свободного времени. А уж теперь - тем более. Лицо  у  него
было озабоченное до предела.
   - Ну? - спросила Даша с ходу.
   - Как в анекдоте. Есть две новости, плохая и хорошая. Тебе которую первой
выложить?
   - Ту, которая короче, - сказала она после секундного размышления.
   - Гражданку Евдокимову, сиречь горничную Ниночку, вот-вот оприходуют.  Не
смогла растаять в воздухе...
   - Жива, значит? - облегченно вздохнула Даша.
   - Живехонька. Вычислили, стали сжимать  кольцо,  а  там  она  и  сама  не
выдержала жизни в бегах - стала  понемногу  пытаться  установить  контакт  с
ближайшими  друзьями-подругами,  была  парочка  телефонных  звонков,  пришел
гонец, пацан, которого она наняла... Словом, обложили  две  квартиры,  очень
может быть, уже и взяли, пока я к тебе ехал...
   - Давай плохую, - сказала Даша.
   - Сагалова убили. На другой день после смерти Маргариты.
   Даша добросовестно напрягла тренированную память:
   - Сагалов... Художник, который ее рисовал а натюрель?
   - Ага. И еще, как выяснилось, накропал ей пару текстов -  "Диснейленд"  и
"Бессонницу", если конкретно. Дело в  районной  уголовке,  там  еще  не  все
утрясли... да и не знаю пока, надо ли утрясать. Как распорядишься. Может,  и
не понадобится забирать, хотя я бы забрал...
   - Интересно, - сказала Даша. - Не так часто  приходится  видеть  сыскаря,
добровольно взваливающего на себя чужую работу... Что там?
   - Нашли его не сразу, пролежал в квартире часов  восемь.  Потом  приехала
нынешняя официальная подружка,  согласно  своему  статусу  имевшая  ключ  от
квартиры, вошла, сомлела, и началась кутерьма. Судя по первому впечатлению -
классический гранд мокрый3.  Зарабатывал  он  неплохо,  в  отличие  от  иных
собратьев по цеху, пил не  ведрами,  а  стаканами,  дома  были  и  баксы,  и
аппаратура, и шмотки... Надо полагать, пасли. Рассчитывали, что дома его  не
будет, а он, должно быть, заявился в  неурочное  время.  Три  ножевых  раны.
Положили на месте. И спокойненько дочистили квартиру.  Списочек,  по  словам
той подруги, вышел неслабый - хотя, такое впечатление, все же  нервничали  и
до конца подчищать не стали. Все, как обычно: кто-то  видел  двух  парней  с
сумками, да не  стал  присматриваться,  кто-то  видел  незнакомую  машину...
Бригантину4, кстати, нашли довольно быстро - утром того дня  была  угнана  с
Кутеванова, стояла километрах в десяти от дома Сагалова...
   - А ты как на это дело вышел? - спросила Даша. - Через районщиков?
   В его улыбке просквозила законная гордость профессионала.
   - Да не совсем... Мы, как путние, принялись названивать в  квартиру  -  и
напоролись на соседку. Очень удачно, я тебе скажу, напоролись.  Ты  Коровина
из тамошнего угро помнишь?
   - Рожа вечно кислая?
   - Ага. Он вообще, по секрету говоря,  тип  неприятный.  Вот  потому-то  с
соседской бабкой у него контакта не получилось. Отпугнул  ее  кислой  рожей,
цедил сквозь зубы, смотрел так, будто ее саму подозревает... Словом,  бабулю
он не обаял. А мой Костик, сама  знаешь,  парень  обаятельный,  щеки  пухлые
надует, бородку потеребит, глянет беспомощно... Бабуля  была  с  покойным  в
самых теплых отношениях - она хоть и бабуля,  но  в  прошлой  жизни  актриса
драмтеатра. Подозреваю, на амплуа "кушать подано", однако это,  в  принципе,
неважно. Одного круга индивидуумы. Она у него даже иногда  убиралась,  имела
ключ...
   - Ага, - сказала Даша. - Угадываю ход мыслей  Коровина.  И  проистекавший
отсюда стиль общения. Ничего удивительного, что бабка обиделась. Дальше?
   - Бабуля до сих пор питает неистребимую  страсть  ко  всяческим  светским
сплетням. Живая старушка, вроде генералиссимуса Суворова, только  что  через
стулья не прыгает... По  ее  словам,  к  милейшему  человеку  Мише  Сагалову
несколько раз приезжала Маргарита Монро -  со  всем  шармом  выпархивала  из
роскошной черной "Волги". Стекла тонированные, отделка нестандартная, антенн
побольше, чем у их дома на крыше...  И,  по  наблюдениям  старушки,  не  раз
визиты затягивались заполночь, вполне возможно и до  утра.  Точнее  старуха,
понятно, не выясняла - интеллигентные люди, напрямик не спросишь.
   - Ну, вообще-то... - задумчиво сказала Даша. - То  что  Маргарита  с  ним
порой амурничала, человек пять заявляли...
   -  Погоди.  Во-первых,  бабушка  Изольда  запомнила  номер  той  шикарной
"Волги". А я быстренько машину установил. "Волга"  из  того  мини-автопарка,
что закреплен за губернатором.  И  пользуется  ею  главны  образом  господин
Камышан Сергей Вячеславович, помощник губернатора.  У  нашего  воеводы  уйма
помощников - как губернатора, члена Совета Федерации. Под этой маркой,  сама
знаешь, проходят и охранники и просто мелкие холуи... Но Камышан,  насколько
выяснили, и в самом деле помощник. Этакий адъютант.
   - Фотографии не раздобыли?
   - Нет пока, - сказал Славка. - Обещали тут в одном месте...
   - А ту, где Марго на шикарной даче, не догадался показать? Вдруг один  из
них и есть Камышан?
   - Некому ее пока что показывать, - сказал Славка. - Все, что мы на данный
момент выяснили, решалось исключительно по телефону...
   - А бабушка Изольда?
   - Из машины  всегда  выходила  одна  Маргарита.  Никакой  мужчина  ее  не
сопровождал.
   - Логично, - сказала  Даша.  -  Вряд  ли  она  к  любовнику  с  кавалером
ездила... Ну, ясно. То, что Камышан любезно предоставлял в  ее  распоряжение
свою машину, сможет умозаключить  и  стажер.  А  это  подразумевает...  Нет,
ничего это еще  не  подразумевает.  Может,  Камышанов  шофер  с  ней  как-то
пересекался по жизни, то ли калымил, то ли что... Ничего это не  доказывает,
Слава. Машина и машина... Что там у тебя - "во-вторых"?
   - А вот... - сказал он загадочно, вытаскивая  из  папки  желтый  огромный
конверт. - При Коровине бабушка  Изольда  о  нем  и  не  заикнулась,  а  нам
отдала... Точнее, Косте отдала, - честно поправился  он.  -  По  ее  словам,
Сагалов этот конвертик оставил на хранение. На-всякий-случай. Так и сказал -
на всякий случай. Никаких инструкций, не дал, никаких надписей  на  конверте
не делал. Изольда решила сначала, что там деньги, хотела даже попенять,  что
он не доверяет подруге, такой симпатичной и интеллигентной девушке... А он с
крайне загадочным видом сказал - я цитирую дословно,  в  передаче  старушки:
"Это, Изольда Викторовна, и ценнее денег, и в сто раз  опаснее...  Для  меня
одного".
   - И ценнее и опаснее - для него одного?
   - Вот и Изольда то же самое спросила. Он подтвердил, что именно так  дело
и обстоит. Для других это и безопасно, и не стоит ни черта...
   - Конверт был заклеен?
   - Ага. Мы потом вскрыли, в машине. Сначала прощупали как следует, мало ли
что... Пожалуй, покойничек не соврал. Сама посмотри.
   Даша запустила два пальца во вспоротый сбоку конверт.  На  стол  легли  с
полдюжины листов плотной бумаги. На  каждом  -  не  менее  дюжины  небольших
рисунков  разноцветными,  яркими  красками.  Сначала  Даша  перебирала   их,
разглядывала, потом стала понемногу замечать некую закономерность.  И  через
несколько минут разложила листы в ряд:
   - Может, последовательность немного и не такая, но  общее  направление...
Уловил?
   - Вроде.
   На четырех листах - небрежные, неряшливо-торопливые наброски. На  двух  -
уже окончательно сформировавшаяся  картинка.  Нечто  вроде  герба.  Пожалуй,
больше всего именно герб и напоминает. Медведь меж двумя то ли  соснами,  то
ли кедрами, снизу вьется  лента  с  надписью  "Siberia",  сверху  -  золотое
солнце. Два медведя держат щит с сосной и солнцем. Еще медведь  -  стоит  на
задних лапах, опершись на золотой топор. Снова медведь - на сей раз на  фоне
бело-зеленого щита, и на  топор  он  не  опирается,  а  держит  так,  словно
собрался кого-то рубануть.
   - Смотри, - сказал Славка. -  Тут  у  него  сначала  в  эскиз  настойчиво
просились соболя... Только  дальше  примитивных  набросков  дело  не  пошло.
Остались разномастные медведи. Лично мне  вот  этот  нравится  -  который  с
топором на разборку собрался.
   - Медведь авторитетный, - кивнула Даша. - Только вот пошто эти художества
оказались и ценны, и опасны для покойничка? Для него  одного?  Может,  он  в
конкурсе на  герб  Шантарска  участвовал?  Так  ведь  это  было  давно,  все
кончилось... И тот герб, что официально утвердили, ничем эти  художества  не
напоминает....У тебя соображения есть?
   - Никаких. Но ради чего-то же делал захоронку у соседки?
   Даша старательно сложила листы, засунула их в конверт:
   - Актом изъятия оформил?
   - Обижаешь.
   - Приобщай к делу, вот и все, что тут скажешь... Поехали в контору.
   - Да, а знаешь, кого я видел, когда  к  тебе  подъезжали?  Федю  помнишь?
Который у тебя в прошлом году шоферил?
   - Припоминаю смутно, - сказала Даша, не моргнув глазом.
   - Шел, такое впечатление, земли не  чуя  под  ногами,  улыбка  совершенно
блаженная, словно ему только что генерала  присвоили,  чуть  под  машину  не
угодил...
   - Поехали, - сказала она, вставая.

   ...Ниночку Евдокимову Даша узнала мгновенно, по найденной в квартире Риты
фотографии в стиле "ню". Сейчас она, понятно, была одета и сидела в уголке с
видом невиннейшего ребенка,  несправедливо  заподозренного  злыми  дядями  в
краже варенья. Вот только Даша в комнате оперативников уже успела  лицезреть
бедолагу-сыскаря, которому Ниночка при задержании  качественно  прошлась  по
физиономии всеми десятью коготками - для жизни и здоровья увечья не  опасны.
но заживать будет долго, да и жена может преисполниться  подозрений,  бывали
уже прецеденты, хоть справку мужику выписывай...
   Костя Гукасов предусмотрительно сидел в отдалении -  но,  понятное  дело,
меж Ниночкой и дверью. При виде Даши он мгновенно вскочил, с серьезным видом
вытянул руки по швам и жестяным голосом отрапортовал:
   - Товарищ майор, арестованная доставлена! - и выпучил глаза в  наигранном
усердии, что  твой  фельдфебель  лейб-гвардии.  Евдокимова  никак  не  могла
считаться арестованной, поскольку не было ордера  на  арест.  Всего  лишь  -
задержанная, которую,  если  не  вскроется  ничего  серьезного,  придется  с
извинениями отпустить через семьдесят два часа. Да и Костя в жизни  себя  не
держал таким идиотом. Игра просматривалась мгновенно -  пухлощекий  Костя  с
его трогательной бородкой был "добрым", следовательно, Даша...
   - Вольно. - сказала она неприятным голосом остервеневшей  от  собственной
невинности старой уродки. - Сцапали все-таки стервочку? У нас не  побегаешь.
- Обернулась к Славке: - А вы  что  стоите?  Идите  к  раненому  сотруднику,
снимите показания, как надлежит. Оказание сопротивления при аресте - это уже
до пяти лет, как два пальца... - Подошла и  оглядела  Ниночку  сверху  вниз,
громко сообщила через плечо Косте так, словно кроме них  двоих,  в  кабинете
никого и не было: - Смазливенькая. На  зоне  ее  быстро  приспособят,  будет
лизать паханкам щелки со всем усердием, пока язык не протрет. Целка?
   - Н-нет... - промямлила Ниночка, на глазах доходя до нужной кондиции.
   - Твое счастье, - холодно порадовала Даша. -  Одной  заботой  меньше,  на
зоне целок любят столовыми ложками  распечатывать...  -  Села  возле  стола,
закурила, с крайне нехорошей улыбочкой  принялась  разглядывать  съежившуюся
Ниночку.
   Клиентка, ручаться можно, дозрела... Запросто может  описаться.  "Нет,  -
подумала Даша, - эта ребром ладони  шею  сломать  не  могла.  Есть  все-таки
сыскарская интуиция, что  ни  говори...  Девочкин  потолок  -  коготками  по
физиономии..."
   - Товарищ  майор,  может,  нашатыря  принести?  -  сердобольнейшим  тоном
вопросил отличный опер Костя Гукасов. - Плохо девушке...
   - Пусть привыкает,  -  непреклонно  сказала  Даша.  -  Все  равно  парашу
нюхать...
   Ага! Слезы брызнули в три ручья. Клиентка ревела громко  и  самозабвенно,
пытаясь вытирать щеки скользким рукавом  розового  синтетического  пуховика.
Даша ей не мешала. Продолжалось это довольно долго, но в конце концов  запас
слез  кончился,  пошли  "сухие"  всхлипывания.  Даша  подала  знак   глазами
Гукасову. Знала, что он и сам подыщет нужные слова. Костя не подкачал.
   - Товарищ майор, а может, зря наши на нее так навалились? Вы посмотрите -
соплюшка, куда ей...
   - А что же она от милиции четыре дня бегала? - сварливо спросила Даша.  -
Сама, может, и не убивала, но могла впустить кого-то в квартиру...
   - Да никого я не впускала! -  прямо-таки  возопила  Ниночка.  -  Когда  я
пришла, она уже была мертвая...
   Даша сделала Косте знак, означавший, что ему немедленно  следует  взяться
за стилос. Он кивнул и полез в стол за бланками.
   - Так-так... - сказала Даша на полтона ниже. Подсела к  девушке,  задрала
ей указательным пальцем  подбородок.  Смазливенькое,  насмерть  перепуганное
мокрое личико. - А давай-ка, радость моя, по порядку. Я все-таки  не  зверь,
если меня не доводить...
   - А вы кто? - боязливо спросила Нина.
   - Заместитель начальника городского уголовного розыска, - сказала Даша. -
Майор Шевчук, она же - Дарья Андреевна. А ты, стало быть -  Евдокимова  Нина
Федоровна, Шантарский университет, третий курс философского... Интересная  у
тебя философия - сотрудников милиции при исполнении когтями полосовать...
   - Это нечаянно получилось...
   - А Уголовный кодекс, знаешь ли, таких тонкостей не разбирает...
   Скрипнула  разболтанная  дверь  -  заглянул  Славка,   с   которым   была
предварительная договоренность, и, узрев  Дашин  условный  знак,  равнодушно
сказал:
   - Дарья Андреевна, там у  соседей  тюремная  машина  клиента  забирает...
Может, сразу на нее бумаги оформите, чтобы зря конвой не гонять?
   - Погоди, - сказала Даша, созерцая съежившуюся клиентку. - Пару минут они
подождать  могут?  Может,  я  ее  еще  и  оформлять  не  буду,  смотря   как
договоримся, так что покури пока...
   Славка кивнул и исчез.
   - Вот такие пироги, - сказала Даша. - И  машина  для  тебя  готова,  если
что...
   - А можно как-нибудь... - послышался долгожданный лепет.
   - Все можно, - сказала Даша. Наклонилась поближе и внятно,  проникновенно
сообщила: - Ты понимаешь, мы тут не звери.  И  сами  мы  никого  не  сажаем,
сажает прокуратура. План у них  такой;  как  в  старые  времена.  Если  есть
убийство, должен быть подозреваемый. И так уж обернулось, что  под  рукой  у
них, кроме тебя, никого другого нет.
   - Но я же ее не убивала...
   - Глядишь, и разберутся, - сказала Даша. - И выпустят. Только  насидишься
ты до того со всякой сволочью, которая с тобой будет  вытворять  такое,  что
сказать противно. Логика у прокурора будет простая: а почему это сия  девица
вздумала скрываться, если совесть у нее чиста?
   - Я испугалась...
   - Погоди, - сказала Даша. - Лирику -  на  потом.  Видишь  ли,  есть  один
маленький секрет: хотя мы сами никого и не сажаем, все  бумаги  насчет  тебя
будем писать мы, а не прокурор. Можно написать так, а можно и этак.  Хочешь,
я тебе дам вовсе уж роскошную возможность через часок  вернуться  к  папе  с
мамой? (судя по лицу Ниночки, она не просто хотела -  отчаянно  жаждала).  А
возможность такая: ты мне чуть  погодя  старательно  напишешь  заявление.  И
получится, что не мы тебя ловили, высунувши  язык,  а  ты  сама  добровольно
явилась в эту контору и рассказала  все,  что  знаешь...  С  тем  бедолагой,
которого ты когтями испахала, я постараюсь  договориться...  Только  уговор:
если я потом узнаю, что ты  хоть  капельку  утаила,  найду  способ  наделать
та-аких пакостей... Как?
   - А не обманете?
   - А ты рискни.
   - Это про вас в прошлом году в газетах писали?
   - Ага, - сказала Даша. - И там, если помнишь, пару раз  упоминалось,  что
есть у меня такая дурацкая привычка - держать  слово.  Мне  не  твой  скальп
нужен, а информация. Лично мне, чтобы  свалить  работу  с  плеч,  достаточно
закатать тебя в камеру, а уж потом пусть с тобой прокурор нянчится... Только
мне, видишь ли, нужно поймать убийцу. Привычка у меня такая..
   Девчонка подняла мокрые глаза и впервые взглянула ей в лицо:
   - А вы их всех подряд ловите? Или есть такие, которых тронуть боязно?
   Любопытная реплика, отметила Даша. И сказала:
   - Веришь ты там или нет, но в данном случае у меня в  кармане  карт-бланш
на любого убийцу, кто бы  он  там  ни  был.  Знаешь,  студентка,  что  такое
карт-бланш?
   - Он же - леттр де каше?
   -  Ага,  -  сказала  Даша.  -  Видишь,  такой  у  нас  с  тобой   начался
интеллектуальный разговор... Не переживай. Если поладим, я тебя в  обиду  не
дам. И дальше меня твоя информация не пойдет...  Правила  игры,  знаешь  ли.
Врагов я грызу, а друзей защищаю, потому и сижу в  нынешнем  креслице,  дело
тут даже не в тебе, а в принципе... Уяснила? Сигаретку дать?
   Она  уже  видела,  что  выиграла:  материал  попался   мягкий,   идеально
поддававшийся самой простой обработке.  Придвинула  пачку  сигарет  и  мятую
жестяную пепельницу:
   - Ну, договорились? Вот и ладушки... Давай-ка с самого начала. Ты  у  нее
давно работала?
   -  Семь  месяцев.  Моя  подружка  у  нее  работает  визажисткой,  она   и
порекомендовала... Работа, в принципе, была нетрудная - пару  раз  в  неделю
навести порядок, повозиться на кухне, когда будут гости.  Вот  гости  бывали
частенько... Ну, в магазин, в прачечную и все такое...
   - Я так понимаю, она тебе платила наликом без всяких официальных бумажек?
Ну и ладненько,  я  к  налоговой  полиции  отношения  не  имею,  пусть  сами
крутятся, как умеют... Значит, ты у нее  убиралась  дома,  помогала  крошить
салатики...  Такой  пасторалью  дело  и  ограничивалось?  Мне   тут   успели
наябедничать, что ты с ней порой по шикарным дачкам  ездила...  Учти,  Нина,
если  начнешь  крутить  поперек  нашего  джентльменского  договора,  могу  и
рассердиться...
   - А я и не говорила, будто не ездила... - торопливо сказала  Нина,  и  на
лице с подтаявшей косметикой изобразилось некоторое смущение. - Бывало...
   - А папе с мамой  вкручивала,  будто  сопровождала  хозяйку  в  недальние
гастроли...
   - Ну да, вы же с ними определенно говорили...
   - А ты как думала? Два часа слушала, как  сокрушаются  о  благонравной  и
положительной доченьке, на нервы исходят... Значит,  романы  кое  с  кем  из
Маргаритиного круга у тебя случались?
   - Вот только эскорт мне не надо шить...
   - Кто ж тебе его шьет? - усмехнулась Даша. - Я  и  говорю  -  скоротечные
романы с подарками  и  приятным  времяпрепровождением,  возможно,  иногда  и
денежки, чтобы купила себе какую-нибудь мелочевку...  Но  никакого  эскорта.
Самая обыкновенная личная жизнь конца двадцатого века. Ты на меня не  взирай
так пытливо, я не иронизирую, просто-напросто подыскиваю формулировки, чтобы
и твое достоинство не задевать, а суть дела уяснить.
   - Что тут уяснять? - преспокойно пожала плечами юная фемина. - Жизнь  как
жизнь.  В  конце-то  концов,  не  было  у  меня  никакого  единственного   и
неповторимого,  бедного  талантливого  студента,  которого   бы   обманывать
пришлось... Логично?
   -  Логично,  -  согласилась  Даша.  -  А  поскольку  ты  у  нас   человек
совершеннолетний, я тебе мораль читать не собираюсь. Не мое  это  дело...  С
Маргаритой на фоне светской  жизни  трений  не  было?  Скажем,  кавалера  не
поделили?
   - Да нет, обходилось, -  усмехнулась  Ниночка  без  малейшей  тревоги.  -
Всегда можно было договориться... Не такие уж сокровища,  в  самом-то  деле,
всем хватит... Вообще, мы с ней неплохо жили. У меня полное впечатление, что
ей нужна была подружка, потому что по работе или  сплошные  завистницы,  или
гримерши-парикмахерши, а они, если подумать,  такие  же  завистницы,  каждая
смотрит вслед и думает про себя: у меня и попка не хуже, и ноги  не  короче,
почему же этой выдре все достается?
   - Это твое собственное философское наблюдение  или  Маргарита  наболевшим
делилась?
   - И то, и другое, если подумать...
   - А ты, значит, ей не завидовала?
   - Да как-то нет...
   - А вот это ты как объясняешь? -