ут по телам, по телам друзей и любимых. Иначе нельзя.
  - Да понимаю я... все понимаю...
  - Пойдем, Антон?
  Я молчал.
  - Пойдем?
  - Мы не опаздываем?
   -  Пока нет. У Света - свои пути. Я проведу тебя короткой  дорогой,   а
дальше - дальше только твой путь.
   -  Тогда  я еще постою, - сказал я. Закрыл глаза, чтобы  почувствовать,
как снежинки ложатся на веки - трепетно и нежно.
   -  Если бы ты знал, сколько раз я стоял вот так, - сказал шеф.  -   Вот
так, глядя  в  небо,  и  прося  чего-то...  То  ли  благословения,  то  ли
проклятия.
  Я не ответил, я и сам знал, что ничего не дождусь.
   -  Антон, я замерз, - сказал  шеф.  -  Мне  холодно.  Как  человеку   -
холодно. Я хочу выпить водки и забраться под одеяло. И лежать так, ожидая,
пока ты поможешь Светлане... пока Ольга справится с вихрем. А потом  взять
отпуск. Оставить вместо себя Илюху, раз уж он  побывал  в  моей  шкуре,  и
отправиться в Самарканд. Ты бывал в Самарканде?
  - Нет.
   -  Ничего хорошего, если  честно.  Особенно  сейчас.  Ничего  там   нет
хорошего, кроме воспоминаний... Но они только для меня. Ты как?
  - Пойдемте, Борис Игнатьевич.
  Я стер снег с лица.
  Меня ждали.
  И это единственное, что мешает нам замерзнуть.

                                          ИСТОРИЯ ВТОРАЯ. СВОЙ СРЕДИ СВОИХ
                                                                    ПРОЛОГ

 Его звали Максим.
 Имя  не  слишком редкое, но и не обыденное, вроде всяких Сергеев, Андреев
и Дим. Вполне благозвучное. Хорошее русское имя, пусть даже корни уходят к
грекам, варягам и прочим скифам.
 Внешностью он тоже был доволен. Не слащавая красота актера из сериалов  и
не  обыденное, "никакое" лицо. Красивый мужик, в толпе его выделяли. Опять
же - накачанный, но без переборов, без вздутых вен и ежедневного фанатизма
в атлетических залах.
 И  с профессией - аудитор в крупной иностранной фирме, и с доходами -  на
все прихоти хватает, но рэкетиров можно не бояться.
 Словно когда-то его ангел-хранитель определил раз и навсегда: "Быть  тебе
немного  лучше  всех".  Немного, но лучше. А самое  главное,  Максима  это
вполне  устраивало. Лезть выше, растрачивая жизнь ради более навороченного
автомобиля,  приглашения  на великосветский раунд  или  лишней  комнаты  в
квартире...  зачем?  Жизнь приятна сама по себе, а  не  теми  благами,  до
которых удастся дотянуться. В этом жизнь прямая противоположность деньгам,
которые сами по себе - ничто.
 Конечно,  Максим  никогда не задумывался об этом  столь  прямо.  Одна  из
особенностей людей, ухитрившихся занять в жизни именно свое место, в  том,
что  они принимают это как должное. Все идет так, как должно идти. А  если
кто-то  недополучил своего - только его вина. Значит,  проявил  леность  и
глупость. Или имел завышенный уровень притязаний.
 Максиму  очень нравилась эта фраза: "завышенный уровень притязаний".  Она
ставила  все  на  свои  места. Объясняла, например, почему  его  умница  и
красавица сестра прозябает с алкоголиком-мужем в Тамбове. Искала ведь сама
получше  да  поперспективнее... ну и нашла. Или старый  школьный  товарищ,
второй  месяц  проводящий в травматологии. Хотелось ему укрупнить  бизнес?
Укрупнил. Хорошо, что жив остался. Культурными людьми оказались конкуренты
по давным-давно поделенному рынку цветных металлов...
 И  лишь в одном Максим применял фразу: "завышенный уровень притязаний"  -
к себе самому. Но это была столь странная и сложная область... как-то даже
задумываться об этом не хотелось. Проще не думать, проще смириться  с  тем
странным, что происходило с ним порой по весне, иногда - осенью и  совсем-
совсем  редко  -  в  разгар  лета,  когда  жара  обрушивалась  совсем   уж
невыносимая,  вытравляя из головы и рассудительность,  и  осторожность,  и
легкие  сомнения в психической полноценности... Впрочем, шизофреником  Мак
сим  себя  никак  не  считал. Он прочитал немало книг, консультировался  с
опытными врачами... ну, конечно же, не рассказывая деталей.
 Нет,  он  был  нормален. Видимо, все же и впрямь существует такое,  перед
чем  разум  пасует,  а обычные человеческие нормы неприемлемы.  Завышенные
притязания... неприятно. Но на самом ли деле они завышены... Максим  сидел
в машине с заглушенным двигателем, в своей аккуратной, ухоженной "тойоте",
не самой дорогой и роскошно отделанной, но уж куда лучше большинства машин
на  московских  улицах.  Даже за несколько шагов в утреннем  полумраке  не
удалось бы
 различить  его  за  рулем. Он провел так всю ночь, слушая  легкие  шорохи
остывающего  двигателя,  озяб, но не позволил себе включить  обогреватель.
Спать  не  хотелось, как обычно в таких случаях. Курить - тоже. Ничего  не
хотелось,  и без того хорошо было сидеть, вот так, без движения,  тенью  в
припаркованной к обочине машине, и ждать. Одно обидно - жена снова сочтет,
что  он  был  у  любовницы. Ну как ей докажешь, что нет у него  любовницы,
постоянной - нет, и все прегрешения сводятся к обычным курортным  романам,
интрижкам на работе и случайным профессионалкам в командировках... да и то
ведь, не за семейные деньги купленными, а предоставленными клиентами.  Тут
ведь  не  откажешься,  обидятся.  Или  гомиком  сочтут,  в  следующий  раз
мальчиков приведут...
 Мерцающие  зеленью цифры на часах сменились: пять утра. Вот-вот  выползут
на работу дворники, район старый, престижный, тут с чистотой очень строго.
Хорошо  еще,  ни дождя, ни снега, кончилась зима, сдохла гадина,  уступила
место весне, со всеми ее проблемами и завышенными притязаниями...
 Хлопнула  дверь подъезда. Девушка вышла на улицу, остановилась, поправляя
на  плече  сумочку,  метрах в десяти от машины.  Дурацкие  эти  дома,  без
дворов,  и  работать  неудобно, и жить, наверное: что  толку  во  всей  их
престижности,  если  трубы гнилые, метровые стены плесенью  покрываются  и
привидения, наверное, заводятся...
 Максим  слегка  улыбнулся, выбираясь из машины. Тело повиновалось  легко,
мышцы не затекли за ночь, будто бы даже прибавилось сил. И это было верным
знаком.
 Нет, все-таки интересно: а привидения на свете бывают?
 - Галина! - крикнул он.
 Девушка  повернулась к нему. И это тоже служило верным знаком, иначе  она
бросилась бы бежать, ведь есть что-то подозрительное и опасное в человеке,
подкарауливающем тебя ранним утром у подъезда...
 - Я вас не знаю, - сказала она. Спокойно, с любопытством.
      Да, -согласился Максим. - Зато я знаю вас.
      Кто вы?
      Судия.
 Ему  нравилась  именно  эта форма, архаичная, напыщенная,  торжественная.
Судия! Тот, кто имеет право судить.
 - И кого вы собрались судить?
 -  Вас, Галина, - Максим был собран и деловит. У него начинало темнеть  в
глазах, и это снова было верным знаком.
 -  Неужели? - Она окинула его быстрым взглядом, и Максим уловил в зрачках
желтоватый огонек.
 - А получится?
 -  Получится, - ответил Максим, вскидывая руку. Кинжал уже был в  ладони,
узкий тонкий клинок из дерева, когда-то светлого, но за последние три года
потемневшего, пропитавшегося...
 Девушка не издала ни звука, когда деревянное лезвие вошло ей под сердце.
 Как  всегда,  Максим  испытал миг страха, короткий  и  обжигающий  прилив
ужаса - вдруг все-таки, несмотря ни на что, совершена ошибка? Вдруг?
 Левой  рукой  он  коснулся крестика, простого деревянного  крестика,  что
всегда носил на груди. И стоял так, с деревянным кинжалом в одной руке,  с
зажатым  в  ладони  крестом  в  другой,  стоял,  пока  девушка  не  начала
,%-oblao...
 Это  произошло  быстро.  Это  всегда  проходило  быстро:  превращение   в
животное  и  обратно - в человека. Несколько мгновений на  тротуаре  лежал
зверь,  черная  пантера с застывшим взглядом, оскаленными клыками,  жертва
охоты,  обряженная в строгий кос-гтам, колготки, туфельки... Потом процесс
пошел обратно, будто качнулся в последний раз маятник.
 Максиму  казалось  удивительным даже не это короткое и обычно  запоздалое
превращение, а то, что у мертвой девушки не осталось никакой раны. Краткий
миг превращения очистил ее, исцелил. Только разрез на блузке и пиджаке.
 -  Слава тебе. Господи, - прошептал Максим, глядя на мертвого оборотня. -
Слава тебе. Господи.
 Он ничего не имел против роли, отведенной ему в этой жизни.
 Но  все-таки  она  была слишком тяжела для него, не имеющего  завышенного
уровня притязаний.

                                                                   ГЛАВА 1

 В это утро я понял, что весна действительно наступила.
 Еще  вечером  небо  было  другим. Плыли над  городом  тучи,  пахло  сырым
промозглым ветром и неродившимся снегом. Хотелось забиться поглубже в крес
ло,  впихнуть в видик кассету с чем-нибудь красочным. и дебильным, то есть
-  американским,  выпить  глоток коньяка,  да  так  и  уснуть.  Утром  все
изменилось.
 Жестом  опытного фокусника на город накинули голубой платок, провели  над
улицами  и  площадями, будто стирая последние остатки зимы. И  даже  остав
шиеся  по  углам  и  канавам комья бурого снега  казались  не  недосмотром
наступившей  весны, а необходимым элементом интерьера.  Напоминанием...  Я
шел к метро и улыбался. Иногда очень хорошо быть человеком. Вот уже неделю
я  вел  именно такую жизнь: приходя на работу, не поднимался выше  второго
этажа,  возился с сервером, который вдруг приобрел ряд скверных  привычек,
ставил  девчонкам из бухгалтерии новые офисные программы, необходимости  в
которых  ни они, ни я не видели. По вечерам ходил в театры, на  футбол,  в
какие-то  мелкие бары и ресторанчики. Куда угодно, лишь бы  было  шумно  и
многолюдно. Быть человеком толпы еще интереснее, чем просто человеком.
 Конечно,   в   офисе   Ночного  Дозора,  старом  четырехэтажном   здании,
арендованном  нами у нашей же дочерней фирмы, людей не было  и  в  помине.
Даже  три  старушки-уборщицы были Иными. Даже нагловатые молодые охранники
на  входе,  чья  работа  заключалась  в  отпугивании  мелких  бандитов   и
коммивояжеров,  имели  небольшой  магический  потенциал.  Даже  сантехник,
классический московский сантехник-алкоголик, был магом... и был бы  весьма
неплохим магом, не злоупотребляй он спиртным.
 Но  так  уж  повелось,  что первые два этажа выглядели  вполне  обыденно.
Здесь  дозволялось бывать налоговой полиции, деловым партнерам  из  людей,
бандитам  из  нашей  крыши... пусть крышу, в свою  очередь,  контролировал
лично шеф, но к чему это знать шестеркам?
 И  разговоры  здесь велись самые обычные. О политике, налогах,  покупках,
погоде,  чужих любовных интрижках и собственных амурных приключениях.  Дев
чонки  перемывали  кости мужикам, мы не оставались в  долгу.  Завязывались
романы,  плелись  интриги  с целью подсидеть непосредственное  начальство,
обсуждались виды на премию...
 Через  полчаса я доехал до "Сокола", выбрался наверх. Вокруг было  шумно,
в воздухе - выхлопная автомобильная гарь. И все-таки - весна.
 Наш  офис  не  в  худшем московском районе. Далеко не в худшем,  если  не
сравнивать с резиденцией Дневного Дозора. Но Кремль при любом раскладе  не
для  нас:  слишком  сильные следы наложило прошлое на  Красную  Площадь  и
древние  кирпичные стены. Может быть, когда-нибудь они сотрутся.  Но  пока
предпосылок не видно... увы, не видно. ' От метро я шел пешком,  тут  было
совсем  рядом. Лица вокруг хорошие, согретые солнцем и весной.  За  что  я
люблю весну: слабеет ощущение тоскливого бессилия. И меньше искусов...
 Один  из  ребят-охранников курил перед входом. Дружелюбно кивнул,  в  его
задачу не входила глубокая проверка. Зато от меня напрямую зависело, будет
ли  на компьютере в их дежурке доступ в Интернет и парочка свежих игр, или
одна только служебная информация и досье на сотрудников.
 -  Опаздываешь, Антон, - обронил он. Я с сомнением посмотрел на  часы.  -
Шеф собрал всех в конференц-зале, тебя уже искали.
 Вот  это  странно,  меня на утренние совещания обычно  не  звали.  Что-то
случилось с моим компьютерным хозяйством? Да вряд ли, вытащили бы ночью из
постели, и все дела, не в первый раз... Кивнув, я ускорил шаг.
 Лифт  в здании есть, но старый-престарый, и на четвертый этаж я предпочел
взбежать.  На  лестничной  площадке  третьего  был  еще  один  пост,   уже
посерьезнее. Дежурил Гарик. При моем приближении он прищурился,  посмотрел
сквозь  сумрак, сканируя ауру и все те метки, что мы, дозорные,  несли  на
своем теле. Лишь потом приветливо улыбнулся: - Давай быстрее.
 Дверь  в  конференц-зал  была  приоткрыта. Я заглянул  внутрь:  собралось
человек  тридцать,  в  основном оперативники и аналитики.  Шеф  расхаживал
перед  картой  Москвы,  кивал,  а Виталий  Маркович,  его  заместитель  по
коммерческой   части,  маг  очень  слабый,  зато  бизнесмен  прирожденный,
говорил:
 -  И,  таким  образом,  мы полностью перекрыли текущие  расходы,  никакой
необходимости прибегать к... э... особым способам финансовой  деятельности
у  нас  нет.  Если собрание поддержит мои предложения, мы можем  несколько
увеличить   довольствие   сотрудников,  в   первую   очередь   оперативных
работников,  разумеется.  Выплаты по временной нетрудоспособности,  пенсии
семьям погибших тоже нуждаются в... э... некотором увеличении. И мы  можем
это себе позволить...
 Смешно,  что  маги,  способные превращать свинец  в  золото,  уголь  -  в
алмазы, а резаную бумагу - в хрустящие кредитки, занимаются коммерцией. Но
на самом деле это удобнее сразу по двум причинам. Во-первых - дает занятие
тем  из Иных, чьи способности слишком малы, чтобы на них существовать. Во-
вторых - меньше риска нарушить равновесие сил.
 При моем появлении Борис Игнатьевич кивнул и сказал:
 -  Виталий,  спасибо.  Думаю, ситуация ясна, никаких  нареканий  к  вашей
деятельности нет. Голосовать будем? Спасибо. Теперь, когда все в сборе...
 Под  внимательным взглядом шефа я прокрался к свободному креслу,  сел.  -
Можно  перейти  к  основному  вопросу. Оказавшийся  рядом  со  мной  Семен
наклонил голову и прошептал:
 - Основной вопрос - уплата партийных взносов за март...
 Я  не удержался от улыбки. Порой в Борисе Игнатьевиче и впрямь просыпался
старый  партийный функционер. Меня это смущало куда меньше, чем манера  по
ведения  средневекового инквизитора или отставного генерала, но, возможно,
я и не прав.
 -  Основной  вопрос - протест Дневного Дозора, полученный мной  два  часа
назад, - сказал шеф.
 До  меня дошло не сразу. Дневной и Ночной Дозоры постоянно заступали друг
другу дорогу. Протесты - .явление еженедельное, порой все регулируется  на
уровне региональных отделений, порой разбирается в бернском трибунале...
 Потом  я  понял,  что  протест,  по поводу которого  созвано  расширенное
собрание Дозора, рядовым быть не может.
 -  Суть протеста, - шеф потер переносицу, - суть протеста такова...  Этим
утром  в районе Столешникова переулка убита женщина из Темных. Вот краткое
описание произошедшего.
 На  мои  колени  шлепнулось два листка, отпечатанных  на  принтере.  Всем
остальным достались такие же подарки. Я пробежал глазами текст:
 "Галина Рогова, двадцать четыре года... Инициирована в семь лет, семья  к
Иным  не принадлежит. Воспитывалась под патронажем Темных... наставница  -
Анна  Черногорова,  маг четвертой ступени... В восемь  лет  Галина  Рогова
определена как оборотень-пантера. Способности средние..."
 Морщась,  я  проглядывал досье. Хотя, в принципе,  морщиться  было  не  с
чего.  Рогова  была  Темной, но в Дневном Дозоре  не  работала.  Положения
Договора  соблюдав.  На людей не охотилась. Вообще никогда.  Даже  те  две
лицензии, которые ей предоставляли, на совершеннолетие и после свадьбы, не
использовала.  С помощью магии добилась высокого положения в  строительной
корпорации  "Теплый  Дом",  вышла  замуж за  заместителя  директора.  Один
ребенок,   мальчик...  способностей  Иного  не  замечено.  Несколько   раз
использовала  способности Иной для самозащиты, один раз убила нападавшего.
Но даже в тот раз до людоедства не опустилась...
 -  Побольше  бы  таких  оборотней, верно? -  спросил  Семен.  Перелистнул
страницу и хмыкнул. Заинтригованный, я заглянул в конец документа.
 Так.  Протокол  осмотра. Разрез на блузке и на пиджаке... вероятно,  удар
тонким  кинжалом.  Заговоренным,  конечно,  обычным  железом  оборотня  не
c!(bl... Чему удивился Семен? Вот оно что!
 На  теле  видимых  повреждений не обнаружено. Никаких. Причина  смерти  -
полная потеря жизненной энергии.
 -   Лихо,  -  сказал  Семен.  -  Помню,  в  гражданскую  направили   меня
отлавливать  оборотня-тигра. А тот, гаденыш, работал в  ЧК,  и  причем  не
последним...
 - Все ознакомились с данными? - спросил шеф.
 -  Можно вопрос? - с другого конца зала поднялась тонкая рука. Почти  все
заулыбались.
 -  Спрашивай,  Юля,  - шеф кивнул. Самая юная сотрудница  Дозора  встала,
неуверенно  поправила волосы. Хорошенькая девчонка, немножко инфантильная,
правда. Но в аналитический отдел ее взяли не зря.
 -  Борис  Игнатьевич, как я понимаю, осуществлено магическое  воздействие
второй степени. Или первой?
 - Возможно, что и второй, - подтвердил шеф.
 -  Значит, это могли сделать вы... - Юля на миг замолчала, смутившись.  -
А еще Семен... Илья... или Гарик. Верно?
 - Гарик не смог бы, - сказал шеф. - Илья и Семен - пожалуй.
 Семен что-то пробурчал, будто комплимент был ему неприятен.
 -  Возможно еще, что убийство совершил кто-то из наших, бывший  в  Москве
проездом, - размышляла вслух Юля. - Но ведь маг такой силы незамеченным  в
городе  не  появится,  они  все  на  контроле  у  Дневного  Дозора.  Тогда
получается,  что надо проверить трех человек. И если все они имеют  алиби,
никаких претензий к нам нет?
 -  Юленька,  -  шеф  покачал головой, - нам таких претензий  никто  и  не
предъявляет.  Речь  идет  о  том,  что в  Москве  действует  Светлый  маг,
незарегистрированный  и  не  ознакомленный  с  Договором.  А  вот  это   -
серьезно...
 - Тогда - ой, - сказала Юля. - Извините, Борис Игнатьевич.
 -  Все  правильно.  -  Шеф  кивнул. - Мы сразу перешли  к  сути  вопроса.
Ребята, мы кого-то прошляпили. Прохлопали ушами, пропустили сквозь пальцы.
По  Москве бродит Светлый маг большой силы. Ничего не понимает - и убивает
Темных.
 - Убивает? - спросил кто-то из зала.
 -  Да.  Я  поднял  архивы.  Подобные случаи были зафиксированы  три  года
назад,   весной  и  осенью,  и  два  года  назад  -  осенью.  Каждый   раз
отсутствовали  физические  повреждения,  но  имелись  разрезы  на  одежде.
Дневной Дозор проводил расследования, но ничего выяснить не смог. Кажется,
они  списали гибель своих на случайный фактор... теперь кто-то  из  Темных
понесет наказание.
 - А из Светлых?
 - Тоже.
 Семен кашлянул и негромко произнес:
 - Странная периодичность, Борис...
 -  Полагаю, мы не в курсе всех происшествий, ребята. Кто бы ни  был  этим
магом,  но  он всегда убивал Иных с невысокими способностями,  видимо,  те
допускали  какие-то  оплошности в маскировке. Очень  вероятно,  что  рядом
жертв  стали  неинициированные  или неизвестные  Темным  Иные.  Поэтому  я
предлагаю...
 Шеф обвел зал взглядом:
 -  Аналитический отдел - сбор криминальной информации, поиск  аналогичных
случаев.  Учтите, они могут не проходить как убийства, скорее  как  смерть
при   невыясненных   обстоятельствах.  Проверяйте   результаты   вскрытий,
опрашивайте работников моргов... думайте сами, где можно найти информацию.
Научная   группа...  направьте  в  Дневной  Дозор  двух-трех  сотрудников,
обследуйте  труп. Вы должны выяснить, как он убивает Темных.  Да,  кстати,
давайте назовем его Дикарь. Оперативная группа... усиленный патруль на ули
цах. Ищите его, ребята.
 -  Мы  все время занимаемся тем, что ищем "кого-то", -недовольно  буркнул
Игорь.  -  Борис Игнатьевич, ну не могли мы не заметить сильного мага!  Не
могли!
 -   Возможно,   что   он  неинициирован,  -  отрезал  шеф.-   Способности
проявляются периодически...
 - По весне и осени, как у любого психа...
 -  Да,  Игорь, совершенно верно. По весне и по осени. И сейчас, сразу  же
/.a+%  совершенн