ненно,  Юрий  и
Николай, ферзь - это сам Завулон, ну  а король - это не что иное,  как
дело Тьмы, беззащитное и определяющее.
    Итак, ладья  намекнула Эдгару,  что  крымский гамбит  имеет  шансы
повториться на этот раз с... офицером. Конем быть Эдгару почему-то  не
захотелось. Это  пусть  Анна  Тихоновна, ведьмища  и  стерва,  лошадью
будет, ей в самую пору...
    Самолет тряхнуло - колеса коснулись взлетной полосы. Раз,  другой;
полет перешел в стремительный, но с каждой секундой замедляющийся  бег
по бетону.
    Неужели Завулон затеял  очередной обмен,  тем временем  потихоньку
пропихивая вперед несколько пешек (Братьев  Регина) в надежде, что  на
доске возникнет если не еще один  черный ферзь, то уж тяжелая ладья  -
точно?
    Обидно быть разменной фигурой.
    "А что, если это заодно и экзамен? - подумал Эдгар. - Проверка  на
вшивость? Алиса дала  себя сожрать,  а такие  фигуры не  нужны в  игре
Завулона. А вот если Эдгар сумеет уцелеть, да еще при этом не нарушить
планы шефа... Вот он, желаемый результат!"
    Только как его достичь?
    А объект размена  - Антон Городецкий,  любимчик Завулона. Это  без
сомнения. Невозможно пользоваться им бесконечно - шеф Дневного  Дозора
прекрасно это  понимает. Да  и не  факт, что  удается  пользоваться...
Завулон  всегда  готов  сделать  хорошую   мину  при  плохой  игре   и
представить дело так, будто обманул Светлого мага...
    Пассажиры вставали  и тянулись  к  выходу, к  непривычной  жителям
бывшего СССР гофрированной кишке. Эдгар достал и накинул плащ,  журнал
так и  оставил  в  кармашке переднего  кресла,  подхватил  дипломат  и
направился туда же.
    Ощущение, что он больше не в России, а в Европе, пришло  мгновенно
и было странно исчерпывающим. Не понять толком, в чем оно выражалось -
в лицах людей, в  их одежде, в чистоте  или в обстановке аэропорта?  В
тысячах мелочей. В объявлениях на чешском и английском без  рязанского
акцента. В куда большем числе улыбок. В отсутствии осточертевших цыган
на площади перед зданием и не менее осточертевших водил-частников.
    Зато на  стоянке  такси  -  симпатичные  желтые  "опели".  Таксист
одинаково свободно  тараторил  и  на  русском,  и  на  английском,  и,
понятно, на родимом чешском.  Куда? В отель.  Полагаю, в "Хилтон".  О!
Нечасто русские направляются сразу в "Хилтон". Если и направляются, то
они другие: все в золоте, важные, с охраной, на дорогих лимузинах... А
я не русский, я эстонец. Да, теперь это уже не одно и то же...  Раньше
- тоже было не  одно и то  же. Э, раньше  и чех был  почти что тем  же
русским... Спорно, спорно. Может, и спорно.
    Таксист  отвлекал   болтовней,   и  Эдгар   решил   отдохнуть   от
размышлений. В конце концов в день приезда настоящей работы все  равно
не будет.  Можно и  расслабиться  - естественно,  за  кружечкой-другой
пива. Кто в здравом уме и при здоровом желудке (а даже и при  больном)
не выцедит кружку настоящего чешского пива? Только мертвый.
    Как и  в  любом "Хилтоне"  свободный  номер отыскался  без  особых
проблем даже в переполненной под  Рождество туристами Праге. Но как  в
любой еще не сбросившей оковы недавнего социализма стране, это  стоило
ненормальных для  не-Иного денег.  Эдгар  был Иным,  поэтому  заплатил
сразу и не морщась, хотя от него этого явно ждали. Русский все-таки, и
на бандита-нувориша непохож...  Лет сто  назад Эдгар  по молодости  не
удержался бы и ткнул бы в лицо администратору аргентинский паспорт, но
с тех пор Эдгар повзрослел на сто лет. На целых сто лет.
    Поэтому он ограничился российским.
    На регистрации - той, которая не для всех, - сидел Темный.  Причем
очень редкий - бескуд.  Взглянув на Эдгара, он  облизал тонкие губы  и
расширил щелевидные зрачки. И лишь потом улыбнулся - зубы у него  были
мелкие, острые и одинаково треугольные.
    - Привет! На Трибунал?
    - Угу.
    - Держи...
    Он метнул  Эдгару сгусток  синего  огня -  временную  регистрацию.
Сгусток легко  прошил  одежду  и  осел  у  Эдгара  на  груди  овальной
светящейся в сумраке печатью.
    - Спасибо.
    - Вжарьте  им на  Трибунале,  - попросил  бескуд. -  Как  следует.
Сейчас наше время...
    - Попробую,  - пообещал  Эдгар  со вздохом.  В номер  он  поднялся
только за тем, чтобы умыться и оставить дипломат.
    "Ну, - подумал Эдгар с воодушевлением, когда опускался в лифте,  -
в "Черный орел"! И закажу  естественно "печено вепрево колено"!  Блюдо
настолько популярное,  что даже  в прочитанном  как-то  фантастическом
боевике он встретил его описание.
    В ожидании заказа  Эдгар мелкими глотками  пил вторую кружку  пива
(первую он  по русскому  обычаю засадил  залпом, вызвав  одобрительный
кивок официанта) и пытался настроиться на размышления. Что-то  мешало.
Или кто-то мешал.
    Он поднял глаза и увидел  Антона Городецкого, который стоял  рядом
со столиком и в упор глядел на Эдгара.
    Эдгар вздрогнул, решив, что его выследили. Но в глазах Городецкого
цвела  та   же  растерянность,   и  у   Эдгара  отлегло   от   сердца.
Случайность... не более чем случайность.
    И еще - свободных мест больше не было. Только за столиком Эдгара.
    Повинуясь внезапному порыву, Эдгар кивнул Светлому:
    - Садись. Я отдыхаю. И тебе желаю того же - ну ее, эту работу!
    Антон колебался; Эдгар уже было  подумал, что он сейчас уйдет,  но
потом все  же  решился.  Подошел, сел  напротив.  Угрюмо  взглянул  на
Эдгара. Кажется,  он не  верил в  намерения Эдгара,  извечного  врага,
просто отдохнуть. Как там говорят Светлые? Тот, с кем хоть раз вступил
в схватку, - враг навсегда.
    Чушь. Фанатизм. Эдгар предпочитал быть гибким - если прямо  сейчас
выгоден союз с тем, кого ты вчера хлестал плетью Шааба, почему бы союз
не заключить? Впрочем, после плети  Шааба особенно не с кем  заключать
союз... Не с пеплом же?
    - И ни слова о Дозорах? - иронично спросил Антон.
    - Ни слова,  - подтвердил Эдгар.  - Просто два  земляка в Праге  в
канун Рождества. Я заказал "печено вепрево колено". Рекомендую!
    - Спасибо, я в курсе,  - по-прежнему без тени улыбки  поблагодарил
Антон и повернулся к подоспевшему официанту.

    Нет, не понять  европейцам, что такое  настоящий мороз, что  такое
настоящая зима... Антон вышел из метро "Малостраньска", поколебался  -
застегивать ли воротник куртки, но так и не стал.
    Слабый-преслабый снежок. Градуса два ниже нуля от силы.
    Он медленно, не  торопясь, пошел  по улице,  по древней  брусчатой
мостовой. Иногда, не  удерживаясь, заглядывал в  сувенирные лавочки  -
забавные деревянные  игрушки,  керамическая посуда  причудливых  форм,
открытки с видами  Праги, футболки с  забавными надписями. Надо  будет
все-таки  что-нибудь  купить.   Отметиться,  так  сказать.   Например,
футболку с надписью "Born to be wild" и смешной рожицей. До встречи  с
представителем Инквизиции  оставалось почти  три  часа. Даже  не  надо
будет брать такси  или ехать  на метро  - можно  спокойно пообедать  и
прогуляться пешком до  назначенного места.  Встреча под  часами -  что
может быть  романтичнее?  А вдруг  представитель  Инквизиции  окажется
женщиной, да  еще  симпатичной,  да  еще и  Светлой?  Тогда  -  полная
романтика.
    Антон усмехнулся своим мыслям. Ни малейшего желания оттягиваться и
заводить интрижку  у него  не было.  Да и  неприменимы к  Инквизиторам
понятия "светлый" и "темный". Они - вне великих сил.
    А может быть, к ним  и понятие пола неприменимо? Насколько  Антону
было известно, после того как светлый  маг из Москвы по имени  Максим,
проходивший в разработке как "Дикарь", стал Инквизитором2, он развелся
с женой.  Кажется, им  просто становятся  неинтересны все  эти  мелкие
человеческие глупости - любовь, секс, ревность...
    "Черный орел"  был  у  Антона  одним  из  самых  любимых  пражских
ресторанчиков. Может быть, просто потому, что он несколько раз посещал
его, когда в первый  раз оказался в Праге.  Много ли надо  российскому
человеку для счастья?  Хороший, но ненавязчивый  сервис, вкусная  еда,
изумительное пиво, низкие цены.  Последний пункт - достаточно  важный.
Это Темные  могут  себе  позволить  не  считать  денег.  Даже  Рогоза,
порождение Сумрака,  и тот  явился в  Москву нашпигованный  долларами.
Заработать деньги можно и честно, но вот заработать много денег -  тут
никогда не обходится без маленькой  игры с собственной совестью. И  по
этому пункту Ночной Дозор Дневному однозначно проигрывал.
    Улица, по которой он шел, раздвоилась. Будто река, оставляющая  по
стержню узкий  и  длинный  островок из  нескольких  старых,  невысоких
зданий - в основном ресторанчики и сувенирные магазины. "Черный  орел"
стоял в этом ряду первым.
    Уже входя во дворик, Антон увидел Светлого Иного.
    Нет, он не был работником  какого-то Дозора. Просто Иной,  который
предпочел  переднему  краю  магической  войны  почти  обычную,   почти
человеческую жизнь. Высокий, статный,  красивый мужчина средних лет  в
форме офицера  американских ВВС.  Он уже  выходил из  ресторана,  явно
довольный проведенным временем, своей подругой - симпатичной чешкой  и
самим собой.
    Антона он увидел не сразу -  так был увлечен беседой. Но  заметив,
расплылся в широкой улыбке.
    Делать было нечего - Антон поднял с заснеженных камней свою тень и
шагнул в сумрак. Ватным пологом упала тишина. Мир замедлился,  утратил
краски. Вспыхнули  переливчатыми радугами  людские ауры  - в  основном
спокойные, умиротворенные,  не перегруженные  лишними мыслями.  Как  и
положено в туристическом местечке.
    - Привет,  дозорный!  -  радостно  приветствовал  его  американец.
Здесь, в сумеречном мире, не было никаких языковых проблем.
    - Здравствуй, Светлый, - ответил Антон. - Рад видеть тебя.
    - Пражский  Дозор? -  предположил  американец. Ауру  дозорного  он
различил, а вот детали - нет.  Впрочем, маг он был слабенький.  Что-то
вроде шестого уровня, да еще и сильно завязанный на природную магию. В
Дозоре ему  действительно  делать было  бы  нечего. Разве  что  сидеть
где-нибудь в глубинке и надзирать  над такими же, как он,  слабенькими
ведьмами и оборотнями.
    - Московский.
    - О! Московский  Дозор! -  Теперь в голосе  американца было  явное
уважение. - Сильный дозор. Позволь пожать Руку.
    Они  обменялись   рукопожатием.   Американский   летчик,   похоже,
воспринял встречу как достойный элемент приятного вечера.
    - Капитан Кристиан Вановер-младший.  Маг шестого уровня. Не  нужна
ли моя помощь, дозорный? -  Формальное предложение было произнесено  с
должной серьезностью.
    - Благодарю,  Светлый. Нет,  помощь  не нужна,  - так  же  вежливо
ответил Антон.
    - На отдыхе? - спросил Кристиан.
    - Нет. В командировке. Но помощь не требуется. Американец кивнул:
    - У  меня  рождественские  каникулы.  Моя  часть  дислоцирована  в
Косово, я решил посетить Прагу.
    - Хороший выбор, - кивнул Антон. - Красивый город.
    Ему не хотелось продолжать разговор. Но американец был преисполнен
добродушия:
    - Прекрасный город! Как хорошо, что мы спасли его во время  Второй
мировой войны.
    - Да, мы спасли его... - кивнул Антон.
    - Вы воевали в те годы, дозорный?
    Антон подумал,  что перед  ним  и впрямь  слабый маг.  Не  увидеть
реального возраста - хотя бы в самом первом приближении...
    - Нет.
    - Я  тоже  был слишком  молод,  - вздохнул  американец.  -  Мечтал
попасть в армию, но мне было только пятнадцать лет. Жаль, был бы  шанс
побывать здесь на полвека раньше...
    Антон едва удержался от фразы, что шанса бы все равно не было - не
входили американские войска в Прагу. И тут же устыдился своей мысли.
    - Ну,  удачи,  -  решил наконец-то  попрощаться  американец.  -  Я
как-нибудь обязательно прилечу в Москву, дозорный!
    - Только  не так,  как в  Косово. -  На этот  раз Антон  не  успел
поймать себя за язык. Но капитан Кристиан Вановер-младший не обиделся.
Наоборот, расплылся в улыбке и сказал:
    - Нет, я думаю,  до этого не дойдет,  правда? Да пребудет с  тобой
Свет, дозорный!
    Антон вышел из сумрака вслед  за американцем. Тот снова  подхватил
под руку  девушку,  так ничего  и  не заметившую,  и  хитро  подмигнул
Антону.
    - Да пребудет с тобой шворц... - пробормотал Антон по-русски.
    Что  за  невезение...  Хорошее   настроение  растаяло  и   начисто
испарилось, будто кусок льда на раскаленной сковороде.
    Можно тысячу раз повторять себе,  что никакие споры и ссоры  между
государствами не имеют отношения к делам Света и Тьмы. Можно признать,
что летчик-маг, участвующий  в войне, с  большей долей вероятности  не
нанесет бомбовый удар по мирному населению. И все-таки...
    Ну как он ухитряется  делать боевые вылеты, вываливать  взрывчатку
на человеческие  головы и  оставаться Светлым?  Ведь Светлый  же он  -
сомнений нет! И притом, почти наверняка, на его совести - человеческие
жизни. Как ему удается удерживаться от падения в сумрак? Это какой  же
должен быть запас веры в  собственную правоту, чтобы совмещать  армию,
воюющую армию, и дело Света!
    Мрачный и  подавленный, Антон  вошел  в "Черный  орел". И  тут  же
увидел сослуживцев  Кристиана Вановера.  Человек десять,  все  обычные
люди. Они сидели за длинным столом, ели гуляш и пили "спрайт". Честное
слово, они пили "спрайт"! В чешской пивной! На отдыхе!
    И не потому, что соблюдали сухой закон. На столе было и  несколько
пустых  бутылочек  из-под  пива.  Из-под  американского  "Будвайзера",
который Антон стал бы пить, лишь умирая от жажды в пустыне.
    Антон прошел мимо американцев.  Свободных столиков не было,  опять
незадача... Ну вон сидит кто-то один, может быть, подсесть...
    Сидящий поднял голову  - и  вздрогнул. Одновременно  с Антоном,  в
общем-то.
    Это был Эдгар.


    ГЛАВА 3

    Чего у Темных не отнять - так это вкуса к жизни. Тут Антон никаких
сомнений не  испытывал. Стоило  посмотреть,  с каким  аппетитом  Эдгар
расправляется  с  очень   вкусной  и,  наверное,   не  одобренной   бы
диетологами свиной ногой, щедро  сдабривая ее горчицей -  сладковатой,
конечно,  на  русский  вкус,  но  все-таки  острой,  хреном  -  вполне
приличным и обильным количеством пива.
    Это всегда поражало Антона. Даже его соседи-вампиры, с которыми он
когда-то был во вполне приятельских отношениях, порой выглядели  живее
и жизнерадостнее Светлых магов.  Высших магов, конечно,  - те, кто  по
силе был равен Антону, "еще не наигрались в людей".
    Одно лишь неприятно -  их жизнелюбие обычно распространялось  лишь
на самих себя.
    Антон поднял тяжелую кружку светлого "Будвайзера", пробормотал:
    - Прозит.
    Хорошо, что  чешские обычаи  не предполагают  чокаться.  Стучаться
кружками с Темным Антону бы не хотелось.
    - Прозит, - подтвердил Эдгар. С удовольствием, в два глотка осушил
половину кружки, утер пену. - Хорошо.
    - Хорошо, -  согласился Антон, хотя  напряжение его не  оставляло.
Нет, конечно, ничего предосудительного в этом совместном распитии пива
не было.  Правила  Ночного Дозора  не  запрещали контакты  с  Темными,
наоборот -  если  сотрудник  был  уверен  в  своей  безопасности,  это
приветствовалось. Мало ли что удастся узнать, а то вдруг, чем Тьма  не
шутит, даже повлиять на  Темного. Не обратить  к Свету, конечно...  но
хотя бы  удержать от  очередной пакости.  Неожиданно для  себя  самого
Антон  сказал:  -  Приятно,  что  хоть  в  чем-то  у  нас  есть  повод
согласиться друг с другом.
    - Да.  - Эдгар  старался говорить  миролюбиво и  корректно,  чтобы
Светлый не  взвился от  очередной  придуманной обиды  или  надуманного
подозрения. - Чешское пиво, подаваемое в Москве и подаваемое в  Праге,
- это две большие разницы.
    Городецкий кивнул.
    - Да.  Особенно  если  сравнивать с  бутылочным.  Чешское  пиво  в
бутылках - труп настоящего пива в стеклянном гробике.
    Эдгар усмехнулся, соглашаясь со сравнением. Заметил:
    -  Почему-то  в  остальной  Восточной  Европе  таланты   пивоваров
отдыхают.
    - Даже в Эстонии? - спросил Антон. Эдгар пожал плечами. Вечно  эти
Светлые не упустят случая поиздеваться...
    - У  нас хорошее  пиво. Но  - не  замечательное. Как  и в  России,
впрочем.
    Антон поморщился,  будто вспоминая  вкус отечественного  пива.  Но
сказал совсем другое:
    - Я этим летом был в Венгрии. Венгерское пил. "Дрехер"... чуть  ли
не единственный их сорт.
    - И?
    - Лучше бы я выпил скисшей "Балтики". Эдгар усмехнулся. Даже после
легкого напряжения  памяти  он не  сумел  вспомнить ни  единого  сорта
венгерского пива. Впрочем, если Антон так о нем отзывается, лучше и не
помнить. В пиве собеседник разбирался, причем разбирался  великолепно.
Светлые вообще любят плотские удовольствия - это приходится признать.
    - А эти...  доблестные воины...  пьют свои родные  помои. -  Антон
кивнул в сторону американцев. - Миротворцы... Асы Геринга...
    "Печено вепрево колено" давно было съедено - и Эдгаром и  Антоном.
И пива уже  было выпито  достаточно, чтобы у  обоих слегка  заблестели
глаза, голоса стали громче и непринужденнее.
    - Почему  Геринга?  -  удивился  Эдгар. -  Это  ж  не  дойчи,  это
американцы.
    Антон терпеливо, словно ребенку, объяснил:
    - Асы  ВВС США  - не  звучит. Ты  какое-нибудь краткое  и  звучное
наименование американских ВВС знаешь?
    - Не знаю.
    - Ну ладно. Пусть будут асы Клинтона. Немцы хоть знали, что против
них такие же летчики  воюют, а эти сыпали  бомбы на селения, где  всей
обороны -  зенитка  времен Второй  мировой...  И еще  награды  за  это
получают. А ты спроси - у  них святое вообще в жизни что-нибудь  есть?
До сих пор считают, что Прагу в сорок пятом они освободили.
    - Святое? - усмехнулся Эдгар. - А зачем им святое? Они солдаты.
    - Знаешь,  Иной, мне  кажется, даже  солдаты должны  оставаться  в
первую очередь людьми. А у людей обязано быть что-то святое в душе.
    - Для начала необходимо, чтобы имелась душа. А потом уж святое. О!
А мы сейчас спросим!
    Мимо столика  как раз  протискивался румяный  заокеанский  летчик,
сверкая нашивками  и  прочими  галунами.  Кровь  с  молоком,  гордость
техасщины или оклахомщины. Летчик скорее всего возвращался из сортира.

    - Извините,  офицер!  Могу  ли  я  задать  вопрос?  -  на  хорошем
английском обратился к  нему Эдгар. -  У вас есть  в жизни  что-нибудь
святое? Что-нибудь заветное?
    Американец встал, словно споткнулся. Инстинкт подсказывал ему, что
военный самого-самого  лучшего  государства на  земле  обязан  держать
марку и дать достойный ответ. На лице отобразилась мучительная  работа
мысли, и вдруг - вспышка!  Озарение. Американец понял, что святое  для
него все-таки есть. Он расплылся в горделивой улыбке.
    - Святое? Конечно, есть! "Чикаго буллз"...
    Даже маги не поняли, шутил он или был вполне серьезен.

    - Это  как  шахматная  партия,  понимаешь?  -  объяснял  Эдгар.  -
Начальство просто  двигает по  доске неперсонифицированные  фигурки  -
нас.
    Лицо официанта  вытягивалось пропорционально  количеству  выпитого
Антоном и  Эдгаром  пива.  К этому  столику  официант  перетаскал  уже
столько объемистых  стеклянных кружек,  что  хватило бы  напоить  весь
американский авиаполк и "Чикаго буллз"  в придачу. А двое русских  все
сидели и сидели, хотя было  видно, что языками ворочать им  становится
все труднее.
    - Вот взять нас с  тобой, - продолжал Эдгар.  - Ты будешь на  этом
процессе защитником.  Я -  обвинителем. Но  все равно  мы не  являемся
сколько-нибудь значимой  величиной. Мы  остаемся фигурками  на  доске.
Если нужно - нас бросят в самое пекло. Если нужно - уведут в  сторонку
до лучших времен. Захотят - разменяют. Ведь, в сущности, что есть этот
процесс? Это танцы вокруг тривиального размена. Вашего Игоря  поменяли
на нашу Алису. И все. Просто столкнули, как пауков в банке, и убрали с
доски. Во имя высших и недоступных нам целей.
    - Ты не  прав. -  Антон строго погрозил  ему пальцем.  - Гесер  не
предпо