не на том уровне. Их удовольствия находились на  более высокой
шкале телесных ощущений.  Им не хватало той сугубо  физической интенсивности
человеческого экстаза.  Удовольствие толана, если так говорить - это квартет
Бетховена,  а  человеческая  страсть  -  это  бетховенская  симфония.  -  Он
улыбнулся удачному, как ему самому показалось, сравнению.
     - Так и не вижу, что в этом возмутительного для толанов.
     - Да то, что человеческое наслаждение основано на чувстве запретности.
     - Я это понимаю.
     -  Тогда надо понять и то, почему толаны относились к сексу пуритански.
Они  считали, что  природа допустила ошибку,  основав  секс на  запретности.
Секс, по их убеждению - удел лишь брачных пар, и по идее ему отводиться лишь
роль размножения, никак не удовольствия.
     - Но толанам же нравилось предаваться...
     - Действительно.  Но  они считали это своего рода  детской  слабостью и
тяготились тем, что ее не переросли. Точно так же  считали и ньотх- коргхаи,
когда прибыли на Землю.  И тут,  начав обучать неандертальцев фантазиям, они
открыли   для  себя   в  сексе  неожиданное  наслаждение.   Оказалось,   что
человеческое тело  куда лучше приспособлено для  сексуального  удовольствия,
чем  тело толана, и стали по  большей части  пребывать  в телах  людей.  Для
человеческой эволюции это обернулось благом, а для ньотх-коргхаи крахом.
     - Но отчего? Не пойму.
     -  До  того  как пристраститься к  сексу, ньотх-коргхаи  были близки  к
четвертому  вибрационному  уровню эволюции.  После  этого  они  скатились на
второй.
     Карлсен  растерянно  развел   ладони.  Все  его   либеральные  принципы
восставали против такого довода.
     - Да не поверю, чтобы секс действительно был чем-то греховным!
     Каджек перетерпел его несдержанность.
     - Поверьте  мне,  вы  заблуждаетесь, в  самом что ни  на  есть  научном
смысле. Вам Ригмар демонстрировала психограф?
     - Да.
     -  Тогда вы видели: когда на предмет направляется сексуальная энергия в
чистом  виде,  она насыщается черной  энергетикой -  желанием  к запретному.
Ученый-толан однажды  провел  ряд экспериментов над подростками-толанами. Им
внушили запрет на ряд предметов, даже таких невинных как "эсковер", - что-то
вроде  сладкого картофеля,  - и зонты. Через несколько  недель у  подопытных
возникало  сексуальное  возбуждение  при  виде  эсковеров  и  зонтов. Ученый
неоспоримо доказал,  что  половое влечение  основано на  обусловленности,  и
предмет здесь безотносителен.
     - А вампиры об этом знают?
     - Вы имеете в виду, гребиры? Конечно.
     - И им безразлично сознавать, что наисильнейшее  их побуждение основано
на иллюзии?
     -  Ну и что? На Земле кто-то  придал  бы значение,  начни  вы  убеждать
людей, что секс основан на иллюзии?
     - А-а, так на Земле-то секс имеет практическую цель - продолжение рода.
Здесь же, на  Дреде,  такой  цели  нет.  Гребиры  даже не  живут  со  своими
женщинами. Вампиризм у них напрочь деструктивен.
     - Но так было не всегда. Начать с того,  это был вопрос жизни и смерти.
Вы забываете, какая катастрофа постигла их на пути домой.
     - Черная дыра? Так это был не вымысел?
     - Ни в коем случае. Вы еще и сомневались?
     - Я думал, в черной дыре не может уцелеть ничто.
     -  Четыре корабля  из экспедиции не уцелели. Пятый выжил лишь  от того,
что угодил  вокруг  нее  на орбиту.  Они думали,  что гибель в конце  концов
уготована и им. Но оказалось, не так. Через тысячу  лет черная дыра исчезла,
- выпала из нашей Вселенной, - и они оказались вдруг  на свободе. Но они уже
израсходовали всю энергию на оставшиеся четыреста световых лет пути. Зависли
в  космосе, в  полном изнеможении.  Им было  ясно,  что единственная надежда
выжить - это найти  миры с развитыми формами жизни  и поглотить их жизненную
энергию. Так эти уцелевшие сделались "уббо- саттла", губителями жизни.
     - Но они возвратились-таки на эту планету?
     -  В конце концов, через две  с лишним  тысячи лет, им удалось накопить
достаточно энергии для возвращения. Они ожидали, что сородичи им обрадуются.
Так оно вначале  и было,  однако, вскоре ньотх-коргхаи почуяли: что-то здесь
не  так.  От  уббо-саттла,  по  их  мнению,  как  будто  несло  мертвечиной.
Уббо-саттла  показались им такими несносными,  что они предпочли перебраться
на  планету-близнец, Ригель-10, оставив  Дреду  во  власти  этих  "губителей
жизни".  Уббо-саттла   какое-то  время  умоляли  их   вернуться,  помочь  им
восстановить четвертый вибрационный уровень. Но, в конце  концов решили, что
уж лучше оставаться как есть.
     Карлсен лишь изумленно покачал головой.
     - Они предпочли остаться на более низком эволюционном уровне?
     - Они  теперь так  не считают. Твердят,  что  цель эволюции  -  достичь
наивысшей степени  порыва  и жизненной силы. Одно  из их  основных изречений
гласит: "Непостижимо, что за выгода в слабости".
     - Я, в общем-то, не могу с этим не согласиться.
     - А-а, только порыва-то и жизненности они достигали исключительно через
агрессию. На  этой  планете  водятся  очень даже  опасные особи,  - ульфиды,
гриски, варбойги, - так уббо-саттла покорили их всех. А затем возвели себе в
честь триумфа громадный монумент - город Гавунду.
     - Можно на него взглянуть?
     - Конечно, - К-17 коснулся пульта.
     И вправду,  Гавунда  зачаровывала. Взору  открывался широкая,  кроваво-
красная  панорама,   обитаемая   невиданными   зданиями.  Черными   перстами
вздымались здания-трубы, многие  из них вместе, словно  пучками.  Ясно,  что
уббо-саттла не терпели плоских поверхностей: все их небоскребы были изогнуты
или  выпуклы. Хотя  по  высоте  ни  одно из зданий  не превышало небоскребов
Нью-Йорка,  внешнее  сходство  лишь  прибавляло  эффекта, а  контраст  между
алостью  тротуаров  и  чернотой зданий  действовал  неотразимо.  Все в  этой
архитектуре дышало  каменной грозностью,  от  которой почесывалось у  корней
волос.
     - До  вас должна доходить символика, -  подал голос К-17. - Улицы цвета
чистой сексуальной  энергии,  а здания  черны. Уббо-Саттла  усвоили, что вся
сексуальная энергия в основе своей разрушительна.
     - Вся?
     -  Почему вы упорно этого не воспринимаете? -  посмотрел К-17  с легкой
укоризной. - Надо же учиться видеть факты.
     Карлсен растерянно пожал плечами:
     - Нелегко это. - Он поглядел по сторонам. - А люди-то где?
     - Это всего-навсего увеличенная модель. А вот типичный гребир той поры.
     Готовый увидеть  очередного великана, Карлсен неожиданно разочаровался,
когда,  неожиданно  возникнув,  навстречу  им пружинистой походкой  двинулся
некто,  напоминающий   рослого   мужчину  в  черном.   Сходство  полное,  за
исключением необычно больших и сильных рук. И еще голова, продолговатостью и
плосковатой   лысой  макушкой  напоминающая  скорее  толана,   к   тому   же
зеленоватая. Уши крупнее человеческих и без мочек. Плотно сжаты тонкие губы.
     -  Что-то  не  пойму... - произнес Карлсен.  К-17 повел  на него своими
кроткими глазами. - Он совсем не похож на Грубига.
     - Разумеется, нет. Грубиг не уббо-саттла. Он "бараш" - из породы рабов,
завезенных с  Икс-59,  что  в  системе Эпсилон. Его соплеменники  бежали  из
Гавунды  во время  Великого восстания.  Хотя они все  так же  держатся там в
рабстве.
     Карлсен  не  сводил глаз с  одетого в черное гребира, который переходил
сейчас дорогу. Было в нем что-то, разом и чарующее и отталкивающее.
     - Как у них обстояло с сексом?
     - А, это интересно. Сейчас покажу.
     Улица по обеим сторонам пришла в движение. Ощущение странное, поскольку
представить  невозможно,  чтобы  эти  громады  двигались - а между тем,  они
словно скользили по тротуару,  не переставляя ног. Глазницы окон, круглые  и
овальные, были не застеклены, то же самое и отверстые зевы дверных проемов.
     Пересекли  обширную  площадь,   где  взметал  изумрудно-зеленые   струи
сиротливый  фонтан, и оттуда открылось  одно  из самых впечатляющих зданий -
фактически целый их ряд, напоминающий трубы громадного органа. Самой широкой
была центральная башня - видимо, главное здание в городе.
     -  Это  место называется у них Кубенхаж,  - пояснил  каджек.  - Главная
башня - обиталище их правителя, Гребиса.
     Однако  вошли  не в центральную башню, а в ту,  что  ниже всех,  слева.
Пересекая  порог, Карлсен  как  бы  почувствовал легкий удар током - понятно
теперь, почему не надо здесь ни  окон, ни дверей: силовые барьеры. Помещение
чем-то напоминало мечеть, с той  разницей,  что арки  здесь округлые,  а  не
сводчатые.  Внутри  цветовая  гамма  смягчалась  до  того, что чернота  стен
начинала контрастировать с прочими цветами спектра, где  преобладали зеленый
и желтей. Все цвета чистые: полутонов гребиры, очевидно, не использовали.
     Каджек провел его по переходу на дальний конец передней.
     - Вот их Зал Женщин.
     - А-а, ну да. Грондэл рассказывал, они для сексуальных игрищ  создавали
себе роботов.
     Помещение, видимо, представляло собой лабораторию или  мастерскую, хотя
утварь, состоящая  в основном из различных  трубок и капсул, была по большей
части из стекла. В ближайшей из  них, закрыв  глаза, словно  во  сне, лежала
нагая   женщина.   Грудь   ее  тихо  приподнималась  и   опадала.   Карлсен,
приблизившись,  склонился над стеклом. Да, действительно,  красавица  просто
редкостная. Янтарно-золотистые волосы  до плеч, как раз такие,  что наиболее
популярны у женщин Хешмара. Кожа совсем как человеческая; синеватые прожилки
еще   сильнее   подчеркивают   сходство.   Изъян   единственно  в   излишнем
совершенстве:  слишком  уж  утонченные  для  женщины  черты,  а  приоткрытые
чувственные  губы, безупречный бюст  и выпуклый лобок явно созданы  творцом,
более  заинтересованном в сексуальной привлекательности, чем в  скульптурном
реализме.  И наконец,  соблазнительно приоткрытые  бедра, словно  манящие  к
более тесному знакомству. Карлсена  мгновенно  проняло  поистине мучительное
желание.
     К-17, видимо, это уловил.
     - Лично у меня в голове не укладывается, что они такого  находят в этих
поделках. Мне так она кажется на редкость примитивной.
     - Я понимаю, о чем вы,  - деланно согласился Карлсен (хорошо хоть,  под
туникой ничего не проступает).
     К-17  коснулся  выключателя  сбоку  стола,  и крышка  капсулы  бесшумно
сдвинулась. Это, видимо, привело в действие некий  механизм: женщина, открыв
глаза,  улыбнулась  им  обоим. Естественность  ее  мимики  поражала:  взгляд
больших пушистых глаз был именно взглядом настоящей  женщины.  Когда Карлсен
машинально улыбнулся в ответ,  она протянула ему  руку. Одновременно  с тем,
разведя бедра,  она  чуть  приподняла  ягодицы, словно умоляя, чтобы  в  нее
вошли.  Желание  током  ожгло пах и  солнечное сплетение,  в горле  внезапно
пересохло. Возбуждение охватило  такое,  что и  о каджеке  как-то  забылось.
Карлсен не  противился,  когда она, потянувшись,  взяла его руку и сунула ее
себе меж бедер. Удивительно, губы у нее были теплые и влажноватые - поверить
невозможно, что  это действительно  не женщина, которая, пробудившись только
что от  эротического сна,  желает теперь удовлетвориться в реальном  смысле.
Лишь  когда она, выпустив руку Карлсена, сама потянулась к  нему под тунику,
открылась вся  нелепость положения.  Любовная услада была  так близка, - вот
она,  заберись лишь  в  капсулу!, -  что в воображении  он  уже  отчасти  ей
предавался - оставалось лишь решиться. И  тут иллюзия лопнула словно пузырь,
заставив  опомниться.  Карлсен  отдернул  руку  и  тут  же  устыдился  своей
грубости.  Женщина в ответ кротко улыбнулась,  как бы  снимая с него  всякую
вину, и Карлсена  заполонила буря чувств. Не стой  здесь  рядом К-17, он  бы
проник к ней из одного лишь оправдания. К-17 с любопытством поглядывал.
     -  По-моему,  мастерство  просто  невероятное,  -  откашлявшись,  сипло
выдавил Карлсен. - Прямо-таки живой персонаж!
     Каджек словно не замечал его смятения.
     - Да, личность подлинная, в своем роде копия с реального прототипа. Они
изготовили модель под именем Елены  Троянской -  такую,  чтобы  превосходила
красотой любую из когда-либо существовавших женщин. Прототипом была реальная
Елена  Троянская,  -  он  задвинул крышку,  и  глаза у  женщины  моментально
закрылись.
     -  Но  я по-прежнему представить не могу, как  вампиры могли заниматься
любовью с роботами! - откровенно признался Карлсен.
     - Хотя сами сочли ее привлекательной.
     - Да, но у людей секс основан на зрительном восприятии.  Уббо-саттла же
были  вампирами, привыкшими поглощать жизнь.  Уж они-то  наверняка различили
бы,  что  перед  ними  просто   заводная  игрушка.   -  Непонимание  каджека
озадачивало.  -  Сами-то  каджеки испытывают в том или ином виде сексуальное
возбуждение?
     -  По  сути,  никакого.  Пол у нас  только один, причем  ни  мужской ни
женский.
     - А как же вы размножаетесь?
     - Партогенезом, как снаму.
     - Тогда ясно, - кивнул с улыбкой Карлсен, - почему секс вам непонятен.
     - Что здесь понимать? - пожал плечами К-17. - Секс - иллюзия.
     Еще  несколько часов назад Карлсен не стал бы  вступать в  полемику. Но
время, проведенное в  лаборатории  Ригмар, дало  понять, что  в целом вопрос
здесь не такой простой.
     - Это правда  лишь отчасти.  Согласен, секс по большей части основан на
условном  рефлексе:  мужчина  машинально  реагирует  при виде  раздевающейся
женщины. Такой секс действительно без малого иллюзия, за которой ничего нет.
Когда же мужчина, полюбив, оказывается в постели с женщиной, которую обожает
- это более высокий уровень  реальности. Частично  иллюзорность, разумеется,
присутствует  и  здесь,  но,  чувство, по  крайней  мере,  не  испаряется  с
окончанием соития. Различие достаточно существенное.
     -  Вы в таких вещах  лучше  разбираетесь,  - К-17 печально и добродушно
развел ладошками (хотя, судя по всему, ничегошеньки не понял).
     Они  теперь шли по проходу в  дальний  конец помещения.  По обе стороны
тянулись стеклянные  скамьи, на которых  лежали  женщины-роботы в  различной
стадии сборки. Разнообразие изумляло. Преобладали брюнетки, хотя встречались
и блондинки,  и  русоволосые,  и рыжие.  Все расы налицо: негритянки, белые,
азиатки, толстушки  и стройняшки, высокие  и невелички, причем иные вовсе не
красавицы. По возрасту они варьировались  буквально от нимфеток до тех, кому
за сорок. И у всех начинка -  розовое желе, такое  же,  как у  той  служки в
капсуле у Грондэла.
     Собирались  они,  очевидно,  по  сегментам: верхняя  часть  туловища  с
нижней,  кисти  рук,  предплечья,  ключицы,  ступни,  голени,  бедра.  Бюст,
оказывается, прилаживался  отдельно. Вон  одна - без рук и без ног, и только
одна грудь - вторая рядом на скамейке. Карлсен, воровато оглянувшись, поднял
ее и приладил к соответствующему месту. Секунда- другая, и она приросла, как
будто  с помощью всасывания, да  так, что  даже места сращивания  незаметно.
Одновременно  с  тем  удивленно раскрылись глаза, а губы тронула вкрадчивая,
робкая  улыбка. Глаза  такие одушевленные, что  Карлсен  опять  почувствовал
что-то вроде укора совести, и поспешно повернул к двери.
     - Нет-нет, постойте, - окликнул К-17, - еще не все.
     Он  провел  Карлсена   в  помещение  меньших  размеров.   Вот  это  да!
Оказывается, здесь у роботов была и анатомия. Уже не розовое желе, а близкие
к  натуральным  органы, ткани и кости  наполняли  отделенные  руки,  ноги  и
туловища. Вон один с пустой брюшиной,  а рядом емкость с внутренностями, как
на анатомических занятиях в медучилище. У самой женщины  лицо красивейшее, с
тонкими чертами, а кожа такая нежная,  какой у земных  женщин  и  не бывает.
Карлсену трудно было оторвать взгляд  от ее лица - сейчас  вот нагнулся бы и
поцеловал.
     - Невероятно... В первый раз такую кожу вижу.
     - Это потому,  что  она  тоньше  обычной,  и кровь  скорее розовая, чем
красная.  - Он указал  туда, где в  ногах  скамьи  стояло  подобие реторты с
розоватым содержимым. -  Эти роботицы изготавливались  специально для членов
правящего  совета.  Поточным способом изготавливать было  их  невозможно. На
создание каждой уходило больше года... Почему вы хмуритесь?
     -  Что-то  не  могу  понять...  Какая,  в  конце   концов,  разница,  с
внутренностями они  или без? - Тут до  Карлсена дошло нечто ужасное: - Уж не
потрошили ли они их?
     -  Сомневаюсь:  слишком  уж  дорого  они обходились. Хотя  ваше  знание
психологии  может дать ответ. Создатели роботиц, - "пикрины", по местному, -
считали себя людьми искусства: реализм у них был  предметом гордости. Каждая
роботица  здесь  считалась неким  шедевром. Одна  из самых знаменитых,  - по
имени Заава, -  помимо красоты обладала таким рассудком,  что  стала главной
помощницей  Гребиса  - таков титул  повелителя гребиров. С  другой  стороны,
очень  популярны были роботицы  и небольшого  ума.  Здесь  прославился  один
пикрин по  имени  Вольке:  он создал  строптивых  роботиц,  перечащих  своим
хозяевам и ведущих себя предосудительно, за что хозяева были вынуждены их то
и  дело  шлепать.  Сложились даже хитросплетения  любовных  интриг,  ставшие
характерной  частью  жизни в Гавуиде.  Например, некоторые  из хозяев как бы
разыгрывали  к  своим  наложницам  ревность,  так  чтобы  другие  испытывали
приятную, неподдельную дрожь запретного, соблазняя чужую роботицу.
     Карлсену   почему-то  стало   ужасно  смешно,   и  он   во  весь  голос
расхохотался. К-17 лишь бесстрастно моргнул, очевидно, не видя в этом ничего
смешного. Когда Карлсен успокоился, он продолжил:
     -  Из  самых  удачных  экземпляров  некоторые   сдавались  в  городской
публичный дом. Точно так, как у вас есть  публичные дома  для мужчин,  особо
вожделеющих женщин в одежде школьниц или  сестер милосердия, или таких, кому
нравится стегать или  стегаться  хлыстом, так и пикрины  стремились ублажить
всякую фантазию. За тысячу с  лишним  лет  сексуальная фантазия стала своего
рода искусством, вроде японского театра масок.
     - Удивительно, что они не завозили настоящих женщин.
     -  Вот именно это они и сделали. Примерно в пятитысячном году до  новой
эры Дукториум, -  "совет вождей",  - снарядил  экспедицию  на Землю, которая
возвратилась, привезя тысячу с лишним женщин. Из них пятьдесят были отобраны
для  поддержания племени, - теперешние жительницы Хешмара - их потомки, -  а
остальные отданы в  рабство.  К  сожалению,  из  рабынь лет через двадцать в
живых не осталось никого.
     - А что произошло? - несказанно удивился Карлсен.
     -  Неужели не догадываетесь? - Карлсен покачал головой (так  проще).  -
Несмотря на то, что,  настоящих  женщин, убивать  было запрещено под страхом
смерти,  вампиры  не могли  устоять  перед  соблазном.  Они  так  привыкли к
роботицам, утоляющим  любую их прихоть, что сексуальные фантазии стали у них
на  редкость тонкими и извращенными. Теперь, обладая настоящими,  женщинами,
они  никак  не могли совладать  с соблазном  поглощать их в момент  оргазма.
Скажем,   гребис   по   имени   Мардрук,   известный   своим   врагам    как
"Грекс-разрушитель",  убил  более  сотни  женщин,  прежде  чем  его  удалось
свергнуть и умертвить.
     -  А  потому  женщины  спаслись  бегством и обосновали свой собственный
город?
     -  Это случилось  позже: тысячелетия  прошли. История гребиров - просто
беспросветное насилие и кровь.  Женщинам обрести  независимость удалось лишь
семь веков назад, с помощью женщины-вождя по имени Орйа Друвеш...
     - От  которой  свой род веду я,  -  вклинился неожиданно голос  Ригмар.
Бесшумно войдя, она с неприязнью разглядывала пустотелую роботицу.
     -  Вы  уже вернулись?  - учтиво  спросил  К-17. - Чуть быстрее,  чем мы
ожидали. - Мастерская тел при этом исчезла, их снова окружала библиотека.
     Карлсен тряхнул головой (ощущение такое, будто очнулся от сна).
     -