поговорил  с  вами  на  эту
тему.
   Вольф встал.
   - Спасибо за консультацию, доктор. Может быть, я еще зайду к вам.
   Психиатр пожал ему руку.
   "Правильный мужик, ты его слушайся", - сказал кот.

***

   В восемнадцатиэтажной крестообразной башне на  Юго-Западе  ничего  не
изменилось, даже код замка остался прежним. Светлые площадки, стерильная
чистота  просторных  коридоров.  Все   как   тогда,   когда   празднично
наряженный, с чистой белой кожей, Вольф первый раз пришел к Лауре, зажав
в кулаке купленные в подземном переходе розы. Кажется, что это было  сто
лет назад. Сейчас Вольф маскировался под  сантехника:  старая  стеганка,
черный  комбинезон,  фибровый  чемоданчик  с  инструментами.  На   руках
коричневые вязаные перчатки, скрывающие знаки принадлежности  слесаря  к
уголовному миру.
   На шестнадцатом этаже  кремовую  чистоту  панелей  оскверняли  грубые
черные числа, крупно выписанные на высоте человеческого роста. 884, 884,
884 - то ли заклинание,  то  ли  кабалистические  знаки.  Четверки  были
одинаково кривоватыми, с непонятными  хвостиками  сверху.  Всмотревшись,
опытный сантехник понял, что цифровой оболочкой закамуфлировано ключевое
слово советской настенной живописи, обозначающее  отношение  к  жизни  и
окружающему миру значительной части россиян.
   "Хороший  цифровой  код  для  радиообмена,  -  подумал  Вольф.  -  На
нереальную задачу передаешь руководству: "884" - и все  понятно...  Если
бы я в свое время  ответил  Петрунову:  идите-ка  вы,  друзья,  на  884,
глядишь, и ходил бы с неиспорченной шкурой..."
   Рядом с  дверью  бывшей  квартиры  Лауры  стояли  мешки  с  песком  и
цементом.
   Значит, ремонт вот-вот начнется... А  может,  уже  идет  и  плитка  в
ванной сбита.
   Тогда тайник раскрыт, а значит, бриллианты и пистолет попали в  чужие
руки...
   Чьи? Ремонтников? Хозяев? А  может,  хозяева  заявили  в  милицию,  и
уголовный розыск ждет, кто придет за закладкой?
   Он приложил ухо к замочной скважине. Тишина. Похоже, никого нет дома.
   Лаура говорила, что в сорок третьей квартире живет редкая  сплетница,
Вольф позвонил туда. Когда он жил здесь, то с  соседями  не  общался,  к
тому же в таком виде вряд ли кто-то его узнает.
   - Кто там? - послышался женский голос.
   - Сантехника вызывали? Воду отключать для ремонта?
   - Мы нет, это, наверное,  соседи,  -  дверь  распахнулась,  низенькая
полная дама в синем халате указала на мешки. - Вот грязь разведут!
   - Стучат, небось, целыми днями? - сочувственно спросил сантехник.
   Соседка  махнула  рукой.  Ей  было  около  сорока,  крашеные  волосы,
выщипанные брови, отвисшие щеки, подвижный  рот,  недовольное  выражение
лица.
   - Пока тихо... Когда начнут, голова развалится!
   Вольф перевел дух и оценивающе вгляделся в лицо источника информации.
С ним продуктивно работать на негативе.
   - Да, народ порядка не любит... Смотрю я, у вас стены испачканы.  Дом
приличный, никогда тут такого не было!
   - А это сынок ихний, оболтус! К нему  такие  же  приходят,  курят  на
черной лестнице, плюются. А на стене, думаете, цифры нарисовали? Ругание
матерное! Это уже мой муж замазал...
   Сантехник осуждающе покрутил головой.
   - Непорядок. А когда они дома-то бывают?
   Женщина плотнее запахнула халат и сложила губы сердечком.
   - Его вообще неделями не бывает, ее не поймешь - то  дома  сидит,  то
уходит до вечера. А сынок ихний -  с  утра  в  школе,  потом  по  улицам
гойдает, уже под ночь свою музыку дурацкую включает!
   Вольф сочувственно покивал. Разведдопрос закончен. Теперь надо  выйти
из ситуации, зачистив следы.
   - Ладно, зайду вечером. Хотя странно, у них точно уже идет  рем0нт...
Это ведь восемнадцатый дом?
   Сердечко растянулось тонкой резинкой.
   - Прям-таки! Шестнадцатый. Вы что, своих домов не знаете?  Пить  надо
меньше!
   Дверь захлопнулась.
   Удовлетворенно улыбнувшись, "сантехник" направился  к  лифту.  Завтра
утром можно повторить визит.  Дверь  довольно  хлипкая  и  проникнуть  в
квартиру не составит труда...
   В хорошем настроении он вышел на улицу. Яркое солнце  слепило  глаза,
искрился пушистый снежок. Вольф глубоко вдохнул чистый морозный воздух и
улыбнулся. Сейчас возможность  дышать  полной  грудью  уже  не  казалась
роскошью.
   Оказавшийся на  дороге  мрачный  парень  недоуменно  смотрел  на  его
улыбку. Вольф обошел его, но еще один мрачный человек  в  надвинутой  на
глаза кепке и поднятым воротником снова оказался на пути.
   - Не дергайся, а то получишь маслину, - тихо и очень уверенно  сказал
он. - Садись в машину.
   Голос  был  серьезным,  рука  глубоко  засунута  в   карман,   пальто
топорщилось.
   Сквозь толстую ткань Вольф непостижимым образом рассмотрел  пистолет,
направленный ему в живот.
   "Зуб даю, он и вправду шмальнет! - обеспокоенно сказал кот.  -  Лучше
бы шкуру не дырявить..."
   - Пошел! - первый мрачный парень толкнул его  в  спину,  направляя  к
подъехавшей "Волге".
   Вольф не собирался садиться в машину. Зачем? Ясное  дело:  вывезут  в
безлюдное место и грохнут. Лучше уж "подергаться"  здесь.  Вряд  ли  они
станут стрелять среди бела дня на глазах десятков прохожих...  Кто  они?
Впрочем, сейчас это неважно. Первым срубить  этого,  в  кепке,  потом  с
разворота - второго, прыгнуть за угол дома и  зигзагами  к  метро.  Тело
привычно  напряглось,  секунды  стали  растягиваться...  Дверь   "Волги"
распахнулась.
   - Здорово, Волк! - Серж смотрел на него в упор и криво улыбался.
   Вольф расслабился.
   - Здорово, Серж! - ответная улыбка получилась искренней и  спокойной.
- Что это за карусель? Я уж чуть было не начал воевать!
   - Это на тебя похоже, - буркнул Серж. Он явно ожидал другой  реакции.
- Садись, прокатимся.
   - С удовольствием, братишка.  Только  без  этих  быков.  Они  мне  не
нравятся.
   Серж замешкался, но только на мгновение.
   - Ладно, давай без них. Хотя это мои  друзья,  отличные  ребята.  Они
поедут следом.
   Вольф сел на заднее сиденье, водитель сразу набрал скорость.  Мрачные
парни прыгнули в зеленую "шестерку" и повисли на хвосте. Машины свернули
на узкую улочку и через несколько минут остановились  на  пустыре  возле
строящегося дома.
   По знаку Сержа водитель вышел, оставив их наедине.
   - Что же это,  братишка,  -  холодно  начал  Серж,  развернувшись  на
переднем сиденье. - Я тебе доверил  камушки,  а  ты  меня  кинул?  Очень
удивительно - на тебя это не похоже! Хотя на больших суммах  люди  часто
ломаются.
   "Этот тоже  в  нас  целится,  -  сказал  пират.  -  Они  что,  совсем
оборзели?"
   Подключичными глазами Вольф уже и сам  увидел  сквозь  мягкую  спинку
кресла оружие в руках Сержа.
   - Я не думал тебя кидать, - по-прежнему спокойно ответил Волк, снимая
перчатки. - И убери свою пушку.
   - Не думал, говоришь? - Серж не пошевелился. - А где камни?  Куда  ты
пропал? Почему квартиру поменял? Или все это случайно? Знаешь, как такие
случайности называются? Фуфло!
   Волк ощерился и положил руки на спинку  сиденья,  прямо  перед  лицом
Сержа.
   Тот застыл, уставившись на синие перстни.
   -  Фуфло,  значит?  -  "блатным"  голосом  с   развязной   угрожающей
интонацией проговорил Вольф, расстегивая свою  телогрейку.  -  Пока  вы,
бультерьеры, по гадиловкам в рыжих  ошейниках  лукаетесь,  где-нибудь  в
Коми люди баланы катают и рады, если выйдет  гуляшом  приколоться...  Ты
хоть рубишь, что такое гуляш?
   Э-эх... Тебя бы сейчас в лагерную тройку вбить, тогда  бы  и  базарил
про фуфло...
   Ну что ты чичи  напузырил?(1)  1  -  Бультерьер  -  бандит,  рэкетир.
Гадиловка - дешевое кафе, забегаловка.
   Рыжий ошейник - золотая цепь. Балан - бревно. Гуляш -  собачье  мясо.
Лагерная тройка - ироническое  выражение  арестантов:  "пайка,  майка  и
фуфайка". Чичи напузырить-вытаращить глаза.

***

   Расстегнувшись до пояса, Вольф рывком обнажил грудь.  Огромные  синие
глаза  впились  безжалостным   взглядом   в   изумленное   лицо   Сержа.
Непристойная женщина на кресте  строила  ему  рожи  и  показывала  язык,
трехкупольный  храм  подавлял  своим  величием,  звезды  вокруг   сосков
излучали уверенность и силу.
   Серж потерял дар речи.
   - Ты кто?! - Он облизал пересохшие губы. - Двойник Волка? Когда  тебя
сделали?
   - Да я это, я! - ответил Волк  своим  обычным  голосом  и  рассмеялся
обычным смехом. - Это я  в  Рохи  Сафед  тебя  от  стариковской  присяги
освободил! И Чувака я отмудохал!
   Серж потряс головой и с силой провел ладонью по лицу.
   -  Но  откуда...  у  тебя...  это  все?   И   татуировки,   и   говор
уркаганский...
   - От верблюда! Камушки твои я спрятал, а меня на задание отправили! В
крытых парился, в тюрьмах то есть.  А  под  легенду  и  роспись  навели!
Вернулся в Москву, а мои бабы квартиру поменяли! Вот  пришел  обстановку
разведать, прикинуть, как  камни  выручать...  А  тут  -  ты  со  своими
дружками.
   Дружки неподвижно стояли полукругом  чуть  в  отдалении,  внимательно
контролируя происходящее в машине. Их было пятеро. Руки  все  держали  в
карманах.
   - Индийское кино! - Серж покрутил головой. - Если б не твои картинки,
ни в жисть не поверил бы! Ну, раз так,  другое  дело!  Поехали  в  кабак
закатимся!
   Обмоем встречу.
   Привычным движением Серж вставил оружие куда-то под пиджак.
   - Поедем, чего ж не поехать. Мне только переодеться надо.
   - Не надо. Все нормально, - беспечно махнул рукой Серж. - Нас везде в
любом виде примут. И еще рады будут.
   -  Как  скажешь,  -  кивнул  Волк.  -  А  вот  скажи  мне  честно   и
откровенно...
   Неужели шлепнул бы старого боевого товарища? За  пригорошню  говенных
камней?
   В машине наступила тишина. На  пустыре  тоже  диспозиция  изменилась.
Быки поняли, что кульминация  миновала,  их  позы  стали  расслабленней,
кое-кто даже достал сигареты. Защелкали зажигалки, после первых  затяжек
внимание  быков  рассеялось,  как  струйки  табачного  дыма...  Это   не
профессионалы, это криминал.
   Они отвлеклись, и сейчас их можно было  легко  перемочить.  Если  бы,
конечно, Волк собирался это сделать. Но он не собирался.
   - Что молчишь? Шлепнул бы друга? За говенные камни?
   - Ну, не такие уж они и говенные, - глядя в сторону, ответил Серж.  -
И потом, крысятничество - грех тяжкий...
   - Я тебя понял, дружище! - Волк широко улыбнулся. - Тем вкуснее будет
обед.

***

   Прилично пообедать в центре столицы практически  невозможно.  В  кафе
самообслуживания стоят хвосты очередей, только через час можно добраться
до столовского винегрета, невкусных сосисок и шницеля  с  картошкой.  На
дверях немногочисленных ресторанов висят таблички  "Мест  нет".  Элитные
даже не вывешивают табличек - туда и так никто не идет. Кроме тех,  кому
положено.
   "Прага" относилась к суперэлитным. У входа стояли сияющие "Волги"  из
специальных гаражей, диковинные "Мерседесы"  и  "Вольво"  с  посольскими
номерами, даже "Чайка" с антеннами спецсвязи. За  отсвечивающим  стеклом
тяжелой, отделанной бронзой двери белым пятном  маячило  лицо  швейцара.
При виде Сержа он приветливо распахнул дверь и расплылся в улыбке.
   - Пожалуйте, Николай Павлович, проходите!
   Потом уже без улыбки обратился к Волку:
   - А тебе через служебный ход надо!
   - Это мой гость, - сказал Серж. - Мы служили вместе.
   - А... - швейцар явно  растерялся.  -  Только  как  Марат  Витальевич
посмотрит...
   - Что?!
   - Нет, ничего. Но в общий зал совершенно невозможно... Сами знаете.
   Серж сдал вышколенному гардеробщику дорогое пальто-реглан и  норковую
ушанку. Вольф протянул через отполированный прилавок телогрейку и черную
трикотажную   шапочку,   напоминающую   колпак   Буратино.   У   зеркала
прихорашивались  две  симпатичные  девушки  в  неподходящих  ко  времени
вечерних платьях. Они изумленно обернулись, рассматривая могучую фигуру,
обтянутую черным рабочим комбинезоном. Можно было  смело  держать  пари,
что таких посетителей здесь отродясь не бывало.
   - Это иностранки? - спросил Вольф, разглядывая голые плечи девушек  и
блестки на веках.
   - Нет, обыкновенные проститутки, - не понижая голоса, ответил Серж.
   Они стали подниматься по чистым мраморным ступеням с заправленным под
блестящие медные прутья красным ковром. На  площадке  второго  этажа  их
встретил человек в смокинге, накрахмаленной сорочке и  галстуке-бабочке.
Уверенные манеры, холеное лицо, перстень-печатка на пухлом пальце -  все
это казалось нарочитым, скрывающим совсем другую суть. Вольф понял,  что
это и есть Марат Витальевич. И он уже был в курсе возникшей проблемы.
   -  Э-э,  здравствуйте,  Николай  Павлович,  -  вальяжно  поздоровался
человек. - Мест очень мало, но я приготовил вам кабинет на двоих...
   - Спасибо, старина, мы с товарищем хотим в чешский зал. Чего  нам  по
углам забиваться?
   - Но вы же знаете, что к  нам  разрешен  вход  только  в  костюмах  и
галстуках... А ваш товарищ, мягко говоря, одет не по этикету...
   - Слушай, Марат, - Серж взял  его  за  пуговицу.  -  Ты  с  парашютом
прыгал?
   - Я? Нет, - администратор попятился, но Серж не отпустил пуговицу.
   - Тогда ты меня поймешь. Я упал Волку на купол, и нам обоим  чуть  не
пришел трандец. Но он не дал полотну сдуться. А меня  поймал  за  фал  и
держал.
   Представляешь что это такое?
   Серж гипнотизировал Марата Витальевича взглядом и странно улыбался.
   Пуговица  с  треском  оторвалась.  Администратор  побледнел.   Пухлая
ладошка машинально отряхнула оскверненное место, будто  от  этого  могла
вырасти новая пуговица.
   - Ну, в порядке исключения... Там есть место, в углу за фикусом...
   В просторном, наполовину пустом зале царили тишина и благолепие. Один
официант убрал от столика лишний стул, второй записал заказ на  блюда  и
закуски, третий - на спиртное. Серж прекрасно ориентировался  в  меню  и
называл официантов по именам.
   - Завсегдатай, - утвердительно сказал Вольф. Товарищ кивнул:
   - Надо же где-то тратить бабки.
   - А где ты их зарабатываешь?
   - Есть много способов. А скоро будет еще больше. Так что с камнями?
   Вольф рассказал. Он проголодался  и  с  удовольствием  ел  диковинную
закуску: что-то типа слоеного  пирога,  в  котором  чередовалась  нежная
ветчина и ароматный сыр. Серж ковырялся в сложном салате  и  внимательно
слушал.
   - Сегодня я выяснил, что ремонт еще не начат, а утром в квартире чаще
всего никого нет.
   - Понятно, -  Серж  опрокинул  рюмку  коньяка.  Подлетевший  официант
наполнил ее снова. - После обеда и поедем.
   - Куда?
   - За камушками.
   - Это как?!
   - Да очень просто. Ребята зайдут, всех  повяжут,  а  ты  вынешь  свою
захоронку.
   - Это же разбой! Лучше завтра с утра, когда дома никого...
   Вольф положил вилку. У него пропал аппетит.  Серж  наоборот  -  жадно
набросился на свой салат.
   - Какая разница, как это называется. Там камней на миллион  долларов!
Их нельзя оставлять ни на один лишний час! И так...
   Серж отодвинул пустую тарелку, и она была мгновенно убрана.
   - В общем, если окажется,  что  они  пропали...  Я  даже  не  знаю...
Возникнет серьезная проблема...
   Он смотрел на Вольфа ничего не выражающим взглядом,  от  которого  по
коже пробежали мурашки. Картинки зачесались.
   "Его валить надо при первой возможности, - опасливо прошептал кот.  -
Иначе он тебя замочит".
   "Перо под кадык, и все дела! - согласился пират. - Хотите, я сделаю?"
   - На разбой я не пойду, - твердо сказал Вольф.
   - Как хочешь, - легко  согласился  Серж.  -  Ребята  сами  справятся.
Только расскажешь им, где тайник.
   - Нет. Разбоя не будет.
   - Хорошо, - кивнул Серж. - У тебя ксива ментовская есть?  Придем  под
видом обыска.
   - Это уже лучше. А понятые? - Ребята и будут понятые.
   - Тогда мне точно надо переодеться.
   - Переоденешься.
   Оставшаяся часть обеда прошла в молчании.

***

   Два быка затаились на лестничной площадке. Кроме песка  и  цемента  у
знакомой двери стояло ведро со сбитой  плиткой.  Из  квартиры  доносился
характерный стук.
   - Твою мать! - выругался Волк. - Ты как в воду  глядел!  Он  с  силой
вдавил кнопку звонка.  На  этот  раз  дверь  открыли  сразу.  Аккуратная
женщина лет тридцати тревожно осмотрела солидных, чем-то похожих друг на
друга мужчин в расстегнутых пальто, строгих костюмах и галстуках.
   - Что-нибудь случилось?
   Вольф отработанным жестом извлек удостоверение, четко  открыл  его  и
поднес к лицу женщины.
   - У нас к вам важное дело, - произнес он, так же четко сложил красную
книжечку и спрятал в карман.  За  несколько  секунд  испуганный  человек
способен рассмотреть только верхнюю  строчку:  "Комитет  государственной
безопасности СССР". Да еще фотографию владельца в форме. Ни фамилия,  ни
звание, ни должность при беглом показе не запоминаются.
   - Можно войти? - спросил Вольф. -  Желательно,  чтобы  нас  никто  не
слышал.
   - Да-да, конечно, - женщина посторонилась. - Но мужа нет дома,  он  в
командировке.
   Стук доносился из санузла. Лязг металла сливался  с  хрустом  плитки.
Вольфа подмывало броситься туда, но  он  должен  был  доиграть  роль,  с
которой Серж не справится. Не раздеваясь, официальные посетители  прошли
в комнату, без приглашения сели на диван. Вольф  выдвинул  из-под  стола
стул.
   - Садитесь, Валентина  Ивановна!  Такая  осведомленность  достигается
очень легко, а производит сильное впечатление.
   - В соседнем доме кто-то нарисовал свастику  в  подъезде.  На  каждом
этаже, - сказал Вольф. - И  учинил  антисоветские  надписи...  Такой  же
краской, какой были написаны ругательства в вашем  подъезде.  А  их,  по
нашим сведениям, сделал ваш сын...
   Он машинально чеканил казенные обороты, а сам сидел как  на  иголках,
напряженно вслушиваясь в удары молотка.
   На лице хозяйки отразился ужас.
   - Нет-нет, это  не  он!  Может,  друзья...  К  нему  ходят  несколько
мальчишек...
   Стук в ванной прекратился.  Волк  напрягся.  Вдруг  сейчас  раздастся
удивленный вскрик! Иголки впились глубоко в тело. Он вскочил.
   - Извините. Расскажите моему напарнику  про  всех  этих  мальчишек...
Очень подробно.
   Вольф быстро прошел в санузел. Здесь клубилась въедливая белая пыль.
   Невзрачный мужичок с трехдневной  щетиной  собирал  сбитую  плитку  в
ведро. Ему было наплевать на то, что происходит в квартире. Да и  вообще
на все.
   - Выйди, мне надо отлить! - приказал  Вольф.  Мужичок  высморкался  в
ведро и понес его на площадку. Вольф заперся и осмотрелся. Со стены  над
раковиной плитка была сбита полностью,  облицовка  ванны  -  наполовину.
Кусочки между ванной и стеной пока оставались на месте.
   Вольф поднял большую тупую отвертку,  приставил  к  нужному  месту  и
ударил молотком. Плитка отлетела в сторону. Он сунул в щель руку. Пусто!
Черт!
   Он отбил еще  одну  плитку,  потом  еще...  Наконец  пальцы  нащупали
коробочку из-под фотопленки. Вольф потряс ее. Внутри сухо перекатывались
алмазы.
   - Слава богу! - Он перевел дух и вновь залез в тайник.  Завернутый  в
промасленную  тряпицу  крохотный  пистолетик  тоже  оказался  на  месте.
Золотые монограммы на костяной рукоятке придавали "браунингу" дорогой  и
нездешний вид.
   Вольф протер его платком и хотел спрятать в задний  карман  брюк,  но
внезапно замешкался. А вдруг Серж захочет  его  убрать?  Вольф  повертел
оружие в руках, дослал патрон в ствол и сунул пистолет в карман  пальто.
Потом вытер жирные руки, тщательно вымыл их горячей водой,  помочился  и
вымыл еще раз.
   Он вышел из  туалета.  Безразлично  ожидавший  под  дверью  плиточник
вернулся к прерванной работе.
   - Четвертого я не знаю,  он  такой  рыжий,  -  продолжала  монотонный
рассказ вконец деморализованная  хозяйка.  -  Но  они  не  могли  такого
сделать...
   - Хорошо, Валентина Ивановна, мы склонны вам  верить,  -  перебил  ее
Вольф. - Если понадобится, мы вас вызовем.
   - Вызовете?!
   - Или сами зайдем, - поправился Вольф. - Но о нашем разговоре  никому
ни слова. Сами понимаете, это госу