авел  экономный портал,  и спустя  пару
минут Дозор группами поднялся на лифте в офис. Я не смог не  отметить,
что мой  портал  работал бы  стабильнее  и дольше.  Похоже,  я  одолел
очередную ступеньку на  лестнице в  никуда, когда  расстался с  Когтем
Фафнира. Похоже,  я теперь  сильнее,  чем все  присутствующие,  вместе
взятые. Но я по-прежнему  неопытен и наивен, и  главное, чему мне  еще
только предстоит научиться - это грамотно использовать силу.
    Техники во главе с  неусыпным Гэллемаром вовсю пользовали  штабные
ноутбуки. Когда, черт возьми, эти ребята отдыхают? Или они просто  все
на одно лицо?
    - Что там, Гэллемар? - справился Эдгар.
    - Светлые  снимают посты,  -  бодро доложил  вервольф. -  Один  за
другим. Не меняют,  а форменным  образом сворачивают.  И оцепление  на
въездах и вокзалах сняли.
    - Успокоились, - вздохнула Анна Тихоновна.
    - Конечно,  успокоились, -  буркнул Юра.  - Коготь-то  тю-тю.  Его
небось уже переправили в Берн. Могу поспорить.
    Он был прав:  несколько минут назад  я почувствовал, как  источник
моей силы вдруг канул в  сумрак и переместился куда-то  далеко-далеко.
Интересно, суждено мне  подержать его в  руках еще хотя  бы разок?  Не
знаю...
    - Убейте меня, но я  не понимаю - зачем  была затеяна эта возня  с
Когтем. Чего Братья  Регина добивались? Почему  работали, не  известив
нас? Бредятина какая-то, форменная бредятина.
    - А почему  вы уверены, что  Братья Регина не  добились своего?  -
спросил я невинно.
    На меня взглянули, словно  на ребенка, задавшего неудобный  вопрос
во взрослой компании.
    - А  ты  думаешь  иначе?  - осторожно  осведомился  Юра  и  быстро
переглянулся с Эдгаром.
    - Да,  -  честно сказал  я.  - Но  только  не спрашивайте  меня  о
подробностях - я их  все равно не знаю.  В Москве назревало  серьезное
нарушение  равновесия  в  пользу  Светлых.  Настолько  серьезное,  что
заволновалась Европа. Были  приняты меры. Акция  Братьев Регина -  это
кусочек мозаики, из которой в итоге сложится новое равновесие.
    - Твое появление - тоже кусочек мозаики? - догадался Эдгар.
    - Очевидно.
    - И отсутствие в Москве Завулона? Нашего шефа?
    - Вероятно.
    Темные некоторое время вопросительно переглядывались.
    - Не знаю, - протянула Анна Тихоновна с некоторым неудовольствием.
- Странно все это выглядит. Будь у  нас Коготь - мы бы быстро  прижали
Светлых.
    - А сумели  бы с  ним управиться?  - заметил  Юра. Анна  Тихоновна
снова вздохнула.
    - Не знаю...
    - Во всяком случае, - поразмыслив некоторое время, сказал Эдгар, -
у нас  осталось  право  требовать  у  Светлых  сатисфакции.  Несколько
серьезных вмешательств. То, что они  творили последние двое суток,  не
идет ни в  какое сравнение  с недавними  убийствами. Смерть  Тюнникова
вообще вернее классифицировать  как несчастный случай,  и пусть  Гесер
попробует это оспорить  - трибунал от  его доводов камня  на камне  не
оставит. А браконьерша-вампир и шлюха-оборотень  - не такое уж  тяжкое
прегрешение,  шестой  уровень,  ну  от  силы  пятый.  Действовали  они
самостоятельно, Дневной  Дозор  тут ни  при  чем... Теперь  мы  вправе
добиваться нескольких вмешательств второго  как минимум уровня. Я  так
думаю... Так что  все равно в  конечном итоге от  всех событий  больше
выиграл  Дневной  Дозор.  Причем  в  отсутствие  шефа  и  его   мощной
поддержки.
    - Погоди дуть в фанфары, - скептически заметил Юра. - Погоди.
    Эдгар развел руками с видом  человека, который остается при  своем
мнении. Он действительно верил в то, что минуту назад высказал. И  его
можно было понять.
    Неизвестно, чем завершился бы их спор. На поясе у Эдгара тренькнул
мобильник, и все невольно обернулись к нему.
    Это мог быть и частный звонок,  и звонок технической службы. Но  в
офисе собрались достаточно  сильные Иные. Почти  все были в  состоянии
просчитывать вероятности и последствия простейших событий.
    Звонок нес в  себе жирную  и ясно  видимую нить.  Нить к  событиям
исключительной важности.
    Эдгар поднес трубку к уху и некоторое время слушал.
    - Проводи, - велел он потом, дал отбой и вернул трубку на пояс.
    - Инквизитор,  -  сообщил  он,  каменея  лицом.  -  С  официальным
сообщением.
    Не прошло  и полминуты,  как  ведьмак с  вахты распахнул  дверь  в
главный офис Дневного  Дозора. А  еще спустя секунду  в дверной  проем
шагнул все тот же бесстрастный Инквизитор по имени Максим.
    - Именем Договора, - произнес он; голос его был свободен от эмоций
и любой другой  окраски. Голос  его был сугубо  информативен, и  глупо
было подозревать Инквизитора  в симпатиях  к той или  иной стороне.  -
Завтра на рассвете  состоится расширенное  заседание местной  коллегии
Трибунала под патронажем Инквизиции. Тема:  ряд деяний Иных Светлых  и
ряд  деяний  Иных   Темных,  несовместимых   с  уложениями   Договора.
Присугствие всех  оповещенных  обязательно.  Отсутствие  оповещенного,
равно как и  опоздание, будет  расценено как  деяние, несовместимое  с
уложениями Договора. До начала заседания накладывается запрет на любые
магические  воздействия  выше  пятого  уровня  Силы  включительно.  Да
восторжествует Равновесие.
    Произнеся эти  слова,  Инквизитор  неспешно  развернулся  и  вышел
прочь. В холл, к лифтам.
    Ведьмак мимолетно зыркнул на начальство и закрыл дверь. Он  считал
своим долгом сопроводить Инквизитора к выходу.
    В офисе  некоторое время  было тихо,  даже техники  за  ноутбуками
притихли.
    -  Как  в  сорок  девятом,  -  тихо  заметила  Анна  Тихоновна.  -
Точь-в-точь.
    - Будем надеяться, - глухо сказал маг Юра. - Будем надеяться, Анна
Тихоновна. Изо всех сил.

    ГЛАВА 5

    У   любого   человека   иногда   складывается   впечатление,   что
происходящее в данную минуту и  секунду уже однажды происходило.  Даже
понятие есть специальное - дежа вю. Ложная память.
    У Иных она тоже есть.
    Сотрудник Ночного Дозора Антон Городецкий стоял перед дверью своей
квартиры и боролся с воспоминаниями. Однажды он точно так же  топтался
перед незапертой дверью квартиры и  гадал, кто мог туда проникнуть.  А
войдя, обнаружил  в качестве  незваного  гостя заклятого  врага.  Шефа
Дневного Дозора, известного Светлым под именем Завулон.
    - Дежа вю, -  прошептал Антон и шагнул  через порог. Защита  опять
смолчала, но в комнате определенно находился гость. Кто на этот раз?
    Сжимая в руке медальон-талисман, Антон вошел в комнату.
    В кресле  сидел Завулон  и читал  "Аргументы и  факты". В  строгом
черном костюме,  светло-серой  рубашке  и  начищенных  до  зеркального
блеска штиблетах с бандитскими квадратными носами. Сняв очки,  Завулон
поздоровался:
    - Здравствуй, Антон.
    - Дежа вю... - пробормотал Антон. - Ну, здравствуй.
    Странно, но на этот раз он совершенно не испугался Завулона. Может
быть, потому, что  в прошлый Завулон  обставил свой неожиданный  визит
исключительно корректно?
    - Можешь взять мой амулет. Он в столе - я чувствую. Антон отпустил
талисман на  шее, снял  куртку  и послушно  подошел к  столу.  Амулет,
Завулона  прятался  между  бумагами  и  прочей  канцелярской  мелочью,
которая возникает словно бы сама по себе с фатальной неизбежностью.
    - Завулон, у тебя нет власти  надо мной, - чужим голосом  произнес
Антон.
    Темный маг довольно кивнул.
    - Отлично.  Вынужден сделать  тебе  комплимент: тогда  ты  трясся,
словно осиновый лист. А сегодня - спокоен. Ты растешь, Антон.
    - Наверное, я должен поблагодарить  за комплимент? - сухо  спросил
Антон.
    Завулон запрокинул голову и беззвучно засмеялся.
    - Ладно, -  сказал он  спустя несколько секунд.  - Я  вижу, ты  не
склонен терять  время. Я  тоже не  склонен. Я  пришел предложить  тебе
предательство, Антон. Маленькое расчетливое предательство. От которого
выиграют все, и ты в том числе. Парадоксально звучит, не правда ли?
    - Правда.
    Антон глядел  в  серые глаза  Завулона,  пытаясь понять,  в  какую
западню угодил на этот  раз. Человеку верь  наполовину, Светлому -  на
четверть, а Темному - ни в чем.
    Завулон - самый сильный, а значит, самый опасный Темный в  Москве.
И, наверное, в России.
    - Поясняю. - Завулон не торопился, но и не мешкал. - О  завтрашнем
заседании Трибунала тебе уже известно, не так ли?
    - Известно.
    - Не ходи на него.
    Антон наконец решился сесть - на диван у стены. Теперь Завулон был
справа от него.
    - А с какой, собственно, стати? - осведомился Антон.
    - Если не пойдешь -  останешься со Светланой. Пойдешь -  потеряешь
ее.
    У Антона в груди вспух горячий ком. Дело было даже не в том, верил
он Завулону или нет. Ему хотелось верить. Очень хотелось.
    Но он не забывал, что Темным верить нельзя.
    -  Руководство  Ночного  Дозора  планирует  очередной   глобальный
социальный эксперимент.  Ты  это  наверняка знаешь.  Светлане  в  этом
эксперименте отведена достаточно важная роль. Я не буду пытаться  тебя
переубедить или  склонить к  Тьме -  это глубоко  безнадежное дело.  Я
просто  расскажу,  чем  воплощение  в  жизнь  подобного   эксперимента
чревато. Нарушением равновесия. Вещью  банальной и очень желанной  для
усиливающейся стороны.  Последнее  время  Свет усилился,  и  мне  это,
естественно, не нравится. Дневной Дозор заинтересован в восстановлении
равновесия. А ты - тот, кто может нам помочь.
    - Странно,  -  задумчиво  сказал  Антон.  -  Шеф  Дневного  Дозора
обращается за помощью к сотруднику Ночного Дозора. Очень странно.
    - В общем-то твоя помощь нам не обязательна. Справились бы и сами.
Но если ты поможешь себе - в первую очередь себе, - ты поможешь и  нам
тоже. А также Светлане и всем, кто неизбежно пострадает от  очередного
глобального эксперимента.
    - Непонятно, как я могу помочь себе и Светлане?
    - Отчего  же  непонятно?  Светлана -  потенциально  очень  сильная
волшебница. По мере того  как она растет,  растет и пропасть,  которая
вас разделяет.  Ее мощь  - это  фактор, который  смещает равновесие  в
пользу Света.  Если Светлана  лишится на  какое-то время  своей  мощи,
равновесие восстановится.  И нечему  будет вас  разделять, Антон.  Она
любит тебя -  это же видно.  И ты  ее любишь. Неужели  ты принесешь  в
жертву Свету свое  счастье и  счастье любимой женщины?  Тем более  что
жертва все равно бессмысленна.
    Именно  поэтому  я  предлагаю  тебе  маленькое  и   безболезненное
предательство.
    - Предательство не бывает маленьким.
    - Бывает, Антон. Еще как  бывает. Верность складывается из  череды
маленьких и расчетливых предательств.  Можешь мне верить  - я живу  на
этом свете достаточно долго, чтобы успеть в этом убедиться.
    Антон некоторое время молчал.
    - Я - Светлый. Я не могу предать  Свет. По сути своей не могу -  и
ты это должен понимать.
    - Тебя же никто не заставляет  идти против Света. К тому же  своим
поступком ты поможешь  многим людям.  Очень многим, Антон.  Не это  ли
цель Светлого мага - помогать людям?
    - А  как я  буду смотреть  в глаза  своим? -  невесело  усмехнулся
Антон. - После этого?
    - Они поймут, - с непонятно откуда взявшейся убежденностью  сказал
Завулон. - Поймут и простят. А если нет - то какие же они после  этого
Светлые?
    - Ты  силен в  софистике, Завулон.  Наверняка ты  заметно  сильнее
меня. Но оттого, что ты называешь  вещи чужими именами, суть вещей  не
меняется. Предательство - всегда предательство.
    - Хорошо, - неожиданно легко согласился Завулон. - Тогда  предавай
любовь. В сущности, у тебя выбор между двумя предательствами,  неужели
ты не  понимаешь?  Предать  себя или  не  дать  свершиться  очередному
кровавому циклу. Предотвратить неизбежные  схватки между Дозорами  или
позволить им  произойти. Или  тебе мало  смертей? Ты  не раз  ходил  в
патруль с  Андреем  Тюнниковым.  Ты дружил  с  девчонкой-оборотнем,  с
Тигренком. Где они теперь?  И кого еще ты  готов принести в жертву  во
имя Света?  Не  ходи завтра  на  заседание Трибунала,  и  твои  друзья
останутся жить. Нам не  нужны новые смерти, Антон.  Мы готовы уйти  от
схватки. Уйти с миром. Поэтому я и предлагаю тебе помочь всем. Всем! И
Темным, и Светлым. И даже простым людям. Понимаешь?
    -  Я  не  понимаю,  как   мое  отсутствие  на  заседании   поможет
восстановить равновесие.
    - Ты ведь  сталкивался уже  с Темным, который  приехал с  Украины,
правда? С Виталием Рогозой?
    - Сталкивался, - неохотно ответил Антон.
    - Он не Иной. Антон опешил:
    - То есть как не Иной?
    - Он  не совсем  Иной. Он  -  лишь Зеркало.  И жить  ему  осталось
недолго.
    - Что это... кто такой - Зеркало?
    - Именно "что". - Завулон вздохнул. - Увы, лишь "что"... Не важно,
Антон. Тебе полезнее узнать  другое. Если ты  не придешь на  заседание
Инквизиции, то  крови  больше  не  будет.  Если  придешь  -  неизбежна
кровавая бойня.
    - Неявка на заседание карается Инквизицией...
    - Твое  нежелание  участвовать  в поединке  с  Рогозой  Инквизиция
сочтет правомерным.  Были  прецеденты,  если  хочешь,  я  даже  добуду
соответствующие документы. Но можешь верить мне на слово. Пока я  тебя
не обманывал.
    - Мне нравится это "пока"... Завулон улыбнулся - уголком рта.
    - Что поделать.  Я ведь  Темный. Я  не считаю  полезным врать  без
причины.
    Завулон встал, и вместе с ним поднялся на ноги и Антон.
    - Думай,  Антон. Думай,  Светлый. И  помни: в  твоем решении  твоя
любовь и жизни  твоих друзей.  Так иногда  складывается: чтобы  помочь
друзьям, нужно сначала помочь врагу. Привыкай.
    Завулон стремительно вышел из  комнаты, а потом  и из квартиры.  В
тот же миг в  сумраке истошно завопил сторожевой  знак, а маска  Чхоен
состроила на  стене устрашающую  гримасу. Вяло  наведя порядок.  Антон
попытался собраться с мыслями.
    Верить Завулону или нет?
    Быть со Светланой или не быть?
    Вызвать Гесера и все ему рассказать или отмолчаться?
    Любая схватка, начиная от  банального мордобоя и кончая  интригами
государств  и  Дозоров,   -  это  поединок   информации.  Кто   точнее
представляет себе силы и цели противника - тот и побеждает.
    Цели Завулона и цели  Антона не могут быть  одними и теми же.  Это
абсолютно исключено.  Но если  сказанное  шефом Дневного  Дозора  было
сказано именно  в  расчете  на  то, что  Антон  отвергнет  саму  мысль
пропустить заседание Трибунала?
    Где правда, а где ложь? Слова Завулона - клетка, но внутри  клетки
-  капкан,  а  внутри  капкана  -  мышеловка,  а  внутри  мышеловки  -
отравленная приманка... Сколько слоев лжи надо снять, чтобы обнаружить
правду?
    Антон достал из кармана монетку. Подбросил... усмехнулся и спрятал
в карман, даже не глянув, что выпало - орел или решка.
    Это не метод.
    Если один из двух выходов - ловушка, значит, надо искать третий.
    Чтобы попасть на рассвете на  заседание Трибунала, нужно было  или
очень  рано  встать,  или  не  ложиться  вовсе.  Я  предпочел  второе.
Отосплюсь потом.
    Коллеги-Темные некоторое  время  настойчиво пытались  вытянуть  из
меня мотивы моих поступков, но поскольку я и сам мало понимал,  почему
именно поступаю так, а не иначе, многого они от меня не добились.
    До вечера не произошло ничего особенно интересного; я лишь съездил
в магазинчик,  нарезающий  диски  для  моего  модернового  плейера,  и
поинтересовался, хранятся  ли у  них матрицы  сборников,  заказываемых
клиентами? Оказалось -  хранятся. И  я зачем-то  заказал копию  диска,
составленного Антоном Городецким, Светлым  магом. Возможно, я  пытался
представить через  музыкальные  пристрастия  его  взгляд  на  мир?  Не
знаю... Последнее  время  я  разучился задавать  вопросы,  потому  что
слишком редко нахожу ответы. И еще реже - верные ответы.
    И еще одно врезалось мне в память в этот вечер: встреча в метро. Я
возвращался из музыкального магазинчика. На метро. Сидел, сунув руки в
карманы куртки (спасибо,  коллеги-Темные забрали мои  вещи из штаба  в
аэропорту) и слушал купленный диск. Никольский пел "Зеркало мира". Мне
было хорошо и покойно.
    Сущность явлений и лет вереница,  Лица друзей и маски врагов  Ясно
видны и  не могут  укрыться От  взора поэта  - владельца  веков.  Свет
дальних звезд и  начало рассвета, Жизни  секреты и тайны  любви В  миг
вдохновенья, солнцем согретый, Все отражается в душе поэта, В  зеркале
мира...
    И  вдруг  что-то  неуловимо  изменилось  вокруг.  Диктор  как  раз
предостерегал незадачливых  пассажиров:  двери,  мол,  закрываются.  Я
нажал на "паузу" и вскинулся, оглядываясь.
    И увидел его.  Подростка лет четырнадцати-пятнадцати.  Несомненно,
он был Иным. Наверняка инициированным, поскольку он завороженно глядел
на меня через сумрак и от сумрака достаточно умело заслонялся. Но  его
аура была девственно чиста.  Чиста, как свежевыпавший снег,  одинаково
далеко отстоящий и от  Света, и от  Тьмы. Он был Иным,  и при этом  ни
Светлым, ни Темным.
    Мы смотрели  друг на  друга очень  долго, весь  путь до  следующей
остановки. Наверное, мы продолжали бы смотреть и дальше, но  подростка
одернула статная женщина, видимо мать.
    - Егор! Ты уснул? Выходим.
    Подросток встрепенулся, в последний раз взглянул на меня с неясной
тоской и шагнул на перрон. А я остался в вагоне.
    Еще с минуту я не мог  прийти в себя, по-прежнему не понимая,  чем
поразил меня этот Иной. Что-то  он мне напомнил. Что-то очень  важное,
но неуловимое. Я никак не мог сообразить - что.
    Лишь  вернувшись  к  Никольскому  и  "Зеркалу  мира",  я   немного
успокоился.
    В зеркале  видно, кто  и  как жил,  Видно,  кто песню  -  неправду
сложил, Видно, кто хочет, чтобы все- была ночь, Видно, я должен  людям
помочь. Зеркало мира  есть у  меня, Хочешь  взглянуть -  так не  бойся
огня, Этот огонь воспоет моя лира, Пусть люди знают - есть добрая сила
В зеркале мира...
    Странно. Эта  песня больше  подошла бы  Светлым. Так  почему же  у
меня, у Темного, так щемит где-то у сердца?
    С этим  неясным чувством  я  и вернулся  в офис  Дневного  Дозора.
Пожилой, умудренный  годами  дядька-вампир  шарахнулся  от  меня,  как
святоша от  искуса.  Я встрепенулся  и  вдруг сообразил,  что  в  моей
собственной ауре цветут голубовато-белым несколько светлых полос.
    - Простите. - Я привел ауру в порядок. - Это маскировка.
    Вампир  подозрительно  поглядел  на  меня;  из  дежурки  выглянула
вампирша - можно было спорить на что угодно - жена.
    Печати мои  они проверили  очень тщательно  и, похоже,  собирались
мурыжить меня до последнего, но тут  в офис вошел Эдгар с  молоденькой
ведьмой. Он понял все с первого взгляда, и не в меру бдительной  вахте
хватило единственного  движения бровью.  Эдгар кивнул  мне и  пошел  к
лифтам. Ведьма поедала меня взглядом.
    В лифте она осмелилась на вопрос:
    - Вы новенький?
    Ее голос выражал целый спектр эмоций и устремлений,  анализировать
которые у меня не  возникло ни желания, ни  возможности. При Эдгаре  и
остальных сильных  Иных  мне  почему-то  не  хотелось  демонстрировать
собственную силу.
    Эдгар заинтересовался,  причем  я ощутил,  что  ему  действительно
интересно, как я отвечу.
    - Ну, в определенном смысле - новенький. Ведьмочка улыбнулась.
    - А правда, что вы в одиночку разогнали четверых  боевиков-Светлых
и убили тигрицу?
    Эдгар еле заметно искривил губы в саркастической улыбке, но  снова
заинтересованно промолчал.
    - Правда.
    Задать новый вопрос ведьма не успела. Мы приехали.
    - Алита,  - сказал  Эдгар почему-то  густым шаляпинским  басом.  -
Нашего гостя  будешь  мучить  потом.  Сначала  отчитайся  перед  Анной
Тихоновной...
    Алита с энтузиазмом кивнула и обратилась ко мне:
    - А можно к вам на кофе заглянуть? Через часик?
    - Можно, - позволил я. - Только у меня нет кофе.
    - Я принесу, - пообещала ведьмочка. И направилась к офису.
    Она не спросила,  где я  живу. Значит, знала.  Несколько секунд  я
глядел ведьмочке