т  между собой русские, когда торговцы  приезжали в его
деревню.
     То, что дальше услыхал Чумбока, изумило его еще сильней.
     - Мои отцы,- продолжал дедушка Иренгену,- когда я был маленький, пришли
на Горюн из-за хребтов...- Запас русских слов у старика окончился и далее он
продолжал по-гольдски.- Тогда  много людей на Амур ушло. В те времена не  то
сильная болезнь по  Амуру прошла и люди вымерли, не то маньчжуры всех увезли
к себе куда-то. Вот наши старики, жившие за горами,  об этом узнали и  пошли
жить на реку.  А вот мой парень!  - добавил старик по-русски,  показывая  на
долговязого шестидесятилетнего Когу.-Жаль, капитан, что  ты не пойдешь к нам
жить. Иски - плохое место. У нас теплей и веселей.
     518
     Невельской объяснил, что к Иски могут подходить большие  морские  суда,
поэтому там построен русский пост.
     - На будущий год мы поставим посты и лавки на Амуре,- сказал он
     Горюнцы  рассказали,  как  проехать  к ним. Опять пошла речь про  реки,
хребты и озера.
     Между тем у палатки собрался народ, послышались громкие голоса.
     -  Маньчжуры   пришли,-   входя   в   палатку,  сказал   Афоня.  Гольды
переглянулись тревожно.
     - Сегодня мы будем читать бумагу от нашего царя,- сказал капитан,- и вы
слушайте. Маньчжуры тоже пришли слушать, но не бойтесь их...
     - Так ты  толмачом  у  лоча? - обратился к Чумбоке дедушка,  выходя  из
палатки.
     Все с уважением посмотрели на своего бывшего родственника.
     - Ты нам много хорошего  сделал,- заговорил  Дохсо, стараясь  задобрить
парня.- Говорил за нас. Спасибо тебе!
     - Вот наши лодки,- показал Кога.
     - Пойдем к нам, поговорим.
     - Расскажешь, как жил и как сюда попал. Ты хорошо по-гиляцки выучился!
     - Я думал, что вам хорошо жилось! - сказал Чумбока.
     Горюнцы  смущенно умолкли, чувствуя  себя  глубоко виноватыми. Особенно
ясно это было сейчас, после разговора с русским.
     Все пошли к лодкам. Ведь лодка это часть дома.
     - У-у!  Знакомые лодки. Вот в этой  я  ездил. А эта  дядина... А что же
брат не приехал? - спросил Чумбока.- Я слыхал, что он разбогател?
     - Какой разбогател! Да кто тебе это сказал?
     - Это сказал Гао!
     - Гао? - удивился Кога.- Где ты его видел?
     - Здесь!
     - Гао здесь?!
     - Он и губит твоего  брата,- заговорил Дохсо.-  И  сыновья его... Мстят
ему за тебя, изводят его...
     - Что же ты смотришь? -  говорили сородичи.-  Ходишь с капитаном, а сам
не догадываешься, что сделать надо. Гао обманул тебя. Твой брат до сих пор в
долгу.
     519

     В это время толпа зашумела. Матросы выстроились с ружьями.
     Из палатки  вышел капитан. Рядом с ним  стоял  Позь,  державший в руках
несколько свитков бумаги. Тут же встали Афоня и Чумбока.
     Маньчжуры  столпились слева от капитана. Они улыбались и кланялись ему,
как доброму знакомому.
     Невельской поднялся на обрубок дерева  и  бегло оглядел огромную толпу.
Глаза  у него  колючие, но  веселые.  Позь  подал  ему  бумагу. Капитан,  не
разворачивая, держал ее в руке.
     - Хотя русские  давно здесь не бывали,- объявил он,- но  всегда считали
всю реку и земли от Каменных гор Хингана до моря, а равно и всю страну вдоль
моря с островом Карафту своими.
     - До русского царя  дошли  известия, что иностранцы,бьющие китов, стали
приходить к здешним берегам, что они делают  насилия над здешними жителями и
хотят войти в реку  и занять эту страну. Чтобы защитить здешнее население от
иностранных судов и не допускать тут насилий, мы поставили вооруженные посты
в  заливе Иски и на устье  Амура. Всех здешних  жителей великий русский царь
принимает  под свое покровительство и защиту, о  чем я,  посланный для  этой
цели от царя, и объявляю...
     -  Никто теперь у здешних людей не  смеет брать даром какую  либо вещь:
лодку,  мех, рыбу,  так же  как  никто  не  смеет заставлять  здешних  людей
работать на себя. Никто не смеет чинить тут никаких обид, хватать тут женщин
или уводить людей в рабство и не смеет собирать дань.
     - Чтобы  все  это, что я  сейчас сказал, было известно приходящим  сюда
чужестранцам, я  оставлю  вам  вот эти  бумаги, на них  написано все, что  я
сказал.
     В тишине слышно было как, разворачиваясь, зашуршал пергаментный свиток.
     - "От  имени  Российского правительства,-  подымая бумагу, торжественно
читал  капитан,-  объявляется всем  иностранным судам, плавающим в Татарском
заливе...- Позь  и Чумбока сразу же переводили,- что все берега этого залива
и весь  Приамурский  край...  до корейской  границы, с  островом  Сахалином,
составляют  Российские  владения, и  никакие обиды обитающим  тут жителям не
могут быть  допускаемы. Для  этого  поставлены российские  военные  посты  в
заливе Иски и в устье реки Амура..."
     520
     После чтения  Невельской  обратился  к старику  маньчжуру  и  отдал ему
бумагу. Тот поспешно улыбнулся.
     - Мы, русские, всегда будем рады видеть вас или ваших товарищей на Иски
и торговать с вами,- сказал капитан.- Если ваши  люди пойдут к нам или будут
в других дальних  путешествиях  по  этим  краям  и встретят рыжих, пусть они
покажут это объявление... И вы предъявите его у вас в Сан-Сине.
     Старик осторожно принял свиток обеими руками и почтительно поклонился.
     После этого капитан обратился к Еткуну.
     - Вот ты просил у меня защиты  от иностранцев. Возьми этот лист, Еткун.
Ты слыхал, что там написано?
     - Да, я слыхал и все понял! - ответил Еткун.
     - И я! - подтвердил Араска.
     - Когда придет судно с моря, покажешь  эту бумагу и скажешь им, что все
жители залива Нангмар теперь находятся под защитой русского царя.
     Капитан свернул бумагу и отдал Араске.
     - Зря никому не показывай!
     - Как же! - воскликнул нангмарец.
     Гао Цзо тоже пробился вперед. Он часто  и усиленно кланялся и улыбался,
глядя открытыми глазами на капитана, желая обратить на себя внимание. Ему до
смерти  хотелось  заполучить себе такое объявление. "С  такой  бумагой  я бы
зажил на русской земле!"
     - Ты обещал мне такую  же бумагу... Я здешний  житель... Мне приходится
много  ездить...  Я  грамотный человек,  торгую,  везде  бываю, мог бы всюду
показывать такое объявление. Я бы всем его переводил и толковал.  Я знаю все
языки, а кто знает языки и торгует, тот самый...
     -  Я тебе  не  могу дать бумаги,- перебил  его  капитан.-  На тебя есть
жалоба... Останься здесь и жди! Придержи его,- велел капитан Шестакову.
     Матрос встал рядом с Гао. Вдруг старый торгаш увидел горюнцев.
     - Ты обещал  мне бумагу,- слабо улыбаясь, лепетал Гао. Позь перевел его
слова. Невельской не ответил.
     - Теперь ты иди сюда, дедушка Иренгену,- сказал Позь  старику горюнцу.-
Вот бери такую же бумагу. Да скажи приезжающим в вашу деревню торговцам, что
если кто-нибудь из них  будет делать  насилия  или обманывать,  то  мы будем
наказывать. Понял?
     521
     - Понял! - громко по-русски выкрикнул дед.
     Он спрятал футляр с  объявлениями за пазуху, застегнул халат и обхватил
капитана своими слабыми руками за шею.
     - Прощай, капитан Невельской! - говорил старик  маньчжур.- Спасибо тебе
за все! Не забудь нашей просьбы и приходи торговать вверх по реке.
     Маньчжуры стали кланяться и благодарить капитана.
     - Разве вы уже уезжаете? - спросил Невельской.
     - Да, у нас все готово, и мы собрались в путь.
     - А  как  же разбор вашей  жалобы? Я  должен как  следует  узнать,  кто
виноват.
     Маньчжур несколько смутился. Он  благодарил,  уверял, что надо ехать  и
жалоба его теперь не имеет значения. Стоит ли заниматься такими пустяками.
     - Нет, я должен разобрать все,- сказал капитан.


Глава 17 СУД



     Толпа сбилась плотней.
     -  Здесь  многие  люди  плохие  поступки  совершают,-  сказал  капитан,
обращаясь  к  толпе.- Сегодня  ко  мне  поступили жалобы, что  здесь  нельзя
торговать,  находятся  люди,  которые  бьют купцов  и  не исполняют то,  что
обязались. Я эти жалобы  должен разобрать. А вы все  слушайте и помогите мне
решить все справедливо.
     - Вот Хомбан  сказал мне,-  продолжал  капитан, показывая  на старика с
седыми усами,- что сегодня ночью его помощьников побили и ограбили, а одного
ранили.
     Невельской попросил его рассказать, как все было, показать виновных.
     Старик  вышел  и  с  большой  важностью оглядел  толпу.  Среди  гиляков
началось движение. Видимо, виноватые пытались спрятаться.
     - Вот он! - один из маньчжуров ловко поймал какого-то гиляка и  вытащил
его из толпы.
     - Да, вот он виноват! - подтвердил старик. Гиляк побледнел.
     522
     - Ты ранил ножом моего человека! - закричал, обращаясь к нему, старик.
     Маньчжуры зашумели и задвигались, ругая притихших и смущенных гиляков и
требуя наказания.
     - Я все скажу сам...- Гиляк вырвался из рук державшего его солдата,
     Невельской  видел,  что  гиляки в  большой  тревоге. Вместо  того чтобы
помочь им, русские заступались за маньчжур.
     - Что у вас случилось? Почему ты ударил человека ножом и подбивал своих
товарищей убивать маньчжур? - спросил гиляка Невельской.
     - Я никого не ударил ножом!..- крикнул тот.
     - Врет, врет!
     - И другие виноваты, не он один! - кричали маньчжуры.
     - Если все  возьмутся за ножи, что же будет? Тогда никто сюда с товаром
не приедет,- сказал капитан.
     Все маньчжуры закричали:
     -  Да, да! Он виноват! Он ранил нашего человека. Они ночью кидали камни
в наш балаган! Так торговать нельзя. Гиляки нас обманывают...
     - Было так? Гиляк молчал.
     - Скажи правду! - велел ему Позь. Гиляк стал, волнуясь, отвечать.
     - Он говорит, неправда, не ударил ножом,- перевел Позь.
     -  Где тот  человек,  кого  он ударил? - спросил Невельской.  Из  толпы
выступил один солдат.
     - Где твоя рана?
     Сначала маньчжур сказал, что рана на груди под кофтой. Невельской велел
раздеться  и показать рану. Маньчжур смутился.  Все засмеялись и  закричали,
что он врет, что раны нет.
     - Он  хотел ножом ударить,-оправдывался  солдат.-Прикладывал нож мне  к
груди.
     - Он только замахнулся ножом,- кричали гиляки.
     - Он только хотел  ударить,- сказал  Позь,-  нож, говорит,  выхватил  и
маньчжуры убежали...
     - С кем  ты был? -  спросил  капитан  у  маньчжура.- Покажи  мне  своих
товарищей.
     Маньчжур  замялся, а гиляки показали  на двух  солдат. Тут  обе стороны
стали  кричать: одни уверяли, что их  избили, другие доказывали, что  ничего
подобного не было.
     523
     Обвиненный гиляк вдруг рассердился, кинулся на маньчжурского солдата  и
схватил его за грудь.
     - Шестаков! - велел капитан.
     Матрос встал между маньчжуром и гиляком.
     Позь  спросил  у   присутствующих,  знает  ли  кто-нибудь,  почему  так
произошло. Выяснилось, что дело это  давнее,  что  маньчжур  когда-то  избил
гиляка, отнял у него халат и котел и что тот теперь грозился ему отомстить.
     - Ты должен был прийти ко мне, а не хвататься за нож. Гиляк потупился.
     Другие гиляки закричали, что виноват маньчжур.
     Капитан  понял,  что  тут  дело  не такое простое.  Показывая,  что  не
торопится с его разбором, он уселся на пенек и закурил трубку.
     - Рассказывай  все,- сказал капитан гиляку,- что, когда и как у тебя он
отнял.
     - Все говорите! Капитан все хочет знать о вашей жизни...- объявил Позь.
     Тут  капитан  услыхал,   как  гиляков  втягивали   в  долги,  спаивали,
обманывали.  Выяснилось,  что  все  здешнее  население  в кабале  у  купцов,
приехавших с маньчжурами,  что гиляков  грабят и обманывают,  отбирают у них
детей, насилуют женщин.
     Дул холодный ветер. Нашли тучи. Сегодня впервые почувствовалось дыхание
недалекой осени.
     "В  России  мужики  тоже  в  кабале,-  подняв  воротник  шинели,  думал
капитан,- может  быть, местами  не  лучшей.  Здесь  на  Амуре  мы утверждаем
справедливость,  а там у нас  беззакония немало. Пока  что надо  упорядочить
здешнюю торговлю. Из  государственных соображений необходимо развивать  торг
русских с маньчжурами, нельзя изгнать их совсем..."
     Между тем языки развязались.
     Из толпы выступил коренастый лохматый старик с красным лицом. Его новый
халат был разорван.
     -  А ты думаешь, что другие маньчжуры  не  такие? - спросил  он, хватая
Невельского за рукав.- Ты думаешь, он лучше их? - показывая на маньчжурского
чиновника, продолжал старик.- Да ты знаешь, что он тут  раньше  делал? Перед
твоим приездом меня били за то, что я выдру хорошую добыл, а ему не оставил,
а  купил материи  у  купца  и сшил себе  вот этот халат,- старик  показал на
какое-то подобие халата, разорванное на спине и на боках.
     Другой гиляк стал жаловаться Невельскому на одного из
     524
     маньчжурских  солдат;  тот  пьяный  залез ночью  в  его юрту  и пытался
изнасиловать женщину.
     - Вот теперь придется вам платить за все! - говорил маньчжурам толстый,
румяный гиляк в голубой стеганой шапке, видимо, торговец.
     -   Мы  с  вами   торгуем,  и  вы   не  должны  касаться   моих  дел  с
гиляками,-волнуясь сказал старик, обращаясь к Невельскому.
     - Нет,- отвечал капитан,- я тут  должен  смотреть за  порядком. Так мне
велел мой царь.  Со мной вы торгуете  честно,  и мы с  вами приятели, но вот
гиляки жалуются на вас. Давайте разберемся.
     -  А  разве  гиляки  нас не  обманывают? - вскричал-  старик,  проявляя
необычайную живость.-  А  разве гиляки нас не грабят? - кричал он, обливаясь
потом.- Да чего стоит сегодняшняя ночь! Тогда выслушайте и наши жалобы.
     - Вы правы, грабить никто не смеет. И я буду наказывать грабителей.
     - Они воруют! Они нападали на нас!
     - Но  разве  гиляки могли осмелиться напасть  на ваш  отряд? -  спросил
Чедано. Теперь он уж не боялся пришельцев.- У вас ружья, а что у нас?
     Толпа опять засмеялась, а маньчжур помрачнел и умолк.
     Капитан терпеливо слушал, продолжая сидеть на пеньке. Старик,  прижимая
кулаки к  сердцу, признал свою вину. За  разорванный  халат он  согласен был
уплатить.  Невельской велел  отдать двум гилякам отнятые  у них на этих днях
меха.
     Капитан на первый раз простил гиляка, который пытался ударить маньчжура
ножом, объяснив, что он был много раз обманут и что раны он не нанес, хотя и
пытался. А солдату велено было вернуть котел.
     - Но котла нет у меня!
     -  Верни товаром.  Возьми у купцов,-  сказал капитан.  Другого  гиляка,
укравшего у маньчжура чайник, привели
     сами гиляки. У пего отобрали чайник и отдали маньчжурам.
     Худого  и  усатого  маньчжура,  любившего  порассуждать  о  географии и
науках,  уличили в том, что он  в прошлом году отнял свинью у гиляка. Гиляки
потребовали свинью и  штраф  Они  объяснили, что так следует  по их  закону.
Потом  судили гиляков, виновных, как уверяли маньчжуры, в  краже двух  чашек
крупы.  При  разборе оказалось,  что  гиляки  обмануты  на  меновой. Толстый
кяхтинец, ложно обвинивший гиляков, сам попался. Когда его судили, у палатки
стоял сплошной хохот.
     525
     - Как хорошо русский судит! - говорили гиляки.
     -  Никого не бьет! Маньчжуры его слушаются!  Маньчжуры винили  гиляков,
что те не хотят работать гребцами и выкрикивают громко обидные слова.
     - Почему же гребцы разбежались? - спросил капитан.- Надо доставить тех,
кто вас нанял, на место, как договаривались.
     Оказалось, что гребцам ничего не платят, они работают за харчи, да и те
плохие. Невельской договорился  о  цене за греблю, а гилякам велел работать,
как обязались.
     - Ну, теперь твоя очередь,- сказал Невельской, обращаясь к Гао.
     Гао давно стоял ссутулившись, вобрав голову в плечи и быстро соображая,
что  и  на  какой  вопрос отвечать.  Но оказалось все очень просто: одна  из
гилячек пожаловалась на Гао, что тот  плохо  оценил сегодня ее единственного
соболя и сказал ей грубые слова.
     Спор был улажен. Гао сразу согласился уплатить старухе, что следует. Он
ожидал иного.
     Толпа  расходилась. Чумбока ушел с капитаном в  палатку. Туда  же пошли
маньчжуры. Капитан позвал их пить чай на прощанье.
     Маньчжуры долго  сидели у него. Опять начались разговоры  про край, про
торговлю, про рыжих...
     Капитан  дружески   простился  со  старым  чиновником,  приглашая  всех
маньчжур приезжать к себе в гости,  и сказал,  чтобы они не  разрешали своим
людям обижать гиляков.

Глава 18 ВОЗМЕЗДИЕ

     Гао, желая  поскорей убраться, зашагал  к  своей  лодке, скрытой  между
больших гиляцких плоскодонок.
     Он сетовал  на  себя.  Надо  же  было  лезть  к  капитану!  Хорошо  еще
отделался... Он-то  ждал, что горюнцы  могут  напакостить. Одна надежда, что
дома они в его власти и поэтому не посмеют.
     Вчера, встретив  Чумбоку,  Гао подумал,  не уехать ли,  но  решил,  что
нечего  бояться. Невельской, как понял Гао,-  купец, с ним  выгодно  завести
дела, торговать. Ради ничтожных дика-
     526
     рей купец  не  обидит  купца.  Гао  надеялся, что  русский  не  придаст
значения жалобам Чумбоки, а сам  Чумбока так тронут рассказами о брате,  что
должен позабыть  свое  зло. Не  умеют долго  злиться дикари.  Они слабые. Их
поманишь чем-нибудь, и сердце у них отходит.
     Гао подошел к лодке,  сожалея, что нет сына и нельзя сразу  уехать.  Он
стал собираться, когда кто-то  тронул его за плечо. Гао оглянулся: перед ним
стоял Чумбока.
     - Мне тебя надо! - сказал он.- Я вчера хотел поговорить. Я подумал, что
ты не всегда лжешь  и  обманываешь. Сегодня  приехали родные, и я узнал, как
живет брат. Выходи из лодки!
     Гао что-то  хотел  сказать, перешагнул через  борт, улыбнулся,  ласково
тронул руку Чумбоки. Подошли гиляки и горюнцы.
     -  Вот скажи при  них, что ты всегда обманывал  меня и брата... Объяви,
что мой отец не был должен, что ты ложно приписал ему долг после смерти...
     Гао  Цзо  сощурил глаза,  вобрал  голову в  плечи  и  опять  принял вид
дряхлого старика.
     Чумбока взял его за руку и рванул с силой.
     - Идем к капитану!
     -  Веди его  к  капитану! - закричали столпившиеся гиляки.-  Он повесит
его! Это самый большой обманщик из всех торговцев.
     - Ах, это он?
     - Иди! - крикнул на торговца Кога.
     - Что тебе надо? - умоляюще спросил Гао у Чумбоки.
     - Отвечай, был его  умерший отец тебе должен? - хватаясь за нож, хрипло
крикнул гиляк Хурх, старый друг Чумбоки, знавший всю его историю.
     - Его отец? - переспросил торгаш.
     - Не прикидывайся дураком! - заорал Хурх. Он  вынул нож и поднес острие
его к лицу Гао.
     Двое гиляков притащили  старшего  сына  Гао,  рослого, шустрого  парня,
приехавшего вместе с отцом и отлучавшегося по торговым делам в деревню.
     -  Нет,  не был должен! -  воскликнул  Гао.- Но  разве  вы не  слыхали,
капитан сказал, будет наказывать тех, кто осмелится угрожать ножами?
     - Отец не был должен? - спросил Чумбока.
     - Не был! - ласково сказал Гао.- Его  отец не  был  должен!  -  радуясь
своей находчивости, продолжал торгаш, обра-
     527
     щаясь к толпе.-Это виноват приказчик. Он придумал. Сам украл мой товар,
а сказал на умершего.
     - Врешь! - крикнул Чумбока.- Правду лучше говори! Кто придумал?
     -Зарезать его!
     Гао, казалось, лишился голоса.
     - Говори! - закричал на отца Гао-сын, которого гиляки стали бить.
     - Ни ты, ни твой брат мне.не были должны. Отец твой не был должен!
     - А кто придумал? Ты? Или ты? - замахнулся Чумбока на Гао-сына.
     Гао  что-то  забормотал себе под  нос. Он вдруг почувствовал, что  дело
плохо, и повалился на колени перед Чумбокой.
     - Нет, погоди!-сказал гольд.-  Давай все  подсчитаем. Кто вернет нам  с
братом все, что ты забрал у нас за долги отца?
     -  Что  с  ним  разбираться!  Хороший  случай,  потащим его  обратно  к
капитану,-  убеждал  друга Хурх.- Узнаем, как он дело решит.  Опять будет за
маньчжур, может быть. Если он его не повесит, то мы сами потом это  сделаем.
У меня есть хорошая веревка...
     - Нет, нет!