долгой войны с Лиссом нарцы испробовали множество корабельных конструкций, и все-таки их хваленым военным лабораториям не удалось создать достаточно быстрый киль. Это было единственным преимуществом военного флота Лисса над его хорошо вооруженным противником.
     ?Принц Лисса? и сопровождающие его корабли преследовали неизвестный корабль еще час, пока окончательно не рассвело. Пракна и его офицеры стояли на баке, перегибаясь через леера, и ждали, пока солнце осветит добычу. Командующий флотом снова посмотрел в подзорную трубу. Теперь он уже отчетливо видел корабль. Крупный, с широко расставленными мачтами и развернутыми парусами, ловящими ветер. На центральной мачте развевался флаг Нара - новый, который называли ?Свет Бога?. Под ним располагался треугольный штандарт Дории: желтое поле с изображением меча. Ясно, что не военный корабль, широкий по миделю и многопалубный, с громадными трюмами. Пракна сложил подзорную трубу и сделал вывод.
     - Работорговец, - с отвращением объявил он. - Наверное, из Бизенны. Марус кивнул:
     - Рабы. Бедняги. Прекратим преследование?
     - Преследовать и атаковать.
     - Сэр?
     - Это был приказ, Марус.
     - Есть, сэр! Ближе всех ?Защитник? и ?Серая дама?.
     - Пусть они приблизятся с левого и правого бортов. Мы пойдем вперед.
     - Есть, сэр, - ответил Марус и отправился выполнять приказы командующего.
     Пракна вцепился в поручни. ?Принц Лисса? рванулся вперед, рассекая волны бритвенно-острым килем. ?Защитник? и ?Серая дама? оторвались от остальных шхун и присоединились к флагману. Их окованные сталью носы были готовы таранить работорговца. На тяжелом торговом судне их явно заметили и стали неумело маневрировать, пытаясь уйти от преследования. Марус выкрикнул приказ, и ?Принц? понесся прямиком за убегающим кораблем. Лисские флаги с морским змием трепетали на мачтах кораблей, пожиравших расстояние. Мокрые от брызг матросы подбирали шкоты, туго натягивая паруса. Слева вырвался вперед ?Защитник?, а ?Серая дама? взбивала волны чуть позади.
     - Они нас видят! - крикнул Марусу Пракна. Казалось, Марус расстроен.
     - Да, сэр.
     - Никаких сантиментов, Марус! - бросил ему Пракна. - Они не просто рабы - они нарцы!
     Пракне нужен был не работорговец, но на какое-то время он утолит его жажду. Даже сейчас, когда империя стала разрушаться, Нар по-прежнему торговал рабами. Пракну от этого тошнило. Его тошнило от всех нарцев. В покоренных землях Бизенны нарские аристократы собирали рабов, словно урожай зерна. Пракна слышал рассказы об этом. Некоторых из его соотечественников тоже брали в рабство, увозили в Черный город и заставляли работать в грязных литейных военных лабораторий. Пракне такая судьба казалась хуже смерти.
     ?Принц Лисса? сокращал расстояние до убегающего работорговца. Теперь Пракне уже видны были люди на палубе, с ужасом смотревшие на приближающихся пиратов. С левого борта к работорговцу приближался ?Защитник?, и его стальной нос был готов протаранить высокий борт корабля. ?Принц Лисса? подошел еще ближе. ?Серая дама? направилась к правому борту нарского корабля. Пракна крикнул Марусу, приказывая, чтобы ?Принц? обогнал жертву. Шхуна накренилась, реагируя на поворот штурвала. На корме матросы Пракны готовили палаши и крепче хватались за поручни.
     ?Сегодня мы - пираты, - подумал Пракна. - Именно такие, какими нас всегда считали нарцы?.
     Но они не заслуживают лучшего: даже эти несчастные из Бизенны. Для Пракны они все были просто нарцами. Они принадлежали к этому разнеженному, развращенному народу, который превращал в рабов своих собственных детей и насиловал другие народы. Если бы он мог, он всех их сжег бы заживо.
     Нарский работорговец находился в столь невыгодном положении, что очень быстро поднял белый флаг. Большой корабль снизил скорость, его паруса опали. Нарские матросы махали на палубе руками, показывая, что сдаются. Пракна замер в полной неподвижности. ?Принц Лисса? несся вперед. ?Защитник? и ?Серая дама? повернулись, готовясь к тарану. Сквозь рев волн до Пракны доносились глухие крики нарских матросов. Он глубоко вздохнул - и на долю секунды заколебался.
     А потом отдал приказ.
     - Давай сигнал ?Защитнику?, - крикнул он Марусу. - На таран!
     Марус мрачно кивнул. По палубе передали приказ. Сигнальщики замахали разноцветными флажками. С ?Защитника? быстро пришел ответ. Шхуна изменила курс всего на несколько градусов, наставив сверкающий сталью нос на корпус жертвы. Словно гигантская акула, корабль пошел вперед, набирая скорость. Стоящие на палубе напряглись. ?Серая дама? свернула в сторону и пошла параллельно тяжелому работорговцу, а ?Принц Лисса? занял позицию перед нарским судном. Капитан нарского корабля кричал и отчаянно махал руками, словно надеялся отогнать ?Защитника?. Пракна вскинул вверх кулак:
     - Давай!
     Нос ?Защитника? врезался в беспомощное судно. Дерево застонало и затрещало - корпус работорговца вдавился внутрь. На палубе и в трюмах раздались вопли. ?Защитник? подался вперед, и его нос начал раздирать доски, поднимаясь вверх, словно рог носорога, нанесший смертельную рану. ?Принц Лисса? описал круг перед искалеченным работорговцем. Команда флагмана хранила молчание.
     - Ты только посмотри! - пробормотал Марус.
     Нарский корабль содрогался из-за поступающей внутрь воды, залившей нижние палубы и трюмы. Нарские моряки стали покидать обреченное судно, завалившееся на левый борт. ?Серая дама? направилась прямо на людей, которые качались на волнах, потрясенные и растерянные. Пракна смотрел, как киль ?Серой дамы? давит нарцев. ?Защитник? высвободился из пробитого корпуса, вытягивая за собой окровавленное месиво из досок и дегтя: кораблю необходимо было отойти, чтобы разбитый работорговец не утащил его на дно.
     Пракна скрестил руки на груди. Он был удовлетворен. ?Принц Лисса? сбавил скорость и пошел вокруг нарского корабля. Тяжелый работорговец заваливался все сильнее, набирая воду. Судно стонало и сотрясалось, поглощаемое океаном, который безжалостно затягивал его в глубину. На палубах разбитого корабля раздавались крики страха и отчаяния. Люди спешили спастись, бросаясь в воду через пробитые борта.
     В затопленных грузовых трюмах было тихо.
     ?Защитник? высвободил нос и медленно отплывал от своей жертвы. ?Серая дама? шла на следующий заход. Обезумевшие нарцы плыли во все стороны, отчаянно пытаясь уйти от охотящихся за ними шхун. Некоторые плыли к берегу в глупой надежде преодолеть немыслимое расстояние. Другие просто держались на поверхности, не понимая, что происходит, - и кили военных кораблей давили им черепа.
     В несколько коротких минут нарское судно прекратило существование. Пракна стиснул зубы. Это был проклятый богами работорговец! Он заслуживал того, чтобы потонуть - со своей командой и грузом. Командующий флотом смотрел на кипящий океан, пока от корабля не осталось ничего, кроме пены - а потом исчезла и она. Он отвернулся от поручней и оказался лицом к лицу с Марусом. Выражение лица старшего помощника было серьезным.
     - Он вез рабов, - пробормотал Пракна, обращаясь не столько к Марусу, сколько к самому себе. - Чтобы они работали в военных лабораториях. И строили корабли...
     - Да, сэр.
     Пракна судорожно сглотнул.
     - Возобновляем патрулирование, - тихо сказал он. - Я буду у себя в каюте.
     - Есть, сэр.
     Марус дал своему капитану отойти. Но едва Пракна успел сделать несколько шагов, как Марус его окликнул:
     - Пракна!
     Пракна остановился и снова повернулся к своему другу:
     - Да?
     - В следующий раз, - пообещал Марус, - это будет ?Бесстрашный?.

8

Черное Сердце

     На борту ?Устрашающего? Симон Даркис проводил долгие часы на палубе. Повседневная рутина длительного плавания обтекала его, как река валун. Он считался особым гостем графа Ренато Бьяджио, и членам команды больше ничего не нужно было знать об их странном пассажире. Симон старался им не мешать, но ему необходимо было выходить на солнце, чтобы его слабые лучи заставляли его кожу краснеть, чтобы ветер обветривал ему лицо. Так как его желудок не выносил бесконечной океанской качки, вынужденное голодание давалось ему легко: все, что он заталкивал себе в горло, моментально выходило обратно. Прошло уже три мучительные недели с того дня, как они отплыли с Кроута, и с тех пор Симон ни разу как следует не поел. Всегда бывший худым Симон стал теперь изможденным: именно так ему и надо было выглядеть, чтобы обмануть Шакала. Он повесил свою одежду для маскировки - форму нарского легионера - на рею, а иногда скатывал в ком и тащил ее по воде. Как и его собственное тело, форма должна нести на себе следы непогоды, иначе ему не сыграть избранной роли. У него в каюте была приготовлена и пара обычных сапог с подошвами настолько стертыми, что пальцы почти касались земли. Симон придумал эту уловку сам, и Бьяджио ее одобрил.
     Симон не был знаком с Нарским Шакалом и не держал на него обиды. В чем-то он даже восхищался Вэнтраном. Этот человек поверг империю в хаос, отказался от королевской власти над Арамуром и создал из трийцев армию, которая смогла нанести поражение легионам Форто. И все ради любви к женщине. Симону казалось, что при иных обстоятельствах они могли стать друзьями. Но Симон был Рошанном, а мщение Бьяджио неотвратимо.
     Он не стал рассказывать Эрис о своем задании. Она все равно его не поймет. А если бы она узнала правду, это могло бы мгновенно убить ее любовь. Несмотря на свою близость к Бьяджио, эта невинная девушка почти ничего не знала о Рошаннах. И это не было просто договоренностью между ним и Бьяджио. Вне зависимости от его женитьбы на танцовщице Бьяджио потребовал бы от него мстить Вэнтрану. Эрис просто станет наградой за годы верной службы. И еще она станет для господина способом выразить свою особую привязанность к Симону. Симон понимал это - и содрогался. Но он не обманет Бьяджио. Он любит Эрис и сделает все, чтобы жениться на ней - даже выкрадет ребенка. Он честно признавался себе, что девочке никогда не уйти с Кроута живой. Если она вообще его покинет, то только разрезанная на кусочки. Бьяджио любит посылать людям головы.
     Его господин - чудовище. Теперь Симон хорошо это сознавал. Глядя с палубы на пробегающие волны, он думал о том, что служит чудовищу, существу, чей разум сожрало снадобье. Бьяджио не всегда был таким, и Симон оплакивал память о нем. В первые дни существования Рошаннов, когда Бьяджио был молод, а Симон был мальчишкой, граф был для жителей Кроута героем. Он включил остров в империю, подкармливал крестьян бесконечными грузами с материка, дал Кроуту то, чего ему отчаянно не хватало, - уважение. Бьяджио был правой рукой императора, и стало немодно называть кроутов сборщиками маслин и пьяницами. Они стали Рошаннами, опасными и внушающими страх. И за один этот великий дар жители острова обожали графа Бьяджио и готовы были простить ему все, что угодно.
     Даже безумие.
     В этот день на палубе ?Устрашающего? было холодно. Крейсер свободно скользил по бурному океану под надутыми парусами. Симон стоял на корме и смотрел на струю за кораблем. ?Устрашающий? был прекрасным кораблем, одним из самых новых в Черном флоте. Конечно, он не был так внушителен, как ?Бесстрашный?, но для этого секретного поручения он подходил лучше. Сейчас он уже обогнул мыс Люсел-Лора и направлялся к Фалиндару. Капитан Н'Дек не хотел допустить ошибок и вел судно далеко от берега. Он сказал Симону, что в этих водах водятся гигантские морские змии и кальмары, способные утащить на дно даже ?Бесстрашного?. Н'Дек был человеком ехидным, склонным запугивать собеседника лживыми историями, но Симон все равно пoдoзрительно наблюдал за глубинами. Он питал отвращение к морю - странная черта для человека, который вырос на острове.
     Вскоре они уже будут в Люсел-Лоре. Симон заранее предвкушал, как почувствует под ногами твердую землю, однако само задание его пугало. В конце концов, оно было невыполнимым, и он в душе не рассчитывал на успех. Вэнтран будет подозрителен ко всему. Он пережил императора, убил Блэквуда Гэйла и, что самое невероятное, перехитрил Бьяджио. Симон не верил, что столь сообразительный человек позволит незнакомцу украсть его дочь. Однако Симон был уверен, что есть одна вещь, без которой Ричиус Вэнтран страдает. Он - нарец. И это значит, что в Люсел-Лоре он одинок. Рядом с ним нет никого, кто бы его понимал, и ему наверняка будет отчаянно хотеться пообщаться с соотечественником. Симон понимал, что идет на риск, но считал, что у него есть неплохие шансы на удачу. Он сыграет на симпатиях Вэнтрана, вотрется ему в доверие. Вэнтран привыкнет к тому, что у него есть друг. И тогда Симон, как кобра, нанесет удар.
     ?Я лишен совести, - подумал Симон. - Боже, помоги мне!"
     Вот почему он был таким хорошим Рошанном, почему Бьяджио привык на него полагаться. Фамилия Симона была неслучайной. Он обдуманно назвался Даркисом. На языке Фоска, где родилась его мать, это слово означало ?черное сердце?. Симону казалось, что такое имя как нельзя больше подходит человеку без совести.
     ?Нет?, - мысленно поправил себя Симон. Он не лишен совести. По крайней мере не совсем. Он испытывает сожаление по поводу своего задания: достаточно сильное, чтобы оставаться человеком. И это было приятно. Если бы он был человеком верующим, то молился бы о прощении, но новый бог Нара был глух к жителям Кроута. Поэтому Симон хранил молчание и просто смотрел на кильватерную струю корабля, изумляясь ее размеру. Ветер хлестал его обросшее бородой лицо и сушил губы. За спиной садилось солнце, возвещая конец дня. Матросы на палубе перекликались друг с другом, занимаясь своим делом. Симон подумал об Эрис, вспомнил ее заостренное личико и безупречную грудь. У нее были божественно красивые ноги - длинные и стройные. Симон почувствовал прилив желания, которое наполнило его одиночеством. Скоро он захватит дочь Шакала и навсегда освободится от этого томления. Они с Эрис поженятся, Симон закрыл глаза и улыбнулся. В этот момент у него за спиной послышались шаги.
     - Змиев видел? - спросил Н'Дек. Капитан встал вплотную к Симону и ткнул его локтем в бок. - Удачное место, чтобы блевать, верно, Даркис? - поддел его капитан. - Может, нам поставить сюда твою койку?
     Симон расхохотался. Несмотря на неуживчивость капитана, Н'Дек ему нравился. Он был человек остроумный и необычный, а его команда считала его суровым, но справедливым капитаном.
     - Не становись ко мне слишком близко, Н'Дек. А то я могу блевануть на твой красивый мундир.
     - Если ты и блеванешь, то одной водой, - сказал капитан. - Тебе надо больше есть. Если ветер еще немного усилится, то снесет тебя за борт.
     - Я не могу есть, - ответил Симон. - По крайней мере те помои, которые готовят на твоем камбузе. Я пытался, но все выходит наружу.
     - Дело не в еде, - возразил Н'Дек, тыча острым пальцем Симону в плечо. - Ты слабак, Даркис. Как все сухопутные крысы.
     Капитан со смехом запустил эту наживку, но Симон на нее не клюнул.
     - Ты прав, - хладнокровно согласился Симон. - Вот почему легионы по-прежнему в Наре, а Черный флот плавает вокруг безопасного островка под названием Кроут. Жаль, что люди Форто не могут быть такими же сильными, как ты, Н'Дек.
     Выражение лица Н'Дека стало кислым.
     - Мне следовало бы выкинуть тебя за борт за такие слова, Даркис. Но тогда Бьяджио рассердится, что я убил его любимца-шпиона.
     Он довольно странно подчеркнул слово ?любимец?, так что Симон поежился.
     - Каково быть у графа мальчиком на посылках, Н'Дек? Хорошая работа?
     - Я не посыльный! - прошипел Н'Дек.
     - Бьяджио для своей переписки следовало бы завести голубиную почту. Это было бы быстрее, чем твоя развалюха.
     - Даркис, ты меня удивляешь. Я капитан этого корабля. Я могу оставить тебя с твоими трийскими друзьями. Как тебе это понравится, а? Застрять у готов? Я просто скажу графу, что ты пропал, что ты так и не вернулся. Обидно будет, правда? Если ты пропадешь без вести?
     - Не так уж обидно, Н'Дек. По крайней мере мне не придется еще раз выдерживать такое плавание. Н'Дек рассмеялся:
     - Осталось уже немного, шпион. Я определился, и, по моим лоциям, мы должны доплыть до цитадели за пару дней.
     - За пару дней? Ты уверен?
     - Если ветер не переменится - то да. Конечно, мы остановимся до Фалиндара. Не годится, чтобы нас видели.
     - Сторожевая башня, - напомнил ему Симон. - Высади меня у башни.
     Н'Дек нетерпеливо кивнул:
     - Да, да...
     - Нельзя заплывать слишком далеко, Н'Дек, - не унимался Симон. - Проклятая цитадель слишком высока. Если мы подплывем слишком близко, нас могут увидеть.
     - Ты слишком много себе позволяешь! - вскипел капитан. - Я могу проложить курс и без твоей помощи! Занимайся своими ядами и кинжалами, Рошанн.
     Симон принял к сведению его предупреждение. Н'Дек любил шутки, но тем не менее не позволял окружающим переходить некие границы. Как и все капитаны Никабара, Н'Дек недолюбливал Рошаннов и не слишком это скрывал. Н'Деку не нравилось прятаться на Кроуте. Ему хотелось вернуться в Нар, направить свои орудия против легионов Форто и лис-сцев, кишащих у берегов империи. Он терпел позорные грузовые рейсы, потому что таков был приказ адмирала Никабара, но он таил глубокую обиду на графа Кроута и его Рошаннов.
     - Ты провел здесь весь день, - проговорил наконец Н'Дек. - Спустись в каюту и отдохни немного. Тебе понадобятся силы для того, что тебя ждет.
     Это был неподходящий повод для спора, и Симон спорить не стал. Он был измучен, ослабел от недоедания и постоянной рвоты. Воздух на палубе был лучше, но сейчас ему хотелось лечь и уснуть. Он кивнул и стал пробираться к трапу, и уже почти добрался, когда до него донесся последний укол Н'Дека.
     - О, Даркис! Я чуть было не забыл! У нас сегодня осьминог. Хочешь пообедать за моим столом?
     - Провались ты в преисподнюю, Н'Дек.
     Следующий день Симон провел в своей каюте, стараясь угадать, сколько осталось до Фалиндара. Ближе к закату его стала бить едва заметная нервная дрожь. Он всегда волновался перед заданием и всегда ценил эту свою способность. Она помогала ему держать форму. Но на этот раз все было иначе. Лежа в постели и глядя, как меркнет солнечный свет, он думал об Эрис и их будущем и надеялся, что в их жизни не будет места сожалениям. Его родители любили друг друга, и когда отец умер, мать горько рыдала - но сказала ему, что не жалеет ни о единой минуте их совместной жизни. Сейчас, лежа в кровати и совершенно обессилев от морской болезни, он все время вспоминал лицо матери. И он думал об Эрис, оставшейся на острове с безумным Бьяджио, и о Савросе, который любит боль, и о карлике с его острым умом.
     И Симону было страшно.
     Той ночью он почти не спал. Когда наконец наступило утро, он обрадовался ему, как старому другу. Если ветер останется попутным, в этот день они достигнут цели. Он быстро оделся и обнаружил, что к нему вернулся аппетит. Н'Дек и его офицеры расхаживали по палубе. Паруса были полуспущены. ?Устрашающий? медленно скользил по волнам, словно огромная акула, преследующая добычу. Симон быстро подошел к капитану, который адресовал ему встревоженную улыбку.
     - Доброе утро, Даркис. Посмотри за мое плечо.
     Симон остановился и выполнил указание Н'Дека. Утро было туманное, видимость - плохая, но вдали Симон различил очертания суши, не узнать которые было невозможно даже в тумане. Он глубоко вздохнул и посмотрел на Н'Дека:
     - Приплыли?
     - Да, - кивнул капитан. - По моим лоциям. Тебе тут что-нибудь знакомо?
     Симон покачал головой. Он не видел сторожевой башни, и точность капитанских лоций внушила ему подозрения. Хотя он бывал здесь прежде, но специалистом по трийским землям себя не считал.
     - Мне отсюда ничего не видно, - сказал он. - Ты не можешь подвезти меня поближе?
     - Мы прокладываем курс. Собирай свои вещички, Даркис. Если туман продержится, ты сможешь добраться до берега незамеченным.
     - Согласен, - ответил Симон и отправился в свою каюту.
     К нему снова вернулось ощущение тревоги, и