истаном. Это будет трагедия.
     - А если сюда ворвется талистанская конница, это не будет трагедией? Как по-вашему, что тогда будет с вашим процветающим Высокогорьем? И что, по-вашему, будет с вами? Вы забываете, леди Брина: я хорошо знаком с талистанцами. Они любят красивые вещицы.
     - Не пытайтесь меня запугать! - возмутилась Брина.
     - А мне и не надо пытаться. Я вижу страх всякий раз, когда смотрю на вас и на вашего упрямого братца. Вы оба напуганы. Вы оба понимаете, что я прав. Но что мне совершенно непонятно, это почему вы отказываетесь мне помочь.
     Брина собралась было встать, но Бьяджио схватил ее за руку.
     - Не уходите! - приказал он, но тут же, смягчившись, добавил: - Пожалуйста.
     И Брина осталась рядом с ним. Она долго не говорила ни слова, и Бьяджио высоко оценил ее молчание. Но когда она заговорила снова, то задала один из своих досадно прямых вопросов:
     - Почему вам здесь нравится?
     - Из-за безмятежности, - ответил Бьяджио. - Здесь хорошо думать.
     - А Черный Город не безмятежный?
     - Да, вы явно никогда не бывали в Черном Городе.
     - Так что у вас нет желания туда вернуться?
     - О нет, дело вовсе не в этом. - Бьяджио сел и посмотрел на нее. - Я обожаю Черный Город. Он - моя возлюбленная. Даже сейчас я томлюсь по ней.
     - Я не понимаю.
     - Да, - мягко согласился Бьяджио, - вам этого не понять. Черный Город либо у вас в крови, либо нет.
     Для меня - это болезнь. Неизлечимая. - Он сорвал травинку и начал задумчиво мять ее пальцами. - Я люблю столицу так, как мужчина любит женщину. Я люблю ее всем моим сердцем. И она - великая обольстительница. - Он щелчком отбросил травинку. - Порой она требует от меня слишком многого.
     - И вы устаете.
     - Да, - вздохнул Бьяджио. Он закрыл глаза. - Я так устал. Мне еще так далеко идти! Я нужен Черному Городу. Только я могу его изменить, только я могу спасти его от самого себя. И империю.
     Брина коротко засмеялась.
     - Наверное, одному человеку это- не под силу, государь император. Даже вам.
     На это у Бьяджио не нашлось ответа: он понимал, что это так. Но он знал, что никто не примет от него этой ноши. Именно он обязан спасти империю. Ведь это он жаждал получить железный трон. И именно он превратил империю в пороховую бочку. Теперь ему предотвращать взрыв.
     - Леди Брина! - окликнул он ее.
     - Мм?
     - Завтрашний праздник - он и для вас тоже, да?
     - Да. А что?
     - Просто спросил, - ответил Бьяджио. - Я приду.
     - Вы не обязаны приходить, государь император. Я знаю, насколько мы все вас раздражаем. В конце концов, это ведь не столица Нара.
     - Конечно, - просто согласился Бьяджио. Внезапно ему захотелось одного: стать таким же, как она и все остальные горцы, - удалиться от городского зла. - Я приду, - повторил он. - И покажу вам, как танцуют на Кроуте.

***

     На следующий день Замок Сохатого преобразился. И без того жизнерадостный дом превратился в. настоящую буйную пивнушку, до отказа набитую светловолосыми и рыжими горцами, музыкантами, певцами, танцорами, курчавыми терьерами и экзотическими птицами, устроившимися на плечах путешественников в клетчатых нарядах. Все они явились праздновать день рождения царственных близнецов. Клан Редберна был представлен в толпе многочисленными гостями: родственники сбежались на пир, словно мыши. Сидя в конце длинного стола и попивая пиво, Бьяджио замечал общие черты в людях, широким потоком идущих в замок. Даже дети были похожи на Редберна и его сестру.
     Пир начался в главном зале - это было единственное помещение, которое могло вместить всех собравшихся, хотя вечеринка уже успела выплеснуться в другие комнаты и на двор, который тоже был полон веселящихся гостей. Брина с братом сидели рядом за центральным столом - огромным, круглым, - со своими ближайшими родственниками. К немалому удивлению Бьяджио, на праздник явились и главы других кланов. Он узнал льва с герба клана Келлен и поверх кружки стал разглядывать его главу. Это был внушительного вида мужчина, намного старше Редберна, однако он обращался к близнецам с должным уважением и очень почтительно держал руки, танцуя с Бриной. Явился и Олли Глинн, глава клана с медведем на гербе, но он по большей мере держался в углу и склабился на хорошеньких девушек. Бьяджио знал, что ему надо будет повести их всех против Талистана - если только Редберн согласится к нему присоединиться.
     Но это было делом завтрашнего дня. Сегодня он был лордом Кориджио, незначительным царским аристократом, который во время путешествия по Высокогорью воспользовался гостеприимством Редберна. Все обитатели Замка Сохатого поверили этой истории, и Бьяджио она вполне устраивала. Не спеша, отпивая пиво, он глядел на смеющуюся Брину, осыпанную подарками родни. Внезапно она показалась ему очень юной, почти девочкой, и она искренне радовалась празднику. Рядом с ней Редберн раскачивался в такт мелодии, которую исполнял оркестр. Оказалось, что молодой принц прекрасно танцует - и почему-то этот факт вызвал у императора чувство ревности. Сам Бьяджио пока воздерживался от танцев, надеясь, что Брина подойдет и сама пригласит его.
     А Брина не подходила.
     Бьяджио откинулся на спинку стула. Музыка и выпитое пиво создавали непринужденное настроение, приятную отрешенность. Что подарить Брине надень рождения? Он приехал в Высокогорье, не захватив с собой ничего, кроме золота. Дарить этой женщине монеты было бы в высшей степени бестактно, а подарок сделать хотелось. Опьянение вызвало приступ щедрости, желание отблагодарить Брину за все, что она для него сделала. Бьяджио возвращался к себе прежнему, будто выздоравливал от тяжелой болезни. Мир все еще помнил Ренато Бьяджио как безумца и мясника, но с каждым днем этот Бьяджио бледнел, и его сменял другой человек. Когда-нибудь мир заметит происшедшую перемену, но даже если этого никогда не случится, сам Бьяджио знал, что в его жизни произошел решительный поворот. Он постепенно выкарабкивался из пропасти сумасшествия, и в этом ему немного помогла и Брина.
     - Лорд Кориджио? - прервал его мысли чей-то оклик.
     Бьяджио оторвал взгляд от пива и увидел, что над ним наклонился Олли Глинн. Предводитель клана поставил ногу на скамейку.
     - Да? - спросил Бьяджио.
     - Я - Олли Глинн, - объявил горец. - Глава клана Глинн.
     - Рад за вас, - сказал Бьяджио, снова возвращаясь к своему пиву.
     Глинн громко стукнул кружкой по столу.
     - Что нарский лорд делает в Высокогорье? - вопросил он. - Направляешься в Талистан?
     - Возможно.
     - И решил использовать замок Редберна вместо нужника? Короткая остановка по дороге к своим настоящим дружкам?
     Бьяджио поставил стакан на стол. Ему никогда не случалось драться, однако неестественная сила снадобья все еще не покинула его. Стоило ему разозлиться, и она волной поднималась изнутри.
     - Я здесь получаю удовольствие от музыки, - объявил он. - Так что уходите быстрее, пока вы меня не разозлили.
     - Ах! И что ты сделаешь, чтобы заставить меня уйти, нарец? Брызнешь мне в лицо духами?
     - Нет, подобные глупости не в моем вкусе. Я просто сообщу императору, что ты нагрубил мне, Олли Глинн. И тогда император отправит в твой дом своих Ангелов Теней, и они посреди ночи вытащат тебя из постели. И на глазах твоих близких они очень медленно сдерут шкуру с твоей жирной туши. - Улыбка Бьяджио стала невероятно широкой. - Как тебе это?
     Нахальство Глинна как рукой сняло.
     - Ты хорошо знаком с императором?
     - Скажем так: мы опасно близки.
     - Вот как? Тогда, возможно, ты передашь ему от меня весточку. - Глинн уселся рядом с Бьяджио. - Скажи Его Величеству, что Восточное Высокогорье в нем нуждается. Скажи ему, чтобы он раз в кои-то веки слез со своего железного трона и занялся Талистаном. Ты как, сможешь это сделать, Кориджио? - Безусловно. И я обязательно передам ему, кто именно это сказал.
     - Я говорю серьезно, - заявил Глинн. - Вы, нарцы, прячете голову в песок. Вы не представляете себе, что происходит в Талистане, да и в остальной империи тоже.
     - А ты представляешь?
     - Готов спорить, что знаю больше, чем император. Ему известно, что Тэссис Гэйл увеличивает свою армию? И что он объединился с герцогом Валлахом из Горкнея?
     Бьяджио чуть не захлебнулся.
     - С Валлахом? А что Баллах делает в Талистане? Глинн придвинулся к нему и прошептал:
     - Корабли. Он поставил Гэйлу армаду, создал ее из своих торговых кораблей из Горкнея. Я слышал, что они планируют выступить против Черного Города.
     - Откуда ты это знаешь? Мои собственные люди... - Бьяджио едва успел остановиться. - Э-э... Рошанны, люди императора... по-моему, они ничего об этом не слышали.
     - Вот видишь? - обрадовался Глинн. - Может, императору стоило бы почаще бывать в Высокогорье, вместо того чтобы нежиться в банях с молодыми рабами.
     Бьяджио ощетинился:
     - Что еще ты слышал? Скажи мне, чтобы я мог передать все это императору.
     - Да, пожалуй, больше ничего. Я слышу разные вещи, потому что много путешествую. Вернее, путешествовал раньше, пока не закрыли границу. Редберн не лучше императора: спрятался тут, в Замке Сохатого. Но мой клан все еще понемногу торгует с Талистаном, когда получается.
     - Но что это за корабли? Ты можешь рассказать мне о них подробнее?
     Улыбка Глинна явно выдала его удовлетворение.
     - В Арамуре происходит что-то серьезное. Судя по тому, что я слышал, Элрад Лет обращает арамурцев в рабство, заставляет их работать на какой-то крупной стройке. Весь Арамур закрыт, и границу охраняют талистанские солдаты. Моим людям туда пробраться не удается. Да и любым другим торговцам тоже. Я слышал, что это как-то связано с теми кораблями.
     - Корабельные верфи? - подумал вслух Бьяджио. Это казалось нелепым. Зачем отправлять корабли из Горкнея в Арамур? Оттуда в Черный Город попасть нельзя, не вернувшись обратно в Горкней и не обогнув всю империю. А на такое плавание уйдут месяцы. - Я не понимаю. Что еще ты слышал?
     - Больше ничего, - признался Глинн. - Баллах направляет свои корабли в Арамур. - Он пожал плечами. - Я ж говори?, императору следовало бы самому это выяснить.
     - Да, - согласился Бьяджио. - Наверное, следовало бы. А что же Редберн? Неужели он не понимает, что тут поставлено на карту? Видит Бог, это же его страна!
     Глинн заметно опечалился.
     - О, Редберн! Он хороший человек, но очень молод и чересчур осторожен. Он видит, что происходит. Он не дурак. - Горец опустил взгляд в кружку. - Ему просто страшно.
     Это слово застряло в голове у Бьяджио. Всем было страшно. Страх в империи стал эпидемией.
     Бьяджио поднес стакан к губам и сделал большой глоток, размышляя над новостями Глинна. О Валлахе очень давно ничего не было слышно, и он почти забыл о мстительном герцоге. Однако теперь оказалось, что Баллах о нем не забыл. Как мог он забыть о человеке, обезглавившем его дочь?
     ?Тэссис Гэйл дергает за веревочки, - подумал Бьяджио. - С кем еще он смог объединиться против меня??
     - Больше ты ничего не знаешь? - спросил он. - О Валлахе тебе больше ничего не известно?
     - Больше ничего. Но я хотя бы смог тебя заинтересовать. Ты стал белый как снег, Кориджио. Мне приятно видеть, что я тебя напугал. Теперь тебе только осталось напугать императора, и, может, мы добьемся каких-то действий.
     - Я все ему передам, - пообещал Бьяджио.
     - Ха! Ничего ты ему не скажешь! - презрительно заявил Глинн. - Талистан слишком важен для вас, нарцев. - Я непременно все ему скажу, - повторил Бьяджио. - Почему ты во мне сомневаешься?
     - Я в тебе не сомневаюсь, Кориджио. Я даже с тобой не знаком. Это в твоего императора я не верю. Даже если он услышит эту новость, он ничего не предпримет. Он - надутый себялюбец, и я уверен, что ему нет дела ни до Арамура, ни до Высокогорья.
     - Ты ошибаешься. Ты не знаешь императора так, как его знаю я.
     - Но я знаю нарскую породу. Я уже давно живу на этом свете, приятель, - гораздо дольше, чем ты.
     ?Сомневаюсь?, - подумал Бьяджио, но вслух сказал:
     - Ты не знаком с императором. Когда я расскажу ему, что творится в Высокогорье, он поможет. Но ему нужна ваша преданность. В столице дела обстоят не слишком хорошо. Вам придется самим воевать с Талистаном. Вы готовы на это?
     Глинн расправил плечи.
     - Я всегда готов воевать.
     - А Редберн? Ты сможешь убедить его воевать? Этот вопрос заставил предводителя клана смутиться.
     - А, ну это вопрос другой. Редберн не трус, но он не рвется воевать с Талистаном.
     - Мне тоже так показалось. Тебе надо на него повлиять, Олли Глинн. Ты должен помочь ему осознать опасность.
     - Конечно, - согласился Глинн, - но только не сегодня. Сегодня праздник. - На его лице засияла широчайшая улыбка. - Пей, Кориджио! Это же пирушка!
     Он вскочил, схватил первую попавшуюся девицу и закружил ее в вальсе.
     Бьяджио уткнулся в свое пиво и задумался о Валлахе. Тэссис Гэйл очень умно подбирал себе сторонников. Он выбрал человека, имеющего огромный зуб на нового императора, и это глубоко встревожило Бьяджио. Очень многие имели на него зуб - целое море родственников погибших. Гэйлу было очень легко найти союзников: достаточно было только не закрывать глаз.
     - Боже правый! - прошептал Бьяджио. - Мое дело плохо.
     Теперь ему придется беспокоиться не только об армии, но и о флоте. Арамурский ?проект?, существование которого заподозрили они с Дакелем, явно включал в себя Валлаха и его торговый флот - флот, который легко было вооружить на деньги герцога. Бьяджио закрыл глаза и заставил себя вспомнить дочь Валлаха: девушку, которую выдали замуж за Ричиуса Вэнтрана. Ее звали Сабриной. Она была очень хороша собой и очень молода, и Аркусу приятно было выдать ее за Шакала. А когда Вэнтран их предал, Бьяджио отдал его жену Блэквуду Гэйлу, чтобы тот с ней ?позабавился?, а потом отрубил ей голову. Он даже распорядился, чтобы ужасающий сувенир был отправлен Ричиусу Вэнтрану в сундуке.
     Бьяджио содрогнулся, словно по залу пронесся порыв ледяного ветра.
     - Времени не осталось, - пробормотал он. - Я должен заставить Редберна меня выслушать!
     Оставив пиво на столе, Бьяджио встал и направился к Брине. Молодая женщина любовалась очередным подарком: дорогим нарядом. Бьяджио пробился к ней ближе. Первым его заметил Редберн - и сразу нахмурился. Но Брина приветливо помахала ему рукой, отложила подарок, извинилась перед соседями по столу и подошла к Бьяджио.
     - Что-то случилось? - спросила она. - Вид у вас встревоженный.
     - Пойдемте со мной, - пригласил ее Бьяджио. Бережно взяв ее за руку, он повел ее к выходу из зала.
     - В чем дело?
     Бьяджио не ответил. Ему хотелось остаться с ней вдвоем, найти место вдали от шума и любопытных глаз. Он увел ее из главного зала, пройдя мимо хохочущей толпы у пенящейся бочки, и они оказались в небольшом ответвлении коридора. Здесь почти никого не было, и проходившие по коридору не обращали на них внимания. Брина не отпустила руку Бьяджио - наоборот, она крепко ее сжала и заставила остановиться.
     - Милорд, вид у вас встревоженный, - сказала она. - Я беспокоюсь.
     - Сегодня у вас день рождения, - сказал Бьяджио. - Я тоже хочу что-то вам подарить.
     У него на мизинце было кольцо из золота и серебра, перевитого, словно веревки, изображающие двух змей с рубинами в пастях. Много лет назад это кольцо ему подарил отец, и Бьяджио почти никогда его не снимал. Но теперь он это сделал. Взяв Брину за руку, он положил украшение ей на ладонь. Глаза Брины, пораженной подарком, на секунду расширились, но она тут же покачала головой.
     - Милорд, я не могу его принять. Оно слишком дорогое.
     - Больше мне нечего вам подарить, - объяснил он. - Возьмите.
     Брина улыбнулась.
     - Вы пьяны, милорд.
     - Несомненно. Но если вы мне откажете, я оскорблюсь.
     - Милорд, я не понимаю. Почему вы дарите мне его?
     - Потому что вы кое-что мне показали.
     - Что я вам показала?
     Бьяджио не ответил, а только сомкнул ее пальцы вокруг кольца.
     - Завтра мы поговорим, - сказал он. - Боюсь, что дела обстоят еще хуже, чем я думал, и время у нас на исходе. Завтра мне необходимо снова встретиться с Редберном. Вы должны помочь мне его убедить.
     - Милорд, о чем вы?
     - Ш-ш. Завтра, - пообещал он ей. - Не сегодня. - Взяв ее за руку, он надел кольцо ей на палец. На ее руке оно смотрелось просто поразительно. Бьяджио улыбнулся. - Очень мило.
     - Спасибо, - сказала она. - А теперь вернитесь со мной в зал.
     Она попыталась вытянуть его из темного закоулка.
     - Нет, - решительно заявил Бьяджио. - С меня хватит. Возвращайтесь. Веселитесь. Мне надо кое о чем подумать. Брина не выпустила его руки.
     - Вы обещали мне показать, как танцуют на Кроуте. Вы собираетесь нарушить свое слово?
     - Леди Брина...
     - Не разочаровывайте меня, милорд. Сегодня день моего рождения.
     Бьяджио взглянул на нее.
     - Ну хорошо, - согласился он. - Один танец.
     Хотя Бьяджио был пьян, танцевал он очень грациозно. Вращаясь в его объятиях, Брина смеялась, и на секунду император забыл о своих многочисленных заботах, отдавшись музыке и наслаждению от общества красивой девушки.

34

     Элрад Лет ехал сквозь мрачный туман, и настроение у него было под стать погоде. Следом за ним ехал Шинн, как всегда бесшумно. Утренняя тишина выводила Лета из равновесия. Он не привык вставать из теплой постели в такой непристойно ранний час, и грязная дорога к Ветровой бухте не поднимала ему настроения. Два часа тому назад он мирно спал - и был разбужен стуком в дверь. Оказалось, что у капитана Зерно появились для него срочные известия и ждать с ними было нельзя. Скача сквозь туман, Элрад Лет думал о заносчивом выходце из Горкнея и о том, как приятно было бы вырвать у него язык. Если это шутка...
     Но нет, Зерно не отличался склонностью к шуткам. Он - настоящий ушат слизи с дерьмом, но у него не хватит ума на розыгрыш. Лет боялся увидеть восставших рабов или подошедшие к берегу дредноуты Никабара. Однако пока вокруг было тихо. Стиснув зубы, Лет пришпорил коня: он был намерен в ближайшее время увидеть Зерно. Солдат, оправленный в Арамурский замок, ничего не знал, и неведение поставило правителя на грань безумия.
     - Если не придержите коня, то сломаете себе шею, - предостерег его Шинн. - Да и меня угробите.
     - Обычно ты не говоришь ни слова, Шинн. А сегодня я никак не могу заткнуть тебе рот!
     Они миновали остатки разбитых повозок - брошенные остовы с расколотыми осями, не выдержавшие веса перевозимых по суше кораблей. Мимо стремительно проносились рабочие Валлаха, усталыми цепочками бредущие под наблюдением надсмотрщиков из Бизенны. Рабы приостанавливались только на секунду, чтобы опознать Лета - и плюнуть ему вслед. Лет не обращал внимания. Со времени его последнего визита в Ветровую бухту герцогу Валлаху удалось добиться поразительных успехов. Он наладил работу блоков, и теперь караваны трогались в путь точно по часам. Согласно последнему докладу герцога, почти половину его флота удалось переместить через Арамур, и теперь он стоял на якоре у южного берега. Вторая половина будет на месте через две недели. Дело спорилось, уже виден был конец, и Лет был очень доволен - пока не явился посланник от Зерно.
     Он надеялся, что ничего серьезного не случилось. Мысль о непредвиденной задержке была невыносимой, особенно теперь, когда все пошло так хорошо. Дело сдвинулось с мертвой точки, цель близка, хитроумные планы Тэссиса Гэйла оказались наконец реально выполнимыми. Даже Праведники Меча вели себя удивительно тихо. Ни единого налета не было с тех пор, как Алазариан...
     Как Алазариан - что? Погиб? Исчез? Лет не знал, что думать о своем так называемом сыне. Он только знал, что мальчишка пропал, и слава Богу.
     Показалась Ветровая бухта. Лет придержал коня и осмотрел цель своей поездки. У берега кипела работа, и знакомая вонь от человеческих усилий умерила подозрительность Лета. Шинн поравнялся с ним и хмуро осмотрел привычную сцену. На во