Военачальник говорит, что не дал бы им умереть, - сказала Дьяна. - Он спас бы их ради Тарна и ради всех трийцев.
     - Конечно, - подхватил Ричиус. - Именно такой ответ я ожидал услышать от воина Люсел-Лора. Тогда почему вы думаете, что Кронин ответит иначе? Поверьте мне, Форис, молю вас. Продолжайте сражаться. Не дайте Аркусу и его подонкам захватить вашу долину. Еще не все пропало. Даю вам слово!
     Форис с интересом выслушал призыв Ричиуса, и на его лице появилась бледная улыбка.
     - Военачальник говорит, - перевела Дьяна, - что никогда не сложит оружия. Он обещает сопротивляться, пока хватит сил, и молит богов, чтобы ты не ошибся насчет этого лиса Кронина.
     Ричиус кивнул:
     - Я не ошибся. Вот увидите, Форис. Нам просто надо продержаться.
     Форис встал из-за стола.
     - Коэла кон, Кэлак, - тихо произнес он.
     - Разговор закончен. - Дьяна встала. - Военачальник хочет отдохнуть, Ричиус. И время уже позднее. Нам всем надо расходиться по своим спальням.
     - Он здесь задержится? Форис, я увижу вас утром?
     Форис кивнул и, говоря что-то, повел их к двери.
     - Да, - подтвердила Дьяна, - он останется здесь. Нарцы уже подошли слишком близко к замку. Он говорит, мы должны использовать замок как крепость.
     - Понимаю.
     Ричиусу хотелось вернуться к себе и в одиночестве обдумать все, о чем они только что говорили.
     Коридоры замка к этому часу уже опустели, но ему слышны были тревожные голоса, доносившиеся из-за закрытых дверей, мимо которых он проходил. Он догадывался, что они говорят об осаде и о том, сколь безнадежно теперь их положение. Когда люди приходят в отчаяние, их голоса почему-то начинают звучать громче.
     Добравшись до своей комнатки, он обнаружил свою дверь плотно запертой. Ричиус не помнил, чтобы закрыл ее за собой. Он слегка приотворил дверь, подозревая, что застанет кого-то у себя в спальне. Однако там было пусто. Свеча, при которой он читал перед уходом, превратилась в оплывший огарок, остатки ужина по-прежнему стояли на кровати. Но рядом с тарелкой на самом виду оказалась книга. Она была открыта и положена вверх корешком, словно кто-то, читавший ее, специально оставил на этой странице, дабы не потерять ее. Книга показалась знакомой. Ричиус подошел к кровати и взял ее, заложив открытую страницу большим пальцем. Ну конечно, та самая книга, которую он видел у Прис, - сборник нарских стихов. Как это ни странно, она была открыта на странице со стихотворением, которое девочка попросила его прочесть. Вспомнив Прис, он улыбнулся и молча прочел:

     Возлюбленные, океаном разлученные,
     В сторону горизонта всматриваются вечно.
     Голубки переносят через волны письма,
     Бросая вызов яростным ветрам.
     Смеется ценность,
     Строит им темницы.
     Рассветы черные встают над головой,
     И молят ангелов, чтоб ночь их пощадила.

     Изумившись, он закрыл книгу. Это не было простое совпадение. Это было послание. Кто-то оставил для него книгу, и если это сделала Прис, то она должна была действовать по чьей-то указке. Существовал только один человек, который мог заставить ее это сделать.
     Ричиус решительно вышел из комнаты и проскользнул по замку незаметно, словно призрак. Форис будет его ждать. Он пытался собраться с духом, возвращаясь по грязному коридору в маленькую комнату без окон. На пороге он задержался на миг - а потом вошел. С Форисом больше не было думаки Джарры. Но на коленях у него сидела Прис. Она весело хихикала, а отец гладил ее длинные косички. Форис вопросительно посмотрел на Ричиуса. Тот бросил на стол книгу.
     - Что это? - резко спросил он.
     Казалось, Прис была удивлена и даже обиделась на его выпад. С ее личика сбежала торжествующая улыбка. А вот Форис не смутился. Он протянул руку и, взяв книгу со стола, передал ее дочери.
     - Что это значит, Форис? - упрямо повторил Ричиус. - Если вам надо мне что-то сказать, то говорите.
     Прис бросилась на защиту отца.
     - Кэлак сердится? - спросила она. - Почему?
     - Прис, ты не передашь кое-что от меня своему отцу?
     - Для этого я здесь.
     - Что?
     - Я здесь, чтобы говорить за тебя и отца. Говори. Отец ждал.
     Ричиус несколько смягчил интонацию.
     - Ты оставила эту книгу у меня в комнате?
     Прис кивнула:
     - От отца. Мое стихотворение, Кэлак. Помнишь? Я показала его отцу, когда он рассердился за то, что я была с тобой. Оно ему понравилось, правда! И он попросил, чтобы я дала его тебе. - Она прищурилась. - Это нехорошо?
     - Почему он захотел, чтобы я его увидел, Прис? Ты не знаешь?
     Девочка нахмурилась и дала ответ, показавшийся убедительным ее юному уму:
     - Оно ему понравилось.
     - Ты не спросишь его об этом? От моего имени?
     Прис открыла рот, но Форис поднял вверх палец и заговорил сам. Его голос звучал чисто и мелодично, и он все время заглядывал ей в глаза, ни разу не повысив тона. Прис слушала его с удивлением, явно не улавливая большую часть смысла. Она имела талант к языкам, но ей по-прежнему оставались непонятными сложные чувства взрослых. Когда отец умолк, она повернулась к Ричиусу.
     - Кэлак помнит красивую женщину?
     - Ты говоришь о Дьяне, - без труда догадался Ричиус. - При чем тут она?
     - Ты ее любишь?
     Ричиус не знал, что ответить. Его взгляд обратился к военачальнику, но он тут же перевел его обратно на Прис.
     - Да.
     Девочка ухмыльнулась.
     - А она любит тебя.
     "О Боже!"
     Ричиус едва подавил возникшую было панику и решил не отступать. Но Форис просто смотрел на него.
     - Отец говорит, что вы хотите друг друга, - сказала девочка. Она указала на книгу, которую продолжала держать в руках. - Как в стихотворении. Любовь. Хорошо, как у него и у матери.
     Форис прервал ее и подробно объяснил ей все сначала. Прис нетерпеливо кивнула. Потом ее лицо омрачилось, и Форис вновь стал гладить ее по голове.
     - Что случилось, Прис? - забеспокоился Ричиус. - Что сказал твой отец?
     - Бхапо, - ответила девочка. - Отец тревожится.
     - Ты имеешь в виду Тарна?
     Форис легонько подтолкнул ее, и Прис сделала над собой усилие, чтобы не расплакаться.
     - Да. Кэлак, ты понимаешь?
     - Извини, Прис, не понимаю. - Ричиус подошел к ним и опустился на колени на мягкий ковер. - Помоги мне, пожалуйста. Я не знаю, о чем ты говоришь. Что твой отец хочет мне сказать?
     - Он хочет, чтобы ты был с красивой женщиной, - туманно объяснила Прис. - Прежде чем умрешь. Больше не осталось времени. Бхапо нет...
     - Успокойся, - ласково промолвил Ричиус. - Все хорошо. Я понял, что хотел сказать твой отец. - Он поднял голову и посмотрел на Фориса. - Он говорит, чтобы мы были вместе.
     - Да, да, - подтвердила Прис, шмыгая носом, - вместе.
     Шершавый палец Фориса поймал катившуюся по щеке дочери слезинку и посмотрел на Ричиуса, пытаясь передать свои мысли одним только взглядом, безмолвно убеждая в своей искренности. Ричиус удивленно покачал головой. Он склонился над девочкой, желая ее успокоить. Бедная Прис плакала о своем любимом Тарне, об отце и матери и обо всех остальных, которые должны скоро умереть. Ричиус ласково дотронулся до ее колена, и Прис разрыдалась. Форис не делал попытки отстранить ее от Ричиуса.
     - Ты понимаешь, о чем говоришь? - обратился Ричиус к военачальнику. - Будь осторожен. Я люблю ее всей душой, это правда. Но теперь она принадлежит Тарну, а он еще, возможно, жив. Такая вероятность остается, знаешь ли.
     - Тарн кьята фа, - печально сказал Форис. Он описал рукой в воздухе круг, словно хотел напомнить о том, что время идет, или указать на нечто далекое. - Тарн кив Лоррис.
     - Ты считаешь, что Тарн с Лоррисом? - Поняв последнюю фразу Фориса, Ричиус пожал плечами. - Не знаю. Возможно. Может, ты мне не поверишь, но я надеюсь, что он жив. Он мой друг, так же как и твой. Я не готов записать его в мертвецы. - Он выпрямился и грустно улыбнулся Форису и его плачущей дочке. - Спасибо, - добавил он. - Спасибо, что ты позволяешь нам любить друг друга. Я передам Дьяне твои слова. Мы примем решение вместе.
     Военачальник нагнулся и поцеловал девочку в макушку.
     - Сала cap, Кэлак, - тихо молвил он.
     Ричиус попрощался с ним на его родном языке.
     - Сала cap, Форис.
     На следующее утро Ричиус проснулся рано - и сразу же отправился искать Прис. Он нашел ее там, где и ожидал, - в комнатке, в которой впервые ее обнаружил. Девочка с упоением читала одну из многочисленных книг замка: старинную трийскую рукопись с выцветшими буквами. Но, как он и думал, с ней по-прежнему была заветная книжка со стихами на нарском языке, и она охотно одолжила ему этот сборник по первой его просьбе. Ричиус поблагодарил девочку, пообещав вернуть книжку в тот же день, и заправил ее за пояс под рубашку, чтобы никто не увидел. Затем он направился к комнате Наджир, где рассчитывал найти Дьяну. Когда он постучал в дверь, Дьяна кормила малышку. К счастью. Наджир поблизости не оказалось.
     Дьяна удивилась, увидев Ричиуса в такую рань. Ее все еще ожидал завтрак - рисовая каша. Она уложила Шани в кроватку, застегнула блузку и кисло поморщилась.
     - Тебе не следовало сюда приходить, - сказала она. - Тебя могли увидеть.
     Ричиусу хотелось ответить, что его это не волнует, но он сдержал себя и озорно ей улыбнулся.
     - Ты пойдешь со мной?
     - Форис с Наджир, - прошептала Дьяна. - Если ты хочешь с ним поговорить, тебе придется подождать.
     - Я не хочу говорить с Форисом. Я хочу поговорить с тобой. Ты можешь ненадолго оставить Шани?
     Дьяна посмотрела на свой нетронутый завтрак.
     - Ты меня подождешь? Я еще не ела.
     - Это получше каши, Дьяна. Найди кого-нибудь присмотреть за Шани. Я буду ждать тебя во дворе.
     - Во дворе? Почему именно там?
     - Просто выходи, как только сможешь. За статуи. И никому не говори, куда идешь.
     - Хорошо.
     Прежде чем выйти из коридора, он быстро осмотрелся. Двор был пуст, если не считать двух суровых дозорных. Ричиус энергично прошел мимо воинов и направился за замок, туда, где росла высокая трава и можно было скрыться за выщербленными мраморными обломками какой-то статуи. Там он стал ждать Дьяну.
     Шли минуты - и наконец она появилась. На ней была пара высоких мягких сапожек, они служили прекрасной защитой от ос, которые во множестве прятались в высокой траве.
     "Умница", - обрадовался Ричиус.
     Она подошла к нему и опасливо оглянулась.
     - В чем дело, Ричиус? Что случилось?
     - Ничего плохого, - поспешил он успокоить ее. - Пойдем со мной.
     - Куда мы идем?
     - В одно хорошее место.
     Взяв Дьяну за руку, он повел ее обратно к замку, где трава была еще выше. За два дня до этого он обнаружил причудливо вьющуюся по лесу тропинку. Она привела его к хрустальному ручью, полному гладких камушков и рыбок со сверкающей чешуей и яркими глазками. Тогда он провел у ручья больше часа, занимаясь дневником и картами и жалея, что рядом нет Дьяны. Теперь Форис дал ему разрешение быть с ней, и его переполняло детское нетерпение: он едва мог удержаться от желания побежать по тропе, увлекая Дьяну за собой. Он заставил себя идти ровным шагом, но когда Дьяна увидела тропинку, она резко остановилась.
     - Ох нет! - воспротивилась она. - Ричиус, нам нельзя!
     - Нет можно, - мягко промолвил он. - Я нашел одно место, хочу его тебе показать. Пойдем, это недалеко.
     - Но нас могут увидеть, застать вместе! Нет, Ричиус, нам надо вернуться.
     - Дьяна, доверься мне. Я должен кое-что тебе сказать. Тогда ты все поймешь. Пожалуйста, пойдем со мной!
     Она нерешительно кивнула; Ричиус снова взял ее за руку и вывел на тропинку - такую узкую, что по ней даже нельзя было идти рядом, а только друг за другом. Над их головами ветви сплетались в сложную сеть, украшенную танцующими птицами. Прямо у них из-под ног выныривали какие-то мохнатые создания. Ричиус наклонил голову и прислушался.
     - Слышишь? - весело спросил он.
     Дьяна приостановилась.
     - Вода?
     - Ручей. Я нашел его недавно, когда обследовал местность вокруг замка. Он так прекрасен, что мне хотелось показать его тебе.
     Дьяна досадливо прищурилась.
     - И ради этого ты позвал меня сюда? Ричиус, нас могли увидеть...
     - Дело не только в ручье, Дьяна. Мы уже близко. Я все тебе там объясню.
     Через каких-нибудь десять шагов тропинка вывела их к ручью. Лента солнечного света дрожала в воде. Дьяна ахнула. Ричиус улыбнулся. Это место оказалось еще красивее, чем когда он увидел его в прошлый раз. Журчание ручейка ласкало слух. Около воды оказался большой валун, на котором можно было неплохо устроиться. Давным-давно кто-то вырезал на нем слово - Ричиус решил, что это имя. Он показал его Дьяне, и она засмеялась, когда прочла.
     - Что тут написано?
     - Тут написано "Наджир".
     Дьяна захихикала и провела по буквам пальцем.
     - Должно быть, ее сделали очень давно.
     - Наверняка, - согласился Ричиус. - Не могу представить, чтобы она вырезала свое имя на камне сейчас. Она такая... - он пытался подобрать не слишком обидное слово, - ... строгая.
     - Ты ее не знаешь, Ричиус. Она не такая, как тебе кажется. Просто она совсем другая. Ты привык к женщинам Нара, а она - дролка. И не забывай: это Наджир помогала мне ухаживать за тобой.
     - Я помню. И я ей благодарен. - Он вытер камень ладонью и предложил Дьяне сесть. - А теперь я хочу показать тебе еще кое-что.
     Она опустилась на камень и вопросительно посмотрела ему в глаза.
     - Что же?
     - Вот это. - Он засунул руку за пазуху и показал Дьяне сборник. - Узнаешь эту книгу? Она принадлежит Прис.
     - Ее книга стихов! - изумилась Дьяна. - Да, я помню. Как она к тебе попала?
     Ричиус стал перелистывать страницы, пока не нашел нужное стихотворение, и протянул книгу Дьяне.
     - Вот, прочти.
     Она продекламировала стихотворение. Ее голос смолк, но взгляд задержался на строчках.
     - Как она к тебе попала?
     - Прис занесла ее ко мне в комнату, когда я отправился на беседу с Форисом. Вернувшись, я нашел книгу у себя на кровати. Форис захотел, чтобы я ее увидел.
     - Боже! - испуганно воскликнула Дьяна. - Тогда он знает...
     - Дьяна, не тревожься. - Ричиус взял ее за руку. - Я поговорил с ним об этом. Все хорошо. Ты не поверишь, что он мне сказал!
     - А мне стоит это узнать?
     - Определенно. Форису все про нас известно. Он знает, как мы друг к другу относимся. - Он заглянул в ее глаза, полные страха, и добавил:
     - Он хочет, чтобы мы были вместе.
     Дьяна ошеломленно заморгала и отпрянула.
     - Что?
     - Поразительно, правда? - От возбуждения кровь его бурлила, как вода в ручье. - Это правда, Дьяна, клянусь тебе. Он сам сказал мне это вчера вечером. Он хочет, чтобы мы были вместе!
     - Но почему? - Дьяна никак не могла опомниться от потрясения. - С чего ему говорить такое? Я ведь замужем!
     - За Тарном, - объяснил Ричиус. - Но Форис считает, что Тарн погиб и нам тоже осталось немного. Он знает, что мы любим друг друга и хотим быть вместе. Назови это подарком, попыткой отблагодарить меня за помощь... Не знаю. Но ему хочется, чтобы в эти последние дни мы были счастливы. - Он опустился перед ней на колени. - Мы можем быть вместе, Дьяна!
     Она покачала головой:
     - Нет, не можем.
     - Почему, Дьяна? От Тарна уже несколько месяцев не было вестей. Откуда ему вообще узнать, что между нами будет? Даже если он жив, Форис ничего ему не расскажет.
     - Неужели ты обо всем забыл, Ричиус? Это важно. Ты как-то сказал мне, что Тарн велел тебе не преследовать меня. Благословения Фориса мало. Если Тарн жив, он узнает, что мы сотворили. Узнает - потому что он дрол и любит меня. Я рада, что нам больше не надо прятать от военачальника нашу любовь, но это ничего не меняет. Извини, но мы не можем быть вместе - так, как тебе этого хочется.
     Ричиус пристально посмотрел на нее.
     - Дьяна, мне нелегко это говорить, но, по-моему, Форис прав. Возможно, Тарн действительно мертв. - Он отодвинулся от нее и вздохнул. - У нас самих осталось не так много времени. Я хотел бы любить тебя хотя бы недолго, перед тем как умереть. И я знаю, тебе хотелось бы того же.
     - Ты дал мне слово. Ты сказал, что не будешь рисковать жизнью Шани. Ты это помнишь?
     - Дьяна...
     - Помнишь? - Она прикоснулась к его щеке. Он кивнул. Он действительно помнил это обещание.
     Дьяна печально ему улыбнулась.
     - Не важно, кто знает о нашей любви, Ричиус. Пусть хоть весь мир об этом знает. Даже Тарну уже известны наши чувства. Он отправил меня с тобой, чтобы ты мог меня защитить. Он доверился тебе. И мне. Но он не должен думать, что мы с тобой стали любовниками. Нас могут предать не наши сердца, а наши поступки.
     - Дьяна, Тарн скорее всего погиб...
     - Скорее всего? - переспросила она. - Этого мне недостаточно, Ричиус. Ты не знаешь Тарна. Он не из тех, кто легко погибает. Я должна быть твердо уверена в том, что его нет, - только тогда я смогу быть с тобой. Иначе риск слишком велик.
     - Это нестерпимо, Дьяна! Значит ли это, что я должен найти доказательства его смерти? И что мы никогда не будем вместе?
     - Пока Тарн жив - да. Если только мы хотим, чтобы наша малышка была в безопасности. Мы...
     Дьяна вдруг умолкла и затаила дыхание. Ее глаза остановились на чем-то у него за спиной. Ричиус мгновенно обернулся и посмотрел в направлении ее взгляда - на другой берег ручья.
     - Дьяна, в чем дело?
     - Среди тех деревьев, - прошептала она. - Я видела, как они двигались.
     Ричиус инстинктивно потянулся за Джессикейном, но меча при нем не было. Он пристально всмотрелся в лес, стараясь разглядеть то, что видела Дьяна, однако ничего не заметил.
     - Ты уверена? Я ничего там не вижу.
     - Там кто-то есть. - Ее взгляд был прикован к лесу. - Мужчина. Он на меня смотрит.
     Тут и Ричиус заметил его - проблеск белой кожи, едва слышный шелест листьев. Триец. Ричиус разглядел его серые глаза.
     - Эй, ты! - крикнул он, выпрямляясь во весь рост. - Кто ты? Выходи и покажись!
     Ветки не шевелились.
     - Выходи! - снова потребовал Ричиус. - Или мне подойти?
     Он не собирался идти в лес, но его повелительный голос возымел действие - мужчина шагнул вперед. Постепенно из зарослей появилось его лицо, узкое белое лицо, наполовину покрытое зеленой краской. Волосы тоже были зеленые, цвета молодой травы, а торс облачен в длинную синюю куртку, перетянутую золотистым кушаком. На спине у воина был жиктар, но, двигаясь вперед, он держал руки поднятыми, старательно демонстрируя свое миролюбие.
     - Вентран, - произнес мужчина. - Мин воко Вентран.
     - Ричиус, - вскрикнула Дьяна, - он говорит, что ищет тебя!
     Это был тот самый мужчина, которого Ричиус встретил, подъезжая к Фалиндару, тот, кого Люсилер назвал гонцом Кронина. Ричиус попытался вспомнить его имя. Кажется, Хакан...
     - Хакан, это ты?
     Воин засиял улыбкой.
     - Вентран! - воскликнул он и зашлепал через ручей прямо к ним, что-то возбужденно лопоча.
     Оказавшись рядом, он низко поклонился Ричиусу и адресовал ему новый поток слов, которые остались непонятыми.
     - Дьяна? - напомнил ей Ричиус о переводе.
     - Его действительно зовут Хакан. Ты его знаешь, Ричиус?
     - Скорее нет. Он встретил меня, когда я приехал в Фалиндар. Он из людей Кронина. Что он говорит, Дьяна? Кронин здесь?
     - Да! - возликовала она. - Он действительно здесь, Ричиус. Кронин пришел к нам на помощь. И... с ним Люсилер!

45

     "Призывать львов - значит говорить с богами".
     Так сказал Карлаз. Это был дар, подобный тому, каким владел сам Тарн, и военачальник не мог объяснить свои действия более определенно. Или не хотел.
     В дни выздоровления Тарн имел богатую пищу для размышлений. Запертый в жалкой лачуге, он не мог видеть своих искусников, коих к нему не допускали, и был лишен общества деревьев и зверей. Он являлся в некоем роде пленником своего беспомощного, искалеченного тела. Поскольку он был невероятно слаб, выздоровление шло очень медленно, и спустя неделю он нача