ь, -
он кивнул в сторону второго офицера, - перенесете труп туда,  где  находится
пленная команда с "Дженни". Скажете, что это мой труп. Все  поняли?  Хорошо,
теперь, когда пороховой погреб взорвется - а  уж  взрыв  будет  отличный,  в
запасе у меня есть парочка заклинаний, - так вот, когда погреб взорвется,  я
вылезу из переднего люка на носу с  оружием.  Тут  ты  достаешь  оружие  для
остальных, и мы прорываемся к шлюпу. Если  же  я  не  появлюсь  сразу  после
взрыва, не теряйте время, дожидаясь меня.
   Нурс, разинув рот, уставился на Дэвиса.
   - Вы... - заикаясь начал он, - вы же дали мне слово.
   Дэвис расхохотался:
   - Вот теперь ты видишь, чего оно  стоит.  Но  слушай,  ты,  веди  меня  к
погребу, или я отрежу тебе уши и засуну в  глотку.  Мне  уже  случалось  так
укрощать  упрямцев.  Нурс  опустил  взгляд,  и  опять  у   Шэнди   создалось
впечатление, будто  мичману  припомнилась  еще  одна  история  про  проделки
Дэвиса. Как же так случилось, с ужасом спросил себя Шэнди, что я на  стороне
этого монстра?
   Через пару минут все было готово. Шэнди с офицером  закатали  капитана  в
одеяла, спрятав под ними  кортики  и  пару  обнаруженных  в  каюте  капитана
роскошных дуэльных пистолетов. Шэнди  под  полой  куртки  держал  заряженный
пистолет, направив его на офицера. Дэвис с трудом натягивал на  себя  куртку
оглушенного офицера, когда кто-то постучал в дверь.
   Шэнди от неожиданности вздрогнул, чуть не выронив пистолет.
   - Ага, прибыл хирург, - напряженным шепотом сказал  Дэвис.  Он  встал  за
дверным косяком и кортиком махнул в сторону двери. - Впусти его, -  приказал
он Нурсу.
   Нурса дрожь била еще сильнее, чем Шэнди, и он в отчаянии  закатил  глаза,
отодвигая засов. - Мы перенесли капитана в каюту, - невнятно пробормотал он,
впуская хирурга.
   Словно заученный номер, который долго  репетировали,  оба  проделали  все
быстро и четко: Дэвис вышел из-за двери и ударил старика-доктора  по  голове
рукоятью кортика, а Нурс подхватил падающее тело под руки.
   - Замечательно, - удовлетворенно подытожил Дэвис, - теперь вперед!

Глава 8

   Минутой позже Шэнди и отчаянно нервничающий офицер уже волокли по  палубе
закутанные в одеяла труп и оружие. Сверток оказался  на  удивление  тяжел  и
неудобен, в особенности потому, что  Шэнди  все  время  приходилось  держать
спрятанный в складках материи пистолет наведенным на офицера. Они  буквально
ползли по палубе, мучительно медленно передвигая ноги.
   Шэнди обливался потом, и не только от жарких лучей  тропического  солнца,
он ощущал присутствие каждого вооруженного  моряка,  как  если  бы  это  был
скорпион на его одежде. Шэнди пытался сосредоточиться на том, чтобы дотащить
неудобную ношу до полубака,  и  не  думать  о  том,  что  произойдет,  когда
взорвется пороховой погреб, или когда моряки заподозрят неладное  и  откроют
по ним огонь, или когда бледный как полотно офицер наконец сообразит, что во
время схватки после взрыва он окажется меж двух огней.
   Так они миновали задраенный люк на  средней  палубе;  оба  тяжело  дышали
широко открытыми ртами. Офицер не отводил глаз от скрытой под  одеялом  руки
Шэнди, и Шэнди понимал, что стоит  рукояти  пистолета  выскользнуть  из  его
потной ладони, как тот тут же бросится прочь, поднимая тревогу.
   Обезоруженные пленники настороженно следили за их  приближением.  Им  уже
было известно, что  перетаскивают  труп  Филипа  Дэвиса,  и  они  испытывали
горькое удовольствие от сознания того, что именно Шэнди заставили  выполнять
эту работу.
   - Только подойди еще чуть-чуть ближе, Шэнди, подлая  тварь,  -  выкрикнул
один. - Ради того, чтобы добраться до  твоего  горла,  я  согласен  даже  не
присутствовать на собственной казни!
   - Так-то ты отблагодарил Дэвиса за то, что он оставил  тебя  в  живых?  -
подхватил другой. - Будут за тобой зомби гоняться, будут, попомни мое слово!
   Кое-кто из молодых матросов захихикал, потешаясь над этим суеверием.
   Еще через одну нескончаемую минуту они миновали передний люк, и тут Шэнди
понял: до его компаньона наконец дошло, что его ждет в ближайшие две минуты.
   - Эй, стреляю, - выдохнул Шэнди, но офицер разжал руки и с криком кинулся
бежать.
   - Это ловушка! - голос его сорвался. - Дэвис сейчас в пороховом  погребе!
Он взорвет корабль!
   Шэнди вздохнул почти  с  облегчением:  наконец-то  кончилась  мучительная
неопределенность. Он быстро наклонился, развернул одеяло и, выкатив капитана
на палубу, связал оружие в узел и замер на мгновение, озираясь.
   Только  один  из  моряков  понял,  что  происходит,  и,  вскинув  мушкет,
прицелился. Шэнди выстрелил в него почти не глядя. Он промахнулся, но и пуля
противника тоже пролетела мимо, расколов поручень рядом с Шэнди.  Размахивая
свертком с оружием, он кинулся бежать на полубак.
   Раздались выстрелы. Пули засвистели вокруг Шэнди, одна из  них  попала  в
его узел. Не добежав до полубака, на котором толпились пленники, он на  бегу
швырнул сверток с оружием изумленным пиратам, а сам одним прыжком оказался у
трапа.
   Со звуком, похожим на частые удары молотка, две пули врезались  в  дерево
как раз там, где он только что был.
   Шэнди взлетел по трапу и  кинулся  к  футляру  с  дуэльными  пистолетами,
найденными в каюте капитана.
   - Всем на "Дженни"! - выдохнул он, выхватывая  пистолеты  из  выложенного
бархатом футляра и поворачиваясь к расположенной ниже палубе.
   Однако прежде чем он  успел  решить,  в  кого  стрелять,  его  неожиданно
швырнуло на колени; весь корабль судорожно содрогнулся; громовой удар потряс
воздух до самых верхушек мачт. Вся корма корабля как-то странно вздыбилась в
растущем облаке дыма и обломков. Море на десятки  ярдов  закрыло  клубящимся
облаком, а сверху градом все падали и  падали  щепа  и  обломки.  По  волнам
прокатился могучий басистый грохот взрыва.
   Потом начали заваливаться мачты; канаты лопались со звуками, похожими  на
пистолетные выстрелы, однако они были едва различимы в нарастающем реве  еще
взрывавшихся бочонков с порохом. Затем с грохотом и скрипом  огромные  мачты
обрушились на палубу, корежа и круша борта, корабельные надстройки и людей.
   Палуба, на которой стоял Шэнди, накренилась к корме, и едва  Шэнди  успел
это заметить, как крен стал еще более  ощутимым.  Бросив  пистолеты,  он  на
четвереньках добрался до леера и ухватился за стойку.
   Он посмотрел на уходящую под воду корму,  однако  разорванные,  дымящиеся
паруса и дым не давали возможности разглядеть все хорошенько. Труп  капитана
Уилсона скатился в воду, и  на  глазах  Шэнди  за  ним  последовал  один  из
дуэльных пистолетов. Шэнди слышал, как из-под досок палубы со свистом рвется
наружу горячий воздух, а вокруг все стоял дробный перестук падающих  с  неба
обломков дерева и металла.
   Кто-то дернул его за руку, и, повернувшись, он увидел Дэвиса в изодранной
куртке офицера. Тот стоял, перекинув ногу через леер, и что-то кричал.  Слов
Шэнди разобрать не мог, но понял, что Дэвис зовет его за собой,  и  послушно
полез через леер.
   На морской зыби колыхалась "Дженни", ее связывал с корветом  теперь  лишь
один канат. На глазах у Шэнди один из  пиратов  рубанул  по  нему  саблей  и
прыгнул с задранного носа корабля,  поднявшегося  над  водой  уже  футов  на
тридцать.
   - Прыгай! - завопил Дэвис,  сильно  толкнув  Шэнди  в  спину,  и  тут  же
последовал за ним сам.

***

   Первые несколько минут на борту "Дженни" были кошмаром. Всего лишь дюжина
мужчин, половина из которых  были  ранены,  изо  всех  сил  спешили  поднять
паруса, продранные и  наполовину  обгоревшие  от  выстрелов  корвета,  чтобы
набрать  скорость  и  отплыть  прежде,  чем  корвет   пойдет   ко   дну;   в
образовавшемся водовороте перевернулся  бы  и  более  крупный  корабль,  чем
"Дженни".
   В конце концов, когда обреченный  корабль  до  половины  ушел  под  воду,
задрав нос, а две перегруженные шлюпки успели отплыть примерно  на  тридцать
ярдов к югу, грот  "Дженни"  наполнился  ветром,  и  шлюп  наконец  принялся
набирать скорость. Они были уже в ста ярдах от корабля и шли все  быстрее  и
быстрее на юго-восток,  когда  военный  корабль,  дохнув  последним  облаком
серого дыма, скрылся под водой, подняв белый вал водоворота.
   - Так держать, - приказал  Дэвис  рулевому.  -  А  мы  сейчас  подсчитаем
потери, - устало сказал он, облокачиваясь  о  леер.  Под  загаром  его  лицо
заливала смертельная бледность и похоже было, что он едва держится на ногах.
Скэнк прикрутил удерживающий джиб канат к кофель-нагелю  и  упал  грудью  на
планшир, ловя ртом воздух.
   - Как же... черт побери... мы выбрались живыми?
   Дэвис хмыкнул и махнул в сторону сидевшего на корточках Шэнди. Того  била
дрожь, скорее от шока, чем от мокрой одежды.
   - Ты что, все еще не понял? Наш парень Шэнди втерся в  доверие  капитану,
заговорил ему зубы и, как только представился случай, пристрелил его.
   В ошеломленной тишине, которая  последовала  вслед  за  этим  заявлением,
Шэнди отвернулся и стал глядеть назад, туда, где  всякий  раз,  когда  волна
приподнимала  корму  "Дженни",  еще  виднелись  на  зеленых  волнах  обломки
корвета.
   Забыв об усталости, Скэнк пробрался на корму, перепрыгивая через трупы  и
лавируя между завалами.
   - Правда?! - переспросил он голосом, внезапно  осипшим  от  переполнявших
его эмоций. - Все эти разговоры  про  то,  что  ты  не  один  из  нас,  были
комедиантством?
   Шэнди вздохнул и пожал плечами, почувствовав,  как  от  напряжения  снова
одеревенели его мускулы. "Вот теперь мне уже никуда не деться от этой жизни,
- подумал он. - Моряки на тех двух шлюпках знают, кто я такой,  и  в  глазах
цивилизованного общества я теперь изгой навеки". Он повернулся  и  улыбнулся
Скэнку.
   - Правда, - сказал он. - И  мне  надо  было  так  сыграть,  чтобы  и  вас
одурачить. Иначе вы бы мне все сорвали.
   Скэнк озадаченно нахмурился:
   - Но ведь ты же не притворялся, я был рядом, я видел.
   - Я же тебе рассказывал, что когда-то  несколько  лет  подряд  работал  в
театре, помнишь или забыл? - с наигранной легкостью ответил Шэнди. - Да ты и
сам видел, что Дэвиса  доставили  на  борт  связанным,  верно?  Так  кто  же
перерезал веревки, капитан, что ли? А оружие кто принес?
   - Черт, надо же! - пробормотал Скэнк,  качая  головой.  -  Ну  ты,  брат,
хороший актер!
   Дэвис, с прищуром следивший за Шэнди, рассмеялся.
   - Да, что правда, то правда: актер из тебя отличный, Джек. - Его шатнуло,
лицо покрылось испариной, и, тряхнув головой, он хрипло осведомился: - Бокор
Ходжа, выжил он или нет?
   После  недолгих  поисков,  искромсанное  тело  бокора  нашли   наполовину
свесившимся в трюм.
   - Мертв, Фил, - сказал кто-то сквозь зубы.
   - Что ж, отыщите тогда, где он прятал свои снадобья, и  тащите  сюда,  ко
мне, а заодно и тяжелораненых. -  Дэвис  повернулся  к  Шэнди  и  вполголоса
пояснил: - Сушеная печень, копченое мясо да изюм  -  их  постоянный  рацион,
особенно когда они имеют дело с серьезной магией.  А  мне  пришлось  сегодня
изрядно выложиться. Эти духи огня были ненасытны.
   - Да, видел. А почему печень, мясо и изюм?
   - Представления не имею. Утверждают, что это делает десны красными, но  у
всех бокоров все равно белесые десны. - Дэвис вздохнул, помолчал и  легонько
хлопнул Шэнди по спине. - Совсем забыл. Там ром,  где-то  на  носу.  Мне  он
понадобится, чтобы пробудить духа-покровителя. Пора о ране позаботиться - да
и ты, думаю, не против пропустить глотокдругой.
   - О да! - с горячностью ответил Шэнди.
   - Ходж выжил? - поинтересовался Дэвис у одного из пиратов. - Нет, Фил, он
получил пулю в живот, когда мы прыгали за борт, и пошел ко дну.
   - Ладно, все равно я здесь. Держать курс на юго-запад! -  приказал  Дэвис
приунывшей команде, - Тем, кто  ранен  слишком  тяжело,  чтобы  работать,  -
чинить паруса, сращивать канаты. Нам  придется  плыть  день  и  ночь,  чтобы
вовремя поспеть во Флориду.
   - А, черт побери, Фил, -  возразил  старый  поджарый  пират.  -  "Дженни"
слишком разбита. Никто  нас  не  обвинит,  если  мы  поворотим  обратно,  на
Нью-Провиденс.
   Дэвис по-волчьи осклабился:
   - С каких это пор нас стало заботить, кто чего скажет,  а?  "Кармайкл"  -
мой корабль, и я хочу его вернуть. Уверен, что Эд Тэтч скоро станет  королем
Вест-Индии, и когда все это утрясется, я хочу быть рядом. Плохо, что кое-кто
из вас, стариков, еще помнит мирные корсарские деньки, потому что те времена
безвозвратно миновали. Зарубите себе на носу: лето прошло,  наступает  сезон
империи. Через несколько лет, вероятно, нигде в Карибском море нельзя  будет
тихо посиживать где-нибудь, греясь на солнышке,  и  поджаривать  захваченную
испанскую скотинку на костре. Грядет новый мир, нужно только протянуть  руку
и взять его, и мы - те самые, кто знает, как жить в нем, в этом новом  мире,
не  притворяясь,  будто  это  часть  Англии,  Франции  или  там  Испании.  И
единственное, что нам может помешать, так это наша собственная лень.
   - Ну, Фил! - отозвался пират, немало  озадаченный  цветистой  тирадой.  -
Лениться я умею лучше всего.
   Дэвис отмахнулся:
   - Тогда выполняй приказы. Держись меня и будешь есть и пить до отвала,  а
погибнешь, так тогда тебе без разницы.
   Он потянул Шэнди вперед, к раскачивавшемуся носу  корабля,  и  когда  они
туда добрались, пошарил под грудой парусины и с  возгласом  радости  вытащил
бутылку. Дэвис зубами выдернул пробку и сунул бутылку в руки Шэнди.
   Тот  сделал  несколько  глотков  нагретого  солнцем  напитка.   Ром   был
наполовину жидким, наполовину газообразным. И когда Шэнди вдохнул, передавая
бутылку, то почувствовал, будто сделал еще один лишний глоток.
   - А теперь объясни мне, - сказал Дэвис, пропустив добрую порцию, - почему
ты застрелил Уилсона?
   Шэнди развел руками:
   - Он собирался выстрелить в тебя. Как сказал  тот  мичман,  это  было  бы
убийством.
   Дэвис пристально посмотрел ему в глаза:
   - Да? И причина только в этом и больше ни в чем?
   Шэнди кивнул:
   - Именно, да поможет мне Бог. - А когда ты переоделся и заявил, что  тебя
заставили присоединиться к нам, что ты вовсе не пират, это было искренне?
   Шэнди с тоской вздохнул:
   - Да.
   Дэвис удивленно покачал головой и отхлебнул рома.
   - Э-э, Фил... а кто этот Пичи Бандер?
   - М-м?
   - Дай-ка мне хлебнуть. - Шэнди сделал несколько глотков и вернул бутылку.
   - Перчер Бандер, - повторил он несколько невнятно,  голова  кружилась  от
выпитого. - Ну знаешь, тот самый, который рассказал тебе о капитане Уилсоне.
Это все правда?
   - А-а-а... - расхохотался Дэвис. - Панда Бичер! Он торговал, да и сейчас,
наверное, торгует пряностями, и  он  всегда  норовил  пользоваться  услугами
капитанов военного флота для  перевозки  своего  добра.  Это  незаконно,  но
большинство торговцев охотно  идут  на  это.  Они  платят  капитанам  вполне
достаточно, и в то же время  это  обходится  им  куда  дешевле,  чем  услуги
торгового флота с необходимостью  оплачивать  страховку  и  военный  эскорт,
который убережет их от пиратов. Я сам оттрубил в королевском флоте  двадцать
четыре  года  и  знаю,  что  почти  все  капитаны  зарабатывают  прибавку  к
жалованью, обслуживая Панду и ему подобных, хотя в случае поимки им и грозит
трибунал. Имя капитана корвета я узнал из  разговоров  на  шлюпке,  а  потом
притворился, будто знаю его. Шанс, что он окажется ни в чем не замешан,  был
невелик. Вдобавок в девяностых годах Панда владел парочкой публичных  домов,
которые специализировались на обслуживании королевских офицеров.  Я  слышал,
что... тяготы и заботы службы в Карибском море заставляли  молодых  офицеров
предпочитать экзотику: мальчиков, понимаешь, плетки, восточные  вариации.  И
вполне могло статься, что Уилсон принадлежал к числу клиентов  Панды.  Шэнди
осоловело кивнул.
   - И ты потому задал такой вопрос, чтобы казалось, будто он относится и  к
тому, и к другому, да?
   - Именно. Так или иначе мой  вопрос  попал  в  точку,  верно  ведь?  Хотя
теперь-то мы уже никогда не узнаем, что именно задело капитана.
   Появился Скэнк, сунул Дэвису  вонючий  парусиновый  мешок  и  заторопился
прочь, вытирая руки о штаны. Дэвис вытащил  почерневший  кусок  мяса  и  без
всякого удовольствия откусил.
   - Видишь ли, - продолжил  он,  набивая  рот  колбасой  и  старательно  ее
прожевывая, - после проклятого Утрехского договора, оставившего  без  работы
экипажи  каперов,  превратившего  матросов  в   обыкновенных   батраков,   в
результате чего я стал пиратом, я дал себе клятву, что меня не  повесят.  За
свою жизнь я насмотрелся, как людей вешают... так  что,  -  он  запил  ромом
мясо, - я был чертовски рад, что вовремя припомнил Панду  Бичера...  ну  как
может быть доволен человек, оказавшийся на крохотном необитаемом островке  с
оружием в руках.
   Шэнди сдвинул брови, пытаясь понять мысль  собеседника,  потом  понимающе
кивнул.
   - Это было самоубийство! - крикнул он, слишком  пьяный,  чтобы  проявлять
такт. - Ты хотел, чтобы он тебя убил?
   - Предпочитал, давай скажем так, предпочитал суду и неизбежной петле. Да.
- Он снова покачал головой, явно все еще пораженный поведением  Шэнди.  -  И
все из-за того, что это выглядело бы как убийство?
   Шэнди махнул рукой в сторону остальных пиратов. - Любой из  них  поступил
бы так же.
   - Уже обеспечив себе безопасность? - Дэвис рассмеялся. - Да  никогда!  Ни
за что на свете, ни один из них. Ты помнишь Лота?
   - Прошу прощения?
   - Лот, Лот... ну тот парень из Библии с женой, которая  была  сделана  из
соляной глыбы...
   - Ах, этот Лот, - Шэнди кивнул, - да, конечно.
   - Помнишь, как Яхве зашел к нему? Шэнди наморщил лоб.
   - Нет.
   - Ну, в общем, Яхве сказал ему, что собирается  разрушить  город,  потому
что все кругом сущие подонки, так Лот ему в ответ: постой, постой, а если  я
найду десять порядочных парней, ты оставишь  город  в  покое?  Яхве  пыхтел,
вилял, но в конце концов согласился, что да, найдись  десять  добродетельных
мужей, то не станет он приканчивать городишко. Тогда Лот, хитрюга, понимаешь
ли, говорит: ну а как быть, если, например, только  трое?  Яхве  вскакивает,
начинает бегать тудасюда, думает, а потом говорит: ладно, сойдут и  трое.  И
тут Лот спрашивает, а как тогда насчет одного? Яхве совсем сбит с толку, так
ему хотелось разнести городишко, но все  ж  соглашается,  что  и  один  тоже
годится. Да только Лот так и не смог найти ни одного  порядочного  человека.
Вот Яхве и разрушил город.
   Дэвис махнул рукой в  сторону  остальных  -  жестом,  который  включал  и
"Кармайкл", и остров Нью-Прови-денс, да и, пожалуй, все Карибское море.
   - Не вздумай, Джек, совершить такую же глупость и подумать, будто сможешь
найти среди них хоть одного порядочного человека.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

   Iасынки родины, изгнаны ею,
   В новой земле не нашли мы поживы:
   Все захватили тут те, кто умнее,
   Мы же, тупицы, и здесь еле живы.

   Oак встанем же, братья, так сдвинем же кружки,
   Помянем погибших - что нам остается?
   Стоять кто не может - поможем друг дружке
   И выпьем за тех, кому смерть улыбнется.
   Aартоломью Даулинг

Глава 9

   С моря дул ровный вечерний бриз,  раскачивая  три  корабля,  стоявших  на
якоре борт о борт. Он подхватывал искры костров на  берегу  и  уносил  их  в
сумеречную темноту кипарисовых болот Флориды. Бет Харвуд выглянула из хижины
на сваях, которую пираты выстроили на невысоком  песчаном  взгорке,  окинула
взглядом небо и море и  вдохнула  полную  грудь  морского  свежего  воздуха,
молясь, чтобы этот чистый бриз не утихал до утра. Ей  не  хотелось  провести
третью ночь подряд в душном "противомоскитнике" - тесном ящике с полотняными
стенками, который ее отец заставил пиратов сколотить.
   Она никогда не думала,  что  будет  с  сожалением  вспоминать  те  два  с
половиной  года,  что  провела  в  монастыре  в  Шотландии.  Но  теперь  она
оплакивала тот  день,  когда  отец  забр