знать, что думает по этому поводу Ольга.  Но   сова
не издала ни звука.
   -  Вот что важнее, для сохранения баланса?  -  все  же  спросил  я.   -
Повышение моей оперативной квалификации,  или  жизни  трех  ни  в  чем  не
повинных людей?
  Сова молчала.
   -  Обычными способами я вампиров не почувствовал,  -  продолжил  я.   -
Пришлось вводить  себя  в  резонанс.  Человеческую  кровь  пить  не  стал.
Обошлись свиной. И все эти препараты... да ты, конечно, их знаешь...
   Заговорив  о препаратах, я встал, открыл шкафчик  над  плитой,   достал
стеклянную банку с плотно притертой пробкой.  Комковатого  бурого  порошка
осталось чуть-чуть, на донышке, сдавать в  хозчасть  не  имело  смысла.  Я
высыпал порошок в раковину и смыл -  по  кухне  пошел  пряный,  дурманящий
аромат. Банку я сполоснул и кинул в мусорное ведро.
   -  Я  ведь чуть не сорвался, - заметил я. - Самым натуральным  образом.
Вчера  утром,  когда  возвращался   с   охоты...   попалась   в   подъезде
девчонка-соседка. Я даже здороваться не рискнул - клыки уже прорезались. И
этой ночью, когда почувствовал Зов,  нацеленный  на  паренька...  едва  не
присоединился к вампирам.
  Сова смотрела мне в глаза.
  - Думаешь, потому меня шеф и назначил?
  Чучело. Комок перьев, набитый ватой.
  - Чтобы посмотрел их глазами?
   В  прихожей раздался звонок. Я вздохнул, развел руками -  что  уж   тут
поделаешь, сама виновата, любой  собеседник  лучше  такой  скучной  птицы.
Включив по пути свет, подошел к двери, открыл.
  На пороге стоял вампир.
  - Заходи, - сказал я. - Заходи, Костя.
   Он  помялся у двери, но все же зашел. Пригладил волосы  -  я   заметил,
что ладони у него потные, и глаза бегают.
   Косте  всего семнадцать. Вампир он  с  рождения,  обычный,   нормальный
городской вампир. Очень неприятная ситуация - родители-вампиры, у  ребенка
в такой ситуации шансов вырасти человеком почти не остается.
  - Я диски занес, - буркнул Костя. - Вот.
   Я  взял стопочку компактов, даже не  удивившись,  что  их  так   много.
Обычно парня приходилось пару недель теребить, чтобы  вернул  диски  -  он
чертовски рассеян.
  - Все послушал? - спросил я. - Переписал?
  - Угу... я пошел...
  - Подожди, - я взял его за плечо и впихнул в комнату. - Что такое?
  Он молчал.
  - Уже в курсе? - прозревая, спросил я.
   -  Нас очень мало, Антон, - Костя  посмотрел  мне  в  глаза.  -   Когда
кто-то уходит, мы сразу чувствуем.
  - Так. Разувайся, пошли на кухню. Поговорим серьезно.
   Костя  не спорил. А я лихорадочно соображал, что же делать.  Пять   лет
назад, когда я стал Иным, и мир открыл свою сумеречную сторону, меня ждало
множество удивительных открытий. Но то, что прямо надо  мной  живет  семья
вампиров, оказалось одним из самых шокирующих.

   Помню,  будто это было вчера. Я возвращался с занятий - самых  обычных,
заставлявших вспоминать недавний институт.  Три  пары,  лектор,  жара,  от
которой  липли  к  телу  белые  халаты  -  мы   арендовали   аудиторию   у
 мединститута. Я шел домой и баловался на ходу,  то  уходил  в  сумрак   -
ненадолго, навыков еще не хватало, то начинал зондировать прохожих. И  уже
у подъезда наткнулся на соседей.
   Очень  милые люди. Я как-то хотел одолжить у них дрель, а отец   Кости,
Геннадий, строитель по специальности, просто пришел ко мне и играючи помог
справиться с бетонными стенами, наглядно  показав,  что  интеллигенту  без
пролетариата не выжить...
  И вдруг я увидел, что они вовсе не люди.
   Это было страшно. Коричнево-серая аура, давящая тяжесть... Я  застыл, с
ужасом  глядя на них. Полина,  мать  Кости,  слегка  изменилась  в   лице,
мальчишка замер и отвернулся. А глава семейства подошел ко мне,  с  каждым
шагом  уходя в сумрак - той грациозной походкой, что умеют лишь   вампиры,
живущие  и мертвые  одновременно.  Для  них  сумрак  -  нормальная   среда
обитания.
  - Здравствуй, Антон, - сказал он.
   Мир  вокруг был серым и мертвым. Я и сам  не  заметил,  как  нырнул   в
сумрак вслед за ним.
   -  Так и знал, что однажды ты перейдешь барьер, - сказал он. -  Все   в
порядке.
  Я отступил на шаг - и лицо Геннадия дрогнуло.
   -  Все  нормально,  -  сказал  он.  Распахнул  рубашку  -  и  я  увидел
регистрационную  печать,  голубой  оттиск  на  серой  коже.   -   Мы   все
зарегистрированы. Полина! Костя!
   Его  жена  тоже   перешла  в сумрак,  расстегнула  блузку.   Пацан   не
двигался, потребовался суровый взгляд отца, чтобы и он предъявил печать.
   -  Я должен проверить, - прошептал я.  Мои  пассы  были  неумелыми,   я
дважды сбивался и начинал сначала. Геннадий терпеливо ждал. Наконец печать
дала отклик. Постоянная регистрация, нарушений режима не обнаружено...
  - Все в порядке? - спросил Геннадий. - Мы можем идти?
  - Я...
  - Да ничего. Мы знали, что однажды ты станешь Иным.
  - Идите, - сказал я. Не по уставу, но мне сейчас было не до правил.
   -  Да...  -  перед  тем,  как  выйти  из  сумрака,  Геннадий   на   миг
задержался. - Я был в твоем доме... Антон, я  возвращаю  тебе  приглашение
заходить...
  Все было правильно.
   Они  ушли, а я сел на скамейку, рядом с  греющейся  бабулей.   Закурил,
пытаясь разобраться в мыслях. Бабулька поглядела на меня, и изрекла:
  - Хорошие люди, правда, Аркашенька?
   Она  все время путала мое имя. Жить  ей  оставалось  от  силы   два-три
месяца, сейчас я это видел ясно.
   - Не совсем... - сказал я. Скурил три сигареты, потом поплелся домой. У
порога  постоял, глядя, как гаснет  серая  дорожка  "вампирьей  тропы"   у
порога. Как раз сегодня меня научили ее видеть...
   До вечера я промаялся. Листал конспекты, для чего приходилось уходить в
сумрак.  Для  обычного мира эти общие тетради девственно  пусты.  Хотелось
позвонить, куратору группы или самому шефу - я  был  на  его  персональной
ответственности. Но я чувствовал, что должен принять решение сам.
   Когда   совсем  стемнело,  я  не  выдержал.  Поднялся  на  этаж   выше,
позвонил. Открыл Костя, вздрогнул. В реальности он, как и вся  его  семья,
казался совершенно обычным,.
  - Позови старших, - попросил я.
  - Зачем? - буркнул он.
  - Хочу вас пригласить на чай.
   Геннадий  возник  за  спиной  сына,  возник  ниоткуда,  он   был   куда
способнее чем я, свежеиспеченный адепт Света.
   -  Ты уверен, Антон? - с  сомнением  спросил  он.  -  Этого  вовсе   не
требуется. Все нормально.
  - Уверен.
  Он помолчал. Пожал плечами:
  - Мы зайдем завтра. Если пригласишь. Не горячись.
   К  полуночи я был безумно рад, что они отказались. К трем  часам   ночи
попытался уснуть, успокоенный, зная, что хода в мой дом для них нет  и  не
будет.
   К  утру, так и не сомкнув глаз, я стоял у окна  и  смотрел  на   город.
Вампиров мало. Очень  мало.  В  радиусе  двух-трех  километров  ни  одного
больше.
   Каково  это - быть отверженным? Быть наказанным не за преступление,   а
за потенциальную возможность его совершить? А каково будет им жить...  ну,
пусть не жить - тут требуется иное слово... - рядом со своим надзирателем?
  Возвращаясь с занятий, я купил к чаю тортик.

   А  вот теперь  Костя,  хороший  умный  парень,  студент  физфака   МГУ,
имевший несчастье родиться живым мертвецом, сидел рядом со  мной  и  возил
ложкой  в  сахарнице,  будто  не  решаясь  зачерпнуть.  С  чего  бы  такая
стеснительность...
   Вначале  он вообще забегал чуть ли ни каждый день. Я  был  его   прямой
противоположностью, я был на светлой стороне. Но я впускал его в  дом,  со
мной можно было не таиться. Можно было  просто  поболтать,  а  можно  было
нырнуть в сумрак и похвастаться появившимися возможностями. "Антон,  а   у
меня получилось трансформироваться!", "А у меня клыки стали расти, р-р-р!"
   И  самое странное, что все это было нормально.  Я  хохотал,  глядя   на
попытки вампиренка превратиться в летучую мышь - это  задача  для  высшего
вампира, которым он не является, и даст Свет - никогда не  станет.  Только
иногда одергивал:  "Костя...  вот  этого  ты  никогда  не  должен  делать.
Понимаешь?" И это тоже было нормально.
  - Костя, я выполнял свою работу.
  - Зря.
   -  Они  нарушили закон. Понимаешь? Не  наш  закон,  заметь.  Не  только
светлые его приняли, а все Иные. Этот парень...
  - Я его знал, - неожиданно сказал Костя. - Он веселый был.
  Вот черт...
  - Он мучался?
  - Нет, - я покачал головой. - Печать убивает мгновенно.
   Костя  вздрогнул, на  миг  скосил  глаза  на  грудь.  Если  перейти   в
сумрак,  то печать увидишь и сквозь одежду, а если не переходить -  вообще
не обнаружишь.  Кажется,  он  не  переходил.  Но  откуда  мне  знать,  как
чувствуют печать вампиры?
   -  Что я мог поделать? - спросил я. - Он убивал. Убивал ни  в  чем   не
повинных людей. Абсолютно беззащитных перед ним.  Инициировал  девчонку...
грубо, насильно, она не должна была стать  вампиром.  Вчера  они  чуть  не
прикончили мальчишку. Просто так. Не от голода.
  - Ты знаешь, что такое наш голод? - спросил Костя, помолчав.
  А он взрослеет. Прямо на глазах...
  - Да. Вчера я... почти стал вампиром.
  Тишина - на миг.
  - Знаю. Я чувствовал... я надеялся.
   Дьявол  и преисподняя! Я вел свою охоту. На меня вели свою.  Точнее   -
караулили в засаде, ожидая, что охотник превратится в зверя.
  - Нет, - сказал я. - Уж извини.
   -  Да,  он виноват, - упрямо сказал Костя. -  Но  зачем  было  убивать?
Положено судить. Адвокат, обвинение, все как положено...
   -  Положено не вмешивать людей в наши дела! -  рявкнул  я.  И   впервые
Костя не отреагировал на такой тон.
  - Ты слишком долго был человеком!
  - И ничуть о том не жалею!
  - Зачем ты его убил?
  - Иначе он убил бы меня!
  - Инициировал!
  - Это еще хуже!
   Костя   замолчал.  Отставил   чай,   поднялся.   Совершенно    обычный,
нагловатый и при том болезненно моральный юноша.
  Вот только вампир.
  - Пойду...
   -  Подожди, - я шагнул к холодильнику. - Захвати, мне тут  выдали,   но
не понадобилось.
   Я  вынул стоящие среди бутылок с "Боржоми" двухсотграммовые пузырьки  с
донорской кровью.
  - Не надо.
   -  Костя, я же знаю, что это вечная ваша проблема. Мне это  не   нужно.
Бери.
  - Купить хочешь?
  Я начал злиться.
   -  Да зачем мне нужно подкупать тебя! Выбрасывать - глупо, вот и   все!
Это кровь. Люди сдавали ее, чтобы кому-то помочь!
   И   тогда  Костя  вдруг  ухмыльнулся.  Протянул  руку,  взял  один   из
пузырьков, раскупорил - содрав жестяной колпачок  легко  и  умело.  Поднес
бутылочку к губам. Опять усмехнулся, сделал глоток.
  Я никогда не видел, как они питаются. Да и не стремился.
  - Прекрати, - сказал я. - Не паясничай.
   Губы  у Кости были в крови, тоненькая  струйка  стекала  по  щеке.   Не
просто стекала, а впитывалась в кожу.
  - Тебе неприятен наш способ питания?
  - Да.
  - Значит тебе неприятен и я сам? Все - мы?
   Я  покачал головой. Мы никогда не касались  этого  вопроса.  Так   было
легче.
   -  Костя...  чтобы  жить,  тебе  нужна  кровь.  И  хотя  бы  иногда   -
человеческая.
  - Мы вообще не живем.
   -  Я  беру  более  общий  смысл.  Чтобы  двигаться,  думать,  говорить,
мечтать...
  - Что тебе мечты вампира?
   -   Мальчик,  на  свете  живет  множество  людей,  которым    постоянно
требуется переливание крови. Их не меньше чем вас. А еще  есть  экстренные
случаи. Потому существует донорство, потому оно почетно и поощряется... Не
улыбайся.  Я  знаю  ваши  заслуги  в  развитии  медицины  и  в  пропаганде
донорства. Костя, если кому-то для жизни... для существования нужна  кровь
- это еще не беда. И куда она пойдет, в вены или в  желудок  -  тоже  дело
десятое. Вопрос в том, как ты ее добудешь.
   -  Слова, - Костя фыркнул. Мне показалось, что на  миг  он  перешел   в
сумрак  - но тут же вынырнул обратно. Растет, растет  парень.  И  сила   у
него появляется настоящая. - Вчера ты показал свое  истинное  отношение  к
нам.
  - Ты не прав...
   -  Да брось... - он отставил бутылочку, потом, передумав, наклонил   ее
над раковиной. - Нам не нужны твои...
   За  спиной раздалось уханье. Я повернулся - сова, про которую я   успел
начисто забыть, повернула голову к Косте и расправила крылья.
  Никогда еще я не видел у него такого лица.
  - А... - сказал он. - А...
  Сова сложила крылья и прикрыла глаза.
  - Ольга, мы разговариваем! - рявкнул я. - Дай нам минутку...
   Птица  не отреагировала. А вот Костя переводил взгляд с меня на сову  и
обратно. Потом сел, сложив руки на коленях.
  - Что с тобой? - спросил я.
  - Можно мне идти?
  Он был не просто удивлен или напуган, он был шокирован.
  - Иди. Только захвати, все же...
  Костя стал торопливо собирать бутылочки, рассовывать их по карманам.
  - Пакет возьми, дубина! Вдруг кто окажется в подъезде?
   Вампир   послушно  сложил  флаконы  в  пакетик  с  надписью   "Возродим
российскую культуру!" Косясь на сову вышел в прихожую, принялся  торопливо
обуваться.
   -  Ты заходи, - сказал я. - Я не враг. Пока ты не перешел грани - я  не
враг.
   Он  кивнул, и пулей вылетел из квартиры. Пожав плечами я закрыл  дверь.
Вернулся на кухню, глянул на сову:
  - Ну? Так что произошло?
   В  янтарно-желтом взгляде ничего нельзя было  прочитать.  Я   всплеснул
руками:
   -  Как нам работать?  А?  Как  мы  будем  сотрудничать?  У  тебя   есть
какие-то средства коммуникации? Я открываюсь, слышишь? Прямой разговор!
   Полностью  в  сумрак я не перешел, потянулся одной  лишь   мыслью.   Не
стоит так доверяться незнакомцам, но вряд ли шеф  дал  бы  мне  ненадежную
напарницу.
   Никакого  ответа. Даже если Ольга  могла  общаться  телепатически,   то
делать этого не собиралась.
  - Что предпримем? Надо искать ту девчонку. Примешь образ?
  Ответа нет. Вздохнув, я наудачу бросил в птицу кусочком своей памяти.
  Сова расправила крылья и перепорхнула мне на плечо.
   -  Вот как? Значит, слышим? А до  ответа  не  снисходим?  Хорошо,   как
знаешь. Что мне делать?
  Снова игра в молчанку.
   Впрочем,  что делать - я знаю. Другой вопрос, что никакой  надежды   на
удачу нет.
  - И как я буду бродить по улицам с тобой на плече?
   Насмешливый - именно насмешливый, взгляд. И птица на моем плече  ушла в
сумрак.
   Вот,  значит, как. Невидимый  наблюдатель.  Не  просто  наблюдатель   -
реакция Кости на сову  была  более  чем  показательной.  Похоже  мне  дали
напарницу, которую силы тьмы  знают  куда  лучше,  чем  рядовые  служители
света.
   -  Договорились, - бодренько сказал я. - Вот только съем   чего-нибудь,
ага?
   Я достал себе йогурт и налил стакан апельсинового сока. От того,  чем я
кормился  последнюю неделю - полусырые бифштексы и мясной  сок,   немногим
отличающийся от крови, меня уже тошнило.
  - А тебе мяска, наверное?
  Сова отвернулась.
   -  Ну как хочешь, - сказал я. - Уверен, что едва ты захочешь есть,   то
сразу найдешь возможность со мной общаться.

                                                              ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Я  люблю  ходить  по  городу  в  сумраке.  При  этом   не   становишься
невидимым - иначе бы  на  тебя  поминутно  налетали.  Просто  сквозь  тебя
смотрят и не замечают. Но сейчас предстояло работать в открытую.
   День  -  не наше время. Как это не смешно, но сторонники Света работает
ночью, когда активизируются темные. А сейчас темные мало на что  способны.
Вампиры, оборотни, темные маги - днем они вынуждены жить как обычные люди.
  В большинстве своем, конечно.
   Сейчас  я  прохаживался вокруг станции "Тульская".  Как  и  посоветовал
шеф, я решил отработать все станции на  кольце,  где  только  могла  выйти
$%"ch*  с черной воронкой инферно. За ней должен был остаться след,  пусть
слабенький, но еще различимый.
   Дурацкая   станция,  дурацкий  район.  Два  выхода,   разнесенные    на
порядочное расстояние друг от друга. Рынок, помпезный небоскреб  налоговой
полиции, огромный жилой дом. Темных  эманаций  вокруг  было  столько,  что
найти след черной воронки становилось проблематичным.
  Особенно, если она здесь не появлялась.
   Я   обошел  все,  вынюхивая  ауру  девушки,  поглядывая  порой   сквозь
сумрак  на невидимую птицу, угнездившуюся на  плече.  Сова  дремала.   Она
тоже ничего не чувствовала, а почему-то я был уверен, что ее способности к
поиску получше моих.
   Один  раз  у меня проверили документы  милиционеры.  Дважды  приставали
безумные молодые  люди,  желающие  совершенно  бесплатно,  всего  лишь  за
полсотни баксов, подарить мне китайский фен, детскую игрушку  и  копеечный
корейский телефон.
   И   тут   я  не  сдержался.  Отмахнулся   от   очередного   назойливого
коммиявожера, и провел реморализацию. Легкую, на самой грани  допустимого.
Может быть парень начнет искать себе другую работу. А может быть, и нет...
   Но  в  тот же миг меня взяли за локти. Еще мгновение назад рядом никого
не было - теперь за спиной стояла парочка. Симпатичная  рыжая  девчонка  и
крепкий, с мрачным лицом парень.
   -  Тихо, - сказала девушка. Она была в  паре  главной,  я  это   оценил
сразу. - Дневной Дозор.
  Свет и Тьма!
  Пожав плечами, я смотрел на них.
  - Назовись, - потребовала девушка.
   Врать  смысла не было, мою ауру они  уже  давно  сняли,  и   определить
личность - лишь вопрос времени.
  - Антон Городецкий.
  Они ждали.
  - Иной, - признал я. - Сотрудник Ночного Дозора.
   Руки   с  моих  локтей  они  убрали.  И  даже  отступили  на  шаг.   Но
огорченными никак не выглядели.
  - Пошли в сумрак, - велел парень.
   Похоже,  не  вампиры.  И  то  хорошо.  Можно  надеяться  на   некоторую
объективность. Я вздохнул и перешел из одной реальности в другую.
   Первой  неожиданностью было то, что  парочка  оказалась   по-настоящему
молодой. Девчонка-ведьма лет двадцати пяти,  и  ведьмак  лет  тридцати.  Я
подумал, что даже смогу при необходимости вспомнить  их  имена,  в  первой
половине семидесятых ведьм и ведьмаков рождалось мало.
   Второй   неожиданностью  оказалось  отсутствие  на  моем  плече   совы.
Точнее, она там была. Я ощущал  когти,  мог  ее  увидеть,  но  только  при
некотором напряжении. Похоже было, что птичка одновременно со мной сменила
реальности, оказавшись на более глубоком уровне сумрака.
  Все интереснее и интереснее!
  - Дневной Дозор, - повторила девушка. - Алиса Донникова, Иная.
  - Петр Нестеров, Иной, - буркнул парень.
  - У вас какие-то проблемы?
   Девушка  буравила меня фирменным,  "ведьмовским"  взглядом.  С   каждой
секундой она становилась все симпатичнее  и  обольстительнее.  Конечно,  я
защищен от прямого воздействия, обворожить меня невозможно,  но  выглядело
это эффектно.
   -    Проблемы   не   у   нас.   Антон   Городецкий,    вы     произвели
несанкционированный контакт с человеком.
  - Да? И какое?
   -  Вмешательство седьмой степени, - неохотно  признала  ведьма.  -   Но
факт остается фактом. К тому же - вы подтолкнули его к свету.
   -  Протокол писать будем? - меня вдруг развеселила  ситуация.   Седьмая
степень -  мелочь.  Это  воздействие  на  самой  грани  магии  и  обычного
разговора.
  - Будем.
   -  И  что напишем? Сотрудник Ночного Дозора слегка  усилил  в  человеке
неприязнь к обману?
  - Тем самым нарушая установленный баланс, - отчеканил ведьмак.
   -  Неужели? А в чем беда для Тьмы? Если парень вдруг бросит  заниматься
,%+*(, жульничеством, то его жизнь неизбежно ухудшится.  Более  моральный,
но более несчастный. Согласно комментариям к соглашению о  балансе  сил  -
это не считается нарушением баланса.
   -  Софистика, - бросила  девушка.  -  Вы  сотрудник  Дозора.  То,   что
простительно обычному Иному, для вас - неправомерно.
  Она была права. Мелкое нарушение, и все же...
   -  Он  мне  мешал.  При  проведении  расследования  я  имею  право   на
магическое вмешательство.
  - Вы на службе, Антон?
  - Да.
  - А почему днем?
   -  У  меня особое задание.  Вы  можете  направить  запрос  руководству.
Точнее - запрос вправе направить ваше руководство.
   Ведьма  и ведьмак переглянулись. Как бы ни  были  противоположны   наши
цели и наша мораль,