набор  материала,  подготовка,
защита? При удачном раскладе лет за семь-восемь можно и защититься. Ну и
что дальше?
   Тут же ждал целый мир,  с  которым  предстояло  познакомиться.  Хотя,
конечно, если хозяева такие  же  жёсткие  люди  как  Ингвар  Янович,  то
встреча может быть не из приятных.
   Интересно, подумал Богдан, почему  до  сих  пор  никто  не  появился?
Неужели тут нет какой-то сигнализации, сообщающей, что сработала система
переноса? Может быть, за мной уже наблюдают?
   Он повторно осмотрел площадку, но ничего подозрительного не  заметил.
Тем временем стало ещё темнее. Нужно  было  думать,  как  выбираться  из
этого ласточкиного гнезда, ночевать тут не хотелось.
   Богдан снова взглянул на лежавший на полу  круг.  Интересно,  подумал
он, как половинки разделяются, если ты, например, передумал  отправиться
куда-то?
   Вдруг раздался тонкий камертонный звук, и половинки оттолкнулись одна
от другой примерно на те же  2-3  сантиметра.  Прикинув  время,  которое
прошло с момента, как он составил круг, Богдан решил, что ещё немного  и
его случайного перемещения могло не произойти: когда он встал на круг  у
себя в квартире,  оставалось,  похоже,  совсем  немного  времени,  чтобы
сработал сброс, и переход отключился. Потом Богдан занялся  бы  Ингваром
Яновичем и на круг уже бы не наступил. Во всяком случае, Богдан  не  был
уверен, что у него хватило бы решимости, находясь у себя дома, встать на
круг, если бы он понимал, что это путь неизвестно куда. Кроме того, даже
если бы Ингвар Янович и рассказал  ему  об  этом,  вряд  ли  он  поверил
настолько, чтобы испытывать на себе.
   Богдан лёг на парапет, который имел в ширину почти метр, и попробовал
увидеть основание площадки. Нечего было думать,  чтобы  спуститься  этим
путём. Снаружи  не  было  даже  намека  на  подобие  лестницы.  Площадка
покоилась на колонне, которая уходила вниз примерно метров на тридцать и
вдобавок была уже, чем сама площадка.
   Неужели отсюда нет другого выхода, кроме как  через  двери  в  другие
миры? Богдану казалось, что какой-то выход (или вход?)  должен  всё-таки
быть. Он начал  подозревать,  что  блестящий  круг  в  центре  площадки,
возможно, как-то связан с перемещениями по башне.
   Прежде чем начать экспериментировать, Богдан осмотрел  свои  карманы,
что понять, чем он располагает. В карманах его джинсового костюма "Lee",
купленного на толкучке за 350 рублей, кроме денег Ингвара Яновича,  пяти
зарядов к пистолету и фонарика, которые он сунул туда,  нашлись  коробка
спичек, горсть монет и ещё его собственные  двадцать  рублей  бумажками,
носовой платок, ключи от квартиры и почтового ящика, две  непонятно  как
оказавшиеся  там  канцелярские  скрепки,  сувенирная  шариковая   ручка,
сделанная в  форме  сигареты,  маленький  блокнотик  и  начатая  пачечка
отечественной жевательной резинки. Кроме того,  во  внутреннем  кармане,
который он пришил сам, лежал его советский паспорт и водительские права.
В общем, экипировка была небогатая для начала экспедиции  в  неизвестный
мир. Правда, у него был пистолет.
   Богдан решил проверить действие странного оружия. Стрелять в материал
площадки или парапета ему не  хотелось,  поскольку  неизвестно,  что  из
этого могло выйти, и Богдан поступил так. С помощью канцелярской скрепки
он пристроил на краю парапета трехкопеечную монету так, чтобы она стояла
почти на  ребре.  Затем,  поставив  переключатель  пистолета  в  крайнее
максимальное, как он считал, положение, Богдан направил его в  темнеющее
небо и нажал спусковою кнопку.
   Ствол пистолета бесшумно выплюнул ослепительно-белый в  сумерках  луч
толщиной примерно в стержень шариковой ручки. Нажав ещё пару раз, Богдан
понял, что можно получать и луч непрерывного действия. Присев так, чтобы
ствол был на уровне  монетки,  он  нажал  на  кнопку  и  коснулся  лучом
верхнего её края.
   Брызнули искры, Богдан вздрогнул  и  непроизвольно  отпустил  кнопку.
Монетка упала со своих подпорок.
   Богдан осторожно потрогал ее пальцем - монетка, а, точнее, то, что от
неё осталось, была очень горячая. Верхний сегмент был срезан  как  ножом
и, видимо, просто испарился.
   Богдан с уважением похлопал рукой по стволу: лучемёт, самый настоящий
лучемёт из фантастического романа.
   Свет желтого неба  тем  временем  почти  угас,  и  спустились  густые
сумерки. Богдан ещё раз прошёлся вдоль парапета, оглядывая  окрестности.
Вокруг было темно, не было видно ни одного огонька. Но вдруг огни начали
зажигаться. То тут, то там  они  вспыхивали,  разные  по  интенсивности,
просвечивая сквозь листву деревьев, отражаясь в воде прудов  и  каналов,
высвечивая разнообразные конструкции, бежали змейками вдаль.
   С той высоты, на которой находился Богдан, было видно, что освещённые
участки тянутся на большие расстояния, но, оглядевшись,  он  понял,  что
освещенной является только определенная площадь, образующая окружность с
центром примерно в том месте, где располагалась ступенчатая пирамида, на
верхней площадке которой он и стоял.
   На площадке тоже  сделалось  довольно  светло:  начал  светиться  сам
материал пола и парапета. Свет был мягкий,  какой-то  зеленовато-желтый,
но достаточно яркий, чтобы можно было читать газету, например.
   Двигаясь  вдоль   парапета   и   любуясь   фантастическим   зрелищем,
открывавшимся с высоты, Богдан вдруг споткнулся. Это был  незакрепленный
полукруг, доставивший его в этот мир. Богдан взял полукруг и,  чтобы  он
не  лежал  на  дороге,  положил  его  в  промежуток  между   неподвижным
полукругом и краем парапета срезанной частью вплотную к самой  парапету.
Он не успел ещё  отнять  руки  от  полукруга,  как  раздался  мелодичный
короткий звук, будто вновь кто-то несильно ударил  по  камертону,  часть
парапета раскрылась, и полукруг  ушёл  в  образовавшийся  проём.  Богдан
чертыхнулся.
   Внимательно осмотрев стенку рядом с тем местом, где  исчез  полукруг,
Богдан обнаружил мало заметные на первый взгляд полосы, идущие несколько
выше проема, в который убрался полукруг. Полосы  располагались  напротив
неподвижных полукругов.
   Богдан приложил палец к полосе, находившейся там, где спрятался "его"
полукруг. Ничего не произошло. Тогда он потрогал полосу в разных  местах
и тоже ничего не добился.
   Он подумал и провел пальцем по полоске, которая на ощупь  была  более
гладкой, чем  материал  стены.  Вновь  прозвучал  камертонный  звук,  но
несколько другой тональности, в стене открылся  проём,  и  уже  знакомый
полукруг вновь лежал перед ним.
   Богдан  вскочил  и  перебежал  к  ближайшему  неподвижному  полукругу
справа. После того, как он провёл пальцем по соответствующей полоске, из
стены рядом с этим полукругом выдвинулся  его  дублёр.  Богдан  не  стал
составлять эти два полукруга, но, прикинув полное изображение в  центре,
он видел, что там изображен куб с узором линий и какими-то надписями.
   Что  может  означать  куб,  подумал  Богдан.  На  "его"  круге   дано
изображение Земли,  перед  этим  было  изображение  какого-то  гранёного
цилиндра. Что это значит?
   Все это  предстояло  выяснить,  но  пока  он  не  имел  ни  малейшего
представления о том, как выбраться с этой площадки, и если эта  проблема
не разрешится, то выбор будет небольшой: отправиться назад на Землю  или
кинуться наугад через какой-то другой круг в иной мир, или куда-то  ещё?
Был, правда, ещё вариант: сидеть и ждать, что кто-то появится и  поможет
ему, но кто знает, сколько придётся ждать? Богдану уже  сейчас  хотелось
есть - выпитый в квартире коньяк действовал как аперитив.
   Он снова посмотрел на блестящий круг  в  центре  площадки.  Как  сюда
попадают те, кто построил эти сооружения? Богдан  считал  маловероятным,
что площадка служила только местом, куда  приходят  из  других  миров  и
откуда сразу же уходят, неизвестно куда. Хотя, сказал  он  себе,  что  я
знаю о замыслах этих неизвестных строителей?
   Богдан подошёл к блестящему кругу и осторожно  потрогал  его  стволом
пистолета. Ничего не произошло. Тогда он потрогал круг  рукой.  Круг  на
ощупь оказался неожиданно шероховатым, хотя, глядя на него, в  это  было
трудно поверить, так он блестел. Только  теперь  Богдан  сообразил,  что
хотя круг и казался блестящим, он ничего не отражал.
   Вдруг Богдану пришла в голову одна мысль:  если  круг  не  скользкий,
значит, на нём легко стоять. Он встал на круг.
   Раздался певучий звук и круг начал сначала медленно, а  потом,  когда
голова  Богдана  оказалась  ниже  уровня  пола  площадки,  всё   быстрее
опускаться.
   Никакого  ускорения  спуска  не  чувствовалось,  хотя   стена   шахты
двигалась мимо  очень  быстро.  Богдан  успел  подумать,  что,  судя  по
диаметру круга и, соответственно, шахты, двоим  людям  стоять  на  круге
было бы уже не совсем удобно. Это могло  означать,  что  данный  лифт  -
Богдан не сомневался, что это именно лифт - рассчитан на  подъём  одного
человека нормальных размеров или же он предназначен для существ, которые
существенно меньше людей.
   Обдумать все возможные варианты времени не хватило: лифт остановился.
Богдан посмотрел вверх. Там, очень  высоко,  слабо  светилось  отверстие
шахты. На стене примерно на уровне его лица  загорелись  две  стрелки  -
одна, направленная вниз, другая вверх, очень похожие на стрелки рядом  с
дверями в земных лифтах, и прямоугольник размером с почтовую марку.  Как
показалось Богдану, он правильно понял значение этих символов.
   С замиранием сердца он поднял руку и приложил палец к прямоугольнику.
Последовал  уже  привычный  мелодичный  сигнал,  и  стена  шахты   лифта
разошлась, открывая вход в какое-то помещение. Богдан вышел из лифта.
   Помещение,  где  он  оказался  теперь,  судя  по   кольцевой   форме,
находилось внутри колонны, поддерживавшей  верхнюю  площадку.  В  центре
помещения располагалась шахта лифта. Так как радиус комнаты был примерно
метров шесть-семь, то это, по-видимому, означало,  что  стены  почему-то
имели очень большую толщину.
   Свет лился с потолка, до которого было  метра  три.  Вдоль  кольцевой
стены, выполненной из материала, похожего на материал  площадки,  стояли
какие-то шкафы, некоторые просто огромные, столики, кресла,  пара  узких
кушеток, в одном месте находилось нечто очень похожее на большой  диван,
и, кроме того, тут был пульт управления.
   Во всяком случае, Богдан сразу решил, что это пульт, хотя, как и  всё
вокруг, он был довольно странного вида, вроде даже какой-то бутафорский:
то, что, скорее всего, являлось кнопками  и  переключателями,  имело  не
совсем привычный вид,  все  были,  как  бы,  нарисованы  на  поверхности
пульта. В  центре  консоли  находилась  клавиатура,  чем-то  похожая  на
клавиатуру персональных ЭВМ. Перед пультом располагалось удобное  кресло
вполне человеческих размеров, которое, очевидно, свободно  перемещалось,
чтобы придвигаться к разным краям пульта.
   Перед пультом логично было бы увидеть  и  экран,  но  здесь  не  было
ничего похожего, просто высилась серо-салатная гладкая стена,  такая  же
как и все остальные.
   Богдан задумчиво походил взад-вперёд перед непонятным устройством,  а
потом сел в кресло. Он хотел немного подумать, прежде чем  предпринимать
какие-либо дальнейшие шаги.
   Ну  и  дела,  fuck  your  mother!  -  пробормотал  Богдан:   ругаться
по-английски было  очень  модно  в  последние  годы  среди  образованной
молодёжи.
   Он хотел  сказать  ещё  чего-нибудь,  но  не  успел.  Опять  раздался
знакомый   тип   мелодичного   сигнала,   и   приятный   женский   голос
поинтересовался по-русски, а затем и по-английски:
   Желаете русский, английский или смешанный языковый режим?
   Богдан подскочил как ужаленный. Он ожидал чего угодно, но  только  не
обращения на чистейшем русском языке в этом, мягко говоря, не то, что не
русском, а просто совершенно  неземном  месте.  Да  и  английский  здесь
воспринимался тоже необычно.
   Он медленно обернулся, почти ожидая  увидеть  говорившую  у  себя  за
спиной. Там никого не было, хотя это ничего не значило, поскольку за ним
просто  могли  наблюдать  скрытно,  но  Богдан,   кажется,   уже   начал
догадываться, в чём тут дело.
   - Мне везёт, - сказал вслух Богдан. - Во всяком случае, пока.
   Дело в том, что он учился в английской спецшколе, а поскольку имел  в
последние годы намерение уехать из  СССР,  то  он  только  повысил  свои
знания  в  английском  языке  за  прошедшее  время.  Поэтому,  если   бы
неизвестная  система   управления   могла   общаться,   скажем,   только
по-английски, он разобрался бы.
   Ну что же, - снова вслух сказал Богдан, - начинать нужно, конечно,  с
русского, так всё-таки удобнее.
 
ГЛАВА 4 
 
   Сейчас, спустя более чем 14 лет после этих событий,  Лис  усмехнулся,
глядя на Селену, медленно  плывшую  по  ночному  небу.  Благодаря  этому
факту,  необъяснимому  до   сих   пор,   он   выжил   во   Дворце.   Без
предварительного диалога с  Главным  Компьютером  кое-где  он  мог  быть
просто-напросто уничтожен различными защитными  механизмами  неизвестных
хозяев Дворца. Однако компьютер не мог объяснить, почему он знает земные
языки.
   Богдан не умер бы с голоду, если сумел добраться до садов Дворца, где
росло множество фруктовых деревьев и ягод, но это - если бы сумел.
   Познакомившись с обслуживающей программой Главного Компьютера, Богдан
быстро разобрался как пользоваться  многими  устройствами,  и  в  первую
очередь конверторами, которые,  насколько  он  понимал,  преобразовывали
энергию в вещество и позволяли  получать  многие  предметы  и  продукты,
начиная от штанов и кончая чашкой чая. Тогда, в  самом  начале,  Богдана
наряду с ответами компьютера по-русски и по-английски  сильно  поразило,
что в этом необыкновенном мире присутствовало множество знакомых  земных
предметов. Например, чай. Или пиво.
   Однако  потом,  странствуя  по  граням,   Богдан-Лис   выяснил,   что
большинство населения этого мира, точнее - их предки, было так или иначе
перенесено сюда с Земли, правда, из самых  разнообразных  эпох  и  мест.
Самыми поздними, похоже, были жители Азиатского Востока. Богдан  не  был
знатоком земной истории, но поскольку у этих потомков  персов  и  арабов
уже имелись элементы ислама, он мог прикинуть, что их пращуров доставили
через точки перехода никак не позднее 6 века нашей эры.
   С помощью Главного Компьютера он сумел получить ответы  на  некоторые
вопросы, но, надо сказать, не на многие. Большинство массивов информации
были закрыты паролями, которых Богдан, естественно, не мог  знать.  Кем,
почему и зачем это было сделано, тоже оставалось загадкой.  Кроме  того,
на некоторые вопросы Компьютер не  отвечал  явно  потому,  что  не  имел
данных.  Однако  Богдан  обнаружил,  что  Компьютер  принимает   и   его
запрещающие команды для тех операций, которые не  были  защищены  кем-то
ранее.
   Одна из немногих функций, которая вообще не закрывалась паролем, была
функция питания, то есть любой, кто попадал во Дворец, мог получить еду,
если знал, как. Кроме того, можно было пользоваться точками  перехода  -
они не блокировались паролями, что показалось Богдану довольно  странным
на фоне возможных общих запретов практически на всё.
   Но, так или иначе, Богдан узнал для начала достаточно. Этот мир  имел
форму шестигранного цилиндра, на одном  торце  которого  и  располагался
Дворец,  окруженный   лесо-парко-садом   радиусом   несколько   десятков
километров. Затем плато, на котором стоял  Дворец,  резко  обрывалось  и
уходило вниз практически  гладкой  скалой,  имевшей  высоту  около  трёх
километров.
   Богдан, воспользовавшись одним из гравилётов,  имевшихся  во  Дворце,
осмотрел торец планеты-цилиндра. От подножия монолита, на котором  стоял
Дворец,   до   края   донышка   цилиндра   простиралось    невообразимое
нагромождение скал, совершенно непроходимая страна, населенная к тому же
странными  существами,  многие  из   которых,   похоже,   были   созданы
искусственно.  Почти  все  эти  существа  не   отличались   дружелюбием.
Расстояние  от  подножия  монолита  до  края  торца  было   более   2000
километров.
   Грани  цилиндра  имели  высоту  примерно  в  4000  километров.  Таким
образом,  площадь  каждой  грани  составляла  более   восьми   миллионов
квадратных километров. Ещё из школьных уроков географии  Богдан  помнил,
что площадь СССР составляла примерно 22 миллиона квадратных  километров,
а площадь, например, Франции - где-то  около  500  тысяч.  Значит,  одна
грань этого мира по площади равнялась примерно  трети  Советского  Союза
или 16 Франциям.
   Непонятным образом общая сила тяготения, несмотря на меньшие  размеры
планеты, равнялась земной. Кроме того,  насколько  Богдан  знал  физику,
сила  тяжести  на  планете  такой  формы  должна   была   распределяться
неравномерно, поскольку расстояние  от  центра  массы  до  разных  точек
поверхности было разное. Однако ничего подобного  не  наблюдалось:  сила
тяжести на гранях везде была постоянной.
   А вот плотность атмосферы странно  быстро  убывала  по  вертикали,  и
дышать на высоте 4-5 км было уже совсем невозможно. Принимая во внимание
то, что горы, окружавшие каждую  грань,  имели  везде  почти  одинаковую
высоту в 7-8 км, перебраться с грани на грань жители просто не могли,  и
эти области были надёжно изолированы друг от друга.
   Вокруг планеты по довольно сложным орбитам вращались солнце  и  луна.
Таким образом, практически все  участки  поверхности  получали  примерно
равное количество тепла, и продолжительность дня также была одинакова.
   Второй торец цилиндра почти полностью занимал океан,  среди  которого
были разбросаны отдельные острова.
   Таково было устройство мира,  в  котором  оказался  Богдан.  С  точки
зрения положений физической науки, которую ему преподавали в школе  и  в
институте, этот мир не мог существовать. Но, не смотря  ни  на  что,  он
существовал, и был не менее  реален,  чем  мир  Земли.  Просто  согласно
информации Компьютера мир этот был создан искусственно.
   Вот тут Богдан был всё-таки шокирован. Оказалось,  что  вселенная,  в
которой располагалась планета-цилиндр, имела в диаметре всего около  ста
тысяч километров. Богдан  не  слишком  принял  этот  термин  -  "диаметр
вселенной", но Компьютер точнее не разъяснил. Кроме  планеты,  солнца  и
луны в этом пространстве больше ничего не было. Совсем ничего.
   Еще одним фактом, на который Богдан  обратил  внимание  не  сразу,  а
только  после  некоторой  практики  общения  с  Компьютером,   было   то
обстоятельство,  что,  судя  по  уровню  развития  техники   неизвестных
Творцов,  сам  Главный  Компьютер   Дворца,   агрегат,   управлявший   и
контролировавший сложнейшую систему коммуникаций, был  вполне  доступным
для того же Богдана устройством. То есть в том смысле, что  кроме  общей
сложности в Компьютере не было чего-то, что  принципиально  превосходило
общую концепцию подобных земных устройств.
   Если бы кто-то ещё дома на Земле спросил Богдана, как он представляет
себе  компьютеры  у  некоторой  гипотетической  цивилизации,  способной,
например, создавать планеты, то он, естественно, ответил, что это должны
быть устройства, обладающие чем-то вроде  интеллекта,  наверное,  нечто,
вроде кибернетической формы жизни.
   А здесь ничего подобного не было.  Компьютер  Дворца  был  сложнейшим
устройством, оснащенным мощнейшей программой-оболочкой, Богдану, который
в институте, где работал, и не снилось ничего  подобного,  но  не  более
того. На первых порах  можно  было  подумать,  что  у  этого  компьютера
имеется интеллект, но  при  ближайшем  знакомстве  выяснялось,  что  это
только кажется. В  реальности  интеллектом  и  не  пахло,  что  казалось
Богдану весьма странным.
   Более или менее освоившись во Дворце, Богдан  встал  перед  дилеммой:
либо подробно обследовать грани планеты в поисках ответов на  оставшиеся
вопросы (а таковых осталось больше, чем было сначала), либо  отправиться
на поис