как раз на гитаре две струны было, как на домбре, я их подтянул и стал тренькать. Смешно так вышло. Мелодия какая-то получилось... навязчивая такая, притягательная. И думаю - дай съезжу в Казахстан!
     - Мелодия? - уточнил я.
     - Ага. Притягательная такая, зовущая. Степи, кумыс, все такое...
     Неужели, все-таки, Витезслав? Магия обычно незаметна для простого человека. Но магия вампиров - это что-то среднее между полноценной магией и очень сильным гипнозом. Она нуждается во взгляде, звуке, прикосновении - каком-то, пусть самом крошечном контакте вампира и человека. И она оставляет след - ощущение взгляда, звука, прикосновения...
     Старый вампир надул всех нас?
     - Антон, - задумчиво сказал Лас. - А ведь ты не молоком торгуешь.
     Я смолчал.
     - Будь на мне что-нибудь, интересное ФСБ, я в уссался от страха, - продолжил Лас. - Только мне кажется, тут и ФСБ впору испугаться.
     - Давай не станем углубляться в этот вопрос? - предложил я. - Так будет лучше.
     - Угу, - быстро согласился Лас. - Верно. Так что мне, выходить в Саратове?
     - Выходи и вали домой, - кивнул я, вставая. - Спасибо за коньяк.
     - Слушаюсь, - сказал Лас. - Всегда рад помочь. Ерничает ли он - было непонятно. Видимо, у некоторых людей такая манера говорить получается автоматически.
     Обменявшись с Ласом в меру торжественным рукопожатием, я вышел в коридор и двинулся в наш вагон.
     Итак - Витезслав? Ай да умник... ай да проверенный сотрудник Инквизиции!
     Меня распирал азарт. Ясное дело, усилившись до невообразимости Витезслав способен маскироваться под кого угодно. Хоть под этого сопливого ребенка двух лет от роду, осторожно выглядывающего из родного купе. Хоть под толстую девицу с невообразимо огромными золотыми серьгами. Хоть под проводника, лебезящего перед Эдгаром - да почему бы и нет?
     Даже под самого Эдгара или Костю...
     Я остановился, глядя на Инквизитора и вампира, стоящих в коридоре напротив нашего купе. А если и впрямь...
     Нет, стоп. Это уже безумие. Все возможно, но не все случается. Я - это я, Эдгар - это Эдгар, Витезслав - это Витезслав. Иначе работать невозможно.
     - Есть информация, - сказал я, вставая между Костей и Эдгаром.
     - Ну? - Эдгар кивнул.
     - На Ласа воздействовал вампир. Он вспоминает... что-то вроде музыки, позвавшей его в дорогу.
     - Как поэтично, - фыркнул Эдгар. Но улыбаться не стал, а одобрительно кивнул:
     - Музыка? Очень похоже на кровосо... извини, Костя. На вампиров.
     - Можешь сказать политкорректно: "на гемоглобинозависимых", - одними губами улыбнулся Костя.
     - Гемоглобин тут не при чем, сам знаешь, - отрезал Эдгар. - Что ж. Это ниточка. - Он вдруг заулыбался и похлопал меня по плечу:
     - А ты упрямый. Что ж, у поезда есть шанс. Подождите меня здесь.
     Эдгар быстро двинулся по коридору. Я решил было, что к своим бойцам, но Эдгар вошел в купе начальника поезда и закрыл дверь.
     - Что он задумал? - спросил Костя.
     - А я знаю? - я покосился на парня. - Возможно, есть какие-то особые заклинания для выявления вампиров?
     - Нет, - отрезал Костя. - Все как у прочих Иных. Если Витезслав скрывается среди людей - никакими заклинаниями его не прошибить. Глупость какая...
     Он занервничал - и я его понимал. Все-таки тяжело принадлежать к самому отверженному меньшинству мира Иных - и охотиться на своего собрата. Как он мне однажды сказал... молодому, глупому, отважному охотнику на вампиров: "Нас очень мало. Когда кто-то уходит, мы сразу это чувствуем".
     - Костя, а ты почувствовал смерть Витезслава?
     - Ты о чем, Антон?
     - Ты когда-то говорил, что вы чувствуете смерть... своих.
     - Чувствуем, если вампир лицензированный. Когда убивает регистрационная печать - отдачей всех в округе скручивает. У Витезслава печати не было.
     - Но Эдгар явно что-то придумал, - пробормотал я. - Какие-нибудь инквизиторские штучки?
     - Наверное, - Костя сморщился. - Почему так, Антон? Почему нас единственных постоянно травят... даже свои? Темные маги тоже убивают!
     Он вдруг заговорил со мной как раньше. Как будучи еще невинным мальчишкой-вампиром... хотя, какая уж невинность у вампира?
     И это было ужасно, это выворачивало меня наизнанку - проклятые вопросы и проклятая предопределенность, но уже от того, кто перешел границу. Кто стал охотиться и убивать...
     - Вы убиваете... ради пищи, - сказал я.
     - А ради власти, ради денег, ради забавы - более благородно? - горько спросил Костя. Повернулся ко мне, заглянул в глаза:
     - Почему ты со мной так разговариваешь... брезгливо? Когда-то мы были друзьями. Что изменилось?
     - Ты стал Высшим вампиром.
     - И что с того?
     - Я знаю, как вампиры становятся Высшими, Костя.
     Несколько секунд он смотрел мне в глаза. А потом начал улыбаться. Той самой, вампирской улыбочкой - вроде бы и нет еще никаких клыков во рту, а уже чувствуешь их на горле.
     - Ах, да... Надо пить кровь невинных девушек и детей, убивать их... Старый, классический рецепт. Так стал Высшим старина Витезслав... Ты хочешь сказать, что ни разу не заглянул в мое досье?
     - Нет, - ответил я.
     Он даже обмяк. И улыбка стала жалкой, растерянной.
     - Совсем ни разу?
     - Нет, - уже понимая, что когда-то и в чем-то ошибся, ответил я.
     Костя неловко развел руками - и заговорил, обходясь исключительно союзами, междометиями и местоимениями:
     - Ну и... это... вот... ну ты... я-то... да... ну ты и...
     - Не хочу я заглядывать в досье на друга, - сказал я и неловко добавил:
     - Пусть даже бывшего.
     - А я-то думал, ты смотрел, - сказал Костя. - Ясно. На дворе двадцать первый век, Антон. Вот... - он полез в карман пиджака и достал свою фляжку. - Концентрат... донорской крови. Двенадцать человек сдают кровь - и никого не надо убивать. Гемоглобин, конечно, не причем! Куда важнее эмоции, которые испытывает человек, сдавая кровь. Но ты и представить себе не можешь, сколько людей до смерти боятся, но все-таки идут к врачу, сдают кровь для родных. Мой личный рецепт... "пропись Саушкина". Только ее обычно называют "коктейль Саушкина". Наверняка в досье записано.
     Он торжествующе смотрел на меня... и, наверное, никак не мог понять, почему же я не улыбаюсь. Почему не бормочу виновато: "Костя, прости, я-то тебя считал сволочью и убийцей... а ты честный вампир, добрый вампир... современный вампир..."
     Да, он таким и был. Честным, добрым и современным. Не зря работал в НИИ гематологии.
     Бог только почему он сказал про состав? Про кровь двенадцати человек?
     Хотя, понятно, почему. Откуда мне знать содержание "Фуарана". Откуда мне знать, что для заклинания требуется именно кровь двенадцати человек?
     У Витезслава не было под рукой этих двенадцати. Он не мог сотворить заклинание из "Фуарана" и повысить свою силу.
     А у Кости была фляжка.
     - Антон, ты что? - спросил Костя. - Ты что молчишь?
     Эдгар вышел из купе проводника, что-то говоря пожал начальнику поезда руку, направился к нам - все еще с довольной улыбкой на лице.
     Я посмотрел на Костю. И все прочел в его глазах.
     Он понял, что я понял.
     - Где ты прячешь книгу? - спросил я. - Быстро. Это твой последний шанс. Единственный шанс. Не губи себя... в этот миг он ударил. Без всякой магии - если не относить к магии нечеловеческую силу вампира. Мир взорвался белой вспышкой, во рту хрустнули зубы и челюсть будто отнялась. Я отлетел в конец коридора и затормозил о какого-то пассажира, не вовремя выползшего подышать. Наверное, ему надо было бы сказать спасибо за то, что я не потерял сознания - впрочем, вместо меня отрубился сам пассажир.
     Костя стоял, потирая кулак - и его тело мерцало, мгновенно входя и выходя из Сумрака, скользя между мирами. Так поразившая меня когда-то особенность вампиров... Геннадий, отец Кости, идущий ко мне через двор, мать Кости, Полина, обнимающая за плечи совсем еще юного вампира... мы законопослушные... мы никого не убиваем... вот ведь угораздило - жить по соседству со Светлым магом...
     - Костя?! - воскликнул Эдгар, останавливаясь.
     Костя медленно повернул к нему голову. Я не увидел - почувствовал, что он оскалился.
     Эдгар выбросил перед собой руки - и коридор перегородила мутная стена, похожая на пласт горного хрусталя. Возможно, он еще не понял, что к чему, но инстинкты у Инквизитора работали.
     Костя издал низкий, воющий звук и уперся в стену ладонями. Стена держала. Вагон потряхивала на стыках, за моей спиной медленно, неторопливо начинала визжать женщина. Костя пошатывался, пытаясь продавить защиту Эдгара.
     Я поднял руку и послал в Костю "серый молебен" - древнее заклинание против нежити. Всякую поднятую из могил органику, никакого сознания не имеющую, а живущую лишь за счет воли колдуна, "серый молебен" разваливает на кусочки. Вампиров - замедляет и ослабляет.
     Костя повернулся, когда тонкие серые нити окутали его в Сумраке. Шагнул ко мне, встряхнулся - заклинание рвалось на глазах. Никогда еще я не видел такой грубой, но эффектной работы.
     - Не мешай мне! - рявкнул он. Лицо Кости заострилось, клыки прорезались по-настоящему. - Не хочу... не хочу тебя убивать...
     Я сумел приподняться и поверх поверженного пассажира вполз в купе. На верхних полках начали визжать какие-то мужики внушительных габаритов - ничуть не хуже той женщины, что орала, стоя у дверей в туалет. Подо мной раскатились по полу какие-то стаканы и бутылки.
     Костя одним прыжком появился в проеме двери. Только окинул мужиков взглядом - и те замолчали.
     - Сдавайся... - прошептал я, садясь на полу у столика. Челюсть двигалась как-то странно - вроде и не вывихнута, но каждое движение отдает болью.
     Костя засмеялся:
     - Я вас всех тут сделаю... если захочу. Идем со мной, Антон. Идем! Я не хочу зла! Что тебе эта Инквизиция? Что тебе Дозоры? Мы все изменим!
     Он говорил совершенно искренне. Даже просительно.
     Почему требуется стать самым сильным, чтобы позволить себе слабость?
     - Опомнись... - прошептал я.
     - Ты дурак! Дурак - делая шаг ко мне, прорычал Костя. Протянул руку - пальцы уже оканчивались когтями. - Ты...
     Початая бутылка "Посольской", из которой лениво текла водка, сама попалась мне под руку.
     - Пора нам выпить на брудершафт, - сказал я. Он успел отклониться, но брызги все-таки попали на лицо. Костя взвыл, запрокинул голову. Будь ты хоть самый высший вампир, но алкоголь для тебя - отрава.
     Я встал, подхватил со столика недопитый стакан, занес руку. Крикнул:
     - Ночной Дозор! Ты арестован! Руки за голову, клыки втянуть!
     В дверь буквально одновременно втиснулись трое инквизиторов. Вызвал их Эдгар, или сами почувствовали неладное? Они повисли на Косте, все еще растирающем окровавленное лицо. Один пытался прижать к шее Кости серый металлический диск - нечто, под завязку напичканное магией...
     И в следующий миг Костя показал, на что он способен.
     Удар ноги выбил у меня стакан, я впечатался спиной в окно. Рама затрещала. А на месте Кости крутился серый вихрь - удары рук и ног следовали с неимоверной, лишь киногероям доступной скоростью. Во все стороны летели брызги крови и ошметки плоти, будто кто-то решил смолоть в блендере кусок парного мяса.
     Потом Костя прыгнул в коридор, оглянулся - и нырнул в окно, будто не замечая толстого двойного стекла.
     Стекло его тоже не заметило.
     Костя еще раз мелькнул за окном, кувыркающийся по склону - и поезд унесся прочь.
     Слышал я о таком трюке из вампирского арсенала, вот только всегда считал развоплощение досужей выдумкой. Даже в справочниках напротив хождение сквозь стены и стекла в реальном мире" стояло стыдливое "н.п." - "не подтверждено".
     В купе бесформенной грудой лежали два инквизитора - изорванные гак, что можно было и не интересоваться наличием пульса.
     Третьему повезло - он сидел на койке, зажимая рану в животе.
     Под ногами хлюпала кровь.
     Пассажиры на верхних полках больше не орали - один закрыл голову подушкой, другой смотрел вниз стеклянными глазами и тихонько хихикал,
     Я сполз со стола и на негнущихся ногах вышел в коридор. спрашивать, что там было - простой ушиб, трещина или перелом. Починил - и ладно. Вот только два передних зуба остались выбитыми и касаться их языком было неприятно.

Глава 5

     Как сказал герой одного старого злого анекдота - "а жизнь-то налаживается!"
     Пассажиры штабного вагона сидели в своих купе и пустыми глазами таращились в окна. Проходившие по вагону люди почему-то ускоряли шаг и не смотрели по сторонам. В закрытом купе, вместе с двумя упакованными в черные пластиковые мешки телами, отлеживался раненый инквизитор, которого уже с четверть часа пользовал лечебными заклинаниями его коллега. Еще два инквизитора стояли на страже у входа в наше купе.
     - Как ты догадался? - спросил Эдгар.
     Челюсть мне он исцелил минуты за три, после того, как помог раненому товарищу.
     - Я кое-что вспомнил про "Фуаран"... - сказал я. В суматохе первых минут после бегства Кости у меня было время кое-что придумать. - Ведьма... ну, Арина, она говорила, что по легендам заклинания из "Фуарана" действуют, если есть кровь двенадцати человек. Хотя бы чуть-чуть крови...
     - Почему не сказал раньше? - резко спросил Эдгар.
     - Значения не придал. Тогда вся история с "Фуараном" казалась чистой выдумкой... А тут Костя упомянул, что его коктейль состоит из крови двенадцати доноров... и до меня дошло.
     - Понятно. У Витезслава не было под рукой дюжины человек, - кивнул Эдгар. - Если бы ты сказал сразу... если бы ты сказал...
     - Ты знал про состав коктейля?
     - Да, конечно. В Инквизиции обсуждали "коктейль Саушкина". Никаких чудес эта штука не делает, силу выше, чем от природы дано - не подымет. Но, действительно, позволяет вампиру подняться до своего максимума не убивая людей...
     - Подняться или опуститься? - спросил я.
     - Если не убивая - то подняться, - сухо ответил Эдгар. - А ты и не знал... ну, дела...
     Я смолчал.
     Да, не знал. Не хотел ничего знать. Молодец я. И теперь двое инквизиторов лежат в черном полиэтилене, и никто уже им не поможет...
     - Оставим это, - решил Эдгар. - Что толку теперь... Он летит, видишь?
     Я покосился на "компас". Да... пожалуй. Расстояние до Кости, точнее - до книги, не менялось, хотя поезд мчался со скоростью не меньше семидесяти-восьмидесяти километров в час. Значит - летит следок. Не убегает!
     - Ему действительно что-то нужно в Средней Азии... - растерянно сказал Эдгар. - Вот только что,
     - Надо вызвать Великих, - сказал я.
     - Сами придут, - отмахнулся Эдгар. - Я им все сообщил, портал провесил... они решают, что делать.
     - Понимаю, что они там решают, - пробормотал я. - Завулон требует отдать ему проштрафившегося Костю. А главное - "Фуаран".
     - Никто книги не получит, успокойся.
     - Кроме Инквизиции? Эдгар промолчал.
     Я уселся поудобнее. Потрогал челюсть.
     Не болит.
     Но зубы жалко. Придется либо идти к стоматологу, либо к целителю. Но беда в тон, что даже самые лучшие светлые целительницы не умеют лечить зубы безболезненно! Не умеют - и все тут...
     Стрелочка "компаса" подрагивала, держа направление. Расстояние не менялось - километров десять-двадцать. Значит, Костя разделся, превратился в летучую мышь... или в какую-то другую тварь? В гигантскую крысу, в волка... Не важно. Превратился в мышь и летит за поездом, сжимая в лапах узел с одеждой и книгой. Где же он ее прятал, паршивец? На теле? В потайном кармане одежды?
     Паршивец... но какая выдержка! Какая наглость и смелость - охотиться на самого себя, придумывать какие-то версии, советовать...
     Всех обвел.
     Но зачем? Захотелось абсолютной власти? Шанс победить все-таки невелик, а Костя никогда не отличался чрезмерным честолюбием. Нет, честолюбив, конечно, но без маниакальных идей о власти над мирон.
     А почему не убегает сейчас? На его руках - кровь троих инквизиторов. Такое уже не простят, хоть с повинной иди, хоть книгу возвращай. Ему бы бежать... для гарантии - уничтожив книгу, к которой привязано следящее заклятие. Нет, тащит книгу с собой и следует рядом с поездом. Безумие какое-то... Или он еще рассчитывает на диалог?
     - Как ты хотел выявить Витезслава среди пассажиров? - спросил я Эдгара.
     - Что? - погруженный в свои мысли Инквизитор ответил не сразу. - Да ерунда, то же самое, что ты использовал, непереносимость спирта. Обрядились бы в белые халаты и прошли с медобследаванием по всем вагонам. На предмет поиска больных атипичной пневмонией. И каждому давали бы градусник, обильно смоченный спиртом. Кто не сможет его взять руками или получит ожог - тот наш подозреваемый.
     Я кивнул. Могло и прокатить. Конечно, мы при этом рисковали, но рисковать - наша работа. А Великие были бы где-нибудь поблизости, - "на подхвате", чтобы в случае нужды ударить всей силой.
     - Портал открывается... - Эдгар схватил меня за руку, потянул на полку. Мы уселись рядом, поджав ноги. В купе возникло дрожащее белое сияние. Послышался негромкий возглас - Гесер, выходя из портала, приложился головой о полку.
     Следом появился Завулон - в отличии от шефа благостный и улыбающийся.
     Гесер, потирая макушку, мрачно посмотрел на нас, пробурчал:
     - Еще бы в "Запорожец" портал провесили... Как ситуация?
     - Пассажиры умиротворены, кровь смыли, пострадавшего лечат, - отрапортовал Эдгар. - Подозреваемый Константин Саушкин движется параллельно поезду со скоростью семьдесят километров в час.
     - Чего уж теперь... "подозреваемый"... - едко произнес Завулон. - Ах, какой был способный мальчик... какой перспективный.
     - Не везет тебе на перспективных, Завулон, - тихо сказал Эдгар. - Как-то они у тебя не задерживаются.
     Два темных мага смерили друг друга неприязненными взглядами. У Эдгара с Завулоном давние счеты - еще с той истории с Фафниром и финской сектой. Никто не любит быть пешкой.
     - Воздержитесь от колкостей, господа, - попросил Гесер. - Я тоже мог бы кое-что сказать... и в твой адрес Завулон, и в твой, Эдгар... Насколько он силен?
     - Очень силен, - все еще глядя на Завулона, сказал Эдгар. - Парень и без того был Высшим...
     - Вампиром, - Завулон презрительно усмехнулся.
     - Высшим Вампиром. Конечно, опыта мало... вам он уступал. Но использовав книгу он стал сильнее Витезслава. А это уже серьезно. Я склонен считать, что Витезслав стоял на одном уровне с вами, Великие.
     - Как он упокоил Витезслава? - спросил Завулон. - Версии есть?
     - Теперь - есть, - кивнул Эдгар. - У вампиров существует своя иерархия. Мальчик вызвал его на поединок за лидерство. Это... не очень зрелищно. Схватка разумов, поединок воли. Что-то вроде игры в гляделки. Несколько секунд - и один уступает, полностью покоряется чужой воле. Когда Инквизиции приходилось сталкиваться с вампирами, Витезслав легко подчинял их себе. Но в этот раз он проиграл.
     - И погиб, - кивнул Завулон.
     - Это не обязательный финал, - заметил Эдгар.
     - Костя мог сделать его своим рабом. Но... либо побоялся потерять контроль, либо решил идти до конца. В общем - он приказал Витезславу развоплотиться. И тот был вынужден подчиниться.
     - Способный мальчик, - с иронией сказал Гесер.
     - Не стану врать, окончательная гибель Витезслава меня не огорчает... Ладно, Константин стал сильнее Витезслава. Оцени его силу?
     Эдгар пожал плечами:
     - Как? Он сильнее меня. Предполагаю - сильнее каждого из вас. Возможно, сильнее всех нас вместе взятых.
     - Не гони панику, - пробормотал Завулон. - Он неопытен. Магия - не соревнование силачей, магия - это искусство. Если в твоих руках шпага, то важно нанести точный укол, а не ударить со всей дури...
     - Я не паникую, - мягко сказал Эдгар. - Я лишь оцениваю его силу. Очень высока. Я применил "хрустальный щит" - Костя его едва не продавил.
     Великие переглянулись.
     - Хрустальный щит не продавливается, - заметил Гесер. - Да и откуда у тебя... впрочем, понимаю. Снова артефакты из