освещенный лучом фонарика. Рядом с  источником
со свода спускались два сталактита, почти достигая пола, и на них висели
две летучие мыши.
   Существо,  находившееся  между  ними,  улыбнулось  Бидж  безрадостной
улыбкой:
   - Ну и как мы поживаем сегодня утром? Счастливы?
   - Ты прекрасно знаешь, как у меня дела, - ответила Бидж Провидцу.
   - Конечно. Я спросил просто из  светской  любезности.  -  Он  показал
своей окаменевшей рукой на летучих мышей, Мысль и  Память.  -  Искусство
вести беседу здесь у нас умирает.
   - Как у тебя дела, Харрал?  -  Бидж  всегда  казалось,  что  называть
Провидца по имени не подобает, но он настаивал на этом.
   Он пожал плечами  -  насколько  это  было  возможно  для  человека  с
древесными корнями вместо ног и каменной рукой.
   - Примерно как всегда. Бесконечное знание. Ты же знаешь.
   - Нет, не знаю. - Бидж раскрыла рюкзак. - Я кое-что принесла тебе...
   - Сначала задай вопрос, ради которого ты  пришла,  -  перебил  он  ее
нетерпеливо.
   Бидж тоже испытывала нетерпение.
   - Хорошо. Я действительно пришла к тебе с вопросами. - Она была очень
возбуждена; такого она не чувствовала давно - еще с тех  пор,  когда  на
школьной вечеринке  вопрошала  вертящийся  стол  -  одна  из  ее  подруг
увлекалась спиритизмом - о мальчике, в которого была влюблена. - Я  хочу
узнать о своем будущем.
   Провидец устало кивнул:
   - Ах, какой сюрприз. Подробности  в  новостях  каждые  полчаса.  Тебя
интересует твое будущее или будущее вообще?
   - В первую очередь мое личное будущее. Харрал  протянул  к  ней  свою
каменную руку:
   - Тебе следовало бы интересоваться большим. Будущее мира изменит твое
будущее. Ты узнала о Моргане, о безжизненной земле и  умирающем  короле.
Ты поняла, что такое жертва?
   Бидж чувствовала себя, как на уроке в воскресной школе.
   - Жертва - это когда  отдаешь  часть  себя,  чтобы  достичь  чего-то.
Похоже на твою сделку с Шестью Царствами в обмен на абсолютное знание.
   Харрал заключил договор с Шестью Царствами - землей, воздухом, огнем,
водой, животным и растительным миром: за знание  всего  того,  что  было
известно им, он отдал часть себя; его ноги  стали  корнями,  левая  рука
окаменела, вечный ветер раздувал  его  тлеющие  волосы,  застилая  дымом
вечно слезящиеся  глаза.  Напоминание  о  Клятве  каждому  Царству  было
постоянным и мучительным.
   - Я знал, что ты так скажешь, - бросил Харрал раздраженно.
   - Конечно, знал.
   - Да, но это неверно. Я заключил сделку, потому что желал  знаний.  Я
был как Фауст, или Ученик Чародея, или  вроде  этой  твоей  приятельницы
Фионы - готов был рискнуть ради знания. Жертва - это дар, а  не  сделка.
Жертва - это боль навсегда, потеря, возможно, кого-то дорогого.
   - Должна ли я знать о том, что такое жертва?
   - Весь Перекресток должен это знать. Если  у  него  может  быть  хоть
какое-то будущее, оно  зависит  от  огромной  жертвы,  которая  недешево
обойдется.
   - Ох. - Бидж не знала, что на это ответить.  -  Пожалуй,  прежде  чем
задать вопрос, мне следует подумать. Можно, я пока займусь тобой?
   - Безусловно. Продумай все так глубоко, как только осмелишься.
   Бидж  встала  на  камень  и  обвязала  голову  Провидца  сложенной  в
несколько раз марлей, чтобы тлеющие волосы не обжигали его лоб; при этом
она сняла обуглившиеся остатки прежней повязки.
   - Эта должна служить дольше.
   - Так говорили римляне грекам.
   Бидж наложила мазь на воспаленные веки Провидца  и  наклеила  кусочки
пластыря в углах глаз: теперь слезы могли стекать, не попадая  на  щеки.
Последнее,   что   она   сделала   -   Бидж   очень   гордилась    своей
изобретательностью,  -  это  вылила  к  корням  Провидца  из   бутылочки
комплексное удобрение.
   - Минералов здесь у тебя хватает, а почвы почти нет. - Бидж  принесла
воды и полила землю вокруг корней. - Ну вот, на ближайший месяц все.
   - Спасибо тебе.  -  На  какой-то  момент  Провидец  показался  просто
человеком в беде, благодарным за  помощь.  -  Хотел  бы  я  чем-то  тебе
отплатить; так ведь полагается отвечать на доброту.
   Потом он испортил впечатление, замахав руками и произнеся нараспев:
   - "Ради твоей великой добродетели, о  дева,  я  отвечу  на  три  твои
вопроса". Так ведь тоже полагается - давать деве три ответа, а не  один.
Помнишь, ты как-то сказала, что Перекресток  напоминает  тебе  волшебную
сказку?
   Бидж уже привыкла к тому, что Харралу известно все,  что  бы  она  ни
говорила и ни делала.
   - Я имела в виду чудовищ и то, что происходит во время путешествий.
   - А я-то думал, ты хотела сказать, что путешествия способствуют росту
личности, а сказки требуют, чтобы герой отправлялся в дорогу. Иногда для
роста требуется мужество. Иногда достаточно не думать только о  себе.  -
Харрал бросил на Бидж странный взгляд.
   Когда она ничего не ответила, он вздохнул:
   - Ладно, спрашивай о том, что у тебя  на  душе.  Бидж  откашлялась  и
заговорила медленно, тщательно выбирая слова:
   - Ты знаешь, что вне Перекрестка я смертельно больна.  Может  ли  это
измениться?
   - Да.
   - Если я буду по-прежнему больна, когда покину Перекресток, смогу  ли
я изменить это своими действиями?
   - Да.
   Бидж неожиданно  поняла,  в  какую  западню  попала,  сказав  это,  и
пожалела, что не попросила грифона написать для нее вопросы: грифон  был
большой знаток грамматики и смысловых тонкостей, и именно  сейчас  любая
ошибка могла оказаться опасной. Все же она задала свой последний вопрос:
   - И если я буду по-прежнему больна, когда покину  Перекресток,  будет
ли у меня шанс осуществить это изменение?
   Провидец закрыл глаза:
   - И на этот раз ответ - да. Мысль и Память закрыли мордочки  крыльями
и запищали:
   - Да. Да. Да. Харрал вздохнул:
   - Это все, что я могу тебе сказать. Бидж, внезапно почувствовав  себя
очень неуверенно, пробормотала:
   - Спасибо.
   - О, не  благодари  меня.  -  Харрал  снова  улыбался  своей  горькой
улыбкой, циничной и отстраненной. - Это твое путешествие - я только  даю
тебе туманные указания. Постарайся запомнить, что я сказал тебе сегодня.
- Он молча смотрел, как Бидж уложила инструменты  в  рюкзак  и  пошла  к
выходу; единственным звуком был издевательский смех Мысли и Памяти.

***

   Бидж вернулась в свой коттедж, с грустной  уверенностью  размышляя  о
том, что наверняка в словах Провидца было что-то важное, но она не может
это что-то  уловить.  Она  поцелуем  разбудила  Стефана,  вместе  с  ним
приготовила завтрак, потом до полудня они занимались любовью.
   Во  второй  половине  следующего  дня  у  Стефана  были   занятия   в
университете, и он должен был вернуться в Виргинию.
   - Мне так жаль, Бидж. - Тем не менее он упаковал  рюкзак  сразу,  как
проснулся: фавн стремился к знаниям, а учиться в настоящем  университете
с  компьютерами  и  профессорами  и  всем  прочим  казалось  ему  просто
волшебным чудом.
   Бидж поцеловала его:
   - Конечно, милый. - Она хорошо его понимала: для нее Перекресток  был
таким же волшебным чудом.
   Дафни пришла в восторг, обнаружив в постели еще и Стефана,  а  Хорват
ревниво наблюдал за Бидж; к тому же изгнание с самого теплого местечка в
ноги не улучшило его настроения. На рассвете он  требовательно  тявкнул,
потом стянул на пол одеяло и помочился на него. Бидж была  уверена,  что
сделал он это нарочно.
   Бидж застелила  постель,  накормила  Дафни  и  Хорвата,  потом  взяла
простыню и вышла из коттеджа, оставив дверь приоткрытой, чтобы  животные
могли свободно входить и выходить.
   - Прежде чем мы уедем, я хочу остановиться у "Кружек"  и  попрощаться
со всеми.
   - "Мы"? - с надеждой посмотрел на нее Стефан. Бидж накинула  простыню
на Знак Исцеления.
   - Разве мне не следует отвезти тебя обратно? - Увидев  выражение  его
лица, она добавила: - Любому человеку иногда нужен выходной.
   - Вилли, моему соседу по комнате, это не  понравится,  -  пробормотал
Стефан, хотя выглядел очень довольным.

***

   Всякое удачное  празднество  наносит  какой-то  урон.  Лужайка  перед
"Кружками" была вытоптана и испещрена следами копыт,  будто  тут  прошло
стадо - как оно на самом деле и  было.  Б'ку  катком  разравнивал  дерн,
Мелина  ему  помогала.  Стоя  в  дверях,  Филдс  и  Кружка   осматривали
поврежденную лужайку и давали советы, как привести ее в  порядок.  Рядом
расположился и грифон,  внимательно  за  всем  наблюдавший,  но  никакой
помощи не оказывавший.
   Ли Энн подогнала грузовик поближе к дверям