овлениями законодателя, а нравы и  обычаи  -  установлениями  народа  в
целом. Отсюда следует, что тот, кто  желает  изменить  нравы  н  обычаи,  не
должен изменять их посредством законов: это пок
   азалось бы слишком тираническим;
   лучше изменять их посредством внедрения иных нравов и иных обычаев.
   Итак, государь, который пожелает  произвести  большие  перемены  в  своем
народе,  должен  преобразовать  посредством  законов  то,  что   установлено
законами, и изменять  посредством  обычаев  то,  что  установлено  обычаями.
Изменять же посредством законов то, что должн
   о быть изменено посредством обычаев, - очень дурная политика.
   Закон, обязывавший  московитов  брить  бороду  и  укорачивать  платье,  и
насилие Петра I, приказывавшего обрезать до колен  длинные  одежды  каждого,
кто входил в город, были  порождением  тирании.  Есть  средства  бороться  с
преступлениями: это наказания; есть средст
   ва для изменения обычаев:
   это примеры.
   Легкость и быстрота, с которыми  этот  народ  приобщился  к  цивилизации,
неопровержимо доказали, что его государь был о нем слишком дурного мнения  и
что его пароды вовсе не были скотами, как он отзывался о них. Насильственные
средства, которые он употреблял, были бесполезны: он мог бы достигнуть своей
цели и кротостью.
   Ом и  сам  видел,  как  легко  совершались  эти  перемены.  Женщины  были
затворницами и в известном смысле рабынями. Он призвал их ко двору, велел им
одеться по немецкой моде, он сам посылал им материн на платье, -  и  женщины
тотчас же полюбили новый образ жизни, столь благоприятствовавший развитию их
вкуса, тщеславия и страстей, и заставили полюбить его и мужчин.
   Преобразования облегчались тем обстоятельством, что существовавшие  нравы
не соответствовали климату страны и были занесены  в  нее  смешением  разных
народов  и  завоеваниями.  Петр  I  сообщил  европейские  правы   и   обычаи
европейскому народу с такой легкостью, кот
   орой он и сам не ожидал. Власть климата сильнее всех иных властей.
   Итак, он не нуждался в законах для  изменения  нравов  и  обычаев  своего
народа; было бы достаточно, если бы он сообщил этому народу другие  нравы  и
другие обычаи.
   Народы, как правило, очень привязаны к своим обычаям. и  лишать  их  этих
обычаев при помощи насилия значит делать их  несчастными:  поэтому  надо  не
изменять обычаи народа, а побуждать народ к тому, чтобы он сам изменил их.
   Всякое наказание, не обусловленное необходимостью, есть тирания. Закон не
есть простое проявление силы; вещи, по своей природе безразличные, не входят
в круг его компетенции.
   ГЛАВА XV Влияние домашнего управления на политическое
   Это изменение нравов женщин окажет,  без  сомнения,  сильное  влияние  на
правление Московского государства. Все тесно связано между собой;  деспотизм
государя естественно соединяется с рабством женщин, а  свобода  женщин  -  с
духом монархии.
   ГЛАВА XVI Как некоторые законодатели смешали принципы, управляющие людьми
   Нравы и обычаи суть порядки, не установленные законами;
   законы или не могут, или не хотят установить их.
   Между  законами  и  нравами  есть  то  различие,  что  законы  определяют
преимущественно действия гражданина, а  нравы  -  действия  человека.  Между
нравами и обычаями есть то различие, что  первые  регулируют  внутреннее,  я
вторые - внешнее поведение человека.
   Иногда в государстве эти вещи смешиваются.  Ликург  составил  один  общий
кодекс законов, нравов и обычаев; то же самое сделали и законодатели Китая.
   Нет ничего удивительного в  том,  что  законодатели  Лакедемона  и  Китая
смешали законы, нравы и обычаи;  ведь  в  нравах  проявляются  законы,  а  в
обычаях - нравы.
   Главной целью китайских законодателей было стремление  обеспечить  своему
народу спокойную жизнь. Они желали, чтобы люди питали большое уважение  друг
к другу; чтобы каждый ежеминутно чувствовал, сколь многим он обязан  другим;
чтобы не было гражданина, кото
   рый не зависел бы в каком-нибудь отношении от другого гражданина. Поэтому
они уделили самое большое внимание правилам вежливости.
   Поэтому у китайских народов  деревенские  жители  соблюдают  между  собою
такие же  церемонии,  как  люди  высокого  звания.  Это  -  средство  весьма
пригодное для того, чтобы внушать кротость, поддерживать  мир  и  порядок  в
народе и противодействовать порокам, проис
   ходящим от крутого нрава. В самом деле, освобождать  себя  от  соблюдения
правил приличия не значит ли искать средства для свободного проявления своих
недостатков?
   Правила приличия в этом отношении лучше утонченной  учтивости.  Учтивость
побуждает нас льстить чужим порокам, а правила  приличия  не  дозволяют  нам
выставлять напоказ наши собственные пороки; это  -  преграда,  которую  люди
возводят между собою, чтобы помеша
   ть себе развращать друг друга.
   Ликург,  установления  которого  были  очень  суровы,  формируя  народные
обычаи, не ставил своей целью создать правила приличия; его  целью  был  тот
воинственный дух, который он хотел  внушить  своему  народу.  Люди,  которые
постоянно исправляли других и которых пос
   тоянно исправляли, люди, которые всегда поучали и которых всегда поучали,
- эти простые и  суровые  люди  в  своих  взаимоотношениях  более  соблюдали
правила добродетели, чем правила приличия.
   ГЛАВА XVII Особенные свойства правления в Китае
   Законодатели Китая пошли еще дальше: они смешали воедино религию, законы,
нравы и обычаи, -  все  это  стало  моралью,  все  это  стало  добродетелью.
Правила, относившиеся к этим четырем пунктам, составили то, что было названо
обрядами. Неуклонное исполнение
   этих обрядов и было торжеством китайского правления. Люди  проводили  всю
свою молодость в изучении их, и всю свою жизнь -  в  их  исполнении.  Ученые
преподавали эти обряды, чиновники их проповедовали. И так как  они  обнимали
все малейшие  житейские  дела,  то,  раз  было  найдено  средство  заставить
выполнять их в точности, Китай оказался хорошо управляемой страной.
   Два обстоятельства могли легко запечатлеть эти  обряды  в  сердце  и  уме
китайцев: одно заключалось в  их  способе  письма,  настолько  сложном,  что
значительная часть жизни человека посвящалась  исключительно  этим  обрядам,
потому что ему надо было сначала научить
   ся читать, а  затем  прочесть  книги,  в  которых  они  изложены;  другое
обстоятельство заключается в том, что правила обрядов,  не  имеющие  в  себе
ничего духовного, но состоящие из простых  предписаний  обыденной  практики,
легче могли убеждать и поражать умы, чем
   предметы более отвлеченные.
   Государи, которые  вместо  того,  чтобы  управлять  при  помощи  обрядов,
управляли силой казней, захотели предоставить казням совершить то, чего  они
не могут сделать, а именно - создать нравы. Казни могут, конечно,  устранить
из общества гражданина, который,
   утратив добрые нравы, нарушает законы;  но  если  добрые  нравы  утрачены
всеми, то можно ли восстановить их посредством казней? Казни, конечно, могут
предупредить многие последствия общего зла, но самого зла они  не  исправят.
Поэтому, когда основные начала ки
   тайского  правления  были  отвергнуты  и  нравственность  его   утрачена,
государство впало в анархию и начались революции.
   ГЛАВА XVIII Следствие, вытекающее из предыдущей главы
   Из этого следует,  что  Китай  не  утрачивает  своих  законов  вследствие
завоевания.  Обычаи,  нравы,  законы  и  религия  составляют  в   нем   одно
нераздельное целое, и изменить все это сразу нельзя. Но так как  необходимо,
чтобы изменился или победитель, или побежденн
   ый, то в Китае этой необходимости всегда подчинялся  победитель:  у  него
никогда не было такого тожества между нравами и обычаями, между  обычаями  и
законами, между законами  и  религией,  и  ему  легче  было  мало  -  помалу
приспосабливаться  к  побежденному  народу,  чем  побежденному  народу  -  к
победителю.
   Отсюда вытекает весьма печальное следствие, а именно, что христианство не
имеет почти  никакой  возможности  когда-либо  утвердиться  в  Китае.  Обеты
безбрачия,  присутствие  женщин  в  церкви,  их   необходимое   общение   со
служителями религии, их участие в таинствах, их исповедь на ухо священнику,
   соборование, единоженство - все  это  разрушает  нравы  и  обычаи  Китая,
нанося одновременно удар и его религии, и его законам.
   Христианская религия своими делами благотворительности, своим  общим  для
всех богослужением  и  таинствами,  кажется.  хочет  все  соединить;  обряды
китайцев как бы предписывают все разъединять и разлучать.
   И так как мы уже видели, что это  стремление  к  разъединению  составляет
вообще характерное свойство духа деспотизма, то мы  находим  здесь  одну  из
причин, по которым монархическое  правление  и  всякое  умеренное  правление
лучше всего сочетаются с христианством.

   ГЛАВА XIX Каким образом произошло у  китайцев  это  объединение  религии,
законов, нравов и обычаев
   Главной  целью  законодателей  Китая  было  спокойствие  империи.  Лучшим
средством для этого они сочли подчинение. Исходя из этого представления, они
нашли должным внушать почтение к родителям и сосредоточили на этом все  свои
силы. Они ввели бесчисленные обряд
   ы и церемонии для воздаяния им  почестей  как  при  жизни,  так  и  после
смерти. Но такое почитание умерших неизбежно должно было  повлечь  за  собой
подобное же почтение к живым.  Церемонии  в  честь  умерших  родителей  были
скорее делом религии; церемонии же в честь живых родителей были скорее делом
законов, нравов и обычаев; но и те. и другие были лишь частями одного и того
же кодекса, а кодекс этот был очень обширен.
   Почтение к родителям по необходимости распространялось на всех,  кто  мог
быть отнесен к их числу: на старцев, господ,  начальников,  императора.  Это
почтение к  родителям  предполагало  в  свою  очередь  любовь  к  детям,  и,
следовательно, такую же любовь стариков
   к молодым людям, начальников к подчиненным, императора к  подданным.  Изо
всего этого складывались обряды, а из обрядов - общий дух народа.
   Теперь не трудно будет заметить  то  отношение,  которое  могут  иметь  к
основам  государственного  строя  Китая  некоторые,   казалось   бы,   самые
безразличные вещи. Это государство построено по образцу семьи.  Уменьшить  в
нем отцовскую власть или даже только отменит
   ь церемонии, в которых выражается почтение к этой власти, значит ослабить
уважение к начальникам, на которых смотрят,  как  на  отцов;  начальники  не
будут уже заботиться о народах, в которых они должны видеть своих  детей;  и
та любовь, которая существует меж
   ду государем и подданными, тоже мало-помалу исчезнет.
   Отменить один из этих обрядов значило бы поколебать  основы  государства.
По существу не так уж важно, чтобы невестка каждое  утро  оказывала  те  или
иные услуги свекрови; но, приняв  во  внимание,  что  эти  внешние  действия
постоянно напоминают о чувстве, которо
   е необходимо запечатлеть во всех сердцах н которое  должно,  охватив  все
сердца, создать дух, управляющий империей, мы поймем, как необходимо,  чтобы
продолжало выполняться то или иное определенное действие.
   ГЛАВА хх Объяснение одной странности у китайцев
   Нам кажется странным, что  китайцы,  жизнь  которых  всецело  управляется
обрядами, тем не менее являются самым плутовским народом на земном шаре. Это
особенно обнаруживается в торговле, которая  никогда  не  могла  внушить  им
свойственной ей идеи добросовестност
   и. Там покупатель должен носить с собой свои собственные весы, так как  у
каждого купца имеется трое весов:  тяжелые  -  для  покупок,  легкие  -  для
продажи и верные - для людей осторожных. Я надеюсь. что смогу объяснить  это
противоречие.
   Законодатели Китая  преследовали  две  цели.  Они  хотели  сделать  народ
покорным и спокойным  и  в  то  же  время  трудолюбивым  и  изобретательным.
Свойства климата  н  почвы  не  дают  ему  верных,  обеспеченных  средств  к
существованию, и только усиленным трудом и изобрет
   ательностью он может обеспечить свою жизнь.
   Когда все повинуются и все работают, государство находится  в  счастливом
положении. Но нужда, а может быть, и природа климата развили у всех китайцев
непомерную жажду .стяжаний, а законы не позаботились ограничить ее. Там  все
запрещено, когда дело идет о
   приобретении насилием, и все дозволено, когда дело  идет  о  приобретении
посредством хитрости или обмана. Не будем же сравнивать китайскую  мораль  с
европейской. В Китае каждому приходилось не упускать из виду того,  что  ему
полезно; если обманщик соблюдал с
   вои выгоды, то обманутый должен был подумать о своих. В Ла-кедемоне  было
дозволено воровать; в Китае дозволяется обманывать.
   ГЛАВА XXI Каково должно быть отношение законов к нравам и обычаям
   Только весьма своеобразные учреждения смешивают  подобным  образом  такие
естественно разделенные вещи, как законы, нравы и обычаи; но и там, где  они
разделены, между ними все же сохраняется самая тесная связь.
   Когда Солона спросили, дал ли он афинянам  лучшие  из  всех  законов,  он
отвечал: "Я дал им лучшие из тех, которые они могли вынести". Вот прекрасные
слова,  которые  должны  принять  к   сведению   все   законодатели.   Когда
божественная премудрость сказала еврейскому  народу:  "Я  дал  вам  правила,
которые  не  хороши",  то  это  значило,  что  они  были  хороши  только   в
относительном смысле. В этом заключается ключ к пониманию всех  затруднений,
которые могут быть вызваны законами Моисея.
   ГЛАВА XXII Продолжение той же темы
   У народа с хорошими нравами законы отличаются простотой. Платон  говорит,
что Радамант, управлявший народом чрезвычайно религиозным, быстро  оканчивал
все процессы, отбирая лишь у тяжущихся показания  под  присягой  по  каждому
пункту их дела. Но тот же Платон говорит, что если народ не  религиозен,  то
присягой следует пользоваться только в том случае, когда присягающий -  лицо
незаинтересованное, каковы судья и свидетели.
   ГЛАВА XXIII Как законы следуют за нравами
   Пока у римлян не были испорченные нравы,  они  не  имели  особого  закона
против казнокрадства. Когда  же  это  преступление  начало  появляться,  оно
показалось до такой степени позорным, что присуждение возвратить  похищенное
почиталось величайшим наказанием. Об э
   том свидетельствует суд Сципиона.
   ГЛАВА XXIV Продолжение той же темы
   Законы, поручающие опеку матери, направлены главным образом на  охранение
личности опекаемого; а законы, поручающие опеку ближайшему наследнику, имеют
в виду главным образом  сохранность  имущества.  У  народов  с  испорченными
нравами лучше поручать опеку мате
   ри; там  же,  где  законодатель  может  доверять  нравам  граждан,  опека
поручается либо наследнику имущества, либо его матери, а иногда им обоим.
   Тот, кто вдумается в римские законы, найдет, что сказанное мною  согласно
с их духом. Во время  создания  законов  двенадцати  таблиц  у  римлян  были
превосходные  нравы.  Опека  была  тогда  поручена  ближайшему  родственнику
малолетнего на том основании, что обязанн
   ости, опеки должны нести те,  кому  могут  достаться  выгоды  наследства.
Жизнь малолетнего не почиталась в опасности, несмотря на то,  что  она  была
отдана в руки того, кому была выгодна его  смерть.  Но  когда  нравы  римлян
изменились, изменился и образ мыслей за
   конодателей. "Если завещатель, назначивший своему малолетнему  наследнику
преемника,  опасается,  как  бы  тот  не  стал  чинить  козни  против  этого
наследника, то завещатель, -  говорят  Кай  и  Юстиниан,  -  может  оставить
открытой одну вульгарную субституцию, а п
   упиллярную поместить в такой части завещания, которую можно будет вскрыть
лишь по истечении известного времени". Вот опасения и  предосторожности,  не
известные прежним римлянам.
   ГЛАВА XXV Продолжение той же темы
   Римский  закон  позволял  брачующимся  делать  друг  другу   подарки   до
бракосочетания, после него дарить  что-либо  уже  воспрещалось.  Этот  закон
основывался на нравах римлян, которых брак  привлекал  только  воздержанным,
скромным и простым  образом  жизни,  но  которые  могли  поддаться  соблазну
домашнего ухода, удобств и благополучия целой жизни.
   Закон вестготов требовал, чтобы жених  не  дарил  невесте  более  десятой
части своего имущества и не дарил ей ничего в первый  год  брака.  Это  тоже
вытекало  из  нравов  страны.   Законодатели   хотели   обуздать   испанское
хвастовство, которое склонно поражать умы блес
   ком своей чрезмерной щедрости.
   Римляне своими  законами  противодействовали  некоторым  слабостям  самой
прочной в мире власти - власти добродетели. Испанцы своими  законами  хотели
предупредить дурные последствия самой непостоянной в мире тирании -  тирании
красоты.
   ГЛАВА XXVI Продолжение той же темы
   Закон Феодосия и Валентиниана  заимствовал  причины  развода  из  древних
нравов и обычаев римлян. К этим причинам он  отнес  действие  мужа,  который
наказал бы свою жену недостойным для  свободнорожденного  человека  образом.
Эта причина была опущена в последующих законах,  потому  что  нравы  в  этом
отношении уже  изменились;  обычаи  Востока  заняли  место  европейских.  Из
истории известно, что главный евнух императрицы, жены Юстиниана II,  угрожал
ей тем наказанием, которым наказывают детей в школах. Только уже установив
   шиеся или близкие к тому, чтобы установиться, нравы способны  навести  на
подобную мысль.
   Мы видели, как законы приспосабливаются к нравам; посмотрим  теперь,  как
нравы приспосабливаются к законам.
   ГЛАВА XXVII Каким образом законы могут способствовать образованию нравов,
обычаев и характера народа
   Обычаи рабского народа составляют часть его рабства;
   обычаи свободного народа составляют часть его свободы.
   В книге одиннадцатой 98 я говорил о народе свободном и указал на принципы
его государственного строя. Посмотрим теперь, какие результаты  должны  были
проистекать из этого строя, какой характер мог сложиться под  его  влиянием,
какие обычаи были им порождены
   .
   Я не говорю, что большая часть законов, нравов и обычаев такого народа не
была произведена климатом, но хочу только сказать, что его  нравы  и  обычаи
должны быть тесно связаны с его законами.
   Так как у этого народа имеются две видимые  власти  -  законодательная  и
исполнительная - и так как каждый гражданин обладает там собственной волей и
может распоряжаться своей независимостью, как ему угодно, то  большая  часть
людей будет там предпочитать к
   акую-нибудь одну из этих властей " по  той  причине,  что  у  большинства
обыкновенно не хватает ни справедливости, ни рассудка, чтобы  равно  оценить
обе.
   И так как исполнительная власть, располагающая всеми  должностями,  может
там возбуждать большие надежды народа, не внушая страха, то  на  ее  стороне
окажутся все, кого она удовлетворила,, и против нее выступят  все  те,  кому
нечего от нее ожидать.
   Так как там предоставлена свобода всем страстям, то ненависть,  ревность,
зависть, жажда обогащения и отличий обнаружатся во всей своей силе. Если  бы
этого не произошло,  то  государство  уподобилось  бы  изнуренному  болезнью
человеку, у которого нет страстей, потому что нет совсем и сил.
   Взаимная ненависть обеих партий там никогда не  прекратится,  потому  что
она всегда будет бессильна.
   Эти партии состоят из людей  свободных;  поэтому  если  бы  одна  из  них
слишком взяла верх над другой, то свобода стала бы действовать для понижения
первой, а граждане подобно рукам, помогающим телу, старались  бы  приподнять
другую.
   Так  как  в  этом  народе  каждая  отдельная  личность,  пользуясь  своей
независимостью, может беспрепятственно предаваться  собственным  причудам  и
прихотям, то люди часто будут переходить из одной партии в  другую,  покидая
ту, где находятся их друзья, чтобы примк
   нуть к противоположной