д  властью
одного  лишь  короля  в  качестве  свободных,  выступающих  яа   войну   под
предводительством графа, незаметным образом стали вассалами друг друга,  так
как всякий свободный человек мог избирать се
   бе сеньором, кого хотел, - короля или другого сеньора.
   Во-вторых, когда человек обращал в феод землю, которая находилась  в  его
вечном владении, то этот феод не мог быть более пожизненным. Поэтому  вскоре
за тем был издан общий закон о  передаче  феодов  детям  их  владельцев;  он
принадлежал Карлу Лысому, одному из трех государей, принявших договор.
   Сказанное мною о том, что всякий человек в монархии со  времени  договора
между тремя братьями имел право выбирать себе сеньором по желанию короля или
другого сеньора, подтверждается многими позднейшими актами,
   Во времена Карла Великого, когда вассал получал что-либо от  сеньора,  то
не мог уже более его покинуть, если бы даже полученная вещь стоила не  более
одного солида. Но при Карле Лысом вассалы могли безнаказанно следовать своим
интересам  и  влечениям,  и  этот  государь  выражается  на  этот  счет  так
решительно, что кажется, будто он скорее  предлагает  им  пользоваться  этой
свободой, чем ограничивать ее. Во время Карла Великого бенефиции были скорее
формой личной зависимости, чем формой зависимости имущественной; в
   последствии они сделались более имущественными, чем личными.
   ГЛАВА XXVI Изменения в системе феодов
   Феоды претерпели  не  меньшие  изменения,  чем  аллоды.  Из  капитулярия,
данного в Компьене при короле Пипине, видно, что те, кто  получал  бенефиции
от короля, сами частично раздавали их  своим  вассалам;  но  что  отделенные
таким образом части все же составляли од
   но целое. Отбирая все, король отбирал и  их;  если  умирал  левд,  вассал
терял приобретенный от него феод. Являлся новый владелец бенефиция,  который
ставил своих подвассалов. Таким образом, феод второй степени не  зависел  от
феода первой степени, зависело тол
   ько лицо. С одной стороны, подвассал возвращался к королю, потому что  те
был навсегда связан с вассалом; феод  второй  степени  также  возвращался  к
королю, потому что он входил в состав феода и не был самостоятельной  частью
его.
   Таковы были подвассальные  отношения  в  то  время,  когда  феоды  носили
временный характер; они остались такими и после того,  как  феоды  сделались
пожизненными; но положение изменилось, когда феоды первой и  второй  степени
стали переходить к наследникам. То, чт
   о раньше находилось в  непосредственной  зависимости  от  короля,  теперь
зависело от него через посредство третьих лиц,  и  королевская  власть,  так
сказать, отдалилась на одну-две ступени, а часто и более.
   Из книг о феодах видно, что, хотя королевские вассалы могли давать  земли
как феоды, т. е. как королевские феоды второй степени,  эти  подвассалы  или
мелкие вассалы вассалов уже не могли раздавать феодов, так что все, что  они
давали, они в любое время могли взять обратно. Кроме того, подобная  уступка
не переходила к детям на правах феода, потому что не  считалась  совершенной
по законам о феодах.
   Если мы сравним подвассальные отношения той эпохи,  когда  два  миланских
сенатора писали свои Книги  о  феодах  с  подвассальными  отношениями  эпохи
короля Пипина, то найдем, что феоды  второй  степени  дольше  сохранялись  в
своем первоначальном виде, чем феоды пер
   вой степени.
   Но уже тогда, когда писали эти два сенатора, существовали  исключения  из
правила, настолько общие, что само правило было ими почти  уничтожено.  Так,
если человек, получивший свой феод  от  малого  вассала,  сопровождал  этого
последнего в походе в Рим, то приоб
   ретал все права вассала; точно так же,  если  он  ссужал  малого  вассала
деньгами, чтобы получить от него феод, малый вассал не мог взять у него феод
обратно и не мог даже  помешать  ему  передать  свой  феод  сыну  впредь  до
возвращения ему денег. Наконец, это пра
   вило перестало соблюдаться миланским сенатом.
   ГЛАВА XXVII Другое изменение в системе феодов
   При Карле Великом все должшы были являться по призыву на любую войну  под
страхом тяжких наказаний. При этом не принималось никаких отговорок,  и  сам
граф  подвергся  бы  наказанию,  если  бы  освободил  кого-нибудь  от   этой
обязанности. Но договор трех братьев до
   пустил в этом случае исключение, которое, так сказать, вырвало дворянство
из рук короля; обязанность следовать на войну за королем сохранялась  только
на случай оборонительной войны; в других войнах предоставлялось всякому идти
за своим сеньором или заним
   аться собственными делами. Этот договор связан с другим,  заключенным  на
пять лет ранее между Карлом Лысым и Людовиком Немецким. По тому договору оба
брата освобождали своих вассалов от обязанности следовать за собой в случае,
если они будут воевать друг
   с другом. Они присягнули в этом сами и заставили присягнуть оба войска.
   Гибель 100 тысяч французов в битве при Фонтенэ  внушила  оставшемуся  еще
дворянству мысль, что частные распри его королей  по  поводу  раздела  могут
привести к совершенному его уничтожению, что честолюбие и зависть правителей
прольют всю кровь, какая только о
   ставалась в стране. Поэтому издан был закон о том, что дворяне не обязаны
следовать  за  своими  государями  на  войну  иначе,  как  в  случае  защиты
государства от иноземного нашествия. Закон  этот  соблюдался  в  продолжение
многих столетий.
   ГЛАВА XXVIII Изменения в высших должностях и феодах
   Казалось, все приняло ложное  направление  и  стало  разлагаться.  Я  уже
говорил, что первоначально многие феоды были отчуждены в вечное владение; но
то были отдельные случаи, в общем же феоды сохраняли свою  природу,  и  если
корона теряла одни феоды, то заменя
   ла их другими.  Я  говорил  также,  что  корона  никогда  еще  не  делала
наследственными высшие должности.
   Но Карл Лысый издал общее постановление, коснувшееся и высших должностей,
и феодов. В своих капитуляриях он установил, что графства будут передаваться
по наследству детям графов, и распространил это распоряжение на феоды.
   Мы сейчас увидим, что оно было  еще  более  расширено,  так  что  крупные
должности и феоды стали  переходить  к  более  отдаленным  родственникам.  В
результате   большинство   сеньоров,    зависевших    раньше    от    короны
непосредственно, оказалось лишь в косвенной зависимост
   и от  нее.  Те  самые  графы,  которые  в  прежнее  время  чинили  суд  в
королевских судебных собраниях и водили свободных  людей  на  войну,  теперь
заняли место между королем и его свободными  людьми,  и  королевская  власть
отдалилась еще на одну ступень,
   Мало того, из капитуляриев можно заключить, что у графов были  бенефиции,
соединенные с их графствами, и зависевшие от  них  вассалы.  Когда  графства
сделались   наследственными,    эти    вассалы    графа    перестали    быть
непосредственными вассалами короля; могущество ж
   е графов увеличилось, потому  что,  имея  своих  вассалов,  они  получили
возможность приобретать через ггих новых вассалов.
   Чтобы  лучше  понять,  до  какой  степени  этот   порядок   способствовал
ослаблению власти в конце второй династии, стоит только обратить внимание на
положение вещей в начале третьей династии, когда размножение  феодов  второй
степени привело крупных вассалов в отч
   аяниеВ королевстве существовал обычай, что старшие братья  после  раздела
имущества с младшими принимали от них оммаж, так что  господствующий  сеньор
держал  их  уже  как  вассалов   второй   степени.   Филипп-Август,   герцог
Бургундский, графы Неверский, Булонский, Сен-По
   льский, Дампьерский и другие  сеньоры  объявили,  что  впредь  феоды  при
разделе их между наследниками или по какому-либо иному поводу  будут  всегда
считаться  зависимыми  от  одного   и   того   же   сеньора,   без   всякого
посредствующего сеньора. Хотя этот указ и не полу
   чил общего применения, потому что, как  я  уже  сказал  в  другом  месте,
издание общих указов было в то время немыслимо, тем не менее на  его  основе
возникли многие из наших обычаев.
   ГЛАВА XXIX О природе феодов после царствования Карла Лысого
   Как я уже сказал, Карл Лысый  постановил,  чтобы,  в  случае  если  лицо,
занимающее крупную должность, или владелец феода оставит  после  себя  сына,
должность или феод переходили к этому  последнему.  Было  бы  затруднительно
проследить развитие возникших отсюда зл
   оупотреблений и практическое применение этого закона в отдельных странах.
Я нахожу в книгах о феодах, что в начале царствования императора Конрада  II
феоды в подвластных ему странах  не  переходили  к  внукам;  они  переходили
только к тому из детей последнего владельца, которого  избирал  сам  сеньор.
Таким образом, феоды давались как бы по выбору, который делал  сеньор  между
детьми бывшего владельца.
   В главе XVII этой книги я объяснил, каким  образом  при  второй  династии
корона  сделалась  в  одних  отношениях  избирательной,   а   в   других   -
наследственной. Она была наследственной, потому что королей брали всегда  из
этой династии, а также потому, что наследо
   вали дети; она была избиратель- ной, потому что народ избирал  короля  из
детей. Так как все явления между собою связаны  и  один  политический  закон
всегда имеет нечто общее с другим политическим законом,  то  в  наследовании
феодов держались того же направлени
   я, как и в наследовании короны. Поэтому феоды переходили  к  детям  и  по
праву преемства и  по  праву  выбора;  всякий  феод,  подобно  короне,  стал
избирательным и наследственным.
   Этого предоставленного сеньору права выбора не существовало  при  авторах
книг о феодах, т. е. в царствование императора Фридриха I.
   ГЛАВА XXX Продолжение той же темы
   В книгах о феодах говорится, что, когда император  Конрад  отправлялся  в
Рим, верные, находившиеся на  его  службе,  просили  его  издать  закон,  по
которому феоды, переходившие к детям, могли бы  переходить  и  к  внукам,  и
чтобы человек, брат которого умер, не ост
   авив законных наследников, мог наследовать его  феод,  принадлежавший  их
общему отцу. Просьба эта была исполнена.
   К этому добавлено (причем не следует забывать, что те, кто это  сообщает,
жили во время императора Фридриха I), "что, согласно мнению, которого всегда
держались старые юристы, наследование феодов по боковой линии не может  идти
далее родных братьев, хотя  в  позднейшее  время  оно  стало  переходить  до
седьмого колена, а по новому праву, по прямой линии,  -  до  бесконечности".
Так закон Конрада получал мало-помалу дальнейшее распространение.
   Если мы примем все это во внимание, то простое чтение французской истории
покажет нам, что вечное владение феодами утвердилось во Франции раньше,  чем
в Германии. В начале царствования императора Конрада II.  в  1024  году,  по
ложение вещей в Германии остава
   лось еще таким, каким оно было в царствование Карла  Лысого,  умершего  в
877 году. Но во Франции со времени царствования Карла Лысого произошли столь
важные изменения, что Карл Простоватый оказался не  в  силах  отстоять  свои
несомненные права на империю от п
   ритязаний чужеземного дома, а во время Гуго  Ка-пета  правящая  династия,
лишившаяся всех  своих  коронных  владений,  не  могла  даже  удержаться  на
престоле.
   Слабоумие Карла Лысого  ослабило  все  французское  государство.  Что  же
касается государства его брата Людовика Немецкого, то, так как этот государь
и некоторые из его преемников обладали большими достоинствами, то оно дольше
сохранило свою силу. А может быт
   ь также и то, что флегматический темперамент и,  если  позволительно  так
выразиться, малая подвижность духа немецкой нации помогли  ей  противостоять
тому порядку вещей, в силу которого феоды как бы по  естественному  влечению
удерживались в одних и тех же род
   ах.
   Добавлю, что германское  государство  не  подверглось  тому  опустошению,
почти уничтожению, которое постигло Францию вследствие  своеобразной  войны,
какую вели против нее норманны и сарацины. В Германии было  менее  богатств,
менее городов, которые можно было б
   ы разграбить, менее морских берегов для совершения набегов, более болот и
лесов, служивших препятствием к передвижению. Государи, которым не  угрожала
постоянно гибель государства, менее нуждались в своих вассалах, т. е.  менее
от них зависели. Пожалуй, ес
   ли бы германские императоры были избавлены от необходимости стремиться  в
Рим для коронования и делать постоянные походы в Италию, то феоды еще дольше
сохранились бы в ней в своем первоначальном виде.
   ГЛАВА XXXI Каким  образом  императорский  сан  был  утрачен  домом  Карла
Великого
   Имперское достоинство, уже перешедшее раз помимо  линии  Карла  Лысого  к
незаконнорожденным потомкам Людовика Немецкого, перешло еще раз в чужой  дом
вследствие избрания императором Конрада, герцога Франконского  в  912  году.
Линия, царствовавшая во Франции,
   могла с трудом отстаивать свои селения  и  еще  того  менее  -  имперское
достоинство. До нас дошло соглашение, состоявшееся между Карлом  Простоватым
и императором Генрихом I, преемником Конрада. Это  так  называемый  боннский
договор. Оба государя встретились
   на корабле посреди Рейна и поклялись друг
   другу в вечной дружбе. Был найден довольно  удачный  тегго  1егтше:  Карл
принял титул короля Западной Франции, а  Генрих  -  титул  короля  Восточной
Франции. Карл заключил договор с королем Германии, а не с императором.
   ГЛАВА XXXII Каким образом французская корона перешла к дому Гуго Капета
   Наследственность феодов  и  повсеместное  распространение  феодов  второй
степени привели к уничтожению политического образа правления и к замене  его
феодальным. Из бесчисленного множества  вассалов  у  королей  остались  лишь
немшотие, от которых зависели все ост
   альные. Короли почти утратили  всякую  непосредственную  власть:  проходя
через  такое  множество  других  властей,  и  к  тому  же  властей  сильных,
королевская власть останавливалась или терялась, не  достигнув  цели.  Столь
могущественные вассалы отказывались повинов
   аться и опирались при этом на  своих  же  подвассалов.  Короли,  лишенные
коронных  имущсств,  сохранившие  только  свои  города  -  Реймс  и  Лан,  -
находились в их власти.  Дерево  слишком  широко  раскинуло  свои  ветви,  и
вершина его засохла. Королевство оказалось б
   ез домена, подобно империи ш в настоящее время; и вот корону получил один
из наиболее могущественных вассалов.
   Норманны опустошали королевство; )на своих плотах  или  небольших  лодках
они входили в устья рек, поднимались вверх  по  течению  и  разоряли  страну
вдоль обоих берегов. Орлеан и Париж задерживали этих  разбойников,  так  что
они не могли двигаться дальше ни по С
   ене, ни по Луаре. Гуго Ка-пет, владевший этими двумя городами,  держал  в
своих руках два ключа от жалких остатков королевства.  Ему  вручили  корону,
которую он один только мог защищать, подобно тому  как  сан  императора  был
впоследствии отдан дому, который ос
   тановил расширение турецких границ.
   Дом Карла Великого утратил императорское  достоинство  еще  в  то  время,
когда наследственность феода допускалась лишь в виде особого снисхождения. У
немцев феоды стали наследственными еще позже, чем у французов.  Поэтому  сан
императора, рассматриваемый как ф
   еод, стал избирательным. Напротив, когда корона  Франции  из  дома  Карла
Великого  перешла  в  дом  Капета,  феоды  уже  были  в   этом   королевстве
наследственными; поэтому и корона, как крупный феод, стала наследственной.
   Впрочем, сильно заблуждались те,  кто  приписывал  этому  перевороту  все
изменения - как современные ему, так и последующие; в действительности,  все
сводится к двум событиям: к смене царствующего дома и  соединению  короны  с
крупнейшим феодом.
   ГЛАВА XXXIII О некоторых последствиях вечного владения феодами
   Как следствие вечного владения феодами  у  французов  установилось  право
старшинства или  первородства.  Этого  права  не  знали  во  времена  первой
династии: государство делилось  между  братьями,  аллод  -  также,  а  феоды
временные или пожизненные не могли быть пре
   дметом раздела, поскольку они не подлежали наследованию.
   При второй династии Людовик Благочестивый, носивший  титул  императора  и
передавший его старшему своему сыну Лотарю,  задумал  в  силу  этого  титула
предоставить ему старшинство над младшими братьями. Оба короля  должны  были
ежегодно посещать императора, принос
   ить ему подарки, в свою  очередь  получать  от  него  подарки,  но  более
значительные, и совещаться с шим об общих делах- Это и дало Лотарю  повод  к
притязаниям, в которых он имел так мало успеха. Когда Агобард писал в защиту
Лотаря, то ссылался на распоряжение самого  императора,  принявшего  сына  в
соправители  империи  после  обращения  к   божьему   указанию   посредством
трехдневного поста, святой литургии, молитв и  милостыни;  Агобард  говорил,
что народ принес Лотарю присягу и не может ее нарушить; что отец посылал ег
   о в Рим для утверждения в ново.м звании  папой.  Он  настаивает  на  всем
этом, только не на праве старшинства. Правда, он говорит, что император, дав
доли  младшим  детям,  оказал   предпочтение   старшему;   но   говорить   о
предпочтении, оказанном старшему, значило ут
   верждать одновременно, что император мог предпочесть и младших.
   Но когда феоды стали наследственными,  право  старшинства  утвердилось  в
наследовании феодов и на том же основании  в  наследовании  короны,  которая
была крупным феодом. Древний закон, которым руководствовались при  разделах,
перестал существовать. С феодами со
   единены были обязанности службы, и необходимо было, чтобы владелец  феода
мог исполнять эти обязанности; поэтому установлено было право первородства и
соображения  феодального  права   взяли   верх   над   соображениями   права
государственного и гражданского.
   Так как феоды стали переходить к детям  владельца,  то  сеньоры  лишились
права располагать ими. Чтобы вознаградить себя за это,  они  ввели  пошлину,
которая получила название выкупной пошлины и о которой говорят наши обычаи;
   сначала она взималась по прямой линии,  но  позже  по  обычаю  только  по
боковым.
   Вскоре  затем  феоды  стали  передавать  посторонним  лицам  как  родовое
имущество. Отсюда возникла пошлина,  носившая  название  пошлины  с  продажи
феодального владения и существовавшая почти  во  всем  королевстве.  Сначала
размер ее определялся произвольно; но после того как сделки этого рода вошли
во всеобщее употребление, размер ее был установлен особо в каждой  отдельной
стране.
   Выкупная пошлина взималась при всяком переходе наследства,  первоначально
даже в прямой линии. Наиболее распространенный обычай определял ее в размере
годового дохода. Она  была  обременительна  и  стеснительна  для  вассала  и
наносила, так сказать, ущерб самом
   у феоду; поэтому в актах вассальной зависимости вассал часто  выговаривал
себе обещание сеньора брать выкупную пошлину лишь в форме определенной суммы
денег, которая вследствие происшедших изменений монеты сделалась  ничтожной.
Таким образом, выкупная пошл
   ина в настоящее время утратила почти всякое значение, тогда как пошлина с
продажи феодального владения осталась в полном своем объеме. Так как пошлина
эта не касалась ни вассала, ни его наследников и  была  явлением  случайным,
которого нельзя было ни предв
   идеть, ни ожидать. то насчет ее и не вступали в соглашения, а  продолжали
взимать ее в виде определенной части цены.
   Когда феоды были пожизненными, нельзя было отдавать часть своего феода  в
качестве феода второй степени на вечные времена: человек, имеющий  имущество
в  пожизненном  пользовании,   не   мог,   конечно,   распоряжаться   правом
собственности на него. Но когда феоды сд
   елались  неотъемлемыми,  такие  сделки  были   дозволены