с. Митридат
   Когда римляне разрушили Коринф, купцы удалились оттуда в Делос. Религия и
всеобщее благоговение народов заставляли смотреть на  этот  остров,  как  на
безопасное убежище. Кроме того, он  занимал  очень  выгодное  положение  для
итальянской и азиатской торговли, з
   начение которой возросло после уничтожения Африки н ослабления Греции.
   Греки, как мы уже сказали, с давних времен основывали колонии на  берегах
Мраморного и Черного морей; эти колонии сохранили при персах свою свободу  и
свои законы. Александр, выступивший  в  поход  только  против  варваров,  не
тронул их. Повндимому, даже понтин
   ские  цари,  овладевшие  многими  из   этих   колоний,   не   лишили   их
государственной самостоятельности.
   Могущество понтийскнх царей возросло после того, как они  овладели  этими
колониями. Митридат оказался в состоянии нанимать  везде  войска,  постоянно
возмещать  свои  потери,  иметь   работников,   корабли,   военные   машины,
приобретать союзников, подкупать  союзников  римлян  и  даже  самих  римлян,
содержать   на   жаловании   азиатских   и   европейских   варваров,   вести
продолжительную войну и, следовательно, приучать свои войска  к  дисциплине.
Он смог их вооружить,  обучить  римскому  военному  искусству  и  образовать
большие отряды и
   з  римских  перебежчиков;  наконец,  он  мог  нести  большие   потери   и
выдерживать великие поражения. Митридат бы не погиб, если бы этот  государь,
великий в несчастьях, не оказался сладострастным варваром  в  счастье  и  не
разрушил того, что сам же создал.
   Таким-то образом, в то время, когда римляне были на  вершине  величия  и,
казалось, не должны были бояться никого, кроме самих  себя,  Митридат  снова
поставил под вопрос то, что уже было решено взятием Карфагена и  поражениями
Филиппа, Антиоха и Персея. Не был
   о еще войны пагубнее этой;  и  так  как  обе  стороны  обладали  огромным
могуществом и равными выгодами, народы Греции и  Азии  истреблялись  то  как
друзья, то как враги Митридата. Делос не избежал общего несчастья.  Торговля
погибала повсюду; да и как ей было не
   погибать, когда погибали пароды.
   Римляне,  которые,  следуя  указанной  мною  в  другом   месте   системе,
предпочитали разрушать, чтобы не являться завоевателями, уничтожили Карфаген
и Коринф и, может быть, продолжая действовать таким образом, погубили  бы  и
себя самих, если "бы не завоевали весь мир. Напротив того, "понтийские цари,
овладев греческими колониями на Черном море, остерегались разрушать то,  что
должно было стать источником их величия.
   ГЛАВА XIII Об отношении римлян к морскому делу
   Римляне признавали только сухопутное войско, дух которого состоял в  том,
чтобы всегда стоять твердо, сражаться и умирать не сходя  с  места.  Они  не
могли уважать тактики моряков, которые, вступив  в  бой,  то  отступают,  то
наступают и, всегда избегая опасност
   и, более берут хитростью, чем силой. Все это было совсем не в духе греков
и еще того менее - римлян.
   Поэтому они назначали для морской службы только таких граждан, которые по
своему менее почетному положению не могли служить в легионах. Моряками  были
обыкновенно вольноотпущенники.
   В настоящее время мы не питаем ни этого уважения к сухопутной  армии,  ни
этого презрения к флоту. У первой военное искусство снизилось, у второго оно
повысилось;
   а люди всегда выносят свои оценки в зависимости от способностей,  которые
требуются для выполнения того или иного дела.
   ГЛАВА XIV О торговом духе римлян
   Римляне никогда не проявляли зависти к чужой  торговле.  Они  вступили  в
борьбу с Карфагеном как с соперником, а  не  как  с  торговым  городом.  Они
покровительствовали городам, занимавшимся торговлей, хотя эти  города  и  не
были им подвластны. Так, например, они
   увеличили  могущество  Марселя,  уступив  ему  несколько  областей.   Они
опасались варваров, ио не опасались торговых народов. Да и самый дух римлян,
их слава, военное воспитание и форма правления отдаляли их от торговли.
   Жителей города занимали лишь войны, выборы, интриги и судебные  процессы,
сельское население занималось только земледелием, а в провинциях  суровое  и
тираническое управление было несовместимо с торговлей.
   Не менее чем их государственное устройство было противно  торговле  и  их
международное право. "Народы, - говорит юрист Помпоний. - с которыми  у  нас
нет ни дружбы, ни взаимного гостеприимства, ни союза, нам не враги; но  если
что-либо принадлежащее нам попад
   ает им в руки, оно становится их собственностью, свободные люди  делаются
их рабами; и мы относимся к ним точно так же".
   Не менее стеснительным было  их  гражданское  право.  Закон  Константина,
объявив незаконорожденными детей человека низкого происхождения, женившегося
на женщине высшего звания, далее смешивает женщин, имеющих лавку товаров,  с
рабынями, кабатчицами, комедиант
   ками, с дочерьми человека, содержащего непотребный дом или осужденного на
бой в цирке.
   Я знаю, что люди, убежденные, во-первых, в том, что торговля  есть  самое
полезное в мире дело для государства, и, во-вторых, в том, что римляне имели
наилучшее в мире государственное устройство, полагали,  что  римляне  весьма
поощряли и уважали торговлю. Од
   нако в действительности они мало о ней думали.
   ГЛАВА XV Торговля римлян с варварами
   Римляне образовали из  Европы,  Азии  и  Африки  одну  обширную  империю.
Слабость народов и тирания правления сплотили воедино части этого  огромного
тела. С тех пор целью политики Рима было отчуждение от всех  не  подвластных
ему народов: опасение передать им св
   ое  искусство  побеждать  заставляло   римлян   пренебрегать   искусством
обогащаться. Они создали законы, воспрещавшие всякое  общение  с  варварами.
<--Да не осмелится никто, - говорят Валент и Грациан, -  посылать  им  вино,
масло и другие жидкости даже только для угощения". "Пусть не отвозят  к  ним
золота, - добавляют Грациан, Валентиниан и Феодосии, -  но  пусть  стараются
хитро
   стью лишить их даже того, которое у них есть". Вывоз железа был  запрещен
под страхом смертной казни.
   Домициан, этот робкий государь, приказал истребить в Галлии виноградники,
конечно из опасения, чтобы вино не привлекло туда варваров, как оно  некогда
привлекло их в Италию.  Проб  и  Юлиан,  нисколько  не  боявшиеся  варваров,
восстановили эти виноградники.
   Я знаю, что в пору слабости  империи  варвары  вынудили  римлян  устроить
складочные места для товаров и торговать с ними. Но это-то и доказывает, что
дух римлян был противен торговле.
   ГЛАВА XVI О торговле римлян с Аравией и Индией
   Торговля со  Счастливой  Аравией  и  с  Индией  была  почти  единственной
отраслью внешней  торговли.  Арабы  владели  большими  богатствами,  которые
извлекали из своих морей и лесов; и так как они покупали мало,  а  продавали
много, то привлекали к себе золото и сереб
   ро соседних стран. Август знал об их богатствах и решил иметь в  их  лице
друзей или врагов. Он послал Элия Галла из Египта в Аравию. Последний  нашел
там народ праздный, смирный и мало привыкший к  войне.  Он  давал  сражения,
осаждал города и потерял всего се
   мь солдат; но вероломство проводников, трудные переходы,  климат,  голод,
жажда, болезни и неудачные распоряжения погубили его войско.
   Итак, приходилось довольствоваться лишь той торговлей с арабами,  которую
вели с ними прочие народы, т. е. давать за их товары золото и  серебро.  Так
торгуют с ними и ныне:
   караваны из Алеппо и корабли из Суэпа доставляют им огромные суммы.
   Природа предназначила арабов  к  торговле,  а  совсем  не  к  войне.  Но,
оказавшись соседями парфян и римлян, эти миролюбивые народы стали союзниками
тех и других. Элий Галл застал их еще торговцами; ко  времени  Магомета  они
уже были воинами; Магомет внушил им э
   нтузиазм - и они стали завоевателями.
   Торговля римлян с Индией была значительна. Страбон узнал  в  Египте,  что
они употребляли для нее 120 кораблей, но эта торговля поддерживалась  только
римскими деньгами. Римляне посылали туда ежегодно по 50 миллионов сестерций.
Плиний говорит, что привозимые из Индии товары продавались в Риме в 100  раз
дороже, чем они стоили па месте. Но я думаю, что это оказано в слишком общем
смысле, так как если бы кто-нибудь действительно получил такую  прибыль,  то
все погнались бы за нею, и, следовательно, никто бы ее н
   е получил.
   Можно еще спросить, выгодна ли была римлянам  их  торговля  с  Аравией  и
Индией. Они должны были посылать туда деньги, а у них не было,  как  у  нас,
Америки, которая восполняет нам наши затраты. Я убежден, что одна из причин,
заставивших римлян увеличить номин
   альную ценность их монеты, т. е. чеканить преимущественно медную  монету,
заключалась в редкости денег,  происходившей  от  постоянного  вывоза  их  в
Индию. Если же товары этой страны в Риме  оплачивались  сторицей,  то  такая
прибыль не могла служить к обогащению империи, так  как  римляне  наживались
при этом на самих же римлянах.
   Можно, с другой стороны, сказать, что эта торговля развивала морские силы
римлян, а следовательно, и  увеличивала  их  могущество;  что  новые  товары
усиливали  внутреннюю   торговлю,   благоприятствовали   развитию   ремесел,
поддерживали промышленность; что с появле
   нием новых средств к существованию увеличивалось число граждан;  что  эта
новая торговля порождала роскошь, которая, как мы  уже  доказали,  столь  же
полезна в правлении одного лица, сколь вредна в правлении многих; что  время
ее появления совпадает со времене
   м падения республики; что роскошь в Риме была  необходима  и  что  город,
привлекавший  к  себе  все  богатства  мира,  должен  был  по  необходимости
возвращать их посредством своей роскоши.
   Страбон  говорит,  что  Рим  вел  с  Индией  гораздо  более  значительную
торговлю, чем египетские цари. Но не странно ли,  что  римляне,  столь  мало
сведущие в торговле, уделяли торговле с Индией гораздо больше внимания,  чем
египетские цари, у которых она  была,  так  сказать,  под  рукой.  Надо  это
объяснить.
   По  смерти  Александра  египетские  цари  установили  с  Индией   морскую
торговлю, а цари Сирии, владевшие отдаленными восточными  областями  империи
и, следовательно,  Индией,  поддерживали  ту  упомянутую  нами  в  VI  главе
торговлю,  которая  велась  по  суше   и   по   рекам   и   которой   весьма
благоприятствовало учреждение македонских  колоний,  так  что  Европа  могла
сноситься с Индией и через Египет, и через Сирийское царство.  Распад  этого
последнего и возникновение на его  развалинах  государства  Бактрийского  не
нанесли никакого в
   реда этой торговле. Марин,  тирянин,  цитируемый  Птоломеем,  говорит  об
открытиях, сделанных в  Индии  несколькими  македонскими  купцами.  Чего  не
удалось сделать экспедициям, посланным царями, то сделали купцы.  По  словам
Птоломея, они совершали экспедиции за К
   аменную Башню и доходили до  Серы;  открытие  купцами  столь  отда.пенной
области северо-восточного Китая было своего рола чудом. Таким  образом,  при
царях Сирии н  Бактрни  товары  Южной  Индии  шли  через  Ипд,  Аму-Дарью  и
Каспийское море па Запад; а товары более  отдаленных  восточных  и  северных
стран шли от Серы, Каменной Ба
   шни и друпгх складочных мест к Евфрату. Эти купцы  совершали  свой  путь,
держась приблизительно 40-го градуса северной широты, по странам к западу от
Китая, которые в то время были  более  цивилизованы,  чем  теперь,  так  как
татары не успели еще их наводнить.
   Но в то время, как  Сирия  так  усердно  распространяла  свою  сухопутную
торговлю, морская торговля Египта увеличилась очень мало.
   Явились парфяне и основали свое  государство.  Когда  Египет  подпал  под
власть римлян, это государство было в полной силе и расширяло свои границы.
   Рим и Парфянское государство были две державы-соперницы, которые боролись
друг с другом не за господство, а за существование. Между ними  образовалась
пустыня; обе империи всегда находились в состоянии боевой готовности;  между
ними не было не только что т
   орговли, но даже и никакого сообщения.  Честолюбие,  зависть,  ненависть,
религия, нравы совершенно разъединили  их.  Вследствие  этого  для  торговли
между Востоком и Западом, имевшей прежде много путей, остался лишь один,  )И
Александрия, сделавшаяся главным ск
   ладочным местом этой торговли, стала быстро расти.
   О внутренней торговле скажу только одно. Главной  отраслью  ее  был  ввоз
хлеба для пропитания римского народа, что относилось  скорее  к  управлению,
чем к собственной торговле. Судохозяева, занимавшиеся этим  делом,  получили
некоторые  привилегии,  так  как  от  их  бдительности   зависело   спасение
государства.
   ГЛАВА XVII О торговле после разрушения Западной Римской империи
   Римская империя была завоевана, и одним из  последствий  общего  бедствия
было разрушение торговли. Варвары сначала видели в ней лишь предмет грабежа.
Когда же они осели на месте, то проявляли к пей не больше  уважения,  чем  к
земледелию и другим промыслам по
   бежденного народа.
   Вскоре торговля в Европе почти совсем исчезла.  Господствовавшее  повсюду
дворянство нисколько о ней не заботилось.
   Закон вестготов дозволял частным лицам занимать половину  русла  -больших
рек при условии, чтобы вторая половина оставалась свободной  для  рыболовных
сетей и лодок; повидимому, в странах, покоренных вестготами,  торговля  была
самая незначительная.
   В эти-то времена установилось безрассудное право  наследования  государем
имущества иностранцев и береговое право. Люди полагали, что поскольку они не
связаны с иностранцами никакими предписаниями гражданского права,  то  и  не
обязаны оказывать им ни правосу
   дия, ни сострадания.
   В тесных границах, в которые заключена была жизнь северных  народов,  все
им казалось чуждым, а при их бедности все казалось им богатством.  До  своих
завоеваний они  жили  на  берегах  моря,  стесненного  скалами  и  усеянного
подводными камнями; и они умудрялись и
   звлекать пользу даже из этих камней.
   Но римляне, которые были законодателями вселенной, издали весьма гуманные
законы  относительно  кораблекрушений;  они  обуздали  и  разбой  прибрежных
жителей и - что еще важнее - алчность своей казны.
   ГЛАВА XVIII Особое постановление
   Однако  закон  вестготов  содержал  одно   благоприятное   для   торговли
постановление. Он предписал, чтобы взаимные тяжбы купцов,  приехавших  из-за
моря, обсуждались по законам  их  страны  и  их  судьями.  Это  вытекало  из
укоренившегося у всех этих смешанных народов о
   бычая, чтобы каждый жил под законом своего народа, о  чем  я  много  буду
говорить впоследствии.
   ГЛАВА XIX О торговле после ослабления римлян на Востоке
   Магометане пришли, совершили завоевания и разделились. Египет имел  своих
отдельных государей.  Он  продолжал  вести  торговлю  с  Индией.  Сделавшись
господином над товарами этой страны, он привлек к себе богатство всех прочих
стран. Его султаны были самыми мог
   ущественными государями  того  времени.  Мы  видим  из  истории,  как  их
постоянные и  правильно  распределенные  силы  восторжествовали  над  пылом,
рвением и неукротимой отвагой крестоносцев.
   ГЛАВА XX Как торговля проложила себе в Европе путь среди варварства
   Перенесенная в  Европу  философия  Аристотеля  пришлась  по  вкусу  людям
утонченного ума, которые  во  времена  невежества  сльшут  за  умных  людей.
Схоластики пристрастились к ней и заимствовали у  этого  философа  множество
мнений о займе под проценты, вместо того чт
   обы руководствоваться в  этом  деле  простыми  правилами  евангелия.  Они
осудили проценты безусловно, во всех  случаях.  Вследствие  этого  торговля,
бывшая до тех пор профессией людей низкого происхождения, стала к тому же  и
профессией людей нечестных, так как,
   запрещая какое-либо дело, само по себе дозволительное или необходимое, мы
тем самым только принуждаем быть нечестными людей, которые им занимаются.
   Тогда торговля перешла в руки народа, считавшегося в то время  презренным
116, и вскоре ее перестали отличать от самого  ужасного  ростовщичества,  от
монополий и всех бесчестных средств добывания денег.
   Евреи, обогащавшиеся посредством  своих  вымогательств,  в  свою  очередь
подверглись столь же жестокому ограблению со стороны государей, что  утешало
народ, но не облегчало его положения,
   По тому, что происходило в Англии, можно судить о  том,  что  делалось  в
других странах. Король Иоанн, пожелав завладеть имуществом евреев,  заключил
их в тюрьмы, и у редкого из заключенных не было  там  хотя  бы  выколото  по
одному глазу. Так этот король отправ
   лял правосудие. Один из евреев, у которого вырвали семь зубов, по  одному
в день, дал на восьмой день 10 тысяч серебряных марок. Генрих III вытребовал
у йоркского еврея Аарона 14 тысяч марок серебром для себя  и  К)  тысяч  для
королевы. В те времена проявлял
   и жестокое насилие, делая то, что теперь совершается в  Польше  несколько
более умеренно. Не имея возможности запустить руку в кошелек своих подданных
по причине  их  привилегий,  короли  подвергали  пытке  евреев,  которые  не
считались гражданами.
   Наконец,  вошло  в  обычай  конфисковывать  все   имущество   у   евреев,
принимавших христианство. О существовании этого странного обычая мы знаем по
изданному в его отмену закону. Причины, приводимые для его объяснения,  были
вздорные. Говорили, что евреев хотели
   испытать и совершенно очистить от власти дьявола. Но  очевидно,  что  эта
конфискация была для короля и сеньоров своего рода возмещением за те поборы,
которые они взимали с евреев и которых лишались  при  переходе  последних  в
христианство. В те времена на люд
   ей смотрели, как на земельные участки. Я хочу  лишь  мимоходом  отметить,
как из века в век издевались  над  этим  народом.  У  евреев  конфисковывали
имущество, когда они выражали желание стать христианами, а вскоре  их  стали
сжигать за то, что они не хотели прин
   имать христианства.
   И псе же торговля пробивала себе путь из самых глубин насилия и отчаяния.
Евреи, которых изгоняли попеременно то из одной, то из другой страны,  нашли
средство  обезопасить  свое  имущество  и  этим  навсегда  лишили  государей
возможности изгонять их, так ка.к г
   осудари, весьма желавшие избавиться от них,  не  имели  никакого  желания
избавиться от их денег.
   Они  изобрели  вексель,  посредством  которого  торговля  ограждалась  от
насилия  и  могла  удержаться  повсюду,  так  как  благодаря  ему  имущество
богатейших  торговцев  принимало  неуловимую  форму,  в  которой  оно  могло
переноситься всюду, не оставляя следа нигде.
   Богословы были вынуждены ограничить свои предписания, и торговля, которой
силой было навязано бесчестие, возвратилась, так сказать, в лоно чести.
   Итак,   умствованиям   схоластиков   мы   обязаны    всеми    бедствиями,
сопровождавшими разрушение торговли, а корыстолюбию государей - изобретением
вещи, которая некоторым образом поставила торговлю вне их произвола.
   С этого времени государям пришлось проявлять благоразумие, о котором  они
прежде и не помышляли, так как установленная опытом несостоятельность крутых
мер власти ясно доказывала, что благоденствие может быть  достигнуто  только
кротким управлением.
   Государства начали исцеляться от макиавеллизма и с каждым днем будут  все
более и более от него избавляться. Во всех решениях должна будет проявляться
уже большая умеренность. То, что прежде  именовалось  чрезвычайными  мерами,
стало теперь, не говоря об ужа
   сных последствиях подобных действий, просто неблагоразумными поступками.
   Большое счастье для людей - находиться в положении, которое заставляет их
быть добрыми ради собственной выгоды, в то  время  как  страсти  внушают  им
злобные мысли.
   ГЛАВА XXI Открытие двух новых миров; состояние  Европы  в  связи  с  этим
событием