ует  атмосфера
нормальной европейской  страны. Но  в  рамках организации  они  законы
уважать научились.
    Или хотя бы нарушать незаметнее.
    - Заседание  Трибунала  по  вопросу  Игоря  Теплова,  мага  второй
ступени, штатного  работника Ночного  Дозора Москвы,  начнется  завтра
вечером, - сказал  Витезслав. Антон  оценил и то,  что Игорь  именован
полностью,  со  всем   подобающим  статусом,  и   то,  что   заседание
"начнется", а  не "пройдет".  Значит, Инквизиция  еще не  пришла ни  к
каким выводам. И готова к длительному разбирательству... - Вы  желаете
встретиться с ним?
    - Да, конечно, - кивнул Антон. - У меня к нему несколько писем  от
ребят, гостинцы...
    Он замолчал - как-то очень тоскливо прозвучала фраза про письма  и
гостинцы. Будто  и впрямь  принес  передачу в  тюрьму. Или  к  постели
тяжелобольного...
    - У меня  машина, -  сказал Инквизитор. -  Можем заехать  к вам  в
гостиницу за передачей и отправиться к задержанному.
    - Игорь... он где-то в Инквизиции?
    -  Нет,  зачем?  -  вопросом  ответил  Витезслав.  Остановился   у
"шкоды-фелиции", припаркованной  у  обочины. -  Задержанного  Темного,
возможно, мы бы поместили  под наблюдение. А  ваш сотрудник в  обычной
гостинице. С него взята подписка о невыезде.
    Антон кивнул, признавая нелепость своего вопроса. Действительно, к
чему сажать в камеру Светлого мага?
    - Простите, Витезслав...  - спросил он.  - Я понимаю,  что это  не
имеет никакого значения в  вашей нынешней работе,  но мне хотелось  бы
узнать... просто, без всякой  задней мысли... наверное,  я мог бы  вас
прощупать, но это как бы не принято...
    - Кем я был? - спросил Витезслав.
    - Да.
    Инквизитор достал  ключ, щелкнул  кнопочкой на  брелоке,  отключая
сигнализацию. Открыл дверцу.
    - Я вампир. Был вампиром, точнее.
    - Высшим? - зачем-то уточнил Антон.
    - Да.
    Антон сел  на  переднее сиденье,  пристегнулся.  Вампир  Витезслав
включил мотор, но трогаться еще не спешил, давал двигателю прогреться.

    -  Извините,  вопрос  действительно  был  идиотским,  -  признался
Антон.
    - Конечно, абсолютно идиотским, - лишней деликатностью  Инквизитор
не страдал. - Насколько я знаю, Антон, вы еще крайне молоды...
    Он бережно,  плавно  вывел  машину на  улицу.  В  какой  гостинице
остановился Антон, он, конечно, и спрашивать не стал - не было  нужды.
Сказал:
    - У вас, вероятно,  есть некоторые иллюзии  в отношении того,  что
такое Инквизиция  и  кто такие  Иные,  работающие в  ней.  Так  вот...
давайте я дам необходимые разъяснения. Инквизиция не является  третьей
силой, как  считают многие  рядовые сотрудники  Дозоров. Мы  также  не
становимся каким-то  особым  видом Иных,  не  относящимся к  Тьме  или
Свету... Мы - просто Инквизиторы.  Набранные из тех Темных и  Светлых,
кто понял, в силу различных причин, жестокую необходимость Договора  и
перемирия между  Дозорами. Да,  мы владеем  определенной  информацией,
которой нет у вас, дозорных... кроме, пожалуй, самых великих магов.  И
поверьте, Антон  Городецкий,  что  в наших  знаниях  нет  радости.  Мы
вынуждены стоять на страже Договора. Понимаете?
    - Пытаюсь понять, - сказал Антон.
    - Я -  вампир, -  негромко повторил Витезслав.  - Самый  настоящий
высший вампир,  неоднократно убивавший  юных девушек...  это  наиболее
правильно энергетически...
    - Не надо лекции по физиологии вампиров, - сказал Антон. - Мне это
неприятно, поверьте.
    Витезслав  кивнул,  внимательно  глядя  на  дорогу.  Антон   вдруг
подумал, что  машина  еще  новенькая, ухоженная,  Инквизитор  ее  явно
бережет и гордится ею...
    - Так вот, я не обладаю душой или хотя бы жизнью в том  понимании,
которое вкладывают в это Светлые, -  сказал Витезслав. - Дело Света  я
считаю наивной, опасной, а зачастую и преступной доктриной. Дело Тьмы,
наоборот, мне очень симпатично. Но...
    Он на миг  замолчал, будто выстраивая  какие-то сложные  мысленные
конструкции.
    - Но я хорошо представляю  себе альтернативу нынешней ситуации.  И
поэтому я  состою  в Инквизиции.  Поэтому  я караю  тех,  кто  нарушил
Договор. Заметьте,  Антон. Не  тех,  кто не  прав,  - ведь  правд  как
минимум две. Не тех,  кто вырывается вперед,  - бывали времена,  когда
Свет обретал  больше силы,  и бывали  времена, когда  побеждала  Тьма.
Инквизиция всего лишь стоит на страже Договора.
    - Я  понимаю,  -  сказал  Антон.  -  Разумеется.  Но  меня  всегда
интересовало: может ли возникнуть ситуация, когда Инквизиция поддержит
ту или иную сторону? Опираясь не на букву Договора, а на истину...
    - Истин как минимум две, - повторил Инквизитор. - Ситуация...
    Он задумался.
    - Мне не доводилось  сталкиваться с Инквизитором-Светлым,  который
поддержал бы  свой  Дозор, -  уточнил  Антон. -  Но  неужели  ситуация
аналогична и с Инквизитором-Темным? Что ни говори, но у вас есть  свои
силы, свои тайные знания. Я уже не говорю о конфискованных  артефактах
в хранилищах.
    - Возможно все, - неожиданно сказал вампир. - Да... допускаю. Если
начнется открытая война  Тьмы и  Света, не просто  схватки Дозоров,  а
прямая война Тьмы и  Света. Если каждый Иной  встанет по свою  сторону
фронта... какая  будет тогда  нужда в  Инквизиции? Тогда  и мы  станем
просто Иными...
    Он кивнул и добавил:
    - Но только к тому  времени скорее всего Инквизиция уже  погибнет.
Пытаясь предотвратить  эту  ситуацию. Нас  ведь  не слишком  много.  И
поступки  нескольких   уцелевших   Иных,   носивших   когда-то   плащи
Инквизиторов, ничего не изменят.
    - Я  понимаю, что  заставляет Ночной  Дозор соблюдать  Договор,  -
сказал Антон.  - Мы  боимся за  людей. И  я знаю,  что движет  Дневным
Дозором - страх  за себя.  Но что заставляет  вас. Инквизиторов,  идти
против собственной сути?
    Витезслав повернул голову и тихо сказал:
    - Вас держит всего  лишь страх, Антон Городецкий.  За себя или  за
людей - не важно. А нас держит ужас. И потому мы соблюдаем Договор. Ты
можешь быть спокоен за исход  разбирательства - никаких подтасовок  не
будет. Если твой коллега не нарушал Договора, он покинет Прагу живым и
здоровым.

    К вечеру Эдгар  слегка отошел  от расстройств.  Может быть,  помог
хороший ужин в дорогом ресторане, с бутылочкой коллекционного чешского
вина (ну, не Франция,  не Испания, но вполне  недурно). А может  быть,
сама атмосфера рождественской Праги действовала умиротворяюще. В  Бога
Эдгар, разумеется, не верил - мало кто из Иных, тем более Темных,  был
подвержен таким предрассудкам. Но сам праздник Рождества считал  очень
милым, приятным и всегда старался  отметить его достойно. Может  быть,
это сказывались воспоминания  детства? Когда он  был простым  сельским
мальчиком по  имени  Эдгар,  помогавшим отцу  на  хуторе,  ходившим  в
церковь и с замиранием сердца ждущим каждого праздника? Или  приходили
на ум непрошеные воспоминания двадцатых-тридцатых годов, когда он  уже
был Иным, но в Дозоре активно не работал, жил в Таллине, имел неплохую
адвокатскую практику, славную жену  и четверых ребятишек... Давно  уже
умерли родители, и жену он похоронил, а двоих оставшихся сыновей, один
из которых живет в  Канаде, а другой  - в Пярну,  лет сорок не  видел.
Трудно было бы старикам поверить в то, что моложавый крепкий мужчина -
их отец, родившийся еще в конце девятнадцатого века...
    "Да, наверное, воспоминания",  - думал  Эдгар, раскуривая  сигару.
Все-таки очень много хорошего было в обычной человеческой жизни. Может
быть, снова поиграть в человека?  Жениться, завести семью... в  Дозоре
взять отпуск лет на тридцать...
    Он глухо рассмеялся.  Пустое это  все. Невозможно  дважды войти  в
одну реку. Он пожил человеком, пожил рядовым Иным, а теперь его  место
- в Дневном Дозоре Хорошо мальчишке Антону, с его нерастраченным пылом
и живыми эмоциями, но Эдгару дергаться уже не пристало...
    Эдгар поймал взгляд девушки,  скучающей в одиночестве за  соседним
столиком, улыбнулся. Легонько-легонько коснулся сознания.
    Не проститутка, просто молоденькая искательница приключений. Ну  и
хорошо. Не любил он профессионалок, все равно удивить его они бы ничем
не смогли.
    Он подозвал официанта и заказал бутылку шампанского.


    ГЛАВА 4

    Инквизиция в отношении  задержанных не  скупилась. Гостиница  была
вполне приличной, и номер  пусть и не  люкс, но хороший  двухкомнатный
номер.
    Антон секунду помедлил, прежде чем шагнуть навстречу Игорю.
    Как он изменился...
    Игорь всегда  работал  в  Дозоре оперативником.  Пришел  в  первые
послевоенные годы - тогда  было очень много  работы, с одной  стороны,
всплеск светлых эмоций, с другой - расплодилось за тяжелые годы  много
всякой мелкой  швали...  Да еще  и  общее атеистическое  настроение  в
стране, люди  с трудом  осознавали  себя Иными.  А Игорь  принял  свою
сущность легко, с радостью. Казалось, для него не было особой разницы,
что делать - прыгать с парашютом в фашистский тыл и взрывать мосты или
отлавливать по московским улицам вампиров и оборотней. Честный  третий
уровень Силы, с небольшими шансами вырасти дальше, но и третий уровень
- это  очень  немало,  если он  подкреплен  опытом,  отвагой,  хорошей
реакцией.
    У Игоря  всего  было  в  избытке. Разве  что  опыта  маловато,  но
кое-какие годы его  работы в Дозоре  можно смело считать  год за  три.
Может быть, он был не столь начитан и эрудирован, как Илья или  Гарик,
не участвовал в столь впечатляющих  операциях, как Семен, но "в  поле"
ему конкурентов было  немного. И  еще одно Антону  всегда нравилось  -
Игорь оставался молодым. Не только физически, что никакой проблемы для
мага его уровня не составляет, а еще и в душе. Кто радостно согласится
составить компанию  пятнадцатилетней  Юле  из  аналитического  отдела,
чтобы отправиться  куда-то  в  Тушино на  презентацию  альбома  модной
группы "Текила  Джаз" "Сто  пятьдесят  миллиардов шагов"?  Кто  станет
увлеченно возиться с обуреваемым комплексами подростком, осознавшим  в
себе Иного?  Кто в  течение пяти  лет станет  самозабвенно  заниматься
экстремальным  парашютированием  лишь  для  того,  чтобы   досконально
проверить    теорию    о    повышенном    количестве    Иных     среди
спортсменов-экстремальщиков?  Кто  первым   с  готовностью   вызовется
подменить товарища на дежурстве или  отправиться на самое скучное  (на
опасные-то как раз нехватки добровольцев нет) задание? Может быть, это
было и  ошибкой,  но  с  каких-то пор  Антон  стал  думать,  что  куда
полезнее, если спину тебе прикрывает  надежный и жизнерадостный, а  не
сильный и умудренный  опытом партнер.  Сильный и  мудрый всегда  может
отвлечься на более важную задачу, чем охрана чьей-то спины...
    Иной, стоящий сейчас  перед Антоном,  не выглядел  ни сильным,  ни
жизнерадостным. Игорь очень сильно  похудел, в глазах стояла  какая-то
глухая, беспросветная тоска.  И еще -  он будто не  знал, куда  девать
руки... то закладывал их За спину, то сцеплял ладони.
    - Антон... - сказал  он наконец. Без улыбки,  лишь с легкой  тенью
радости. - Здравствуй, Антон.
    Повинуясь внезапному  порыву, Антон  шагнул вперед,  обнял  Игоря.
Прошептал:
    - Ну, здравствуй... что ж ты так, совсем дошел...
    Витезслав, стоящий у дверей, негромко сказал:
    - Я не буду делать официальных предупреждений о порядке общения  с
подозреваемым... поскольку вы Светлые. Вас подождать, Городецкий?
    - Нет, спасибо.  - Антон отступил  от Игоря, оставив  руку на  его
плече. - Я доберусь сам.
    - Игорь Теплов,  заседание Трибунала по  вашему вопросу  состоится
завтра вечером,  в семь  часов  по местному  времени. Машина  за  вами
придет в половине седьмого, будьте готовы.
    - Я давно готов, - тихо сказал Игорь. - Не беспокойтесь.
    - Всего доброго,  - вежливо  сказал вампир,  выходя. Двое  Светлых
остались одни.
    - Хреново выгляжу? - спросил Игорь. Врать Антон не стал:
    - Не  то слово.  Краше в  гроб кладут.  Можно подумать,  что  тебя
держат на хлебе и воде. Игорь серьезно покачал головой:
    - Нет, что ты. Условия содержания нормальные. Какая-то доля иронии
в его  словах  мелькнула.  Будто  он рассуждал  о  звере,  сидящем  за
решеткой в зоопарке.
    - У меня  тут передача для  тебя, - в  тон ответил Антон,  пытаясь
поймать эту слабую нить жизни. - Кормление разрешено?
    - Разрешено, - кивнул Игорь. - Я просто... Кусок в горло не лезет,
понимаешь? Книги  не  читаются,  напиваться  не  хочется,  общаться  с
кем-то... тоже.  Включаю телевизор  и смотрю...  часов до  трех  ночи.
Утром  встаю  и  включаю  снова.   Веришь  -  уже  чешский  выучил   в
совершенстве. Очень понятный язык.
    - Беда,  -  кивнул Антон.  -  Ладно.  Как сам  понимаешь,  у  меня
негласные приказы и напутствия - вернуть тебе волю к жизни.
    Вот тут Игорь все-таки улыбнулся.
    - Понимаю. Что поделаешь... доставай.
    Антон выложил на стол толстую пачку писем. На каждом конверте было
написано лишь одно имя - того, кто писал письмо.
    - Это от всех наших. Ольга сказала, чтобы ты непременно прочел  ее
письмо первым. Но это же сказали Юлечка и Лена. Так что сам выбирай...

    Игорь задумчиво посмотрел на письма. Кивнул:
    - Я жребий брошу. Ладно, доставай. Я не письма имею в виду.
    Улыбнувшись, Антон достал завернутую в бумагу бутылку.
    - Смирновская, номер двадцать один, - сказал Игорь. - Верно?
    - Верно.
    - Так я и знал. Давай дальше.
    Антон, смущенно  улыбаясь,  достал  из  пакета  маленькую  буханку
"Бородинского" хлеба, палку колбасы,  соленые огурцы в  полиэтиленовом
пакете, несколько головок фиолетового ялтинского лука, кусок сала.
    - Вот ведь черти. - Игорь покачал головой. - Все, как я люблю. Это
Семен консультировал, так?
    - Да.
    - Таможенники на тебя должны были посмотреть, как на психа.
    - Я им глаза отвел. Я же в командировке - имею полное право.
    - Понятно. Хорошо, я сейчас все приготовлю. А ты рассказывай,  что
там у вас было.  Меня информировали... но лучше  так. Про Андрея,  про
Тигренка... про весь этот беспредел.
    Пока Игорь нарезал закуску, споласкивал и аккуратно вытирал рюмки,
откупоривал бутылку, Антон вкратце пересказал ему недавние  московские
события.
    Игорь молча разлил  водку по  четырем рюмкам.  Две накрыл  ломтями
хлеба, одну пододвинул Антону, последнюю взял сам.
    - За  ребят, -  сказал он.  - Да  будет Свет  к ним  милостив.  За
Тигренка... за Андрюшку...
    Они выпили не  чокаясь. Антон с  любопытством уставился на  Игоря.
Тот закашлялся, растерянно посмотрел на рюмку:
    - Антон... постой... водка же паленая!
    - А то! - радостно  подтвердил Антон. - Самая натуральная  паленая
водка, спирт, разбодяженныи водой из-под крана. Специально выбирал, ты
не поверишь - стало трудно купить в магазине поддельную водку!
    - Зачем? - воскликнул Игорь.
    - Как зачем? А зачем я тебе "Бородинский" вез? Да в любом пражском
магазине я купил бы буханку черного хлеба, свежую и вкусную! И колбасу
тоже, и сало. Разве что с луком возиться бы пришлось...
    - Это что,  привет с родины  такой? - все  еще морщась,  сообразил
Игорь.
    - Именно.
    - Ну уж нет... свое последнее  утро я хочу встретить без  головной
боли, - серьезно сказал Игорь. Нахмурился, проводя рукой над  бутылкой
и двумя  полными стопками.  Жидкость на  миг замерцала  лимонно-желтым
светом. С легкой виноватостью в  голосе Игорь сообщил: - Низшая  магия
мне разрешена.
    - Тогда наливай еще.
    - Спешишь куда-то? - покосившись на Антона, спросил Игорь,  разлил
перерожденную водку.
    - Нет, куда мне  спешить? - ответил  Антон. - Я  уж лучше с  тобой
посижу, поболтаю. А знаешь, зачем еще я поменял бутылку?
    - Так это ты инициатор?
    -  Я,  я.   Семен  принес  правильную.   А  мне  захотелось   тебе
напомнить... не всегда в красивом сосуде - хорошее содержимое.
    Игорь вздохнул, лицо его потемнело.
    - Городецкий... не надо читать мне  мораль. Я в Дозоре был,  когда
ты еще  не  родился.  Все понимаю!  Но  я  виноват, и  я  понесу  свое
наказание.
    - Нет, ты ничего  не понимаешь! - зло  выкрикнул Антон. - Встал  в
позу, видите ли...  сел в  позу, точнее!  "Я виноват,  я понесу..."  -
передразнил он  Игоря.  -  А  нам что  делать?  Особенно  теперь,  без
Тигренка   и   Андрея?    Ты   знаешь,   что    Гесер   решил    наших
девочек-программисток натаскивать?
    - Брось, Антон! Незаменимых Иных нет. В резерве Московского Дозора
- сотни магов и волшебниц!
    - Да, конечно. И если свистнем - они придут. Бросят семьи,  бросят
работу, обычные  дела.  Встанут  под  ружье,  а  как  же  иначе?  Если
действующий состав Дозора опозорился, опустил руки, поддался...
    Игорь вздохнул.  Заговорил  резко  и  напористо,  вновь  становясь
похожим на прежнего оперативника:
    - Антон, я  все понимаю. Ты  умный парень, и  ты правильно  сейчас
меня злишь.  Пытаешься  вдохнуть  волю к  жизни...  пытаешься  убедить
бороться... Но  пойми  одно -  я  действительно не  хочу  бороться!  Я
действительно считаю себя виновным.  Я действительно... решил уйти.  В
никуда, в сумрак,
    - Почему, Игорь? Я понимаю,  смерть человека всегда трагедия,  тем
более если по твоей вине, но ведь ты не мог предвидеть...
    Игорь поднял на него тяжелый взгляд. Покачал головой:
    - Нет, Антошка.  Ничегошеньки ты  не понимаешь.  Думаешь, я  из-за
того казнюсь, что тот паренек утонул?  Нет. Антон взял рюмку и  залпом
выпил.
    - Жалко мне мальчика, - продолжил Игорь. - Очень жалко. Только мне
ведь всякого пришлось повидать... и было  уже так, что гибли люди.  По
моей вине. И дети, и женщины, и старики. Тебе приходилось, к  примеру,
делать выбор - к кому кидаться, кого спасать: неинициированного  Иного
или обычного человека?  Мне - приходилось.  Тебе приходилось  выбирать
силу из толпы - начисто? Зная, что с девяностопроцентной  вероятностью
два  человека  в  толпе  не  выдержат  и  покончат  с  собой?  Мне   -
приходилось.
    - Мне тоже кое-что приходилось делать, Игорь.
    - Да, я понимаю. Тот ураган...  Тогда что же ты ерунду несешь?  Не
можешь поверить,  что дело  не в  несчастном пареньке?  Что я  полюбил
Темную?
    - Не могу, - сказал Антон. - Никак не могу! Гесер тоже это сказал,
но...
    - Вот и  поверь Гесеру. -  Игорь горько улыбнулся.  - Я ее  люблю,
Антон. И сейчас еще люблю. И буду любить - вот в чем беда.
    Он взял рюмку.
    - Хоть на  том спасибо, что  ей рюмочку на  столе не оставил...  -
Антон почувствовал, как в нем закипает ярость. - Спаси...
    И осекся, невольно  проследив взгляд Игоря.  В шкафу, за  стеклом,
стояла среди бокалов наполовину  полная рюмка с зачерствелым  кусочком
хлеба на ней.
    - Ты сдурел, - пробормотал Антон. - Совершеннейшим образом сдурел.
Игорь, ты пойми - она ведьма!
    - Она  была  ведьмой,  - с  легкой  печальной  улыбкой  согласился
Игорь.
    - Она спровоцировала  тебя... ну, не  зачаровала, понятно, но  все
равно влюбила в себя.
    - Нет. Она влюбилась сама. И не подозревала даже, кто я.
    -  Хорошо.  Допустим,  тебе  виднее.  Но  все  равно  -  это  была
провокация. Со стороны Завулона, который прекрасно все знал...
    Игорь кивнул:
    - Да, скорее всего.  Я много над этим  думал, Антон. Видимо, и  та
схватка в Бутово была  полностью подготовлена Темными. Высшим  звеном,
Завулон и  еще один-два  Темных. Лемешева,  вероятно, знала.  Эдгар  и
ведьмы - нет.
    Вампиров и оборотня он даже не посчитал достойными упоминания.
    - Ну, так если согласен... - начал Антон.
    - Подожди.  Да, это  была  сознательная операция  Темных.  Интрига
Завулона. И интрига удачная... - Игорь опустил голову. Глухо сказал: -
Только что это меняет в моем отношении к Алисе?
    Антону захотелось крепко выматериться. Что он и сделал, после чего
сказал:
    - Игорь,  ты  ведь  посмотрел досье  Алисы  Донниковой.  Наверняка
посмотрел!
    - Да.
    - Значит, должен понимать, сколько  у нее на руках крови?  Ск