ала, поскольку именно в эту минуту появился Мак-Кой и  уселся  рядом  с
Кирком, и довольно долго при этом устраивавшийся.
     - А вот и мы, вот и мы, - пробормотал он. -  За  всю  долгую  историю
медицины ни один доктор не поспевал к поднятию занавеса.
     - Заткнись, -  сказал  ему  вполголоса  Кирк.  -  Тебя  предупреждали
заранее.
     - Да, но никто не говорил мне,  что  в  последнюю  минуту  я  потеряю
пациента.
     - Кто-нибудь умер?
     - Нет, нет. Просто лейтенант Дайкен удрал  из  госпитального  отсека,
вот и все. Мне кажется, он тоже хотел посмотреть пьесу.
     - Но она транслируется в госпитальный отсек!
     - Я знаю это. Да успокойся ты, а? Как я могу что-то расслышать,  если
ты постоянно что-то бубнишь.
     Ругаясь про себя, Кирк встал  и  вышел.  Как  только  он  очутился  в
коридоре, он подошел к ближайшему интеркому и приказал начать  поиск.  Но,
по распоряжению Мак-Коя, он уже шел.
     Но обычный поиск, решил Кирк, явно недостаточен.  Вся  семья  Дайкена
была уничтожена на Тарсе... и кто-то пытался убить его самого. На этот раз
нельзя было допустить и малейшей случайности; во время спектакля не только
Каридан, но и весь корабль мог оказаться во власти эмоций... или мести.
     - Службе безопасности - тревога высшей степени, -  приказал  Кирк.  -
Обыскать каждый дюйм, включая груз.
     Постепенно  стала  поступать  информация,  и  он  вернулся  назад   в
преображенный зал заседаний. Он был  все  так  же  встревожен,  но  сейчас
больше ничего не мог сделать.
     До  его  ушей  донесся  звук  барабана.  Сцена  была  окутана  мглой,
рассеиваемой лишь красным светом прожектора, и актеры, игравшие Марцелла и
Горацио, сейчас покидали ее. Очевидно, что шла  уже  пятая  сцена  первого
акта. В красном луче материализовалась фигура  призрака  и  подняла  руку,
приглашая Гамлета, но Гамлет  отказался  последовать  за  ней.  Призрак  -
Каридан, снова поманил его, и гром барабана несколько усилился.
     Кирк не мог сейчас думать больше ни о чем, кроме тот, что  Каридан  -
отличная  цель.  Он  быстро   обогнул   захваченную   действием   публику,
направляясь за кулисы.
     - Говори, - произнес Гамлет. - Я дальше не пойду.
     - Внемли мне, - гулко произнес Каридан.
     - Слушаю тебя.
     - Близится тот час, когда  я  снова  должен  покориться  мучительному
пламени...
     И вдруг Кирк увидел Дайкена,  притаившегося  сбоку.  Он  уже  нацелил
фазер на Каридана.
     - ...и суждено тебе найти отмщенье...
     - Дайкен! - воскликнул Кирк. Он ничего больше  не  мог  сделать;  ему
пришлось кричать через всю сцену Диалог оборвался.
     - Я дух твоего отца, приговоренный являться в назначенный час ночи...
     - Он убил моего отца, - сказал Дайкен. - И мою мать.
     - ...и  днем  горю  я  в  адском  пламени,  пока  те  злодеяния,  что
совершились в дни моет правления...
     - Вернись в госпитальный отсек!
     - Я знаю. Я видел. Он убил их.
     - ...не будут сожжены и очищенье...
     Зрители стали переговариваться между собой; они слышали каждое слово.
Слышал и Каридан. Он посмотрел в сторону  Дайкена,  но  свет  был  слишком
слаб, чтобы можно было что-то рассмотреть. Ослабевшим голосом он попытался
продолжать.
     - Я... я мог бы рассказать тебе...
     - Ты можешь ошибаться. Не трать свою жизнь на ошибку.
     - ...историю, что душу надорвет, и кровь младую заморозит в жилах...
     - Дайкен, отдай мне оружие.
     - Нет.
     Несколько человек из  зала  встали.  Кирк  смог  увидеть,  как  сбоку
осторожно продвигалось несколько сотрудников службы безопасности.  Но  они
опоздают. Дайкен в упор нацелился на Каридана.
     Но тут задник декорации вдруг распахнулся,  и  появилась  Ленора.  Ее
глаза были светлы и лихорадочны, в  руке  она  держала  несуразно  длинный
кинжал.
     - Все кончено! - сказала она звонким, театральным голосом. - Все  это
не важно, отец. Я сильна! Придите же, о вы, духи огня и воздуха, позвольте
плоть покинуть! Услышьте же меня...
     - Дитя, дитя!
     Она  не  слышала  его.  Она  была  сумасшедшей  Офелией;  но   строки
принадлежали Леди Макбет.
     - Все призраки мертвы. Кто мог подумать, что в них столько  крови?  Я
освободила тебя, отец. Я сняла с тебя кровь. Если бы он не  напоминал  мне
так моего отца, когда он спал, разве я когда-нибудь сделала бы это...
     - Нет! - воскликнул Каридан голосом, полным ужаса. - Ты мне ничего не
должна! Тебя не коснулось то, что я сделал, ты еще даже не родилась тогда!
Я хотел, чтобы ты осталась чистой...
     - Бальзам! Я дам тебе его! Ты в безопасности, никто не сможет тронуть
тебя! Видишь, Банко здесь, видишь, Цезарь - даже он не может тебя тронуть.
В этом замке прекрасные кресла.
     Кирк вышел на сцену, краем  глаза  наблюдая  за  сотрудниками  службы
безопасности. Дайкена, казалось, заворожило действо в дымке, но его оружие
все также было направлено в цель.
     - Хватит, - сказал Кирк. - Оба идемте со мной.
     Каридан повернулся к нему, разведя руками.
     - Капитан, - сказал он. - Постарайтесь понять. Я был солдатом великой
цели. Были вещи, которые оказалось  необходимо  сделать  -  тяжелые  вещи,
ужасные вещи. Вы знаете цену этому; ведь вы тоже капитан.
     - Прекрати, отец,  -  сказала  Ленора  до  странности  рассудительным
голосом. - Здесь нечего объяснять.
     - Есть что. Убийство. Побег. Самоубийство. Сумасшествие. И  цена  все
равно недостаточна; погибла и моя дочь.
     - Для тебя! Для тебя! Я спасла тебя!
     - Ценой семи невинных людей, - сказал Кирк.
     - Невинных? - Ленора громко и театрально рассмеялась,  словно  сейчас
она стала Медеей. - Невинных! Они видели! Они были виновны!
     - Хватит, Ленора, - сказал Кирк.  -  Пьеса  закончена.  Все  это  уже
произошло двадцать лет назад. Ты идешь со  мной,  или  мне  придется  тебя
тащить?
     - Лучше уйдите, - произнес Дайкен, появляясь сбоку. Он вышел к рампе,
все еще держа оружие, нацеленным. - Я не был бы таким  милосердным,  но  у
нас уже хватает сумасшествия. Спасибо, капитан.
     Ленора резко повернулась  к  нему.  Мгновенным  движением,  -  словно
зарница полыхнула - она выхватила у него оружие.
     -  Все  назад!  -  закричала  она.  -  Отойдите  назад,  все!   Пьеса
продолжается!
     - Нет! - хрипло вскричал Каридан. - Во имя Бога, дитя...
     -  Цезарь,  повелитель!  Вы  могли  получить  весь  Египет!   Бойтесь
мартовских ид!
     Она нацелила оружие на Кирка и нажала спуск. Но как  ни  быстра  была
она в своем сумасшествии, Каридан оказался быстрее. Луч ударил ему прямо в
грудь.
     Ленора взвыла, как брошенный котенок, и рухнула  на  колени  рядом  с
ним. Охранники ворвались на сцену, но Кирк отмахнулся от них.
     - Отец! - причитала Ленора. - О, гордая смерть, ты радуешься в  своей
вечной келье, что такой великий принц кроваво убит!  -  Она  снова  начала
смеяться.
     - Суть, отец, суть! Нет времени на сон! Игра! Игра -  вот  тот  удел,
которым мы закабалим совесть короля...
     Мягкие руки отстранили ее от тела. А  в  ухо  Кирку  прошептал  голос
Мак-Коя:
     - В конце концов, ей даже не удалось правильно процитировать строки.
     - Позаботьтесь о ней, - бесстрастно сказал Кирк. - Кодос мертв...  но
мне кажется, что она имеет привычку гулять во сне.






                                С.БАР-ДЭВИД

                               КИНЖАЛ РАЗУМА




     Симон ван Гелдер очутился на  борту  "Энтерпрайза"  после  того,  как
улизнул из исправительной колонии на Тантале с  помощью  телепортационного
передатчика,    воспользовавшись    ящиком,    который    был    адресован
Исправительному бюро в Стокгольме. Это была отчаянная попытка, хотя  и  не
слишком разумная по исполнению. Он едва ли  провел  на  борту  более  трех
минут, когда Тристан Адамс,  директор  и  главный  врач  колонии,  сообщил
капитану Споку о побеге ("потенциально особо  опасное  дело"),  и  начался
поиск.
     Тем не менее, за это короткое время  ван  Гелдер  (рост  шесть  футов
четыре дюйма, возраст - чуть за сорок), смог подкараулить  члена  команды,
оглушить его и обменяться с ним одеждой, приобретя  таким  образом  фазер.
Никем не узнанный, он смог добраться до командного мостика, где потребовал
убежища и смог парализовать работу еще  на  три  минуты,  прежде  чем  был
обезоружен и захвачен одним из  знаменитых  парализующих  приемов  мистера
Спока. Затем его доставили в госпитальный отсек. И это было все.
     Или, по крайней мере, должно было  быть  все.  Далее  предполагалось,
проверив самочувствие пленного, переправить его  телепортатором  назад  на
Тантал, где его ожидали терапевтические приемы доктора Адамса. Кирк  давно
был почитателем системы реабилитации доктора Адамса  и  все  сожалел,  что
корабельное расписание не позволяло ему под благовидным предлогом посетить
колонию. А теперь  вот  это  странное  дело,  похоже,  представляло  собой
отличную возможность. Кроме тот, было еще кое-что, касавшееся  самого  ван
Гелдера, заинтриговавшее Кирка.  Во  время  их  короткой  встречи  тот  не
показался обычным преступником, хотя его и загнали в угол. А Кирк не знал,
посылались ли на Тантал, помимо преступников, и психически больные люди. И
он направился в госпитальный отсек навестить пленника.
     Доктор Мак-Кой окружил того успокоительными  препаратами,  на  всякий
случай привязал, пока проверял жизненные функции его тела. Пленник спал, и
во сне лицо  его  было  спокойным,  расслабленным  и  беззащитным,  как  у
ребенка.
     - Электроэнцефалограф показывает уплотнения  дельта-ритма,  -  сказал
Мак-Кой, показывая на панель контроля функций жизнедеятельности. -  Весьма
необычно, но это не шизофрения, не повреждение мозговой ткани или какое-то
еще состояние, знакомое  мне.  Когда  его  сюда  доставили,  мне  пришлось
применить утроенную дозу успокаивающих средств, чтобы...
     Его прервал звук, донесшийся с постели, странное  сочетание  стона  и
рычания.  К  пациенту  возвращалось   сознание,   и   он   стал   пытаться
высвободиться.
     - В докладе упоминалось, что он  достаточно  разговорчив,  -  заметил
Кирк.
     - Но не  слишком  информативен.  Он  утверждал  что-то  одно,  затем,
казалось, забывал, после этого начинал утверждать что-нибудь  другое...  и
все же то малое, что  мне  пока  удалось  понять,  похоже,  несет  в  себе
отголосок правды. Очень жаль, что у нас нет  времени,  чтобы  как  следует
пронаблюдать его.
     - Так вот как, значит, такова система, а? - хрипло произнес  человек,
лежавший на постели, все еще борясь со своими путами. - Вернуть его назад!
Умыть руки! Пусть беспокоится кто-нибудь другой! Черт вас побери...
     - Как вас зовут? - спросил Кирк.
     - Меня зовут... меня зовут...  -  Неожиданно  Кирку  показалось,  что
человек борется не со сковывающими ею движения путами, а с какой-то болью.
- Меня зовут... зовут Симон ван Гелдер.
     Он откинулся на постели и тихо добавил:
     - Я не думаю, что вы раньше слышали обо мне.
     - То же имя он называл и раньше, - вставил Мак-Кой.
     - Разве? - спросил ван Гелдер.  -  Я  позабыл.  Я  был  директором...
директором... на колонии  Тантал.  Не  пленник...  я  был...  ассистентом.
Выпускником... - Его лицо искривилось.
     - И затем я проводил дипломные работы в... работы в...
     Чем сильнее мужчина старался вспомнить, тем, похоже, больнее ему было
это сделать.
     - Не беспокойтесь, - мягко произнес Кирк. - Все в порядке. Мы...
     - Я знаю, - процедил  ван  Гелдер  сквозь  сжатые  зубы.  -  Они  все
стерли... отредактировали, подчистили... они разрушили меня! Я не  хочу...
не хочу забывать это! Не хочу возвращаться туда! Лучше  умереть!  Умереть,
умереть!
     Неожиданно его вновь охватило буйство,  он  начал  рваться  и  что-то
выкрикивать, лицо  его  превратилось  в  слепую  яростную  маску.  Мак-Кой
наклонился  к  нему;  послышалось  шипение  инъектора.  Крик   перешел   в
бормотание, а затем и вовсе прекратился.
     - Какие-нибудь предположения есть? - спросил Кирк.
     - Ну, в одном мне совершенно не надо чего-то предполагать, -  ответил
Мак-Кой. - Он не хочет возвращаться в эту -  как  ты  описал  ее?  "Скорее
курорт, а не тюрьма". Совершенно очевидно, клетка - есть клетка, как ты ее
ни называешь.
     - Или что-то там произошло внизу, и  весьма  серьезное,  -  задумчиво
произнес Кирк.  -  Поаккуратнее  с  ним,  Боунс.  А  я  займусь  небольшим
исследованием.
     К тому времени, как Кирк  вернулся  на  командный  мостик,  Спок  уже
вынимал кассету из просмотрового блока.
     - Я получил это из нашей библиотеки, капитан,  -  сказал  он.  -  Без
сомнения, наш пленник - доктор ван Гелдер.
     - Доктор?..
     - Совершенно верно. Шесть месяцев назад направлен  в  колонию  Тантал
как ассистент доктора Адамса.  Не  приговорен,  назначен.  Высокоуважаемый
человек в своей области.
     Кирк подумал мгновение над услышанным,  затем  повернулся  к  офицеру
связи.
     - Лейтенант Ухура, соедините меня с доктором Адамсом,  на  Тантале...
Доктор? Это капитан Кирк  с  "Энтерпрайза".  Это  касается  сбежавшего  от
вас...
     - С доктором ван Гелдером все в порядке? - прервал его голос  Адамса,
в котором явственно звучали нотки тревоги. -  А  как  ваши  люди?  Никаких
ранений? В том диком состоянии, в котором он находится...
     - Никакого вреда ни ему, ни кому-либо другому не причинено,  сэр.  Но
мы подумали, что вы могли бы объяснить нам, что с ним случилось и,  каково
его состояние. Мой медик просто в растерянности.
     -  Неудивительно.  Он  проводил  некоторые   эксперименты,   капитан.
Экспериментальный луч, который, как мы надеялись, мог  бы  помочь  лечению
неисправимых. Доктор ван Гелдер считал, что он не имеет  морального  права
подвергать другого человека тому, что не испытал на самом себе.
     Пока  Адамс  говорил,  из  лифта   вышел   Мак-Кой   и,   подойдя   к
компьютеру-библиотеке,  стал  слушать  вместе  с  Кирком   и   Споком.   А
встретившись взглядом с Кирком,  сделал  жест,  древний  как  мир:  провел
ладонью по горлу.
     - Понятно, - произнес Кирк в микрофон. -  Прошу,  подождите  минутку,
доктор Адамс.
     Ухура прервала связь, и Кирк резко обернулся к Мак-Кою.
     - Объясни.
     - Все это не звучит правдиво, Джим, - произнес медик. - Я  не  думаю,
что состояние нашего пациента - результат от собственных действий.  Что-то
с ним сделали. Правда, доказательств нет, это всего лишь впечатление -  но
сильное.
     - Этого недостаточно, - произнес Кирк, раздражаясь неизвестно почему.
- Вы здесь имеете дело не с обычной колонией, Боунс. За последние двадцать
лет Адамс сделал  так  много,  чтобы  революционизировать,  сделать  более
гуманными тюрьму и лечение преступников, чем все остальное человечество за
сорок веков. Я бывал в  исправительных  колониях  в  то  время,  когда  на
преступниках стал применяться его метод. Это уже больше не  "клетки",  они
стали чистыми, нормальными госпиталями для больных людей. И я не собираюсь
разбрасываться беспочвенными обвинениями против такого человека.
     - А кто сказал что-то про обвинения? - холодно  возразил  Мак-Кой.  -
Просто надо задать вопросы. Предлог провести расследование. Если что-то не
так, Адамс постарается увильнуть. Думаешь, это может повредить?
     - Думаю, нет. - Кирк кивнул Ухуре, которая снова  включила  связь.  -
Доктор Адамс? К сожалению, меня это смущает.  Но  один  из  моих  офицеров
только что напомнил мне, что согласно четким правилам  наших  звездолетных
реестров, я обязан начать расследование этот дела, с тем чтобы  надлежащий
рапорт...
     - Не надо извиняться, капитан Кирк, - произнес голос Адамса. - Я буду
только рад,  если  вы  сможете  телепортироваться  сюда,  к  нам,  и  сами
разобраться во всем. Как вы понимаете, здесь у нас  не  так  часто  бывают
посетители. Да, я был бы весьма вам признателен, если бы вы  при  проверке
ограничились минимальным сопровождением. Мы  вынуждены  ограничивать  наши
внешние контакты, насколько это возможно.
     -  Понятно,  мне  уже  приходилось  посещать  исправительные  колонии
раньше. Очень хорошо. Конец связи... Удовлетворены, Мак-Кой?
     - Временно, - ответил, ничуть не смущаясь, медик.
     - Хорошо. Так или иначе, мы будем держать ван Гелдера здесь,  пока  я
не закончу расследование. Найдите мне кого-нибудь в вашем отделе, кто имел
бы опыт в психиатрии и пенологии... - если возможно, пусть это будет  один
человек.
     - Хелен Ноэль, думаю, вполне подойдет. У нее степень магистра, но она
уже опубликовала несколько статей по проблемам реабилитации.
     - Очень хорошо. Телепортация через час.
     Хотя среди офицеров команды "Энтерпрайза" было весьма  много  женщин,
Хелен Ноэль оказалась сюрпризом для Кирка. Он не знал, что эта  молодая  и
почти невероятно хорошенькая девушка  -  из  команды  корабля.  Первая  их
встреча случилась еще на рождественской вечеринке в медлаборатории.  Тогда
у   него   создалось   впечатление,   что   она   -   пассажир;    похоже,
пассажиры-женщины  чаще  удостаивались  беседы  с   капитаном.   Атмосфера
праздника позволила Кирку несколько  выиграть  в  ее  глазах...  А  теперь
оказалось, что она была -  впрочем,  уже  тогда  -  пополнением  медгруппы
корабля. Выражение ее лица, когда они встретились в телепортационной, было
сдержанным, но он видел, что ей нравится его смущение.
     Тантал представлял  собой  мрачный,  безжизненный,  опустошенный  мир
из-за отвратительно ураганного климата.  Атмосфера  планеты,  в  основном,
состояла из азота, слегка разбавленного несколькими благородными газами  -
слишком плохое место, чтобы попытаться удрать. В этом он весьма  напоминал
другие исправительные колонии. И, как обычно, сама колония находилась  под
землей,  на  поверхности  же  было  небольшое  строение,  где   находились
телепортационный отсек, лифт и несколько других служебных модулей.
     Доктор Тристан Адамс встретил их в своем кабинете. На  вид  ему  было
чуть за сорок, на  добродушном  лице  виднелись  старые  веснушки;  в  нем
чувствовалась агрессивно-дружественная манера, которая, казалось,  обещала
твердое рукопожатие, юмор, глоток  бренди  в  нужное  время  и  постоянную
сердечность. Он едва ли  казался  маститым,  несмотря  на  заслуженную  им
огромную репутацию.  Его  кабинет  напоминал  хозяина.  Он  был  несколько
неприбран, но не до уровня неряшества,  обставлен  с  комфортом  и  вкусом
любителя примитивных скульптур, - и, в то же время, социальной медицины.
     С ним была высокая молодая женщина,  хотя  и  несколько  отчужденная,
которую он представил как Леду. Кирк заметил в ней что-то странное, но  не
мог определить, что: наверное, отсутствие непринужденности в  жестах  и  в
голосе. Словно предугадав подобную реакцию, доктор Адамс продолжил:
     - Леда прибыла сюда  для  лечения,  но  сейчас  осталась  у  нас  как
терапевт. И очень хороший.
     - Мне нравится моя работа, - бесцветным голосом произнесла девушка.
     Взглядом спросив у Адамса разрешения, Кирк спросил:
     - А кем вы были до того, как здесь оказались?
     - Я была другой личностью, - ответила Леда. - Злобной, ненавидящей.
     - Могу я спросить вас, какое преступление вы совершили?
     - Я не знаю, - ответила Леда. - Это не имеет  значения.  Та  личность
больше не существует.
     - Часть нашего лечения, капитан, заключается в том, чтобы  похоронить
прошлое, - произнес Адамс. - Если пациент может сжиться со своей  памятью,
тогда все в порядке. Но если воспоминания невыносимы, зачем их  тащить  за
собой? Достаточно и той ноши, что предстоит нести далее. Что  ж,  пожалуй,
начнем экскурсию?
     - Боюсь, у нас не хватит времени на полный обход, -  сказал  Кирк.  -
При   сложившихся   обстоятельствах,   я   бы   хотел    ознакомиться    с
экспериментальным аппаратом, который нанес урон  доктору  ван  Гелдеру.  В
конце концов, это главный пункт в нашем расследовании.
     - Что ж,  совершенно  верно.  Мало