енное
созданной климатом ленью и в свою очередь  поощряющее  эту  лень,  причинило
неисчислимое зло.
   Законодатели Китая93 проявили более здравого смысла:
   имея в виду не то состояние покоя, к которому некогда придут люди,  а  ту
деятельность, которая им необходима для выполнения  житейских  обязанностей,
они дали своей религии, своей философии и своим законам  чисто  практическое
направление. Чем более физически
   е причины склоняют людей к покою, тем более должны  удалять  их  от  него
причины моральные.
   ГЛАВА VI О земледелии в жарких климатах
   Земледелие - самый важный труд  людей.  Чем  более  климат  побуждает  их
избегать этого труда, тем более должны поощрять их к нему религия и  законы.
Поэтому законы Индии, которые отдают земли государям и  лишают  частных  лиц
духа собственности, усиливают неблаг
   оприятное влияние климата, т. е. производимую им леность.
   ГЛАВА VII О монашестве
   Такое же зло производит там и монашество. Оно родилось в  жарких  странах
Востока, где люди более склонны к созерцанию, чем к деятельности.
   В Лзии количество дервишей, или монахов, видимо возрастает по мере  того,
как климат становится более жарким;
   Индия,  где  жара  достигает  своего  предела,  переполнена  ими.  То  же
соотношение наблюдается и в ЕвропеЧтобы победить  внушаемую  климатом  лень,
законы должны были бы лишить людей всякой возможности жить не работая. Но на
юге Европы они действуют в обратном направлении: они ставят людей,  желающих
быть праздными, в положение, благоприятствующее созерцательно
   й жизни, и связывают с этим положением огромные богатства. Эти люди, живя
в таком изобилии, которое даже тяготит их, естественно, уделяют свои излишки
простому народу. Последний утратил собственность; они вознаграждают  его  за
это возможностью наслаждатьс
   я праздностью; и он в конце концов начинает любить даже свою нищету.
   ГЛАВА VIII Хороший китайский обычай
   В описаниях  Китая  рассказывается  о  ежегодно  совершаемой  императором
церемонии  открытия  земледельческих  работ.   Цель   этого   публичного   и
торжественного акта - побудить народ заниматься земледелием.
   Сверх того, императора каждый год  извещают  о  наиболее  отличившемся  в
своем занятии земледельце, которого он и  производит  в  мандарины  восьмого
разряда.
   У древних персов ежегодно в восьмой  день  месяца  chorrem  ruz  государи
покидали  свои  пиршества,  чтобы  разделять  пищу  с  пахарями.   Все   это
превосходные установления для поощрения земледелия.
   ГЛАВА IX Способы поощрения промышленности
   В книге девятнадцатой я покажу, что ленивые нации обыкновенно  отличаются
тщеславием. Можно было бы обратить следствие против его причины и бороться с
ленью посредством тщеславия. На юге Европы, где народы так  чувствительны  к
почестям, следовало бы назнач
   ать  премии  наиболее  отличившимся   в   своем   деле   земледельцам   и
ремесленникам. Эта мера хороша даже  для  всякой  страны.  В  наши  дни  она
способствовала учреждению в Ирландии одной из  самых  значительных  во  всей
Европе мануфактур полотна.
   ГЛАВА Х О законах, относящихся к трезвости народов
   В жарких странах водянистая часть крови сильно  улетучивается  вследствие
испарины, и ее нужно восполнять подобною же жидкостью. Поэтому  вода  там  в
большом употреблении;
   крепкие же напитки произвели бы там сгущение  кровяных  шариков,  которые
остаются после испарения водянистых частей крови.
   В холодных странах водянистая часть крови испаряется слабо, она  остается
в крови в изобилии, поэтому  там  можно  употреблять  спиртные  напитки,  не
опасаясь сгущения крови. Там тела переполнены  влагой,  и  крепкие  напитки,
усиливающие движение крови, не будут
   неуместны.
   Закон Магомета, запрещающий пить вино, является, таким  образом,  законом
самого климата Аравии;  известно,  что  вода  и  до  Магомета  была  обычным
напитком арабов. Карфагенский закон, запрещавший употребление вина, был тоже
законом климата; и в самом деле,  обе  эти  страны  имеют  почти  одинаковый
климат.
   Подобный закон не годился бы для  холодных  стран,  где  в  силу  климата
развивается некоторое национальное пьянство, сильно отличающееся от пьянства
отдельного лица. Пьянство распространено по всей земле в прямом отношении  к
холоду и сырости климата. Двигаяс
   ь от экватора к нашем полюсу, вы увидите, что пьянство возрастает  вместе
с градусами широты. Двигаясь от экватора к полюсу, противоположному  нашему,
вы увидите, что тут оно возрастает в направлении к югу, подобно тому как там
возрастало в направлении к с
   еверу.
   Естественно,  что  там,  где  употребление  вина  противно   климату,   а
следовательно, и здоровью, злоупотребление им  наказывается  строже,  чем  в
странах, где дурные последствия пьянства не велики как для личности,  так  и
для общества и где оно только дурманит люд
   ей, а не делает их свирепыми. Поэтому закон, каравший пьяного человека  и
за совершенный им проступок, и за его пьянство, касался только его  личного,
а не национального пьянства.  Немец  напивается  по  обычаю,  испанец  -  по
личному желанию.
   В жарких странах вследствие расслабленного состояния  волокон  происходит
сильное выделение жидкостей посредством испарения,  но  твердые  части  тела
сохраняются лучше. Волокна, действующие вяло и с малым напряжением, почти не
изнашиваются, и требуется немног
   о питательных  соков  для  их  восстановления;  поэтому  люди  там  очень
умеренны в пище.
   От различия в потребностях, порождаемого различием  климатов,  происходит
различие в образе жизни, а от различия в образе жизни - - различие  законов.
Для народа, у которого существует большое общение между людьми,  нужны  одни
законы, для народа, у которого такого общения нет, - другие.
   ГЛАВА XI О законах, имеющих отношение к болезням, порождаемым климатом
   Геродот говорит, что законы евреев о  проказе  были  заимствованы  ими  у
египтян. В самом деле, одинаковые болезни требуют одинаковых  лекарств.  Эти
законы были неизвестны грекам и первым римлянам, так же как и сам  вызвавший
их недуг. Климат Египта н Палестин
   ы сделал их необходимыми, а  легкость,  с  которой  распространяется  эта
болезнь,  служит  нам  достаточным  доказательством  предусмотрительности  и
мудрости этих законов.
   Мы и сами испытали их действие. Крестовые походы занесли к нам проказу, а
благоразумные меры, принятые против нее, не дали ей распространиться в массе
народа.
   Из законов лангобардов видно,  что  эта  болезнь  была  распространена  в
Италии до крестовых походов и обратила там на себя  внимание  законодателей.
Ротарь повелел, чтобы прокаженный, изгнанный из своего дома  и  удаленный  в
особое место, был лишен права распоря
   жаться своим имуществом, так как с того момента, как его выбросили из его
дома,  он  уже  считался  умершим.  Чтобы   устранить   всякое   общение   с
прокаженными, их лишали гражданских прав.
   Я думаю, что эта болезнь была занесена в  Италию  завоеваниями  греческих
императоров, в войсках которых могли быть отряды из  Палестины  или  Египта.
Как бы то ни было, дальнейшее ее распространение было остановлено до времени
крестовых походов.
   Говорят, что солдаты Помпея,  возвратившись  из  Сирии,  принесли  оттуда
болезнь, весьма сходную  с  проказой.  Не  сохранилось  никаких  сведений  о
принятых против нее мерах, но. надо полагать, что такие меры были,  так  как
эта болезнь была приостановлена до време
   н лангобардов.
   Два века тому назад болезнь, неизвестная нашим отцам, проникла из  Нового
Света в наш и стала поражать человеческую природу в самом источнике жизни  и
наслаждений. Большая часть самых  знатных  фамилий  юга  Европы  погибла  от
пагубного недуга, который стал до
   того обычным, что его уже перестали стыдиться. Упрочила эту болезнь жажда
золота, за которым люди постоянно устремлялись в Америку, принося оттуда все
новые и новые семена заразы.
   Благочестивое нравственное чувство  требовало  сохранения  этой  кары  за
преступление, но бедствие проникло в недра брака и заразило даже детей.
   Поскольку мудрость законодателей должна охранять здоровье  граждан,  было
бы  весьма  благоразумно  остановить  распространение   заразы   посредством
законов, составленных по образцу законов Моисеевых.
   Чума  производит  свои  опустошения  еще  быстрее  и  внезапнее.  Главный
источник ее находится в Египте, откуда она распространяется по всему  свету.
Большая часть  государств  Европы  приняла  очень  хорошие  меры,  чтобы  не
допустить ее к себе, и в наше время найдено превосходное средство остановить
ее распространение: зачумленная область оцепляется войсками, которые  делают
невозможным всякое сообщение с нею.
   Турки, которые не принимают никаких мер против чумы, видят, как в одном и
том же городе  христиане  избегают  опасности,  а  они  одни  погибают.  Они
покупают одежды зачумленных, носят их и не изменяют обычного  образа  жизни.
Учение о неумолимой судьбе, которая
   всем управляет, обращает правителя в невозмутимого  зрителя;  он  думает,
что бог уже сделал все, что нужно, и ему больше нечего делать.
   ГЛАВА XII О законах против тех, которые сами себя убивают
   Из истории не видно, чтобы римляне причиняли себе смерть без причины;  но
англичане убивают себя даже при счастливейших обстоятельствах жизни, так что
невозможно бывает понять, что привело человека к такому  решению.  У  римлян
самоубийство было следствием и
   х воспитания, оно имело основание в их образе мыслей и в  их  обычаях;  у
англичан оно есть следствие  болезни,  имеет  свое  основание  в  физическом
состоянии организма и ни от какой другой причины не зависит.
   Весьма вероятно, что оно связано  с  недостаточной  фильтрацией  нервного
сока.  Организм,  двигательные   силы   которого   остаются   в   постоянном
бездействии, становится в тягость самому себе; душа не испытывает  боли,  но
ощущает некоторую трудность существования. Б
   оль есть местное зло, которое возбуждает  в  нас  желание  избавиться  от
этого  зла;  но  чувство  тягости  жизни  не  имеет  определенного  места  и
возбуждает в нас желание прекратить эту жизнь.
   Без сомнения, в  некоторых  странах  законы,  карающие  самоубийство,  не
лишены разумного основания; но карать его в Англии - все равно,  что  карать
поступки помешанного.
   ГЛАВА XIII Следствия, вытекающие из климата Англии
   Для нации, у которой порождаемая климатом болезнь удручает душу до  такой
степени, что поселяет в ней отвращение ко всему на свете,  вплоть  до  самой
жизни, для людей,  которым  все  стало  невыносимо,  -  наиболее  подходящим
образом правления был бы тот, при к
   отором они не могли бы возлагать вину за свое несчастье на одно лицо, при
котором страной управляют не столько люди,  сколько  законы,  и  потому  для
изменения государственного строя пришлось бы ниспровергать самые законы.
   И  если  бы  при  этом  та  же.  нация  получила  от  климата   некоторую
нетерпеливость  характера,  которая  не  позволяла  бы  ей   долго   терпеть
однообразие, то очевидно, что образ  правления,  о  котором  мы  только  что
говорили, оказался бы для нее еще более подходящим.
   Эта нетерпеливость характера сама по себе еще не имеет большого значения,
но в соединении с мужеством она может стать великим благом.
   Она не похожа  на  ту  легкость,  с  которой  люди  принимаются  за  дела
неизвестно  зачем  и  оставляют  их   неизвестно   почему.   Она   ближе   к
настойчивости, потому что порождается таким живым ощущением зла, которое  не
притупляется даже привычкой терпеть его.
   Такой характер у народа свободного был бы очень большим препятствием  для
происков тирании, действия  которой  обыкновенно  бывают  столь  же  вялы  и
медлительны при ее начале, как они быстры  и  решительны  в  конце,  которая
начинает помогать одной рукой для того,  чтобы  вслед  затем  угнетать  всем
бесчисленным множеством своих рук.
   Порабощению всегда предшествует усыпление. Но  народ,  который  не  знает
покоя ни в  каком  положении,  который  постоянно  как  бы  ощупывает  себя,
обнаруживая все свои больные места, такой, народ не может поддаться сну.
   Политика - беззвучная пила, которая незаметно  совершает  свою  работу  и
медленно достигает своей цели. Но люди, о которых мы только что говорили, не
были бы Б  состоянии  выдержать  .медлительность,  мелочность  хладнокровных
переговоров; тут они нередко оказ
   ывались бы слабее всякой другой нации и  могли  бы  утратить  посредством
своих трактатов то, что приобрели своим оружием.
   ГЛАВА XIV Другие следствия климата
   Наши отцы - древние германцы - жили в климате, где страсти людей не  были
бурными. В своих законах они принимали вещи такими,  какими  видели  их,  не
давая простора собственной фантазии. Судя об обидах, нанесенных мужчинам, по
величине полученных им ран, они  с  той  же  простотой  оценивали  и  обиды,
нанесенные женщинам. Очень своеобразен в этом отношении закон аллеманов.  За
обнажение головы женщины  надо  было  платить  штраф  в  шесть  солидов,  за
обнажение ее ноги до колена - столько же и вдвое больше - за обн
   ажение  выше  колена.  Кажется,  закон  измерял   величину   оскорбления,
нанесенного женщине, так, как измеряют величину  геометрической  фигуры;  он
наказывал не преступление воображения, а преступление глаз. Но когда одна из
германских наций переправилась в Испан
   ию, климат этой страны внушил ей  совсем  иные  законы.  Закон  вестготов
позволял  .медикам  пускать  кровь  свободнорожденной  женщине   только,   в
присутствии ее отца или матери, брата, сына или  дяди,  Воображение  народов
воспламенилось, а от него разгорелось и воо
   бражение законодателей; закон стал подозревать во всем народ, который сам
был способен все заподозрить.
   Поэтому законы эти отнеслись с величайшим  вниманием  к  поведению  обоих
полов. Но, судя по установленным ими наказаниям,  они,  кажется,  стремились
более удовлетворять требования личной  мести,  чем  требования  общественной
мести. Так, в большинстве случаев они  отдавали  обоих  виновных  в  рабство
родителям или оскорбленному супругу. Свободнорожденная  женщина,  отдавшаяся
женатому человеку, предоставлялась в полное распоряжение  его  супруги.  Эти
законы обязывали рабов связать и привести к мужу женщину, застигнутую
   ими во время прелюбодеяния. Они разрешали  детям  этой  женщины  обвинять
свою мать и подвергать ее рабов пытке, для того чтобы  уличить  ее.  Поэтому
эти законы были  более  пригодны  для  утонченной  разработки  определенного
вопроса чести, чем для должной охраны н
   равов. И не надо удивляться, если граф  Юлиан  полагал,  что  оскорбление
подобного рода требовало гибели его  отечества  и  его  короля.  Нет  ничего
удивительного и в том, что при подобном состоянии  нравов  мавры  так  легко
смогли поселиться в Испании, удержаться
   там и замедлить падение своей империи.
   ГЛАВА XV О влиянии климата на доверие законодателей к народу
   Японский народ обладает таким свирепым характером, что его законодатели и
правители не могли питать к нему никакого доверия. Они говорят ему только  о
судьях,  угрозах  и  наказаниях.  Японец  и  шагу  не  может   ступить   без
полицейского надзора, Эти законы, котор
   ые из пяти глав семейства ставят одного как бы  правителем  над  четырьмя
прочими, эти законы, которые за одно преступление карают всю семью или целый
квартал, эти законы, для которых нет невинных там, где, может быть,  имеется
один виноватый, - эти законы созданы для того, чтобы люди не  доверяли  друг
другу, чтобы каждый следил за поведением другого и  был  для  него  сыщиком,
свидетелем и судьей.
   Индийский народ, напротив, кроток, нежен  и  сострадателен,  поэтому  его
законодатели  выказали  к  нему  большое  доверие.  Они  установили  немного
наказаний и притом не очень строгих и не со всей строгостью применяемых. Они
поручили племянников дядям и сирот - о
   пекунам, как у  других  поручают  детей  их  отцам;  они  основали  право
наследования на признании наследника достойным. Кажется, что они думали, что
каждый гражданин должен  полагаться  на  природные  добрые  качества  прочих
граждан.
   Они охотно отпускают на волю своих рабов, они женят их, они обращаются  с
ними, как со своими детьми.  Счастливый  климат,  который  порождает  чистые
нравы и производит кроткие законы!
   КНИГА ПЯТНАДЦАТАЯ Об отношении законов  гражданского  рабства  к  природе
климата
   ГЛАВА I О гражданском рабстве
   Рабство, собственно говоря, есть установление права, дающего такую власть
одному человеку над другим, что первый становится безусловным господином над
имуществом и жизнью последнего. Оно дурно по самой своей  природе;  от  него
нет пользы ни рабу, ни госпо
   дину: первому - потому,  что  он  ничего  не  может  делать  по  внушению
добродетели,  второму  -  потому,  что  он  усваивает  всевозможные   дурные
привычки,   незаметно    привыкает    пренебрегать    всеми    нравственными
добродетелями, становится гордым, нетерпеливым, суров
   ым, гневным, сладострастным, жестоким.
   В  деспотических  странах,  где  уже  существует  политическое   рабство,
гражданское рабство более сносно. Там каждый доволен уже тем, что может жить
и  питаться,  поэтому  положение  раба  там  не  тягостнее,  чем   положение
подданного.
   Но в монархическом правлении, когда безусловно необходимо  воздерживаться
от  подавления  и  унижения  природы  человека,  не  должно  быть  рабов.  В
демократии, где  все  люди  равны,  и  в  аристократии,  где  законы  должны
употреблять все усилия, чтобы сделать их равны
   ми,  насколько  допускает  природа  этого  правления,  рабство   противно
устройству государства и служит только для того, чтобы доставлять  гражданам
могущество и роскошь, которыми они отнюдь не должны пользоваться,
   ГЛАВА II Происхождение рабства по мнению римских юристов
   Трудно  поверить,  что  рабство  обязано  своим  происхождением   чувству
сострадания и что оно было установлено по следующим трем причинам.
   Международное право сделало пленников рабами для того, чтобы их перестали
убивать. Римское гражданское право  дозволило  должникам  продавать  себя  в
рабство во избежание жестокого обращения с ними их кредиторов.  Естественное
право признало справедливым, что
   бы дети раба, которых отец не в  состоянии  прокормить,  были  такими  же
рабами, как и он сам.
   Эти доводы юристов нисколько не убедительны. 1) Неверно утверждение,  что
на войне дозволяется убивать только в  случаях  крайней  необходимости;  раз
человек сделал другого своим рабом, нельзя уже сказать, что он был поставлен
в необходимость убить его, так
   как ведь он его и не убил. Единственное право, которое война может дать в
отношении пленников, - это право поставить их в такое положение,  чтобы  они
не имели возможности вредить. Убийства, хладнокровно  совершаемые  солдатами
не в пылу сражения, отвергаю
   тся всеми народами мира.
   2)  Неправда,  будто  свободный  человек  может  себя  продать.   Продажа
предполагает  уплату,  но  так  как  купленный  раб  вместе  со  всем  своим
имуществом становится  собственностью  своего  господина,  то  выходит,  что
господин ничего не дает, а раб ничего не получает.
   Скажут: рабу дозволяется иметь благоприобретенное имущество; однако он не
может ни  продать  это  имущество,  ни  передать  его  по  наследству.  Если
недозволительно  убивать  себя,  потому  что  самоубийца  отнимает  себя   у
отечества, то столь же недозволительно и про
   давать себя. Свобода каждого гражданина есть часть  общей  свободы,  а  в
народном  государстве  -  даже  часть  верховной  власти.   Продавать   свое
гражданство - это такая нелепость, на которую не решится  ни  один  человек.
Если свобода имеет ценность для того, к
   то ее покупает, то она бесценна для того,  кто  ее  продает.  Гражданский
закон, дозволивший людям