есточил.
   - Кто они такие? - отрывисто сказал он. - Да Маленький
Народец, конечно. Называйте как угодно. Эльфы, гномы, феи,
тролли... у них много имен. Но они хотят жить в тихом,
респектабельном квартале, не там, где вечно подслушивают да
подглядывают. От таких штучек дом приобретает дурную славу.
Нечего удивляться, что они съехали! А они-то.. пф-ф!..
они всегда вносили плату в срок. Правда, Маленький Народец
всегда платит исправно, - прибавил он.
   - Какую плату? - прошептала Джеки.
   - Удачу, - пояснил мистер Генчард. - Удачу. А чем они,
по-вашему, платят - деньгами, что ли? Теперь придется
делать новый дом, чтобы моя удача вернулась.
   На прощание он окинул нас сердитым взглядом, рывком
открыл дверь и с топотом выскочил из дома. Мы смотрели ему
вслед.
   К бензозаправочной колонке, что внизу, у подножия холма,
подъезжал автобус, и мистер Генчард пустился бегом.
   Он сел-таки в автобус, но сначала основательно пропахал
носом землю.
   Я обнял Джеки.
   - О господи, - сказала она. - Он уже стал невезучий.
   - Не то что невезучий, - поправил я. - Просто
обыкновенный. Кто сдает домик эльфам, у того удачи хоть
отбавляй.
   Мы сидели молча, смотрели друг на друга. Наконец, ни
слова не говоря, пошли в освободившуюся комнату мистера
Генчарда. Птичья клетка была на месте. Как и домик. Как и
табличка "Сдается внаем".
   - Пойдем к Терри, - предложил я.
   Мы задержались там дольше, чем обычно. Можно было
подумать, будто нам не хочется идти домой, потому что дом
заколдован. На самом деле все было как раз наоборот. Наш
дом перестал быть заколдованным. Он стоял покинутый,
холодный, заброшенный. Ужасно!
   Я молчал, пока мы пересекали шоссе, поднимались вверх по
холму, отпирали входную дверь. Сам не знаю зачем, последний
раз пошли взглянуть на опустевший домик. Клетка была
покрыта (я сам накинул на нее скатерть), но... бах, шурш,
шлеп! В домике снова появились жильцы!
   Мы попятились и закрыли за собой дверь, а уж потом
решились перевести дух.
   - Нет, - сказала Джеки. - Не надо подсматривать.
Никогда, никогда не будем заглядывать под чехол
   - Ни за что, - согласился я. - Как по-твоему, кто.
   Мы различили едва слышное журчание - видно, кто-то
залихватски распевал. Отлично. Чем им будет веселее, тем
дольше они здесь проживут. Мы легли спать, и мне
приснилось, будто я пью пиво с Рип Ван Винклем и карликами.
Я их всех перепил, они свалились под стол, а я держался
молодцом.
   Наутро шел дождь, но это было неважно. Мы не
сомневались, что в окна льется яркий солнечный свет. Под
душем я мурлыкал песенку. Джеки что-то болтала - невнятно и
радостно. Мы не стали открывать дверь в комнату мистера
Генчарда.
   - Может, они хотят выспаться, - сказал я
   В механической мастерской всегда шумно, поэтому, когда
проезжает тележка, груженная необработанными обшивками для
цилиндров, вряд ли грохот и лязг становятся намного сильнее.
В тот день, часа в три пополудни, мальчишка- подручный катил
эти обшивки в кладовую, а я ничего не слышал и не видел,
отошел от строгального станка и, сощурясь, проверял наладку.
   Большие строгальные станки - все равно что маленькие
колесницы Джаггернаута. Их замуровывают в бетоне на
массивных рамах высотой с ногу взрослого человека, и по этим
рамам ходит взад и вперед тяжелое металлическое чудище -
строгальный станок, как таковой.
   Я отступил на шаг, увидел приближающуюся тележку и сделал
грациозное па вальса, пытаясь уклониться. Подручный круто
повернул, чтобы избежать столкновения; с тележки посыпались
цилиндры, я сделал еще одно па, но потерял равновесие,
ударился бедром о кромку рамы и проделал хорошенькое
самоубийственное сальто. Приземлился я на металлической
раме - на меня неудержимо двигался строгальный станок. В
жизни не видел, чтобы неодушевленный предмет передвигался
так стремительно.
   Я еще не успел осознать, в чем дело, как все кончилось.
Я барахтался, надеясь соскочить, люди кричали, станок ревел
торжествующе и кровожадно, вокруг валялись рассыпанные
цилиндры. Затем раздался треск, мучительно заскрежетали
шестерни передач, разваливаясь вдребезги. Станок
остановился. Мое сердце забилось снова
   Я переоделся и стал поджидать, когда кончит работу Джеки.
   По пути домой, в автобусе, я ей обо всем рассказал.
   - Чистейшая случайность... Или чудо. Один из цилиндров
попал в станок, и как раз куда надо. Станок пострадал, но
я-то нет. По-моему, надо написать записку, выразить
благодарность...э-э... жильцам. Джеки убежденно кивнула.
   - Они платят за квартиру везением, Эдди. Как я рада, что
они уплатили вперед!
   - Если не считать того, что я буду сидеть без денег, пока
не починят станок, - сказал я.

   По дороге домой началась гроза. Из комнаты мистера
Генчарда слышался стук - таких громких звуков из птичьей
клетки мы еще не слышали. Мы бросились наверх и увидели,
что там открылась форточка. Я ее закрыл. Кретоновый чехол
наполовину соскользнул с клетки, и я начал было водворять
его на место. Джеки встала рядом со мной. Мы посмотрели на
крохотный домик - моя рука не довершила начатого было дела.
   С двери сняли табличку "Сдается внаем". Из трубы валил
жирный дым.
   Жалюзи, как водится, были наглухо закрыты, но появились
кое-какие перемены.
   Слабо тянуло запахом стряпни - подгорелое мясо и тухлая
капуста, очумело подумал я. Запах, несомненно, исходил из
домика эльфов. На когда-то безупречном крыльце красовалось
битком набитое помойное ведро, малюсенький ящик из-под
апельсинов, переполненный немытыми консервными банками,
совсем уж микроскопическими, и пустыми бутылками, явно
из-под горячительных напитков. Возле двери стояла и
молочная бутылка - жидкость в ней была цвета желчи с
лавандой. Молоко еще не вносили внутрь, так же как не
вынимали еще утренней газеты.
   Газета была, безусловно, другая. Устрашающая величина
заголовков доказывала, что это бульварный листок.
   От колонны крыльца к углу дома протянулась веревка;
правда, белье на ней пока не висело.
   Я нахлобучил на клетку чехол и устремился вслед за Джеки
на кухню.
   - Боже правый! - сказал я.
   - Надо было по1ребовать у них рекомендации, - простонала
Джеки. - Это вовсе не наши жильцы.
   - Не те, кто жили у нас прежде, - согласился я. - То
есть не те, кто жили у мистера Генчарда. Видала мусорное
ведро на крыльце?
   - И веревку для белья, - подхватила Джеки. - Какое...
какая неряшливость!
   - Джуки, Калликэки и Джитеры Лестеры. Тут им не
"Табачная дорога" (3).
   Джеки нервно глотнула.
   - Знаешь, ведь мистер Генчард предупреждал, что они не
вернутся.
   - Да, но сама посуди...
   Она медленно кивнула, словно начиная понимать. Я сказал:
   - Выкладывай.
   - Не знаю. Но вот мистер Генчард говорил, что Маленькому
Народцу нужен тихий, респектабельный квартал. А мы их
выжили. Пари держу, мы создали птичьей клетке - району -
дурную репутацию. Перворазрядные эльфы не станут тут жить.
Это... о господи... это теперь, наверное, притон.
   - Ты с ума сошла, - сказала я.
   - Нет. Так оно и есть. Мистер Генчард говорил то же
самое. Говорил ведь он, что теперь придется строить новый
домик. Хорошие жильцы не поедут в плохой квартал. У нас
живут сомнительные эльфы, вот и все.
   Я разинул рот и уставился на жену.
   - Угу. Те, что привыкли ютиться в трущобах. Пари держу,
у них в кухне живет эльфовская коза, - выпалила Джеки.
   - Что ж, - сказал я, - мы этого не потерпим. Я их
выселю. Я... я им в трубу воды налью. Где чайник?
   Джеки вцепилась в меня.
   - Не смей! Не надо их выселять, Эдди. Нельзя. Они
вносят плату, - сказала она. И тут я вспомнил.
   - Станок...
   - Вот именно. - Для пущей убедительности Джеки даже
впилась ногтями в мою руку. - Сегодня ты бы погиб, не спаси
тебя счастливый случай. Наши эльфы, может быть, и неряхи,
но все же платят за квартиру.
   До меня дошло.
   - А ведь мистеру Генчарду везло совсем по-другому.
Помнишь, как он подкинул ногой камень на лестнице у берега и
ступенька провалилась? Мне-то тяжко достается. Правда,
когда я попадаю в станок, за мной туда же летит цилиндр и
останавливает всю махину, это так, но я остался без работы,
пока не починят станок. С мистером Генчардом ни разу не
случалось ничего подобного.
   - У него жильцы были не того разряда, - объяснила Джеки с
лихорадочным блеском в глазах. - Если бы в станок угодил
мистер Генчард, там бы пробка перегорела. А у нас живут
сомнительные эльфы, вот и удача у нас сомнительная.
   - Ну и пусть живут, - сказал я. - Мы с тобой -
содержатели притона. Пошли отсюда, выпьем у Терри.
   Мы застегнули дождевики и вышли; воздух был свежий и
влажный. Буря ничуть не утихла, завывал порывистый ветер.
Я забыл взять с собой фонарик, но возвращаться не хотелось.
Мы стали спускаться по холлу туда, где слабо мерцали огни
Терри.
   Было темно. Сквозь ливень мы почти ничего не видели.
Наверно, поэтому и не заметили автобуса, пока он не наехал
прямо на нас, - во время затемнения фары почти не светили.
   Я хотел было столкнуть Джеки с дороги, на обочину, но
поскользнулся на мокром бетоне, и мы оба шлепнулись. Джеки
повалилась на меня, и через мгновение мы уже забарахтались,
в чавкающей грязи кювета, а автобус с ревом пронесся мимо и
был таков.
   Мы выбрались из кювета и пошли к Терри. Бармен выпучил
на нас глаза, присвистнул и налил нам по рюмке, не дожидаясь
просьбы.
   - Без сомнения, - сказал я, - они спасли нам жизнь.
   - Да, - согласилась Джеки, оттирая уши от грязи. - Но с
мистером Генчардом такого бы не случилось.
   Бармен покачал головой.
   - Упал в канаву, Эдди? И вы тоже? Не повезло!
   - Не то чтоб не повезло, - слабо возразила Джеки. -
Повезло. Но повезло сомнительно. - Она подняла рюмку и
посмотрела на меня унылыми глазами. Мы чокнулись.
   - Что же, - сказал я. - За удачу!

---------------------------------------------------------

   1) - Сумасшедший ученый - традиционный персонаж
        голливудских "фильмов ужаса", делающий вредные,
        преступные открытия.
   2) - "Кэботы беседуют лишь с богом" - строчка из
        четверостишия-тоста американского поэта Джона
        Коллинса Боссиди (1860-1928), тост посвящен
        Гарвардскому университету Кэботы - одно из старейших
        родовитых американских семейств.
   3) - "Табачная дорога" - роман американского писателя
        Эрскина Колдуэлла; книга была экранизирована, и
        Одноименный фильм прославленного режиссера Джона
        Форда получил мировое признание. Герои рассказа
        Каттнера имеет в виду оборванцев - персонажей
        книги и фильма.



   Генри Каттнер
   Железный стандарт


   Перевод С. Васильевой


   Вовсе не обязательно, чтобы инопланетяне были настроены
по отношению к пришельцам либо дружелюбно, либо враждебно;
они могут доставить им немало неприятностей, заняв строго
нейтральную позицию.

   - А денежки-то нам отсыпят только через год, - произнес
Тиркелл, с отвращением зачерпнув ложкой холодные бобы.
   Капитан Руфус Мэн на минуту отвлекся от выуживания из
супа бобов, которые смахивали на тараканов.
   - По-моему, для нас это сейчас не так уж важно. Кстати,
год плюс четыре недели, Стив. Ведь полет с Венеры на Землю
займет не меньше месяца.
   Круглое пухлое лицо Тиркелла помрачнело.
   - А до тех пор что? Будем жить впроголодь, питаясь
холодными бобами?
   Мэн вздохнул, переводя взгляд на затянутый прозрачной
пленкой открытый люк космолета "Гудвилл". И промолчал.
Бетон Андерхилл, который был включен в состав экипажа
благодаря несметному богатству своего папаши и выполнял на
корабле обязанности подручного, натянуто улыбнулся и сказал:
   - А на что ты, собственно, претендуешь? Мы ведь не можем
тратить горючее. Его только и хватит, чтобы доставить нас
на Землю. Поэтому - или холодные бобы, или ничего.
   - Скоро будет одно "ничего", - угрюмо произнес Тиркелл.
- Мы промотались. Ухлопали свое состояние на разгульную
жизнь.
   - На разгульную жизнь! - прорычал Мэн. - Мы же отдали
почти все наши харчи венерианам.
   - Так они же кормили нас... один месяц, - напомнил
Андерхилл. - Увы, все в прошлом. Теперь V них и кусочка не
выманишь. Чем же мы им не угодили, а?
   Он умолк - снаружи кто-то расстегнул клапан прозрачного
экрана. Вошел приземистый широкоскулый мужчина с
крючковатым носом на бронзово-красном лице.
   - Что-нибудь нашел, Краснокожий? - спросил Андерхилл.
   Майк Парящий Орел швырнул на стол полиэтиленовый мешок.
   - Шесть грибов. Не удивительно, что венериане используют
гидропонику. У них ведь нет другого выхода. Только грибы
могут расти в этой проклятой сырости, да и те в большинстве
ядовитые.
   Мэн сжал губы.
   - Ясно. Где Бронсон?
   - Просит милостыню. Но ему не подадут ни одного фала. -
Навахо кивнул в сторону входа. - А вот и он сам.
   Спустя минуту послышались медленные шаги Бронсона. Лицо
вошедшего инженера своим багровым цветом не уступало его
шевелюре.
   - Ни о чем не спрашивайте, - прошептал он. - Никто ни
слова. Подумать только! Я, ирландец из Керри, выклянчиваю
вонючий фал у какого-то шагреневокожего ублюдка с железным
кольцом в носу. Позор на всю жизнь!
   - Сочувствую, - сказал Тиркелл. - Но тебе все-таки
удалось раздобыть хоть два- три фала?
   Бронсон испепелил его взглядом.
   - Неужели я взял бы его поганые деньги, даже если б он
мне их предложил?! - взревел инженер, и глаза его налились
кровью.
   Тиркелл переглянулся с Андерхиллом.
   - Он не принес ни фала, - заметил последний.
   Бронсон передернулся и фыркнул.
   - Он спросил, принадлежу ли я к гильдии нищих! На этой
планете даже бродяги обязаны состоять в профсоюзе!
   - Нет, Бронсон, это не профсоюзы и тем более не
организации типа средневековых гильдий. Местные таркомары
гораздо могущественней и куда менее принципиальны.
   - Верно, - согласился Тиркелл. - И если мы не состоим в
каком-нибудь таркомаре, нас никто не наймет на работу. А
членами таркомара мы можем стать, только уплатив
вступительный взнос - тысячу софалов.
   - Не очень-то налегайте на бобы, - предупредил Андерхилл.
У нас осталось всего десять банок.
   - Нам позарез нужно что-то предпринять, - сказал Мэн,
раздав сигареты. - Венериане не хотят снабжать нас пищевыми
продуктами. Одно в нашу пользу: они не имеют права
отказаться эти продукты продать. Это же незаконно - не
принять от покупателя законное средство платежа.
   Майк Парящий Орел с унылым видом перебирал свои шесть
грибов.
   - Да-а. Остается только раздобыть это законное средство
платежа. Мы же здесь хуже нищих. Эх, придумать бы
что-нибудь...

   "Гудвилл" был на Венере первым посланцем Земли. Перед
отлетом на корабль погрузили запас продовольствия на год с
лишним, но, как оказалось, у венериан пищи было
предостаточно. Продуктами питания их обеспечивали
гидропонные установки, размещенные под городами. Но на
поверхности планеты не росло ни одного съедобного растения.
Животных и птиц было крайне мало, поэтому, даже если б у
землян не отобрали оружие, на охоту рассчитывать не
приходилось. Вдобавок после трудного космического полета
жизнь здесь вначале показалась настоящим праздником в
условиях чужой цивилизации, которая на первых порах землян
очаровала.
   Чужой она была, это точно. Венериане отличались крайней
консервативностью. Их вполне устраивало то, что годилось
для их отдаленных предков. У людей создалось впечатление,
что венериане упрямо противятся любым переменам.
   А из-за прилета землян что-то могло измениться.
   Поэтому землянам был объявлен бойкот в форме пассивного
неприятия. Впрочем, первый месяц все шло без сучка и
задоринки. Капитану Мэну вручили ключи от столичного города
Вайринга, вблизи которого сейчас стоял "Гудвилл", и
венериане щедро снабжали их пищей - непривычными, но
вкусными кушаньями из растений, произрастающих в гидропонных
садах. В обмен на эти деликатесы земляне бездумно раздавали
собственные продукты, угрожающе истощив свои запасы.
   Но пищевые продукты венериан быстро портились, и дело
кончилось тем, что в распоряжении людей оказался запас
продовольствия всего на несколько недель (жалкие остатки
того, что они привезли с Земли) да гора гниющих экзотических
блюд, от аромата которых еще недавно текли слюнки.
   А венериане перестали приносить свои скоропортящиеся
фрукты, овощи и грибы, по вкусу напоминающие мясо. Теперь
они действовали по принципу "деньги на бочку - и никакого
кредита". Большой мясной гриб, который мог насытить четырех
голодных мужчин, стоил десять фалов.
   Но поскольку у землян не было никаких фалов, мясные грибы
были для них недоступны, как, впрочем, и все остальное.
   Сперва земляне не придавали этому особого значения - пока
не спустились с заоблачных высот и всерьез не призадумались
над тем, как раздобыть пищу.
   Положение оказалось безвыходным.
   Проблема была проста и примитивна. Они, представители
могущественной земной цивилизации, хотели есть. Скоро они
проголодаются еще больше.
   И у них не было никаких ценностей, кроме золота, серебра
и бумажных денег. А здесь все это ничего не стоило. На
корабле имелся нужный металл, но не в чистом виде, а как
составная часть сплавов.
   Денежным стандартом Венеры было железо.

   - ... Обязательно должен быть какой-то выход, - упрямо
заявил Мэн, и его лицо с твердыми резкими чертами потемнело.
- Я намерен снова обратиться к Главе Совета. Джораст - баба
неглупая.
   - А что это даст? - поинтересовался Тиркелл. - Тут
выручат только деньги.
   Мэн смерил его взглядом, кивком поманил Майка Парящего
Орла и направился к выходному клапану. Андерхилл живо
вскочил.
   - Можно мне с вами?
   - Пойдем, если тебе так уж неймется. Только
пошевеливайся.
   Трое землян вошли в клубящийся туман, погрузившись по
щиколотку в липкую грязь, и молча потащились к городу.
   - А я-то думал, что индейцы умеют использовать дары
природы, - чуть погодя сказал Андерхилл, обращаясь к Навахо.
   Майк Парящий Орел с усмешкой взглянул на него.
   - Я же не венерианский индеец, - возразил он. -
Допустим, я сумел бы сделать лук и стрелу и подстрелить
какого-нибудь венерианина. Нам ведь не станет от этого
легче - разве что его кошелек будет набит софалами.
   - Мы могли бы его съесть, - мечтательно прошептал
Андерхилл. - Любопытно, какой вкус у жареного венерианина.
   - Выясни это и, вернувшись домой, напиши бестселлер, -
посоветовал Мэн. - При том условии, конечно, что ты домой
вернешься. В Ваиринге есть полиция, приятель.
   Андерхилл переменил тему:
   - А вот и Водяные Ворота. Черт возьми, запахло чьим-то
ужином!
   - Верно, - проворчал навахо, - но я надеялся, что у тебя
хватит ума промолчать. Заткнись, и пошли дальше.
   Вайринг окружала стена типа каменной ограды. Вместо улиц
в нем были каналы, а вдоль каналов тянулись скользкие от
слякоти тропинки, но тот, кто имел хоть один фал, никогда не
ходил пешком.
   Яростно чертыхаясь, земляне шлепали по грязи. Никто не
обращал на них внимания.
   Вдруг к берегу подплыло водяное такси и водитель, к
одежде которого был приколот голубой значок его таркомара,
окликнул их.
   Андерхилл показал ему серебряный доллар.
   Земляне, обладавшие большими лингвистическими
способностями, быстро выучили язык венериан. Впрочем,
понять, что таксист им отказал, было проще простого.
   - Так это же серебро, - небрежно произнес тот и указал на
вычурную серебряную филигрань, которая украшала нос его
суденышка. - Хлам!
   - Отличное местечко для Бенджамина Франклина, - заметил
Майк Парящий Орел. - Его вставные зубы были сделаны из
железа, не так ли?
   - Если это правда, то, по представлениям венериан, у него
во рту был целый капитал, - проговорил Андерхилл.
   Тем временем таксист, презрительно хмыкнув, отчалил от
берега и отправился искать пассажиров побогаче. Мэн,
продолжая упрямо шагать вдоль канала, вытер со лба пот.
"Отличное местечко этот Вайринг, - подумал он. - Отличное
местечко для голодной смерти".
   Полчаса тяжелой ходьбы постепенн