. Как-никак все делалось с согласия обоих Дозоров...
     Интересная новость! Что же это за миссия такая были, что ее одинаково одобряли Темные и Светлые?
     - Миссия была Ариной блистательно выполнена, - продолжал Эдгар. - Она даже получила от Дозоров поощрение... Светлые, если не ошибаюсь, дали ей право на темную магию второго уровня.
     Серьезные дела. Я кивнул, принимая к сведению информацию.
     - Но через какое-то время у Инквизиции возникли сомнения в законности действий Арины, - сухо сказал Эдгар. - Возникло подозрение, что в своей работе она попала под влияние одной из сторон и действовала в ее интересах.
     - И эта сторона?
     - Светлые.. - мрачно сказал Эдгар. - Ведьма и помогает Светлым - невероятно, правда? Именно поэтому ее долго не могли заподозрить, но слишком уж много было косвенных признаков предательства... Инквизиция вызвала Арину... для беседы. И тут она исчезла. Поиски какое-то время велись, но в те годы, сам понимаешь...
     - Что же она натворили? - спросил я, не особенно рассчитывая на ответ.
     Но Эдгар вздохнул и ответил:
     - Вмешательство в сознание людей... полная реморализация.
     Я хмыкнул. Какой интерес тут мог быть у Темных?
     - Удивлен? - буркнул Эдгар. - Ты хорошо представляешь, что такое реморализация?
     - Даже проводил ее. Сам себе.
     Несколько секунд Эдгар оторопело смотрел на меня, потом кивнул:
     - Да... да, конечно. Тогда объяснить несложно. Реморализация - процесс относительный, а не абсолютный. В мире, что ни говори, нет эталона морали. Поэтому реморализация заставляет человека поступать абсолютно этично, но лишь в рамках его базовой морали. Грубо говоря, папуас-людоед, который не считает поедание врага преступным, совершенно спокойно продолжит свои трапезы. А вот то, что его мораль запрещает, он и впрямь делать больше не станет.
     - Я в курсе, - сказал я.
     - Ну так вот, эта реморализация была не совсем относительной. Людям... о многих ты, наверняка, слышал, но имена для дела не важны, вложили в сознание коммунистическую идеологию.
     - Моральный кодекс строителя коммунизма, - хмыкнул я.
     - Тогда его еще не придумали, - очень серьезно ответил Эдгар. - Ну, что-то близкое, допустим. Эти люди стали поступать в полном соответствии с эталоном - декларируемой коммунистической этикой.
     - Я могу понять, какой интерес тут имелся у Ночного Дозора, - сказал я. - Принципы у коммунизма вполне симпатичны... А интерес Темных?
     - Темные хотели убедиться, что навязывание нежизнеспособной этики ни к чему хорошему не приведет. Что жертвы эксперимента либо сойдут с ума, либо погибнут, либо начнут поступать вопреки реморализации.
     Я кивнул. Ай да эксперимент! Куда там нацистским докторам, калечащим тело! Тут под скальпель легли души...
     - Ты возмущен поведением Светлых? - вкрадчиво спросил Эдгар.
     - Нет, - я покачал головой. - Уверен, что зла этим людям не желали. И надеялись, что такой эксперимент приведет к построению нового, счастливого общества.
     - В КПСС не состоял? - ухмыльнулся Эдгар.
     - Только в пионерах. Ладно, я понял суть эксперимента. А почему для него привлекли именно ведьму?
     - В данном случае использование колдовства куда экономичнее, чем использование магии, - пояснил Эдгар. - Объектом эксперимента стали тысячи человек - самого разного возраста и социального положения. Представляешь, какие силы пришлось бы собирать магам? А ведьма сумела все сделать посредством зелий...
     - В водопровод, что ли, подмешала?
     - В хлеб. Ее устроили работать на хлебозавод, - Эдгар усмехнулся. - Она и предложила новую, экономичную технологию выпечки хлеба - с добавкой разных травок. Даже премию за это получила.
     - Ясно. А какой интерес был у Арины?
     Эдгар фыркнул. Ловко перепрыгнул через поваленное дерево, заглянул мне в глаза:
     - Да ты что, Антон? Кому же не хочется побаловаться магией такой силы, а тут - разрешение от Дозоров и Инквизиции!
     - Допустим... - пробормотал я. - Значит, эксперимент... И результат?
     - Как и следовало ожидать, - сказал Эдгар и в глазах его появилась ирония. - Некоторые сошли с ума, спились, покончили с собой. Другие были репрессированы - за излишнюю верность идеалам. Третьи - нашли способы обойти реморализацию.
     - Возобладала точка зрения Темных? - поразился я и даже остановился. - Но при этом Инквизиция считает, что ведьма исказила заклятие - действуя по указке Светлых?
     Эдгар кивнул.
     - Бред, - сказал я и двинулся дальше. - Полная чушь! Темные, фактически, отстояли свою точку зрения. А вы говорите - виноваты Светлые!
     - Не все Светлые, - невозмутимо ответил Эдгар. - Кто-то один... возможно - маленькая группа. Зачем - не знаю. Но Инквизиция недовольна. Чистота эксперимента была нарушена, равновесие сил поколеблено, начата какая-то очень долгосрочная и непонятная интрига...
     - Ага, - кивнул я. - Раз интрига - станем все валить на Гесера.
     - Я не называл никаких имен, - быстро сказал Эдгар. - Я их не знаю! И могу напомнить, что уважаемый Гесер в ту пору работал в Средней Азии, так что предъявлять ему претензии смешно...
     Он вздохнул - быть может, вспомнил давешнее происшествие в "Ассоли"?
     - Но вы хотите докопаться до истины? - спросил я.
     - Непременно! - твердо сказал Эдгар. - Тысячи людей были насильно обращены к Свету - это преступление против Дневного Дозора. Все эти люди пострадали - это преступление против Ночного Дозора. Разрешенный Инквизицией социальный эксперимент был нарушен - это преступление...
     - Понял, - прервал я его. - Что ж, мне тоже крайне не нравится эта история...
     - Поможешь докопаться до правды? - спросил Эдгар. И улыбнулся.
     - Да, - сказал л, не колеблясь. - Это преступление.
     Эдгар протянул руку и мы обменялись рукопожатием.
     - Далеко еще топать? - спросил инквизитор.
     Я огляделся - и с радостью узнал знакомые очертания полянки, где вчера наблюдалось грибное буйство.
     Сегодня, впрочем, никаких грибов не осталось.
     - Уже рядом, - успокоил я Темного мага. - Только бы хозяйка оказалась дома...
     Ведьма Арина варила зелья - как и положено работящей ведьме в своем лесном домишке. Стояла у русской печки с ухватом, в котором парил зеленоватыми клубами чугунный горшок. И бормотала:

     Белый дрок и бересклет.
     Горсть песка с обрыва.
     Вереск, зяблика скелет.
     Гной из-под нарыва...

     Мы с Эдгаром вошли и стояли у дверей - а ведьма будто не видела нас, стояла спиной, потряхивала горшок, приговаривала:

     Снова дрок и бересклет.
     Три пера орлиных...

     Эдгар кашлянул и продолжил:

     Ацетон, кефир, паркет.
     Две розги недлинных?

     Арина подскочила на месте, вскрикнула:
     - Ой, матушки-батюшки!
     Прозвучало это без малейшей фальши... но почему-то я четко понял, что ведьма нас ждала.
     - Здравствуйте, Арина, - суховато сказал Эдгар. - Инквизиция. Прошу вас прекратить колдовство. Арина ловко засунула горшок в печь и лишь после этого обернулась. Сейчас она выглядела лет на сорок - крепкая, дородная, красивая деревенская баба. И главное очень раздраженная. Подбоченись она сварливо воскликнула:
     - Здрасьте и вам, господин Инквизитор! А колдовству-то зачем мешать? Что мне, снова зябликов ловить и у орлов перья дергать?
     - Ваши вирши - всего лишь способ запомнить количество ингредиентов и последовательность действий, - невозмутимо ответил Эдгар. - Зелье легкой поступи вы уже сварили, мои слова никоим образом помешать не могли. Садитесь, Арина. В ногах правды нет, верно?
     - В ногах нет, да нет ее и выше, - хмуро ответила Арина и прошла к столу. Села, вытерла руки о веселенький фартук с ромашками и васильками. Покосилась на меня.
     - Добрый день, Арина, - сказал я. - Господин Эдгар попросил меня выступить в роли проводника. Вы не против?
     - Была бы против, в болото бы забрели! - с легкой обидой отозвалась Арина. - Слушаю вас, господин инквизитор Эдгар. С чем пожаловали?
     Эдгар уселся напротив Арины. Запустил руку под полу пиджака - и вытащил маленькую кожаную папку. Где она у него умещалась-то?
     - Вам была отправлена повестка, Арина, - мягко сказал инквизитор. - Вы ее получали?
     Арина погрузилась в раздумья. Эдгар открыл свой бювар, продемонстрировал Арине узкую полоску желтой бумаги.
     - Тридцать первый год! - охнула ведьма. - Ой, старина-то какая... Нет, не получала. Я уже господину из Ночного Дозора объясняла - спать я легла. Чека мне дело шила...
     - ЧК - не самое страшное в жизни Иного, - сказал Эдгар. - Далеко не самое страшное... Итак, вы получили повестку...
     - Не получала, - быстро сказала Арина.
     - Не получили, - поправился Эдгар. - Что ж, допустим. Нарочный обратно не вернулся... что ж, все могло случиться с вольнонаемным работником в суровых московских лесах.
     Арина хранила молчание.
     А я стоял у дверей и наблюдал. Мне было интересно. Работа Инквизитора сходна с работой любого дозорного, но у ситуации имелась и своя особенность. Темный маг допрашивал Темную ведьму. Причем - куда более сильную, и Эдгар не мог этого не понимать.
     Но за его спиной стояла Инквизиция. А в такой ситуации рассчитывать на помощь "своего" Дозора уже не приходится.
     - Будем считать, что теперь вы повестку получили, - продолжал Эдгар. - Мне поручено провести с вами предварительный разговор до принятия окончательных решений... итак...
     Он достал еще один листок. Спросил, глядя в него:
     - В марте одна тысяча девятьсот тридцать первого года вы работали на Первом Московском Хлебокомбинате ?
     - Работала, - кивнула Арина.
     - С какой целью?
     Арина посмотрела на меня.
     - Он в курсе, - сказал Эдгар. - Отвечайте.
     - Ко мне обратилось руководство Ночного и Дневного Дозоров Москвы, - со вздохом сказала Арина. - Иные хотели проверить, как поведут себя люди, живущие в строгом соответствии с коммунистическими идеалами. Поскольку оба Дозора хотели одного и того же, а Инквизиция поддержала их просьбу, я согласилась. Городов отродясь не любила, там всегда...
     - Не отвлекайтесь, - попросил Эдгар.
     - Я выполнила задание, - враз закончила Арина. - Сварила зелье и в течении двух недель оно добавлялось в ситный хлеб. Всё! Получила благодарность от Дозоров, уволилась с хлебозавода, вернулась к себе. А тут чекисты совсем уж...
     - О ваших сложных отношениях с госбезопасностью можете написать мемуары! - внезапно гаркнул Эдгар. - Меня интересует, зачем вы нарушили рецептуру!
     Арина медленно поднялась. Глаза ее гневно сверкнули, голос загремел, будто не женщина стояла в избе, а самка Кинг-Конга:
     - Запомните, молодой человек! Никогда Арина не ошибалась в рецептах! Никогда!
     На Эдгара это не произвело никакого впечатления:
     - Я и не говорю, что вы ошиблись. Вы нарушили рецептуру сознательно. И в результате... - он сделал паузу.
     - Что в результате? - возмутилась Арина. - Готовое зелье проверяли! Эффект был именно таким. какой требовался!
     - В результате зелье подействовало мгновенно, - сказал Эдгар. - Ночной Дозор никогда не был сборищем дурачков-идеалистов. Светлые понимали, что все десять тысяч подопытных, мгновенно перешедших на коммунистическую мораль, будут обречены. Зелье должно было сработать постепенно, чтобы реморализация вышла на полную силу через десять лет, к весне сорок первого.
     - Ну да, - рассудительно сказала Арина. - Так и было сделано.
     - Зелье сработало практически мгновенно, - сказал Эдгар. - Мы не сразу разобрались в происходящем, но уже через год количество подопытных сократилось вдвое. До сорок первого года дожило менее ста человек. Те, кто сумели преодолеть реморализацию... проявив моральную гибкость.
     - Ох, незадача-то какая, - всплеснула руками Арина. - Ой, лишенько, жалко людишек... - Она села. Покосилась на меня. Спросила:
     - Что, Светлый., тоже считаешь, будто я на Темных сработала?
     Если она врала - то очень убедительно. Я пожал плечами.
     - Все было сделано верно, - упрямо сказала Арина. - Основные ингредиенты намешаны в муку, а знаете, как это трудно в те годы, вредительством заниматься? Замедлителем зелья простой сахар служил... - Она вдруг всплеснула руками. Торжествующе уставилась на Эдгара:
     - Так вот в чем дело! Годы-то голодные, работнички-то на хлебозаводе сахарок воровали... Вот и сработало раньше времени,
     - Интересная версия, - сказал Эдгар, перекладывая листочки.
     - Тут моей вины нет, - твердо заявила Арина. - План операции был согласован. Если мудрецы дозорные до такой простой вещи не додумались - кто тому виной?
     - Все бы хорошо, - сказал Эдгар и поднял один листок. - Вот только первый эксперимент вы провели на работниках хлебозавода. Вот ваш отчет, узнаете? После этого они уже не могли воровать "сахарок". Так что остается только один вариант - вы намеренно завалили операцию.
     - Давайте еще версии рассмотрим? - жалобно сказала Арина. - К примеру...
     - К примеру - донос вашей подруги Луизы, - предложил Эдгар. - О том, как в дни операции она случайно увидела вас общающейся с неустановленным Светлым магом - около трибун ипподрома. О том, что вы долго спорили, торговались, после чего Светлый вручил вам: какой-то пакет, и вы кивнули - после чего ударили по рукам. Луиза даже расслышала фразу "Сделаю, и года не пройдет..." Напоминаю, что на время эксперимента вам было запрещено контактировать с Иными. Было?
     - Да, - сказала Арина, склонила голову. - Лушка жива?
     - Увы, нет, - сказал Эдгар. - Но показания ее запротоколированы...
     - Жалко... - пробормотала Арина. К чему именно это "жалко" относилось, не уточнила. Но догадаться, что Луизе еще повезло, было нетрудно.
     - Вы можете объяснить, с каким Светлым вы общались, что обещали сделать и что получили от него?
     Арина подняла голову, горько улыбнулась мне. Сказала:
     - Как нескладно... Вот всегда у меня нескладушки выходят... по мелочам. Как с чайником...
     - Арина, я вынужден доставить вас для дальнейшего допроса, - сказал Эдгар. - Именем Инквизиции...
     - Попробуй, второранговый, - насмешливо сказала Арина.
     И исчезла.
     - Она ушла в Сумрак! - крикнул я, отлепляясь от стены и ища взглядом свою тень. Но Эдгар все же секунду помедлил: проверял, не отвела ли нам ведьма глаза.
     На первом слое мы оказались почти одновременно. На Эдгара я взглянул с легкой опаской - в кого превратит его сумеречный мир?
     Нет, ничего. Почти не изменился. Только волосы поредели.
     - Глубже! - я энергично махнул рукой, Эдгар повел головой, поднес к лицу ладонь - и ладонь словно бы всосала его целиком.
     Эффектно. Инквизиторские штучки.
     На втором слое, где домик превратился в бревенчатую избу, мы остановились и посмотрели друг на друга. Арины, конечно же, тут не было.
     - Ушла на третий слой... - прошептал Эдгар. Волосы у него исчезли совсем, череп вытянулся словно утиное яйцо. А так ничего, лицо почти человеческое.
     - Можешь? - спросил я.
     - Один раз смог, - честно ответил Эдгар. От нашего дыхания шел пар. Вроде бы и не очень холодно, но наползает стылость...
     - И я один раз смог, - признался я.
     Мы мялись, как самоуверенные купальщики, внезапно сообразившие, что река перед ними - слишком уж бурная и холодная. И никто не решался сделать первого шага.
     - Антон... ты поможешь? - спросил наконец-то Эдгар.
     Я кивнул. А зачем же еще я бросился в Сумрак?
     - Пошли... - сосредоточенно глядя себя под ноги сказал инквизитор.
     И через несколько мгновений мы шагнули на третий слой - тот, куда по хорошему стоит соваться лишь магам первого уровня.
     Ведьмы не было.
     - Экая... затейница., . - прошептал Эдгар, озираясь. Дом-шалаш и впрямь производил впечатление. - Антон... она его сама строила... она здесь подолгу бывает.
     Медленно - пространство вокруг сопротивлялось резким движениям, я подошел к "стене". Раздвинул ветки, выглянул.
     Это совсем не было похоже на человеческий мир.
     Плыли в небе сверкающие облака - будто взвесь стальных опилок в глицерине. Вместо Солнца где-то высоко-высоко расплылось багровое огненное облако - единственное цветное пятно в сером мареве. А вокруг, до самого горизонта, тянулись искореженные низкие деревья, из которых ведьма и построила свой дом. Впрочем - деревья ли это были? Никаких листьев, только причудливо переплетенные сучья...
     - Антон, она ушла глубже. Антон, она вне категорий, - сказал за спиной Эдгар. Я повернулся и посмотрел на мага. Кожа - темно серая, лысый вытянутый череп, глаза запали... Впрочем, глаза человеческие. - Как выгляжу? - Эдгар оскалился в улыбке. Зря, зубы у него были конические, острые, будто у акулы.
     - Не очень, - признался я. - Наверное, и я не лучше?
     - Это только видимость, - небрежно ответил Эдгар. - Ты держишься?
     Я держался. Второе погружение в глубины Сумрака далось легче.
     - Надо идти на четвертый слой! - сказал Эдгар. В глазах, пусть и человеческих, горел огонь фанатизма.
     - Ты вне категорий? - ответил я вопросом. - Эдгар, мне и вернуться-то сложно!
     - Мы можем объединить силы, дозорный!
     - Как? - я даже растерялся. И у Темных, и у Светлых есть понятие "круга Силы". Но вещь это опасная и требуется для нее не менее трех-четырех Иных... к тому же - как объединить Светлую и Темную Силу? - Это ноя проблема! - Эдгар энергично замотал головой. - Антон, она уйдет! Уйдет по четвертому уровню! Доверься мне!
     - Темному?
     - Инквизитору! - рявкнул маг. - Я. инквизитор, поникаешь? Антон, доверься, я прика... - Эдгар замолчал, и уже другим тоном добавил:
     - Прошу тебя!
     Не знаю, что на меня подействовало. Азарт охоты? Желание поймать-таки ведьму, которая погубила тысячи людей? Просьба инквизитора?
     А может быть, просто желание увидеть четвертый слой? Самые тайные глубины Сумрака, куда и Гесер-то нечасто заглядывает, где никогда не бывала Светлана?
     - Что надо делать? - спросил я.
     Лицо Эдгара озарила улыбка. Он протянул руку - пальцы заканчивались тупыми крючковатыми когтями, сказал:
     - Именем Договора, равновесием, которое храню... призываю Свет и Тьму... прошу Силу... от имени Тьмы!
     Под его настойчивым взглядом я тоже протянул руку - и сказал:
     - От имени Света...
     Это отчасти походило на заключение клятвы между Темным и Светлым. Но только отчасти. В моей руке не вспыхнул лепесток пламени, на ладони Эдгара не появился сгусток тьмы. Все произошло извне - серый, расплывчатый мир вокруг нас вдруг обрел четкость. Нет, красок не появилось, мы по прежнему были в Сумраке. Появились тени. Будто на экране телевизора, где до отказа убрали цветность, внезапно подбавили яркости и контрастности.
     - Наше право признано... - прошептал Эдгар, озираясь. Лицо его было по-настоящему счастливым. - Наше право признали, Антон!
     - А если бы не признали? - насторожился я. Эдгар поморщился. Сказал:
     - Всяко бывало... Но ведь признали? Идем!
     В этом новом, "контрастном" Сумраке двигаться было куда проще. Я поднял свою тень легко, будто в обычном мире.
     И оказался там, где дозволено находиться лишь магам вне категорий.
     Деревья - если это и впрямь деревья, исчезли. Весь мир вокруг стал ровным, плоским, будто средневековый блин Земли, лежавший на трех китах. Никакого рельефа - бескрайняя песчаная равнина... Я нагнулся, пропустил меж пальцев горсть песка. Он был серым, как и положено всему в Сумраке. Но в этой серости угадывались зарождающиеся краски - дымный перламутр, цветные искорки, золотистые крупинки...
     - Ушла... - сказал Эдгар над самым ухом. Вытянул руку - ставшую неожиданно длинной и тонкой.
     Я посмотрел в том направлении. И увидел - вдалеке, только на равнине так далеко и видишь, стремительный серый силуэт. Ведьма неслась огромными прыжками, взмывая в воздух, пролетая над землей метров десять, раскидывая руки и смешно перебирая ногами - будто счастливый ребенок, бегущий вприпрыжку по весеннему лугу...
     - Выпила свое зелье? - догадался я. Никаких иных предпосылок