учным   господином   инженером
императорского геодезического  ведомства,  ольховские  мазурики  по  ночному
времени сняли шубу с припозднившегося франта. И обиженный Шишков в одной  из
своих самых знаменитых повестей изобразил под видом города Разбойска  именно
Шантарск...
   Шумков расхаживал неподалеку от бородатого бюстика, то и  дело  глядя  на
часы.  Двое  бичей,  примостившиеся  было  под  сенью   классика   раздавить
бутылочку, покосились на "генерала" и на всякий  случай  убрались  восвояси.
Даша опустила стекло и закурила, старательно оглядываясь.
   Прошло минут  пять.  На  противоположной  стороне  скверика  остановилась
темная иномарка,  кажется,  "Ауди".  Даша  ее,  конечно,  зафиксировала,  но
особенного  внимания  не  обращала.  Зато  Шумков,  когда  машина   призывно
прогудела, уставился в ее сторону, потом прямо-таки помчался  к  машине,  не
стал даже удлинять путь, следуя по дорожке, - перемахнул через невысокий, по
колено, гранитный барьерчик.
   Дашин шофер торопливо включил мотор. Она жестом  велела  не  суетиться  -
иномарка не спешила отъехать, - поднесла к уху приемник.
   Слышимость была прекрасная. Пришлось даже приглушить  звук  -  Шумков  во
весь голос, захлебываясь и частя, рассказывал жуткую историю своих  недавних
хождений по мукам - причем безбожно привирал, приписывая Даше самое  хамское
обхождение, угрозы и чуть ли не рукоприкладство.
   - Поближе немножко, - сказала Даша. - Во-он туда, чтобы можно было  номер
рассмотреть...
   Шофер проехал метров  пятнадцать.  Теперь  можно  было  разглядеть  капот
иномарки. Шумков тараторил. чуть ли не стеная...
   "Ага, - сказала себе Даша. - Дело-то даже облегчается..."
   Это была машина Стольника. Сам  он  к  тому  времени  уже  стал  задавать
вопросы, определенно стараясь унять  разыгравшуюся  фантазию  собеседника  и
выкачать  максимум   толковой   информации,   что   было   делом   нелегким:
разнервничавшийся орел-атаман, воочию узревший  призрак  мрачного  каземата,
был перепуган не на шутку. Кажется, до него только сейчас  стало  помаленьку
доходить, что между суровой жизнью и игрой в солдатики - дистанция огромного
размера.
   - Глупости все это,  Константин  Михайлович,  -  сказал  в  конце  концов
Стольник, когда смог вставить словечко.
   - Да что вы говорите?! - саркастически возопил Шумков. - Посмотрел  бы  я
на вас, окажись вы на моем месте...
   Даша осклабилась - не зная того, атаман угодил в десятку.
   Во время  исторической  вербовки  Стольник  держался,  правда,  не  столь
медузообразно, однако размазан был Дашей по стенке не менее качественно,  уж
у него-то были реальные шансы уйти из ее кабинета под конвоем...
   Однако сейчас его голос звучал с ленивым превосходством:
   - Вы уж простите,  Константин  Михайлович,  но  сыскари  вас  поймали  на
примитивный ментовский трюк. Напугали с ходу, вы и поддались сгоряча. Нечего
было пугаться... - Хорошо вам говорить! А подписка о невыезде?
   - Эту подписку ваша рыжая может использовать вместо "тампакса".  Подписка
о невыезде - дело серьезное, требует согласования и одобрения в верхах...
   - Правда?
   - Будьте уверены. И потом, с ответственностью за  дачу  ложных  показаний
они вас опять-таки примитивно подловили.  Алиби  у  вас  имеется  твердое  -
значит, вы не более  чем  свидетель.  Отсюда  проистекают  два  немаловажных
обстоятельства: во-первых, вы имели право вообще не давать никаких показаний
- никто не обязан свидетельствовать против себя самого, есть такая статья  в
новой Конституции. Во-вторых, на предварительном дознании с вас и  не  имели
права брать подобных подписок.
   "Нахватался, обормот", - мысленно  прокомментировала  Даша.  И  виртуозно
смешивает сейчас правду с утешительной ложью, успокаивая дурачка...
   Последовала долгая пауза, и наконец Шумков растерянно, зло протянул:
   - Так это что же, она меня взяла на пушку?
   Смешок Стольника:
   - Константин Михайлович, вы талантливый ученый и блестящий политик, но  в
общении с мусорами, простите, дитя малое.  Да  еще  вдобавок  детективов  не
читаете. Это же примитивнейший прием - напугать человека с ходу и попытаться
выудить максимум информации, пока он ошарашен, растерян...
   Шумков после очередной паузы дал  Даше  развернутую  характеристику  -  с
использованием всех богатейших возможностей  великого  и  могучего  русского
языка, почти не повторяясь. Даша и не подозревала у него такого таланта.
   - Не переживайте вы так, -  примирительно  сказал  Стольник.  -  Дашенька
Шевчук - очаровательная женщина, вот только должность у нее собачья. Это она
от бессилия. Не знает, к чему и прицепиться - следствие буксует,  начальство
давит...
   - Но не врала же она насчет их подполковника...
   - Не врала.  Увы.  История  вышла  банальнейшая,  Константин  Михайлович.
Означенный подполковник, будучи мужиком нормальной  ориентации,  старательно
трахал Женечку Беклемишеву, где только удавалось. Где-то они там пересеклись
и познакомились... Эта дура притащила его на Короленко, и там... Она же была
полной и законченной наркоманкой, вы не догадывались? Наглоталась своей дури
вовсе  уж  под  завязку,  взяла  пистолет...   Бог   знает,   что   ей   там
примерещилось... Менты эту историю замалчивают, как  могут  -  ну,  неудобно
же... Однако сделать вас козлом  отпущения  -  кишка  тонка.  Никто  вас  не
отдаст. Константин Михайлович, не берите  в  голову.  А  на  рыжую  смотрите
философски. Многого  она  добилась  в  прошлый  раз?  То-то.  Вы  телефонлик
адвоката не потеряли?
   - В блокноте лежит...
   - Сейчас же позвоните, назначьте встречу и обговорите все.  Если  вызовет
снова - идите с адвокатом. Имеете право. Игорь вам  составит  такую  телегу,
что рыжая долго будет охать по ночам... Они вам ни-че-го-шеньки пришить не в
состоянии. Алиби у вас железобетонное. Давать другим ключи от своей-квартиры
- не преступление.
   - А если они станут выяснять, кто дал деньги на квартиру?
   - Обязательно спросят, я думаю. Хоть за что-то постараются зацепиться.
   - Что же, мне рассказать о Фирсове?
   - Нет, о Фирсове рассказывать не надо... - задумчиво протянул Стольник. -
Ага, вот что!  Скажите  им,  что  квартиру  оплатила  фирма  Марины.  Ничего
криминального в этом нет. Вот когда в следующем году вы не заплатите налог с
дареного, сие будет противозаконно, а пока что все чисто. Меценатствовать не
возбраняется.
   - А Марина Сергеевна...
   - Сейчас, - сказал Стольник. - Какие-то время стояла тишина,  раздавались
лишь тихие звуки, свидетельствовавшие,  что  он  снял  телефонную  трубку  и
набирает номер. - Марина? Виктор, если ты не узнала.. Слушай, я  тут  только
что узнал о твоем ужасно благородном поступке... То есть как это о каком?  О
той квартире, которую твоя фирмочка преподнесла в дар господину Шумкову  для
штаб-квартиры его движения... Да что ты, какие  слухи?  Не  надо  стесняться
благородных поступков, звезда моя, у меня самые точные сведения, и  напрасно
ты скромничаешь. Роман мне по секрету рассказал. Твоя фирма, и  не  спорь...
Умница ты моя! Я же говорю, что сведения у меня совершенно точные... Ну  да.
Ну конечно. Только, Мариночка. ты это по бумагам проведи в самые  кратчайшие
сроки, а то тут объявились любители считать деньги к чужом  кармане...  Нет,
несерьезно. Ерунда. Вот и лапочка, целую... - тихий стук вложенной в  гнездо
трубки. - Ну вот все и уладилось, Константин Михайлович.  Это  непробиваемо.
Уже через четверть часа будет готова надлежащая бумага... А  параллельно,  я
вам гарантирую, предпримем кое-какие шаги,  чтобы  подобрать  очаровательной
Дашеньке намордник по размеру. Честью клянусь. Ну, успокоились? Не паникуйте
по пустякам, берегите нервы - вы необходимы Сибири...
   - Спасибо...
   - Пустяки. А то вы не знали, что в моем лице имеете верного сторонника...
Но к адвокату обязательно идите. Она  уже  получила  выволочку  за  Киреева,
нужно развивать успех...
   Похоже, собрались расставаться. Даша взяла  тощую  папочку  и  приоткрыла
дверцу:
   - Я пошла работать, ждите. Только передвиньтесь  во-он  туда,  чтобы  был
полный маневр...
   - А Шумков? - спросил Паша.
   - А черт с ним, - сказала она. - Он свою функцию выполнил, пусть  катится
на все четыре...
   Быстро пересекла скверик по диагонали, подождала, когда Шумков вылезет  и
направится в сторону проспекта, а машина, медленно развернувшись, двинется к
светофору. Ускорила шаг, сошла на проезжую часть и энергично замахала. Почти
сразу же "Ауди" сбросила скорость и притерлась  к  тротуару  -  Стольник  ее
моментально узнал...

   Глава двадцатая
   ИГРА С БОЛВАНОМ НОМЕР ДВА
   Стольник распахнул  дверцу.  Судя  по  его  лицу,  он  все  еще  верил  в
невероятное совпадение, ему чертовски хотелось  верить...  Даша  преспокойно
влезла в машину, села, вольготно вытянув ноги -  после  "Волги"  было  не  в
пример просторнее, - закурила, принялась созерцать преуспевающего чиновника.
   - Какими судьбами? - спросил он напряженно.
   - А вы не рады? - обольстительно улыбнулась она. -  Помнится,  с  чьей-то
стороны  однажды  последовали   самые   заманчивые   предложения   и   самые
недвусмысленные признания...
   Он сухо бросил:
   - Насколько я понимаю, у вас другой объект появился...
   - Боже мой, - сказала Даша. - Меня так давно не ревновали  по-настоящему,
с кипением страстей...
   - Ну, не преувеличивайте...
   - Стоит ли придавать значение случайным эпизодикам, - сказала  она.  -  Я
женщина, а это ветер вольности, рассеянный в печали и любви...  Вы  слышали,
что  красавицы  бывают  ужасно  ветрены?  Особенно   если   они   совершенно
независимы?
   - Как вы здесь оказались? - сказал он сухо.
   - Гуляла, - ответила она безмятежно. - И увидела вдруг,  как  из  хорошей
машины  вылезает  его  высокопревосходительство  Шумков,  а  там  и   узнала
машину...
   - Зачем вы цепляетесь к Шумкову?
   - Ну, это мои дела... Вы, часом, никуда не торопитесь, Виктор? Неотложных
дел нет?
   - Да нет...
   - Вот и прекрасно. Можем сидеть и щебетать, на улице ветер препоганый,  а
у вас тепло и уютно...
   - Зачем вы цепляетесь к Шумкову? - повторил он. - Вы же умная. В толк  не
возьму, к чему вам понадобилось действовать столь примитивно...
   - Не  возьму  никак  я  в  толк,  отчего  взбесился  волк...  -  нараспев
продекламировала Даша. - Отчего он убежал?  А  лиса  отвечает  медведю:  "Ты
слегка его прижал..." Читали в детстве такую милую сказочку?
   - Это же глупо...
   - Он нажаловался? - спросила Даша.
   - Можно и так сказать...
   - Отсюда плавно вытекает вопрос, - сказала  она.  -  Почему  он  помчался
жаловаться вам, Виктор? Вы ему что, закадычный друг? Начальник? Насколько  я
помню, вас всегда интересовали главным образом бумажки с  водяными  знаками,
длинноногие  ляльки  и  прочие  приятные  мелочи,  вытекающие  из  обладания
бумажками с ликами королев и президентов... Никогда вы не  были  замечены  в
симпатиях к ряженым дурачкам...
   - Следили?
   - Ага, - безмятежно сказала она. - А что, нельзя?
   - Зачем?
   - Господи, да просто мне было интересно, что предпримет наш  орел-атаман,
если его вдруг напугать качественно, до дрожи. Теперь вот знаю:  помчался  к
господину Логунову... Вы не можете рассказать хотя бы в  общих  чертах,  как
его успокоили? Он вылез, прямо-таки сияя...
   - А я обязан отчитываться?
   - По-моему, у вас передо мной есть довольно серьезные обязательства...
   - Пугаете?
   - Освежаю память, только и всего. Так  в  чем  причина  вашей  непонятной
симпатии к господину Шумкову?
   - Я могу полагаться на вашу деликатность?
   - Можете, - сказала Даша.
   - Шерше  ля  фам,  -  сказал  он,  отведя  глаза  в  довольно  натурально
изображенном смущении. - Вы его старшую видели? Нет? Очаровательная фея...
   - Ага, - с пониманием кивнула Даша. - А вы с ней, пардон, уже...
   - Вот то-то и оно. Согласитесь, должен же я приглядывать за папашей?  Оля
очень просила, он же, как все  интеллигенты,  будет  забавляться  идиотскими
идейками, пока не влетит в нешуточные неприятности...
   - Право, я вас  начинаю  уважать.,  -  сказала  Даша.  -  Вы,  Виктор,  -
форменный рыцарь, и не спорьте. Редкостное благородство души выказываете.
   - А почему вы решили, что я на такие поступки неспособен? В конце концов,
мне это ничего и не стоит, а девчонка будет спокойна...
   - Ловелас, - сказала Даша. - Выходит, вы в свободное от моего  обольщения
время с Олечкой Шумковой крутите?
   - А вы чем занимаетесь в свободное от общения со мной время? - огрызнулся
он. - С Романом спите?
   - Один-один, - сказала Даша. - По нулям. Может, и квартирку на  Короленко
для него вы купили?
   - Ничего подобного.
   - А кто?
   - Понятия не имею.
   - Поверим на слово, - сказала  она.  Полезла  в  папочку,  вытянула  лист
плотной белой бумаги и резким движением повернула его  к  собеседнику.  -  А
такие картинки вы когда-нибудь видели?
   Он владел собой не в пример  лучше,  чем  Шумков,  но  столь  неожиданное
зрелище все же было громом с ясного  неба.  Несколько  секунд  таращился  на
эскизы покойного художника, не в силах отвести взгляд.
   - Что скажете? - спросила Даша.
   Он поерзал на удобном сиденье, глаза бегали:
   - Представления не имею, что это за художества...
   - Ну как же, - сказала Даша. - По-моему, вот этот рисунок и лег в  основу
герба на  деньгах  вольной  Сибири...  Кстати,  можно  спросить  из  чистого
любопытства: вы "соболя" собираетесь делать конвертируемыми? А если  да,  то
каким же это образом?
   Он быстро оглянулся по сторонам.
   - Глупости, - сказала Даша. - Нет ни машин, ни бравых мордоворотов,  я  -
одна-одинешенька. Разумеется, это не значит,  что  меня  можно  безнаказанно
придушить. Во-первых, у вас не получится, тут нужно иметь  некоторый  навык,
во-вторых, я умею защищаться... а в-третьих,  не  пошла  же  я  вести  такие
разговоры, не озаботившись предварительно подстраховкой... Как думаете?
   - Что за бред, не собираюсь я вас душить...
   - А вдруг? Мало ли что в голову взбредет? В  кино  злодеи,  оказавшись  в
подобной ситуации, обязательно кидаются душить разоблачителя...
   - Даша, что вы такое мелете? - воскликнул он с чувством. - Деньги вольной
Сибири, гербы какие-то, удушения... .
   - И  вдобавок  ма-аленькая  заварушка  под  кодовым  названием  "операция
Гроза"...
   Какой-то миг казалось, что он и  впрямь  попытается  придушить  Дашу  или
примитивно двинуть по башке. Она напряглась, прикинув варианты отпора.
   - Интересно, вы эти карбованцы не в  Канаде  печатали?  -  спросила  Даша
спокойно. - То-то вы в Канаду зачастили, что с губернатором, что без него.
   Стольник молчал,  смотрел  с  холодным  прищуром.  Потом  не  без  вызова
улыбнулся:
   - Говорил я Роману, что с вами надо держать ухо востро, да проигнорировал
он, очень уж вы ему пришлись по вкусу...
   - А вас корежит?
   - Дашенька, вы хоть понимаете, во что влипли?
   - Примерно представляю, - сказала она. -  Я  буду  излагать,  а  вы  меня
поправляйте, если сверну с пути истины... Итак, операция "Гроза".  Насколько
я успела понять, дело не ограничивается одними  только  военными,  здесь,  к
стыду  моему,  замешался  и  Виноградов,  а  значит,  и  отдельная   бригада
внутренних   войск,   если   и   не   примкнет,   то   окажется    полностью
парализованной... В один далеко не прекрасный день, довольно скоро, я думаю,
броня вдруг объявится на улицах Шантарска, и вы  торжественно  провозгласите
независимую республику...  А  я-то  ломала  голову,  откуда  вы  собираетесь
раздобыть сотню тонн в зелени для покупки Дашеньки Шевчук... Интересно,  кем
вы рассчитываете стать? Министром? Или каким-нибудь канцлером? У  вас  будут
канцлеры?  А  действительные  статские  советники?  Его   превосходительство
действительный статский советник Логунов... А что, звучит.
   - Вот и мне так кажется, - сказал он, улыбаясь несколько напряженно, но с
уверенностью в себе,  которой  так  не  хватало  Шумкову.  -  А  ты  умница,
Дашенька. Стоишь ты таких денег...
   - А то.
   -  Теперь  осталось  разобраться,  чего  ты  хочешь  от  жизни  в  данной
ситуации...
   - Идиотский вопрос, - сказала она. - Чего я могу хотеть, будучи сыскарем?
   - Господи, и ты всерьез?
   - Значит, я все правильно угадала?
   - Допустим, - сказал он  медленно.  -  Допустим...  Гордишься  собой,  а?
Интересно, а прибаутку про медведя помнишь? "Я медведя поймал!" - "Так  веди
сюда!" - "Так не пускает!" Ты хоть понимаешь, что игра - не для донкихотов?
   - А нешто я донкихот? Я профессионал, только и делов...
   - Брось, Даша. Профессионал как раз и должен понимать,  когда  следует  с
почетом проигрывать. Даже если  у  тебя  в  плавках  спрятан  магнитофончик,
никаких  козырей  не  получишь,  поэтому  давай   начистоту...   Предприятие
вернейшее. Чуть ли не сто процентов личного состава  всех  войск  -  местные
уроженцы. На Москву им чихать, по большому счету - столица только  и  умеет,
что выгребать из  кармана  последнее.  Да  вдобавок  посылать  за  тридевять
земель, чтобы загибались по уши в дерьме. Не будет  никакого  сопротивления.
Мать твою, да народишко выйдет на улицы рядами и  колоннами  и  будет  орать
"Ура!",  едва  заслышит,  что  освободили   его,   наконец,   от   столичных
кровососов...
   - А столичные кровососы будут сидеть сложа руки?
   - Ты примерно представляешь,  сколько  потребуется  сил,  чтобы  подавить
группировку вроде Шантарского военного округа?  -  спросил  он  спокойно.  -
Чечня уже показала... Посуху к нам не пройдут  -  Транссибирскую  магистраль
можно в полчаса блокировать силами парочки спецгрупп  -  взорвать  рельсы  в
нескольких  местах,  потом  нетрудно  будет   починить...   Если   отключить
электронику в  аэропортах,  самолеты  с  десантом  приземлиться  не  смогут.
Бомбардировок не будет - не пойдет Москва на такое,  особенно  если  кое-кто
поторопится признать республику,  а  владельцы  заводов-фабрик  уже  заранее
предприняли кое-какие шаги, чтобы  избежать  урона  своему  добру.  Наконец,
определенную поддержку можно будет получить за пределами  губернии.  Ты,  об
заклад биться можно, узрела  только  верхушку  айсберга,  а  под  водой  еще
столько... Масса факторов, Даша. Все просчитано на сто  кругов,  все  нужные
шаги предприняты, все случайности предусмотрены. Все в  круговой  поруке.  Я
тебя нисколечко не пытаюсь запугивать, но осталось только нажать  кнопку.  А
потом посмотрим, захотят ли  иркутские  или  читинские  парнишки  воевать  с
такими же сибирскими ребятами неведомо ради чего или кого...
   - Мыслишь, как стратег, - сказала она. - А ведь в армии не  служил...  Не
Волхович, часом, поднатаскал?
   - Многому, знаешь ли, пришлось обучаться, - сказал он с ноткой  затаенной
гордости. - Так вот, могу тебя заверить: игра  вышла  на  такой  виток,  что
любые твои усилия уйдут, как вода  в  песок.  И  блокируют  тебя  мгновенно.
Понимаешь, в конце концов не я решаю, у кого-то может  появиться  соблазн...
Мне бы не хотелось узнать, что ты получила пулю  в  затылок  или  утонула  в
собственной ванне. Ты же знаешь, как я к тебе отношусь...
   Он  держался,  как   победитель,   -   в   меру   благодушный,   в   меру
снисходительный, в меру горделивый триумфатор.
   - И вообще, тебе самой-то не надоело жить в богатейшем краю, из  которого
всю жизнь пьют кровь? Ты что, не видишь со  своего  ментовского  кресла,  до
чего  людей  довели?  В  конце-то  концов,  Матушка-Русь  -  не  более   чем
этнографический курьез, они там вымерли, а кто не вымер, тот спился, подохла
Россия, выполнив историческую задачу: породить нас...
   - Лопну от гордости...
   - А ты не лопайся, - сказал он. - Для тебя-то лично что изменится? Будешь
точно так же разгуливать в мундирчике и ловить  шпану.  Только  звезд  будет
побольше, я тебе гарантирую.
   - Есть у меня один знакомый в киргизском МВД, - сказала она. - Был  здесь
недавно по делам, ну, выпили... Грустит  человек,  пон